Нити смерти

Глава 12

Зеркала в женском туалете заливал розовый неоновый свет. Считалось, что в розовом свете женщина лучше выглядит. Но Джону Томсу розовый свет не помогал, он выглядел неважно.

Пластмассовая маска была почти прозрачной, только в отдельных местах из-за толщины она отливала фиолетовым и немного давала искажение. Лучше бы отдельные места были матовыми. Его левый глаз, изуродованный и раздавленный осколками сместившихся костей черепа, был прикрыт большим струпом.

Кровь из носа не шла. Во всяком случае, не шла наружу. Обе ноздри были наглухо залиты горячей пластмассой до того, как носовые хрящи были смяты в комок. Давление, вызванное усадкой пластмассы, раздробило челюсть, несколько зубов было выдавлено из десен. Корень верхнего резца прошел сквозь щеку. Но больше всего доставляли беспокойства нижние коренные зубы, рабочие поверхности которых проткнули кожу и торчали наружу. По лбу проходила неровная трещина, вызванная смещением и последующим наползанием лобных костей друг на друга. Эта трещина походила на простроченный несколько раз шов на толстом пальто. Голова разламывалась от боли.

Джон нашел немного аспирина, но он мало помогал. Другие лекарства тоже не очень помогли бы. Участки кожи без струпьев и ушибов были розовыми от ожога, волдыри начали лопаться. И именно они беспокоили Джона больше всего.

Прозрачная жидкость из волдырей, смешиваясь с розовой кровью и желтым гноем, собиралась в лужицы, которые плескались при малейшем наклоне головы, они доходили уже до верхней губы.

Это напомнило ему старый анекдот про грешников в аду, которые сидят в жидком дерьме до подбородка и говорят друг другу: «Не делай волны!»

Еще немного выделений, допустим, из вскрывшегося нарыва, и он захлебнется. Другая вероятность – маленькое отверстие, через которое он дышит и пьет, закроется коркой. Тогда он задохнется…

Джон сделал невидимое «гнездо» в левой руке и заточил об него отвертку. В руку падала сверкающая стальная стружка, лезвие отвертки превратилось в толстую острую иглу.

Когда он откинул голову назад, жидкие выделения прокатились по лицу, щекоча и покалывая обнаженные мышцы лица. Медленно, осторожно он загнал острие иглы под край маски. Пластмасса была сверхпрочной, но его плоть поддавалась. Игла, прокалывая проход, дошла до лужицы. Он выдернул иглу, двумя руками нажал на гибкую пластмассовую маску. Сквозь прокол прыснул зловонный фонтан.

Повторять операцию, пожалуй, не придется. Мертвые ткани лица поразит гангрена, они загниют. Тогда маска снимется, но вместе с ней отойдет и значительная часть лица.

Джон вымыл руки, смыл раковину. Он достал из кармана брюк записную книжку, скрепленную спиралью, открыл последнюю страницу, где у него был список. Драчуна можно зачеркнуть. Надя? Вопросительный знак. Кладовщика зачеркнуть, за его концом он наблюдал сквозь отверстие в стене. Фиш и Трантон – пока под вопросом, остальные тоже. Он заточил карандаш, задумался. Дункан Хелм и Джанис Колман. Джанис? Он вычеркнул ее, подумал, снова написал. Она пожалела его, тогда он на секунду задумался… Может быть, она не с НИМИ? Нет, он просто расслабился, она с НИМИ, вместе с Надей и другими девчонками из автобуса. Джанис вела себя сдержанно, она, пожалуй, по-своему симпатичная, она ему посочувствовала. Явные суки не смогли подобраться к нему, тогда ОНИ стали пробовать другие методы. Но они опоздали, теперь ИХ штучки не проймут его.

Он подчеркнул имя Джанис.

У него был списочек.

Работая над записной книжкой, он мурлыкал сквозь маленькую дырку в пластмассовой маске: