Невеста вождя драконов

Глава 36. Моя жизнь в твоих руках

Дни пролетали быстро, вспыхивали и угасали, точно фитили свеч. Мика не замечала, как ночь сменяла день. Но все они были наполнены теплом, словно только что вынутая из печи лепешка. Каждодневные прогулки у замерзшей реки напоминали девушке о том времени, когда ее семья была полной; когда отец уходил на охоту, а она сбегала втайне от матери следом за ним в лес, желая научиться стрелять из лука. Каждый такой раз заканчивался одинаково: мама отчитывала дочь, но на самом деле — Мика знала — она не злилась, а всего лишь делала вид, восхищаясь ее любознательностью и решительностью.

— Лови, лови! Он улетает!

Веселый смех Уны растелился по земле, укрытой снегом, и Микаэлла улыбнулась, наблюдая за тем, как Лейв пытается поймать ниточку от воздушного змея. Еще немного, и он устремился бы ввысь, к горам за рекой, но дракон ловко оттолкнулся от земли и в самый последний момент поймал нить. Генри, не сдерживая восхищения, ясно отразившегося на светлой мордашке, подбежал к мужчине и намотал нить вокруг своей кисти.

— Теперь точно не улетит.

Мике нравилось проводить с ними время и в особенности наблюдать за их подвижными играми, сидя в сторонке, у веточек пышной пихты. Рядом с Лейвом Уна казалась ей совершенно другой — открытой и живой. За две недели она расцвела и больше не выглядела такой хмурой и задумчивой, как раньше. А Генри наконец-то смог забыть о рутине, побоях и упреках; не только Мика, но и сам Лейв наслаждался его компанией. Девушке даже показалось, что он сильно привязался к нему за несколько дней... Мальчик словно привнес в жизнь дракона необходимое тому тепло, которое так умело дарила близость Уны.

Через день они должны были отплыть в Архану. Мика ждала этого путешествия. Ждала с нетерпением, борясь внутри с двояким чувством. Желание оказаться как можно дальше от берегов Вальгарда смешалось с тоской по прошлому. Какие бы мрачные воспоминания ни ютились в ее душе, среди них были и светлые — те, что родились до приюта. Они символизировали спокойствие и чувство принадлежности к холодному и серому Вальгарду.

Все эти дни Микаэлле не хватало только одного — долгих встреч с Рейнардом. Она понимала, что он был занят, и даже видела пару раз, как он покидал замок рано утром, а возвращался только поздней ночью. На свои расспросы она каждый раз получала от Лейва практически одинаковые ответы: как бывшему вождю Рею необходимо решить все накопившееся дела и уладить конфликты между поселенцами.

Но Мика не знала наверняка, действительно ли он целый день проводил в поселении, а спрашивать напрямую боялась. Ему было не до нее, и она прекрасно видела это во время ужинов, которые он никогда не посещал. Даже когда возвращался в замок раньше обычного, он предпочитал ужинать в одиночестве.

Сегодняшний ужин тоже прошел без него. Все покинули столовую, поблагодарив кухарку за вкусно приготовленное кушанье. Как и обычно, Генри захватил внимание Лейва и утащил его во двор, Уна предпочла отправиться отдыхать, а Мика осталась на кухне, чтобы помочь Агнес с уборкой. Вначале она отказывалась от помощи, как и в прошлые разы, но сдалась под напором решительного настроя девушки.

Микаэлла протирала миски сухой тряпкой, когда Агнес вдруг вскочила с табуретки и принялась судорожно вытирать о передник вспотевшие ладони.

— Ох, зерна курам забыла подсыпать… Дырявая голова. — Она улыбнулась, но при этом взгляд ее, блуждающий по грязной кухне, был озабоченным.

Практически вся работа свалилась на плечи Агнес после ухода значительной части прислуги. В замке больше не было хозяина, лишь временные жители, гости, и Мика догадывалась, что многие полукровки покинули бывшего вождя не по собственному желанию, а по велению старейшины. И только кухарка осталась и как-то призналась Мике за очередными посиделками на кухне, что ей жаль господина.

«Я не могу оставить его сейчас. Ведь он так любит мою стряпню!» — хитро улыбаясь, все повторяла она.

Мика отложила тряпку и, поднявшись из-за стола, сказала:

— Я схожу в курятник. Не отвлекайся.

Взгляд женщины потеплел, а улыбка стала слегка смущенной. В уголках ее глаз собрались морщинки.

— Спасибо вам, госпожа. Сердце у вас доброе. Господину несказанно повезло…

— Не сомневаюсь, — тихо усмехнулась та в ответ и, взяв в углу мешок с зерном, выскочила наружу.

Вечер одарил ее приятной прохладой, и она выдохнула с облегчением, подставив лицо ветру. Уна наверняка отругала бы ее за халатное отношение к своему здоровью, но Мика не пожелала тратить время на поиски меховой куртки, потому пересекла запорошенный снегом задний дворик в одном холщовом платье и кожаных ботинках. Заскочив в маленький деревянный курятник, плотно закрыла дверь и поежилась. Дрожь волной прокатилась по телу, но тепло помещения быстро окутало с головы до ног.

Несушки сновали туда-сюда, ожидая новой порции зерна, в то время как петух с зоркими глазенками кружил вокруг ног Микаэллы, словно испытывая ее терпение. Но стоило ей насыпать зерна, как он бросился к нему следом за курами.

Дело было сделано, но Мика не успела покинуть курятник: дверца неожиданно распахнулась, впуская внутрь игривый ветер и Рейнарда с глазами-блюдцами, явно не ожидавшего застать невесту именно здесь.

— Думал, что мне уже мерещится твой запах, — растерянно выдохнул он. Уголок его рта дрогнул, в то время как между бровями залегла складочка недовольства. — Что ты тут делаешь?

— Закрой дверь! Курам же холодно, — недовольно буркнула девушка, резко схватив Рея за ворот кожаной кирасы и затолкав его вовнутрь.

Она слишком поздно осознала, что это было плохой затеей. Курам определенно не понравилось появление еще одного гостя, а петух, похоже, сразу принял свое поражение и продолжил клевать зерно. Голова мужчины касалась потолка, и ему пришлось даже слегка наклонить ее набок. Мике вдруг показалось, что помещение, освещенное парочкой свечей, стало до безобразия тесным.

— Прячешься от кого-то? — предположил Рей, шагнув к суженой. Она застыла, боясь наступить на какую-нибудь шатающуюся под ногами курочку, и заметила, как на мужских губах появилась лукавая улыбка. — От брата? Успел надоесть? Или от болтливой парочки?

— Всего лишь кормлю кур, — Мика потрясла перед носом Рея пустым мешком из-под зерна. — Агнес трудно справляться одной… Я решила ей помочь.

Улыбка вмиг спала с лица дракона, и он тихо вздохнул.

— Добрая женщина. Обязательно вознагражу ее, когда будем отплывать. Ей хватит на то, чтобы не работать на очередного равнодушного вождя.

— Ты причисляешь себя к равнодушным? — Микаэлла изогнула одну бровь, мягко улыбнувшись. Несмотря на внутреннее тепло, вспыхнувшее с появлением дракона, дрожь в животе так и не утихла.

— Скорее, к мерзавцам с холодным сердцем, которые не ценят чужой труд. — Слова мужчины были полны горечи и насмешки по отношению к самому себе. На лице застыла такая же горькая улыбка. Он вдруг присел на корточки, прежде чем продолжить говорить. — Шея затекла. Давно надо было увеличить размеры курятника.

— Зачем? — Мика усмехнулась, следя за тем, как Рейнард разминает шею, и, подойдя ближе к нему, присела напротив. Так, что он замер и впился в ее лицо изумленным взглядом. — Курам места хватает.

На несколько секунд между ними повисло молчание. Девушка старалась ни о чем не думать, зная, что в это мгновение Рей прислушивается к ней. Она оставила мысли, полностью сконцентрировавшись на его лице — смуглом, с твердым подбородком и легкой щетиной. Ей не удалось сдержать желания прикоснуться к нему, потому осторожно поднесла к его щеке ладонь, и та тут же оказалась прижата мужской рукой к горячему лицу.

— Уж думал не коснешься, — сорвался с его уст хриплый от волнения шепот. — Мне не хватает этого тепла. Особенного тепла. — Он сжал ее пальцы и прижался губами к костяшкам. От ощущения его дыхания меж лопаток деранул мороз. — Знаю, что ждешь. Каждое утро и ночь. Но пока я не могу проводить с тобой больше времени.

Рей поднялся на ноги, резко притянул Мику к себе и зарылся носом в ее пепельные волосы. Восхитительный запах утренней росы — запах свежести — стал сильнее. Пытаясь успокоить участившееся дыхание и разбушевавшееся сердце, девушка продолжила слушать его голос, спрятав лицо на широкой груди.

— Нам придется задержаться еще на два дня. Старейшина дала добро, поскольку только мне известны все тонкости нынешних дел в поселении. Поселенцы конфликтуют… Нужно переселить некоторых из них. — Микаэлла слышала, как слегка дрожал его голос и сильно билось сердце. Но не знала причины такой реакции. — Потерпи еще два дня. Скоро этот холод останется позади.

Она почувствовала, как его рука заскользила по ее волосам. Поглаживания были аккуратными и нежными.

— Хорошо, — шепнула еле слышно, сжав пальцами ткань рубахи, торчащей из-под кирасы. — Сколько потребуется…

«… ведь моя жизнь в твоих руках», — мысленно закончила она.

Ей вдруг вспомнились слова Ингви — бога плодородия и лета, встретившегося ей на пути в приют, — о том, что ее судьба находится в чужих руках. Не Рейнарда ли он, случайно, имел в виду? Но даже если так, почему это показал именно Хагалаз — руна уничтожения?..

— Ты ощущаешь какие-нибудь изменения? — прервал молчание Рей, и Мика, чуть отстранившись, подняла на него глаза.

— Какие изменения?

— Ну… — Мужчина отвел взгляд, как делал всякий раз, когда его начинала мучить неловкость. Мика сразу поняла, что он пытается сказать ей что-то важное, но не может правильно подобрать слова. Поколебавшись мгновение, он все же выпалил: — Что-нибудь странное чувствуешь? Может, тебя что-то тревожит, не дает покоя?

Он всматривался в ее лицо, чувствуя, как тяжело бьется сердце, пока она хмурилась, уставившись куда-то за его спину.

— Не уверена, — протянула задумчиво, вновь взглянув на него. — Вроде бы все как обычно.

Рейнард глубоко вздохнул, не понимая, какой ответ мог бы удовлетворить его и какой ответ он вообще ожидал услышать. Ему казалось, что он и сам должен был ощутить изменения, которые могли произойти в суженой, но ничего подобного не случилось. Внутри нее билось лишь одно сердце, способное в любую секунду затихнуть навсегда.

— Забудь, — Рей покачал головой и взял ее за руку. — Идем обратно. Агнес наверняка тебя заждалась.