Невеста для предателя (СИ)

Глава 10.

Ночью мне снова снился Арден. Серые глаза смотрели на меня не то с насмешкой, не то с укором. Я все хотела спросить его о чем-то, но даже во сне не решалась.

Новый день, к моей досаде, совсем не принес спокойствия. Я все так же думала о заточении Ардена, приказах Грегора и поступках отца. Эдна заботилась обо мне, заваривая травяной чай и отвлекая разговорами да сплетнями. Не всегда получалось, но я была благодарна ей за старания.

К вечеру ожидание, наконец, вознаградилось: отец вызвал меня к себе в кабинет. Сопровождающий меня секретарь шел до ужаса медленно, и я от нетерпения теребила рукава платья, прикладывая все силы, чтобы не сбиться на бег. Так делать не принято, напомнила я себе. Я больше не в лесу.

— Иветт, садись, — когда я зашла, папа отложил в сторону бумаги и указал мне на кресло около его стола.

Я села. Глубоко вдохнула. Вспомнила все, что хотела сказать:

— Папа, я…

— Иветт, — прервал меня отец, как будто вовсе не заметил моей попытки заговорить. Он оперся локтями на стол и сцепил пальцы в замок. — Я услышал о твоей встрече с лордом Бредвином. Он проявил большую любезность, навестив тебя после всего произошедшего. Но, надо сказать, твое поведение и дерзость крайне меня разочаровали. Я мог бы ждать чего-то подобного от Вивиан, но ты…

От лица у меня отлила кровь. Мы об этом будем говорить? После похищения, спасения, пленения Ардена главным предметом обсуждений становится мое поведение?

— Лорд Бредвин выразил недовольство моими манерами? — уточнила я похолодевшим голосом.

Отец нахмурился:

— Нет, Бредвин невероятно тактичный человек. Я говорил со Стейпсом.

Стейпс. Камердинер, который так безучастно стоял у дверей во время моего чаепития с женихом. Стоял и запоминал каждую фразу, чтобы как можно точнее донести отцу. Меня взяло возмущение. Очень хотелось устроить сцену. Я с трудом взяла себя в руки:

— Это было короткое помутнение рассудка. Такое больше не повторится.

Папины черты лица смягчились.

— Прекрасно, Иветт. Это все, что я хотел от тебя услышать. Лорд Бредвин — прекрасная партия для тебя, и я рассчитываю, — произнес он с нажимом, — что мне не придется беспокоиться о том, что ваш брак не состоится. Думаю, тебе будет приятно узнать, что он даже не заводил речи о разрыве помолвки, когда все это произошло.

— Как любезно с его стороны, — я почувствовала, как дернулся уголок губ. Представления отца о романтике и галантности несколько расходились с моими.

Папа довольно кивнул, не замечая намек на иронию в моем тоне:

— Я рад, что мы обсудили это, дорогая. Я знал, что могу рассчитывать на твое благоразумие. Ты можешь идти.

Я засуетилась, мгновенно вспоминая, что пришла сюда вовсе не затем, чтобы говорить о женихе.

— Постой! Я… я хотела бы обсудить все произошедшее.

— Что ж, полагаю, я могу уделить тебе несколько минут, — папа выглядел несколько удивленным, будто и правда не предполагал, что у меня могут возникнуть какие-то вопросы.

Нужно было спрашивать аккуратно. Если я хорошо знала своего отца, у меня была только одна попытка поговорить с ним об этом — в следующий раз он непременно скажет, что слишком занят или что мы уже все обсудили. Сперва следовало его задобрить:

— Король уже знает о задержании Ардена?

Отец довольно кивнул, откидываясь в кресле.

— Да, я оповестил его вчера. Его величество более чем доволен. От скольких проблем это нас избавило! Послезавтра я доставлю Ардена в столицу. А дальше суд, приговор… и все это моя заслуга. Я даже упомянул твою роль во всем этом. При дворе уже жаждут подробностей обо всем. Не удивляйся, если на следующем приеме ты произведешь фурор.

При слове «приговор» внутри у меня все сжалось. Это не было неожиданностью, и все же от реальности происходящего стало не по себе. Кристобаль с его уверенностью и дерзостью казался неуловимым, недоступным для рук закона. Что с ним будет? Заключение? Казнь?

— Это хорошая новость, — я выдавила улыбку, которая должна была порадовать отца. — Но я так же хотела спросить о… Несколько дней назад твои люди почти нашли нас с Арденом. К сожалению, им тогда не удалось его задержать, но я слышала слова одного из гвардейцев… Он сказал, что у них приказ — арестовать Ардена, а что будет со мной — неважно.

Имя Грегора я не называла. Я уже успела об этом подумать: в том доме действительно был он, но это признание могло бы привести всех к Мэрион, у которой мы скрывались. А я не хотела подставлять бедную женщину. Она совершила измену, помогая преступнику, и все же… пусть лучше это останется на её совести.

Брови отца свелись к переносице:

— Глупости, — сказал он строго. — Ты просто неверно его поняла.

— Слова были вполне конкретны.

Я не хотела сдаваться, а отец — говорить. Он поднялся на ноги и небрежно махнул рукой.

— В таком случае, этот человек просто неправильно понял приказ. Ты узнала его? Я разберусь с этим позже.

Его слова совсем меня не успокоили. Все, о чем я переживала, сидя в тесном подполе у Мэрион, продолжало давить в грудной клетке, мешая дышать.

— Нет, не узнала, — отозвалась я. Отец был не из тех, кто поддается на давление, тем более мое. Даже если сейчас он солгал, едва ли стоило надеяться на признание. Я задала другой вопрос, тот, которого боялась больше всего: — А когда Арден грозился убить меня… ты действительно мог это допустить?

— Он блефовал, — отрезал отец. Больше всего мне хотелось, чтобы он утешил меня, утер проступившие на глазах слезы, но он только смотрел на меня сверху-вниз, заведя руки за спину. — Все, что я сказал и сделал, было продумано заранее.

— Ты знал, что он меня не убьет?

— Конечно, знал, — тон его немного смягчился. — Я давно понимал, что у Ардена духу не хватит привести угрозу в исполнение.

Я хотела верить, что отцу была небезразлична моя судьба — что жизнь старшей дочери волновала его больше, чем поимка преступника и благодарность короля, а все все те ужасные слова он говорил только потому, что знал наверняка, что мне ничего не грозит. Но я вспоминала небрежно брошенные слова Грегора. Холодные глаза отца, проводящего кинжалом по горлу Селима. Летящие стрелы, от которых оттолкнул меня Кристобаль, не папа. Все это мало напоминало беспокойство о моей судьбе. Я сглотнула застрявший в горле ком.

— Хочешь сказать, преступник, который продал родную страну и сбежал, не смог бы убить заложника?

В другой раз я и не подумала бы гневить отца настойчивостью, но сейчас впервые не готова была уйти без ответа.

— Иветт, — начал отец со вздохом, и уже по звуку своего имени я поняла, что сейчас услышу какую-нибудь успокаивающую чушь. — Конечно, ты испугалась, переволновалась. Но я давно работаю над делом Ардена и знаю его куда лучше тебя. Знаю, как он поступит и чего не сделает. Он подверг тебя ужасной опасности, когда похитил, но теперь все кончено.

— Но как ты мог знать наверняка, что он не убьет меня?

Я постаралась, чтобы вопрос прозвучал как можно более спокойно. Отец редко делился со мной чем-то важным, говорил, что вникать в дела королевства мне ни к чему. Но иногда, благодушный или раздраженный, он рассказывал чуть больше: почему лорда Сарлета отстранили от управления казной (вовсе не по выслуге лет, как было объявлено всем), из-за чего последнее собрание королевского совета чуть не закончилось дракой… Каждую такую историю я слушала внимательно, принимая простые правила: на все реагировать спокойно, не задавать лишних вопросов, не сплетничать об услышанном. Думается, будь у него сын, отец был бы щедрее на подробности, но выбирать ему не приходилось.

Папа смерил меня внимательным взглядом:

— Ну хорошо, — произнес он, отвечая на какие-то собственные мысли. — Я кое-что тебе объясню, чтобы мы больше не возвращались к этой теме. Будь на твоем месте Вивиан, я бы и не подумал ничем делиться, но ты у меня всегда была рассудительной, — отец наградил меня улыбкой, от которой внутри у меня все сжалось. — Все, что я сейчас скажу, не должно покинуть пределов этой комнаты. Я надеюсь, это понятно?

— Конечно, — серьезно кивнула я, а сама незаметно вытерла вспотевшие ладони о юбку.

Папа достал из ящика стола хорошо знакомый мне Хранитель тайн и привел артефакт в действие. Затем, не спеша говорить, сделал пару шагов по комнате.

— Официальная история Ардена тебе известна: измена, побег, разбой, — он неопределенно повел рукой, показывая, что не видит смысла останавливаться на этих деталях. — В действительности дела обстояли несколько иначе. Когда началась война, он доставил много проблем: вел в кулуарах неподходящие разговоры, да и публично тоже критиковал его величество. Времена тогда были непростые, ты должна понимать. С ним пытались говорить по-хорошему, но когда это не сработало… В общем, на его счет записали чуть больше прегрешений, чем было на самом деле. Я имею в виду всю эту историю с шпионажем для Листании, — на моем лице видимо отразилось что-то такое, отчего отец, поморщившись, добавил: — Ничего особенного с ним делать не собирались. Публично осудить за измену и передачу важных сведений, лишить регалий да отправить в какое-нибудь отдаленное поместье думать над своим поведением. Это должно было стать показательным примером для всех. Но он как-то узнал о готовящемся аресте и успел сбежать.

Я сидела с прямой окаменевшей спиной, будто проглотила шпагу, не вполне уверенная в том, что действительно слышу все это.

— Хочешь сказать, что на самом деле он никакой не преступник?

— Ну почему же, преступник. Вымогательства, шантаж, похищения, всем этим Арден действительно занялся после побега. К тому же он порядочно мутит воду среди простолюдинов. Сказать откровенно, он стал еще большей проблемой, чем прежде, — в голосе отца слышалось хорошо знакомое мне негодование, с которым он говорил о Кристобале. Раздраженным жестом он пригладил волосы. — Но да, он не отличался жестокостью. К тому же я всегда чувствовал в нем какое-то малодушие. Тебе ничего не грозило, Иветт, я знал это с самого начала.

Отец улыбнулся мне, будто пытаясь ободрить. Он полагал, что его слова и удивительная откровенность успокоят меня. Тебе ничего не грозило, Иветт, не волнуйся, живи дальше. Как будто мне только что не рассказали, что Ардена несколько лет назад подставили и назначили изменником, как будто я не помнила слов Грегора и острых стрел.

Я смотрела на папу снизу вверх, силясь выдавить из себя какой-то подходящий ответ. Несправедливо, только и вертелось у меня в голове. Невозможно.

— А что будет теперь?

Папа пожал плечами:

— Не мне решать, но Арден натворил достаточно, так что и ответит по всей строгости закона, — произнес он и, неверно истолковав мое замешательство, добавил: — Не волнуйся, он больше не сможет тебе навредить.

Перед глазами у меня стояло улыбчивое лицо Кристобаля. Он говорил мне, что я ничего не понимаю в происходящем — но я и представить не могла, насколько.

— Спасибо, — медленно кивнула я, — что объяснил.

— Я рад, что ты верно все поняла, — отец мягко потрепал меня по плечу, и я едва удержалась, чтобы не дернуться. — Безопасность государства требует сложных решений… а впрочем, не думай об этом. Отдыхай, готовься к свадьбе. На днях я пришлю к тебе распорядителя, с которым ты сможешь обсудить детали…

Подробностей я уже не слышала, от нервов у меня шумело в ушах. Сложно было представить что-то настолько же неуместное, неважное сейчас, как будущая свадьба. Я дождалась, когда отец закончит говорить.

— Хорошо. Я могу идти?

— Конечно, ступай.

Я поднялась из кресла, в которое отчаянно вжималась последние несколько минут. На негнущихся ногах шагнула в сторону двери.

— Иветт, — окликнул меня папа, — я не буду оскорблять тебя напоминаниями о том, что все это не стоит обсуждать в разговорах с подружками.

Если бы это произнес не отец, я бы решила, что это угроза.

— Да, папа.

Уже в комнате я уткнулась лицом в подушку и заплакала, толком не понимая, о чем. Может, о том, отец с такой легкостью говорил об охоте на невиновного и не сомневался в моем благоразумии. Может, о Кристобале, которого послезавтра доставят в столицу, чтобы показательно судить — за то, что он совершил и чего не совершал.

Каковы шансы, что его просто отправят в заключение или ссылку? Хотелось верить, что высокие, но после всего сказанного отцом я понимала: казнь — куда более вероятный исход. Я перевернулась на спину, глядя пустым взглядом в потолок. И что, после всего этого я правда должна была как-то думать о свадьбе? Невозможно. Нет.

Я должна была поговорить с Арденом.