Нет мира среди звёзд

Глава 10

Космонавтика имеет безграничное будущее, и ее перспективы беспредельны, как сама Вселенная.

Сергей Павлович Королёв.

Поговорка о том, что утро вечера мудренее работает не всегда, могу утверждать об этом со всей уверенностью. Прилива мудрости и просветления у нас не случилось, но зато был ранний подъём по тревоге, который не дал нормально поспать. Ну насколько о здоровом сне вообще можно говорить в городе, за который идут уличные бои.

Как выяснилось, шипорылые решили снизить напор работы артиллерии наших союзников отправили диверсантов порезвиться. Отработали они с переменным успехом, но кровь богам войны попортили. Сейчас одна из диверсионных групп врага отходила к линии фронта, после того как подорвала артиллерийскую установку и'ситов. Глупое решение на мой взгляд, я бы попытался умотать в противоположную сторону. Но глуфы пошли по самому очевидному пути по каким-то своим резонам.

Нас же командиры бросили на перехват этих милых ребят. Не самое лучшее решение проблемы, всё таки потрёпанное подразделение потерявшее значительную часть личного состава. Но только в сказках у командиров бойцы сидят и пинают куи во время активных боёв. Все заняты делом или пытаются урвать несколько часов сна, прежде чем снова впрягаться в работу и рисковать своей шкурой. Так что с отдыха выдернули ближайших солдат и отправили выполнять боевую задачу.

В спину диверсантам сейчас дышали и'ситы, а нас отправили организовать заслон, чтобы раздавить врага как между молотом и наковальней. Пришлось оставить раненых и нескольких часовых с ящерицей — 12 Ва'Рисы и быстро шевелить булками. Пройти шипорылые могли в ограниченном числе мест ни на кого не нарвавшись, я со своим взводом перекрыл одно из них. Не самое удобное, не самое очевидное, на не самом коротком маршруте. Но и не самое поганое. В общем на месте врага я бы пошёл именно здесь, а потому выпросил у Егорова позицию. Конечно мне за такое ещё одну медаль не нарисуют, но вот парням может чего и перепадёт. А риск… Это псиоников никто не спрашивает, остальные в армии сугубо добровольно и идут на встречу опасности по велению души. Рисковать это их работа.

Расположились мы в доме, с которого хорошо просматривались развалины и улица, где могла пройти диверсионная группа. В самих развалинах даже успели разместить несколько сюрпризов на случай, если противника не удастся выбить сразу внезапной атакой и он попытается там укрыться.

В окнах по понятным причинам никто не маячил, сидели в глубине здания, наша штатная снайперская пара вела наблюдение. Я же с предельной осторожностью следил за окрестностями с помощью псионики. Сидеть в засаде и не дать себя заметить раньше времени это своего рода искусство. И очень многие из тех, кто им не овладел уже никому не смогут рассказать о своих ошибках. Сканировать окружающее пространство псионикой так, чтобы коллега по ту сторону баррикад не заметил, тоже дело не из простых. А о возможной встречи с другим псиоником я никогда не забывал. Особенно сейчас, потому что среди диверсантов он может оказаться с гораздо большей вероятностью, чем в обычном линейном подразделении глуфов.

В своих предположениях я не ошибся. Вскоре удалось «нащупать» своим восприятием передовой дозор врага, состоящий из двух бойцов. К основному подразделению не полез, чтобы не спалиться. Была конечно вероятность, что враг разделился и выходит так, но я в неё не очень верил. Приятно было не ошибиться и вновь. Вскоре снайпер — наблюдатель сообщил сначала о передовом дозоре, затем о основной группе из пяти ксеносов, а потом о тыловом охранении из ещё двух шипорылых.

Передовой дозор мы пропустили немного вперед, оставляя их на совести снайпера. Дождались пока основная группа окажется в максимально удобном для нас месте, а затем открыли огонь. И псионик у этих уродов таки нашёлся! Он поднял щит и группа ломанулась в развалины из под огня. Тут нам повезло, шли они кучно, чтобы мой коллега не растягивал щит, ослабляя его прочность и оказались достаточно близко к одному из наших сюрпризов. Рванул он знатно. Псионик похоже всё таки почувствовал опасность в последний момент и сосредоточил щит на себе любимом. Предсказуемо товарищи его козлом назвать не успели, взрыв и наши выстрелы времени на это не оставили. А вот мой коллега выжил и нырнул в укрытие.

Времени на то, чтобы прийти в себя ему решил не давать. А то выберет удачную позицию и выкуривай его потом. Я спрыгнул с третьего этажа, не желая терять секунды. Приводы экзоскетела протестующе взвыли от предельной нагрузки. Но работать на износ им пришлось и дальше, потому что я понёсся вперёд не жалея сил. Сто метров для тренированного человека дистанция очень короткая, для псионика в броне тем более. Не прошло и десяти секунд, как я оказался в развалинах.

Враг нашелся почти сразу и едва не сделал в моей тушке несколько лишних дырок, пришлось падать на землю, пропуская выстрелы над собой. Своей очередью из положения лёжа я в противника попал, но он не впечатлился, щит поглотил выстрелы. А мне пришлось резко перекатываться, чтобы выжить. В то место, где я только что был ударили сгустки энергии. Я вскочил на ноги и поступил не слишком по умному. Вообще говорят, что для вступления в ближний бой десантник должен сначала потерять всё своё оружие, а потом встретить такого же раздолбая. Но именно ближний бой я противнику и навязал, пользуясь тем, что между нами была всего пара шагов, а враг сосредоточил щит совсем уж близко к своему телу, выставив ствол оружия за его пределы. За этот самый ствол я и схватил и дернул что было сил. Шипорылый от такого манёвра удивился настолько, что не удержал винтовку и она оказалась в моих руках, а сам глуф сделал непроизвольный шаг вперёд. Я же не рассуждал, а воспользовался тем, что приклад винтовки всё ещё был с внутренней стороны щита и вдарил им в лоб врагу. Сознание он не потерял, но от силы удара упал. Я же развернул винтовку и нажал на курок. Без всякого результата, млять! На инструктаже говорили, что у врагов исчезающе редко бывают винтовки с системами верификации. И конечно же исчезающе редкая пушка должна была оказаться у псионика — диверсанта. Мне стоило догадаться! Но задним умом все крепки.

Враг же, пока я жевал сопли и мысленно матерился, начал садиться и доставать из кобуры пистолет. По прежнему не желая проверять, на что способно оружие чужого псионика против моего щита, я сорвал с пояса гранату, кинул её к врагу, а сам рыбкой нырнул за ближайший обломок бетона, бросив там наконец бесполезную винтовку. Когда наследница «лимонки» рванула, я выглянул из-за укрытия, уже зная, что увижу.

Шипорылый псионик умер, его смерть я почувствовал. Видимо удар по голове в шлеме сбил ему концентрацию, щит не защитил, да и на самом псионике видимо что-то сдетанировало. Передо мной был труп без но и части живота. Ну и земля ему стекловатой. Я поморщился. Меня бетон спас, но не смотря уже на мой навороченный шлем уши всё таки заложило, приятного в этом было мало. Но зато я жив. Жив! Меня аж пробрало на нервный смех. Ушки, млять, болят! Сам бы мог так же по кускам тут валяться, по краю прошёл.

Я ещё раз ухмыльнулся и связался с подчинёнными. Пока мы работали с основной группой, снайпер благополучно решил вопрос с передовым дозором. Тыловое охранение поняло, что их товарищи попали в беду и попытались прийти на помощь, но не преуспели. В этот раз остаться без пленных было всё таки жаль, диверсанты могли бы быть ценными источниками информации. Но не повезло, бывает. Я повесил трофейную винтовку на труп, схватил ладонь мертвеца и потащил его из развалин, к дороге. Может хоть оружие с остатками брони псионика окажутся полезными нашим яйцеголовым? Заодно связался с Егоровым:

— Лёд — 7, это единичка. Дело сделано. Как слышишь?

— Слышу хорошо. Потери?

— Обошлось. Есть интересный трофей, надо бы забрать.

— Понял — ответил Егоров, а через минуту связался со мной снова — Единичка, это лёд — 7. Жди коробочку, будет через пятнадцать минут.

— Понял — ответил я, затаскивая труп в дом.

В означенное время прибыл бтр, куда мы сгрузили добычу, одновременно нарисовались и и'ситы, которые преследовали диверсантов, но немного отстали. Зрелище трупа без задницы оказалось для них не очень аппетитным, но командир союзников подошёл по ближе и представившись поинтересовался:

— Много он ваших успел убить?

— Ни одного — пожал я плечами — Повезло.

— Это не везение — медленно проговорил и'сит — Это что-то запредельное. Псионики глуфов очень опасны.

— Ну парень был крепкий, но прям очень… Не сказал бы. Но против таких надо что-то противотанковое иметь, уж больно у него щит был крепкий.

— Так чем вы его? Гранатами?

— Гранатой. Правда перед этим в лоб пришлось дать, чтоб не убежал — хмыкнул я.

— Вы не перестаёте удивлять — ответил на это змееподобный ксенос и отправился к своим. Чего он подходил, я так и не понял. Посочувствовать потерям хотел?

Для меня же в тот день война не продолжилась, вызвали в штаб. Пришлось писать отчёт по итогам моего первого столкновения с псиоником противника. За на следующий началась мясорубка. Шипорылые бросили в бой свежие силы и мы были вынуждены перейти от наступления к обороне. Бодания за город длилось в итоге почти месяц. Но победа осталась за союзом и'ситов и людей. К моему удивлению в конце шипорылые в точности выполнили все требования по сдаче в плен, что стало причиной для множества не хитрых солдатских шуточек.

Нам же перепало радостей за диверсантов, трофеи и прочие успехи. Егоров обзавёлся медалью за отвагу, многие солдаты и сержанты тоже получили награды. Мне пришлось довольствоваться благодарностями. Хорошо хоть письменными и с занесением в личное дело, а не просто похвалой на словах.

В следующем же городе повоевать мне не пришлось. Меня вызвали в штаб и сделали предложение от которого я не смог отказаться. Хотя надо сказать и не хотел, уж больно заманчивые перспективы за ним маячили.