Непростая работа - горшки обжигать

Глава 13

Мамай со своим нашествием, по сравнению с тем ералашем и балаганом, которому мы стали свидетелями, нервно курит в сторонке. Астрал рвал и метал (не только фигурально, но и в прямом смысле), Яма, без особого успеха, старался всячески оправдаться перед ним, ловко уворачиваясь от постоянных нападок Предвечного и, надо сказать, достаточно хорошо это у него получалось, не смотря на то, что с него уже, заметьте, семь потов сошло и восьмой идёт, а все остальные с нескрываемым интересом и злорадством (злодеи всё же, надо соответствовать) смотрели на эту стихийно возникшую драматическую ситуацию, не забывая время от времени комментировать особо удачные моменты.

Наблюдая за этим спектаклем, меня посетила запоздалая мысль, которую я в тот же момент озвучил, чтобы не забыть во всей этой кутерьме:

— А сколько времени прошло с того момента, как я отрубился?

— Лет 20–30 ты старательно подражал овощу и, надо сказать, у тебя это отменно получалось, — пошутил Костян, попивая молоко.

— Всё ещё надеешься вырасти? — ответил колкостью я.

— Нет, эти надежды давно мертвы, — с притворным вздохом сказал Извечный. — Я теперь прочность костей повышаю, не стоит забывать сколько мне годиков-то. Дедушка уже старенький, кальций из костей только в путь вымывается.

— Понятно. Стресс заедаешь значит, — продолжил дружеские подколки Бвонсамди.

— Ничего я не заедаю, — возмутился Костян. — И вообще я на массе.

— Ага. Смешная шутка: скелет на массе. Кому расскажешь — не поверят, — высказалась Эри.

— Не переигрывай, — посоветовал Аид.

— Так! Хватит обсуждать начальство у него на глазах, — завершил мытьё своих костей Костян (Оп, каламбур). — Пора ставить в этом балагане точку, — и немного подумав добавил. — Или многоточие.

С этими словами Смерть, набрав приличный разбег, с двух ног влетел в набирающий обороты спор, что ещё чудом не переходил в стадию бородоволочения (перед этим ещё было бы неплохо поймать старика Яму), и встал между пререкающимися, закрыв таким образом собою верховного судью.

— Товар’ищи, попр’ошу минуточку тишины, — Извечный отодвинул Ямараджу в нашу сторону, где мы воспользовавшись возникшей паузой, споро задвинули его за свои спины, образовав тем самым живой (хе-хе) барьер.

Столь резкий напор отрезвил распалившегося Предвечного.

— Хорошо, — начав успокаиваться, произнёс Астрал. — Но я всё ещё требую сатисфакции.

— И вы таки её получите, уважаемый, — заверил его Азя. — Таки чего вы хочите?

— Публичных извинений, физическое наказание и понижение в ранге.

— Это серьёзные требования, — задумчиво произнёс Извечный, на ходу обдумав этот вопрос и прикинув возможные варианты. — С первыми 2мя согласен, а с последним нет, — высказался он и немного погодя добавил. — Пересмотри, пожалуйста, своё решение.

— Только так и никак иначе. Я слово сказал и не могу от него отказаться — категорично высказался бестелесный.

— При такой постановке вопроса можно кое-что придумать. Ранг не обязательно должен быть системным? Можно и в должности ведь понизить, формулировка останется та же и не придётся отказываться от своих слов — нашёлся что сказать Азраил.

— А ведь выход, — поддержали его все.

— Астрал, может договоримся снижением его придворного ранга? — спросил Костян.

— Хм-м-м. Можно, — нехотя согласился он. — Но с этого момента он не имеет больше права занимать руководящие должности.

— Вы таки выворачиваете нам руки, но мы согласны.

— Вот и хорошо что мы со всем разобрались, а теперь скрепим договор. Давай краба, — Сказал Константин и протянул Предвечному руку.

— У меня нет крабов, — опешил оный. — Если надо, могу сбегать к Природе и одолжить парочку.

— Руку говорю пожми, — сквозь сомкнутые челюсти, одними губами (Стоп. Он ведь скелет. Откуда появились губы?), проговорил Костян.

— Сейчас… Погоди немного… надо руку сделать для таких случаев, — смутившись и запаниковав, начал метаться Астрал.

— Ой, да возьми под контроль кого-нибудь из нас и не парься.

— Не могу, низя, — по детски наивно сказал Астрал.

— Почему? Кто запретил?

— Я сам. Потому что если я так поступлю, то одержимому потом плохо будет. А это нехорошо, мне так старик Космос сказал, — объяснил он и в наших головах предстала картина как Астрал носочком ботинка ковыряет в земле, говоря эту фразу.

— И сколько ждать тогда? — всё также стоя с протянутой в никуда рукой, спросил Извечный.

— Пару минут. Я сейчас… чуть-чуть подожди, — сквозь шум донеслось до нас.

— Хорошо. Подожду, — скосив на наши готовые рассмеяться рожи и беззлобно пригрозив кулаком и сверкнув глазницами, произнёс Костя, а нам транслировал мысль-мем: «Silence! I KILL YOU!» (Ахмед, мёртвый террорист).

Через непродолжительное количество времени в помещении появилась вязанная варежка. Обычная варежка на резинке. Интересно, куда подевалась вторая?

— Вот, сделал, — лучась радостью, произнёс Астрал.

— Молодец! — сказал Костя и с чувством пожал протянутую варежку.

— Не помни только, она совсем новая, — с ноткой испуга произнёс Предвечный.

— Не бойся: солдат ребёнка не обидит, — заверил его Смерть.

— Вовсе я не ребёнок, мне вообще-то уже… — задумался ненадолго он и громко шёпотом стал считать. — Один, два, три…Десять тысяч… Миллиард… Квадриллион один… Так, нет это будет долго. Тогда так. Один эон, два, три… Стоп, а эон это сколько? Они же отличались по продолжительности, — затихнув на пару минут, он выдал. — В общем, очень много лет. Вот как!

— Ты погляди, совсем большой уже вырос, — по матерински умилилась Хель.

— Да, именно так. А остальные не понимают этого и продолжают относиться ко мне как к маленькому и несмышлённому, — начал жаловаться голос, в котором проскакивали детские нотки с толикой обиды.

— А в чем это проявляется? — спросила Персефона.

— Во всём. Это не трогай, то не делай, не мешай, нос не дорос, пальцем не тыкай, на сварку не смотри, зачем принёс бродячую сущность в дом, выкинь… Во всём. Вот.

— Ай, какие они нехорошие.

— Да, плохие они, — надув щёки, сказал Астрал, но немного подумав произнёс: — Но это мои братья и сёстры и я их люблю, и они меня тоже, каждый по своему. Даже старик Космос хоть строгий, требовательный и злой, но балует меня. Братишка Энтропия весёлый, постоянно со мной играет и развлекает. Бывает мы с ним нашкодим немного, а он меня выгораживает и ему на орехи прилетает. Кстати, а как это на орехи? — и не дав ответить, продолжил. — Братец Закон — умный. Я всегда к нему бегу, если чего-то не знаю, он очень хорошо объясняет. Или книжку мне какую прочтёт. Во~от. А сестрица Логика аккуратная и следит за порядком и заставляет убираться. А ещё она бяка такая…