Непробиваемый I

Глава 2

Внимательно смотрю ему в глаза, а сам концентрируюсь. Если удастся, то окажусь быстрее его пальца, который уже давит на спусковой крючок.

Рывок, прыжок… Я схватил ствол и направил вверх. Пацан не успевает — пуля просвистела в воздухе. Дёргаю ружьё на себя, но сил не хватает.

— Тварь! — прокричал Рыжий, прикладывая усилия, чтобы не выпустить оружие из рук.

Понимаю, что ружьё мне не отобрать. Использую его как опору — тяну, прыгаю… Взмах — моё колено полетело точно в нос противнику. В последний момент он поставил блок левой рукой.

Удар. Он упал на задницу и потерял ружьё. Поднимаю оружие, перехватываю… И вот, пацан получил прикладом по морде.

— Зарежу, нахрен! — одной рукой закрываясь, он выхватывает нож.

Взмах, ещё и ещё. Я отпрыгнул назад — лезвие лишь оцарапало ногу. Бью прикладом, но ошибаюсь… Он отмахнулся и вскочил на ноги.

Смотрим друг другу в глаза и ждём. Рыжий рукавом вытирает кровь из-под носа. Защищаться всегда проще, чем нападать. Пацан выше и заметно сильнее меня. Он явно не ждёт, что я нападу. Зря.

Я замахнулся прикладом, сделал ложный выпад, и… Пацан рвётся вперёд — направляет нож мне в живот. Я едва увернулся, после чего схватил его за руки и сильно потянул, словно продолжив движение.

Спасибо инерции — он пролетел мимо меня и упал. Налетаю сверху, выбив нож из его рук. Отбрасываю ружьё. Даю ему в зубы и подставляю нож к горлу.

— Не дëргайся, — прошептал я.

Ловкости и силы недостаёт, но некоторые навыки удалось применить. Рыжий смотрит на меня так, словно ещё немного, и заплачет.

— Не убивай, пожалуйста… Я всё…

— Заткнись! Руки в замок и под голову!

Я даже не раздумывал над тем, убивать его или нет. Наверняка он в будущем станет каким-нибудь бродягой или того хуже — бандитом, но сейчас он просто глупый ребёнок, который выживает на Свалке так, как может. Вряд ли у него был выбор: вступать в банду или нет.

— Я не убью тебя. По крайней мере в этот раз.

На его лице появилось то, что с натяжкой можно было назвать улыбкой.

— Давай рюкзак и беги отсюда.

Он снял его и бросил мне под ноги.

— Стрелять не будешь?

— Нет. Беги же! Ну!

Рыжий развернулся и побежал, спотыкаясь. Очень скоро он скрылся за разрушенными высотками, и его шаги больше не было слышно. Я выждал ещё немного времени и только потом отправился к воде. Нельзя допустить, чтобы он выследил, куда я пойду.

Чтобы перейти речку, пришлось раздеться. Не самое страшное, но холод скоро станет серьёзной проблемой. Я зашёл подальше в лес и уселся на поваленное дерево возле густых кустов. Они скроют меня от лишних глаз хотя бы с одного направления.

Я открыл рюкзак и не нашёл в нём ничего полезного, кроме трёх мелких сгустков, плесневелого хлеба, пары консервных банок и спичек. Всё остальное совершенно ненужное мне барахло я высыпал на землю и закопал — будет глупо, если оставлю настолько заметный след.

Помимо прочего, в рюкзаке лежала пульница, а в ней около тридцати свинцовых шариков. Я ссыпал их в карман, чтобы в случае необходимости сразу достать и вставить в патронник.

Пережить ночь мне поможет костёр, на нём и еду разогрею. Не знаю, насколько ночью будет холодно, но шёпот смерти подсказывал, что придётся соорудить и шалаш. Если ночь будет тёмная, то дым от костра меня выдать не должен. Посмотрев на небо и не обнаружив признаков скорого дождя, решил развести костёр в низине, чтобы скрыть пламя от лишних глаз.

Я осторожно двигался по лесу и искал подходящее место. Собирал по пути хворост и наполнял им рюкзак. Вдруг за одним из кустов что-то зашуршало, будто кто-то рылся в сухих листьях и ветках.

Рефлекторно перехватываю ружьё, проверяю, на месте ли нож. Прежде, чем выйти из-за кустов, обдумываю вариант — тихо уйти. Вдруг шорох усилился, и из зарослей резко выглянула уродливая зубастая морда.

Испещрëнное шипами подобие собаки пускает слюни и щёлкает челюстями, будто рассматривая меня только как незатейливый ужин.

Выстрел — она падает и рычит. Перезаряжаю ружьё и отступаю. Попадание едва ли нанесло псине хоть какой-то урон.

Стреляю снова — шарик пробивает морду навылет. Псина хрипит и рычит ещё громче, её глаза наливаются кровью. Она чертовски быстро рванула на меня. Пытаюсь защититься ружьём, будто копьём.

Выхватить нож всё не удаётся. Псина метит цапнуть за ногу, уколы ружьём её больше злят, чем ранят. Не без задней мысли пнул её, бросив ружьё — наконец нож в руках. Перерезать бы гадине глотку!

Она кидается на меня. Увернуться не получается — зубы впиваются в ногу.

— А!

Чувствую, как рвётся моя плоть. Псина рычит и дёргает головой. Взмах, удар — нож погрузился в собачью шею по самую рукоятку. Кривые шипы оцарапали руки, но челюсти больше не давят.

С трудом выдернул нож, и из раны на шее животного брызнула тёмная, почти чёрная кровь. Удар, ещё и ещё. Собака больше не дышит. По моим рукам бежит кровь, неприятно обжигая кожу.

Чертовски болит нога, штаны разорваны, по ним расползается красное пятно. Руки облезли, будто я дрался не с псиной, а ежом-переростком. Они расцарапаны в мясо и ноют, как будто от ожога кислотой.

Лёг прямо на землю рядом с трупом собаки. Мне бы просто отдышаться… Спустя некоторое время, отдохнув, развязал бинты на руке и перетянул ими ногу. Место укуса будто ужалили шершни. Кисти жжёт всё сильнее, их я тоже забинтовал.

Всё, что мог, сделал. Собрал вещи и осмотрел собаку. Нет, природа, сколько бы ни была удивительна эволюция, не могла сотворить такую ужасную тварь.

Всю псину покрывали зубчатые шипы, лапы кривые, но сильные, а зубы, они будто большие занозы. Мутант — мелькнуло в уме. Понятно теперь, почему пацаны так боялись. Страшно представить, что Нора способна сделать с человеком или зверем побольше. Не ясно одно: почему на меня она не повлияла?

Что вообще такое эти Норы? Ноющая нога и руки ясно дали понять — не время вопросов, нужно позаботиться о себе.

Спустя около часа хождений я нашёл подходящее место. Пригорок с большими деревьями, неподалёку низина, которую укрывают густые кусты.

Сперва я развёл костёр, благо спичек хватало. Согревшись, почувствовал себя слегка лучше, но раны всё ещё ныли, а желудок урчал. Вскрыл консервы и перекусил, оставив одну банку на следующий раз.

Ночь пришла быстро, и стало понятно, что холод не будет шутить. Мне придётся построить шалаш, такой, чтобы от его стенки отражалось тепло костра и возвращалось ко мне. Одно хорошо — веток и листьев в лесу очень много.

***

Утром вместо костра я обнаружил только кучку едва тёплых углей. Хотел вернуть пламя, но руки задрожали от боли, стоило только коснуться хвороста. Я посмотрел на них и понял, что перчатки не натянуть — дело дрянь.

Я сжал челюсти и приготовился терпеть боль. Всё-таки умирать от холода не хотелось. Наконец костёр начал меня греть, и тепло чуть отвлекло от жуткой боли в руках. Я размотал бинты, чтобы осмотреть укус на ноге. Он загноился и всё ещё выпускал из меня кровь.

Вот теперь мне точно нужна помощь! Да-да, Смерть, я знаю, что долго не протяну, но давай не будем спешить. Порой лишь ирония и помогала держать себя в руках.

Согревшись получше, я накинул на спину рюкзак, взял в руки ружьё и отправился дальше в глубь леса. Возвращаться на Свалку по-прежнему нет смысла, а в лесу хотя бы есть шанс встретиться с теми, о ком сказал Цапля.

Я бродил среди высоких деревьев, стараясь идти в одном направлении. Смерть явно ждала меня в свои холодные объятия, но я твёрдо решил — не дождётся. Если найду в лесу тех, кто мне поможет, то клянусь, Цапля, я помогу тебе стать хирургом.

Меня жутко тошнило, но блевать уже было нечем. Руки дрожали, причём не от холода. Я больше не мëрз, наверное, упала температура. Хотелось лечь и уснуть… Однако оставаться на одном месте нельзя, ведь чем дальше пройду, тем больше шанс на кого-то наткнуться.

Среди шороха листьев послышался звон ручья. Я пошёл в сторону звука. Омыл руки и умылся ледяной водой, это помогло отогнать сон. Вопрос в другом, пить её или нет? Неочищенную и некипячëную — неразумно. Однако даже небольшой глоток придаст мне сил.

Плевать, я всё равно могу умереть быстрее, чем почувствую недомогание от заражённой воды. Я встал на колени и наклонился к ручью, напился вдоволь и даже с запасом.

Идти стало чуть легче, но долго я точно не протяну. Прочь! Я выкинул дурные мысли из головы и перебирал ногами так, будто бы каждый шаг помогает мне излечиться.

Шагая около ручья, я сам того не заметил, как вышел на тропинку и двигался уже прямо по ней. Задумался и остановился. Может звериная? Следов копыт и когтей вроде нет. Я прошёл ещё дальше и увидел чёткие отпечатки подошвы.

Решено, пойду по тропинке. Возможно, она выведет меня к людям.

Я шёл, точно зомби. Сил уже не хватало даже на то, чтобы поднять голову и осмотреться. Рука сжимала ружьё, его дуло волочилось по земле, оставляя борозду. У меня не было ни сил, ни желания взять оружие в обе руки.

Перед глазами только ноги и грязь, а я всё шёл и шёл. Ничего другого мне не оставалось. Картинка перед глазами начала темнеть и терять в чёткости, и тут я услышал:

— Стой на месте. Кто ты?

С большим трудом я поднял голову. Посмотрел направо, налево, но никого не увидел. Начались галлюцинации?

— Кто ты? — вновь раздался незнакомый голос.

Я всё ещё не мог понять, кто говорит.

— Помоги, — с трудом прошептал я.

Из леса вышел подросток в камуфляжном костюме.

— Мусорщики тебя не ищут? Ты заражён?

— Нет, не знаю… Помоги…

Я хотел предложить взамен на помощь всё что угодно, но больше не мог держаться в сознании.

***

— Не мешайте! Уходите, — говорил явно немолодой мужчина, скорее похожий на старика.

В нос били запахи сырой земли, ржавчины и подгнивших досок. Место укуса пульсировало. Проклятая псина засадила в ногу семена зла. Они проросли и пускали боль — свои корни, всё глубже и глубже. До того, как я вырубился, болело лишь над коленом, а теперь вся конечность — дело плохо.

Руки горели по-прежнему, я будто затянул на них вывернутые ежовые рукавицы. Из хорошего — старик оказался целителем. Он водил надо мной руками. На миг я подумал, что он держит ковши и поливает меня горячей водой. Но это была целительная энергия, которую он совсем не жалел.

Как я это понял? В месте, над которым старик держал руку, появлялось тепло, следом за ним боль утихала, и шло восстановление.

— Дино, Вики, помогите! Быстро!

Раздались звуки открытой двери и бега двух человек.

— Сейчас будет больно, — буркнул старик, — ты уж потерпи…

Я ощутил, как меня схватили за руки и прижали к матрасу.

— Держите покрепче!

Место укуса быстро нагревалось и совсем не регенерировало. Старик будто потерял чувство меры, он всё больше напитывал ногу энергией.

В какой-то момент организм перестал её принимать и перерабатывать. Будь я прошлым собой, применил бы технику и просто поставил блок. Но новое тело совсем не позволяло мне сделать хоть что-то.

Вскоре тепло перешло в жар и начало жечь сильнее, чем сама зараза. Я вопил от боли, но старик не сбавлял обороты. Он наполнял ногу энергией и всё шептал:

— Держите.

Сильнейшая боль вызвала судороги и шок. Я всё терпел и молил: хватит, хватит… Да когда же ты прекратишь выжигать мою ногу? Разумом понимал — старик хочет помочь, но контролировать мысли едва ли возможно, когда мозг утопает в таком чувстве боли, будто ногу пожирает огонь.

Я потел, как в сауне. Мне становилось всё хуже, пока сознание не поплыло.

И что странно, я не пропустил момент потери сознания. Вместо этого оказался в полудрëме, в сумеречном мире. Я даже вроде бы слышал, что говорят старик и те двое.

В то же время мне снился сон. Я видел события и почти сразу их забывал, а самое необычное, что сон дальше не длился, когда я понимал, что не просто смотрю его, как кино, а старательно выдумываю.

Сон быстро сменился причудливым местом. В прошлом мире после долгих часов медитаций я вроде бы видел нечто подобное. Отец рассказывал мне: «…в медитативном пространстве есть место только для самосовершенствования, развития техник и поиска баланса!».

Здесь не было неба, вместо пола и стен — пустота. Когда медитируешь, всё порой становится прозрачно и инстинктивно понятно. Я отчётливо чувствовал, как слабое тело борется с новым духом — моим, отторгает и не принимает его.

Ясно одно — пока не будет достигнут баланс, пока новое тело не примет мой воинский дух, можно напрочь забыть о способностях, что выходят за рамки привычного. Имею ввиду техники или что-то из области магии. Судя по старику, она в этом мире всё-таки есть.

И раз я уже здесь, то самое время достигнуть баланса. Смерть всё ближе, и чëрт его знает, поможет мне старик или нет. Я не привык надеяться на остальных, когда могу сделать всё сам.

Первым делом, как бы странно это ни звучало, нужно утихомирить мой воинский дух. В прошлой жизни я был тем, про кого никогда не скажут — слабак, или — он подведёт.

Будучи ребёнком, я радовал отца и деда своими достижениями. Школа с золотой медалью, все городские и районные соревнования — первые места за мной… Где я только не участвовал и почти всегда побеждал.

Гордость деда, любимец матери и первый преемник отца. Мне не хватало детства, но я стал тем, кем и мечтал. Получил высшее образование, мог и второе, но бросил учёбу — развитие рода для меня значило гораздо больше очередной галочки.

Это решение впоследствии сильно повлияло на моё будущее. Из идеального ребёнка я стал человеком, которого приводили в пример другим парням нашего рода и иногда тем, кто даже старше меня.

Многие из них считали меня цепным псом деда, который решает любые проблемы и пробивает новые пути силой. Согласен, не без того, но они и представления не имели о том, какие подковëрные игры я проворачивал, как наращивал капитал и приумножал влияние нашего рода.

В общем, я был тем, с чьим мнением считались враги и друзья. У меня больше нет прежнего тела, но крепкий воинский дух остался со мной. И закономерно, что новое тело его отвергает, оно просто не выдержит — разорвётся на части.

Нужно заставить себя, свой воинский дух, меньше требовать от нового тела. Но как это сделать? Распрощаться с навыками, что отрабатывал годами? Может лучше сбросить все умения до минимального уровня?

И снова вопрос — как это сделать? Нужно подумать… Или же войти в более глубокое состояние медитации? Возможно, новые видения помогут. Но что-то мне подсказывало — времени на это не хватит, а терять его в этом чудесном месте нельзя. Потому я решил, что должен успеть хотя бы попробовать запустить ускоренную регенерацию.

Старик накачал меня энергией, которой для этого вполне должно хватить. Но фишка в другом: ускоренная регенерация, хоть и базируется на той же основе, что и все техники — таковой не является. Мой дед всегда называл её костылём для тех, кто не способен овладеть техниками. По сути, он был прав.

Ведь что-такое ускоренная регенерация? Это мана, что направлена на заживление всего, что повреждено. Такое заживление не бывает быстрым. В прошлом мире все бои магов настолько стремительные, что ускоренная регенерацию не спасет, ей пользовались лишь слабаки. Истинные мастера техники залечивали раны, условно говоря, взмахом руки. Они тратили на восстановление больше маны, но лечение не требовало времени — в этом и вся суть.

Запустить ускоренную регенерацию проще простого. Достаточно представить, как в организме появляются новые клетки, между ними формируются связи и в итоге ткани, что и приводит к заращиванию ран.

В прошлой жизни я хорошо владел этой недотехникой, хоть и необходима она была редко. Посмотрим, как оно пойдёт в новом мире.

…скверно, очень-очень скверно. Сколько бы я ни старался представлять всё в мельчайших подробностях, энергия не желала трансформироваться и создавать новые клетки.

Собственно, ожидаемый итог. Нужно проверить ещё одно предположение… Проклятье, так я и думал: после моих неудачных попыток конфликт между духом и телом лишь обострился, их образы в медитативном пространстве отдалились.

Пока я не «настрою» свой дух на новое тело, заниматься регенерацией и тем более чем-то гораздо сложнее просто бессмысленно, а скорее и вредно.

Времени совсем не осталось, вот-вот я выпаду из сумеречного мира. Снова этот запах сырой земли и ржавчины. Интересно, я был в отключке пару часов или дней? Судя по состоянию, ближе ко второму.

— О, проснулся, — буркнул пацан.

— Не донимай его, — девичий голос, — я позову Фрэнка.

Неподалёку от меня сидел короткостриженый пацан, и уже не в камуфляже, а в обычной домашней одежде. Потрёпанной и с заплатками, но с виду — чистой.

— Это я тебя спас. Ещё бы чуть-чуть, и ты точно скопытился бы.

— Буду должен, — с трудом проговорил я.

— Ага, — он усмехнулся, — поэтому твоё ружьё я уже забрал.

— Можешь оставить.

— Ну типа спасибо, ага… Слишком мало за твою дурацкую жизнь. Ну, ладно, я пошёл.

Он вышел из комнаты и закрыл дверь. Какой интересный молодой человек, от него так и веет напускным недовольством вперемешку с подростковой вредностью. Он что, увидел во мне конкурента? Забавно получается.

Я с трудом поднял голову и осмотрелся. Думал, что нахожусь в землянке, но нет — стены бетонные, потолки относительно высокие, где-то вдалеке гудит вентиляция.

Не без боли я поднял руки и осмотрел. С прежней силой не жгло, но до выздоровления ещё далеко. Нога… с ней всё куда хуже: место укуса до сих пор гноилось и кровоточило.

Существует ещё одна способность, что доступна тем, в ком есть гены из знатного рода. Дед относился к ней ещё хуже, чем к ускоренной регенерации. Он считал, что пользоваться ей стыдно, а кто думает иначе, тот вообще не уважает свой организм. Почему? Да потому, что обостренная чувствительность — баловство для детей, это даже не первый, а зачаточный уровень Всевиденья. Проще говоря, пользуются ей только те, кто отчаялись и уже не надеются развить в себе гораздо большие умения.

Думаю, дед не разозлится на меня, хех. Именно в этой ситуации мне нужно воспользоваться обострённой чувствительностью. Только с её помощью я смогу понять, насколько моему телу плохо. А Всевиденье, так может такой ветки магических навыков и вовсе не существует в этом мире.

Я сконцентрировался на организме и почти сразу ощутил очаги боли и заражения. Можно сказать, что я сам себя просканировал. Это позволило мне отчётливо ощутить картину своего здоровья. Я будто видел каждый орган и его работу, мышцы, связки, кровеносную систему и всё остальное.

Ранения чётко выделялись красными пульсирующими пятнами. Некоторые из них были довольно обширными, другие — почти незаметными. Важнее другое: все внутренние органы были целы. Раны не кровоточили, они были обработаны и перебинтованы, следовательно, угрозы не представляли, нужно лишь дать организму время на их заживление.

Но если бы всё было так гладко. Нога в месте укуса выделялась тëмно-оранжевым мутным пятном. Оно не только пульсировало, ещё и переливалось всеми оттенками оранжевого. Кроме того, из пятна тянулись щупальца, которые напоминали корни деревьев.

Ох и мерзкой же дрянью меня заразила псина из Норы. Впрочем, понятно одно — если я в скором времени не очищу организм, то зараза победит, и я встречусь с той, кто так долго дышит холодом в мою спину.

Нет, Смерть, даже не надейся! Чтобы я отправился на тот свет из-за укуса собаки? Смешно! Уж лучше погибнуть в бою с достойным противником.

Чтобы вывести из организма заразу, нужна, кто бы сомневался, ускоренная регенерация. Первый раз я хотел запустить её из любопытства, сейчас же это единственный способ выжить.

Не успел я ничего придумать, как услышал шаги. В комнату вошла девочка со светлыми волосами и зелёной повязкой на лбу. Она с любопытством смотрела на меня большими голубыми глазами.

Следом за ней появился лысый старик с густой бородой, которого звали Фрэнком. Он носил очки с толстыми линзами и плотный чёрный плащ:

— Как себя чувствуешь? — спросил он, посмотрел на девушку и жестом попросил ее оставить нас.

— Нормально, но одна смертельная рана не даёт покоя.

Он прищурился:

— Ну разумеется… Я не смогу вычистить заразу, так что… — он сощурился. — Прямо скажу, шансов у тебя мало… Ну, практически нет.

— Сколько живут с такой дрянью?

— Пять дней, максимум неделя.

— И долго я был в отключке?

— Два дня…

Пара дней ещё есть. Выпросить бы у Фрэнка помощи. Наверняка жизнь в лесу вблизи Свалки — не сахар. Очень сомневаюсь, что этой группе людей нужен лишний рот, а ещё неизвестно, сколько ресурсов потребует моё лечение.

— Я хочу попросить помощи, а если точнее — предложить договор.

— Да? Кхм… Ну давай, слушаю, — он смотрел на меня как на идиота.

— Сделайте всё, чтобы помочь мне выздороветь, а я обещаю отработать потраченное время, еду и ещё сверху.

— Так, а ежели ты помрёшь? Кто тогда отдаст за тебя долг?

— Что сказать? Смерть в мои планы не входит, — я едва нашёл в себе силы, чтобы улыбнуться.

Фрэнк снова прищурился и так на меня посмотрел, будто бы самому не терпелось узнать, выкарабкаюсь я или нет.

— Идёт.

Он протянул мне руку, и я сквозь боль крепко её пожал.

— Хах, — старик наконец улыбнулся, — а ты, похоже, крепкая шишка.

Может орех? Хех.

— Да, и этого не отнять, — согласился я, — а пока можно я побуду один? Мне нужно сосредоточиться.

— Ну, тогда я пошел. Не буду мешать.

— Фрэнк, — воскликнул я, — возможно, позже мне понадобится ваш целительский дар.

— Что? Я же сказал, зараза мне не по зубам.

— Нет, мне нужна подпитка в виде магической энергии.

— Так ты маг? — он широко открыл глаза. — Тогда у тебя реально есть шанс.

— Хорошая новость, — ответил я и задумался: так я теперь маг?

— Ну, ладно, — он взялся за дверную ручку, — зови, если что — я буду рядом.

Так, на чëм я остановился? Баланс между духом и телом.