Неподходящая пара

Глава 9

Ни Порода, ни человек никогда не утверждали, что Природа во всем своем великолепии не любила развлекаться с детьми, за которыми присматривала.

Они были ее развлечением, а также ответственностью, и она к обоим пунктам относилась серьезно, подумал Мэлакай, когда на следующее утро он прижимал ее к своей груди.

Теплый, успокаивающий вес ее головы лежал на его сердце, одна маленькая рука покоилась рядом с ним, когда как мягкий вес ее грудей прижимался к нему.

Спать с женщиной никогда не было приятно. Впервые дни освобождения у Пород было обычным делом, что их предавали любовники. Солдатам Совета было намного легче взять Породы, когда они были отвлечены любовниками в половом акте. Сегодня такое случалось редко.

Спать с Изабель было другой историей. Он спал самым глубоким сном в своей жизни, обнимая ее. Не то, чтобы он полностью спал. Его животная часть никогда не отдыхала.

Он знал о каждом движении за дверью, но на другом уровне, чем прежде. Единственные разы, когда его сон был нарушен, это были случаи, когда подходили слишком близко к двери и комфорт животного был нарушен. А это происходило несколько раз.

Теперь, проснувшись, он наблюдал, за восходом солнца из-за узкой щели окна и колебался над тем, чтобы оставить свою пару.

Но у него была встреча. И отказаться от нее было не вариантом.

Он хотел узнать, кто позвонил отцу Изабель и заставил ее семью убедить ее оставить его. Используя что-то столь же травмирующее, как потерю тети и трагическое событие ее смерти, против отца Изабель.

Единственный способ узнать ответ на этот вопрос, это встретиться с Рулом и с ее семьей. Терран, Рэй и Орин Мартинес пришли к нему, пытаясь спасти Изабель от монстра, который предположительно позволил ее тете страдать от ужасной смерти.

Семья Морнингстар знала, как она умерла? Что, как и многие другие пленные пары Пород, была безжалостно расчленена, еще живой? Никакой анестезии, ничего, чтобы притупить нечеловеческую боль острого скальпеля, она была вскрыта, и каждое внутренне изменение вызванное спариванием, было зафиксировано.

Было мало тех, кто пережил это детальное исследование. И у них никогда не было женской пары, которая выжила бы.

Нежно поцеловав Изабель в макушку, Мэлакай отодвинулся от теплого тела и оставил кровать, он усмехнулся из-за ее стона недовольства во сне.

Ей не хотелось терять его теплое тело больше, чем ему хотелось участвовать в этой встрече, а не оставаться с ней. Но со способом, который неизвестный использовал для причинения вреда его паре, нельзя было смириться. Ему нужно знать, кто хотел отомстить за боль, которая привела к тому, что его Изабель боролась со слезами.

— Куда ты убегаешь? — сонливость заполнила ее голос, когда он оглянулся на нее.

Перекатываясь на спину, Изабель смотрела на него кобальтово-голубыми, с блеском глазами.

— У меня встреча, — сказал он ей, и ему было трудно отвернуться от нее и принять душ. — Это не должно занять много времени.

— Правда? Надолго? — она потянулась под простыню, когда он повернулся к ней в дверном проеме ванной комнаты.

Вид пышных женских форм, едва прикрытыми дорогими простынями и припухшими от поцелуев губ были искушением, которое никто из смертных не должен был игнорировать.

Его член был твердым и пульсировал, его яйца были тяжелыми и отчаянно нуждались в освобождении.

Он просто должен получить нужные ответы от ее отца и быстро вернуться к ней.

Если бы это было так просто.

Сжимая челюсть от потребности вернуться к ней, Мэлакай заставил себя пройти через проем в ванную.

Но он поймал улыбку, которая появилась на ее губах. Очаровательный, нежный, маленький изгиб, который заверил его, что у нее были очень приятные воспоминания о ночи, которую они только что провели в объятиях друг друга.

И дело не только в сексе.

Она рассказала ему об исчезновении ее тети, до ее рождения, и о вине, которую отец всегда испытывал за то, что не был с ней.

В тот день он не пошел в школу, потому что хотел отправиться на слежку. Отец и несколько его друзей ускользнули, чтобы отследить одинокого волка, который надоедал некоторым ранчо. Его сестра знала, что он не в школе, она думала, что он плохо себя чувствует. Но он всегда считал, что, если бы он был с ней, возможно, ее не украли.

Терран уверял его, что ничто не могло помешать ее украсть. Как только Совет выбирал женщину для размножения Пород, он, как известно, прилагал безумные усилия для получения ее.

Генетические исследования, которые проводились над каждой Породой, были суровыми. Исследование, которое зависело от ДНК женщины, а также генетической информации Породы животного, являлось весьма обстоятельным.

Требования Совета к каждому пункту были высокими, а женщин они выбирали с так называемыми дарами от Бога.

Коренные американки, румынки, ирландки и шотландки, и любая другая национальность, которая, как предполагается, несет способности. По какой-то причине эти способности, в сочетании с выбранными хищниками, создали самые сильные, самые могущественные Породы.

Таким примером являются Рул Брейкер и Лоу Джастис. Хотя никто полностью не был уверен в том, каков был предел сил братьев. Одно можно было сказать наверняка, хотя не было никаких сомнений, что генетика, которая попала в каждую Породу, не только сделала их лучшими бойцами, но и лучшими манипуляторами и лидерами.

Будучи командиром, Рул преуспел там, где был неугомонным и выставлял себя в качестве солдата.

С другой стороны, его брат был стратегом, который не похож на тех с кем Мэлакаю пришлось сталкиваться, кроме Джонаса Уайета.

Одетый и готовый встретиться с семьей, которая вернулась в отель, о чем Изабель не знала, Мэлакай вернулся в спальню и наблюдал за ней, когда она дремала в постели.

Изабель плакала, когда рассказывала ему о смерти матери на свой седьмой день рождения. Обнимать ее, было всем чем он мог помочь, чтобы облегчить боль, которую она чувствовала давно.

Она рассказала о некоторых своих приключениях. Ее поездки в Англию и Рим, в Грецию и Японию. Он узнал о ее первом щенке, котенке, которые убежали, когда Изабель было десять, изменениях в ее брате, Линкольне, после того, как он вернулся из армии, раненный несколько лет назад, и судебном разбирательстве, и несчастиях ее младшей сестры, Челси.

Он знал, что Лиза была ее самой лучшей подругой, и он понял, когда она упомянула о том, что они жили вместе, намек на тщательно скрытую боль и страх.

Хотя Изабель не хотела возвращаться домой, ни разу не попросила его о защите и не раскрыла причину этого страха.

Если у Террана Мартинеса и его семьи не будет ответов, которые ему нужны сегодня, он встретиться с Челси и Лизой. Они уже опасались его, хотя не были напуганы. У него было предчувствие того, что обе девушки захотят поговорить, особенно когда он объяснит риск для каждого живого человека, причастного к покровительству, того кто ударил его пару.

Одетый в серый шелковый костюм с белой тонкой хлопчатобумажной рубашкой и сини-сером полосатом галстуке, Мэлакай одел на ноги дорогие кожаные ботинки и вернулся в спальню.

Изабель все еще дремала. Ее глаза были закрыты, и она была расслабленной. Сон почти поглотил ее снова.

Подойдя к кровати, он мягко поцеловал ее в макушку, прежде чем выйти из комнаты.

Чем быстрее он закончит дела, тем скорее сможет вернуться к своей паре и узнает больше деталей ее жизни, о маленьких причудах, которые делают ее неповторимой и наслаждаться чувством юмора, которое не убирало улыбку с его губ.

Чем быстрее он закончит дела, тем скорее сможет вернуться к своей паре и узнает больше деталей ее жизни, о маленьких причудах, которые делают ее неповторимой и наслаждаться чувством юмора, которое не убирало улыбку с его губ.

Выйдя из комнаты, он быстро проверил дверь, прежде чем пройти через коридор рядом с комнатой, которая когда-то была Изабель, и теперь была Эшли и Эммы Труин.

На каждой стороне все еще виднелись знаки сестры Изабель, Челси, и ее подруги, Лизы. Две девушки пришли в комнату накануне, после того как Изабель позвонила им. Они были так же возмущены, как и Изабель, ложью, которая была рассказана отцу Изабель.

Пройдя коридор, он быстро пошел в маленький конференц-зал, созданный отелем для посетителей Пород. Рул ранее прислал сообщение, что семья Мартинес была в пути на встречу. Однако командир предупредил его, что у Террана нет никаких намерений, выяснять личность человека, который звонил.

Возможно, он этого не делал. Возможно, он этого не сделает. Но Мэлакай предпримет адские усилия для того, чтобы донести о рисках для его дочери, и то что последствия заденут Изабель из-за его отказа говорить.

Поднеся карту к замку, Мэлакай вошел в комнату, затем медленно и осторожно остановился. Мартинесы были не единственными, кто его ждал.

Рул стоял в сторонке, молча наблюдая, как подруга Изабель, Лиза, вытирала слезы, и Челси опустила голову, мрачно глядя в пол.

Здесь происходило что-то большее, чем вытягивания информации, которую скрывал Терран.

— Мистер Морган, — Терран поднялся на ноги, его выражение было более суровее, чем накануне, его темные глаза были наполнены печалью. — Я надеюсь, что вы простите мой вчерашний поступок. Прошу прощения, так же я буду умолять простить меня, свою дочь после этой встречи.

Мэлакай с любопытством поднял брови, взглянув на Рула. Другая Порода пожала плечами. Формальное извинение и боль, которая исходила от Террана, были достаточным поводом, чтобы волосы на загривке встали дыбом у Мэлакая.

— Челси? — он посмотрел на молодую девушку. — Все в порядке, сестренка?

Ее плечи дернулись, дыхание затруднилось, когда рыдание вырвалось. Поднеся руку к губам, в то время как она подняла другую в знак защиты, она повернулась к нему спиной.

Мэлакай чувствовал запах слез.

Вечером он заметил, что обе девушки вели себя странно после того, как Изабель сказала им, что сделала ее семья. Гнев ее отца, похоже, особенно огорчил обеих девушек.

— Все явно не в порядке, — заговорила Лиза в этот момент, ее красные глаза были полны не только боли, но и гнева, когда она повернулась к Мэлакаю. — Изабель как сестра мне, Мэлакай. Она моя лучшая подруга. И когда она рассказала нам прошлой ночью о случившемся, у меня было ощущение, что я точно знаю, кто это сделал, и я была права.

Его взгляд вернулся к Террану. Другой мужчина выглядел охваченным горем и наполненным гневом. Он повернулся к Лизе.

— Ты собираешься сказать мне, кто это был? — спросил он, его глаза сузились.

Ее губы задрожали на секунду, прежде чем она успокоила их, подняла подбородок и сказала:

— Человек, который набросился на нее в ее собственном доме и почти изнасиловал. Если бы мы с Челси не вернулись домой, он бы изнасиловал ее в гостиной.

Слезы полились из глаз девушки снова, но она продолжала.

— Мой отец дал мне пистолет. Я вытащила его из шкафа и ударила его по затылку. Это дало ей время отойти от него. Когда она отобрала его у меня, Челси и я не позволили ей заполнить его задницу пулями. Мы должны были позволить ей это сделать. Но все, что я могла себе представить, это как он подает на нас в суд и ему все сходит с рук.

Никто не знает, что произошло бы тогда. Это не относиться к делу. В конце концов, это не имеет значения. Если бы у него было имя этого мужчины, троим девушкам не пришлось бы беспокоиться о предъявлении им иска, им нужно было только беспокоиться о том, какой цвет одежды надеть на его похороны. Черный для горя, хотя он сомневался, что они выберут такой почетный, мрачный цвет для этого события. «Возможно, красный, — подумал он, — потому что, мать его, кровь будет пролита».

— Лиза, мне нужно его имя.

— Ты убьешь его, — закричала Челси, поворачиваясь к нему лицом. — Тогда Изабель будет злиться на нас. И дай Бог, чтобы тебя арестовали за это, потому что она убьет нас. Ты не знаешь, как она себя ведет, когда злится, Мэлакай.

— Очевидно, мужественно и смело — заявил он с небольшой гордостью. — Но я предпочту, чтобы ей не пришлось вести себя мужественной и смелой снова с этим человеком, и нет сомнений, что он не попытается это сделать снова, — он взглянул на Террана. — Это тот самый человек, который звонил тебе?

— Она моя дочь, — прохрипел Терран. — Я отомщу.

— Боже, спаси меня от всех этих родственных чувств и самоуничижения, — огрызнулся он, становясь все более яростным к этому моменту, — сейчас же назовите его имя. Иначе, обещаю, вам двоим, я отвезу Изабель настолько далеко, насколько это возможно, от этого места, и вам повезет, если она сможет убедить меня посещать вас раз в пять лет, — он повернулся к ее отцу. — И если дела пойдут в этом направлении, то вы можете забыть о каких-либо внуках, которые у нее будут, потому что моя вера в вашу способность рассказать нам о любых угрозах этому самому ребенку — никчемна. Теперь одному из вас лучше, черт возьми, заговорить, — его голос повысился с последними словами, гнев начал заменять спокойствие, с которым он вынуждал вести себя.

Челси и Лиза в шоке уставились на него.

— Холден Мэйхью, — Терран назвал ему имя, которое он так хотел. — Он менеджер…

— В придорожном баре на ранчо, граничащий с вами, — Мэлакай кивнул, сжав кулаки, его тело сжалось от ярости.

У мужчины были кулаки, как наковальни. Не то, чтобы он соответствовал другим Породам, но для женщины такой же нежной и хрупкой, как Изабель, это как быть размазанной гризли.

— Я позабочусь об этом… — пронзительный телефонный сигнал тревоги начал исходить из телефонов Рула и Мэлакая.

Глаза Мэлакая расширились, когда он дернул его с пояса, включил дисплей.

— Она у него, Мэл, — лицо Эммы уже опухло, и из разбитых носа и губы текла кровь. — Эшли ранена… Эш… — телефон упал.

Мэлакай выбежал за дверь, второе предложение имело смысл, и бежал по коридору. Он знал, что Рул за спиной кричал приказы и говорил команде оставаться на нижнем этаже. Семья Мартинес бежала сзади, отец был на телефоне, выкрикивая приказы, пока все они мчались к комнате Мэлакая.

Стиган возник из двери в коридоре, когда Мэлакай повернул в коридор, где находилась его комната и, Эшли с Эммой, и остановился у открытой двери в его комнату.

Эшли лежала. Отважная девушка Эшли со своими цветными волосами, искусственными ногтями и девичьей невинностью. Гордость койотов и для всех маленькая сестра.

Эмма была рядом с ней, слабая, но, все еще мужественно пытаясь вытереть кровь, льющуюся из груди сестры, когда она рыдала от ужаса.

— Эш… Эш, пожалуйста… пожалуйста, не оставляй меня, Эш… — плакала она, ее голос слабый, ошеломленный и в шоке, когда Мэлакай и Рул встали на колени рядом с ней.

— Она не просыпается, Мэл, — прошептала Эмма, повернувшись к нему лицом, когда Рул быстро начал оценивать рану, и Стигиан бросился к ним на помощь с набором медицинских принадлежностей.

То, что дисплей телефона не показал, так это другую сторону головы Эммы. Ее волосы были покрыты кровью, капающей с них, когда она смотрела на него, глазами, почти черными от шока.

— Она у нас, Эмма, — схватив плечи койотихи, он быстро осмотрел ее, когда комната начала заполняться Породами. — Где Изабель, Эмма? Ты видела, куда он ее увел? — он кричал на нее. Паника и ужас начали царапать его за кишки острыми когтями.

Эмма покачала головой, явно пытаясь отпустить головокружительную слабость ее ран.

— Он пахнет моторным маслом, — прошептала она. — Иза заплакала из-за Эшли, но он ударил ее, потому что она выбила пистолет из его руки. Он под кроватью. Сначала он ударил меня, вырубил Эшли, затем схватил Изабель. Иза взяла твою рубашку, — она снова взглянула на него. — На ней только твоя рубашка.

— Выдвигаемся, — Мэлакай встал на ноги, его взгляд наткнулся на ищейку, которую Рул позвал с собой.

Брейден Арнесс был одним из лучших, которые у них были, и женщина рядом с ним, его пара, эмпат Навахо, которая могла найти гребаную иглу в стоге сена.

Брейден схватил Мэлакая за плечи, но он ожидал этого. Он стоял неподвижно, животное внутри него рычало, когда Породы вдыхали запах прямо под ухом и на шее.

Именно там спаривающий аромат был самым сильным на первых этапах спаривания. Оттуда у Брейдена был запах пары Мэлакая, а также запах, которым пахла его рубашка.

Освободив его, Брейден повернулся, но его пара, Меган, уже спешила к двери.

— Я говорила тебе, что что-то не так, — яростно напомнила она паре, когда направились к двери. — Я знала, что боль, которую испытывала, была связана с этим. Боже, Брейден, я должна была проверить.

— Мы ее найдем, — пообещал Брейден. — Все в порядке, дорогая, мы ее найдем.

И Мэлакай мог только молиться, чтобы ищейка был прав, потому что Боже помоги ему, если он потеряет пару. Тем не менее, вопль, который вырвался из его горла и эхом прошелся по коридорам отеля, был наполнен яростью и печалью. Пара койота была в опасности. Боже помоги ублюдку ответить за все, потому что теперь смерть была его единственным выходом.