Немёртвые

Глава 8

Магистрат в полном составе было собрать довольно нелегко, но случай с воскрешением эльфа заставил некоторых отложить важные дела, кого-то — вернуться в храм из города, чтобы лично пообщаться с Леви.

Антонис всеми силами старался не растерять своей уверенности, достойно отвечать на вопросы и выносить косые взгляды магистров. На самом же деле он с трудом держал спину ровно: ему хотелось съёжиться и закрыться от всего мира, когда его спрашивали обо всём, что произошло за последние три дня. Раньше он и не думал, что может настолько сильно чего-то стыдиться. Если бы в немёртвом организме циркулировала кровь, то, вероятно, его щёки залились бы краской, и это было бы видно из-под натянутого капюшона. Усугубил дурное самочувствие некроманта Норксис, который не преминул спросить, зачем вообще было идти на эту сделку. Даже с точки зрения экспериментов, которые Антонис так любил, воскрешение эльфа стало действием крайне сомнительным.

Гвиг`Дарр, стоявшая рядом, наоборот, была спокойна. Она без заминок рассказала о том, как обернулся первый опыт воскрешения для неё. Сам Левиарель, как и любой, кто оказывался на этом месте, смотрел на магистров с неприязнью. Никому не нравилось чувствовать себя объектом всеобщего обсуждения.

Когда магистры расспрашивали эльфа, он отвечал со своей привычной дерзостью и надменностью. Однако к радости Антониса, умолчал о намерении вернуться в Рауделль к матери. Больше всего Леви заинтересовал Эйбса, главного по дипломатическим вопросам и политике. Магистр не упустил возможности разузнать о планах эльфов и о том, что происходило в Рауделле перед нападением гердейлийцев.

— Не пойми превратно, но вопросы доверия здесь стоят на первом месте. Новые собратья могут повести себя непредсказуемо. Тем более, как ты понял, мы довольно предвзято относимся к воскрешению представителей нечеловеческих рас. И за эти три дня ты лишь укрепил нашу предвзятость своим побегом.

— Да мне, как деламионцу, даже нечего скрывать. — Ответил эльф. — Мы хотим, чтобы вы… они… чтоб люди от нас отстали. Только вот я не понимаю, почему Вильдерр так активно противится этой войне?

— Потому что мы подольше многих коронованных особ здесь живём и знаем, что Рауделль принадлежит эльфам. А ещё нам не нравится чувствовать себя цепными псами, которых в любой момент, как Ему, — Эйбс многозначительно поднял указательный палец вверх, — кажется, он может спустить. Мелочность в отношении наших клочков земли выглядит убого, и никто уже давно не признаёт королевскую власть. Мы считаемся с ней только ради собственной репутации, понимаешь?

Леви кивнул и, видно, задумался.

В какой-то момент Антонис встретился с хищными глазами Фелиции. Верховный лекарь с интересом переводила взгляд с эльфа на него самого, а затем и на Гвиг. Казалось, она была готова утопить в яде всех троих, и в представлениях некроманта отдалённо зазвучал её голос, выдающий колкие реплики. Он тряхнул головой, чтобы сбросить наваждение, и этот момент его взбодрил.

— Почему они все так внимательно меня изучали? Так пялились, как будто увидели что-то впервые в жизни. — Левиарель передёрнул плечами, когда все трое вышли из зала.

— Это происходит с каждым воскрешённым. — Объяснил Антонис. — Магистры должны видеть, что из себя представляет новый член нашего общества. Да и насчёт “вперрвые” ты недалеко от истины ушёл. Эльфов не воскрешали несколько сотен лет.

— Соглашусь, процедура знакомства с магистратом отвратительна. — Гвиг, видимо, решила поддержать Леви. — Однако по отдельности магистры очень приятны в общении. Не все, но большинство. Ты можешь им доверять и обращаться за помощью, они выслушают тебя, если потребуется.

Антонис вспомнил, как она сама стояла на этом месте. Морщилась, стеснялась и изредка бросала на него взгляд, полный ненависти. Он незаметно улыбнулся, но Леви отвлёк его от воспоминаний.

— Знаете, я ведь действительно поверил этому вашему главному. Как его? Норксис! Он обещал, что подумает о моём свидании с мамой. Я в любом случае добьюсь этого, но хотелось бы, чтоб всё случилось быстрее.

— Мы очень на это надеемся! — Процедил Антонис. — Не вздумай кому-то рассказывать о своих планах. Пока не закончится военная стычка, сиди в храме. На фронте тебе нечего делать, Бэл сказал, что поспособствует победе Деламиона.

— Подумать только! Вы заставляете доверить судьбу моей родины тому, кто когда-то её предал! Всё ещё не могу спокойно об этом говорить. Да лучше б его вернули вам оттуда в качестве, как вы это называете, материала. Ради такого я бы изучил некромантию за несколько дней, а потом отыгрался бы на нём по полной!

Антонис в очередной раз отметил, что Леви оказался довольно болтливым и эмоциональным. Этим он немного напоминал Джанис, с которой в будущем они скорей всего хорошо будут ладить.

Внезапно для самого Антониса Леви предложил снова пойти на плац, потренироваться. Он объяснил это тем, что сейчас совершенно не желает утыкаться в книжки и слушать проповеди про неизвестное божество, а вместо этого хочет выпустить пар. Магистрат задушил его серьёзными разговорами.

— Обещаю, что в этот раз никуда не сбегу! Как минимум, пока не одолею тебя в дуэли.

Антонис усмехнулся. Ещё в прошлый раз он увидел, что Леви был весьма хорош в бою, но, возможно, ему недоставало опыта. К тому же, эльф ловко управлялся с парными короткими мечами: такой стиль считался довольно редким среди немёртвых.

Тренировочный бой с интересным противником поднимал настроение. Клинки свистели, разрубая воздух, глаза обоих горели азартом. Они уже нанесли друг другу несколько ранений, после которых живые точно бы были вынуждены остановиться, однако, этот бой никто из них заканчивать не желал. Леви хищно улыбался то отскакивая в сторону, то приближаясь и атакуя. Антонис не спускал с него глаз и даже не сразу заметил, что уже какое-то время из-за ограды за ними с интересом наблюдал Редгард. Некромант отвлёкся и пропустил удар, эльф оставил глубокий порез на его левой ноге.

Появление магистра хоть и было неожиданным, но ничуть не смутило Антониса и Леви. Они ещё яростнее стали махать мечами и участили атаки. В процессе некромант пытался изучать типичные движения противника, но не спешил выкладывать результаты своих наблюдений. Лишь когда Леви совершил очередную атаку, Антонис, уклонившись, сделал внезапный выпад и замер, приставив острие клинка к горлу эльфа. Тот опустил мечи и заулыбался ещё шире.

— Вот это да! Я вообще не почувствовал, что нахожусь на тренировке. Всё было будто по-настоящему, я даже пару раз испугался, что умру, хотя понимал, что это невозможно!

Восторженный эльф без всяких стеснений высказывал свои впечатления от боя. Антонис давно не слышал ничего подобного: обычно воины были скупы на похвалу и уж тем более на такие эмоции. Леви же был готов описать каждое проделанное движение, обсудить каждый приём. Казалось, что от его недавней злобы на некроманта не осталось и следа. Такие перемены настроения не были свойственны немёртвым, и Антонис терялся в догадках: то ли эльфийская натура сама по себе настолько отличалась от людской, то ли это взрывной характер Левиареля не укладывался в телесной оболочке и рвался наружу.

На несколько дней все обиды и трудности как будто перестали существовать. Леви было не вытащить с плаца. Когда Антонис сказал, что ему необходим отдых, эльф неведомым образом смог раздразнить и вызвать на бой Редгарда, тренировавшего отряд воинов неподалёку. Магистр высоко оценил боевые качества юноши, от чего у Леви лишь прибавилось духу и гордости.

Антонис сидел на земле, опёршись спиной на низенький деревянный забор, огораживающий плац, и наблюдал за дуэлью, когда у него над ухом зазвенел голос Джанис.

— Вам ещё не надоело здесь торчать?

— Ты не представляешь, как сильно надоело, но я рад, что он хоть чем-то настолько увлёкся. И правда, как ребёнок: нашёл что-то по нраву, и теперь за уши не оттянуть.

Антонис поднялся и увидел Джанис и Гвиг`Дарр. Обе выглядели нарядно, очевидно, провели у зеркала не один час.

— Мы собираемся пойти, выпить. Предлагаю вам присоединиться.

— Придётся немного подождать, пока они закончат. — Усмехнулся Антонис.

— Ох уж эти вояки! — Фыркнула Джанис. — Как можно игры в солдатиков предпочесть обществу прекрасных дам?

— Если не будет этих солдатиков, дорогая Джанис, — не прекращая битвы прокричал Редгард, — то наши дамы не смогут спать спокойно и не будут такими прекрасными!

Джанис кокетливо отвела взгляд: она не ожидала, что её реплика достигла ушей дуэлянтов. Магистр улыбался и с лёгкостью отбивал атаки Леви. Эльф, может, и смог бы сражаться с ним на равных, но не желал признавать, что устал и довольно сильно. Их бой не затянулся, и вскоре четверо, распрощавшись с Редгардом, зашагали по направлению к Вильдерру.

Существовала ли на самом деле женская интуиция, или их появление в таверне именно в этот день стало удачным совпадением — Антонис понять не смог. Однако какие-то сакральные смыслы так и просились быть вписанными в ситуацию. Их вечер только начинался, Джанис озаряла всех своей улыбкой и развлекала болтовнёй, Леви выглядел усталым, но счастливым. Гвиг`Дарр, как и всегда, не выделялась, но взгляд её был сосредоточен на собеседниках, хоть и думала она о чём-то своём.

Шум они услышали ещё с улицы. Звуки говорили о том, что, кто-то отвёл лошадь на коновязь, затем медленно прошагал к входной двери. Все, кто сидели в зале повернули головы.

На пороге таверны возник Бэлригген. Судя по виду, он прибыл сюда сразу с поля боя. Его лёгкий доспех пришёл в негодность, одежда испачкалась и изодралась. В некоторых местах из необработанных ран сочилась кровь. Эльф, хромая, подошёл к сидящей компании своих друзей и опёрся руками на стол.

— Всё! Всё закончилось! Я надеюсь, этот самодур в последний раз присылал своих солдат на Рауделль. Если… ещё раз… — он не нашёл сил, чтобы договорить свою угрозу.

Проходящая мимо официантка подвинула стул, на который эльф тут же плюхнулся. Леви сидел, широко раскрыв рот и глаза. Остальные оценивали состояние Бэлриггена. Было похоже, что ещё немного, и тот потеряет сознание.

Антонис встал и быстрым шагом подошёл к стойке, за которой встревоженная девушка ждала его распоряжений.

— Комнату нам, тазик тёплой воды, полотенце и что-нибудь спиртовое.

— Остальное найдёте?

— Ну, если есть бинты, тоже неси. Ах, да, влей в него рюмку наливки. Лучше травяной, вашей фирменной.

Взгляд Бэлриггена рассеянно бегал по сторонам, но сам он улыбался и был готов отдаться в заботливые руки немёртвых. Оба его сердца слабо, но выдавали удары лишь потому что он знал, что ему ещё рано покидать этот мир, да и спасение было уже совсем рядом. Настойка обожгла горло, и эльф умиротворённо закрыл глаза, провалившись в бессознательное состояние.