Нелюбимая жена. Новое счастье попаданок

Глава 15

Чудесный вечер, дивный, кругом творят волшебство. В окнах домов сияют светильники, над разноцветными палисадниками и взлетают фейерверки, точно такие же искорки вырывались из-под ботинка феи в тот памятный вечер, который перевернул всю жизнь Веры. Неужели и тогда она видела настоящее колдовство? Ей показались, будто странная незнакомка выронила на асфальт зажигалку. Только откуда в парке асфальт? Да и искорки были золотыми. Просто девушка не ожидала увидеть настоящее чудо, вот и объяснила искры магии на обыденный лад. Что ж, так почти всегда и случается с людьми, когда они не готовы к тому, что с ними вот-вот должно произойти.

Вера с наслаждением вдохнула вечерний воздух, пропитанный волшебством. На душе у девушки уже гораздо спокойнее, она хотя бы примерно знает куда идти. Город представлял собой паутину прямых улиц, расходящихся в стороны от дворца короля. Между собой их соединяли проулки, изгибаясь точь в-точь словно ниточки паутинки. Дом Греты наверняка расположен где-то в центре города, уж точно не на окраине. Улицы длинные, главное, идти поперек и рано или поздно выйдешь на нужную.

Девушка невероятно устала брести по мостовой. Ей хотелось присесть, насладиться чашечкой горячего кофе, съесть что-нибудь сдобное, упоительно вкусное. Грета была богата, жаль, что в карманах форменного платья золота она не носила. Только в одном из них болталось несколько медных монеток.

Окна лавок заманивали прохожих пирогами, колбасами и всяческой снедью, выставленной напоказ. Перед одной витриной небольшой стайкой собрались мальчишки, но стоило Вере приблизиться, как все они брызнули врассыпную. Девушка подошла к стеклу и тут же поняла, что вызывало такой восторг у детей. На витрине высились огромные торты, каждый украшен особенно, на свой лад. Были тут и кремовые замки, и фонтаны, и раскрытые книги, даже цветочная поляна, упакованная в горшок, и та стояла на полке. Шоколадные фигурки передвигались по кремовой пропитке не оставляя следов. Над полянкой то и дело раскрывали карамельные крылья бабочки, а над ромашкой зависла в воздухе шоколадная стрекоза. Вере хотелось всего и сразу. Пусть не попробовать, хотя бы как следует рассмотреть. Никогда в жизни она не видела столько кондитерских чудес, всю жизнь она привыкла себе отказывать в сладких радостях жизни. Сначала ее отвадил отец — у девушки должна быть отличная фигура, чистая кожа и хорошие зубки! Не смей тянуть в рот всякую гадость. Сегодня будний день, а не праздник! Потом в битву за Вершину фигуру вступила мать. А затем в ее жизни случился Илья, он вечно был недоволен недостаточной худобой жены, всегда находил лишний жирок, которого на самом деле и не было.

Вдруг приоткрылась дверь лавки, на пороге появился ее хозяин.

— Я только смотрю, — начала оправдываться девушка. — Госпожа Грета, смотрите сколь угодно, но не лучше ли будет попробовать? Есть чудесный торт на ваш вкус. Я специально его готовил, надеялся, что вы сегодня заглянете. Такой день! Такой праздник! Поздравляю от всей души и желаю долгие годы семейного счастья. Пусть жизнь ваша будет полна мелких радостей, а древо знатного рода украсят плоды вашей с мужем любви.

— Спасибо, — немного растерялась девушка, — Но у меня с собой нет никаких денег. Забыла сунуть кошелек в платье…

— Что вы! Какие деньги! О чем может идти речь? Вы делаете покупки в моей лавке не реже, чем два раза в неделю, исключая время ваших вынужденных отъездов. И так уже последние два года. Разумеется, я не возьму с вас не единой монетки! Мне за ваше удовольствие перечисляет золото казна, отчисляя их от вашей зарплаты.

— Удобно, — Вера не выдержала и чуть потрогала кончиком языка верхнюю губу, она проводила мармеладную бабочку взглядом.

Выходит, можно брать все, что захочешь, а деньги спишутся с зарплаты? Значит, можно выбрать любой торт и не думать о сумме, которая есть у нее в кармане. Глаза девушки разбежались. Лавочник тихо ухмыльнулся в усы, он привык любоваться этим поистине странным зрелищем — наблюдать, с каким детским искренним восторгом величайшая из всех ведьм выбирает себе тортик на ужин. Как она переминается с ноги на ногу, почти незаметно облизывает губы, накручивает локон на изумительный пальчик. Совсем как малышка. Вера ничуть не уступала Грете в неутоленной любви к сладостям.

— Этот, — ткнула она в белоснежную кремовую шапку, растекающуюся по крыше пряничного домика. Из карамельного окна на нее поглядывали шоколадные фигурки. Тортом, наверное, придется делится с мужем. Жалко, конечно. Может, торт можно внести в свою комнату и съесть там целиком сразу весь? Вере представилось, как она сгребает крем суповой ложкой и кладет его себе в рот. Эта идея понравилась девушке. И тут же перед ее взором встал голодный мальчишка. Бедный раб, которого ей подарили словно какую-то не слишком нужную вещь. Надо и ему купить небольшой торт. Обязательно надо. Только почему небольшой? Лучше тогда уж побольше, и чтоб крема на нем было много. Детей нужно любить, в особенности, таких забитых и несчастных как Нолет.

— Надеюсь, Ильмар не посмеет мне ничего против сказать. Мне ещё вон тот тортик.

— Ваш супруг должен быть счастлив тем, какая стройная девушка досталась ему в жены. Откровенно говоря, вам будет идти, если вы чуточку наберёте вес. Два тортика только помогут приобрести ещё немножечко красоты. Ведь довольная женщина всегда хороша особо.

— Это не мне, а мальчишке, он раб.

— У вас появился невольник, госпожа Грета? Не ожидал.

— Мне его подарили.

— Забавно, кто же осмелился сделать такой подарок?

— Тесть.

— Ваш тесть человек смелый и, должно быть, очень достойный.

— Почему вы так решили?

— Все знают, что вы не терпите лишних рук и глаз в своем доме, не нанимаете слуг. Пойти против вашей воли, госпожа, это очень смелый поступок. Должно быть, герцог так позаботился о своем сыне. Вряд ли родовитый потомок привык обходиться совершенно без слуг.

— Я полагаю, что так, — Вера немного смутилась, ее задели слова кондитера. Какую же тайну скрывает ее новый дом, если настоящая Грета так опасалась того, что она выползет наружу, даже не заводила слуг? Вряд ли ей нравилось самой следить за порядком в огромном доме. Впрочем, как знать.

— Может быть, вы желаете ещё какой-нибудь торт? Например, несладкий? У меня есть один такой. Начинку составляют взбитые сливки и соленая рыба, а коржи испечены из пресного теста с ореховой пропиткой. Удивительный вкус! А какие на этом тортике розы поверху! Не желаете посмотреть?

— Я столько не донесу.

— Тут и идти-то осталось всего два шага, — Вера приободрилась. Эта новость ей определенно понравилась.

— Давайте третий торт, соленый.

— А кексы? Вы видели мои кексы? Возьмите себе на завтрак хотя бы несколько штук. Если не слишком понравятся — поделитесь с мужем, будет не жалко. Но уверен, вы и крошечки ему не отдадите. Соус из свежих грибов, начинка из овечьего сыра с беконом, хрустящая корочка, а сверху знаете что?

— МММ?

— Домик из горячего сыра! С балконом из колбаски. Хотите?

— Не донесу!

— Разве это проблема? Уверяю, это так, мелочь. Я остановлю вам призрачного возницу. Одну минуту, великолепная госпожа!

Вера наконец оторвала взгляд от витрины и перевела его на проезжую часть, куда устремился бойкий лавочник. Вот он подошёл к самому краю мостовой, взмахнул рукой над пустой дорогой, будто собрался поймать такси. Тут же, словно бы из ниоткуда возникла карета, она словно соткалась из света луны. Серая лошадь не уронит тени в свете яркого фонаря, седовласый возница выпрямил спину, разобрал в руках вожжи, обернулся на Веру. Он улыбается как бы шутя. Девушку охватил ужас. Ни за что и никогда в жизни она не позволит себя усадить внутрь этой повозки, какой бы роскошной она ни была. Лавочник засеменил обратно в сторону Веры. Девушка замерла, плотно вжавшись в витрину. Ни за что она не поедет!

— Вам повезло, сам старик Грегор с серой тварью сегодня пожаловал. Я дал ему пару монет, занесете потом, как сможете. Или попрошу и их тоже списать с вашего жалования, госпожа. Такой день! Такой день! Не мудрено забыть кошель золота, — частил мужчина, — Госпожа Грета, что с вами? Вы так побледнели. Не мое дело, конечно.

— Я не хочу ехать.

— Неужели и вы боитесь очутится в первую брачную ночь наедине с мужем? Вот чудеса!

— Никого и ничего я не боюсь!

В голове девушки что-то щелкнуло. Она больше не станет бояться. Хуже, чем было, не будет. Она ведь тоже мертва. Точнее, была бы мертва, если б продолжилось ее предыдущее "брачное счастье". Так чего ей боятся? Нерешительность, желание угождать, идти на уступки, страх. Эти чувства пробуждают в окружающих тебя людях монстров, чудовищ, и тогда они подносят тебе смертельный яд, все как один. Сначала по капле, а потом доводят дозу до смертельной, изничтожая саму суть твою, личность. Уж теперь Вера наверняка это знает. Сколько лет она старалась быть хорошей для всех? Боялась чего-то, боялась не угодить, не так посмотреть, стать неудобной. Нет, больше она себя в обиду не даст и не будет хоть чего-то боятся, хоть чуточку сомневаться в себе. Это слишком большая роскошь, к тому же совершенно не нужная. Привидение, ну и что? Не страшно. Она с Ильёй в одном доме жила! Чего ей боятся теперь? После того, как она сама себя чуть не потеряла.

— Простите, госпожа, я не смел вас обидеть.

— Не сомневаюсь. Грузите мои покупки. Вы назвали вознице мой адрес?

— Он и сам его знает. Это же Грегор, до своей смерти он исколесил весь город.

— Вот и чудесно.

— Да, госпожа. Вам подать все торты, о которых мы говорили?

— И что-нибудь особенное для мальчика. Он, должно быть, голоден и очень устал.

— Сию минуту, — учтиво поклонился девушке мужчина и исчез в своей лавке. Весь его шутливый тон будто бы превратился в пыль и сдулся ветром.

Вера неторопливо подошла к карете, коснулась двери. Холод, идущий от ручки, слегка обжёг ее пальцы. Запоздало девушка поздоровалась с возчиком.

— Доброго вечера, господин, — ей никто не ответил.

Девушка распахнула дверцу и удобно устроилась на мягком сидении. Через минуту лавочник подбежал к ней, поставил напротив нее несколько увесистых коробок.

— Приятного вам вечера, госпожа Грета.

— И вам.

— Простите, если обидел. Я не нарочно.

— Вы меня нисколько не задели.

Дверца кареты захлопнулась, мир за окнами исчез, его сменила серая хмарь и уже через секунду карета опустилась на улицу у роскошного особняка.

— Привезли, как просили. Выходите, барышня. Хорошего вам вечера, — без эмоций произнес кучер.

Вера собрала свёртки. Их было так много, что ни едва умещались в руках. Кое-как девушка выбралась из кареты наружу, она споткнулась о подножку экипажа, чуть не упала, перехватила свёрток, обернулась, чтобы поблагодарить. Поздно, и карета, и лошадь, и кучер исчезли. Нет никого, только пустая дорога ведёт в обе стороны.

— И никаких тебе пробок. Идеально!

Девушка любовно посмотрела на свой новый дом. Высокие башенки, кованая решетка, небольшой сад. Не дом и не замок, скорей особняк в английском стиле. Журнальная картинка, а не дом. И розы выглядывают через забор очень красиво. Так, а это что? Вера с настоящим восторгом уставилась на виноградные лозы и даже хотела сорвать спелую ягоду, жаль, руки заняты покупками. Ничего, сюда можно выйти и позже. Это ведь теперь ее, и только ее, небольшой сад, расположенный на одной из центральных улиц славного города.

Едва Вера коснулась калитки, та тут же перед ней распахнулась, чтоб с треском захлопнуться, стоило девушке пройти в сад. Дверь в дом тоже открылась без единого скрипа сама по себе, наружу полился жёлтый свет. Все окна вдруг загорелись так, словно бы именно ее тут ждали и наконец дождались. Вера улыбнулась, у нее возникло приятное ощущение, будто бы сам дом рад ее видеть. Она его хозяйка, сюда больше никто не войдет, и никто не заглянет.

Девушка вздохнула и тут же одернула себя. Ей предстоит жить не одной, а с мужем. С настоящим герцогом, от которого вообще не ясно, чего можно ожидать. Вдруг он начнет настаивать на брачной ночи? Нет, такого Вера от него не потерпит. Они едва знакомы, да и Ильмар ее как будто ненавидит, если верить тем взглядам, которые на нее бросал в храме красавец. Может быть, молодой герцог и вправду стеснителен, как сказал его отец? Тесть произвел на девушку довольно приятное впечатление, он был очень любезен и даже старался быть милым.

Что ж, для начала девушка решила хотя бы познакомится как следует со своим новым мужем, поговорить с ним, ну хоть что-то узнать о нем. Вдруг и вправду она угадала, и он станет для нее той истинной, ее заветной, любовью? Хорошо, если так. Грядущая встреча с мужем всё-таки действовала ей на нервы. Она еще слишком хорошо помнила сжатые на своем горле пальцы Ильи и то чувство безысходности, которое возникло, когда ей перестало хватать воздуха, чтобы сделать один-единственный вдох.

Вера вошла в особняк. Она и не подозревала, с каким трепетом двое мужчин ждут встречи с ней, прислушиваются к каждому удару ее каблучков о каменные плиты садовой дорожки. Один — взрослый, смелый и храбрый, потерявший в одночасье все. Второй — ещё почти мальчик, испуганный, голодный, смертельно уставший от долгой дороги, окриков и тревог.

Нолет вздрогнул, когда тень кареты замерла напротив особняка. Он уже долгое время ждал свою госпожу и смертельно боялся, не зная, на что она способна. Мальчишка сумел уловить доброту, что исходила от девушки в храме. Но слухи! Грету истово боялись все кругом, даже сам господин Ильмар опасался ее. Вот сейчас он не спустился вниз к дверям встречать молодую жену. Бросил его, Нолета, одного, словно на растерзание хищнику. Раньше он никогда так не поступал. Даже когда они вместе охотились на дикого вепря, Ильмар всегда шел на зверя первым, Нолета же оставлял далеко, в безопасности. Парень вышел встречать хозяйку к двери. Он засомневался, какую позу ему надлежит принять. Стоит встать на колени или прилично будет только склонить голову? Парня трясло.

Вера составила коробки с тортиками, освободила руки и только тут подняла глаза. Заметила панику, что отразилась на почти детском лице, поджала губы, не зная, что и сказать, как успокоить. Кто же довел до такого состояния подростка? Может, это сделал ее супруг? Больше некому, да и сам Ильмар выглядит довольно сурово. Могла у него подняться рука на чахлого Нолета? Сердце девушки сжалось от жалости к этому почти что ребенку.

Нолет по-своему расценил прямой, немигающий взгляд хозяйки. Он с ужасом понял, что поднял на нее глаза, недостаточно низко наклонил голову, а ведь перед ним всесильная Грета. Захочет и сможет его растерзать или швырнет о стену, тогда и мокрого места от него не останется. Парень рухнул на колени. Он хотел извиниться, но горло словно сдавило. Никогда ещё он такого ужаса не испытывал. Вдруг мягкая ладошка легла ему на плечо, его нос сам собой ткнулся в подол длинной юбки. Неровен час испачкает, зацепится чем-нибудь и нарушит кружево. Роскошное, оно стоит баснословно дорого, наверняка гораздо больше, чем он сам.

— Ты чего? Я тортик купила. Даже несколько разных. Ты, наверное, голоден?

Вот уж о чем, а о еде парнишка сейчас точно не думал. Но на всякий случай кивнул. Вряд ли его станут бить во время еды. А потом хозяйка, может быть, и забудет, что была на него сердита.

— Вставай на ноги, — Вера обращалась к Нолету как к малышу, — Пойдем на кухню. Ты уже знаешь где кухня? — парень почувствовал подвох в словах хозяйки. Сознайся он, что уже обходил дом, обвинят чего доброго в краже еды. Хоть он и не брал ничего, только расколол камнем несколько персиковых косточек, да выел горькие сердцевинки. Скорлупу и ту припрятал.

— Ещё нет, госпожа. Прежний господин велел занять мне небольшую комнату и ждать вас там.

— Кстати, где он? — Вера заозираоась. Ей захотелось встряхнуть мужа как следует сразу за все. За тощие ребра парнишки, за его трясущиеся руки, за бешеный, обезумевший взгляд. Найду и убью, — подумала про себя Вера, — Куда подевался?

— Господин уехал.

— То есть как? Мы же поженились? Он должен был ждать меня здесь, в моем доме! Ждать, пока я не вернусь! — девушка жаждала мести и невольно повысила голос, парнишка вздрогнул, втянул голову в плечи. Вера тут же смягчила тон, придала голосу нежности. Ещё не хватало мальчика довести до истерики. Нет, мужа она отсчитает за закрытыми дверями, подальше от ребенка. И хорошо, если сможет на этом остановиться, а не встряхнет его при помощи магии точно так же, как того хама в горном княжестве.

— Уехал старший герцог, — к явной дрожи в голосе прибавилось лёгкое заикание. Нолет начал чуточку коверкать слова, проглатывая их окончания, — Ваш супруг ждёт вас на втором этаже особняка, в ваших покоях.

— Вот и хорошо, — Вера легонько прикоснулась к напряжённой спине подростка, отметила шрамы на лопатках, погладила, — Пускай ждёт. А мы станем есть торт. Ты какой больше любишь? Есть сладкий, а есть какой-то странный, соленый и с рыбкой.

Любишь рыбку?

— Как прикажете, госпожа.

— Вставай на ноги, надеюсь, у тебя нет аллергии.

Парень неуклюже поднялся. Он был ошарашен. Одно никак не сходилось с другим в его голове. Ласковый голос, мягкие руки, сам тон, которым с ним разговаривала хозяйка. Такого отношения к себе он не знал даже от доброго и справедливого Ильмара. Впрочем, тот был мужчиной и никогда не принижал его нежностью. Мог разве что похлопать одобряющие по плечу или взъерошить на голове волосы. Но перед ним сейчас стоял совсем не Ильмар, а Грета. Перед ней даже старший в роду посчитал нужным склонить голову.

— С рыбой люблю я. И с джемом тоже, — высунулась морда Азу из висящего на стене ковра, — Будем надеяться, в этот раз никто не посмел сэкономить на спелой клубнике! Пчхи!

— Это мой фамильяр, его не нужно боятся. Слышишь, Нолет?

— Да, госпожа.

Мальчишка смутно понимал то, что говорил фамильяр хозяйки. Рычание доходило до него будто через глухую стену, превращаясь в неразборчивые слова. Точно ясно было одно, когда зверь вылезет целиком из портала, он набросится сначала на торты. А там, кто знает, может и насытится. Впервые мальчик так искренне обрадовался своей худобе. Ну, кто в здравом уме позарится на кости и жилы, когда есть восхитительный торт, да ещё и не один! В том, что зверь разумен, парень нисколько не сомневался.

— Кто-то подожрал мои запасы персиковых косточек. Кто бы это мог быть? Даже не знаю! Наверное, тот, кто провонял собой всю мою комнату? Или тот, кто сидел на моем пуфике! Нет, наверное, косточки персиков сгрыз тот, кто будет вычёсывать мою шкурку щёточкой? Я прав, малыш?

Нолет отчаянно затряс головой, соглашаясь.

— Вот и договорились. Ты полезный. Полезных я не убиваю даже из вредности, — фамильяр вылез из ковра на стене целиком, плюхнулсч на пол, — Предлагаю загрызть вместо тебя торт!

Нолет счастливо вздохнул. По крайней мере прямо сейчас его не убьют, не съедят и не искалечат. Вот только где же Ильмар? Почему он до сих пор не спустился встречать госпожу Грету?!

— Есть торт на ночь — вредно, но вкусно, — улыбнулась Вера. Она была рада Азу.

— Что ещё остаётся делать? Вечер испорчен! Я сидел в подпространстве, охотился на гостей. Один недоумок тряс мой портал, второй занял мою комнатку. И никто так ничего и не стащил! Мало того, даже не попытался! Я надеялся устроить здесь небольшое побоище, развлечься. А что в итоге? Ничего! Никаких мне развлечений.

— Где сейчас Ильмар?

— Тебе лучше не знать! — хмыкнул Азу, — Торт долго ждать своей участи не может, а муж может. Вот и пусть ждёт.

Вера потянулась за свертками, но ее опередил раб. Мальчишка живо взял все в свои руки. Вместе они пошли за фамильяром на кухню, мальчишка все время крутил головой, осматриваться. Вера порадовалась тому, что Нолета уже почти не трясло. Он жался, втягивал голову в плечи, опускал к полу взгляд, но всё-таки проявлял интерес к новому дому, осматривался с некоторым любопытством. Это хорошо, раз есть интерес к жизни, значит, придет в себя. Нужно только обеспечить ему нормальные условия. Это не так уж и сложно. Только бы Ильмар с ним больше ничего не сотворил. Но Вера плохо поступить с мальчиком не позволит. Она прямо сейчас поднимется в спальню и выскажет все мужу. Или он будет вести себя как подобает и с ней самой, и с этим забитым подростком, или пускай выметается вон! Но в обиду точно не даст ни себя, ни тем более несчастного мальчика.

Хам ей достался в мужья. Хам и наглец! В постели он ее ждёт, мечтает о чём — то большем, чем простая пощёчина. Ну-ну, пусть ещё немножечко помечтает, пока она насладится чаем и едой. Целый день на ногах, новое тело, столько событий, а поесть не успела.

Вся мебель на кухне оказалась дубовой, темной и очень красивой, посреди стояла огромная печь, рядом с нею связка поленьев. Стол укутала скатерть с кистями, за витражами шкафов виднелась посуда из тончайшего хрусталя и медные кастрюльки. Вдоль одной из стен рядами лежали на толстых боках дубовые бочки.

— Госпожа, мне растопить печь?

— В доме и так тепло, сядь посиди.

— Мальчишка захочет пить и ты тоже. Печь нужно топить, чтобы согреть воду. Но можно вскрыть бочонок морсика. Тогда и мне немного достанется.

На ночь глядя топить печь Вере совершенно не захотелось. Она кивнула на ряд бочонков.

— Открывай.

— Я проткну своим коготочком ту бочку с краю, в ней абрикосовый морс. Не персиковый, конечно, но все же, — Азу забавно пошевелил раздвоенным носом и облизнулся, — а мальчик пусть вобьет кран, если хочет быть мне полезным.

— Очень хочу, господин фамильяр. Где мне найти кран? И куда сложить свертки? — руки мальчика по-прежнему дрожали, но голос стал звучать куда громче. Может, он еще и замерз?

— Азу, принеси Нолету мой свитер, — рискнула попросить вера. Она не представляла, где в этом доме могут лежать вещи Греты. К тому же, ей совершенно не хотелось подниматься на второй этаж дома. Туда, где ее ждал муж. Прибьет ведь! Для начала нужно слегка успокоиться.

— Халат. Я отдам нашему полезному мальчику красивый халат. Давно стоило завести раба. Грету вечно было не допроситься вскрыть бочки, у меня самого лапки, ими кран не вобьешь. Пошли со мной, ты станешь носить на своей тощей шкурке подарок самого Солида! Тебе он пойдет, — в голосе Азу так и плескалось ехидство.