Некомбатант

Глава 10 Первое знакомство с La Belle France

Путешествие из Копенгагена в Гавр прошло не так безмятежно, как предыдущее. Если Каттегат еще радовал погодой, то вот когда мы подошли к Скагерраку, морская стихия показала свой норов. А возле мыса Скаген — самой северной точки Ютландского полуострова, попали в шторм. «Нормандия» с трудом выгребала против ветра, содрогаясь всем корпусом от ударов волн. Пассажиры в подавляющем большинстве лежали в койках, страдая от морской болезни. Но мой «модернизированный» Гансом организм был невосприимчив к этой напасти. И у меня снова взыграл исследовательский зуд. С разрешения капитана и механика я посетил машинное и котельное отделение, наблюдая за работой механизмов и машинной команды. На палубе ознакомился с работой вахтенного помощника капитана и рулевых, наблюдая, как они управляют пакетботом в условиях шторма. Из чего сделал вывод, что корабелы будущего оказались абсолютно правы, отказавшись от гребных колес на морских судах. «Нормандия» имела гребные колеса, которые то зарывались глубоко в волны, то практически полностью выходили из воды, из-за чего их тяга была крайне неравномерной. Что приводило к потере скорости и тряске деревянного корпуса, скрипевшего всеми соединениями. Нет, такое счастье нам не надо. Винты, и только винты!

Но, как бы то ни было, то ли с божьей, то ли с чьей другой помощью, до Гавра мы все же добрались. Что меня удивило, поскольку усилившийся западный ветер некоторое время относил «Нормандию» назад — к побережью Ютландского полуострова. Гребные колеса оказались практически бесполезны в условиях сильного встречного ветра и волнения. Я уже стал опасаться, что нас выбросит на берег. Но команда пакетбота успокоила, сказав, что такие ветра не бывают здесь продолжительными в летний период. Так оно и оказалось. Ветер начал стихать, и «Нормандия», выжимая все из свой машины, кое как стала двигаться вперед. Вскоре погода улучшилась, и лишь оставшаяся на море зыбь говорила о недавнем буйстве стихии. На подходе к Гавру ветер стих почти полностью, и вскоре «Нормандия» замерла у пассажирского причала гаврского порта.

Здравствуй, прекрасная Франция! Куда стремится все «высшее общество» и либералы столицы Российской Империи. И не только столицы. И не только «высшее общество» и либералы. Что российские нувориши находят здесь такого притягательного, не понятно. Как по мне, так обычная европейская страна. С такими же проблемами, как у всех в это время. Да, во Франции есть красивые места, где гостям из «варварской Московии» будут рады. Но только, если у них толстый кошелек. Так это характерно для любой страны. Даже для забытых богом Индокитая, Парагвая, или еще какой Папуасии. А пресловутое «Свобода. Равенство. Братство» есть лишь на бумаге. До свободы и равенства, а тем более до братства, здесь как до Пекина раком. Но наши доморощенные либералы, падкие на красивые слова, этого не понимают. Да, здесь нет крепостного права, как в России. Но процветающая во Франции долговая кабала мало от него отличается. А власть строго следит за тем, чтобы все было «по закону». То есть право власть имущих драть три шкуры с населения старательно поддерживается. Что, тем не менее, ничуть не мешает всем слоям населения Франции в этом мире относиться к российским подданным, как к варварам. Всем без исключения. В том числе и к нуворишам, которым будут улыбаться, а в душе считать их недалеко ушедшими от дикарей Соломоновых островов. Забыли недоумки, чем поход Великой Армии на Москву закончился. И что за этим последовало. Причем не так уж давно по историческим меркам. Короткая у людей память. Ну ничего. Если все получится, как я задумал, то скоро мы проведем сеанс «интенсивной терапии» по излечению жителей прекрасной Франции от этого недуга.

Ладно, об этом говорить еще рано. До начала Крымской войны два года, если она и здесь начнется «по графику». Но все говорит о том, что так и будет… А вот и первые представители прекрасной Франции на борт пожаловали — таможенные и полицейские власти. К пассажирам первого класса отношение все же уважительное. Мой безупречный парижский диалект французского языка также играет немаловажную роль. Эх, месье, вы все еще судите о людях «по одежке». И невдомек вам, какой матерый хитрый лис в ваш французский «курятник» пожаловал…

Но вот формальности закончены, и я ступаю на французскую землю. Первые французы, которые встречают меня на берегу, это многочисленные извозчики, наперебой предлагающие свои услуги. Не будем выделяться из общей картины. Буржуй я, или кто? На извозчике отправляюсь в приличный отель в центральной части города, делая вид, что любуюсь местными достопримечательностями. А на самом деле пытаюсь обнаружить слежку. Но слежки нет. Может быть это у меня паранойя разыгралась? Так сказать, профессиональная деформация? Ничего, пусть моя паранойя на пару с Гансом ищут возможные неприятности, хуже не будет. А я пока подумаю, что делать дальше.

Сложность ситуации была в том, что почти до самого выхода из Петербурга у меня имелось весьма общее представление о текущих событиях во Франции. Сведения приходили в столицу Российской Империи с опозданием, да и те в основном касались светской хроники, что мне не особо надо. Но один интересный для себя момент я все же выяснил, и это заставило ускорить отъезд. В Тулоне уже спущен на воду и достраивается новейший винтовой линейный корабль «Наполеон». Своего рода последнее слово техники во французском судостроении. В моем мире «Наполеон» вошел в строй в мае следующего года. Но судя по дошедшей до России информации, здесь это может произойти гораздо раньше. Если только борзписцы ничего не напутали. А то, они частенько выдают желаемое за действительное. Но если сведения о скором вхождении «Наполеона» в строй верны, то мне надо поторапливаться. Сначала думал посетить верфи Гавра, Шербура, Бреста, и лишь потом направиться в Тулон. А теперь придется менять первоначальные планы. Сразу же из Бреста отправиться в Тулон, посетив по дороге Париж. Тут уж деваться некуда. Если, будучи во Франции, я не удостою Париж своим вниманием, то в Петербурге этого просто не поймут. И я стану белой вороной в глазах всего «высшего общества». Но сейчас надо отдохнуть несколько дней, вкусив все прелести жизни в прекрасной Франции после путешествия на тесной дымящей коробке, швыряемой волнами. Иначе меня тоже не поймут.

Что касается самой Франции, с ее будущим тоже не все ясно. Сейчас пока еще существует Вторая Республика, которую возглавляет президент Луи Наполеон Бонапарт. Племянник своего знаменитого дяди Наполеона Первого. В моем мире Вторая Республика прекратила существование в декабре 1851 года, став Второй империей. А президент Луи Наполеон Бонапарт стал императором Наполеоном Третьим. Пока что никаких заметных расхождений в истории в этот исторический период я не обнаружил. Так что, с высокой долей вероятности, и здесь возникнет Вторая империя. Но вот дальше будем посмотреть. Если Наполеон Третий красиво сядет в лужу в ходе Крымской войны, то этого ему не простят. И Третья Республика может возникнуть лет на пятнадцать раньше. Но это уже проблемы Наполеона Третьего, а не мои. Мне бы со своими разобраться…

Пока добирались до гостиницы, удалось составить некоторое впечатление о Гавре. Обычный приморский город без особых претензий на роскошь. Как и подавляющее большинство приморских городов в Европе. С точки зрения обычных гостей из России — ничего интересного. Вот Париж… О-о-о, Париж!!! Но я-то не совсем «обычный» гость…

Отель «Бриджит» в центре города оказался вполне приличным местом, способным удовлетворить вкусы самых привередливых постояльцев. Поселившись в номере и выяснив, что моих соотечественников в отеле нет, решил пройтись по городу, для чего специально переоделся в простую неброскую одежду, как у местных обывателей. Незачем привлекать внимание. Опираясь на свой богатый прежний опыт, я знал, что вот такие пешие неторопливые прогулки могут дать массу интересной информации. А хорошее знание языка поможет выдать себя за француза. Пусть не местного, но приехавшего из провинции. С таким человеком легче пойдут на контакт, чем с иностранцем. Проверено. Вот и поглядим, что тут творится.

Что и говорить, впечатлений я получил массу. Переговорил со случайными посетителями бистро, прошелся по улицам, зашел в небольшие магазинчики. Прошелся также по «неблагополучным» местам, где меня три раза попытались ограбить. Но здешние аборигены не знакомы с боевым комплексом рукопашного боя, которому обучают на факультете планетарной разведки, поэтому у них ничего не вышло. Гансу приказал следить за ситуацией и не вмешиваться без крайней необходимости. Зачем, спрашивается, мне такой экстрим? Из практических соображений. Надо проверить возможности моей новой тушки, подготовкой которой я усиленно занимался все это время после внедрения. А на ком проверить? На тех, кого не жалко, естественно! И кто не побежит жаловаться в полицию. Прежние навыки удалось восстановить довольно быстро, как и увеличить физические возможности. «Модернизация» тела с помощью АДМ уже хорошо отработана, но вот проверить себя в деле по максимуму было проблематично. Светиться в Петербурге не хотелось. Ведь от случайных свидетелей никто не застрахован. Не ликвидировать же всех, кто окажется поблизости. Ну а в Гавре, где портовой шпаны — как блох на уличной собаке, сам бог велел. Здесь никаких проблем быть не должно. Надолго я здесь все равно не задержусь, а местная полиция хорошо знает своих подопечных, поэтому вряд ли будет усердствовать в расследовании. Действовал жестко, не миндальничая. Убивать напавших на меня грабителей не стал, но покалечил серьезно. О своем прежнем ремесле им теперь придется забыть. Некоторых разговорил, узнав от них много интересного о криминальном мире Гавра. Как знать, может и пригодится. В общем, результатом прогулки по городу я остался доволен. А теперь хватит изображать местного обывателя, пора возвращаться в мир роскоши и удовольствий. То есть в отель. Время еще не очень позднее, так что и поужинать в ресторане успею.

Оглядев место последнего «инцидента», и убедившись, что случайные свидетели постарались исчезнуть, всячески демонстрируя, что они свидетелями не являются, с чувством выполненного долга отправился обратно по уже знакомому маршруту, игнорируя призывные взгляды и реплики то и дело попадавшихся местных жриц любви, вышедших вечером «на охоту». Месье Давыдов со всяким уличным сбродом не связывается. На обратном пути никто уже не пытался облегчить мои карманы. Видно, какое-то подобие «оперативной связи» у местных бандюков здесь имелось. Ну и ладно, я не в претензии. Держите со мной дистанцию, месье. Целее будете.

Вечер прошел тихо и спокойно. Поужинал в ресторане отеля, вежливо отклонив намеки одной состоятельной супружеской пары «отужинать при свечах». Надо же, местные любители клубнички уже повелись на мою смазливую и безобидную внешность. Ничего, мне такой имидж только в плюс. Никто всерьез не опасается «мальчика из хорошей семьи». В некоторых случаях этот образ даже лучше, чем образ «фермера дяди Вани», который я успешно эксплуатировал. Но если сейчас возраст и внешность позволяют максимально эффективно использовать другую личину, то пуркуа бы и не па? Увы, мадам и месье, но у меня на сегодняшнюю ночь другие планы. Хотя, мадам очень даже ничего… И судя по внешним признакам (Ганс определил), со здоровьем у них все в порядке. Молодцы мадам и месье, с кем попало не связываются. Можно было бы мадам вдвоем с месье… Так сказать, «сыграть на рояле в четыре руки»… Но в другой раз…

Оказавшись в своем номере, запер дверь и открыл окно. Третий этаж, как раз оптимальный вариант. А теперь займемся делом. Моя тушка будет здесь отдыхать до утра, а вот нам с Гансом предстоит поработать. Приняв ванну и улегшись в кровать, дал команду Гансу на перенос. Когда очнулся в АДМ, еще раз просканировал окружающее пространство, и не найдя ничего подозрительного, включил режим мимикрии и осторожно подлетел к проему окна. Снаружи все спокойно. Внизу на улице довольно многолюдно, но вверх никто не смотрит. Да и темно уже, на фоне ночного неба заметить маленький АДМ не реально. Окно можно оставить открытым. Сейчас лето, тепло, и моя тушка не замерзнет. Пусть пока отдыхает, а мы с Гансом займемся благородным делом шпионажа. Осторожно выбравшись из окна, прошли вдоль стены до самой крыши. Проверили, нет ли на ней кого-нибудь. И лишь потом стартовали, быстро набрав высоту и исчезнув в ночном небе.

Первая наша цель — верфь Гавра. Хоть она и охраняется, но до настоящих мер безопасности аборигенам очень далеко. Тем более, здесь еще даже не допускают мысли, что любопытные вроде нас могут не только перебраться через забор, но и свалиться с неба. В буквальном смысле. Снизившись до сотни метров, следуем над стапелями верфи, на которых стоит ряд кораблей в разной степени готовности. Те, что уже спущены на воду, стоят у причальной стенки. На верфи тишина, работа здесь ведется только в светлое время суток. Лишь кое-где мелькают фонари охраны, совершающей обход территории. Облетев всю верфь по периметру, убедились, что ничего, заслуживающего внимания, здесь нет. На стапелях и у причала одни парусники, паровых кораблей не видно. Разве только те, где стоит один лишь голый набор без обшивки, но там еще сложно что-либо понять. Да и до спуска на воду этих корпусов пройдет не один месяц. А это значит, что в Гавре мне делать нечего. Надо отправляться в Тулон и узнать максимум подробностей о конструкции «Наполеона». Все остальное, что есть во французском флоте, представляет гораздо меньший интерес. А первые французские броненосные плавучие батареи типа «Девастасьон», получившие боевое крещение возле Кинбурна в 1855 году, еще даже не начинали строить. Хотя идея броненосного парового корабля уже предложена французскими корабелами, и даже есть теоретические разработки. Но пока данная тематика отклонена большим начальством. И слава богу. Только к началу Крымской войны нам броненосцев у врага не хватало. Первый броненосец будет в российском флоте! И он уже заложен на верфи в Кронштадте. Правда, ни командование российского флота, ни сам флот об этом еще не знают… Из раздумий о предстоящих великих делах меня выводит Ганс.

— Командир, здесь уже все осмотрели. Съемка стапелей закончена. Мастерские смотреть будем? Там как раз вентиляция открыта. Можно выбрать момент, когда охраны рядом не будет.

— Давай посмотрим. Вряд ли что интересное найдем, но чтобы лишний раз сюда не возвращаться. А потом в порт.

— Принято!

Мастерские, как и ожидалось, никаких сюрпризов не преподнесли. На папенькиных заводах оборудование как бы не получше установлено. Обследовав все закоулки мастерских и убедившись, что искать чудеса инженерной мысли здесь бесполезно, тихо исчезли тем же маршрутом, каким и пришли. За все время пребывания на верфи нас так никто и не обнаружил. А теперь летим к военному порту, где стоят боевые корабли французского флота. Вряд ли там найдется что-то, чего нет в памяти Ганса, но чем черт не шутит, когда бог спит? Ускоренной постройкой «Наполеона» французы уже «выбились из графика» истории. Может и еще что-то неожиданное у них найдется.

Увы, в порту не нашлось ничего, заслуживающего внимания. Всего лишь парусные военные корабли и два колесных пароходо-фрегата, которые меня совершенно не интересовали. Поэтому занялись картографированием Гавра с воздуха. Может когда и пригодится. Заняло это не так уж много времени, и вскоре после полуночи мы вернулись в отель. Ганс остался бдить, следя за окружающей обстановкой, посадив АДМ на верх шкафа, а я снова вселился в свою тушку и продолжил дрыхнуть. До утра все равно делать нечего. Днем погуляю по городу, как нормальный турист, а вечером — поглядим. Может и «поужинаем при свечах» с какой-нибудь дамочкой. Специально искать не буду, но если мадам сама проявит инициативу, то почему бы ее не порадовать?

Следующий день начался с прогулки по городу, но не в обличье местного «пролетария», а богатого нувориша из варварской Московии. Нет смысла и дальше соблюдать маскировку. В Гавре я уже выяснил все, что хотел. Ничего нового местные корабелы не придумали. Поэтому можно со спокойной совестью брать информацию из памяти Ганса, и выдавать ее за добытые с большим трудом и с риском для жизни разведданные. Добавить к ним массу интересных деталей о происходящем в Тулоне, с места постройки «Наполеона». Надо создавать благоприятное мнение о себе у господ жандармов. Пригодится на будущее. Да и кое-какие преференции для себя тоже надо выторговать. Деньги меня не интересуют, жандармы это понимают. А вот от ордена я бы не отказался! Пригодится на будущее. Что тут самое низшее, чем награждают штатских штафирок вроде меня? Тоже «Станислав», как и в моем прежнем мире…

Так, что-то меня не туда занесло. Как говорится, «курочка в гнезде», а я уже об орденах думаю. Отложим вопросы о наградах до возвращения в Россию, тогда и поговорим на эту тему с господином Бенкендорфом. Пусть поспособствует. А пока что мне предстоит комфортабельное путешествие на речном пассажирском пароходе по Сене от Гавра до Парижа. Оценю уровень европейского сервиса.

Что сказать? Понравилось. Французы в комфорте толк знают. Заодно и картографирование Сены ночью провел. Тоже лишним не будет. И вот здравствуй, Париж! Я сходу окунулся в жизнь французской столицы в полной мере. Как дневную, так и ночную.

Дневная мало отличалась от того, что было в Гавре. Только столпотворения и шума во французской столице гораздо больше. А вот ночная… Теперь с полным правом можно говорить, что в Париже я побывал! Знаменитые парижские рестораны и казино оказались вполне достойны тех восторженных слов, которые произносили в петербургских салонах представители «высшего общества». Правда, если подойти к делу беспристрастно, то сразу видно, что качество заведений подобного рода в столице Российской империи ничуть не хуже. А кое в чем даже лучше. Но не вздумайте озвучить подобное в петербургских салонах! Остракизм вам будет обеспечен надолго. Но я такими благоглупостями заниматься не собираюсь, поэтому по возвращению домой воздам положенную хвалу La Belle France иParis.Как говорится, в стае надо быть серым. А пока можно понаблюдать за будущими противниками в их естественной среде обитания. Знакомства полезные завести, если удастся. Да и вообще отдохнуть от трудов праведных.

Отдых продлился две недели. За это время отметился в казино, как заядлый и удачливый игрок (спасибо, Ганс!) и отъявленный повеса. То есть бабник, если перейти на язык родных осин. Все это не могло пройти незамеченным мимо тех, для кого моя персона представляла интерес. Первые признаки такого интереса обнаружились через пару недель, поэтому я принял решение тихо исчезнуть из Парижа. И это мне удалось. Во всяком случае, слежки за собой не заметил, и покинул благословенный Париж, оставив его в неведении о ближайшем будущем.