Неистовая королева [СИ]

Глава 29. Лингерда

— Это Варгииты. — Один из моих охранников произнес это так, словно странное слово все объясняло.

— Варгииты? — Вопросительно повторяю за ним.

— Дикари. — Тот машет рукой в ответ. — Живут в пещерах высоко в горах, с людьми не знаются и в храмы не ходят. Поклоняются какому-то темному демону. Дикари, одним словом. Не связывайтесь вы с ним.

Он аккуратно отводит меня от странного старика. Надо будет разузнать, что за Варгииты такие.

Ты, кстати, не знаешь? — Спрашиваю своего притихшего паразита.

Варга молчит, игнорируя мой вопрос.

Беззлобно посылаю его куда подальше. — Я уже привыкла, если демон не хочет, то ругайся, не ругайся, все без толка, все равно не ответит, а с тех пор как мы вошли в Город Ветров, он вообще ведет себя словно пришибленный.

В этом черном платке чудовищно жарко, утираю со лба пот и чувствую, мне нехорошо. Доигралась, девочка, чего шляться по такой жаре, не могла вечером выйти. От жарищи, пыли и вони кружится голова и начинают подкашиваться ноги. Давление скакануло что ли?

— Давай передохнем. — Цепляюсь за охранника, чтобы не упасть.

Он подхватывает меня под руку и, взглянув в мое побелевшее лицо, бросает своему напарнику.

— Воды быстро!

Второй мгновенно куда-то исчезает, а мы медленно подходим к чахлому навесу. Хозяин торгового лотка, с одного взгляда смекнув что к чему, сбрасывает мешки с деревянной скамьи, освобождая место.

Меня усаживают в хилой тени и машут перед носом каким-то пузырьком с острым, пряным запахом. Становится получше.

Поднимаю взгляд на своего охранника.

— Тебя как зовут?

— Риил, Ваше Высочество. — Голос испуганный. — Что с вами, может носилки вызвать?

Представляю, какая паника начнется, если меня отсюда унесут на носилках, поэтому говорю твердо.

— Никаких носилок, сейчас все пройдет. Надо просто посидеть немножко.

Принесли воды. Делаю глоток и автоматически стаскиваю платок. Становится полегче. Вдыхаю полной грудью, в голове сразу проясняется и дрожь в ногах отступает, зато торговец, стоящий с кувшином воды, замирает с отвисшей челюстью.

— Королева? — Его круглые щеки расплываются в радостной улыбке. — В моей лавке.

Он произносит эти слова совсем тихо, даже я еле услышала, но они как вирус каким-то странным образом мгновенно расползаются повсюду.

— Королева! Здесь королева!

— Где?

— В лавке Мерила.

Информация распространяется со скоростью ветра, не успела я даже рта раскрыть, как вокруг меня образовался плотный круг людей, с каждой секундой увеличивающийся в диаметре.

— Дочь самого Эстриала!

— Да нет, внучка.

Люди беззастенчиво, с какой-то детской непосредственностью рассматривают меня, словно диковинную зверушку. На расстоянии вытянутой руки я уже не кажусь им величественной и грозной.

Растерянно улыбаюсь в ответ, не зная, что делать дальше. Толпа вокруг меня растет и это тревожит меня нехорошим предчувствием. Надо сваливать отсюда побыстрее, пока меня не порвали на сувениры.

— Королева, помоги моему сыну! — Женщина с высохшим от страданий лицом протягивает мне ребенка. — Помоги, королева! Молю тебя, помоги, он умирает!

Мне безумно жаль эту мать, выплакавшую все слезы, ее умирающего ребенка, но что я могу сделать. Здесь ничего нет.

Малыш качается на вытянутых руках матери прямо передо мной. Протягиваю ладонь и трогаю горячий лобик, температура высокая. Нужен врач, медикаменты. Даже не знаю, что сказать бедной женщине. Поднимаю на нее взгляд и не понимаю, что происходит. Глаза матери светятся счастьем.

— Королева благословила моего ребенка.

По рядам побежал радостный шепот.

— Королева вылечила ее сына!

— Одним касанием!

Понимаю, кричать, что никого я не вылечила, бессмысленно. Они видят то, что хотят видеть.

— Помоги и мне, Королева! — Мужчина со страшной язвой на плече протолкнулся в первые ряды.

Счастливая мать, прижимая к груди ребенка, скрывается в толпе, и тут мне становится по-настоящему страшно.

Десятки больных и калек потянулись отовсюду, со всех сторон душераздирающие крики и мольбы.

— Помоги мне, королева! Помоги моему ребенку!

Сотни вытянутых в надежде рук и переполненных мукою глаз. Они все ближе и ближе, они уже не ждут моего прикосновения, а сами лезут и тянут свои руки. Чувствую, как чьи-то потные ладони дотрагиваются до моего тела.

Я в ужасе, хочу им помочь и боюсь их одновременно. Сострадание и брезгливость. Касания становятся все требовательней, вот кто-то грубо дернул, пытаясь оторвать кусочек одежды. Я пошатнулась. Еще один рывок и еще…

— Прочь! — Наконец-то проснулась моя охрана. — Пошли прочь!

Люди не слушают стражей и тянутся ко мне, толпа все плотнее и плотнее. Вижу, как Риил попытался вытащить меч, но не смог зажатый со всех сторон толпой. Сердце колотится как бешеное, пот заливает глаза, вокруг только море человеческого страдания и давящий на уши шепот.

— Помоги нам, Королева!

Протягиваю им руки и закрываю глаза.

Будь что будет.

Тысячи ладоней хватают меня и тащат в разные стороны. Страстно убеждаю себя. Это те же люди, что несли тебя с ипподрома, не бойся. Они любят тебя и не сделают ничего дурного, но словно в противовес моим попыткам у самой земли раздается визг. Безногий калека протиснулся между телами и схватил меня за ногу.

— Мне больно, королева, помоги мне!

В кожу вонзаются чьи-то острые ногти. Это последняя капля. Дергаю руками и ногами пытаясь вырваться, но поздно, я как в тисках, в паутине из тысячи жадных рук.

Паника накатывает волной безумия, нечем дышать, и я почти не чувствую рук. Вокруг только разинутые рты и страшные перекошенные лица. В ушах один сплошной бессмысленный гул.

И вдруг давление ослабло, как будто речной поток отхлынул и сменил направление. Еще не понимаю, что произошло, меня по-прежнему трясет, но теперь я вижу лишь людские спины.

Обессиленно опускаюсь на лавку и бессмысленно смотрю на свое левое плечо, оно голое. Нет рукава, оторвано с «мясом». Осматриваю себя дальше, кошмар, все платье разорвано и висит лоскутами, пояс пропал, воротник каким-то чудом остался и висит на одной нитке у меня за спиной.

— Вот это мясорубка! — Ко мне возвращается способность мыслить и полноценно владеть конечностями.

Поднимаю взгляд на своих телохранителей.

— Что случилось?

Те, оба бледные как смерть, но в отличие от меня целые и не помятые. Риил молча показывает рукой мне за спину.

Оборачиваюсь назад и вижу богатые носилки в окружении многочисленной охраны. Словно в замедленной съемке из-за занавеси высовывается ухоженная женская рука, медленно разжимаются украшенные разноцветными камнями пальцы и на землю летят блестящие серебряные чешуйки. Толпа, только недавно жаждавшая спасения из моих рук, теперь забыв обо всем, жадно ловит подачки богатой матроны.

Даже обидно как-то, мысленно иронизирую над собой, хотя на самом деле я благодарна этой неведомой богачке, ее щедрость сохранила мне если не жизнь, то здоровье, это уж точно.

— Кто эта женщина? — Вновь обращаюсь к своей страже.

— Не знаю, — Риил пожимает плечами, — кто-то из верхушки Лиги.

Тем временем, раскидав еще несколько горстей, носилки как дредноут в бушующем море поплыли над беснующеюся толпой. Охрана, расшвыривая ничего незамечающих людей, железной рукой пробивает им путь. Они движутся в мою сторону, и я начинаю кое-что понимать.

Кажется, расточительность гостьи совсем неслучайна, — тяжело вздыхаю, — сейчас, Валерия, с тебя возьмут сторицей за спасение от жуткой участи быть разорванной на части. Пусть и от великой любви, но тебе ведь от этого легче бы не стало. Потираю, огромный синяк на левой руке и замечаю, что перстня на пальце тоже нет.

— Любовь народа оказалась не такой уж и бескорыстной. — Стараюсь иронией залить охватившее меня разочарование и апатию.

Охрана богатой гостьи расчистила дорогу, и паланкин, плавно покачиваясь, проделал последние метры. Огромные полуголые носильщики останавливаются прямо напротив меня и опускают неподъёмную ношу на мостовую.

Продолжаю сидеть и пялиться на своих спасителей, а мои защитники, наконец, вспомнив о своих обязанностях, выдвинулись вперед, заслоняя меня своими широкими спинами.

Шелковая занавесь на носилках раздвинулась, и мягкий, знакомый голос произнес.

— Садитесь ко мне, Валерия, я отвезу вас в лагерь.

Этот голос мне никогда не забыть, «теплый и душевный», как шипение змеи. Лингерда Истариэл собственной персоной, вот кому я обязана жизнью. Что ей здесь надо? Стоп, а почему ты подумала, что спасать сыночка приедет отец? Мамаша у него тоже еще та штучка. Повезло же парню.

Эта дама вызывает у меня озноб, и садиться с ней в одни «сани» у меня нет ни малейшего желания.

— Пожалуй, я уж как-нибудь сама.

Лингерда высунула голову.

— Вы себя видели? Так и пойдете через весь рынок? — Аккуратно уложенная прическа под вышитой жемчугом шапочкой чуть покачнулась.

Еще раз оглядела себя. Да уж, выгляжу феерически. Делать нечего, придется лезть в «осиное гнездо».

— Возвращаемся. — Бросаю своей охране и, встав, ковыляю к паланкину. Может оно и к лучшему, на своих двоих я бы еще не скоро добралась.

Забираюсь вовнутрь и устраиваюсь на мягких вышитых яркими цветами подушках. Носилки плавно поднимаются и под крик команды гиганты делают первый шаг. Откидываюсь на спинку и слышу из затемненной глубины вкрадчивый голос.

— Как же ты так неосторожно?

Поднимаю взгляд на хозяйку сего неоднозначного транспортного средства.

— Опыт, сын ошибок трудных.

Лингерда усмехнулась.

— В этом я уже успела убедиться, опыта у тебя маловато, но сказано хорошо.

— Это Александр Сергеевич сказал, не я. — Обращение на «ты» режет мне слух, давненько никто мне не тыкал, все больше Ваше Высочество, но чувствую это она специально. У нее есть предложение и «ты» его часть.

— Честно говоря, я ждала твоего мужа. — Продолжаю, тоже снижая градус вежливости.

— Муж рвался приехать, как он сказал — поучить щенка и залетную фифу уму разуму, но я уговорила его не делать этого.

— Разумный поступок.

Лингерда пропустила мою иронию мимо ушей и продолжила.

— Он у меня излишне прямолинеен. Недостаток воспитания. — Ее губы тронула чуть заметная грустная улыбка. — Поначалу, я тоже решила, что ты очередная, не слишком разборчивая в средствах авантюристка, но сейчас мое мнение изменилось.

Ее тон явно давал понять, что гостья настроена на компромисс, а не на драку, вопрос только в том, чего она хочет от меня. Поэтому решаю не обострять и держусь в предложенном мне русле.

— Что же изменило твое мнение?

Своим ответом, надо сказать, гостья меня озадачила.

— То, что ты до сих пор жива.

В ответ на мой вопросительный взгляд она усмехнулась.

— Слишком уж ты живуча, по всему, что я узнала, тебе давно уже полагалось гнить в земле, а нет, вон сидишь напротив живая и здоровая. Такого просто так не бывает, видимо Мать Ветров бережет тебя.

Всемогущая хозяйка города испытывающе посмотрела мне в глаза и вновь улыбнулась.

— А если это так, то кто я такая, чтобы идти против воли богов.

Логика занятная, подумалось мне, не совсем бесспорная, но что-то в этом есть. Тогда что? Если ты не хочешь со мной воевать, что же ты предлагаешь? Мне, конечно, интересно, но молчу и жду продолжения. Показывать заинтересованность не к чему, пусть выкладывает все до конца.

Не дождавшись вопроса, Лингерда спрятала улыбку.

— В отличии от моего мужа я умею признавать ошибки, надо было сразу удавить тебя, а теперь уже стало слишком поздно. Втолковывать это Истариэлу бесполезно, он слишком упертый, слишком привык уповать на свое везение. Я не вмешивалась до тех пор, пока ты не взяла нашего сына в заложники.

Ее маленькое личико заострилось и стало похоже на хищную лисью мордочку.

— Ведь я правильно назвала его новую должность?

Пожимаю плечами, типа, думай, как хочешь, а подтверждать это я не буду.

Лингерда понимающе кивнула и вновь надела свою обычную радушную маску.

— Все-таки ты меня удивляешь, Валерия. Иногда ты ведешь себя как прозорливый мудрец, а иногда, как редкостная дура, прости меня, конечно. Не понимаю, как твоя прожженная хитрость и изворотливость уживаются с простотой, подобной сегодняшней?

Вот ведь, сучка, — я выругалась про себя, — все прощупывает, не упускает ни единой возможности, а меня еще прожженной интриганкой называет. Давай ка я тебе вверну что-нибудь мудреное.

— На войне, как сказал один мудрец, если ты силен, то старайся казаться слабым, а если слаб, то притворись сильным.

Женщина задумалась и просидела с каменным лицом несколько минут, а затем выдала, ошарашив меня.

— Давай договоримся. Только ты и я. Ты сохранишь жизнь моему сыну, — она остановилась на несколько секунд и словно, наконец, решившись, добавила, — а я обещаю, что в высшем совете Лиги у тебя всегда будет свой человек.

Теперь я беру паузу. Смотрю ей прямо в глаза, а у самой в голове вертится мысль. Никакая ты не железная леди, ты такая же баба, как и мы все, за своего птенца готова на все. Как только поняла, что можешь потерять сына, так и плевать тебе стало на власть, на деньги и даже на город.

Спрашиваю, чтобы не оставить ни малейшей лазейки.

— Пойдешь против мужа?

— Надеюсь, до этого не дойдет. — Она все-таки выкрутилась.

Чувствую, давить сильнее не стоит, сейчас, это максимум, на что она может решиться. Протягиваю ей свою руку.

— Хорошо, я согласна.

В ответ маленькие холодные пальцы крепко сжали мою ладонь.