Неисправная Система. Целитель?

Глава 18 Седьмой

Парень едва подавал признаки жизни. Следов преследования не видно. Местность вообще казалась на удивление спокойной, будто здесь неделями никого не появлялось. Единственная пара оставленных следов в грязи успела покрыться прочной коркой. Не мог же он так долго выживать со смертельными ранами? Он же не я.

С дистанции было не заметить, но тьма, исходящая из отверстия в его груди, сочилась изо всех ран, но в меньшем количестве. При попытке дотронуться, черная жидкость ощетинивается крошечными, острыми шипами, пробивающими ладонь насквозь. Что же ты такое? И точно ли надо тебя спасать?

Стоило восстановлению начать исцелять раны парня, как черная жижа, видимо заметив отсутствие угрозы носителю, отступила. Порезы и ссадины исчезли практически мгновенно, в то время как рана в груди не желала покрываться рубцом. Лишь исторгала из себя черную жижу в больших количествах. Сколько бы сил не прикладывал. Не похоже, что подобную рану получится залечить обычными методами.

Поддерживая жизнь в мальчике исцелением, свободной рукой с ножом делаю пометки. Если нельзя починить старое, значит надо либо создать новое, либо произвести замену. Конечности новые отращивать я уже умею, да и жизнь поддерживать в обрубках тела. Проблем быть не должно. И все же руки слегка дрожат от нервов. Первый раз пробую подобное на живом человеке. Раньше все происходило в бою, под адреналином, когда нет времени задуматься и усомниться, сейчас же… Ух ты, я кажется испытал моральные терзания. Неприятно.

Нож, под рассечением прошел сквозь грудь парня как сквозь масло, удалив зараженную область. Новая дыра зияла насквозь, заставляя мальчика харкать кровью и кашлять. Осталось недолго. Лишившись заразы, ткани под эффектом восстановления быстро начали срастаться. Вскоре мальчик ничем не отличался от здорового. Остался нерешенный вопрос с той мерз…Я об этом точно еще пожалею. Вырезанный кусок полностью поглотила черная жижа и, проскользнув у меня меж пальцев, упала на грудь парнишке, начав впитываться в тело.

— Как он? Что за штуку ты в него всадил? — Лиза, выбежавшая из укрытия, отстранила меня от парня.

— Я всадил? Оно вернулось туда, откуда выбралось. У тебя библия есть? А лучше огнемет. Что-то одно нам точно понадобится.

— Я не дам тебе убить невинного ребенка.

— По-твоему он все еще похож на невинного? Та черная хрень пробила мне насквозь руку, а после уползла обратно, как ни в чем не бывало.

— Да. Могу поручиться как крестоносец, зла он не совершал. — Очередное доказательство, что от классов больше вреда, чем пользы.

— А если прикажу покончить с ним ради спасения Левы? Или меня? Чью жизнь выберешь? Готова всем рискнуть, ради полумертвого незнакомца? — С хрустом, голову отвернуло на девяносто градусов. На щеке красовался красный след от удара. Лиза не выдержала, и влепила пощечину, опознать которую я мог лишь по последствиям.

— За это я тебя и ненавижу. Разделил всех на черное и белое. Всегда думаешь, кем и ради кого пожертвовать. Я не ты, и не кем жертвовать не собираюсь. — Обстановка накаляется, даже Лева видит это, но может лишь выдавливать из себя звуки, так и не складывающиеся в слова.

— Хрен с тобой. Хочешь заботиться невесть о ком, вперед. Но учти, при первой угрозе я лично заставлю тебя обезглавить парня.

— Этого не произойдет. — Закинув парня себе на спину, Лиза двинулась вперед — Марк, показывай дорогу. — Не ждавший обращения, он вздрогнул, но, быстро взяв себя в руки, двинулся вперед. Мне же оставалось лишь следовать за ними. Точно в направлении, откуда вели следы найденного парня.

— Толя, вместе с остальными следует за Мисой в безопасное место-

— Так куда мы идем? — после комфорта деревни возвращаться в лес желания не было.

— Надо найти Муна и Русса, их помощь может потребоваться, если станет худо.

— Русс так силен? При первой встрече он не произвел такого впечатления. Слишком вежлив был. Тролль казался куда сильнее. — Она лишь рассмеялась.

— Вам желтопузым рано о силе размышлять. Тролль был силен лишь по меркам простых людей, оттого и вел себя как мудак и кичился силой при возможности. У Русса свой подход. Думаю, мягок он был лишь из-за вашего бессилия. Не надо строить такие обиженные мордашки. Примите за данность, что вы с Руссом на совершенно разных уровнях. Даже по меркам попаданцев, у него крайне сильная способность. Во всей деревне не найдется человека, способного достать его.

— Даже Грегор? Он произвел впечатление сильного человека.

— Желтопузые. Не в силе здесь дело. Как вода тушит огонь, так абсолютно беспомощна она против ветра. Так это объяснил сам Русс. Знаю, звучит сложно, но тут как есть. Проще один раз увидеть

— Что случилось в деревне? — Русс свалился на нас сверху. За что чуть не словил от Мисы хук, но невообразимым образом увернулся.

— Сколько раз просила появляться нормально? Вот, тут инструкции от Грегора. Он планирует разобраться с заклинателями и устранить угрозу в лесу одним ходом. Будь наготове, мне еще Муна искать.

— А ты опять вскрывала чужие письма. Оба мы не меняемся.

— Что есть, то есть, правда вид у тебя потасканный, неужто сам на угрозу полез, да не сдюжил и сбежал? Вот потеха будет, как остальным расскажу.

— Хуже, нашел желтопуза, что с Троллем разобрался.

— Проиграл? — От обычного легкомысленного тона не осталось и следа. В голосе Мисы появилась плохо скрываемая жажда крови.

— Забудь об этом. Ваши способности сочетаются совсем не в твою пользу. Да и мы уже обо всем договорились. Нормальный он, с Троллем обстоятельства так сложились.

— Раз ты так говоришь.

— Эй, думаешь, я не признаю этот блеск в глазах? Ай, ну тебя, огребешь, плакаться не приходи. Только запомни: взрывать, разрубать, травить его бесполезно, а трогать руками еще и опасно.

— Ты лучший. — Русс исчез также внезапно, как и появился.

В голове не желала укладываться полученная информация. Альберт, этот ублюдок, смог справиться с кем-то, уровня Грегора? При том, что я на мечах его укладываю не вспотев. Как такое возможно? Не значит ли это, что Грегор и остальные далеко не так сильны, как пытаются казаться. Действительно ли они заслуживают оказанного доверия?

— Один есть, один остался. Вперед, Мун вам понравится. У него своя берлога под водопадом с кучей запасов. Он там постоянно уединяется в поисках вдохновения, пока муза по цивилизации не соскучится. Скину вас на него, и отправлюсь смотреть, что за фрукт этот ваш Альберт. — Хочет скинуть нас? Так не пойдет. На сведение счетов с этим уродом я первый, и уступать очередь не намерен.

— Мы идем с тобой.

— Ты плохо слушал? Слабым там делать нечего.

— Если я слабее тебя, это еще ничего не доказывает. Уровень это лишь цифра, не учитывающая ни опыта, ни реальных навыков. Не говоря уже о количестве. Нас трое, и постоять за себя мы умеем. — Я оглянулся в поисках поддержки у Маши. Всем своим телом она выражала нетерпение и готовность действовать.

— Желтопузики решили, что стали самостоятельными. Как мило. Давай так, сможешь уклониться от удара, и я поверю вам, нет, тогда молча сами пойдете к Муну. Идет?

— Идет! — хором ответили мы с Машей.

— Только проверяй на мне, Толь ты же не против? — Она кокетливо улыбнулась, будто выпрашивая игрушку. Показное легкомыслие, заманивающее Мису в ловушку. Против Машиной способности у нее нет и шанса.

— Любой каприз. — Маша тут же заняла боевую стойку, готовясь к удару. Миса устало вздохнула. Произошедшее в следующий миг, с трудом поддавалось осознанию. Плавно и естественно, тело Мисы перетекло подобно воде из расслабленного положения в удар, способный проломить стену. Только цели он не достиг. Маша уже находилась у нее за спиной, держа на вытянутой руке клинок, острием упирающийся между лопаток Мисы. Девушка широко улыбалась, и также естественно, как недавно атаковала, начала аплодировать. Плавность тут же улетучилась из движений, возвращая Мисе привычный вид.

— Неплохо, неплохо, неплохо. Приятно видеть такой талант среди желтопузиков. Если Грег будет спрашивать, хором кричите, что я довела вас до Муна, но вы сбежали и самостоятельно упали мне на хвост. Помрете в дороге меня не винить. Все еще хотите пойти?

По выражению лица Велеса читалось явное нежелание действовать, но против мнения большинства пойти не позволяла натура. Потому дружным строем мы ринулись туда, где я смогу поквитаться с ублюдком.

— Альберт ворчит на постановке лагеря-

Доберемся до города, в ближайшем книжном доме издам «Как со всеми испортить отношения всего одной фразой». Лиза в мою сторону старается не смотреть, уделяя все внимание новому гостю, и в перерывах поглядывая в лес. Марк с Левой что-то живо обсуждают, но стоит взгляду упасть на меня, как тут же стихают и виновато отводят его в сторону. Атмосфера в лагере ни к черту. Даже если я и спас парня, звание козла года пристало ко мне поразительно крепко. Один лишь Беня, не пытается осуждать мои решения, капая кислотой на землю, стоит бутону посмотреть на тело парня. Его грудь вздрагивала при каждом подобном взгляде, будто чувствуя опасность.

— Можешь не притворяться спящим, если б хотели убить, зачем лечили? — Лозы Бени медленно, стараясь не выдавать движений, начали стягиваться к парню.

— Моя способность — эмпатия, и я точно знаю, что ты не лгал, когда хотел меня убить. Как и сейчас, чувствую лозы, окружающие меня со всех сторон.

— Тогда ты должен понимать, что я не позволю ему этого сделать. — В разговор вмешалась Лиза.

— Вперед, давайте, повесьте на меня все смертные грехи. Тут недалеко проклятое место есть, куда людям заходить страшно, это тоже я сделал. И нас всех в этот мир закинул. И Союз тоже я развалил. Все я. — Лева с улыбкой на все лицо подошел к ошарашенной Лизе, и прописал щелбан.

— Это что сейчас произошло?

— Победа. Долгожданная и заслуженная. — Лева всем своим видом старался показать, что наслаждается моментом. Лиза…она явно не хочет слышать комментарии по этому поводу. Лучше и вправду промолчать. Сами расскажут, когда придет время.

Живот гостя заурчал, прервав семейный спор. Полагаю это прекрасная возможность реабилитироваться в глазах окружающих. Надо всего лишь накормить парня жареной рыбой, не пытаясь шантажировать едой…не шантажировать едой…не шантажировать едой…но идея-то хорошая…не шантажировать едой…

— Рыбу будешь? — Не дожидаясь ответа, я начал насаживать рыбные кусочки на прутики и втыкать их возле костра.

— Не волнуйся, все будет хорошо. Меня зовут Лиза, это мой младший брат Лева, наш общий друг Марк, а того грубияна зовут Альберт. Свое имя назовешь?

— Седьмой. Так ко мне обращались старшие.

— Будешь Семой. Не против? — Лиза отошла от шока раньше брата и быстро перехватила инициативу, не давая вниманию заостриться на неудобном моменте. Номер вместо имени, удел расходного материала, скота или имущества. А у всякой вещи есть хозяин.

— Мне без разницы.

— Ал, подай Семе рыбки.

— Как ты здесь оказался? — Размахивая едой, я не смог удержаться от вопросов. Много вопросов и мало ответов. В таких условиях невозможно готовиться, а отсутствие подготовки обостряет паранойю…

Лиза выхватила палочку с рыбой у меня прямо из рук и передала ее парню. Тот, несмотря на урчащий желудок, еду брать не стал. Тогда Лиза сама откусила немного и силой всучила ему еду. Поняв, что еда не отравлена, он накинулся на рыбу, поразив своим аппетитом даже Кису.

— Как ты здесь оказался? — Лозы Бени взвились вокруг парня. Пусть потом упрекают сколько влезет. Русс показал, что даже без способностей местные могут противодействовать нам. Если его хозяин пригонит сюда толпу с огнестрелом, мы будем обречены. Толку от исцеления, если до противника не получится добраться. Мне нужно знать, чего ожидать.

— Дай ему спокойно поесть. Он под моей ответственностью, помнишь?

— Ты можешь не потянуть такое. Я должен знать, с чем имею дело.

— Спасибо за еду, я пойду.

— Куда? Сем подожди, этот придурок просто так шутит. Правда, Ал? — Лиза гневно посмотрела на меня

— Инстинкт самосохранения здесь отсутствует только у тебя. Вспомни и обдумай все, что происходило на этом острове. У моего наставника была теория, что неприятности имеют свойство притягиваться друг к другу, если своевременно не разрешаются, и этот парень выступает апогеем странностей. Руку даю на отсечение, что все дерьмо будет закручено если не вокруг парня, то очень близко к нему.

— Тогда я тем более не могу бросить его!

— Дура, я не говорил бросать его! Но заставлю тебя это сделать, если он все подробно не расскажет. Я не смогу помочь, если не буду знать, чего ждать! — Этот спор может зайти слишком далеко. Надо быстро расставить все точки над i. — Лева, используй свою способность на мне, заставь говорить только правду!

— Альберт, отвечай правду, только правду и ничего кроме правды.

— Как только, я узнаю правду, я сделаю все возможное, для защиты Лизы, Левы и Марка, от всевозможных угроз. Я обещаю помогать Седьмому, до тех пор, пока это не ставит под угрозу ваши жизни. Довольны?

— Ты не сказал, что не попытаешься убить меня, после того как все узнаешь. — Седьмой…часто имел дела с мудаками?

— Потому что это будет ложь. Но я могу дать слово, что не буду препятствовать твоему побегу. — Неприятное уточнение, но, кажется, такой ответ его устроил. Лева, сука, сколько же ты сил вложил в команду, раз я до сих пор врать не могу.

— Хорошо, я расскажу свою историю.

Седьмой, история одного провала

Сколько себя помню, вокруг всегда были каменные стены с решеткой. Три раза до сна она открывалась, и человек в черном балахоне приносил еду. Через двадцать приемов пищи, меня вместе с остальными детьми выводили, чтобы вымыть, а после разрисовать все тело красными узорами. Голый, покрытый толстым слоем краски и обвешенный резными украшениями, я смотрел, как люди в балахонах странно танцевали вокруг меня. Пару раз пробовал присоединиться к ним, за что был выпорот и лишен трех приемов пищи. Так я понял, что любое действие без разрешения приносит боль. Это подтверждалось болью, что сквозила от окружающих стен. Неприятное чувство вскоре притупилось. Остались лишь голоса, кричащие из-за стен. Иногда они сменялись, не давая привыкнуть. Почему кричали, не знаю, оттого постоянно есть страх однажды самому стать источником крика.

Так продолжалось более сотни раз по сто приемов пищи. Пока однажды, после мытья дорожка неожиданно не свернула вправо. Я был напуган. Всегда, поворот был налево. Всегда! От страха тряслись колени, когда вместо привычного, плохо освещенного факелами зала, мы вышли к винтовой лестнице, ведущей глубоко вниз. Более семи раз по сто ступенек. Считал, в попытках успокоиться. Этому я научился еще до каменных стен, но где, не знаю, не помню, не могу вспомнить, как бы ни пытался.

Ступеньки кончились огромным залом, в центре которого, прикованный цепями к красному кристаллу висел старик. Его борода была не больше меня, а тело изрисовано точно такими же рисунками, только у меня они красные, а у него черные, со светящимися прожилками. Рядом в лужах валялись еще три ребенка. Когда человек в балахоне начал петь, они задергались…

Пришел в себя я посреди леса. Кругом чернота и пепел. Ни людей, ни животных, ни балахонов. Криков тоже не было, только земля сквозила болью. Терпимой, но неприятной.

Рядом была деревня, от которой за версту несло ненавистью. Внутри все сторонились меня, как прокаженного, бросались камнями, хотели избить, но я сбежал. Только Джо, играл со мной. Помогал с едой и поиском укрытий, отвлекал местных, чтобы они не нашли меня. А потом пришли люди в доспехах.

Очнулся уже в темнице. Новой, непохожей на старую. Раньше наказывали ради повиновения, здесь же наказание было смыслом заключения. Вскоре сюда попал и Джо. Вместе стало легче. Стали реже бить, но и еды стали давать меньше. Тогда Джо начал приносить мне свою порцию. Но однажды он исчез. Как бы я ни кричал, он не отзывался. Мне стало страшно, и я постарался выбраться из клетки. Ржавые кандалы поддались под усилием, и с треском, вылетели из стены. На шум сбежались люди в броне…

Дальше уже очнулся в реке с огромной раной в груди. Боли не было. Джо тоже не было. Услышал, как вы подходите. Пытался прикинуться мертвым. Раньше, когда не замечали реакции уходили сразу, притворяясь, что ничего не было. И вот, я здесь, рассказываю все вам.