Небесный король - Эфирный оборотень. Покровители

Глава четырнадцатая. «Подземный город ассасинов»

Костян недоверчиво покосился на стоявших с автоматами наперевес иракских гвардейцев и уточнил:

— А где?

— В подземном городе ассасинов.

На лице Костяна отразилось недоумение.

— Короче, мы в гостях у министра обороны Ирака Рушди Хезбаллаха, — проговорил Гризов и указал на человека в кресле, — Он перед вами.

— Слыхали про такого, — ответил Костян, внимательно изучая сидевшего перед ним человека, — только в гости обычно приглашают по-другому.

Рушди наконец соизволил перевести на него взгляд своих пронзительных глаз.

— Я знаком с традициями гостеприимства, но вас пригласить по-другому было нельзя. Сюда ко мне гости не приходят без приглашения. Вы же вломились без спроса, да еще хотели взорвать вход в мое убежище. А потому благодарите Аллаха, что вообще еще живы.

— Спасибо Аллаху, — миролюбиво повторил Костян, — только что дальше делать будем, хозяин?

— Я достаточно осведомлен о вас и о ваших целях, — сказал Рушди, — поэтому не будем терять время. Следуйте за мной. Я покажу вам, где вы и что вам следует делать дальше. Оружие оставьте здесь. Мы еще вернемся.

Сказав это, иракский министр, который по представлениям Гризова занимал в колоде карт, составленной жадными до дешевых сенсаций американцами, место не ниже пикового туза, проследовал к видневшимся в отдалении дверям. Гризов двинулся следом. Спецназовцы, оглядываясь по сторонам, последовали его примеру. По бокам и позади них двигались верные министру охранники из личной гвардии.

Когда Рушди Хезбаллах подошел к первой двери, она сама собой отъехала в сторону, открывая вход в коридор, резко уходивший влево. Коридор, больше походивший на освещенный тоннель, через несколько минут вывел их в обширный зал, залитый светом. То, что предстало глазам журналиста, удивило его не меньше, чем, если бы он увидел Эйфелеву башню посреди местных песков.

Спецназовцы находились на огороженном перилами балконе, прямо под которым раскинулся высеченный в скале древний город ассасинов. Кто это такие, Гризов решил попозже расспросить Колю Быстрого, тот наверняка знал. Перед удивленным журналистом возвышались отлично сохранившиеся настоящие средневековые крепостные стены с узкими окнами-бойницами. Дальше за ними виднелись дома с колоннами и узорчатыми лестницами, сгрудившиеся вокруг центральной площади. Посреди которой даже отсюда был виден фонтан в виде павлина. Из горла каменной птицы вверх била струйка настоящей воды. В дальней части города возвышалась мечеть, купол которой блестел в лучах искусственного света. С левой стороны балкона вниз вела лестница и небольшая дорога, серпантином спускавшаяся вниз. По этой дороге вполне мог проехать небольшой автомобиль.

Неожиданно раздался рев моторов, и на балкон из замаскированных пещер действительно выехало три небольших джипа. Рушди сел в первый и дал знак Гризову сесть рядом, а спецназовцам указал на второй джип в месте с двумя гвардейцами. Остальные охранники с автоматами расположились в третьей машине.

— Ну, что ж, — сказал он, перед тем как машины тронулись с места, — раз уж вы оказались у меня в гостях, я хочу показать вам восьмое чудо света, мою резиденцию. Такого вы нигде и никогда больше не увидите.

Джипы покатились вниз, ловко поворачивая на узенькой, высеченной в скале дороге. Антон вспомнил, как однажды ездил по военно-грузинской дороге. Впечатления были схожими: с одной стороны скала, с другой пропасть. Одно неверное движение рулем и ты труп в виде лепешки из костей и мяса.

Через несколько минут конвой достиг нижнего уровня и выкатил на узкие улочки подземного города, освещенные ровным электрическим светом ламп, которые находились здесь повсюду, заменяя солнце. Скоро на встречу стали попадаться люди в гражданской одежде, хотя Гризов ожидал увидеть здесь только военное поселение. Впрочем, любой араб, похоже, с пеленок готов к войне. Прохожие шли по своим делам, несли корзины с едой, одежду или инструменты. Но, чтобы они не делали, все при виде своего вождя приветствовали его поднятием руки, а военные вытягивались во фрунт и отдавали честь. В остальном, наметанный глаз журналиста отметил, что люди здесь продолжительное время живут по своему распорядку. На котором, захват страны не очень сильно отразился, если вообще здесь что-нибудь изменилось с тех пор.

— Давно вы здесь обосновались? — не выдержал журналист.

Рушди сделал неопределенный жест. «Ну да, подумал Гризов «давно здесь сидим»«. Он обернулся и посмотрел на своих собратьев по оружию. Спецназовцы ехали смирно, внимательно рассматривая окрестности на случай бегства. Судя по всему, они не понимали, за что журналист удостоился такой чести, — ехать с министром в одной машине. А может, уже думали, что Гризов их предал и подставил. Ведь задание еще не выполнено. В жизни все бывает. Так что, журналист уже предчувствовал разбор полетов, который неминуемо состоится в случае выхода из этого подземного чертога.

Джипы подъехали к фонтану и остановились.

— Это моя гордость, — сказал Рушди, указав на каменное изваяние павлина, — высечен известным скульптором из Дамаска с моего любимого павлина. Божественная была птица.

Гризов похвалил павлина, но гораздо больше его удивила вода, вырывавшаяся мощной струей из горла этой райской птицы.

— Откуда здесь, уважаемый министр, посреди пустыни, вода? — спросил Антон, — у вас, что проложен водопровод из Багдада?

— Не забывай, что ты уже не на поверхности, — посоветовал Рушди, — а в глубине земли, даже под пустыней есть вода. Здесь начинается один из восточных истоков великой реки Евфрат, которая несет свои благословенные воды через Армению, Турцию, Сирию и весь Ирак, орошая его земли и делая их плодородными уже много веков. Еще со времен древнего Шумера и Аккада. Кстати, ты очень скоро познакомишься с этой рекой.

— А вы здесь часом поля не возделываете? — начал ерничать Гризов, на которого немного давили все эти каменные изваяния старцев на домах и белый электрический свет, от которого у журналиста начинался приступ клаустрофобии. Ему становилось не по себе от мысли, что он может больше не увидеть настоящего солнечного света.

— Мы производим здесь все, необходимое для жизни, — без тени улыбки ответил Рушди Хезбаллах, — в том числе овощи и фрукты. У нас здесь есть даже своя атомная электростанция, не считая запасной ГЭС, так, что энергии, света и тепла для жизни растений под землей хватает.

— Атомная электростанция? — удивился Гризов, — но зачем вам здесь атомная электростанция? Для потребностей освещения высеченных в камне исторических памятников хватило бы и вашей запасной ГЭС.

Министр усмехнулся в усы.

— Я не только сохраняю, то, что уже создано, — сказал он, два сигнал водителю возобновить движение, — я еще, и думаю о будущем. Сейчас вы увидите, что ждет нашу многострадальную страну, стонущую под игом захватчиков, в скором времени.

Колонна джипов покинула площадь и, обогнув еще несколько зданий и мечеть, снова въехала в освещенный тоннель. На этот раз тоннель оказался длиннее, по наблюдениям журналиста не меньше трех километров. Судя по всему, слуги и последователи Рушди глубоко ушли под землю, задавшись целью достигнуть ее центра. Они работали здесь как гномы, прорывая бесконечные тоннели, расширяя их до размеров больших площадей и опутывая их паутиной недра. Наверняка они даже обнаружили здесь какие-нибудь сокровища или хранили вдали от посторонних глаз припрятанное с поверхности. За все время пути Антон разглядел лишь многочисленные кабели, тянувшиеся вдоль стен, несколько ответвлений тоннеля, и пару джипов попавшихся навстречу. Подземная жизнь шла по своему, неведомому европейцам и американцам, распорядку.

Когда первый джип колонны выехал в следующий каменный зал, залитый светом, Гризов понял, что его догадки по поводу образа жизни гномов были не далеки от истины. Это был уже не древний город ассасинов. Здесь начинались его промышленные новостройки, воздвигнутые волей тайного хозяина современного Ирака.

На сколько хватало глаз, тянулись ангары и корпуса, в которых кипела работа. Повсюду сновали люди, небольшие машины и погрузчики. Никакого дыма над заводскими корпусами не было видно. Подземные жители просто не могли себе этого позволить. Трубы, между тем были, только, причудливо изгибаясь, они уходили прямо в каменную толщу породы.

— Безотходное производство? — поинтересовался Гризов.

— Почти, — довольно усмехнулся Рушди Хезбаллах, — безотходного производства, к сожалению не бывает. Но эти заводы строили ведущие европейские и американские инженеры.

— Американские? — удивился журналист, — и кто-нибудь остался жив?

Рушди улыбнулся. На этот раз хитро.

— Да, все живы. Просто, приехав один раз по контракту, они все решили остаться жить и работать здесь. У них отличные условия. Аллах милостив.

Гризов промолчал. Он решил не спрашивать, по своей ли воле остались здесь работать американские инженеры, платят ли им зарплату и бывают ли у них выходные. С того возвышения, где остановилась колонна автомобилей, было видно почти все, что находилось в этом месте. Часть корпусов была похожа на административные или сборочные, во всяком случае, там ничего не варилось и не отливалось. А вот ряд огромных корпусов, находившихся в дальнем конце сводчатого зала, вполне походил на кузницу, где ковалось оружие победы. Все это очень заинтересовало Гризова, тем более, что он не понимал, зачем Рушди показывает им все свои секреты. Разве что, он не собирался оставлять их в живых. В любом случае выбора у Гризова не было, как всегда, с тех пор как он попал в Ирак.

— Хотите посмотреть? — поинтересовался иракский министр, словно прочитав мысли журналиста.

Антон молча кивнул. Хезбаллах сделал знак рукой, и колонна двинулась дальше. Когда джипы въехали в расположение промышленной зоны подземного города ассасинов Гризов заметил, что появление высокого начальства не вызывало здесь ступора и остановки работ, все ограничивалось коротким, но ярким приветствием. Во всяком случае, так вели себя все встречавшиеся по дороге. Как военные, так и гражданские. У журналиста начало складываться впечатление, что тайный вождь Ирака вел себя почти по-европейски, гораздо демократичнее, чем его предшественники. Хотя мысль о том, что это все лишь внешняя часть медали Гризова не оставляла. Он был почти уверен, что при случае, этот демократичный вождь, имевший связи в европейских государствах, России и даже США, не остановится при необходимости отрубить головы сотне другой отступников или сбросить бомбу на спящий город с неверными. Такова природа власти на всей планете, ничего не поделаешь.

Джип остановился у одного из ангаров, а затем въехал внутрь. Охрана, узнав своего вождя и отсалютовав ему, беспрепятственно пропустила всех. Оказавшись под крышей, Джип медленно поехал между рядов сборочного конвейера, словно давая возможность лучше рассмотреть весь процесс. Рушди не выходя из машины, обвел рукой содержимое ангара.

— Здесь мы собираем стрелковое оружие. У нас много воинов, а будет еще больше. Нам нужно много оружия.

Гризов осмотрелся. Вдоль ангара было установлено шесть автоматизированных линий конвейера, хотя роботы помогали только на отдельных операциях «пододвинь-отодвинь», а собиралось большинство оружия все же вручную. На трех линиях собирали автоматы, на двух тяжелые пулеметы, а на последнем, — переносные ракетные комплексы из которых так удобно сбивать вертолеты. Между рядов то и дело сновали охранники и люди в гражданской одежде, проверяя качество сборки. Видимо, это и были те самые инженеры, оставшиеся здесь до полной победы ислама над американцами.

Гризов, хотя и не был военным, немного разбирался в оружии по работе. Взглянув на ракетный комплекс, он догадался, что это был российский комплекс «Игла», а одна из линий была полностью заточена под сборку автомата «Калашникова», не узнать который было невозможно. Имел ли Рушди Хезбаллах лицензию на сборку всего этого оружия, можно было даже не уточнять. Давние связи с Россией по линии вооружений тут прослеживались без особого усилия. Хотя, рассмотрев соседние линии, журналист с удивлением увидел американскую «М-16», а за ней автоматы бразильской армии. Остальное легкое оружие и крупнокалиберные пулеметы были ему не знакомы.

Рушди снова понял его без слов.

— Мы готовы бить врага любым оружием, даже тем, которое выпускает его собственная страна. Это я об американцах, — добавил он, — двинемся дальше.

Русским десантникам, ехавшим сзади, похоже, было на что посмотреть в течение этой импровизированной экскурсии в подземный арсенал. Коля Быстрый вертел головой по сторонам, старясь лучше все рассмотреть. Голуаз и Костян с интересом наблюдали, как иракцы собирают родной автомат «Калашникова». О чем они думали в этот момент, Гризов догадывался.

Сделав круг по ангару стрелкового вооружения, объемы производства которого Гризов мог представить себе с трудом, джип с иракским министром и русским журналистом выехал на основную линию движения и, миновав пару ангаров поменьше, въехал на территорию более крупного здания, с виду напоминавшего настоящий завод тяжелого машиностроения. Рядом с ним журналист как раз заметил нечто похожее на мартеновскую печь, придуманную и построенную у себя на родине французом Мартеном в 1864 году. Несколько устаревший, но все еще использовавшийся способ для переработки чугуна и стального лома в сталь. Этот способ просуществовал в развитых странах до конца двадцатого века. Все пространство над мартеновской печью было опутано паутиной труб различной ширины, с безотходным производством здесь действительно были проблемы. Гризов подумал, что вся эта грязь должна была куда-то сбрасываться и конденсироваться. Либо наверх, либо где-то здесь же под землей существовали огромные отстойники со всеми ядовитыми и радиоактивными (припомнилась ему местная АЭС) отходами. Иначе местонахождение этой подземной кузницы было бы раскрыто американцами уже давно. Во всяком случае, они узнали бы о ней еще до захвата этой нефтеносной территории. Если конечно, пришло на ум Гризову, это место действительно находится в Ираке, а не в Сирии, и его не охраняют духи от чужого глаза.

Въезжая на территорию очередного завода Антон мысленно готовился к чему-то грандиозному типа производства артиллерийских пушек, но увиденное поразило его еще больше. Здесь собирали танки. Причем хитрый иракский вождь, похоже, стремился брать все лучшее и от своих друзей и от своих врагов. Время течет, друг может стать врагом и наоборот. Под крышей колоссального цеха, откуда над людьми нависали кран-балки, расположились сразу три сборочные линии. На одной собирались отечественные, проверенные временем танки «Т-80», давно поставлявшиеся в Ирак, которые иракцы могли копировать без труда, что они и делали. Гризов знал эти танки и заметил некоторые изменения, которые иракцы внесли в конструкцию и навесное вооружение. Судя по всему, местные инженеры не зря ели свой хлеб. Впрочем, жить захочешь…

Вторая линия, более навороченная технически, производила американские танки «Абрамс». Народу здесь также толпилось больше, поскольку танк был более сложен и напичкан электроникой, чем русский. В этом были его плюсы и минусы. Антону вдруг вспомнился разговор с немецким военным летчиком на одном из авиационных шоу в Финляндии, где он бывал по работе. Немец летал на «Торнадо», но хвалил русские «Миги». Хвалил так: «У нас самолет напичкан таким количеством электроники, что и сесть негде. Как попадешь в грозу, сразу все вылетает к чертовой матери. Одни отказы. То ли дело на ваших «Мигах», ничего лишнего. Все просто, понятно и ломаться нечему. Ваши самолеты надежнее».

Тогда Антон испытал двойственное чувство. Это, конечно, хорошо, что наши самолеты надежнее. Только в современной войне на «простых» самолетах и с «Калашниками» в руках победу одержать трудно. Особенно в войне с американцами, когда еще задолго до боевых действий твою территорию обнюхают вдоль и поперек вражеские спутники, а простой вражеский пехотинец обвешан компьютерами и не может воевать без батареек. Хотя, как ни крути, иногда простота все-таки оборачивалось плюсом. К сожалению, только иногда.

На третьей сборочной линии рабочие в комбинезонах под охраной автоматчиков собирали английский танк «Челленджер». Этот танк заинтересовал Гризова больше всего. Насколько он знал, это был основной боевой танк английской армии. Тяжелый танк с мощным вооружением и составной броней «Чобхем», считавшейся практически неуязвимой. А углекислотный лазерный дальномер, инфракрасный прицел и полностью компьютеризированная система огнем обеспечивали попадание в цель с первого выстрела.

Гризов не мог оторвать восхищенного взгляда от этой боевой машины, а когда все-таки сделал это, то повстречался взглядом с Рушди.

— Хороший танк, — подтвердил иракский министр, — мне очень нравится. Мы привезли один экземпляр из Омана, куда англичане продали восемнадцать штук.

— Но почему такой выбор машин? Американцы и мы, понятно. Но англичане?

— Это просто, если знать нашу историю. В семнадцатом веке Ирак вошел в состав Оттоманской империи. В начале двадцатого века у нас началось движение за освобождение от турецкого владычества. Великобритания активно этому помогала. В августе тысяча девятьсот двадцать первого года Ирак снова обрел независимость. Тогда же был избран король Фезаль Первый, а Великобритания получила мандат на управление Ираком, через своего консула. Что и делала до тридцать второго года. Больше десяти лет англичане, под видом наших друзей, грабили нашу страну, как до этого грабили Индию и другие страны. Но надо было положить этому конец. И в тысяча девятьсот пятьдесят восьмом году произошел переворот, короля убили, монархию свергли, провозгласили республику. Затем произошло еще несколько переворотов, и, в результате последнего, к власти пришел Саддам Хусейн Ат-Тикрити. То есть, теперь ты знаешь, кто действительно тогда взял власть в свои руки. И вот англичане снова на нашей земле и они должны умереть. Я решил, что они будут умирать от своего же оружия. Так велят духи этих земель. И так будет.

Глядя на всю эту подготовку, Гризов не сомневался, что именно так и будет. Во всяком случае, Рушди не оступится от своего и ляжет костьми, но достигнет своей цели. Другое дело, что в Междуречье с древних времен сходятся интересы очень многих. И не только местные духи бьются за эти земли.

Журналист еще раз осмотрел цех по производству танков. В зале стояло не более десятка бронированных машин. Для освобождения Ирака от американцев и англичан этого мало. В высоте над их головами проплыла кран балка, неся орудийную башню очередного «Челленджера» к месту сборки.

— И это вся ваша бронированная армада? — поинтересовался Гризов, но тут же спохватился: смеяться на иракским министром не следовало до тех пор, пока не отдалишься от него на безопасное расстояние. А то он мог легко сменить милость на гнев. Но этого не произошло.

Вместо ответа Рушди сделал знак рукой водителю, и тот вывел джип из цеха. Свернув сразу за заданием цеха налево, они въехали в соседний ангар, напомнивший журналисту любимый футбольный стадион тех самых англичан, танки которых копировались сейчас по соседству.

Зачем иракский министр привез их сюда можно было не спрашивать. Это стало понятно сразу, как только, преодолев КПП на въезде, джипы остановились посреди огромного танкохранилища. Здесь, освещенные лучами прожекторов, выстроились, словно готовые к немедленному марш-броску на Багдад три колонны танков, ранжированные по моделям боевых машин. Здесь их были уже сотни. Колонна модернизированных «Т-80», американских танков «Абрамс» и английских «Челленджер». Все боевые машины были окрашены в песчаный цвет, и несли на своих башнях и бортах неизвестные до сей поры Гризову эмблемы: кривой меч на зеленом круге. Судя по всему — знак личной гвардии Рушди. Вдоль стен бесконечного, казалось, ангара расположились стеллажи со снарядами нужных калибров для танковой армады.

Сзади раздался приглушенный свист. Так Голуаз выразил свое впечатление от увиденного. Глядя на всю эту мощь, Гризову вдруг пришла в голову странная мысль «ведь мы находимся глубоко под землей». Эта очевидная мысль настолько поразила журналиста, что он не удержался от вопроса:

— Но, уважаемый Рушди, как же все эти танки, несущие смерть захватчикам Ирака, выйдут на поверхность? Ведь город ассасинов расположен очень глубоко под поверхностью пустыни, даже по поверхности которой, как я полагал, танки тоже передвигаются с большим трудом.

Рушди Хезбаллах усмехнулся. На этот раз самодовольно. Он явно был удовлетворен произведенным впечатлением.

— Ты прав, мы зарылись глубоко под землю, чтобы враг не нашел нас. Но это не значит, что сюда можно войти и выйти только через те норки, по которым пробрались вы. Этот город не единственный из числа моих тайных крепостей. Они повсюду. Вся земля древнего Аккада и Шумера наполнена тайными убежищами для сынов Аллаха, подобными этому. Все эти крепости связаны друг с другом надежными коммуникациями. И каждая из них скрыта от глаз врагов. Пока еще я не готов к решительному удару и несу смерть захватчикам из своего укрытия. Но, ждать осталось не долго. Настанет день, и вся моя гвардия выйдет на поверхность и разящий мечь повсюду настигнет врага.

— Коммуникациями? — переспросил журналист любопытство которого все возрастало, — значит ли это, господин министр, что у вас здесь имеется подземная железная дорога для переброски войск в отдаленный районы Ирака или, может быть, даже подземный аэродром с боевой авиацией?

— Ты и так уже видел многое, — сказал Рушди, — такое, что недозволенно знать ни одному из смертных. Но, Аллах разрешил мне открыть тебе это, а значит, нет греха в том, что ты увидишь и остальное.

Новый знак рукой и колонна покинула ангар, где ждала своего часа танковая мощь тайного властелина Ирака. Сразу за ангаром начинался новый тоннель, дорога по которому заняла не меньше десяти минут и, как показалось Гризову, пошла немного вверх. Как и во всех других тоннелях, здесь имелось множество ответвлений, а что хранилось там, журналисту оставалось только догадываться. Понемногу справившись с шоком от увиденного во многочисленных подземельях этого магрибского колдуна, Гризов уже догадывался, что его ждет дальше. И он не ошибся.