Небесные всадницы

Глава 15. Детёныши и Смерть

Эйми в отчаянии огляделась, всё ещё прячась за своим щитом. Лиррия сказала им, что они узнают, с каким драконом им суждено соединиться. Она сказала, что они это почувствуют. В это время она гладила Миднайт, а её дракон осторожно положила голову на плечо Лиррии. Казалось, они были вместе целую вечность.

— Но как я пойму? — прошептала Эйми. Всё, что она видела, — когти и зубы существ, которые думали, что она станет вкусным обедом.

Она снова выглянула из-за щита, когда в неё что-то врезалось. Она закричала, когда её швырнуло на землю. Её рука соскользнула с ремней щита, и он упал рядом с ней, на его поверхности мерцал запечатлённый круг неба. Чей-то кулак ударил её в челюсть, и рот наполнился кровью. Натин прижала её к земле и ударила коленом в живот. Эйми задохнулась, когда боль пронзила её тело, и она захлебнулась собственной кровью.

— Это всё, на что способна такая уродина, как ты, — выплюнула Натин в её сторону. — Я боролась за то, чтобы принадлежать этим потрясающим женщинам, и я не позволю тебе всё испортить.

На лице Натин отразилось отвращение. От этого её голубые глаза выпучились, а все морщинки, образовавшиеся на её лице, направили ненависть в окружающий мир. Казалось, она проникла в её волнистые волосы, заставляя их развеваться во все стороны. Эйми привыкла к этому выражению отвращения, ожидала его, но теперь она видела другие выражения, когда кто-то смотрел ей в лицо. Она вспомнила, как Лиррия улыбалась ей в темноте своей маленькой комнаты. Внутри Эйми что-то щёлкнуло, словно замок встал на место.

— Моё место здесь! — крикнула она в лицо Натин.

Она схватила Натин за длинные волосы, пригнула голову девушки к земле и ударила её лбом в нос. Хрустнуло. Тёплая кровь брызнула на щеку Эйми. Крик Натин перешёл в бульканье, и она занесла руку для нового удара, но Эйми перехватила её. Она ударила Натин коленом в пах и перевернула девушку. Эйми вскочила на ноги.

Как раз в тот момент, когда напал голубой детёныш.

Он с рёвом бросился на Эйми, его длинные изогнутые зубы блестели от слюны. Эйми стояла на месте, хотя все инстинкты подсказывали ей бежать. Затем она подсунула правую ногу под край своего брошенного щита и резко подняла его вверх. Щит взметнулся вверх и врезался в морду синего дракончика. Тот взревел, из обеих ноздрей повалил дым. Обод щита сломал оба длинных передних зуба молодого дракона. Эйми стало жаль его, но совсем немного. Когда щит с грохотом упал на землю, детёныш прыгнул на неё.

Она метнулась под его хлещущими когтями, перекатилась под хлопающим крылом, чувствуя, как галька и камни впиваются ей в спину, и вскочила на ноги как раз вовремя, потому что челюсти детёныша щёлкнули в том месте, где только что было её бедро. Она снова схватила свой щит и, размахнувшись, ударила им детёныша по голове. Брызнула кровь, и существо упало. Его дыхание с хрипом вырывалось сквозь сломанные зубы, но оно больше не поднималось. Синяя чешуя на его змеевидной голове была расколота, а из одного глаза сочилась кровь. Внезапно он стал выглядеть испуганным и жалким, а не устрашающим.

— Прости, — прошептала Эйми.

Затем раздался треск, и Эйми резко повернула голову вправо. Хайетта уронила свой щит и перепрыгнула через него. Она с диким криком бросилась вперёд, её длинные конечности обвились вокруг тела тёмно-синего детёныша. Эйми, вздрогнув, увидела, как фиолетовый детёныш вонзил зубы в плечо Хайетты. Девушка закричала, но не выпустила своего детёныша. Натин бросилась на помощь. Паника охватила Эйми. Хайетта почти заполучила своего.

Она лихорадочно осматривала место гнездования, но по-прежнему не видела ничего, кроме смертельно опасных существ, которые хотели её съесть.

И вдруг она всё поняла.

Изумрудный детёныш скорчился на камне, отдельно от других, не принадлежа к стае. Она была меньше других детёнышей, самка, и повернула голову, встретившись жёлтыми глазами-щёлочками с глазами Эйми. Она почувствовала, что попала в ловушку этого взгляда, он был таким напряжённым, и в нём было что-то ещё. Эйми словно выбросила что-то из головы, что-то невидимое, но почти осязаемое, и дракон сделал то же самое. Это чувство повисло в воздухе между ними, соединяясь, формируясь. Эйми чувствовала это так сильно. Её тянуло по этой связи, и она почувствовала прилив сил в своём сознании, более сильный, чем страх, более сильный, чем любовь, словно волна прокатилась по её мозгу, меняя всё.

Изумрудный детёныш спрыгнул со скалы и сделал несколько шагов к ней, стуча когтями по камню. Она вытянула свою длинную змеевидную шею и зашипела. Эйми опустила щит и подняла руку, как это делали Лиррия и Дайренна, открытой ладонью к дракону. Эйми задохнулась. Воздух внезапно стал слишком разреженным, как будто его не хватало. Она почувствовала связь ещё сильнее. Казалось, что всё в ней каждая эмоция, каждая мысль, каким-то образом мгновенно были связаны со всем, что было в этом существе. У неё перехватило дыхание.

Краем глаза Эйми уловила какое-то движение, когда два детёныша, один фиолетовый, другой мерцающий бледно-зелёный, бросились на неё. Она взмахнула рукой, забыв, что уронила щит. В панике она крепко зажмурилась, поморщившись, ожидая почувствовать, как зубы вонзаются в её плоть.

Её детёныш спас её.

Он прыгнул между ней и нападавшими, встал на задние лапы и заревел, нанося удары когтистой передней лапой. Глаза Эйми в шоке распахнулись. По морде фиолетового детёныша текла кровь, а из открытой раны виднелась белая челюстная кость. Бледно-зелёный в знак покорности отступил, царапая живот о скалу.

Эйми оправилась от шока и воспользовалась моментом. Она шагнула вперёд, протянула руку через спину своего детёныша и ловко надела ему на голову намордник. Детёныш зарычал и повернулся к ней мордой, когда Эйми туго натянула намордник. Их связь установилась, но, очевидно, нужно было время, чтобы завоевать доверие. С кожаных ремешков намордника свисал шнур, и, прежде чем у Эйми сдали нервы, она схватила его, дёрнула голову дракона к себе и сунула таблетку лиллибела в рот. Горячая слюна покрыла её пальцы, когда она запрокинула голову детёныша назад, заставляя его сглотнуть. Эйми смотрела в один жёлтый глаз и ждала. Она чувствовала, как их связь ослабевает — не исчезает, а уходит на задний план, как шум в соседней комнате после того, как кто-то закрыл дверь.

Детёныш обмяк, и Эйми осторожно опустила её на землю. Она вытерла скользкие руки о штаны. Недоверие, благоговение и гордость переполняли её.

Затем эйфорию нарушил крик.

Эйми сразу же посмотрела на Хайетту, но та уже дала таблетку тёмно-синему детёнышу и стояла, гордая и защищающая её. У неё всё ещё был щит, хотя он свисал с руки, а из укуса на плече медленно сочилась кровь.

Ещё один крик эхом разнесся по лощине, и Эйми поняла, что это Натин.

Девушка лежала на каменистой земле, прикрывая своим телом дракона. Она яростно пинала бледно-зелёного детёныша. Разорванная ткань и плоть свидетельствовали о том, что детёныш пытался схватить её за ногу. Натин ударила детёныша ногой прямо по голове, и тот отшатнулся, но его тут же сменил синий. Он рванулся вперёд и вонзил зубы в кожаный ботинок Натин. Она снова закричала. Детёныш резко дёрнул головой в сторону, и с неё сорвали ботинок. На носке появились кровавые полосы. Растерянный дракон обглодал ботинок, слизывая кровь с кожи. Натин повезло, что у неокрепшей челюсти детёныша хватило сил только на то, чтобы стащить ботинок. Взрослый дракон оторвал бы ей ногу.

— Дуй в рог, Натин! — крикнула Эйми.

Натин слабо брыкалась, когда бледно-зелёный детёныш вернулся к ней.

— Хайетта, мы должны… — начала Эйми, поворачиваясь к другой девушке, но как только она это сделала, раненый фиолетовый детёныш бросился на Хайетту. Она увернулась от взмаха крыльев и оттолкнула его щитом. Но детёныш зарычал и бросился в атаку, и кровоточащее плечо Хайетты манило его к ней.

Натин снова закричала, её пронзительные вопли эхом отразились от скал. На мгновение Эйми заколебалась. Все эти годы она мечтала, чтобы её обидчики умерли и оставили её в покое. Теперь у неё был шанс отойти в сторону и посмотреть, как детёныши убивают Натин. Она могла бы начать свою жизнь Всадницы без насмешек Натин, без того, чтобы её заставляли сомневаться в собственной значимости.

Но затем Натин подняла глаза, и Эйми была потрясена тем, что в них увидела. Нахальная хулиганка, излучавшая уверенность, исчезла. Вместо неё на неё смотрела испуганная девушка с окровавленным лицом и сломанным носом. Эйми увидела себя в этой девушке, избитую и окровавленную, боящуюся, что на этот раз хулиганы убьют её, и желающую, чтобы кто-нибудь пришёл и спас её.

— Оставайся там, я вернусь, обещаю, — сказала она своему бессознательному дракону.

Она подхватила свой брошенный щит и побежала по каменистой земле. Она использовала инерцию, налетев на бледно-зелёного детёныша как раз в тот момент, когда он прыгнул на Натин. Её скорость сбила детёныша с ног, и она упала вместе с ним. Её щит обрушился ему на грудь, и Эйми отчетливо услышала треск сломанной передней лапы. Дракон закричал от боли и попытался броситься на Эйми, но она схватила камень, разбила ему морду и вскочила на ноги.

Она развернулась на носках и пнула голубого детёныша в голову, когда он направился обратно к Натин. Затем она опустилась на колени рядом с девушкой.

— Дай мне рог, Натин. Мне нужно протрубить в него сейчас же, иначе этот детёныш съест тебя. Затем он съест меня.

Но Натин исчезла, панический страх сковал её в глубине души. Из порезов на ноге текла кровь, и Эйми поскользнулась на ней, когда подошла ближе. Если они не уберутся отсюда в ближайшее время, Натин умрёт от потери крови, так как энергия её искры иссякнет.

Натин зашипела, когда Эйми склонилась над ней и прижала к себе потерявшего сознание дракона. Она перекинула серебряный рог через плечо и грудь, так что теперь он был зажат между её телом и оранжевой чешуёй её потерявшего сознание детёныша. Эйми просунула пальцы вниз, пытаясь высвободить его.

— Убирайся, уродка, — выплюнула Натин, и в её глазах снова вспыхнул гнев.

— О, заткнись, Натин! Мне нужен рог.

Она снова потянулась вперёд и на этот раз сильно ударила Натин по лицу. Из её сломанного носа хлынула свежая кровь. Она закричала и покатилась, отчего рог выскользнул у неё из-под груди. Эйми схватила его, прижала мундштук к губам и дула, пока лёгкие не опустели. Звук громко разносился над пустотой. Потянулись долгие мгновения.

Синие и фиолетовые детёныши начали окружать потерявшего сознание и беззащитного дракона Эйми. Они придвинулись ближе, принюхиваясь. Один из них толкнул дракончика мордой. Лиррия говорила им, что до тех пор, пока дракон не связан узами, он остаётся диким существом, и всё становится его добычей, даже другой дракон.

— Нет! — закричала Эйми. Мысль о том, что она потеряет своего дракона, была такой же ужасающей и болезненной, как мысль о потере конечности.

Она вскочила на ноги как раз в тот момент, когда грохот камней возвестил о прибытии Всадниц. Яра, Лиррия и Аранати ворвались в гнездо, сверкая ятаганами. Они закружились вокруг оставшихся детёнышей, словно сгустки смертоносных чёрных облаков. Уши Эйми снова наполнились рёвом, когда детёныши начали сопротивляться, но через несколько мгновений всё было кончено. Трое детёнышей лежали мёртвыми, их синяя, зелёная и фиолетовая чешуя была забрызгана кровью.

Эйми не осознавала, что осела на землю, пока в поле её зрения не появились ноги. С ног и кончиков двух клинков капала вязкая драконья кровь. Она посмотрела в улыбающееся лицо Лиррии.

— Эй, мой свирепый детёныш дракона, ты сделала это. И ты всё ещё жива.

Лиррия присела на корточки и протянула руку, обхватив подбородок Эйми. Эйми вздрогнула, когда пальцы Лиррии прижали ещё один растущий синяк.

— Однако ты разбила свою прелестную губку, — прошептала Лиррия.

Эйми подумала о том, как Натин налетела на неё и ударила в челюсть. Она не хотела признаваться Лиррии, что была застигнута врасплох.

— Один из детёнышей достал меня, — сказала она.

— Ну, потом я смогу хорошенько поцеловать его.

Лиррия улыбнулась ей, и Эйми почувствовала прилив счастья. Она сделала это. У неё был свой собственный дракон. И была симпатичная девушка, которой она нравилась.

— Посмотри на себя, такая самодовольная, — Лиррия рассмеялась, и Эйми почувствовала, что краснеет.

На скале послышались шаги, и Лиррия быстро встала, отпустив лицо Эйми и отступив от неё на шаг. Появилась Яра, и Эйми тоже мгновенно вскочила на ноги. Лиррия ушла, даже не взглянув на Эйми, и та почувствовала укол ревности, когда её возлюбленная присела на корточки рядом с Аранати, которая обрабатывала раны Натин.

— Отличная работа, Полумесяц, — сказала Яра, и Эйми отвлеклась от Лиррии. — Я впечатлена, что вы все выжили. Теперь мне просто нужно, чтобы вы научились управлять своими драконами.

Это была ужасающая мысль; если бы она ошиблась, это означало бы долгое падение и неприятную смерть. Однако в тот момент Эйми это совсем не беспокоило. Она посмотрела на своего прекрасного изумрудно-зелёного дракончика, сидевшего на другом конце гнездовья, и прикоснулась к той части своего сознания, где теперь ощущалась другая жизнь, связанная с её собственной. Она сделала это. У неё был свой дракончик, и теперь люди могли принять её.

Глава 16. Новые начинания

Эйми лежала под одеялом на своей маленькой кровати и смотрела, как Лиррия натягивает брюки. Чёрная ткань скользнула по её длинным, подтянутым бёдрам, и, пока она застёгивала ремень, взгляд Эйми скользнул по мягкому изгибу её живота. Жёлтый свет от её шара дыхания дракона мерцал на обнажённой коже груди. Эйми откинула одеяло, обнажив одну ногу и изгиб бедра, надеясь, что ей удастся заманить Лиррию обратно в постель. Она намеренно обнажила свою правую ногу, ту, что была менее испещрена бесцветными участками кожи.

Лиррия, однако, натянула свою чёрную рубашку, застегнув её на груди. Затем она присела на край кровати Эйми и заплела ей волосы, проворными пальцами быстро заплетая длинные пряди медно-каштанового цвета в сложную косу, которую она любила заплетать. Эйми наблюдала за этим и подавляла своё разочарование. Лиррия не собиралась забираться обратно под одеяло. Совсем. Последние четыре ночи она прокрадывалась в комнату Эйми, а затем снова выскальзывала, прежде чем Эйми должна была уходить на тренировку. Они никогда не ходили на тренировки вместе.

В глубине туннелей и пещер дома Всадниц было трудно сориентироваться во времени, но у Эйми уже лучше получалось вести счёт времени в уме, и она знала, что ещё только рассвело. Покончив с причёской, Лиррия подобрала с пола свои ятаганы и повесила их на плечо, по одному, так, чтобы они перекрещивались между лопатками. Между кожаными накладками на рукояти была намотана золотая проволока, а на навершии были выгравированы кружащиеся звёзды и луны.

— Когда я получу свои? — спросила Эйми.

Лиррия фыркнула от смеха.

— Мне нравится, что ты всегда такая целеустремлённая. Ты получишь свои клинки, когда станешь настоящей Всадницей, — ответила ей Лиррия.

— Но я Всадница, и у меня есть мой дракон, — нахмурилась Эйми.

— Ты такая милая, когда вот так хмуришься и морщишь своё маленькое личико, — Лиррия улыбнулась ей. — Может, у тебя и есть дракон, но ты не Всадница, пока не полетаешь на нём.

— Когда я смогу…

— Пока нет, — перебила её Лиррия и рассмеялась. — Ты и твои сотни вопросов. Сначала всем новобранцам нужно потратить несколько недель на то, чтобы наладить отношения. Тебе нужно будет каждый день быть со своим драконом. Ей нужно понять, что эта стая драконов — её новая стая, а ты — её товарищ по стае. Все трое детёнышей вот-вот начнут летать. Я заметила это вчера на месте гнездования, но первый полёт дракона должен быть со Всадницей на спине. И она не позволит тебе взобраться себе на спину, пока не доверится тебе.

Эйми подумала о том ошеломляющем волнении, которое она испытала на месте гнездования, и о том, как её детёныш спас её. Она чувствовала, что их связь уже окрепла. Даже сейчас, когда её детёныш был в сердце и всё ещё без сознания, Эйми чувствовала её. Это было похоже на волны, мягко набегающие на край её сознания.

— Верно, мне давно пора было отлучиться, — сказала Лиррия. Эйми почувствовала, как её губы коснулись лба, и быстро направилась к двери.

— Подожди, — поспешно сказала Эйми, — ты идёшь в Сердце? Я хотела пойти и посидеть с моим драконом, пока она не проснётся. Подожди, я пойду с тобой.

— Спешить некуда, — сказала Лиррия, открывая дверь. — Лиллибел довольно сильнодействующий, так что твой дракончик проснётся только через несколько часов. И поскольку вчера вы все так хорошо поработали на гнездовье, сегодня у вас действительно есть свободное утро от моих побоев.

Она сверкнула улыбкой и уже была на полпути к двери, когда Эйми окликнула её.

— Лиррия, почему ты всегда так быстро уходишь?

Лиррия с озадаченным видом просунула голову в дверь.

— Что ты имеешь в виду?

Эйми не хотела задавать вопрос, который вертелся у неё в голове и требовал ответа, но она выдавила из себя эти слова.

— Тебе стыдно находиться со мной за пределами этой комнаты?

— Нет, Полумесяц, дело не в этом…

— Ты кому-нибудь рассказывала, что проводишь ночи здесь? — поспешно продолжила она.

— Это никого не касается, — Лиррия перебросила косу через плечо. — Кроме того, нельзя, чтобы у меня были фавориты среди новобранцев. Предполагается, что я буду обучать вас всех одинаково. Никому не нужно знать, что я давала тебе дополнительные уроки в других областях.

Лиррия улыбнулась ей. Свет от шара Эйми дыхания дракона падал на её лицо, а длинные ресницы отбрасывали тени на щеку. Эйми снова поразилась тому, как невероятно, что она понравилась такой красивой женщине.

— А теперь перестань хмуриться, как бы это ни было мило, потому что сегодня ты получила дракона.

И с этими словами Лиррия ушла. Эйми плюхнулась обратно в постель и спрятала обнажённую ногу под одеяло; было холодно, да и в любом случае, это было не слишком соблазнительно. Скалистая крыша над её кроватью сверкала кристаллами, и Эйми лежала на спине, глядя на них. В других частях Антейлла кварц стекал по стенам подобно рекам, но над кроватью Эйми он громоздился, словно бугристые острова. На прикроватной тумбочке у неё стоял маленький шар дыхания дракона, и его мерцающий свет заставлял тени танцевать среди фиолетовых кристаллов. Она убеждала себя, что это не имеет значения, что Лиррия не была настолько охвачена вожделением, чтобы нырнуть обратно в постель. Важно было то, что она вообще легла с ней в постель. Не так ли?

Прошлой ночью Эйми сидела в Сердце со своим бессознательным драконом, не решаясь прикоснуться к ней или поверить, что это великолепное создание действительно принадлежит ей. Связь всё ещё существовала, но была слабой. Эйми не могла дождаться, когда она проснётся, чтобы снова ощутить невероятную силу их связи.

Потом пришла Лиррия и утащила её. И это тоже было удивительно.

Однако теперь, когда в её постели не было никого, кто мог бы согреть её, ей было холодно, и она чувствовала себя немного опустошённой. Она не была уверена, почему. Она также не была уверена, чего ей следует ожидать от любовницы; у неё не было опыта, на который можно было бы опереться. Просто иногда с Лиррией всё складывалось не так, как хотелось бы Эйми. Она думала, что, наконец, быть принятой, будет по-другому.

— А-а-ах, — она отбросила эти мысли в сторону и села.

Её взгляд упал на аккуратно сложенную стопку на полу, и она улыбнулась. Теперь у неё была одежда для верховой езды. Она встала и натянула новые чёрные брюки и чёрную рубашку, которые ей подарили. Она собрала в комок всю одежду, которая была на ней, и засунула её под кровать. Затем она остановилась, опустилась на колени и стала шарить под кроватью, пока не вытащила жилет, который был на ней, когда она совершала восхождение. Теперь он был потрёпанным. Пятна крови от ран, которые она получила во время восхождения, так и не сошли, сколько бы раз она их ни стирала. Но это был маленький кусочек её прежней жизни. Она надела его под чёрную рубашку. Затем натянула новые чёрные сапоги, которые облегали её икры и заканчивались чуть ниже колен. Лёгкой походкой она направилась проведать своего дракона.

После краткого визита на кухню, чтобы раздобыть что-нибудь на завтрак, Эйми села, скрестив ноги, на холодный твёрдый пол Сердца рядом со своим бесчувственным драконом. Она осторожно положила руку на бок существа. Её изумрудная чешуя была холодной и скользкой. Её рёбра мягко поднимались и опускались при каждом вдохе. Время от времени драконьи глаза под зелёными веками шевелились, и сердце Эйми замирало; каждый раз, когда она думала, что вот, вот-вот проснется её дракон. Этого ещё не произошло, и Эйми чувствовала себя натянутой тетивой, дрожащей от предвкушения.

Хайетта и Натин тоже находились в Сердце, обе сидели со своими драконами. Натин принесли на руках, потому что она не могла опираться на раненую ногу. Она не обратила внимания на Эйми, когда та вошла. Испуганная маленькая девочка, которую она спасла, исчезла, а Натин снова стала самой собой. Всё, что она сделала, это подняла глаза, посмотрела на Эйми и повернулась обратно к своему дракону. Очевидно, ей и в голову не пришло поблагодарить Эйми за спасение её жизни. Эйми было всё равно — теперь у неё был свой дракон, так что Натин могла спокойно плеваться.

Лёгкие шаги заставили Эйми поднять глаза, и она с удивлением увидела приближающегося Хайетту. Её плечо выглядело странно большим, пока Эйми не поняла, что это из-за бинтов, которыми было перевязано место укуса. Эйми напряглась, подумав, что, возможно, она пришла, чтобы высказать колкость от имени Натин, и приготовилась отмахнуться от неё.

— Натин никогда в этом не признается, но вчера ты спасла ей жизнь и, возможно, мне тоже. Так что спасибо.

Эйми разинула рот. Это было совсем не то, чего она ожидала. Это прозвучало неохотно, но она была в восторге. Хайетта на самом деле решила поговорить с ней, как с подругой. Она ухватилась за эту возможность.

— Болит? — спросила Эйми, указывая на плечо Хайетты.

— Нет, — Хайетта быстро покачала головой.

— Правда?

— Ну, да, на самом деле, многое, но теперь мы Всадницы, поэтому, я думаю, мы не чувствуем боли. Наш долг — защищать других, даже ценой собственной жизни, если понадобится.

— Верно, — Эйми кивнула с притворно-мудрым видом. — Но я думаю, нам всё ещё позволено говорить «ай», когда нам больно.

Губы Хайетты дрогнули в улыбке, и Эйми мысленно поздравила себя. Высокая девушка стояла так далеко, что Эйми могла бы до неё дотронуться, но всё же мелкими шажками.

— Итак, ты определилась с именем? — спросила Хайетта, кивая на лежащего без сознания дракона Эйми.

— Да, а ты?

— Да.

На мгновение воцарилось неловкое молчание. Эйми боялась насмешек и задавалась вопросом, не боялась ли и Хайетта тоже. Было очень тяжело давать дракону имя. Эйми глубоко вздохнула.

— Я назову её Джесс, — выпалила она.

— А я свою — Эллана, — также торопливо сказала Хайетта.

— Красивое имя, — сказала Эйми.

— Спасибо, — поблагодарила Хайетта. Она теребила ожерелье, которое всегда носила, то самое, которое, по словам Лиррии, она сделала сама. — Ну, я возвращаюсь к своему дракону.

Эйми смотрела ей вслед и мысленно радовалась тому, какой это был удивительный день. Она обрела своего дракона, проснулась этим утром рядом с красивой женщиной, а теперь у неё появилась подруга. Ей просто нужно было, чтобы её дракон сейчас проснулся. Она всё ещё чувствовала медленное и глубокое дыхание Джесс под своей рукой и нетерпеливо вздохнула. Потребность снова ощутить эту связь терзала её, как страстное желание. Затем слова «Воины Пустоты» привлекли её внимание, и она резко подняла голову.

На краю пещеры стояла Яра, разговаривая с молодой Всадницей. Они стояли прямо у одного из высоких шестов, на которых висели сферы дыхания дракона, и Яра стояла спиной к пещере. От стены исходили тени, и Эйми не могла как следует разглядеть вторую Всадницу. Их разговор был быстрым, приглушённым, и Эйми с трудом улавливала что-либо ещё, но упоминание о Воинах Пустоты пробудило в ней интерес.

Затем Яра отступила в сторону, позволив свету из сферы дыхания дракона полностью упасть на другую Всадницу, и Эйми буквально ахнула. Она была невероятна. Эйми не могла поверить, что никогда раньше не видела эту Всадницу. У неё была такая же бронзовая кожа, как и у Аранати, но если у Аранати густые чёрные волосы волнами ниспадали почти до пояса, то у этой наездницы чёрные волосы были коротко подстрижены. У них были одинаковые заострённые подбородки и миндалевидные глаза. Эйми подумала, не сёстры ли они. Эта девушка выглядела моложе Аранати, лет двадцати с небольшим.

Эйми поняла, что пялится на неё, но ничего не могла с собой поделать, настолько поразительной была эта девушка. Внезапно ей стало ещё сильнее стыдно за то, какой странной и несовершенной она выглядела.

К счастью, Всадница не заметила внимания Эйми, она была так сосредоточена на том, что говорила ей Яра. Эйми наблюдала, как они с Ярой обнялись, затем она позвала своего дракона. Эйми подняла глаза, чтобы посмотреть, кто из них откликнется на зов. Стройный дракон с мерцающей сапфирово-синей чешуей спустился вниз и потерся носом о свою Всадницу. Затем на Эйми упала тень, и чьё-то тело загородило ей обзор.

— Эй, — поприветствовала её Лиррия, присаживаясь на корточки с другой стороны от Джесс. — Ещё не проснулась?

Эйми покачала головой и нежно провела ладонью по одному из закрученных спиралью рогов Джесс, а затем по её мягким перьям.

— Это ненадолго. Дракон Натин начал шевелиться, — Лиррия кивнула в сторону пещеры. Эйми бросила быстрый взгляд в ту сторону и увидела, как Натин осторожно расстегивает намордник своего дракона, в то время как лапы существа вяло дёргались. Эйми надеялась, что дракон откусит ей голову.

— Итак, как ты собираешься её назвать? — спросила Лиррия.

— Джесс, — гордо произнесла Эйми.

— О, страшно, — поддразнила Лиррия с улыбкой.

— Ну, она не собирается представляться, пока не оторвёт кому-нибудь голову, — парировала Эйми.

Лиррия рассмеялась, но кто-то в центре пещеры тоже засмеялся, и звук эхом отразился от стен. Эйми приподнялась на правой ягодице и выглянула из-за спины Лиррии. Прекрасная Всадница оседлала своего сапфирово-синего дракона и, улыбнувшись Эйми, снова рассмеялась, а затем вскочила в седло.

Яра окликнула молодую Всаднику.

— Передай это сообщение только племенам Кахоллин, Овогиль и Такхие. Не приближается ни к кому другому.

Всадница кивнула, и воздух наполнился хлопаньем крыльев. Вскоре она уже была в воздухе и уносилась прочь.

— Кто это был? — Эйми поймала себя на том, что спрашивает.

— Пелатина, — ответила Лиррия. — Младшая сестра Аранати.

— Я никогда её раньше не видела.

— Ты и не могла. Пелатина всегда занимается разведкой или путешествует с караванами. Похоже, она не может стоять на ногах дольше пяти минут.

Эйми собиралась сказать что-то ещё. Она собиралась спросить, откуда именно взялись Аранати и Пелатина. Что заставило двух сестёр совершить это восхождение? Но в этот момент Джесс зашевелилась.

Глава 17. Пробуждение

Эйми потеряла из виду всё, что было в пещере. Исчезли другие Всадницы. Исчезли драконы, сидевшие на своих карнизах. Она перестала чувствовать прохладный ветерок, дувший из вентиляционных отверстий, и урчание в животе, говорившее о том, что ей следовало бы съесть на завтрак побольше. Всё, что имело значение, — Джесс. Всё вокруг них стало расплывчатым, и казалось, что единственный луч солнечного света падает только на Эйми и её дракона. Даже звуки в пещере стихли, пока Эйми не услышала, как в унисон бьются их с Джесс сердца.

Она нежно провела рукой по шее Джесс. Её чешуя была прохладной и гладкой, как стекло. Её лапки дёрнулись, а крылья медленно раскрылись. Эйми подалась вперёд и приподняла голову дракончика так, чтобы она лежала у неё на бедре.

— Давай же, девочка, проснись, — прошептала Эйми.

Зелёные веки дрогнули, и сердце Эйми забилось ещё сильнее. Затем они открылись, и на неё уставились два жёлтых глаза с чёрными щёлочками зрачков. Она сразу почувствовала связь и поняла, что если будет поддерживать её, то это существо останется с ней навсегда, будет защищать её, утешать и отдаст свою жизнь, чтобы спасти Эйми. Казалось, раньше отсутствовала какая-то её часть, и теперь она нашла её.

Она почувствовала, как её радость перетекает по этой связи в разум Джесс. Дракон нежно прижался к ней, и на глаза Эйми навернулись слёзы. Она знала, что, если бы смогла увидеть свою собственную искру, она засияла бы ярче солнца.

Она осторожно расстегнула ремешки намордника и сняла его с головы Джесс. Дракон мгновенно поднял голову и склонил её набок, глядя на Эйми своими непроницаемыми глазами. На долю секунды Эйми почувствовала страх, вспомнив звериные инстинкты детёнышей, но она не сводила глаз с Джесс и медленно подняла левую руку ладонью кверху.

— Эй, всё в порядке, ты в безопасности, — сказала она своему дракону. — Теперь ты со мной.

Правой рукой Эйми пошарила за спиной в поисках пакета, который ранее на кухне дала ей Аранати. Её пальцы скользнули внутрь, и она почувствовала холодную, скользкую слизь кроличьей печени. Она вытащила две, не обращая внимания на то, что кровь стекает по запястью в рукав, и протянула их Джесс. Дракон склонил голову набок, мгновение смотрел на неё, затем с невероятной деликатностью взял печень из рук Эйми своими изогнутыми зубами и проглотил её.

— Отлично, — с улыбкой объявила Эйми. — Ты любишь кроличью печень. Это хорошо, потому что я её не люблю, так что, когда мы пойдём на охоту, я буду есть мясо, а ты можешь отведать кусочки со слизью внутри. Договорились?

Эйми выудила ещё одну печень и, пока Джесс жадно поглощала её, она смеялась от восторга. У неё действительно был свой собственный дракон. Она подняла глаза, чтобы что-то сказать Лирии, но Всадница нахмурилась, а её взгляд был прикован к центру пещеры.

Эйми оглянулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как тёмно-зеленый дракон вылетел из одного из вентиляционных отверстий в крыше. Она спикировала вниз и приземлилась прямо в центре зала. Сэл, миниатюрная Всадница с ярко-рыжими волосами, спрыгнула почти сразу после того, как её дракон приземлился. Её шаги были лёгкими и быстрыми, и она направилась прямо к Яре, на ходу снимая шляпу и защитные очки. Лиррия и Эйми провожали её взглядами. Она остановилась перед Ярой, а они стояли всего в нескольких футах от неё, чтобы Эйми могла слышать, о чём они говорят.

— Что случилось? — спросила Яра.

По напряжённым плечам Сэл Эйми тоже поняла, что что-то не так.

— Я только что вернулась с караваном из МанХольджона. На нас напали, когда мы были всего в дне пути от города, — сказала Сэл.

— Тысячи искр Кьелли, — выругалась Яра. Она провела пальцами по волосам, собирая их так, словно собиралась завязать в узел, но затем с раздражённым вздохом распустила их снова. — На караваны, следующие к югу от Лорсока, не нападали уже более двух лет. Так почему же сейчас? Есть жертвы?

Сэл покачала головой, её длинный рыжий хвост качнулся, и концы коснулись рукоятей её ятаганов.

— Это был боевой отряд, всего полдюжины кентавров, с которыми нам с Ивеной было не справиться. Но они кричали, что это наша вина, что мы привели монстров в их дом.

— Сверкающие искры, что это значит?

— Я не знаю, — призналась Сэл. — Мы убили четверых, а двое других ускакали. Мы с Леваной не рискнули преследовать их, опасаясь, что они заманивают нас в ловушку, и мы не могли рисковать, оставляя караван беззащитным.

— Ты поступила правильно, но это не имеет смысла, — в голосе Яры звучала мука. — Ты знаешь, из какого они были племени?

— Я не очень хорошо разбираюсь в их татуировках, но не думаю, что это были племена Кахоллин, Овогиль или Такхи.

Яра на мгновение задумалась.

— Что ж, это уже кое-что, потому что именно они трое больше всего заинтересованы в том, чтобы выслушать предложение наших советников о заключении мира.

Эйми тихо сидела на полу, делая вид, что не слушает. Джесс прижалась к ней щекой, а Эйми обняла её за шею.

— Это доказывает, что идея мира с этими четвероногими дикарями — это плевок дракона. Мы не можем доверять гельветам, — крикнула им Лиррия.

— Лиррия, мне нужно, чтобы ты и твои предрассудки держались подальше от этого, — сказала Яра, поворачиваясь к Лиррии. — Ты должна сосредоточиться на новобранцах. Мне нужно, чтобы все трое стали Всадницами.

— Подожди-ка, несколько дней назад ты говорила, что тебе нужно, чтобы они больше не были новобранцами. Тебе было всё равно, превратятся ли они во Всадниц или в трупы.

Эйми вздрогнула, вспомнив резкие слова Яры.

— А теперь я говорю тебе, что если найдётся хотя бы одно племя гельветов, которое решит саботировать любые попытки установления мира, то мне понадобится больше защитников. Так что убедитесь, что ты превратила всех троих в Всадниц.

— С поспешной поездкой к месту гнездования, незаконченными тренировками и нехваткой времени? Яра, чтобы стать настоящей Всадницей, требуются годы.

— Лиррия.

Эйми уловила предостерегающие нотки в голосе Яры.

— Хорошо, — Лиррия подняла руки в знак согласия. — Я замолкаю и сосредотачиваюсь.

Эйми восхищалась тем, как Яра раздаёт приказы, и задавалась вопросом, будет ли у неё когда-нибудь такая же уверенность в себе. Яра повернулась к Сэл. Крошечная Всадница молчала во время разговора Яры и Лиррии, но Эйми видела, что она от волнения покусывает нижнюю губу. У неё была щель между передними зубами и шрам посередине подбородка. Яра повернулась к ней.

— Майконн на выборах пообещал гильдиям, что мы сможем заключить мир. Каменщики и плотники уже планируют дорогу, которую мы построим. Каково было настроение на стоянке для караванов, когда ты вернулась, Сэл?

Сэл пожала плечами.

— Я хорошо разбираюсь в тропах, но не в людях. Они были потрясены нападением, но я думаю, что большинство торговцев всё ещё верят, что будущее лежит за пределами наших гор. Казалось, они всё ещё мечтают о дороге и возможностях более лёгкого передвижения. Мы уже много лет знаем, что у городов-государств есть новые идеи и оборудование, которых нет у нас. Люди всё ещё говорят о том, чтобы получить к ним доступ.

— Хорошо. На то, чтобы продвинуться так далеко, ушло десять лет. Моя команда не позволит ничему нарушить эти планы, и я тоже, — решительно заявила Яра. — Хорошо, Сэл, возвращайся к Виспер, и мы отправимся в лагерь. Я хочу поговорить с людьми из монгольского каравана. Дайренна? — Яра огляделась.

Дайренна появилась из тени на краю пещеры, перекинув через руку большое чёрное седло. Она передала его Яре.

— Хочешь, чтобы я тоже пошла?

Яра кивнула и свистнула Фарадейру. Эйми наблюдала за тремя женщинами, стараясь видеть всё, что они делают, чтобы, когда настанет её очередь летать, она всё сделала правильно. Джесс снова толкнула её локтем, прохладная чешуя прижалась к её щеке, а рога перебирали длинные пряди локонов Эйми.

— Мы собираемся научиться летать, так что тебе тоже следует внимательно следить, — сказала Эйми своему дракону.

Сэл вскочила обратно в седло Виспер. Она была маленькой, даже ниже Эйми, а тело у Виспер было узким, но крылья огромными. Он был тёмно-зелёным, как сосновые иглы, и со свистом расправил её крылья. Они несколько раз обошли пещеру, прежде чем исчезнуть в одном из вентиляционных отверстий. Эйми почувствовала прилив возбуждения и не была уверена, исходит ли он от неё или от Джесс.

К тому времени Яра и Дайренна уже оседлали Фарадейра и Блэка. Два дракона стояли в центре Сердца, и на них падали лучи солнечного света. Эйми понравился контраст между двумя полностью чёрными Всадницами: один дракон был покрыт чернильно-чёрной чешуёй, а другой — кроваво-красной.

— Лиррия, — позвала Яра, надевая шлем и опуская защитные очки.

Лиррия отошла от Эйми и стояла, прислонившись к одному из пастушьих посохов, скрестив руки на груди.

— Да?

— Я хочу, чтобы новобранцы летали в течение месяца.

— Что? Яра, это невозможно. Их связь будет недостаточно прочной, — Лиррия оттолкнулась от столба и сделала несколько шагов к их лидеру.

Дайренна посмотрела вниз с седла Блэка.

— Яра, ещё слишком рано. Если узы будут недостаточно прочными, они не переживут своего первого полёта.

Яра проигнорировала старшую Всаднику и окликнула Лиррию, когда та садилась в седло.

— Выборы в совет состоятся в следующем месяце, и мы будем нужны очень скоро. Даже если не все кандидаты, выступающие за мир, будут избраны, я уверена, что их будет достаточно. Я уже сказала своему руководству, что мы будем готовы.

Фарадейр и Блэк начали хлопать крыльями, и Дайренна повысила голос, перекрывая хлопанье крыльев.

— Яра, если это из-за тебя и Бельярна…

— Нет, — перебила её Яра. — Лиррия?

— Я в деле.

Эйми услышала обещание Лиррии и задумалась, согласилась ли она только что рискнуть своей жизнью вместе с Натин и Хайеттой, не говоря уже о жизнях их драконов.

Когда Фарадейр и Блэк взлетели, над Эйми и Джесс пронёсся поток воздуха. Фарадейр пошёл первым, Блэк последовал за ним по вентиляционному отверстию. В пещере воцарилась тишина, когда они исчезли в скале. Рычание Джесс нарушило тишину, и она захлопала крыльями, стукнув Эйми по затылку.

— Эй, всё в порядке, — Эйми попыталась успокоить её, но Джесс уловила её беспокойство и выразила его. У неё на голове все перья встали дыбом. Она поднялась на ноги, всё ещё немного пошатываясь после таблетки лиллибела, и побежала в центр пещеры. Она ударилась крылом о шест, на котором висел пастуший посох, и сфера дыхания дракона закачалась.

— Эй! — Эйми погналась за ней.

— Ты действительно в этом разбираешься, — саркастически заметила Натин с края пещеры. — Первоклассная Всадница-уродина и её коротышка-дракон.

Гнев вспыхнул в Эйми, и она повернулась, чтобы что-то возразить, но Джесс начала отчаянно махать. Она приподнялась на несколько футов над землёй, прежде чем Эйми бросилась вперёд и поймала её. Она схватила Джесс за передние лапы и потянула обратно вниз. Голова Джесс была в нескольких дюймах от лица Эйми, и горячее дыхание дракона обдавало её, принося с собой запах древесного дыма. Она вдруг отчетливо осознала, какие длинные у Джесс зубы и как близко они находятся к её лицу.

Джесс зарычала и захлопала крыльями, кончики её крыльев задели голову Эйми. Она отстранилась от Эйми, как физически, так и морально.

— Эйми! — закричала Лиррия, и, несмотря на все усилия, она заметила, что Лиррия назвала её настоящим именем. — Перестань выплёскивать свой гнев. Позволь ему проникнуть в твой разум и пройти сквозь него. Драконы чрезвычайно чувствительны к эмоциям. Им нравится жить размеренно, и твои эмоции очень легко могут подтолкнуть Джесс в одну или в другую сторону, и ей это не понравится.

Эйми глубоко вздохнула и попыталась направить спокойные мысли в нужное русло. Джесс посмотрела на неё своими ярко-жёлтыми глазами, и взгляд её был таким пристальным, что Эйми почувствовала, как у неё перехватывает дыхание.

— Прости, что я высказала тебе своё беспокойство, — сказала Эйми тихо, чтобы Натин не услышала. — Мне нужно научиться лучше контролировать свои эмоции, а тебе научиться не обращать на меня внимания, когда я веду себя глупо.

Джесс выпустила небольшое облачко дыма в лицо Эйми.

— Я расцениваю это как «да», — сказала она, улыбаясь.

Чья-то рука коснулась плеча Эйми, и, обернувшись, она увидела Лиррию. Солнечный свет, падавший с крыши, сверкал на её серебряных серьгах.

— Тебе предстоит много работы над своей связью и контролем, — сказала Лиррия.

— Как ты думаешь, мне нужно сделать больше, чем можно сделать за месяц? — спросила Эйми, поглаживая теперь уже приглаженные пёрышки Джесс.

— Нет, в вас есть сильная искра, во всех вас троих, и я лучший учитель, который когда-либо был у Всадниц. Так что, держу пари, вы начнёте летать меньше, чем через неделю.

— А как же нападение Гельветов? — спросила Эйми. — И… ну, я слышала, как несколько человек упоминали Воинов Пустоты.

Лиррия отмахнулась от её вопроса.

— Воинов Пустоты больше не существует. Только люди, у которых вместо мозгов драконий навоз, могут поверить в эти слухи. Так что ты просто сосредоточься на том, чтобы научиться летать, и не обращай внимания на глупые истории о том, что давно умершие монстры возвращаются к жизни.

Лиррия улыбнулась ей, но Эйми заметила, что улыбка не коснулась её глаз.

Глава 18. Игры

— Давай, Джесс, мы работаем над этим уже две недели. Тебе просто нужно сосредоточиться.

Большим и указательным пальцами Эйми вытащила из ведёрка кроличью лапку и положила её на пол перед Джесс. Затем она отступила назад. Джесс посмотрела на мясо, затем на Эйми и склонила голову набок. Она высунула чёрный язык.

— Нет, — сказала ей Эйми, пытаясь передать команду по их каналу связи, а не только произнести её вслух. — Не ешь.

Губы Джесс приоткрылись, зелёные чешуйки отодвинулись, обнажив длинные изогнутые зубы.

— Нет, оставь на месте.

Эйми мысленно представила, как подбирает слова, а затем проталкивает их в мозг Джесс. Она представила, как они впитываются, и каждая команда укрепляет их связь.

Джесс бросилась вперёд и проглотила лапку целиком, с костями и прочим.

— Ах, Джесс!

Эйми в отчаянии хлопнула себя по бёдрам.

— Может, нам стоит попробовать с капустой?

Джесс слизнула струйку крови с подбородка. Эйми было трудно сердиться на неё, потому что даже спустя две недели она всё ещё считала невероятным, что у неё есть дракон. Кроме того, она чувствовала любовь в их отношениях, а это означало, что Джесс видела в ней часть своей семьи. Она просто ещё не осознала, что Эйми выше её по званию. С каждым днём Эйми чувствовала, что их связь становится всё крепче. Казалось, что между их разумами образовался мост, построенный из дерева, но постепенно, кусочек за кусочком, он заменялся камнем.

Первые несколько дней после пробуждения дракона постоянное присутствие Джесс в её мыслях сильно отвлекало Эйми, но она училась жить с этой связью. Она стала лучше контролировать эмоции, которые посылала Джесс, и блокировать некоторые из тех, что Джесс посылала ей. Однако заставить Джесс подчиняться командам оказалось сложнее, чем думала Эйми.

— Ладно, Джесс, давай попробуем что-нибудь другое.

Лиррия ставила перед новобранцами различные задачи, призванные укрепить связь с их драконами и научить их управлять своими новыми, вечными спутниками. Итак, Эйми, Натин и Хайетта каждый день проводили в Сердце со своими драконами. Было поразительно, насколько выросли все трое детёнышей. Теперь они были почти драконьего размера. Когда они шли по пещере, плечи Джесс были теперь выше плеч Эйми.

Эйми шлёпала по лужам, когда они вошли в круглую площадку внутри шестов с их сферами дыхания дракона. Снаружи над головой грохотала летняя гроза, и потоки дождя лились через вентиляционные отверстия в потолке пещеры. Каналы, выдолбленные в каменном полу, отводили большую часть дождевой воды, но сегодня ливень был таким сильным, что некоторые из них вышли из берегов. Казалось, сырость не беспокоила Джесс, которая шла прямо по течению от одного из вентиляционных отверстий. Капельки воды искрились на её изумрудной чешуе.

Они остановились в центре пещеры, и Джесс подтолкнула её локтем. Эйми улыбнулась и провела рукой по одному из её изогнутых рогов.

— Я знаю, я тоже люблю тебя, девочка, но мы должны сосредоточиться.

Эйми подняла седло, которое ранее бросила на пол. Оно было похоже на лошадиное, только больше, с более высокой лукой. Она перекинула его через спину Джесс и застегнула ремни так, как учила их Лиррия. Она постаралась точно запомнить, какой из них куда ложится и насколько туго должен быть затянут, чтобы, когда ей придётся делать это по-настоящему, у неё всё получилось. Джесс тихонько заворчала и переступила с ноги на ногу, как будто пыталась выбраться из-под седла. Эйми затаила дыхание, когда длинная шея и узкая голова Джесс повернулись, чтобы коснуться носом седла.

— Пожалуйста, сегодня не кусай его, — выдохнув, попросила Эйми.

Джесс высунула чёрный язычок и лизнула седло.

— Видишь? Ты начинаешь к нему привыкать, — сказала ей Эйми.

Затем, прежде чем Джесс успела передумать, решив, что седло ей всё ещё не нравится, Эйми ухватилась за него и забралась в седло. Джесс мгновенно вскинула голову, и жёлтые глаза уставились на неё. Её пышные перья взметнулись вверх.

— Это всего лишь я, — тихо сказала Эйми и попыталась направить успокаивающие мысли по их связи.

Она чувствовала беспокойство Джесс, но сейчас оно было лишь лёгкой рябью в её сознании. Неделю назад оно было волной. Джесс резко расправила крылья и дважды хлопнула ими. Эйми успокаивающе положила руку ей на шею.

— Пока нет, девочка, но скоро, я обещаю. Тебе просто нужно понять, что я главная, и тогда мы сможем лететь.

— Послушай её, Хайетта, она разговаривает со своим драконом так, словно это её единственный друг. О, подожди, это так и есть.

Щёлкнув когтями и зашелестев крыльями, Натин усадила Малгеруса рядом с Джесс. Малгерус был драконом-самцом и уже был крупнее Джесс. Сидя в своём собственном седле, верхом на своём ярко-оранжевом драконе, Натин выглядела совершенно непринуждённо. Ей потребовалось всего несколько дней, чтобы научиться отдавать команды Малгерусу без слов. Эйми это не впечатлило; это только заставило её возненавидеть Натин ещё больше.

По крайней мере, нос Натин всё ещё был немного искривлён в том месте, где его сломала Эйми, а синяки были в болезненной зелёно-жёлтой стадии. Удивительно, но Натин не пыталась отомстить за своё разбитое лицо. Эйми подумала, что, возможно, это связано с тем, что это каким-то образом повлекло бы за собой признание того, что Эйми спасла ей жизнь на месте гнездования.

— Искры!

Эйми и Натин повернулись в сёдлах, когда проклятья продолжились. Их драконы тоже повернули свои длинные шеи. Хайетта снова попыталась забраться в седло, но Эллана уклонилась. Руки Хайетты соскользнули с кожи и чешуи, и она упала на пол. Она перебросила длинную русую косу через плечо и снова выругалась.

Из них троих Хайетта больше всех старалась наладить отношения со своим драконом. Эйми наблюдала за высокой девушкой, и ей показалось, что она боится своего дракона. Она не отдавалась своей связи с ней так, как Эйми и Натин. Эйми подумала, что если бы она могла заглянуть в разум Хайетты, то увидела бы, что девушка что-то скрывает, что между ней и её драконом была небольшая стена, и именно поэтому ей было трудно контролировать Эллану.

— Пойдём, Джесс, мы собираемся их навестить.

Эйми сжала колени, прижимая Джесс к рёбрам, и надавила на её изогнутые рожки. Джесс не пошевелилась. Натин фыркнула от смеха.

— Посмотри, как уродина пошла! Мчится спасать город.

Эйми проигнорировала её.

— Туда, Джесс, двигайся.

Эйми снова толкнула и сжала сильнее. Наконец Джесс подошла и встала рядом с Элланой. Эллана была немного выше, её тонкая шея была длиннее, а перья более заострёнными. Эйми посмотрела на Хайетту, когда та поднялась на ноги.

— Может, ты попросишь Лиррию дать тебе больше времени, — предложила Эйми. — Может, тебе поможет даже пара дополнительных недель, чтобы поработать над твоей связью. К тому же, это может стать проще, когда мы с Натин будем летать. Тогда у вас с Элланой будет немного тишины, ничто не будет отвлекать вас.

— Перестань пытаться проецировать свою неуверенность на Хайетту, — сказала Натин, подходя на Малгерусе. — Если ты беспокоишься о том, что будешь недостаточно хороша в день полёта, то это потому, что ты не хороша.

Малгерус остановился рядом с Джесс и постучал длинным когтем по полу пещеры. Так продолжалось последние две недели. Эйми продолжала пытаться укрепить свою крепнущую дружбу с Хайеттой, но Натин всегда была рядом, чтобы отшить её.

— Я не боюсь летать, — сказала Эйми. — Мы с Джесс готовы. И перестань перевирать мои слова. Я только имела в виду, что, если Хайетте нужно немного больше времени, может быть, она сможет его получить.

— Спасибо, Эйми, — сказала Хайетта и улыбнулась ей.

Несмотря на язвительность Натан, Эйми почувствовала, что у неё появляется первая в жизни подруга. Хайетта по-прежнему не позволяла Эйми прикасаться к себе, но Эйми планировала поработать над этим.

— Но, — продолжила Хайетта, — мы все слышали Яру. У нас есть месяц, чтобы стать Всадницами. Через две недели нас заставят летать, — она повернулась к Элане. — Даже если мы не будем готовы.

— Тогда тебе просто нужно убедиться, что ты готова, — сказала Эйми и ободряюще улыбнулась Хайетте.

— Так и будет, уродина. Так что можешь взять свой ненужный совет и засунуть его в кучу драконьего навоза.

И Джесс, и Малгерус зарычали, когда Эйми посмотрела на Натин. Она почувствовала, как напряглась Джесс под ней. Поднимаясь, она представляла, что рядом с ней дракон, который откусывает головы её обидчикам. Что произойдёт, если она соберёт всю свою ненависть просто так и пошлет её Джесс? Малгерус продолжал постукивать когтем по полу, и из его зубов повалил дым. Натин наклонилась вперёд.

— Ты выглядишь немного напряжённой, коровья морда. Что ты…

— Искры, Натин, заткнись! — перебила её Хайетта. — Перестаньте тыкать в Эйми палкой, как девчонка. Она заслужила своего дракона, как и ты.

Эйми в шоке уставилась на Хайетту. Она вступилась за неё. Никто никогда не вступался за неё. Эйми улыбнулась Хайетте, но та не смотрела на неё. Ей наконец удалось взобраться в седло. Со своей светлой кожей и рыжевато-светлыми волосами она выглядела ещё бледнее, сидя верхом на Эллане, чья чешуя была тёмно-синей, как океанское течение.

— Ладно, уродина, как насчёт игры? — ухмыльнулась Натин, но не по-дружески. — Лучший из трёх, а Хайетта может быть судьёй.

— Игра налево или направо? — со вздохом спросила Эйми.

— Да. Что не так? Я думала, вы с Джесс готовы. Вы слишком напуганы, чтобы попробовать, потому что вчера я обыграла вас в пяти партиях вчистую?

Игра налево или направо требовала умения отдавать команды без слов, и Натин прекрасно знала, что она лучше всех управляет своим драконом.

— Хорошо, лучший из трёх, — согласилась Эйми, полная решимости на этот раз победить.

Три девушки, шлёпая по лужам, направили своих драконов к кольцу из пастушьих посохов. Дождь всё ещё лил и журчал по каналам в полу.

В принципе, игра налево или направо была простой. Кто-то указывал направление, и Всадница должна была заставить своего дракона пройти мимо столба, обращённого к нему правильной стороной, не произнося команды и не направляя его с помощью драконьих рогов. Она была разработана для того, чтобы заставить Всадницу и дракона думать и двигаться в унисон.

— Сначала проигравшие, — Натин жестом пригласила Эйми подойти поближе.

Хайетта и Эллана держались в стороне, а Джесс и Малгерус стояли плечом к плечу, сложив крылья.

— Налево, Эйми, — сказала Хайетта.

Эйми обхватила голову руками, чтобы её не обвинили в жульничестве, и попыталась внушить Джесс желание пройти слева от шеста. Джесс не сдвинулась с места. Эйми сморщила лицо, сосредоточившись. Джесс сделала всего один шаг вперёд, но это было всё.

— Думай левой, Эйми, — громким шёпотом сказала Натин. — А может, ты и не умеешь. Левая часть твоего мозга такая же мёртвая и уродливая, как твоё лицо?

Эйми так сильно сосредоточилась на том, чтобы поделиться с Джесс, что её внезапный прилив гнева передался прямо её дракону.

Джесс взревела и повернула голову. Прежде чем Эйми успела её остановить, она вцепилась зубами в крыло Малгеруса. Кровь брызнула на его оранжевую чешую. Натин закричала.

— Джесс! — воскликнула Эйми.

Малгерус, отреагировав на шок Натин, вцепился когтями в плечо Джесс. Эйми закричала, почувствовав боль Джесс. Малгерус распахнул крылья и взревел. Эйми была поражена тем, насколько он был крупнее. Но дверь в её сознании была полностью открыта, и эмоции её и Джесс хлынули наружу. Эйми чувствовала всё в два раза острее.

Малгерус бросился на них, и крик Эйми смешался с рёвом Джесс.

Внезапно фиолетовый дракон рухнул на землю между Малгерусом и Джесс, обдав их брызгами дождевой воды. Оба молодых дракона застыли на месте, когда Миднайт громко заявила о своём превосходстве.

— О чём, пылающие искры, вы двое думаете? — закричала Лиррия.

— Лиррия, я… — начала Эйми, но её прервали.

— Мне всё равно. Спешивайтесь, вы обе, — приказала Лиррия.

— Но… — снова попыталась Эйми.

— Давай, Полумесяц! — крикнула Лиррия.

Эйми слезла с седла, но продолжала обнимать Джесс за шею. По другую сторону Миднайт Натин сделала то же самое.

— Заткнись. Можешь проглотить свои оправдания, — сказала Лиррия, когда Эйми открыла рот, чтобы попытаться объяснить и обвинить Натин. — Вы обе начнёте вести себя как взрослые, потому что прямо сейчас ни одна из вас не заслуживает дракона. Вам нужно перестать вести себя как маленькие девочки и начать осознавать, какая ответственность лежит на вас. Если вы потеряете контроль, и ваш дракон убьёт невинного, это будет то же самое, как если бы вы сами его убили.

Лиррия смотрела на них из-за спины Миднайт, и Эйми не могла встретиться с ней взглядом.

— Вы обе знаете Вздыхающие Скалы за Хребтом Торкольтен?

Эйми и Натин кивнули.

— Хорошо. Оставьте своих драконов и сбегайте туда и обратно.

— Это займёт несколько часов! — простонала Натин. — А на улице льёт как из ведра.

— А я буду следовать на Миднайт, так что посмотрю, повернёте ли вы назад, прежде чем коснётесь скал.

— А как же Мэл? — спросила Натин, указывая на порезы на крыле, куда его укусила Джесс.

— Они поверхностны, так что ваши драконы могут сами зализать свои раны, — сказала Лиррия.

Эйми посмотрела на Лиррию, надеясь увидеть на её лице хоть какой-то намёк на доброту. Она хотела убедиться, что Лиррия понимает, что в драке виновата Натин. Но Лиррия смотрела на них обеих одинаково.

— Пошли!

Натин повернулась и побежала, шлёпая по лужам. Эйми побежала за ней, её шаги были тяжёлыми от гнева, а сердце болело от несправедливости происходящего.

Глава 19. Фейерверки и Сказки

Две недели спустя Эйми вышла из Антейлла, и ночной воздух окутал её, как плотное чёрное одеяло. Холодное одеяло. Она подтянула лацканы пальто, застегнула его до самого подбородка и плотнее закуталась в жёсткую ткань. Запрокинув голову, она посмотрела на небо и улыбнулась. Пухлые кучевые облака, наплывая друг на друга с моря, проносились над полной луной и собирались над горами.

Она достала из кармана сферу дыхания дракона и подняла её, чтобы осветить себе путь. Даже при мерцающем свете пламени мир на вершине Кольцевых гор ночью был опасным местом. Расщелины, уходящие вниз на сотни футов, казались не более чем тенями на скалистой поверхности.

Силуэт Дайренны показался на фоне ночного неба, почти неотличимый от скалы, на которой она сидела. Эйми сунула шар обратно в карман и подкралась поближе в лунном свете. Она не могла разглядеть Блэка, но знала, что он где-то рядом. Дайренна не должна была сегодня дежурить, но она была здесь, отдельно от всех остальных. Эйми знала, каково это — чувствовать себя одинокой. Ей не нравилось думать о том, что кто-то ещё страдает от одиночества, которое ощущается как бездонная яма в груди.

Она осторожно переставляла ноги, окутывая ночь, словно плащом, и становясь тенью. Она практиковалась в том, чтобы двигаться легко, как учила их Лиррия. Она гадала, сможет ли незаметно подкрасться к старшей Всаднице.

— Эйми.

Голос Дайренны заставил её вздрогнуть, и она ударилась носком о выступающий выступ скалы. Она тихо выругалась, перепрыгнула через опасный камень, а затем подскочила к тому месту, где сидела старшая Всадница, даже не потрудившись скрыть потёртости на своих ботинках.

— Как ты узнала, что я была там? — спросила Эйми, подойдя к краю обрыва и посмотрев на Дайренну.

— Ты находишься с подветренной стороны, — ответила Дайренна, не отрывая взгляда от города внизу, — и либо здесь на скале начала расти лаванда, либо ты только что приняла ванну. Но я тебя не слышала.

Эйми ждала какой-нибудь похвалы, но, по-видимому, это было всё.

— А где Блэк?

Дайренна кивнула направо, и Эйми посмотрела, но всё, что она увидела, был каменный столб странной формы. В этот момент верхняя часть столба расправила крылья, и на неё уставилась пара глаз рептилии. Эйми подпрыгнула. Блэк замер и снова стал частью колонны, только на этот раз он держал шею вытянутой. Как только он устроился, Эйми могла видеть только слабое оранжевое свечение его рта, подчёркивающее острые, как бритва, изгибы зубов. Она подумала, что он выглядит потрясающе, хотя, очевидно, не так потрясающе, как Джесс.

— Можно, я посижу и понаблюдаю с тобой? — спросила Эйми, усаживаясь, натягивая свой длинный плащ и свешивая ноги с края обрыва.

— На этот раз ты принесла мне чашку чая? — спросила Дайренна.

Эйми мгновенно почувствовала себя виноватой, вспомнив о своём обещании после их вечера в мастерской Дайренны.

— Нет? — спросила Дайренна, всё ещё глядя вниз на город.

Эйми подумала, не стоит ли ей уйти, подумав, что она, возможно, разозлила Дайренну, но тут лунный свет упал на маленький изгиб её губ, когда старшая Всадница улыбнулась.

— В следующий раз, обещаю, — сказала Эйми со своей собственной улыбкой.

Она смотрела вниз, на ярко освещённый город, где закончились выборы и началось празднование. Значит, завтра Эйми должна была лететь. Если она этого не сделает, то подведёт Яру и, возможно, потеряет место в команде Всадниц. Конечно, она тоже может умереть, но это было бы не так страшно, как потерпеть неудачу.

— Ты когда-нибудь жалела, что не могла голосовать? — спросила Эйми, пытаясь завязать разговор и отвлечься.

Дайренна покачала головой, и Эйми задумалась, было ли этот ответ всем, что она получит. Она открыла рот, чтобы задать другой вопрос, но Дайренна заговорила сама.

— Нет, не думаю, что я что-то пропустила, никогда не голосовав. Совершив восхождение, когда мне было тринадцать, так что я была слишком молода, чтобы пройти квалификацию.

— Лиррия говорит, что ты самая молодая из тех, кто когда-либо совершал восхождение. Это правда?

Она почувствовала, как Дайренна пожала плечами.

— Так говорится в записях.

Эйми выпалила следующий вопрос, прежде чем у неё сдали нервы.

— Зачем ты совершила восхождение?

Молчание повисло в воздухе между ними, как тяжёлое облако, готовое пролиться дождём. Блэк низко зарычал, и Эйми поняла, что ей нужно закрыться. Дайренна смотрела на сморщенные шрамы, покрывавшие её руки.

— У всех нас есть отметины, которые нам не нравятся, малышка.

Эйми понятия не имела, что на это сказать. Шрамы — совсем не то же самое, что родиться с пятнами бесцветной кожи по всему телу. Шрамы есть у всех, но из-за рассечённого лица Эйми выглядела уродиной. Она искоса взглянула на старшую Всадницу, но не смогла прочесть выражение её лица. Лунный свет играл серебряными прядями в её тёмных волосах, а морщинки вокруг глаз залегли тенями.

Внезапно над зданиями вспыхнул свет, окрасив мир в зелёный и золотой цвета, затем в фиолетовый и красный. Эйми улыбнулась. По её мнению, фейерверки были лучшей частью выборов, и она никогда не видела их такими потрясающими. Было здорово наблюдать, как каждый громкий хлопок эхом разносился по кругу гор.

— Должно быть, они зажигают их прямо у статуи, — прокомментировала Дайренна.

— Ты имеешь в виду ту, что у Кворелл-сквер, перед залом заседаний совета? Это моя любимая статуя Кьелли. На ней она выглядит такой сильной и красивой. Каждый раз, когда я проходила мимо неё, я мысленно желала, чтобы Кьелли помогла мне тоже вырасти сильной женщиной.

— Что ж, теперь ты одна из её Всадниц.

Эйми фыркнула.

— Не совсем. Лиррия говорит, что мы не Всадницы, пока не полетим. Что мы и должны сделать завтра.

Мысли Эйми снова вернулись к вопросу «что, если». Внизу, в долине, продолжали взрываться фейерверки, заливая город разноцветным светом.

— Ну, а у тебя есть любимая статуя или картина Кьелли? — спросила Эйми.

— На деревянных балках возле гостиницы «Белый Грифон» есть раскрашенная резьба, изображающая её и Мархорна. Видела?

Эйми кивнула.

— Да, но она мне не очень понравилась. На этом изображении лицо Кьелли выглядит грубоватым, и она не выглядит такой высокой и грациозной.

Дайренна пожала плечами, но ничего не сказала, и Эйми продолжила:

— Ну, она основала Всадниц, а Мархорн — стражей, и вместе они основали Киерелл, не так ли? — спросила Эйми. — Это было после того, как они пришли — откуда бы они ни пришли, — и они есть, или были, бессмертными, или что-то в этом роде.

Дайренна смотрела на неё, приподняв одну бровь. Внезапно Эйми стало очень стыдно за свою неосведомлённость.

— Мой дядя обычно рассказывал истории за работой, но я всё время перебивала его, и, наверное, истории получались немного сумбурными. И он знал только то, что рассказывала ему его бабушка… — Эйми замолчала, потому что это оправдание показалось ей недостаточно веской причиной для того, чтобы не знать, как был основан её собственный город. — Ты знаешь историю о том, откуда пришли Кьелли и Мархорн и куда они ушли?

Дайренна кивнула.

— Можешь рассказать мне?

— Ты обещаешь не перебивать меня вопросами каждый раз, когда я останавливаюсь, чтобы перевести дыхание?

— Обещаю.

Эйми улыбалась в темноте, пока Дайренна заполняла пробелы, рассказывая ей о том, что жители Киерелла были потомками людей, чьи жизни были спасены Кьелли и Мархорном. Это были люди, которых спасли от Воинов Пустоты и дали им шанс жить мирной жизнью в Кольцевых горах.

Эйми даже забыла об ужасе завтрашнего дня, слушая рассказ Дайренны о том, что родиной их народа был остров, расположенный далеко на востоке. Пока она говорила, Эйми представляла себе широкие улицы, обсаженные цветущими вишнёвыми деревьями. Она могла видеть поросшие лесом горные вершины, сгрудившиеся в центре острова, и слышать, как волны в штормовые дни разбиваются о городские дамбы. Дайренна объяснила, что на этом острове было четыре королевства, каждым из которых правили двое бессмертных Квореллов. Кьелли и её отец, Мархорн, были правителями одного королевства. Единственными, кто выжили.

Напали Воины Пустоты, началась война, совершались зверства, целые города оказались разрушены. Образы красивых домов и цветущих деревьев в сознании Эйми сменились образами руин и крови. Остальные три королевства были потеряны, как и более половины Кьелли и Мархорна. Они спасли столько людей, сколько смогли, и бежали, оставив остров в руинах и запустении.

Дайренна кивнула на город внизу и сказала, что именно на это мягкое, плодородное плато внутри Кольцевых гор Келли и Мархорн перевезли своих выживших людей. Они основали новый город, построенный по образу и подобию тех, что они оставили. Здесь Келли и Мархорн, ставшие теперь самыми последними из Квореллов, знали, что их люди будут в безопасности, под защитой гор и в укрытии от остального мира.

— А кем на самом деле были Воины Пустоты? — перебила Эйми.

— В историях об этом нет ни слова, — Дайренна пожала плечами. — У нас нет никаких письменных свидетельств, относящихся к периоду до основания Киерелла, а истории, передаваемые устно, всегда искажаются.

— Но Кьелли и Мархорн уничтожили всех Воинов Пустоты, не так ли?

Дайренна не ответила, и Эйми сменила тактику.

— Итак, Мархорн основал городскую стражу, а затем Кьелли основала Небесных Всадниц, чтобы защищать город и обеспечивать его безопасность.

— Да. И…

— Они действительно были бессмертны, как говорится в историях? — перебила Эйми. — Прости. Но действительно ли это было так? Ведь Мархорн умер, не так ли? Значит, он не может быть бессмертным, если умер. И куда делась Кьелли?

Дайренна издала лёгкий смешок, затем покачала головой.

— Никто не знает, куда она делась. Прошло сто три года с тех пор, как она в последний раз посещала заседание совета, и с тех пор в городе её никто не видел. И они были настолько близки к бессмертию, насколько это вообще возможно. В них были тысячи искр.

— Что? — Эйми не поняла. Как будто Дайренна сказала, что у них две головы. — У каждого есть только одна искра, одна жизнь, ярко горящая в твоей груди.

— Только не у Квореллов, — Дайренна покачала головой. — У каждого из них были тысячи искр. В историях говорилось, что их было так много, что у них искрилась кровь. Мы все сжигаем энергию в нашей единственной искре, и когда она иссякает, мы умираем, но у Кьелли и Мархорна внутри были тысячи жизней, которые они могли просто продолжать прожигать.

Эйми попыталась представить, каково это — иметь почти бесконечный запас искр, которые ты можешь просто использовать, одну за другой, живя сотни и сотни лет. Это казалось настолько нереальным, что она не могла осознать этого.

— Твои истории более подробны, чем у моего дяди, — сказала Эйми, опечаленная тем, что Джирон никогда не встретит Дайренну. Она подумала, что ему понравилась бы старшая Всадница.

Дайренна молчала так долго, что Эйми подумала, что обидела Всадницу. Она оглянулась на Блэка и встретилась с парой глаз рептилии, пристально наблюдавших за ней.

— Я… — начала она, но Дайренна перебила её.

— Жил-был один человек, шорник (специалист по изготовлению конской упряжи — прим. пер.), и он любил поболтать за работой. Как и твой дядя.

— Ты была его ученицей?

— Достаточно, — Дайренна покачала головой. — Теперь я не могу ничего изменить.

Блэк зарычал, выпустив небольшое облачко дыма, и Эйми поняла, что больше спрашивать ни о чём нельзя. В небе взорвался последний впечатляющий фейерверк. Поднялся ветер, и Эйми почувствовала свежий, солоноватый запах моря позади них. Затем её внимание привлекло какое-то движение в небе над городом. Что-то взлетело с крыш, и это был не фейерверк. В струящемся лунном свете мелькнуло красное крыло, когда дракон и Всадница пронеслись по воздуху.

— Искры, начинаем. — Дайренна выдохнула эти слова со вздохом.

— Дайренна, что…

— Иди, Эйми, уходи сейчас же.

Голос Дайренны звучал так настойчиво, как она никогда не слышала от старшей Всадницы.

— Но это просто возвращается Яра, я вижу её.

— Я знаю, и этот вечер будет для неё не из приятных. Тебе следует уйти.

— Почему?

— Ты заметила, что объединяет Всадниц? — спросила Дайренна.

— Что ты имеешь в виду?

— Все здесь, на вершине, заслуживают того, чтобы быть здесь, с этим не поспоришь — мы все совершили восхождение. Но все здесь, наверху, от чего-то бегут.

Эйми подумала о том, какой уравновешенной и сильной выглядела Яра на спине Фарадейра. О том, как она отдавала приказы, а её Всадницы подчинялись. Если кто и был рождён быть Всадницей, так это Яра.

Дайренна отвернулась от неё и смотрела вниз, на город. Выражение её лица было таким напряжённым, что Эйми показалось, будто она видит там, внизу, то, от чего она убежала. Прежде чем Эйми успела что-либо сказать, Дайренна спрыгнула со скалы, и Эйми была потрясена, увидев, как она потянулась назад, вынимая свои сабли из ножен. Блэк насторожился, его огромные крылья были полураскрыты, а шея вытянута. Эйми уловила резкий запах древесного дыма, когда он втянул в себя воздух.

Эйми была в замешательстве. Дайренна выглядела так, словно готовилась к битве.

Блэк издал резкий предупреждающий рык. Эйми снова подняла глаза к небу и увидела, как Яра парит в лунном свете над ними. Но что-то было не так. Она выглядела так, словно ей было трудно контролировать Фарадейра. Дракон продолжал извиваться под ней, как будто пытался освободиться от уз Яры. Пара упала с неба и приземлилась на каменистой осыпи под рёв Фарадейра и ругательства Яры.

Дайренна на мгновение обернулась, чтобы взглянуть на Эйми.

— Я беспокоюсь не о Яре, а о Фарадейре. Яра пьяна. Её разум затуманен, и эмоции будут бурлить повсюду. Она не сможет удержать своего дракона. Эйми, иди в дом.

Дайренна отвернулась, но тут же обернулась и схватила Эйми за руку, словно тисками. Это было больно.

— Никому не рассказывай о том, что ты видела.

Эйми кивнула в знак согласия. Дайренна подтолкнула её, затем повернулась и осторожно подошла к тому месту, где Яра соскользнула с её седла. Их лидер стояла, глядя вниз, на город. Эйми повернулась и побежала, но недалеко. Она скользнула в глубокую тень за каменной колонной, прижалась к холодному камню и огляделась, наблюдая.

Дайренна вытянула обе руки, одну ладонью к Яре, другую — за спину, к Блэку, успокаивая своего дракона, который почувствовал её беспокойство. Услышав приближение Дайренны, Яра завертелась на месте, её конечности ослабли от выпитого.

— Бельярна снова избрали, — воскликнула Яра, обвиняюще тыча пальцем в сторону города.

— Мы знали, что так и будет, — Дайренна говорила тихо, когда она осторожно шагнула вперёд. — Советник Бельярн…

— Безрассудный, бесчувственный предатель, вот кто он такой.

В лунном свете Эйми видела, как Яра посмотрела на другую Всадницу, на её лице было отчаяние, мольба. У Эйми перехватило дыхание, когда она увидела это. Ушла Яра, лидер Небесных Всадниц, такая уверенная в себе. Её заменила эта сломленная женщина, балансирующая на грани слёз. Она гадала, что с ней сделал советник Бельярн.

— Давай, — Дайренна подошла на шаг ближе, — отправь Фарадейра в Сердце и возвращайся со мной внутрь.

— Бельярн всё рассказывает и рассказывает о том, как его отец был убит Гельветами. Мои родители тоже, — простонала Хара срывающимся голосом. — Но мы с Майконном поклялись продолжить их мечту. Мы собираемся заключить мир с Гельветами. Отец Бельярна тоже этого хотел, но, о нет, Бельярн хочет сказать всем, что мы не правы. И теперь он снова член совета.

— Яра…

— Нет! — Яра и сделала неуверенный шаг назад, споткнулась и опёрлась рукой о камень, чтобы не упасть.

В то же мгновение Фарадейр бросился на Дайренну. Даже находясь в безопасности за своей колонной, Эйми отпрянула и подавила крик. Красные крылья и перья распахнулись, и голова дракона-рептилии метнулась вперёд, его зубы щелкнули в нескольких дюймах от лица Дайренны. Старшая Всадница инстинктивно пригнулась, и оба ятагана выскользнули из ножен. Дайренна опустилась на одно колено, держа холодные клинки наготове. Фарадейр медленно склонил голову набок, глядя на неё сверху вниз. Из его ноздрей повалил дым. Тёмная тень материализовалась позади Дайренны, и Блэк оказался там, раскрыв огромные крылья, защищающие свою Всадницу. Мир на вершинах гор застыл. Эйми в ужасе затаила дыхание, наблюдая за происходящим.

Должно быть, крошечная ниточка контроля всё ещё передавалась от Яры к её дракону, потому что он не атаковал. Фарадейр, однако, продолжал мотать головой из стороны в сторону, словно решая, стоит ли откусить Дайренне лицо. Блэк зашипел, и в воздух взвилась тонкая струйка дыма. Для Эйми два тонких стальных лезвия внезапно показались недостаточной защитой, когда дракон находится в нескольких дюймах от вашего лица.

А Яра, казалось, даже не заметила, что произошло. Она прислонилась к каменной колонне и беспорядочно махала рукой в сторону города, бормоча что-то себе под нос и изрыгая проклятия. Блэк переместил свой вес, словно готовясь к прыжку. Разговаривая с Ярой, Дайренна не сводила глаз с Фарадейра.

— Ты хочешь, чтобы мечта твоих родителей стала реальностью?

— Да, конечно, — Яра покачала головой, светлые волосы рассыпались по её плечам, когда она повернулась и попыталась сфокусировать взгляд на старшей Всаднице.

— Тогда протрезвей и сосредоточься на своей связи, — резко сказала Дайренна, не сводя глаз с дракона. — Потому что, если твои эмоции ослабнут, он увидит во мне добычу, и мне придётся убить его. Тогда Бельярн, возможно, разрушит все твои планы, потому что ты больше не будешь лидером Небесных Всадниц. У тебя не будет никакого влияния, и он победит.

— Он не победит! — закричала Яра, неуверенно отталкиваясь от скалы. — Мы с Майконном работали над этим десять лет! Я стала Всадницей, чтобы заключить мир с Гельветами и изменить будущее.

Дайренна медленно поднялась на ноги, всё ещё держа ятаганы наготове между собой и Фарадейром.

— Яра, Бельярн — всего лишь один голос в совете, так что…

— Я любила его, Дайренна, — простонала Яра.

— Я знаю, — мягко сказала Дайренна, — но тебе нужно собрать осколки своего сердца воедино и перестать позволять Бельярну расстраивать тебя.

Нежные слова Дайренны пробились сквозь пьяный туман в голове Яры. Пока Эйми смотрела, её глаза снова сфокусировались, и она, казалось, впервые заметила своего дракона. Она глубоко вздохнула и раскинула руки, словно отталкивая что-то невидимое.

— Фарадейр, уходи, — приказала Яра.

Дракон оторвал взгляд от Дайренны, но крылья не расправил и не отступил ни на шаг. Его длинная шея изогнулась, чтобы посмотреть на Яру, и раздалось низкое рычание. На мгновение всё снова стихло, и казалось, что Фарадейр не собирается подчиняться. Яра встретилась с ним взглядом. Затем Фарадейр взмыл в небо. Эйми наблюдала, как он парил над горными вершинами, чёрной тенью на фоне звёзд, прежде чем нырнуть в самое Сердце.

Она опустила глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Дайренна убрала свои клинки в ножны и повернулась, чтобы кивком головы показать Блэку. Её дракон заметно расслабился и, взмахнув крыльями, снова взгромоздился на колонну. Дайренна медленно подошла и встала рядом с их лидером. Яра опустилась на каменистую осыпь, вытянув длинные ноги и пристально глядя на всё ещё мерцающие огни Киерелла. Дайренна села рядом и обняла её одной рукой.

— Бельярна снова избрали, — повторила Яра таким тихим голосом, что её слова едва долетели до укрытия Эйми.

— Я знаю, — сказала Дайренна, крепко обнимая её, когда та начала плакать. Эйми ошеломлённо наблюдала за происходящим, пока Дайренна не подняла другую руку и не указала пальцем прямо на неё. — Я же сказала тебе уйти.

Её слова были мягкими, но строгими, и Эйми мгновенно развернулась и побежала назад, через освещённые луной горные вершины, её разум гудел от того, что она увидела.

Глава 20. Готова или Нет

Эйми уставилась на свой суп из морской капусты и мысленно приказала желудку перестать бурчать. Ей нравился суп Аранати, и она хотела есть, но сегодня был день полётов, и её всё утро тошнило от беспокойства. Вокруг них в столовой царила обычная болтовня. Эйми, Хайетта и Натин сидели на скамейке у края, рядом с огромным сталактитом, усыпанным фиолетовыми кристаллами. Четыре дня назад за ужином Хайетта притащила Натин, и они обе сели рядом с Эйми. Это был первый раз за четыре месяца, когда три девушки ели вместе. Несмотря на то, что Натин жаловалась на протяжении всего ужина, Эйми была так довольна, что едва притронулась к еде.

С тех пор Хайетта настаивала на том, чтобы они всегда ели вместе. Натин то отказывалась сидеть рядом с Эйми, опасаясь заразиться от её, то отказывалась сидеть напротив неё, потому что, по её словам, вид лица Эйми отпугивал её от еды. Эйми изо всех сил старалась не обращать внимания на Натин и получать удовольствие от общения с Хайеттой.

— Как ты думаешь, когда они заставят нас уйти? — в седьмой раз спросила Хайетта.

Эйми посмотрела на неё и заметила, что её светлая кожа была ещё бледнее, чем обычно, и она грызла ногти, которые уже были ободраны и кровоточили.

— Лучше бы это случилось поскорее. Я устала ждать, — сказала Натин, беря у Хайетты недоеденный хлеб и макая его в суп.

— Как ты можешь есть? — спросила Хайетта.

Натин пожала плечами.

— Я проголодалась. Я бы тоже съела хлеб Эйми, только она к нему уже притронулась.

Эйми посмотрела на неё и понадеялась, что та свалится со спины Малгеруса, как только они заберутся по-настоящему высоко. Однако она этого не сказала. После лекции Лиррии и она, и Натин опасались драться. Вместо этого она проглотила несколько глотков супа.

— Меня тошнит, — простонала Хайетта, уронив голову на руки.

— Эй, с тобой всё будет в порядке, — сказала Эйми. — Ты пережила восхождение и поход к месту гнездования. По сравнению с этими ужасами летать просто.

— Правда? — Хайетта подняла голову.

— Конечно, — Эйми кивнула, хотя совсем не чувствовала уверенности.

Затем звуки в обеденном зале изменились. Эйми сразу это заметила. По пещере словно пробежала рябь, усиливая возбуждение. Разговоры прекратились, но тут же возобновились, но на этот раз громче и оживлённее. Она глубоко вздохнула и огляделась. Яра, Дайренна и Лиррия стояли в дверях пещеры, каждая из них держала по большому чёрному седлу. Три седла для трёх новых Всадниц. На руке у Яры тоже были перекинуты их плащи.

— Вот и всё, — радостно воскликнула Натин. Она поднялась со своего места, потянув за собой Хайетту. — Пошли. Мы собираемся лететь!

Натин пробиралась между скамьями, таща Хайетту за руку. Натан всё ещё немного прихрамывала из-за ноги, на которую напали оторвали детёныши на месте гнездования. Следуя за ней, Эйми размышляла, не сделает ли Натин из-за затянувшейся раны медлительную и неуклюжую Всадницу. Она подумала, что было бы неплохо, если бы это было так.

Гул в зале усилился, когда три девушки подошли к ожидавшим их Всадницам.

— Готовы? — спросила Яра и, не дожидаясь ответа, бросила им плащи.

Эйми надела свой чёрный плащ на шерстяной подкладке и достала из внутреннего кармана чёрный шёлковый шарф. Зал за их спинами опустел, когда Яра, Дайренна и Лиррия двинулись вперёд, а Эйми, Хайетта и Натин последовали за ними по пятам. Оживлённые голоса всех Всадниц отдавались эхом, и казалось, что их было вдвое больше. Сердце Эйми бешено колотилось, когда она обернула шарф вокруг шеи и сунула концы под мышки. Она едва чувствовала собственные шаги.

Она бочком подошла к Лиррии, которая улыбнулась ей, обнажив кривые передние зубы. Ободрённая важностью этого дня, Эйми вложила свою руку в ладонь Лиррии, не заботясь о том, что кто-то может это увидеть. Она почувствовала, как напряглась Лиррия, прежде чем сжала руку Эйми в ответ. Но затем Лиррия отпустила её и, ускорив шаг, проскользнула вперёд, чтобы поговорить с Ярой. Спазм неприятия был подобен уколу в сердце.

Дневной свет залил коридор, когда они приблизились к Сердцу, и знакомый запах древесного дыма защекотал Эйми нос. Шаги и болтовня эхом отражались от стен. Внутри Сердца драконы чувствовали возбуждение своих Всадниц. Хлопали разноцветные крылья, переливалась яркая чешуя, а длинные шеи вытягивались, чтобы посмотреть вниз с многочисленных выступов и впадин. Лучи солнечного света падали из вентиляционных отверстий высоко вверху. Вскоре три новых Всадницы должны были взлететь.

Сердце Эйми бешено заколотилось.

Слухи об этом распространились из обеденного зала, и в зал стало стекаться всё больше Всадниц. Все, кто не был занят на работе, пришли посмотреть на их первый полёт. В пещере царила праздничная атмосфера, когда Всадницы вспоминали радость своих первых полётов. Они собрались по краям пещеры, стоя за пределами кольца из пастушьих посохов и своих сфер дыхания дракона. Внутри кольца Яра подозвала трёх новых Всадниц. Дайренна и Лиррия встали по обе стороны от неё.

Натин и Хайетта вышли в центр пещеры. Эйми последовала за ними. Оставалось сделать ещё кое-что, прежде чем им выдадут сёдла. Волнение Эйми возросло, когда Дайренна потянулась к кучке из шести клинков в шести ножнах и трёх наборах ремешков и пряжек. Это были ятаганы новых Всадниц.

Каждый комплект был специально выкован с использованием клинков предыдущих Всадниц. Эйми нравилось думать, что её клинкам триста лет, что они выковываются заново для каждого нового владельца, приобретают новую индивидуальность, но сохраняют частичку того, что было раньше. Возможно, даже одной из самых первых Всадниц, той, кто действительно знала Кьелли, владела клинками, которые ей собирались подарить.

Лицо Дайренны было серьёзным, когда она благоговейно раздавала их. Натин взяла свои первой, за ней Хайетта, а Эйми была последней. Натин тут же достала один из своих и взмахнула им в воздухе, проверяя его вес и балансировку. На эфесах сверкали голубые топазы того же оттенка, что и её глаза. Хайетта спокойно застегнула ремешки на груди, накинула их на стройные плечи и вложила оба клинка в ножны. Рукояти кинжалов подпрыгивали у неё за головой, когда она с недовольным видом поводила плечами. Маленькие камни аметиста, украшавшие короткие крестовины Хайетты, сверкали на солнце.

— Они хорошо смотрятся, — прошептала Эйми, пытаясь подбодрить Хайетту.

Эйми почувствовала, как вспыхнуло её лицо, когда Дайренна протянула ей клинки. Чёрные кожаные ремешки были тёплыми, но жёсткими в её руках. Чем дольше она их носила, тем мягче они становились. Ножны были из драконьей кожи, почерневшей от времени. Она провела пальцами по мягкой витой коже рукояти и вверх по эфесу. В груди у неё разрасталось разочарование, а на глаза навернулись слёзы.

На рукояти каждого из её ятаганов вместо драгоценных камней, у Эйми был гладкий, отполированный наконечник из слоновой кости. Это был зуб дракона, вероятно, взятый у одного из мёртвых детёнышей. Но Эйми расстроило не это, а то, что они были белыми. На обеих её лопатках были белые пятна, точно такие же, как и на её коже.

Ей хотелось спрятаться и заплакать. Клинки Натин и Хайетты сверкали и были прекрасны на вид, в то время как её собственные были такими же странными, как и она сама. Затем она подняла глаза и встретилась взглядом с Дайренной. Старшая Всадница наблюдала за ней с лёгкой, сердечной улыбкой. Эйми хмуро посмотрела на Дайренну, затем откинула голову назад, пытаясь сдержать подступающие слёзы.

Дайренна подошла и обняла Эйми за плечи.

— Я выбирала украшение для твоих клинков, малышка, — мягко сказала Дайренна. — Никогда раньше не украшала рукоять зубом дракона. Они уникальны и непохожи друг на друга, как и ты. И в этом нет ничего плохого. Помни об этом, когда будешь смотреть на них.

Старшая Всадница сжала её плечи и отпустила, уходя прочь. Эйми хотелось побежать за Дайренной и умолять её сменить клинки. Почему ей нельзя было подарить драгоценный камень или золотую проволоку, как всем остальным? Вместо этого она закинула ятаганы за спину и сморгнула слёзы. Дайренна и Лиррия отступили в тень на краю пещеры, присоединившись к остальным Всадницам. Остались только три девушки и их лидер.

— Призовите своих драконов, — приказала Яра.

Эйми тут же перевела взгляд на Джесс. Её дракончик ещё не выбрал себе любимого выступа и продолжал спать где-то в другом месте, но Эйми всегда инстинктивно чувствовала, где она находится.

— Джесс! — крикнула она в открытое пространство пещеры у себя над головой. — Джесс!

Она услышала, как Натин фыркнула.

— О, как изысканно. Никогда бы не подумала, что ты выросла в сточной канаве Паласа.

Эйми пожала плечами и нахмурилась.

— Это работает.

Она подняла глаза и увидела, как Джесс расправила свои изумрудные крылья, а затем грациозно опустилась на пол. Когда она увидела приближающегося дракона, ей показалось, что недостающая часть её самой вернулась на место. Она протянула руку и положила её на шею своего дракона, наслаждаясь прохладной гладкостью его чешуи. Когда они стояли рядом, голова Джесс была теперь на фут выше головы Эйми.

— Нам пора лететь, девочка, — прошептала Эйми, поглаживая Джесс. — Я… — она ещё больше понизила голос, — я немного нервничаю, но у нас всё будет хорошо, правда?

Джесс повернула голову с медлительностью рептилии, и Эйми почувствовала такой прилив любви и доверия, пронизывающий их связь, что у неё закружилась голова.

Натин свистнула своему дракону. Малгерус подпрыгнул в воздух и, рисуясь, дважды облетел пещеру, прежде чем приземлиться, окликнув Натин, когда его когти зацокали по каменному полу. Эйми ощетинилась. Она снова посмотрела на Джесс и напомнила себе, что её дракон был красивее. Она подумала, что голова Малгеруса была массивной, а его спиралевидные рога не имели такого красивого изгиба, как у Джесс.

Раздался короткий, резкий свист, и из тени под потолком пещеры появилась Эллана. Она приземлилась рядом с Малгерусом, её тёмно-синяя чешуя казалась ещё темнее на фоне ярко-оранжевой. Затем все три девушки обратили внимание на своих драконов.

— Я собираюсь надеть на тебя седло, — сказала Эйми Джесс. — Ты, кажется, довольна, что носишь это седло, так что не смущай меня сегодня, решив, что оно тебе не нравится, и попытавшись отказаться от него. Хорошо?

Кряхтя от усилий, Эйми закинула тяжёлое седло на спину Джесс, теперь на уровне её подбородка, и начала быстро застёгивать пряжки. Рядом с ней Натин и Хайетта делали то же самое. Эйми сосредоточилась ещё больше, чем когда-либо, чтобы убедиться, что каждая застёжка затянута. Если бы сегодня у Джесс развязался ремень и всё соскользнуло со спины, она бы не просто упала на пол пещеры с несколькими синяками. Она бы умерла.

Стук сердца отдавался у неё в ушах, и она почти ничего не слышала. Она не думала, что когда-либо так нервничала. Она чувствовала, что все взгляды устремлены на неё, наблюдают, ждут. Когда она затянула последнюю застёжку, её затошнило, и она представила, как её стошнит на глазах у всех. Она закусила губу, пытаясь унять бурлящий желудок, но бабочки в нем неистово порхали и всё перемешивали.

Единственными звуками в пещере теперь были тихий шелест драконьих крыльев и свист ветра в вентиляционных отверстиях высоко вверху. Наблюдавшие за происходящим Всадницы замолчали. Дуновения свежего морского воздуха вырывались из вентиляционных отверстий, словно заманивая новых Всадниц в небо.

Эйми на мгновение заколебалась, всё ещё чувствуя на себе взгляды всех Всадниц. Её длинные локоны рассыпались по плечам и груди. Когда она поднималась в воздух, волосы падали ей на лицо, ослепляя её, но если бы она подвязала их сейчас, то бесцветная часть её лица была бы заметна всем, кто наблюдал за ней. Она подумала о том, чтобы оставить волосы и завязать их сзади, когда окажется в небе. Затем она поняла, что это означало бы убрать руки с рогов Джесс, находясь на высоте сотен футов. От этой мысли у неё скрутило желудок, и она почувствовала, как к горлу подступил комок супа. Она быстро собрала свои локоны в конский хвост. Несколько прядей выбились из прически и упали ей на щеки: тёмно-каштановые локоны с одной стороны, белоснежные — с другой. Она украдкой взглянула на Натин, готовясь услышать «уродина», но Натин была слишком взволнована, чтобы заметить её.

В центре пещеры Яра подняла обе руки, и все взгляды обратились к ней. Она стояла в широком солнечном луче, и её светлые волосы до плеч сияли, как нимб. Эйми она показалась невероятной, царственной и уравновешенной, красивой, в её длинных конечностях чувствовалась едва сдерживаемая сила. В ней не было и намёка на ту сломленную женщину, которую она видела плачущей в объятиях Дайренны прошлой ночью. Взгляд Яры перебегал с Натин на Хайетту, затем на Эйми, задерживаясь на каждом лице на несколько мгновений. Её собственное лицо было серьёзным, и это заставило нервы Эйми ещё больше напрячься.

— В тот момент, когда вы вырветесь из вентиляционного отверстия и взлетите в небо, вы станете Небесными Всадницами, — сказала им Яра. — Но для этого вам нужно лететь прямо, полностью отдаться делу и оставить свои страхи позади. Небесные Всадницы ничего не боятся.

Глава 21. Не все трое

Яра отступила, и ей пора было уходить. Эйми почувствовала, что Джесс, стоявшая рядом с ней, дрожит и нервничает, как лошадь. Она посмотрела на Хайетту и увидела, что глаза девушки расширились от страха. Она уже собиралась подойти и попытаться успокоить её, но Натин её опередила.

Натин собрала свои длинные каштановые волосы в высокий хвост, и, когда она шла под лучами солнца, они освещали её круглое лицо. Её голубые глаза возбуждённо блестели. Она обняла Хайетту за талию, и Эйми остановилась, неловко замерев на полпути между Джесс и Хайеттой. Она была достаточно близко, чтобы слышать их.

— Помнишь, как мы в первый раз бежали под дождём? Было ещё темно, когда Лиррия заставила нас бежать, и помнишь, как сильно мы это возненавидели?

Хайетта кивнула.

— Всё болело. Я думала, что мои ноги вот-вот взорвутся от боли.

— И что же заставляло тебя продолжать?

— Я хотела искупить вину за то, что избавилась от своего ребёнка до его рождения. Я хотела быть кем-то, кто защищал бы людей, — сказала Хайетта дрожащим голосом.

— Ну, вот теперь ты это сделаешь, — сказала Натин, сжимая её талию. — Ты же не хочешь, чтобы эти ужасные дни тренировок прошли впустую.

Эйми сделала несколько шагов вперёд.

— И ты можешь сначала посмотреть, как это делаем мы, чтобы убедиться, насколько это просто, — сказала она, не в силах оставаться в стороне от разговора, хотя его вела Натин. Ей удалось подружиться с Хайеттой, и она тоже хотела поддержать её.

— Не слушай эту уродину, — сказала Натин, свирепо глядя на Эйми. — Ты идёшь первой, а я сразу за тобой. Эйми может пойти последней, если выживет.

— Натин, я не думаю, что мы должны заставлять Хайетту начинать первой. Она…

— Заткнись! — Натин повернулась и положила обе руки Хайетте на плечи. — Помни, какая ты сильная. И, как сказала Яра, тебе больше не нужны твои страхи, так что выбрось их из головы и оставь здесь.

Эйми не возражала против ободряющих слов Натин, но считала, что было бы неправильно уговаривать Хайетту пойти первой.

— Кто из нас троих первым рискнул совершить восхождение? — спросила Натин.

Хайетта прикусила губу и ничего не ответила.

— Только не я и уж точно не чумная морда. Это была ты, — Натин протянула руку и перебросила одну из кос Хайетты через плечо. — Это то, чего ты хочешь, так что я ни за что не позволю тебе потерпеть неудачу, хорошо?

Хайетта кивнула.

— Хорошо? — спросила Натин.

— Хорошо, — ответила Хайетта.

Когда Хайетта забралась в седло, Эйми вернулась к Джесс и прижалась лбом к прохладной чешуе своего дракона. Она чувствовала, как кровь стучит у неё в висках.

— Я смогу это сделать, — прошептала она. Джесс подтолкнула её мордочкой. Эйми улыбнулась. — Мы сможем это сделать, — поправила она.

Позади неё распахнулась пара крыльев. Она обернулась и увидела Хайетту, сидящую верхом на Эллане, тёмно-синяя чешуя дракона колыхалась при каждом её движении. Хайетта застегнула пальто до самого подбородка, и из-под него выглядывало её бледное лицо. Она надела защитные очки, и благодаря круглым стеклам её широко раскрытые глаза казались ещё больше. Затем, взявшись за закрученные спиралью рога Элланы, она подняла голову.

— Хайетта, сверни в вентиляционную шахту слева, — крикнула Яра, указывая на луч света, струящийся слева от входа в пещеру. — Она более прямая и в ней легче ориентироваться новичку. И не сомневайтесь ни секунды, иначе твой дракон начнёт колебаться. Ты контролируешь ситуацию, и она должна почувствовать твою уверенность.

— Давай, Хайетта, — крикнула Натин. — Жди меня в небе.

Когда Эллана начала махать крыльями, Эйми ухватилась за ремень своего седла и крепко сжала его. В следующее мгновение Эллана уже была в воздухе, а Хайетта вскрикнула от удивления.

— Да! — обрадовалась Натин.

Эйми и Джесс напряжённо наблюдали, как Эллана начала описывать круги по пещере. Несколько драконов, сидевших на своих карнизах, захлопали крыльями или закричали, когда Эллана пронеслась мимо них. Эйми подумала, что она красивый дракон, стройный и грациозный, как и её Всадница. Они летели всё быстрее и быстрее, а Натин бегала кругами по полу пещеры под ними, подбадривая их криками. Эллана пронеслась мимо Эйми и мельком увидела лицо Хайетты. Оно застыло от страха.

— Решись, Хайетта, — прошептала Эйми. — Доверься своему дракону.

— Давай! — крикнула Натин.

Эллана в последний раз облетела пещеру, прежде чем Хайетта натянула закрученные спиралью рога своего дракона. Она нырнула вверх. Они исчезли в потолке, в левом вентиляционном отверстии. Эллана взмахнула голубым хвостом, когда они исчезли.

Эйми затаила дыхание. В пещере было совершенно тихо. Она взглянула на Яру, которая запрокинула голову, задрав острый подбородок к потолку, и смотрела в вентиляционное отверстие. Эйми заметила, что её руки сжаты в кулаки.

Прошли долгие секунды. Затем раздался звук, который никто не хотел слышать. Пронзительный вопль боли дракона отразился от скалы и врезался в сознание каждого. Эйми обнаружила, что сжимает ремни седла Джесс так крепко, что ногти впились в ладони.

Она подумала, что это может происходить в замедленном темпе. Но нет. Хайетта и Эллана вылетели из вентиляционного отверстия быстрее, чем взлетели по нему. Падая по отдельности и крича, одна синяя, другая чёрная, они пролетели по воздуху. Раздался хруст и хлюпанье, когда они ударились о пол пещеры, и кровь брызнула на ботинки Эйми.

Натин закричала и побежала туда, где на полу пещеры хрипела Хайетта. Эйми застыла, глядя на кровь, забрызгавшую её ботинки, слишком потрясённая, чтобы поднять глаза. Она слышала крики Натин и вопли Элланы. Яра что-то кричала, и послышались глухие шаги. Кто-то протиснулся мимо Эйми, и она споткнулась. Она ухватилась за Джесс и крепко прижала к себе дракона, всё ещё глядя на кровь на своих ботинках. Этого не должно было случиться.

Наконец, она подняла глаза.

Натин склонилась над Хайеттой, колени её были мокрыми от крови подруги, по круглому лицу текли слёзы. Высоко в пещере ревели драконы, и, подняв глаза, Эйми увидела, что многие из них вот-вот пустятся в бегство. Чувства шока, ужаса и беспомощности передавались по каналам связи, когда Всадницы кричали и жестикулировали. Пещера была напряжена до предела, и через мгновение воздух заполнили около тридцати драконов, которые, охваченные эмоциями, бросились в беспорядочное бегство, отчаянно пытаясь что-то сделать.

— Вон! — крикнула Яра, перекрывая шум. — Дайренна, мне нужно, чтобы ты осталась. Все остальные, убирайтесь вон. Найди тихое место, успокойтесь и успокойте своих драконов.

— Тебе нужна помощь, Яра? — спросила Аранати. Обычная хмурость на её бронзовом лице была ещё более глубокой, чем обычно.

— Нет, мы с Дайренной разберёмся. Пожалуйста, просто уйди, Аранати, — приказала ей Яра.

Бросив последний страдальческий взгляд на Хайетту, Аранати повернулась и выбежала вместе с остальными, ищущими какое-нибудь тёмное и тихое место, чтобы успокоить свои мысли, свой разум и своих драконов.

Рыдания Натин стали ещё громче, когда шаги затихли вдали, а драконы наверху начали успокаиваться. Когда пещера опустела, паралич отпустил Эйми. Она похлопала Джесс по плечу, а затем подбежала к своей подруге. Остановившись на краю лужи крови, она посмотрела на Хайетту и почувствовала привкус желчи в горле.

Одна половина её красивого лица была разбита ударом, и сквозь кровавое месиво проглядывала белая скула с трещиной. Её очки были сбиты и лежали разбитыми рядом с головой. Теперь она едва дышала, её грудь поднималась и опускалась медленно и неровно. Её тело сжигало энергию, заключённую в её искре, отчаянно пытаясь остаться в живых. Скоро она иссякнет. Из её носа текли кровь и сопли, а из разбитых губ сочилась липкая красная слюна. Эйми почувствовала, как слёзы защипали ей глаза, и всё перед глазами затуманилось.

В глазах Хайетты вспыхнула и погасла яркая искра. Натин закричала. По щекам Эйми потекли слёзы, и она почувствовала их солёный вкус.

— Дайренна, берегись её крыла! — крик Яры привлёк внимание Эйми.

Она обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Дайренна пригнулась, когда левое крыло Элланы скользнуло по тому месту, где только что была её голова, и смертоносные когти рассекли воздух. Правое крыло дракона безвольно повисло, сломанное пополам примерно в футе от её плеча. Розовато-белые сухожилия были единственным, что удерживало крыло вместе. Эллана взревела, когда Дайренна и Яра приблизились. Она попыталась взмахнуть крыльями, чтобы взлететь, но закричала от боли, когда из-за зазубренного края кости хлынула кровь. Густые красные капли забрызгали стены пещеры, и Дайренна вздрогнула, когда кровь Элланы брызнула ей на лицо.

Яра и Дайренна, держа ятаганы наготове, медленно приблизились. С одного из ятаганов Яры уже капала вязкая драконья кровь.

— Что вы делаете? — закричала на них Эйми.

Обе женщины проигнорировали её. Эйми посмотрела на Натин, но та трясла Хайетту, как будто могла разжечь в ней искру. Малгерус отступил в тень у стены пещеры и прижался животом к полу, сложив крылья.

Лязг стали заставил Эйми перевести взгляд на Эллану. Дракон поймал один из клинков Яры когтями на передней лапе и с рёвом отбил клинок в сторону. Он с грохотом упал на пол и отлетел в сторону. Яра переложила оставшийся клинок в правую руку и рубанула вперёд, её меч был текучим, как быстрый ручей. Кровь лилась там, где её удары пробивали чешую.

Голова Элланы метнулась вперёд, и её мощные челюсти сомкнулись, едва не задев руку Яры. Дайренна, стоявшая позади дракона, отпрыгнула назад, когда хвост Элланы хлестнул её. Старшая Всадница рубанула обоими клинками, и Эллана вскрикнула, когда они пронзили толстую мышцу и оцарапали кости её хвоста. По лицу Дайренны снова потекла кровь. Дракон снова закричал и попытался повернуться, но Эйми увидела, что одна лапа у неё сломана и не выдерживает её веса. Яра сделала выпад вперёд, целясь в незащищенную часть шеи дракона, но голова Элланы резко повернулась. Клинок Яры рассёк ей челюсть и попал в глаз. Он взорвался, и по ятагану Яры потекло слизистое желе. Дракон завизжал так громко, что Эйми зажала уши руками.

Челюсть, полная кривых зубов, раскрылась, нацеливаясь на голову Яры, но она отскочила в сторону. Изо рта Элланы вырвалось жалкое облачко серого дыма, когда молодой дракон предпринял последнюю атаку.

Затем Дайренна прыгнула. Она перепрыгнула через хлещущий, истекающий кровью хвост Элланы и оказалась у неё на спине. Она приземлилась в седло Хайетты и пригнулась, когда на неё налетело целое крыло, пытаясь сбросить её. Сапфиры на рукоятях её ятаганов сверкнули, когда она нанесла удар, глубоко вонзившись в чешую на шее Элланы. Хлынуло красное, и дракон рухнул. Яра проворно шагнула вперёд и нанесла свой смертельный удар рядом с Дайренной, ускорив приток артериальной крови. Одно крыло всё ещё трепетало, а хвост подрагивал, когда кровь хлынула наружу, образуя тёмно-красное озеро вокруг её головы. Эйми подумала, что этот поток может никогда не прекратиться.

Наконец, дракон замер.

— Как вы могли так поступить? — закричала Эйми во внезапно наступившей тишине, её голос был писклявым от потрясения. Она представила, как кто-то убивает Джесс, и эта мысль, словно когти, впилась в её сердце, разрывая его надвое.

Яра отступила назад, и Дайренна соскользнула с седла.

— Дайренна… — Эйми попыталась спросить ещё раз, но её голос слишком сильно дрожал. Крики Натин, лежавшей на полу рядом с ней, превратились в тихие, сдавленные всхлипывания, когда горе начало изматывать её.

Яра откинула волосы со лба тыльной стороной ладони и повернулась к Эйми. Её движения были такими спокойными, как будто она только что не убила чьего-то дракона. Над бровями у неё осталась струйка крови.

— Дракон со сломанным крылом никогда больше не сможет летать, Полумесяц, а дракон без Всадницы — всего лишь дикое животное.

— Но, Эллана… — начала спорить Эйми.

— Эллана умерла в тот же миг, что и Хайетта, — точнее, раньше. Она умерла в тот момент, когда сломала крыло в вентиляционном отверстии, — голос Яры становился всё громче, пока она не закричала на Эйми. — И даже на мгновение не смей думать, что убить чьего-то дракона легко. Каждый раз это разбивает мне сердце!

Высоко в пещере Фарадейр закричал, почувствовав гнев Яры. Но гнев кипел и в Эйми. Ей хотелось накричать на Яру, обвинить её, сказать, что она была не права, заставив их лететь так скоро. Но она не осмелилась.

Яра направилась к ней, и Эйми вздрогнула, на мгновение испугавшись, что Яра собирается её ударить. Нервничая, Эйми посмотрела Яре в лицо. Её челюсть была напряжена, тонкие губы сжаты, и Эйми заметила брызги крови у неё на шее. Красные пряди цеплялись за серебряную цепочку её ожерелья. Её глаза были цвета зелёного мха, и в них Эйми увидела, где прячется плачущая женщина, которая любила мужчину, который предал её и угрожал её мечтам. Ей было интересно, что теперь сделает их лидер со своими новобранцами.

— Вы должны полететь, прямо сейчас. Вы обе.

— Что?

Это были последние слова, которые Эйми ожидала услышать.

— Нет, — простонала Натин с пола.

Как Яра могла просить их полететь, когда они только что видели, как умирает Хайетта? Паника охватила Эйми. Раньше она нервничала, теперь же была в ужасе. Теперь она увидела, что произойдёт, если она потерпит неудачу. Она глубоко вздохнула, и воздух наполнился приторным запахом крови.

— Вам нужно лететь прямо сейчас, иначе ваши драконы никогда не позволят вам оседлать их, — сказала Яра. — Они тоже только что видели, как Хайетта и Эллана умерли. Они улавливают ваше горе и страх, и это будет управлять ими. Эти эмоции будут ассоциироваться у них только с полётом, если вы не измените это, преодолев свой страх и оседлав его прямо сейчас.

— Я не могу, — Эйми чувствовала, как страх заползает в неё, словно клубок змей.

— Тогда мы убьём Джесс и Малгеруса.

Глава 22. Летящие по небу

— Нет! — яростно закричала Эйми.

Наблюдать за тем, как убивают Джесс, было бы всё равно, что увидеть, как её собственную руку отрывают и рубят на кровавые куски. Она посмотрела на своего дракона. Свет от шаров падал на её прекрасную изумрудную чешую, а длинная шея была вытянута, голова моталась из стороны в сторону, неуверенная в эмоциях, которые посылала ей Эйми.

— Эйми, — слева от неё раздался тихий голос Дайренны. Она повернулась и посмотрела на неё затуманенными слезами глазами. — Лети, малышка.

Это было всё, что она сказала, и это было всё, что Эйми нужно было услышать, только это нежное ободрение. Что-то затвердело внутри неё и надавило на змеиное гнездо, утихомиривая охвативший её страх.

Затем она повернулась и посмотрела на Натин. Другая девушка всё ещё лежала, скорчившись, на полу, её одежда была мокрой от крови Хайетты. Эйми могла оставить её там. Она могла забраться на Джесс и улететь в небо. Если Малгеруса убьют, Натин потерпит неудачу, и Эйми будет лучше неё. Она почти сделала это, почти повернулась и пошла обратно к Джесс, но плечи Натин дрожали, когда она плакала. Эйми сжала кулаки, всё её тело напряглось. В сжавшейся в комок Натин она увидела маленькую девочку, которая, должно быть, плакала в одиночестве всякий раз, когда могла спрятаться от своего отца. Она представила, как та прячется на семейном складе, спрятавшись за грудой оленьих шкур. В детстве Эйми тоже плакала в одиночестве, и это было ужасно.

Она схватила Натин и подняла девушку на ноги.

— Не прикасайся ко мне, уродина, — Натин оттолкнула её руку.

Эйми влепила ей пощёчину, звук которой эхом разнёсся по тихой пещере. Натин вскинула руку, чтобы нанести ответный удар, но Эйми перехватила её, заломив руку обратно. Две девушки стояли лицом к лицу, Натин была выше ростом и смотрела на Эйми сверху вниз.

— Убери от меня свою отвратительную, заражённую чумой руку, — прошипела Натин.

— Хоть раз в жизни ты могла бы перестать быть конченной стервой и выслушать меня!

Натин разинула рот и подыскивала оскорбление, чтобы ответить.

— Искры, Натин, я так сильно тебя ненавижу, но я пытаюсь быть с тобой любезной. Ты должна позвать Малгеруса и продолжать. Через несколько минут мы должны быть в воздухе.

Натин попыталась высвободить руку, но Эйми крепко держала её.

— Как ты можешь быть такой чёрствой? Хайетта только что умерла! — Натин плюнула в неё. — Ты, очевидно, не понимаешь, потому что что может знать необразованная уличная крыса из Паласа о том, как ведут себя приличные люди, когда…

— Заткнись! Они собираются убить наших драконов.

Голубые глаза Натин широко раскрылись, и она резко повернула голову, высматривая Малгеруса.

— Они не могут, — прошептала Натин.

— Прямо сейчас я испытываю ужасную смесь страха и печали. Я знаю, что ты тоже. И мы передаём всё это Джесс и Малгерусу. Они не полетят с нами, если это те эмоции, которые они свяжут с полётом.

Слёзы всё ещё капали с подбородка Натин, и Эйми видела, что она напугана, хотя и пыталась это скрыть. Точно так же, как она, должно быть, скрывала свой страх перед отцом все эти годы. Эйми почувствовала завистливое уважение к Натин, за всё, что она пережила, и за то, что она стала сильнее. Поддавшись внезапному порыву, она схватила девушку и крепко обняла.

— Мы сможем это сделать, — прошептала Эйми ей на ухо, прежде чем Натин оттолкнула её.

Мгновение они смотрели друг на друга, Натин выглядела смущённой и сердитой. Затем она позвала Малгеруса. Эйми подбежала к Джесс, натягивая на ходу чёрные кожаные перчатки. Она схватила своё седло, приподнялась на носочках и подтянулась, перекинув ногу и крепко обхватив коленями. Джесс зарычала, когда она ухватилась слишком сильно.

— Прости, — извинилась Эйми.

Она пыталась обрести то спокойное состояние духа, которому их учила Лиррия, но это было намного проще сделать тихим холодным утром на горных вершинах. Теперь, когда она действительно нуждалась в этом, сотни других мыслей пронеслись в её голове.

— Ладно, Джесс, я знаю, что мне страшно, и я знаю, что ты это чувствуешь, поэтому ты должна взять инициативу в свои руки. Просто не обращай внимания на мои чувства и поднимись с нами в небо.

Эйми надела защитные очки и затянула ремешок на затылке. Тёплый воздух обдал её, когда Джесс начала махать крыльями, а затем они внезапно оказались в воздухе. Она едва почувствовала толчок, когда они оторвались от земли. Она думала, что её сердце не сможет сильнее колотиться о рёбра, но это было не так. Адреналин заструился по её венам, словно тысячи искр, совсем как у Келли. Возбуждение и страх смешались воедино, и это сочетание было опьяняющим.

Они начали кружить по пещере. Внизу Дайренна и Яра смотрели вверх, наблюдая за ней. Она чувствовала, как Джесс двигается под ней, такая живая, такая сильная. Почувствовав возбуждение Эйми, Джесс начала ускорять темп. Серые стены пещеры превратились в размытое пятно, драконы, отдыхавшие там, лишь вспыхивали красками, когда Эйми и Джесс проносились мимо них.

— Ладно, ладно, — повторяла Эйми про себя. Она взяла управление на себя, надавливая коленями, как учила их Лиррия, и стараясь быть нежной, потянула Джесс за закрученные спиралью рожки. — Ладно, Джесс, вот и всё. Левое отверстие, левое отверстие, — она продолжала повторять эти два слова про себя, как мантру.

Желудок Эйми сжался, когда Джесс рванулась вверх.

Она мельком увидела острые скалы, подступающие с обеих сторон, прежде чем крепко зажмуриться, надеясь, что Джесс справится. Джесс сложила крылья, становясь ещё уже, и Эйми почувствовала, как их мягкая перепонка прижалась к её плечам. Она затаила дыхание. Казалось, это будет длиться вечно: темнота, ужас, возбуждение, ветер — всё это хлестало её по лицу.

Затем внезапно налетел порыв холодного, свежего воздуха, и свет коснулся её век. Эйми осторожно открыла глаза, затем выдохнула, затаив дыхание, и рассмеялась от абсолютного восторга. Радость захлестнула её, смывая все страхи и ужасы. Внизу закричала Джесс, и её рёв эхом разнёсся по небу. Она летела, на самом деле летела.

Она наслаждалась ощущением ветра, бьющего в лицо, и солёным запахом моря, чувствуя, как холодный воздух покалывает пальцы даже сквозь перчатки, когда она сжимала гладкие, твёрдые спирали рогов своего дракона. Она чувствовала лёгкие движения Джесс под собой, когда её дракончик тоже учился летать по небу. Это был первый полёт Джесс, и Эйми чувствовала, как она радуется открытой свободе неба.

Эйми подумала, что вид с вершины Кольцевых гор был хорош, но с высоты это было невероятно. Она могла видеть узкую полоску земли, которая соединяла Киерелл с остальным миром. По обе стороны от него сияло Море Грайдак, перекатываемое волнами, казавшееся серым и очень холодным. Даже при ярком летнем солнце на небе Эйми не хотелось купаться. На горизонте, на севере, полоска земли переходила в низкую зелёную полоску, там, где начиналась тундра. С высоты птичьего полета всё казалось таким осязаемым. Когда Эйми жила в Кольцевых горах, она думала о тундре и северных городах-государствах как о местах, которые были для неё недоступны, которые существовали далеко за пределами того, что она знала. Теперь, если она настроит Джесс против этого, она сможет улететь туда через несколько дней.

Джесс взмыла в воздух, расправив крылья, чтобы поймать ветер, и взгляд Эйми изменился, когда они повернули на юг. Впервые увидеть Кольцевые горы во всей их красе было потрясающе. Круг зазубренных серых пиков, торчащих из моря, словно кто-то вытащил из-под волн горлышко разбитой бутылки. Внутри гор крутые серые крыши Киерелла были похожи на миниатюрные копии горных вершин. Она могла видеть башни из красного кирпича, прямые улицы Шайна, извилистые аллеи Паласа, зелёные рощицы, а на северном склоне гор — поля, которые кормили город.

Пока она парила над Кольцевыми горами, в её голове проносились все инструкции, которые дала им Лиррия. Драконы управлялись, дёргая за рога, точно так же как вы дёргаете лошадь за поводья. Было чрезвычайно важно, чтобы в первый раз, когда они летали на драконе, они сделали это со Всадницей на спине. Таким образом, они узнали, что полёт с Всадницей — естественный способ сделать это, и что именно Всадница контролирует ситуацию. За несколько недель тренировок в Сердце Эйми поняла, что искусство управления более тонкое, чем ей казалось вначале, поэтому она старалась очень осторожно нажимать на рога Джесс.