Не спи! Вслед за темным даром

28.

Кухня была забита людьми. Идэн понял, что испытывает некое непривычное волнение от этого, и раздражение. Слишком шумно. Да, он привык обычно в походах делить комнату с другими охотниками. Но рыцари любили тишину. Здесь же стоял непривычный гул голосов. И это нервировало.

Стефан сидел за столом, положив локти на столешницу, оперся в кулаки подбородком. Старейшина почему-то посматривал на косяк двери, ведущей в комнату.

— Непривычно, — смущенно признался он, поймав взгляд Идэна. — Ведь это я воткнул туда вилы тогда. Утром, когда тела забрали. Как знак. А теперь…Будто ничего и не было. Хотя так оно лучше.

Напротив старейшины сидел Гилл, он выглядел хмурым и недовольно посматривал на Ройса, стоящего у окна. Лисса устроилась на тонкой лавке у печи. Идэн даже не знал, кто восстановил эту лавку, кого благодарить за порядок в доме.

Умила и Верина скромно стояли у стены. Вместе они смотрелись странно. Одна высокая и черноволосая, серьезная и спокойная, другая — низенькая, с копной рыжеватых кудряшек, веселая и суетная. Но в тоже время, в них угадывалось некое сходство. В их выражениях лиц, в жестах, как бывает у людей, кто давно общаются, кого связывают узы дружбы, если не родства.

— Я постараюсь рассказать все, что знаю, — начал Идэн. — Но при этом я не вправе раскрывать секреты Ордена. Я думаю, вы поймете.

Он обвел всех взглядом. Стоило ему начать говорить, в кухне тут же повисло молчание. Все ждали его слов, на лицах были серьезные и даже немного торжественные выражения.

— Некоторые из вас уже знают это, — продолжал охотник. — Случилось так, что в ту ночь пятнадцать лет назад, я убил ведьму, но ее дар не ушел в землю, а был передан кому-то. Ребенку, кто тоже был здесь, в этом доме. Сегодня новая ведьма с тем же даром снова творит зло.

— Почему ты уверен в этом? — спросил Стефан, хмурясь.

— Потому что у каждого рыцаря есть своя способность, — пояснил Идэн. — Кажется, я уже говорил тебе об этом. Мы не обладаем магией, но можем найти следы ведьм и определить их дар.

— А каждый дар уникален, — добавил Ройс. — Такое не перепутаешь.

— Та ведьма убивала родителей и забирала детей, — рассуждал старейшина. — Эта же…Она творит непонятно что! Падает скот. Дети исчезают в одних семьях, а умирают совершенно иные взрослые. Да и твои люди, Идэн!

— Я объясню, — пообещал охотник. Он старался найти верные слова, говорить складно, но это получалось не очень хорошо, ведь раньше ни разу ему не приходилось вести таких разговоров. — Тогда, 15 лет назад, Орден проделал хорошую работу. Та ведьма. Ее звали Джул. Мало кто помнил ее, пока ее дар приносил добро. Магия в женщине открылась поздно, почти в пятнадцать лет, и была слабой. Джул жила несколько лет в местной обители, надеялась развить дар. Она хотела силы. Но потом, разочаровавшись, ушла в деревню за стеной. После пришло горе. Ее дара не хватило, чтобы спасти ее же ребенка. Тогда она ушла в топи. И обратилась ко злу.

— Тогда, как и сейчас она забирала детей, — стал помогать ему Ройс. — Но, если вы вспомните, это были мальчики или девочки только из неполных семей. Взрослые просто мешали получить то, что ей было нужно. А важны были именно дети. Те, кто имел склонность к магии. Она вытягивала из них дар, вместе с жизнью. Себе.

— Потому тогда она забрала нас! — поняла Умила. — Меня и Верину. Мы дружим с детства, дома же рядом. И обе знали уже о своих способностях. Делились друг с другом, показывали, что могли. Но к той ночи еще ни одна из нас не определилась с магией.

— Я знаю законы дара, — подтвердил Ройс. — Магия или есть или ее нет. Можно занимать ее у Богов, как делают жрецы, можно брать у стихий или духов Природы. Только методы у всех одинаковы. Работает любая магия одинаково. Потому Джул, да и всем остальным, кто поглощен злом, всегда нужно одно и тоже. Не раскрытый чужой дар. Просто искра магии, которую они возьмут себе, для своего дара.

— Пакость редкая, — оценил это Гилл. — Но вы говорите о той ведьме. Стефан же прав! Сейчас все равно иначе.

— Нет, — возразил уверенно Идэн. — Ройс уже сказал, методы одинаковы. Снова нужны дети с нераскрытым даром. Снова для того, чтобы забрать их магию для своих целей. Хлоя, из дома сирот, дочь Ивоны, девочка той швеи. Верина, ты сама хотела брать их в ученицы.

— Верно, — подтвердила целительница.

— Мальчик, — тихо проговорила Лисса. — Из обители. Мой брат. Его Валий готовил к посвящению в жрецы. Лайн тоже обладал даром.

— Снова все, как тогда, — повторил Идэн. — Но все хуже. Ведь у многих детей до двенадцати лет проявляются способности, даже если потом они не будут развиты. Но сейчас ведьма забирает их из тех семей, кто связан с тем, что случилось в ту ночь. Отец Ивоны был здесь тогда. Твой брат, Лисса. Но мы оба знаем, что и ты побывала в этом доме в ту ночь.

— Мать Хлои тоже, — подсказала Умила.

— Возможно, — подумав, признал Стефан. — Возможно, что так. Но дальше! Тогда, как ты сказал, она брала для себя. Пусть так же сейчас. Но почему умирают взрослые? Да еще такой странной и страшной смертью?

— Это месть, — коротко выдал охотник. — В этом и разница, важная для нас сейчас. Тогда Джул просто покорилась злу, была безумна. Сейчас та, кто забрал ее дар, действует тоньше, хитрее, она более жестока, но совсем не лишена разума. Я не слишком силен в магии, но уверен, это все связано. Посмотрите сами. Сначала всегда она заражает скотину. На животных действует некая странная болезнь. Потом исчезает ребенок со способностями. Потом умирает взрослый. От столь же странной болезни, что валит скотину. Один ребенок, один взрослый.

— Я разбираюсь в магии, — с привычным чуть заметным вызовом сказала Лисса. — И ты прав. Связь есть. Она настолько страшна, что говорить трудно. Ведьма заражает скотину, чтобы получить зерно этой заразы. Как семечко закладывает в землю. Когда же хворь даст росток, ведьма забирает ребенка со способностями. И пересаживает росток в него. Дети, с их не выявленными способностями, становятся сосудом. А когда болезнь становится крепче, ведьма заражает этим того, на кого держит обиду.

— Боги! — Стефан схватился за голову. — Она просто чудовище! Но…зачем все так?

— Это жестокая и изощренная месть, — ответил ему Ройс. — Уверен, тот, кто получает от нее такое проклятье, испытывает страшные муки. Жизнь вытекает из него по капле. Принося страдания.

— Думаю, так она мстит за то, что пришлось пережить ей самой, — подсказал Идэн.

— А дети… — голос Лиссы сорвался от напряжения. — Их сила снова нужна, чтобы она не тратила свою…

— Возможно, — согласился с ней Ройс. — И тогда… ее собственный дар не так силен. Это хорошая подсказка для нас.

— Подсказка? — усмехнулся невесело Гилл. — Не сильный дар? Тогда как она с такой, как ты говоришь, не сильной магией, вывела из строя всех ваших людей? И вообще, почему с охотниками все иначе?

— Я уже говорил, — напомнил Идэн. — Охотится на нас, потому что мы охотимся на нее. Думаю, она еще не успела убить всех, кого планирует. А охота на моих людей, это еще и способ отвлечь нас, заставить больше заботиться о своей безопасности, чем о ее поиске.

— Оно, конечно, звучит разумно, сынок, — заметил Стефан. — Вот только давеча я сам был с тобой у могильщика, когда погиб твой Дик. Помню, он сказал, что в парне тоже была та зараза. Только действовала она быстро.

— Потому что, снова, ее зло неизменно, — уверенно отозвался Ройс. — Ее порча имеет одинаковую природу. Но ты сам сказал, глава, Дика она убила быстро. Его страдания не были ей нужны.

— И само проклятье немного иное, — заметила Лисса. — Магия та же, но использование разное. Все же знают, что убить охотника прямой атакой невозможно. И она оставляла заклятья-ловушки. Это…

Целительница поморщилась и взмахнула руками, досадуя, что не может подобрать нужные слова.

— Мышеловка, — подсказал Ройс. — Когда ставишь ее, ты же не уверен, поймаешь кого или нет. На такое проклятье тратится мало сил. И сработает оно на любого, кто дотронется до вещи, куда поместили магию. Так в таверне, дочь хозяина могла взять ту рубаху, и попасть под заклятье. Так Лия могла вернуться сюда раньше Идэна и умереть вместо него.

Его слова вызвали хмурое недовольство. Они звучали слишком цинично.

— Будь-ка ты вежливее, сынок, и осторожнее в словах, — буркнул старейшина.

— Да и вообще! — завелся Гилл. — Откуда простому охотнику знать такие вещи! Что-то слишком много тайн в вашем Ордене.

— Он не охотник, — честно признал Идэн. — Ройс разведчик. Он не убивает ведьм. Свои знания он получил в обители у лучших экзекуторов. И он сам выбрал Орден. Без его знаний понять зло и найти ведьму сложно.

Друг наградил его весьма удивленным взглядом. Он не ожидал такой откровенности, за годы при отце, в Ордене, он отвык от таких разговоров не меньше самого Идэна.

— Я прошу прощения за резкие слова, — все же сказал он. — Но это правда. Пусть она так страшна.

— Ладно, — вяло махнул рукой Стефан. — Я верю Идэну. Да и тебе. Мелисса тоже дело знает. Значит, все, как тогда. Но кому она мстит? И за кого? За себя, или за ту Джул?

— Не думаю, что старая ведьма ей интересна, — заметил Ройс. — Зло заставляет думать лишь о себе.

— Согласен с Ройсом, — подтвердил охотник. — Только о себе она думает. И мы поймаем ее, если будем знать, чем провинились перед ней эти люди. Старший экзекутор, мать сирот, портной Гай, жестянщик и теперь еще тот каменщик, что погиб вчера. Я думаю, она сама ребенком попала к Джул. Возможно, в ту же ночь. Так смогла оказаться здесь, когда я убивал ведьму. А значит, ее родители мертвы. И сама девочка попала в дом сирот. Отсюда обида на Мадину.

— У нее тогда уже должен был быть дар, — стала дальше размышлять Лисса. — Иначе она не смогла бы забрать зло Джул. А значит, ведьма попала в обитель. На испытания. Потому убила Валия.

— Только как тогда старший экзекутор смог пропустить ребенка с такой магией? — удивился Стефан.

— Не так, — покачала головой целительница. — Я жила там долго. Я знаю, как работают жрецы. Я уже сказала, что магия уйдет лишь к тому, кто сам имеет хоть каплю силы. Значит, у той ведьмы был и свой дар. И им она может пользоваться долго, пока в ней не проснется зло, приобретенное в ту ночь. Более того, ее могли не только учить в обители. Девочку могли отдать в обучение и одной из колдуний в городе.

— Но Алида и Ардэна не берут учениц, — напомнил Идэн.

— А Катарина брала, — возразил Гилл.

Охотник непонимающе нахмурился.

— В городе есть еще целительница?

— Была, — ответил за кузнеца Стефан. — Померла совсем недавно. Но у нее учились многие.

— Мы были ее ученицами, — подтвердила Умила. — И другие.

— Но с вами она не делилась даром, — это был не вопрос, Лисса прекрасно знала ответ.

Обе девушки только кивнули ей.

— Но с той девочкой она могла и поделиться, — продолжила целительница. — Так у меня была моя магия, но перед своей смертью моя мать передала мне и свою. От учителя дар часто переходит ученику. Та, кого мы ищем, могла долго пользоваться светлой магией. Всей, что была ей дана. И никто бы ничего не заметил.

— Дар будет обычным, пока его носитель сам не выберет зло, — твердо заявил Ройс. — Но кто сказал, что экзекутор не мог подозревать что-то? Возможно, обида на него была сильнее. Если он проводил несколько испытаний для нее. Если он предполагал наличие зла. Боль простить трудно.

— Значит, — размышлял дальше Стефан. — В ребенке в этот раз Валий мог и не заметить злой магии. Но теперь она проявилась. И экзекутор погиб. Как и Мадина.

— Да, — подтвердил Идэн. — Но теперь ваша очередь. Только вы сможете мне помочь понять, что могли сделать той ведьме портной, жестянщик и тот, кто погиб вчера. Я думаю, Гай видел в ту ночь этого ребенка, кто получил дар Джул. Потому тоже теперь мертв.

— Ошибаешься, — возразил ему Стефан. — Гай пришел только к утру. Не знаю, почему она решила ему мстить.

— А Жан? — спросил Идэн.

— Он был здесь, — подтвердил старейшина. — Но… как и многие другие. Не знаю, чем она выделили его из других.

— Так и тот, кто погиб вчера? — уже смирившись с поражением, охотник говорил уже с явным сомнением.

— Франц был каменщиком, — стал объяснять Стефан. — Работал вместе со мной когда-то и с твоим отцом. Но да! В этот раз ты прав. Я помню, в ту ночь, Франц первым вбежал сюда, в твой двор. По сути, он тогда и нашел тебя и ее.

Старейшина указал на Лиссу.

— Значит, все же он тоже имеет отношение к тем событиям, — хоть какая-то уверенность в своей правоте вернулась к охотнику. — Но не я и не Лисса убиваем сейчас людей. Вспомни все. Может этот человек говорил что-то или видел лишнее?

— Что-то было, — неуверенно согласился старейшина. — Могло быть… Но тогда случилось столько всего! Да и тут столько народу побывало в ту ночь…

— Пятнадцать лет прошло, — невесело усмехнулся Гилл. — Упомнить каждую мелочь?

— Не каждый год у вас такое в городе случается! — резко возразил Ройс.

— Нет, ты точно слишком горяч для охотника, — усмехнулся Стефан. — Но оно, конечно, да. Не каждый. Тогда…

Он на миг замолчал, собираясь с мыслями.

— Ведьма охотилась уже две недели, — стал рассказывать старейшина. — Люди боялись, стало совсем неспокойно. Конечно, уже была отправлена весточка в ваш Орден. Но ждать было уже невозможно. Тогда я поговорил со своими. С каменщиками, с кем работал. Решили идти сами против нее. За два дня до этого всего ведьма…Джул…она посетила два дома. На той улице, что вела к колодцу, вдоль Стены. Забрала двоих детей, убила взрослых. Я ходил и смотрел, считал все. Получалось, что, скорее всего, она и дальше будет собирать детей вдоль Стены. Решили встать группами на каждом перекрестке. На той улице. И ждать ее. Накинуться гурьбой. Многие собрались. Пришел отец Гилла, Жан и другие, кто тоже хотел ее остановить. Был, кстати, с нами отец Ивоны и боевая такая баба. Она пострадала тогда, но ее выходили. Да! Точно! Она позже родила еще девочку. Хлою. Да вот роды не пережила сама. Ты прав точно, Идэн. Не знаю я кто ведьма, но она точно знала всех, кто был с нами в ту ночь.

— Отец пришел в норму, — взял слово Гилл. — Насколько мог. Сюда не придет. Все еще стыдится тебе в глаза смотреть, Идэн. Не верит, что ты весьма здоров и явно не страдаешь став охотником. Так вот он помнит все хорошо. Как и сказал Стефан, собрались группами. Детей и женщин оставили в больших домах под присмотром. Отец шел с Томом и Жаном. Пока собирались, было уже совсем темно. Шли медленно, обыскивали каждый дом и двор. Потом услышали крик. В том доме, что третий от колодца.

— Мой дом, — сказала твердо Верина. — Я уже говорила, о самой ведьме помню мало. Но до того, как она меня околдовала… Мать встретила ее у ворот. Сторожила там. Меня закрыла в доме. Я смотрела в окно. Боялась. За нее. Было совсем темно, и мама разожгла костер прямо во дворе. Чтобы точно увидеть ведьму, если что. И когда она вошла в ворота, мать пырнула ее в живот мясницким ножом. Сразу. Но ведьма будто и не почувствовала. Вытянула руку и только коснулась мамы…

На последнем слове, ее голос дрогнул. Женщина на миг замолкла, быстро вытерла глаза.

— Я так хорошо видела все в свете костра…, — смогла продолжать она. — Мама начала падать. Ведьма наклонилась и…она выдрала сердце у мамы из груди. Просто…Рукой…Я закричала и закрыла глаза руками. А потом она уже была в доме. Помню лишь ее лицо. Страшно. Мне долго оно снилось после. Мадина сидела со мной ночами, когда я видела это во сне снова и снова. Как погибла мама и как… ведьма забрала меня.

— Отец тоже это говорил, — мягко и с явным сожалением сказал Гилл. — Они опоздали. Но как услышали крик, побежали на помощь. Там ближе были еще люди. Они встретили ведьму, когда она вышла со двора Верины. Там погибло двое. Она же просто раскидала их! И до кого касалась, падали замертво. Пока отец со своими спешили на помощь, ведьма зашла в следующий двор.

— Я тоже хорошо помню ее лицо, — призналась Умила. — Мама спрятала меня в подпол. Задвинула сверху сундуком. Я не знаю, как она умерла. Я только помню страшный грохот над головой, а потом яркий свет, когда она сорвала люк. И ее лицо. А еще много крови на ее одежде.

— Там погиб Том, — сказал кузнец. — Отец Ивоны. Люди отца встретили ее прямо во дворе, снова напали. И да, обе девочки шли за ней, как куклы. Том рванулся вперед, попытался схватить ее. Ударил ее лопатой. Тем, что было с собой. И умер на месте от ее прикосновения. А ведьма и дети исчезли. Будто не было никого.

— Простое заклятье, — произнесла Лисса. — Такое умеет делать каждая из нас. Просто отвод глаз.

— И сила крови, — добавил Ройс. — Джул ранили, как минимум дважды. Но зло дарит ведьмам огромную не человеческую силу. А еще, если она заберет чью-то жизнь, ее раны затягиваются. Так она могла идти дальше.

— Ого! — нахмурился Гилл. — Но тогда… как ее вообще убить? Как это смог сделать Идэн? Ведь он был совсем мальчишкой?

Охотник только развел руками. Он не помнил. Не знал. Но… Рыцарь украдкой бросил взгляд на Лиссу. Ее дар. А если… Пока он отогнал эту мысль прочь. Пока ему надо было услышать все.

— Мы пришли в этот момент как раз, — взял слово Стефан. — Уже бежали по улице вдоль Стены. Люди растерялись, когда ведьма исчезла. Я видел, что Том мертв. Во дворе Верины были еще тела. Я понимал, что ведьма уже не остановится. Распорядился обыскивать соседние дворы. Мы были у Сильвии. Той женщины, что умерла два дня назад. Ее внучка носили тебе, Идэн, еду. Посмотрели двор, что стоял на углу. Еще пребывали люди, смотрели дворы с другой стороны от поворота. Никто не мог понять, куда она исчезла. Мы поняли, что она свернула дальше, на другую улицу, к вам, позже. Когда было поздно.

Он скорбно вздохнул и замолчал. Идэн посмотрел на гиацинтовую ведьму.

— Я прибежала, когда все было кончено, — с сожалением сказала Лисса. — В тот день мать ушла в город. Я была совсем одна дома. И было страшно. Ведь я слышала от Идэна, что люди будут ловить ведьму.

— Я помню это, — подтвердил охотник. — Мне сказал Гилл. Я спросил отца, пойдет ли он с другими. Но он сказал, что не может оставить меня одного. Он понимал, что ведьма может забрать меня, если останусь один.

— Ты сказал это мне, — продолжила целительница. — И тогда… Мне было страшно и неспокойно. И я выбралась из дома и побежала к тебе. Сумерки опускались быстро. Я видела много людей. Они ходили по дворам. Я пробралась осторожно мимо и побежала. Думала, что тебе будет не так страшно со мной. Но… Во дворе было все так разбросано… Много мусора, поломано крыльцо. Прямо на земле лежали две девочки. Я… Я думала, что они умерли. Но они спали. И я побежала в дом. А там… У входа лежал твой отец. Там, у двери, она. С вилами в груди. А ты был тут на полу. Мне показалось, что ты умираешь. И я сделала, что могла.

— А что ты могла? — спросил вдруг Ройс.

— У меня уже были проявления дара до этого, — чуть спокойнее стала пояснять целительница. — Я пробовала разное. Мне так хотелось, чтобы магия быстрее стала моей…

Верина и Умила одинаково понимающе улыбнулись и кивнули.

— А тогда, в ту ночь, — в голосе Лиссы появилось волнение. — Мне было страшно, я нервничала. Сила пришла быстро и много. Но я не умела ею пользоваться. Я тогда еще не знала, что делаю. Я просто хотела, чтобы все было, как прежде. Проклятье ведьмы должно поразить тело, душу и разум. Как-то мне удалось отменить часть этого. Мне очень было нужно, чтобы он остался собой. И он просил меня об этом.

Она посмотрела на Идэна.

— Ты все время повторял, что тебе важно все помнить. Что ты знаешь нечто очень важное. Это нужно было сказать людям. И ты просил помощи. Тогда я сделала это. Я отменила часть проклятья. Стерла его. Блокировала. Ты должен был помнить и остаться собой. Только сила в первый раз не стабильна. Мне не хватило ни опыта, ни магии. Я не смогла победить боль. Не спасла тело. Понимала уже, что не смогу. Только надеялась, что ты сможешь справиться с этим и сам. Если…

— Если не буду спать, — подсказал Идэн.

— Да, — она чуть улыбнулась. — Ты всегда был упрямым. И я верила. А когда сила совсем меня покинула, я начала звать на помощь. Пыталась выбраться во двор, но не смогла. Потратила слишком много. Только кричала.

— Но значит, когда ты пришла, там уже не было никого, кроме Идена и девочек, — заметил Гилл. — Кто же тогда мог принять ее дар?

— Кто-то там был, — возразил ему Идэн. — Мы это знаем. Сколько времени заняло твое заклинание, Лисса?

— Не знаю, — честно призналась женщина. — С магией все трудно. Тем более, тогда. Мне самой казалось, что прошло несколько часов. Но думаю, на самом деле, всего минут десять. И…я же не очень смотрела по сторонам. Если там кто и был…

— Был! — вдруг победно заявил Стефан. — Ведь точно! Ты же сама это повторяла, пока ждали целителей. Ты все время это говорила!

Лисса нахмурилась, пыталась вспомнить.

— Что-то такое… Тень…Да. Идэн лежал посреди кухни. Я была рядом с ним,… мне показалось тогда, что кто-то пробежал мимо меня. Из комнаты! Я даже на миг сбилась, и пришлось начинать все заново! Я сначала испугалась, думала, что ведьма ожила. Но нет. Этот кто-то был невысок и такой хрупкий… Как ребенок! Я отвлеклась и еще посмотрела через дверь во двор. Кто-то бежал прочь. Вдоль забора, будто старался, чтобы его не увидели.

— Точно это она и говорила, — повторил старейшина. — И Франц. Ведь точно же! Мы с ним обыскали крайний двор и дом. Он вышел на улицу, как раз на перекресток. И вдруг резко обернулся. Будто что увидел. Я еще спросил, в чем дело. Он сказал, что кого-то заметил краем глаза. Вроде, тоже ребенка. Еще сказал, что вдруг ведьма снова напала. Я ничего не мог увидеть в темноте. Сказал, может, собака чья или кошка. Но он отрицал. Отправился смотреть и тогда услышал тебя, Лисса. И побежал. Он потом еще долго говорил об этом. После. И охотникам из Ордена это повторял.

— Этого слишком мало, — с сожалением произнес Идэн. — Для нее. Ведь не мог потом Франц узнать того ребенка, виденного мельком. Узнать в ком-то взрослом.

— Не мог, конечно, — закивал Стефан. — Но важно, сынок, что ты прав. Там был кто-то. Тогда многие не верили. И Лиссе, да и Францу. Ночка выдалась еще та, люди думали, что это от страха. Но точно же был. Я знаю. Я поверил, но не просто так.

Он вдруг снова покосился на косяк двери, где раньше торчали вилы.

— Уж, не знаю, — чуть усмехнулся старейшина. — Как ты такой малец смог ее пригвоздить, но… Я же знал ваш дом, почти как свой. Сам помогал Колину строить и хозяйство налаживать. Так вот те самые вилы. Они же никогда не были в доме. Да и будем честны, Колин не слишком их умел использовать. В ту ночь, когда мы вас нашли… Лисса помнит верно. Твой отец, Идэн, он лежал тут, у самых дверей. Он тоже встретил ведьму на пороге. И даже мертвый, он еще сжимал в руках нож. Не было у него времени мотаться в сарай за вилами. Ну, точно нет. Только именно они как-то оказались у тебя, Идэн, в руках.

— Не думаю, что у тебя было время за ними бегать мимо ведьмы и через тело родного отца, — заметил Гилл.

— Значит, кто-то их принес в дом, — рассудил охотник. — Вот только…Если этот ребенок, девочка, пришла за ведьмой…Я не понимаю. Она же должна была быть под заклятьем, как Верина и Умила.

— С ними не видели третьей девочки, — возразил старейшина. — Когда ваши из Ордена приехали, много выспрашивали. Но нет, с ведьмой видели только двоих детей.

— А это значит, что третий ребенок пришел с ней по своей воле, — с некоторым испугом произнесла Верина.

— У нее был ученик? — удивилась Умила.

— Не совсем, — нехотя ответил Ройс. Сейчас он выглядел уже не таким уверенным и строгим. Смотрел в стол перед собой. — Перед отъездом сюда магистр дал мне читать о том, что случилось здесь пятнадцать лет назад. И … я знаю, что спустя несколько дней после той ночи, люди нашли детей. В болоте. Всех… Туда она просто сбрасывала тела. Вот только… Похитила Джул одиннадцать мальчиков и девочек. В топях нашли лишь десять тел. Когда мы приехали в этот раз, я сходил на кладбище и проверил. Только десять могил.

— Кто-то, кого она забрала раньше, сам остался с ведьмой добровольно? — уточнил Идэн. — И сам следовал за ней…

— Пятнадцать лет прошло, — напомнил Ройс. — Кто же теперь узнает, как малой девчонке удалось пробиться через безумие той ведьмы.

— Только одним способом, — подсказала тихо Лисса. — Если именно так работал дар этой девочки. Ее проявляющийся собственный дар.

— Вон оно как! — удивленно воскликнул Стефан. — Ну… оно, может, и верно. И теперь-то точно не проверишь. Все же дети были сиротами. Ведьма убила их родителей. А значит, как теперь узнаешь, чья была та девочка!

— Можно еще спрашивать, — уверенно заметил Гилл. — Сам сказал, многие были тут в ту ночь. Да и вообще, город помнит ту ведьму. Мы сможем узнать. Только нужно время.

— А вот времени-то и нет, — напомнил ему Ройс. — Никто из нас не знает, на скольких людей ведьма затаила обиду. Она, возможно, уже ищет нового ребенка и готовит новое свое мерзкое заклятье.

— Не думаю, что ведьма остановится, — согласился с ним Идэн. — Она ведет себя нагло и убивает чаще и больше. Зло все больше ее затягивает, как и безумие. Не хочу, чтобы погиб кто-то еще. А в опасности могут быть многие.

— Ты уже назвал имя старейшины, — напомнил ему кузнец. — Тебе точно стоит поберечься, Стефан. Тогда ты призвал людей охотиться на нее, ты поднял их. После из-за той ночи тебя и выбрали новым главой общины. Думаю, Идэн прав. Она может напасть на тебя.

— Я пожил уже, — отмахнулся старейшина. — Я не боюсь. А главу можно и нового избрать. Хотя бы и тебя, Гилл. Ты умеешь вести дела.

— Подождите! — остановил их резко охотник. — Мне не интересна ваша местная политика. Стефан, твое место старейшины может занять другой. Но у тебя большая семья, дети и внук, о котором ты так печешься. Им тебя кто заменит?

Гилл согласно закивал, поддерживая приятеля.

— Я думаю, мне стоит присмотреть за нашим старейшиной внимательно, — решил кузнец. — Точно надо идти и говорить со всеми. Надо предупредить всех, кто был тут тогда. Чтобы люди знали и сами защищали себя.

— Мы можем сделать больше, — сказал Идэн. — Никому ничего не грозит, пока ведьма не заберет следующего ребенка. Теперь вы знаете, что это не просто дети с развивающимся даром, они из семей тех, кто помогал остановить Джул 15 лет назад. Соберите этих детей. В одном месте. И будем их охранять.

— В доме сирот, — сразу решил кузнец. — И Стефан будет там с нами. Так надежнее.

— Мы сможем защитить дом магией, — уверенно заявила Верина.

— Наших сил, если будем вдвоем, хватит, — поддержала ее Умила.

— Хорошо, — согласился Идэн. — Вы сможете сохранить их от ведьмы. Если получить ребенка будет для нее трудно, а безумие ее растет, она может выйти открыто, и мы будем знать ее. Сможем поймать и убить.

— Но пока этого не произошло, — подхватил Ройс. — Мы с Идэном будем искать ее на улицах. Такими способами, как учил Орден.

Все закивали, соглашаясь. Идэн посмотрел на Лиссу.

— Я останусь с тобой, — заявила целительница. — Подумай, Идэн. Тебе она тоже помнит. По сути, все для нее началось с тебя. Ты уверен, что она убивала твоих людей только ради своей безопасности? А если ведьма просто не могла узнать твое лицо? И потому охотилась за всеми рыцарями, надеясь, что одним из них окажешься ты?

— Это не имеет смысла, — возразил ей охотник. — Ведь я мог вообще не приехать сюда. В Ордене много людей. Как она могла знать, что я вообще окажусь здесь?

— Как это? — удивился Стефан. — Мы же тебя только и ждали! Я же сам к письму, что мой писарь сочинял, от себя весточку приложил. К твоему Магистру! Народ-то ведьму боится. А тебя помнили. Я сам просил его тебя к нам направить.

— Я этого не знал, — признался Идэн искренне и вопросительно посмотрел на Ройса.

— Он не стал тебе говорить, — нехотя сообщил ему разведчик. — Но важно не это. Как сама ведьма могла узнать о том, что написал старейшина магистру?

— Недурной вопрос, — заметил Гилл. — Она вообще, похоже, знает слишком многое. Так что ты, Идэн, точно поберегись. Раз тебе повезло, но сам-то ты, вон, еще бледный весь и явно еще не здоров. Держись за свою Лиссу. Мы сможем защитить детей. Поймаем ее, если явится.

— Я пока буду искать дальше, — напомнил Ройс. — А послезавтра приедут еще люди из Ордена. Надо лишь продержаться день, полтора.

По взгляду Гилл было понятно, что на помощь рыцарей он не слишком рассчитывает. Кузнец был уверен, что горожане разберутся сами. Но спорить с разведчиком он не стал.

— Как предупредим всех, — добавил Стефан. — Шум пойдет по городу. Мало ли, кто еще чего знает. Многое может проясниться.

Охотник только кивнул, хотя на самом деле, почему-то не верил, что теперь ведьма обнаружится легко. Нет, в этом деле еще может быть много неожиданного. Но Идэн оставил сомнения при себе.