Не спи! Вслед за темным даром

16.

Когда начали опускаться сумерки, охотники успели обойти все дома, где гибла скотина или пропали дети. Пока оба молчали, не делились полученными фактами. Везде с ними были горожане. Орден учил, что лучше не говорить ничего чужакам, чем потом разбираться с тем, что было неверно услышано. Да и кто знает, с кем из горожан близка злонамеренная ведьма. Ей знать о догадках рыцарей нельзя точно. Тем более той, кто сейчас убивает в этом городе.

Покинув дом швеи, у которой дочка пропала первой, Дик собирался направиться в сторону таверны, по той же уже знакомой улице, что вела от ворот к центру города, но Идэн лишь отрицательно качнул головой и показал младшему их охотников следовать за собой. Назад, в мастеровые кварталы.

Командир направлялся в свой родной дом. Дик спокойно шагал рядом. Идэн невольно задумался о своем спутнике. Он работал с рыцарем уже в седьмой раз. Если бы в Ордене существовала дружба, наверное, она могла бы их связывать. Командир мог доверять охотнику. К тому же, Дик отличался от большинства других братьев по Ордену. Ему уроки Школы давались легче, чем другим. Дик легко распознавал эмоции других людей, и сам был живее и общительнее остальных рыцарей.

Идэн не знал, говорил ли когда-нибудь магистр с Диком о человеческом тепле и чувствах, но видимо, рыцарь и сам смог понять простую истину, что можно вернуть себе утраченное. Среди своих братьев по Ордену Дик оживал, был искренен и открыт. И из-за этого командир отряда доверял ему больше, чем другим охотникам, с кем бывал в походах. Ему нравилось говорить с Диком. С ним Идэн позволял себе стать прежним, зная, что его поймут верно.

— Это там? — спросил у него Дик, когда охотники прошли до самой Стены, и свернули на ту самую улицу, что вела мимо маслобойни к колодцу, и которая сворачивала к дому отца Идэна.

— Ты знал? — так же коротко осведомился у рыцаря командир.

— Майлс упомянул, — признал Дик. — Когда мы собирались сюда. Он же был с магистром, когда они забрали тебя у местных людей, кто вез тебя в обитель. Но это ничего не значит. Я тоже был однажды в своем городе. И тоже ходил смотреть. Один.

— Я был там уже, — пояснил охотник. — Мы идем туда, потому что там безопасно.

Младший из рыцарей кивнул и не стал продолжать разговор. Он понял командира.

Когда колодец стал виден, Идэн невольно ожидал, что там снова будет пожилая женщина из соседнего дома. Но на улице никого не оказалось. Почему-то охотник испытал из-за этого странное чувство если не обиды, то огорчения. Ему хотелось снова на миг вернуться в свое детство, к укладу и привычкам, какие были тогда.

Однако, когда рыцари уже почти дошли до поворота, их окликнул звонкий девичий голос.

— Господин!

Лия стояла у своих ворот. Увидев, что охотники остановились, девушка замахала им рукой, подзывая ближе.

— Вернулся? — она улыбалась радостно и как-то немного смущенно. — Я все жду и жду. Гостинцы же есть. Теплое все. Остынет.

Лия говорила только с Идэном, но при этом поглядывала с открытым любопытством на Дика. Младший из рыцарей приветливо улыбнулся. У него это получалось естественнее, чем у командира.

— Не стоило беспокоиться, — произнес Идэн, он старался, чтобы это прозвучало учтиво. — Я мог и не прийти. А твоя бабушка зря потратила бы силы. Они ей нужны, чтобы жить дольше и быть здоровой.

— Она готовит на продажу, — напомнила девушка. — И просто оставила для тебя. Но вас двое! Стойте! Я принесу еще!

Прежде чем охотники успели возразить, Лия исчезла во дворе, и через минуту уже вернулась. В ее руках было блюдо, снова накрытое тряпицей, другой рукой девушка держала большой кувшин.

— Сегодня морс, — сказала она таким взрослым, немного наставительным тоном, который явно услышала у бабушки. — Тоже еще теплый. Есть надо сразу. И пироги. Тебе, господин, бабушка дала те, что ты любишь. А вам…

Она чуть смущенно кивнула Дику.

— Я вам с мясом завернула, — продолжила Лия. — Сама спекла.

— Вы очень добры, — младший из рыцарей немного церемонно поклонился и принял из рук девушки еду. — Мы заплатим.

— Нет! — Лия замахала руками. — Он уже заплатил. Господин всех спас. Мы должны быть благодарны. Деньги не нужны.

Идэн молча взял ее руку и вложил в ладонь девушки крупную монету.

— Скоро зима, — напомнил он строго. — Бабушке нужно тепло и отдых. Оставь на дрова.

Лия совсем засмущалась, даже в наступающих сумерках было заметно, как покраснели ее щеки.

— Иди в дом, — командир старался говорить мягко. — Когда солнце садится, становится холодно. Не провожай.

И развернувшись, первым отправился дальше. Дик снова чуть поклонился Лие и поспешил вслед за старшим рыцарем.

— Ты для нее герой, командир, — заметил охотник. — Для людей здесь. Когда это видишь, наша работа, она становится важной.

— Она и без этого важна, — отозвался Идэн. — Не хотел бы, чтобы девушка привязалась ко мне.

— Она красивая, — пожал плечами Дик.

Командир чуть приподнял брови, выражая удивление.

— Я смотрю на женщин, — признал рыцарь. — Не собираюсь уходить из Ордена, но иногда думаю, что семья нужна.

— Тебя встречали так же? — сменил командир тему.

— Они считали, что я мертв, — Дик сказал это спокойно, даже как-то безмятежно. — Когда я был там, у своего дома, видел, что там еще оставляют цветы. В память.

Они вошли во двор дома Идэна.

— Здесь многое осталось, — младший из рыцарей оглядывал все вокруг, можно было подумать, ему любопытно. — Там, в моем городе, только руины.

— Я навел немного порядок, — теперь командир вдруг почувствовал себя немного смущенным. — Есть кухня и комнаты. Койки крепкие, можем спать в доме.

— У тебя не осталось родных? — почему-то Дик остановился у самых ступеней.

Идэн только отрицательно качнул головой.

— Почему это тебя волнует? — спросил он.

— Помню Райана, — признался охотник. — Он был со мной несколько раз в походе. И однажды это тоже был его город. Мать его оказалась еще жива. Он ходил к ней. Не помнил, даже не узнал первый раз. А потом… Когда мы закончили, он не вернулся с нами в Орден.

— Его право, — напомнил командир. Никто не держал людей в братстве насильно.

— Он сказал, что не помнит, даже не чувствует тепла к ней, — немного нервно договорил Дик. — Но ему хватает знания, кто она. И ее любви. Он прав. Но… нас слишком мало. И становится все меньше.

— Мне не с кем оставаться, — сказал Идэн. — Идем.

Они поднялись на крыльцо, вошли внутрь. Идэн чуть слышно хмыкнул. Гилл с братом явно успел здесь побывать. Возле печи лежали тюфяки, набитые соломой, на них горой свалили одеяла. Дерева в городе, как и камня было достаточно, но сколотить мебель мог лишь плотник, которому нужно было платить. Кузнец нашел более легкий способ. У окна в кухне теперь стоял большой кряжистый пень и рядом — два поменьше. Идэн был рад и этому.

Дик уже установил блюдо и кувшин на импровизированный стол.

— Поедим, — командир уселся на один из пней.

— Расскажи сначала, — попросил его рыцарь.

Идэн счел это правильным.

— В городе я могу доверять лишь тем людям, кто живет здесь, в этих кварталах, да еще старосте, — начал он. — В таверну можно легко попасть. Ведьма действует хитро. Ее зло в еде. Сид и Ленц принимали угощение. И ты видел, что с ними стало. Та старая женщина, бабка Лии, она знала меня еще в детстве. И она не опасна. Как и те, кто принес вещи для ночлега. Здесь нет чужих глаз. Можно и говорить открыто. Еда безопасна. Ешь.

Дик кивнул и тут же потянулся за пирогом. Они оба начали с тех, какие больше нравились Идэну, с начинкой из жареной капусты с куриными яйцами.

— Мёд! — немного удивленно выдал Дик. — Такой же цвет.

— Знаю, — привычно коротко ответил ему командир. — Нераскрытый дар. И он другой. Не то, что мы ищем.

— Да! — младший из рыцарей, отхлебнул морса, передал кувшин старшему и продолжил. — Ты сказал, зло в еде. Ведьма отравляет пищу?

— Не отравление, — пояснил Идэн. — Только магия. Она проклинает то, что предлагает своим жертвам. Я осмотрел Сида и Ленца. Ты знаешь, я живу запахами. И не только ароматами магии. Оба охотника получили от кого-то подарки. Тоже выпечка.

Дик немного с опаской глянул на пирог, который держал в руке.

— Сдоба другая, — спокойно продолжил командир. — А еще корица, мёд и мак.

— Богато, — оценил его товарищ. — Часто ездим. Сладостей продают много, но чтобы все в одном пироге…Особый рецепт.

— Ты научился иронизировать? — чуть улыбнулся рыцарь.

С каждым разом делать это у него получалось все проще и естественнее. Дик тоже ответил улыбкой. Какой-то очень искренней и довольной.

— Но ты прав, — сменил он немного тему. — Бабка этой девушки не та, кого мы ищем. Тут только цвет меда. В ее магии. Теплый и светлый. Липовый мед. Но…

Дик вдруг нахмурился и временно отложил пирог.

— Командир, — начал он. — Я нашел последние знаки. Там, в тех домах. Особенно, где пропали дети. И ты прав, там тоже было что-то сладкое. Это напоминает старые легенды.

Идэн кивнул. Не зря горожане так верят, что каждая злобная ведьма ворует детей. О таком рассказывают матери вечером в страшных сказках. Давно, еще до создания Ордена, бывали случаи, когда малышей уводили из домов, предлагая им сладкое. Как еще ребенок может довериться незнакомцу? Только если увидит нечто желаемое. Такие сказки учили детей осторожности. Но когда-то это было правдой. Похоже, так осталось и сейчас.

— Значит, та, кто проклял Дика и Ленца, совершает и остальное зло, — Идэн постарался сказать это ровно, без неприятной горечи, какую у него самого вызывало понимание этого.

— Нет, командир, — тут же живо возразил Дик. — К тому я и веду. Не получается. Знак есть. И там, похоже, детей выманивали сладким. Только…Цвет другой.

И охотник закрутил головой, надеясь найти вещь нужного ему оттенка. Идэн ждал. Снова он старался не показать своих чувств. Казалось бы, он годами учился прятать эмоции, и это должно было быть легко. Но сейчас, почему-то былое умение будто растворилось. Охотник слишком нервничал. Он чувствовал, как потеют ладони и гулко стучит сердце.

— Нету, — Дик снова повернулся к столу, взял пирог. — А цвет странный. Чаще они светлые. Даже радостные. Цвета злобных ведьм.

— Как и их запахи, — согласился его командир. — Цветочные или фруктовые. Разве здесь был не розовый?

— Темный цвет, — отхлебнув морса, сообщил Дик. — Совсем. Как…сок вишни, что ли. Такой…почти черный, но с оттенком. В бордовое. Ягодный тоже цвет. Если так посмотреть.

— Черника? — подсказал Идэн.

Ему стало как-то легче. Пусть загадок в деле прибавилось, но… есть шанс, что Лисса за эти годы все же не стала злобной тварью, которую ему придется убить.

— Сок будет ярче у черники, — размышлял охотник. — Переспелая вишня или еще что-то такое… Черный с бордовым. Как…как темная слива внутри.

Он удовлетворенно кивнул, радуясь, что нашел нужное объяснение.

— Только, — тут же заново спохватился Дик. — Их, выходит, две? Ведь и розовый был, когда мы нашли Ленца.

— Я так же сказал старосте, — признал Идэн. — Магия разная. Да и целительница, когда рассказывала о Сиде, сказала, что сначала он умирал от проклятья. А потом с ним случилось что-то иное. Но ты прав. Их двое.

— Странно, — удивился охотник. — Он умирал…Но потом его спасли. Только больше ни Ленц, ни Сид не будут прежними. Не вернутся в Орден. Она оставила им жизнь, но больше они ей не опасны. Почему она нарушила планы той, что убивает?

У Идэна было больше вопросов. Он мог бы рассказать, что каждый раз гиацинтовая ведьма приводит его к нужным местам, указывает, где искать следы зла. Она нашла Ленца. Она привела туда рыцарей. Что делает Лисса? Если она помогает, то почему оба его товарища потеряли себя? Конечно, это не хуже смерти, но…В чем-то такое проклятье было еще более жестоким.

— В этот раз много странного, — ответил командир Дику. — Впервые ведьма нападает на охотников так. Впервые она не впала в безумие, когда зло поглотило ее. Опять же, их двое. Что тоже выглядит непривычно. У них разные цели, но насколько обе злы, это тоже вопрос. Главное, я пока не могу понять, чего они хотят. Каждая из них. Или каков их общий план.

— Дети, — напомнил охотник. — Это пугает меня больше всего. Черная забирает детей. Она же убивает скот. Как это связано?

— Есть и еще кое-что, — добавил Идэн. — Двое взрослых убиты. Мы знаем о двоих. В этих местах погиб жестянщик. В обители убили старшего экзекутора. Связи между ними нет. Но это похоже на месть. Только я думаю, убитых больше.

— Это путает еще сильнее, — в голосе Дика звучала досада. — Не понимаю всего. Нет общей картины.

— Пока нет, — заметил его командир. — Завтра узнаем больше.

Охотник только кивнул, закончил еду, посмотрел на сложенные у печи тюфяки.

— Ложись, — разрешил Идэн. — Я хочу прогуляться.

Дик посмотрел на него с сомнением, ждал приглашения последовать за командиром. Но Идэн просто отправился прочь.