Не шутите с Кракеновым!

Глава 22 На свободу с чистой совестью!

— Кракенов, ты совсем охренел⁈ — проревел Епифанцев, как только вошел в комнату для допросов. — Третий привод! Третий!!! А ты еще от последствий второго не успел отмыться! — он положил руки на стол и навис надо мной: — ты чем вообще, мать твою, думаешь? Считаешь, что все это шутки? Нихрена, родной, я тебе это с рук не спущу!

Судя по всему, Дмитрию Анатольевичу знатно так прилетело от начальства за «бардак на участке». Иначе чего он так распыляется.

— Попрошу держать себя в руках, — со сдержанной улыбкой произнес Савелий. — Я не позволю так разговаривать с моим клиентом.

Адвокат не отходил от меня с момента нападения на Васильева. Сперва он кричал, что фиксирует жестокое нападение полицейского на аристократа, потом настаивал на том, чтобы меня вытащили из камеры для простолюдинов, а сейчас вот требовал нормального отношения. Хорошо иметь такого профи за спиной. Надо будет взять его визиточку.

— Ваш клиент напал на заключенного! Причем сделал это на глазах у сотрудников полиции, журналистов, а так же адвоката пострадавшего! Вы вообще понимаете, чего ему теперь светит?

— Полагаю, что максимум пятнадцать суток, — протянул Савелий.

— Это шутка такая? Да я его на несколько лет засажу!!! Третье нападение за пару недель! Да этого парня надо изолировать от общества! Я ему устрою… — Епифанцев бросил на меня гневный взгляд. — Я тебя предупреждал, Артур. Больше никаких поблажек, никаких одолжений старым друзьям и никаких звонков сверху. Если ты не уважаешь меня на моей же территории, то жди такого же отношения!

А крепко я его обидел, однако. Может ему какое-то повышение светило, которое я сорвал своими действиями? Или, к примеру, обещали какой-нибудь жирный куш от рода Васильевых, если дело пройдет тихо и без задоринки. И он сейчас этого бонуса лишился. В таком случае этот гнев понятен. Правда, мне все равно плевать на его чувства. У него своя работа, у меня — своя.

— Хочу заметить, что мой клиент действовал в состоянии аффекта. Вы сами довели все до такой ситуации. Почему между этими заключенными не было выставлено дополнительного кардона? Артура можно понять, ведь Васильев избил молодого человека, который учится с ним в одной Академии. К тому же, они вместе состоят в схожих… кружках по интересам.

Хрена вывернул. Даже я офигел.

— Кружкам по интересам? — повторил Епифанцев. — Это сейчас шутка такая? Этот отморозок состоит в молодежной банде!!!

— Молодежной банде, кружках по интересам… давайте не будем придираться к терминологии. Меня интересует другое — а именно причина, по которой между двумя враждующими подростками не выставили дополнительного кордона. Что это, если не преступная халатность?

— И на это вы собираетесь давить в суде?

— Как и на то, что за сутки до этого события ваш сотрудник довольно жестко атаковал моего клиента во время задержания. В то время, как свидетели утверждают, когда парень уже сдался, убрал пыль и просто просил помочь одному из пострадавших. Артур, ты же предоставишь запись того момента?

— Конечно, предоставлю, — улыбнулся я.

— И что тогда будет светить вашему сотруднику? Минимум — это отстранение, а как максимум… — адвокат надул щеки и выдохнул… — тут трудно предсказать. Закон весьма жесток к представителям власти, замеченным за неоправданно жестоким применением силы.

Епифанцев поочередно переводил взгляд между нами, после чего процедил:

— Ты сейчас на полном серьезе угрожаешь моим сотрудникам? Да я тебя размажу, Гудманов…

Адвокат выставил перед собой руки и доброжелательно улыбнулся.

— Так… кажется, мы все немного завелись. Давайте притормозим, выпустим пар и попробуем договориться. Вам нужно замять дело с жестким задержанием и с преступной халатностью в полицейском участке, а нам получить минимальный срок за хулиганку. Думаю, мой клиент уже все осознал и сожалеет о своем необдуманно поступке. Ведь так, Артур?

— Мое сердце плачет, когда я вспоминаю разбитое лицо Кевина, — проникновенно произнес я.

Гудманов хватанул ртом воздух, посмотрел на меня со скепсисом и продолжил:

— Вот видите, парень действительно раскаивается. Но давать за такое больше пятнадцати суток? Нет, в таком случае, нам просто придется опубликовать запись задержания и подать встречный иск. Вы уверены, что хотите этого?

Епифанцев несколько раз сжал кулаки от злости, после чего ударил ладонью по столу и произнес:

— На этот раз тебе повезло, Кракенов. Но если я узнаю хотя бы еще об одном правонарушении, да даже если ты дорогу в неположенном месте перейдешь, тебе конец! — он перевел взгляд на адвоката. — У вас есть пять минут.

Сказав это, начальник вышел из кабинета. Адвокат же достал планшет и вывел на экран какой-то файл.

— Так, с этим разобрались, — протянул он. — Поставь, пожалуйста, подпись. Здесь и здесь.

— Это что?

— Дополнительное соглашение. Все-таки работенка вышла немного больше, чем оговаривалось. Ты ведь не против того, что я несколько увеличил собственный гонорар? Мне еще твоих друзей из обезьянника вытаскивать.

Пробежался глазами по договору. Изначально ему платили сорок рублей в час. Сейчас он поднял сумму до шестидесяти, но обязался взять под защиту и остальных парней из молодежных банд.

— Сколько в итоге выйдет? — решил уточнить я. — И кто за это платит?

— Мне сказали, что вы, — растерянно произнес Гудманов. — Тут будут какие-то проблемы?

— Никаких. Так какая сумма?

Адвокат несколько раз покачал головой, прикидывая в уме конечную стоимость, и ответил:

— Думаю, мы уложимся в 240–360 рублей. Тебя это устроит?

Как же хорошо, что я совсем недавно поднял крупную сумму.

— В принципе, я могу не брать дела твоих друзей и, тем самым, скостить часть суммы…

— Да нет, меня все устраивает, — ответил я и поставил нужные подписи. — Только оплатить смогу сразу после выхода, сейчас у меня нет доступа к собственному электронному кошельку.

— За это можете не волноваться, — улыбнулся адвокат, убирая планшет обратно в сумку. — Только у меня к тебе будет личная просьба.

— Какая?

— Тебе предстоит отсидеть в камере пятнадцать суток. И я бы очень советовал быть в эти дни максимально прилежным. Слышал, у господина Епифанцева сорвалось повышение, так что он докопается до любой мелочи, чтобы выместить на ком-то свою злость. Так что постарайся в эти дни быть тише воды, ниже травы, договорились?

— Без проблем. — мы с адвокатом поднялись со своих мест. — И спасибо за помощь!

Гудманов лучезарно улыбнулся.

— Всегда рад помочь! И если у тебя или твоих в будущем случится какая-нибудь неприятность, то лучше звоните Савельеву!

Он изобразил пальцами пистолеты, подмигнул мне и вышел из комнаты для допросов. Меня же ждали «веселые» пятнадцать суток заключения.

— Двадцать пять, двадцать шесть, двадцать семь… сорок!

«Халтуришь!» — возмутился осьминог. — «Давай, делай еще тринадцать! Последний подход в этой задрипанной конуре!»

Я быстро доделал последние отжимания и ловко вскочил на ноги. Еще сорок минут на дорожке, потом обед и… освобождение!

Адвокат Савелий оказался провидцем — начальник полиции действительно сделал все, чтобы превратить мои пятнадцать суток в сущий кошмар. Сперва он запретил мне личные встречи, потом отключил доступ к фильмам и сериалам. Но когда дело дошло до дорожки, я не выдержал и вызвал Гудманова. Всему должен быть предел!

От него я и узнал, что остальных пацанов выпустили тем же вечером. Дело оказалось плевым, так как родители пострадавшего мальчика забрали свое заявление, а значит предъявить парням было нечего. Нет, всегда можно было пришить хулиганку и оставить всех в камере на пятнадцать суток, но кому это нужно? Сорок семь молодых пацанов — это слишком много для такого небольшого участка. Да и с Савелием никто не захотел связываться — много мороки, ради такого пустяка.

В общем, мне без труда отбили дорожку. Так же Адвокат хотел раскрыть перед общественностью «бесчеловечные» условия заключения, но я остановил его. Если Епифанцев думает, что сломает меня таким образом, то он ошибается. Я бы и за дорожку не воевал, но тело без пыли надо держать в форме. Наверное. В любом случае, тренировка лишней не будет.

«Ускоряйся, чего отлыниваешь!!!» — осьминогу тоже было невероятно скучно, поэтому он заделался моим личным тренером. И ведь самое хреновое, что без интерфейса я не мог отключить его голос… так что выбора у меня все равно не было.

В назначенное время дверь камеры начала отходить в сторону. Я провел рукой по панели управления и отключил дорожку. Достаточно, для утренней разминки.

— Кракенов, с вещами на выход!

Я ухмыльнулся, закинул полотенце на плечо и вальяжной походкой вышел из камеры. Из которой, к слову, меня не выпускали все пятнадцать дней. Видите ли, Епифанцев не был уверен, что я не стану больше ни на кого бросаться.

Ну а если меня не устраивало нынешнее положение вещей, то я мог собрать вещи и поехать в местное СИЗО. Там мне предоставят и прогулки, и доступ к видеоматериалам, и даже общение с множеством других заключенных, которые, по несчастливому стечению обстоятельств, очень не любят аристократов. Само собой, я решил досиживать свой срок в участке. В конце концов, пятнадцать дней — это не так много.

Полицейский достал из-за спины небольшой пакет и протянул его мне.

— Твои вещи. Проверь все внимательно, особенно пыль.

Закрепив мешочки на поясе, прикрыл глаза и провел синхронизацию. Господи, как хорошо-то… даже не думал, что буду настолько рад возвращению интерфейса. Доступ к информации, чувство защищенности и какой-то… полноценности, что-ли. Превосходно.

— Хорош кайф ловить! — рявкнул полицейский. — Все проверил?

Четыреста единиц пыли. Все на месте. Они даже зарядить не забыли перед возвращением. Какие заботливые…

— Проверил.

— Тогда распишись и вали на все четыре стороны! Нас из-за тебя все две недели дрючили по полной! Глаза б мои тебя больше не видели…

— А мне было вполне себе неплохо, — улыбнулся я. — Оставлю вам хороший отзыв. До встречи!

Улица встречала меня теплым солнечным светом. Машины неслись по своим делам, а окружающие не обращали на меня никакого внимания. Что, кстати, обидно. Я ведь только откинулся.

— Свобода! — я подставил лицо солнечным лучам и широко улыбнулся.

Все-таки две недели в одиночке — это тоже испытание. И повторять его, если честно, не очень хочется.

У дороги меня уже ждали — рядом с припаркованной машиной стояли четверо человек: Вики, Орлов, Мирра и Анька. Отца, почему-то, среди них не было.

— Милый!!! — первой с места сорвалась моя девушка. Что не удивительно, учитывая ее весьма эмоциональную натуру. — Я так соскучилась! Так соскучилась! Ты просто не представляешь!

Она начала покрывать мое лицо поцелуями и вряд ли бы остановилась, если бы не подошедшая семья.

— Родной… — Вики крепко обняла меня, после чего оценила мой внешний вид. — Мне кажется, ты похудел.

— И ему это на пользу! — сразу же добавила Мирра.

— Как же я… рад тебя видеть, сестренка.

Орлов, до этого момента стоявший за спинами девушек, подал мне руку.

— Артур, как себя чувствуешь?

— Превосходно.

— Это хорошо. Мы можем с тобой отойти? Есть разговор.

— Гриш, ну что за дела? — возмутилась Вики. — Он же только вышел, а ты сразу со своими рвзговорами.

— Милая, это важно, — оправдался граф.

Девушка не стала на это отвечать, а только закатила глаза и потопала к припаркованной машине. Мирра с Анькой последовали вслед за ней.

— Видел уже, что в сети творится? — поинтересовался он, закуривая электронную сигарету.

— Пока — нет. Мне доступ к интерфейсу буквально минуту назад вернули. А что там?

Орлов хлопнул меня по плечу и кивнул в сторону машины.

— Посмотри, пока лететь будем. И не воспринимай все близко к сердцу, договорились? Кто-то очень умело разогнал волну. Мы, конечно, пытаемся отследить, откуда это пошло, но пока безрезультатно. Даже родственницу Императора под это дело из Малийской Империи вызвали. Райли Орлова, может слышал. Она вообще не любит светиться, но все же иногда попадает в заголовки.

— Орлова? Твоя родственница, что-ли?

— Жена моего брата, Алексея. Может, даже пересечетесь с ней. Очень своеобразная девушка. С характером.

Заинтересовал, так заинтересовал. Получается, что если Вики выйдет замуж за Григория, то мы, считай, станем дальними родственниками Императора? Ну да, все верно. Какой, однако, быстрый рост у маленького рода Кракеновых. Ладно, об этом я подумаю позже. Сейчас надо выяснить, чего это там такого произошло, что даже Орлов поднапрягся.

Сев в машину, приобнял Аньку и сообщил всем, что мне надо на пару минут отключиться. Родственники, само собой, были не против.

«Ну чего, осьминог, приступай. Ты шерстишь форумы, а я новостные сайты».

«Делаю…»

Первым делом оплатил выставленный Гудмановым счет. Все как он и говорил, триста десять рублей как с куста. Надо будет затребовать у Шуйской компенсацию. Деньги все-таки не малые, мне за них два месяца под прикрытием работать.

Следом пробежался по личным сообщениям. Тут все было более менее прилично. Парочка любовных сообщений от соскучившейся Аньки (уж не знаю, зачем она их написала, зная, что я за решеткой), еще одно письмо от Аслана с новостью, что из-за моего поступка сходка перенеслась (не знаю, хорошо это или плохо) и несколько десятков уведомлений о добавлении «в друзья».

Хотя было еще одно сообщение от того, кого я меньше всего ожидал увидеть. Сама Ее Высочество Вера Романова удостоила меня своим вниманием. Ну как удостоила, написала короткую фразу «Видела. Не ожидала. А ты хорош.» и, собственно, все.

Зато в папке «спам» творился настоящий ад. Больше пяти тысяч сообщений от самых разных людей со всей России. И большая часть из них была, как бы это помягче выразиться, не совсем приличной. Столько мата и ненависти я не видел даже от фанатов Гарри Поттера, которым написал, что книги Роулинг «Неплохие, но с кучей несостыковок». Тяжелые были месяцы…

Причина ненависти тоже быстро отыскалась. Если верить заголовкам, то бывший герой Петербурга превратился в поехавшего на голову юношу, не видящим разницы между добром и злом. Мол, нападаю на всех без разбора и не несу за это никакого наказания. Даже по семье моей проехались. Недавний развод, отец неудачник — все это, по их мнению, и расшатало мою подростковую психику.

Васильева, кстати, начали откровенно обелять. Теперь выходило, что молодежные банды чуть ли не охоту за ним устроили. Сперва спровоцировали на дуэль и попытались засадить в тюрьму, потом и вовсе напали в полицейском участке. Бедного парня даже под домашний арест разрешили отправить, до оглашения приговора.

Зато меня теперь ненавидел весь аристократический мир. По крайней мере, так казалось из заголовков.

«Тот, кого ненавидят все аристократы Империи!»

И мое лицо на половину обложки. Говорю же, вот прямо так и пишут. Отсюда и такое количество гневных сообщений. В Вестнике Империи так и вовсе предложили лишить нашу семью титула. Раз мы встали на сторону простолюдинов и пытаемся оправдать мое нападение, значит нас надо лишить всего.

«Какие же люди жестокие…» — проговорил осьминог. — «Никогда не привыкну».

«Это ты говоришь про жестокость? Тебе напомнить, что вы с Люцифером по пьяни демонов на Землю выпустили?»

«Так по пьяни не считается!»

Ну-ну… не считается у него. А вообще не знаю, чего Орлов так переволновался. Может боится за мою тонкую душевную натуру? Они же не знают, что мне чихать на мнение каких-то там высокоблагородных задниц. Уверен, что стоит раскрыть перед общественностью мой потенциал Титана, как меня снова всем сердцем полюбят. Будут звать на вечеринки, стараться подружиться или, даже, соблазнить.

«А потом кто-нибудь расскажет, что ты Мыслесчет, и снова придет черед лютой ненависти», — добавил осьминог.

«Да. Общественным мнением слишком легко управлять. Чего там на форумах, кстати?»

«Ничего особенного. Молодые простолюдины тебя любят и уважают. Те, кто постарше, немного опасаются, так как считают отморозком. А, как ты там сказал, высокоблагородные задницы считают тебя предателем. Даже удивительно, насколько они единогласны в своем мнении».

А я вот не удивлен. Небось отец Кевина купил всех лидеров общественного мнения, до кого смог дотянуться. Это же какой шанс повернуть ситуацию в мою сторону. Стопэ… а может меня просто использовали в темную, а? Пришел Васильев к Шуйской, попросил провернуть что-нибудь эдакое, вот она мне и дала это задание.

«Вот дубина… ты же сам эту схему и придумал».

Блин, точно, совсем из головы вылетело. Выходит, что там наверху просто воспользовались случаем и повернули ситуацию в свою пользу. В принципе, мне было плевать. И на Васильева, и на других аристократов.

Открыв глаза, первым делом посмотрел по сторонам. Все указывало на то, что мы зачем-то летим в сторону Дворцовой Площади.

Анька продолжала что-то мурлыкать мне на ухо, Мирра закрыла глаза и занималась своими делами, а вот Вики с Орловым внимательно следили за моей реакцией.

— А куда мы вообще едем? — решил поинтересоваться я.

— В ресторан, отмечать твое освобождение, — ответил граф. — Артур, ты прочитал? Все в порядке?

— Само собой. Плевать мне на общественное мнение, если вы об этом.

— Я же говорила, — не раскрывая глаз, сказала Мирра. — В последнее время брат все больше походит на настоящего мужика. Еще немного, и я перестану говорить подругам, что он приемный.

Машина плавно опустилась на землю напротив входа в ресторан «Панорама». Это место считалось весьма популярным среди золотой молодежи Петербурга. Даже я про него слышал, хотя особо и не интересовался.

Первыми вышли мы с Орловым. Следом из машины показались девушки. Граф отправил машину на парковку, затем обратился к нам:

— Так вы идите, занимайте место, а мне надо сделать пару звонков. Если что, столик забронирован на мое имя.

— Гриш, только недолго, хорошо? — попросила Вики. По ее немного растерянному лицу было видно, что она чувствует себя неуютно в таких местах.

— Я быстро — буквально две минуты. Артур, ты за главного.

Тоже мне, папаня нашелся. Конечно, я за главного. А кто еще?

«Я могу!» — сразу же отреагировал осьминог. Как будто его мнение кто-то спрашивал…

— Добрый день, господа, — слегка слащавым голосом поздоровался администратор. — У вас забронировано?

— Да, — ответил я. — Столик на фамилию…

Договорить у меня не получилось, так как кто-то со спины довольно ощутимо толкнул меня в плечо. Как ни странно, моя пыль не успела среагировать на этот выпад.

— А этот отброс что тут делает? — прозвучал грубый мужской голос. — Хочешь заступаться за челядь, так шуруй жрать вместе с ними!

Обернувшись, увидел, что вслед за нами в ресторан зашло пятеро ребят. Высокие, подкачанные, главарь так вообще шкаф два на два. И у каждого на поясе минимум по четыре мешочка… Сильно.

— Молодые люди, — попытался успокоить их администратор, — прошу вас…

— Себастьян, вот сейчас по-хорошему прошу, завали хлебало! Иначе я за себя не отвечаю!

Мужчина понурил голову и сделал шаг назад.

— Мам, забери, пожалуйста, девочек и пройдите в зал. А мы тут немного побеседуем.

Вики быстро сообразила что к чему и потянула девушек за руки. Но в зал пройти не смогла, так как перед ней возник один из здоровяков.

— Ты меня плохо слышишь? — пробасил главарь. — Свалили нахрен отсюда, пока я добрый.

— Что… что вы себе позволяете, — дрожащим голосом произнесла Вики. — Мы просто хотели поесть…

— Заткни пасть, шлюха! Иначе я найду для твоего волшебного ротика более полезное занятие!

В этот момент прозвучал звук закрывающейся двери — Орлов зашел как раз в тот момент, когда один из мажоров угрожал Вики.

— Ну что придурки, — ухмыльнулся я, выпуская пыль. — Кажется вы попали!