Не сердите толстяка

Глава двадцатая

Легко сказать, да непросто сделать. Вылетев за черту города и добравшись до памятной рощицы возле которой меня поймали, битый час рыскал в небесах в поисках этой стаи. Нет их. Как в воду канули. Может, расширить зону поиска? Слетать во-он к тому леску? Ну а что? Полечу. Я их всё равно достану, я им покажу, кто в небе хозяин.

Ой! А чего это? А как это? А чего это их так много-то? Штук тридцать поднялось в воздух. Кажется, долетался. И главное, здоровые какие. Они что, на ядерном полигоне зерно клюют? А впереди прётся тот самый вожак, который в прошлый раз так лихо засандалил мне по голове. Вон у него на башке пара белых перьев…

А между тем солнце-то скоро сядет, бабушка, наверное, волнуется, пока внучок ерундой занимается. Полечу-ка домой, надо бабулю успокоить, а то она себе места не находит.

Развернувшись, дёргаю в сторону дома. Нельзя старушке расстраиваться. Оглядываюсь. Не отстают зар-разы. Да чего вам от меня надо то? Уже полетать нельзя, чтоб к тебе местная гопота не привязалась. И ведь догоняют. Конечно, я-то устал, почти весь день летаю, а они силы копили. Сволочи. Добропорядочным птицам уже в небо не подняться. Ну чего пристали? Я их трогал?

Чувствую — дело швах, ещё минут десять и догонят. И ведь на земле достанут, такой толпой-то. Ой, что делать-то? Что делать? Как быть-то? Может, попытаться дотянуть до той самой рощи да превратившись в человека там их встретить. Среди деревьев сильно не полетаешь. Решено.

И вот, напрягая последние силы, рвусь вперёд. Не отстают. Ну чего пристали? Вот она! Вот она, моя хорошая, метров пятьдесят всего в диаметре, но для меня и это подспорье. А уж там, среди деревьев… О, идея! По человеческой привычке попытался стукнуть себя по лбу, но вышло не очень. Ага. Чуть не хряпнулся. Хотя удачно вышло, удачно. Вот и пернатые снизились, идут в кильватере — увлеклись, болезные.

Вот они, деревья, вот они, родимые. Первый десяток метров, пока эта древесина стояла посвободней, пролетел, как метеор, а потом началось. Хрясь, бумс, ёпт… Так что, впечатавшись в очередную ветку, кубарем лечу на землю. Ух ты ж, больно-то как. Мать моя ведьма, чего лежу-то? Надо превращаться.

Уф. Получилось. Хорошо, что после предыдущей моей встречи с воронами могу превращаться без заклинания, а то точно бы запинали. А так ничего, вот уже в человеческом обличье стою на карачках, теперь одним ударом клюва меня не прошибёшь. Твою мать!

Только тут до меня дошло, что стою раком, голым задом к врагам, а если какая пернатая гадина мне ТУДА залетит? Перекатываюсь на спину, на всякий случай прикрывая самое дорогое. Правда второй рукой я ещё и глаза попытался прикрыть. Мать моя ведьма! Получилось! Ура!

Вскакиваю на ноги и начинаю отплясывать, дикие танцы то ли индейских туземцев, то ли индийских. Мне бы ещё копьё, я бы им обязательно потряс. А так приходится трясти тем, что есть. Висят, родимые, гирляндами, как на новогодней ёлке. Вот так вам, будете знать, как нападать на того, у кого за плечами сорок поколений волхвов. Это вам не там. Как я их ловко заманил в западню-то? Ложное отступление! Вот как это называется. Ха-ха…

— Ну что, попались? — топаю в сторону опутанных ветвями ворон. — Ну я вам сейчас расскажу, зачем в сыре дырочки. Вы у меня поймёте, почему земля твёрдая. Ну я вам…

Ага. А вот и Белоголовый.

— Сейчас, потерпи, мой хороший, я тебя достану, — взмах руки, и ветви послушно отпускают слегка придушенную жертву, прямо мне в руки. — Не волнуйся, просто так я тебе шею не сверну. Я тебя на вертеле зажарю.

Ещё один взмах, и деревья начинают сбрасывать сухостой. Чешу в затылке, возвращаю вожака на место — в древесный кокон. И иду собирать дрова. Минут через пять натаскал приличную кучку, ещё и пару коряг нашёл. Сложив шалашиком, присел рядом, силясь вспомнить, как же надо разводить огонь. Вот говорил мне папа: «Учись, пока я жив». А куда торопиться, ему помирать-то не скоро. О! Вспомнил. Шепчу короткое заклинание, и весёлый огонёк, радостно начинает набирать силу.

— Ну что, пернатый, как предпочитаешь: ощипать тебя сперва или так зажарить? — Белоголовый начинает биться в своей клетке. — Да, наверное, ты прав, надо сперва ощипать. А вы, — обвожу взглядом других пленников, — смотрите и запоминайте. Ваше племя давно отбилось от рук, но я научу вас свободно любить, — хохочу. Злобно так.

Надеюсь, тут никто не считает меня садистом? Одно — свернуть шею, а совсем другое выщипать по пёрышку и зажарить живьём на костре. Но роль придётся отыгрывать до конца, ибо мне в голову пришла мысль. Нет, не так. МЫСЛЬ!!!

Как известно, вОроны и вороны когда-то давно были единым видом, и весьма полезным для нашего народа. Да, собственно, и появились они в результате наших усилий, точнее, волохов — именно так в старину называли волхвов. Это потом с течением времени язык изменился, и волохами теперь называют только самых сильных колдунов. Аристократия, одним словом. Однако не все аристократы волохи, даже среди них это большая редкость. Как говорится: любая щука рыба, но не всякая рыба щука. Ну как-то так. Однако я отвлёкся.

Так вот, вороны были незаменимыми помощниками во всём: разведчики, воины, почтальоны и переводчики. Ну а как же, даже волхвы не все способны понимать животных, что уж говорить про остальных. А эти птички обладали вполне приличным интеллектом, примерно как пятилетний ребёнок в отношении взрослого человека. А некоторые и того больше. Конечно, не все служили нашему народу, а только самые умные.

О тех временах сохранились лишь обрывки легенд, известно точно только одно — на нашу землю пришли враги, страшные и жестокие. Сражения были просто ужасающими по своей кровопролитности и разрушениям, земля дрожала, океаны выходили из берегов. Ну ещё бы, сражения магов — это вам не шуточки. Да-да, вы не ослышались, магов. Именно после тех событий наш народ и стал превращаться в колдунов. Ибо, только лишив наш мир магии, мы могли обезопасить себя на будущее. Слишком мало нас осталось после тех страшных катаклизмов, постигших наш мир. Не возьмусь утверждать, но вроде как именно в те времена утонула Атлантида. Легенду о ней вы все наверняка слышали. Как и об одном северном народе, прозываемом Гиперборейцами — могучем и непобедимом. Да, нас не победили, мы выстояли, но заплатили за свободу огромными потерями, как среди нашего народа, так и среди наших пернатых слуг.

Самые глупые испугались и бежали в леса к своим более отсталым соплеменникам — вот их потомки и висят сейчас развешанные по деревьям. Но не все оказались предателями, некоторые остались верны своему слову, сражаясь до конца и погибая — вот они и стали вОронами. Так что в сказках, где рассказывается о колдунах и ведьмах, которым служит и помогает вОрон, есть доля истины. Вот с тех пор между ними и нет мира, каждая сторона считает другую предателями.

Вот у меня и зародилась идея… Ну да вы сами всё поймёте, вот только с вашего позволения, дальнейшее я представлю в более понятном вам виде. Так сказать, переведу на понятный язык все эти: «Кар-кар».

Тем более, что костерок уже вполне весело потрескивает, а я уже соорудил импровизированный вертел: воткнул пару рогулек в землю по краям и приготовил палку, которая должна стать вертелом, а также пару тонких веточек, чтоб примотать к нему Белоголового.

— Ну что же, чудо в перьях, готов к смерти? Ты не волнуйся, я же не садист какой, не буду я перья выщипывать, вдруг помрёшь, — и мерзко так хихикаю. — Просто подвешу над огнём, сам осмалишься.

И вдруг мой оппонент перестал кричать и биться в конвульсиях, гордо так бросил:

— Ты не сможешь насладиться моими криками подлый колдун. Белоголовы умеют умирать достойно.

Ого, я почти угадал с именем. Хотя, похоже, это не имя, а фамилия — семейное прозвище. Кажется, всё будет сложнее, чем я рассчитывал. Хм… Неужели и правда придётся жарить? Не хотелось бы. Ну да, в крайнем случае, убью его через пару секунд. Вроде как, сердце не выдержало. Хотя жаль, жаль. Смелый парень.

Приматываю его к палке и медленно придвигаю к огню. И вдруг слышу:

— Не делай этого, колдун, это я напал на тебя. Моя вина, мне и отвечать.

Смотрю на говорящего и балдею. Ну почти один в один: вон и перья на голове, и рожа такая же наглая, вот только видно, что моложе, и сильно моложе. Сын? А это шанс…

— Ну и что? Может ты, а может кто другой, он вождь, вот и пусть ответит за всех. А то мало ли, может, ты его просто выгородить хочешь? Да и сейчас-то командовал он, значит, и жарить его надо.

— Умоляю, колдун, — умоляюще закричал парнишка, — пощади отца.

— Отца? — делаю удивлённое лицо. — Вот оно как…

— Не слушай его, — взвыл старый ворон, — это я напал на тебя тогда и сейчас. Ты мерзкий слизняк… — ну дальше неинтересно. Главное, что он решил разозлить меня, чтоб я не передумал. А я-то как раз и передумал.

Старик занял своё место в ветвях, вновь облепивших его с ног по самый клюв, а молодой заменил его на вертеле, гордо храня молчание. А остальные птички как разошлись… Не думал, что у пернатых такая богатая фантазия. Хотя оскорбления были в основном птичьи, но иногда проскакивало и кое-что стоящее — общение с людьми не прошло даром, понахватались.

Вот только чем ближе я подносил вертел к огню, тем меньше слышалось оскорблений, и вскоре они затихли совсем. Не понял? Что такое? Я что, ошибся и мне придётся убить этого мальчишку только за то, что он любит отца? Но вот неожиданно со всех сторон на меня посыпались мольбы о пощаде и предложения убить их… от каждого. Но отпустить Белоголовых.

Да что с ними происходит? Они точно радиоактивное зерно клюют, не похоже это на ворон. Пришлось гаркнуть:

— Да мне что тут, до утра вас жарить? Нужны вы мне как птице плавники, — как завернул, а? — А будете гундеть, обоих прикончу.

Притихли. И вот когда, казалось бы, уже начали потрескивать пёрышки у моей жертвы, и я, увы, приготовился сдаться и отпустить парня. (Ну не могу я. Ошибся. Решил, что самый умный и всё получится. Ан нет. Надо было просто грохнуть Белоголового и не заморачиваться). Свершилось. Подал голос вожак:

— Пощади сына, господин, и я буду служить тебе до самой смерти.

— Зачем ты мне нужен, — изображаю удивление, хотя внутри всё ликует. — Что я буду с тобой делать? Нет, будь ты вОроном, оно понятно. А так, засмеют же! Будут пальцем тыкать и говорить, смотрите, он приручил ворону. На большее-то силёнок нет. Нет, нет, не надо мне такого позора. Я ещё понимаю, если бы вы всей стаей мне служили, тогда да, это уже серьёзно, — и решил немного потешить их самолюбие: — Тем более, что вы не очень-то похожи на обычных, вон вы какие большие.

Птички замолчали, переглядываясь, оно и понятно: были свободными, и тут идти в услужение. Другие стаи засмеют. Но ведь и я ещё не закончил:

— Служить сильному — не позор. Смотрите, — аккуратно укладываю на землю палку с гордым юнцом и, разведя руки в стороны, даю возможность увидеть мою Силу.

Они могут это — рассмотреть то, что внутри меня, с моего позволения, конечно. Оппоненты замерли в испуге, потому что увидели и родовой знак внутри клубящейся энергии — Чёрный Дуб.

— Меня зовут Тимофей Древомиров, в миру Сабельников, так что думайте. Ну, а в знак доброй воли я отпускаю сына вашего вождя. Да и вас всех тоже.

Взмах рукой, и пернатые сыплются на землю, я же превращаюсь и, громогласно каркнув на прощание, так что ворон слегка контузило, дёргаю оттуда, пока не очухались. А то мало ли, с одной стороны, я их запугал до колик, не должны бы напасть. Но чем чёрт не шутит…

Спросите, зачем мне всё это? Так ведь Испытание на носу, а если у меня в заначке окажется три десятка рыл, являющихся по моему приказу, то это такой козырь в рукаве, что не приведи Господь — мало никому не покажется. Конечно, вероятность, что они не поведутся, очень велика. Но и то, что они теперь вряд ли рискнут ко мне цепляться, уже хорошо. Хоть летать буду спокойно. Одно — напасть на одинокого вОрона, другое — на колдуна. Тем более, такого как я. Они ведь признали родовой знак? Признали.

Да и вообще я сам дурак, надо было в прошлый раз сразу же позволить им увидеть Силу. Ни разу не слышал, чтоб вороны нападали на колдунов. Хотя много ли их, умеющих летать? Как ни крути, а дядя Саша прав — превращаться с большой разницей в массе сложно, так что в основном это волки, медведи, тигры и так далее. Даже когда бабуля понтанулась и обратила его в лягушку, то наверняка угробила, как минимум, половину всех своих силёнок. И будь она ведьмой послабее, то могла бы и в обморок упасть. А так ещё и обратно в человека вернула, так что сильна бабка, ох сильна. Хм…

Вот ведь интересно… А почему же я тогда никакого упадка сил-то не чувствую? Нет, конечно, энергия тратится, но вот как-то поразительно мало. Да и батя, после обращения всегда полон сил и энергии. Оно конечно, в крупного хищника куда проще обратиться, чем в птицу, но всё равно. А вот бабка не любит этого дела, говорит: «Сил много тратится». Хм… И какой из этого вывод? Значит, это только со мной и с батей. Про Васька пока вообще ничего не известно. Но получается, что где-то между бабулей и папулей произошёл впрыск бонусов. Ой-ой. А кто у нас между ними затесался? Правильно, дед. И кто-то мне ещё будет втирать, что он просто человек был? Но с другой стороны… Хм…

Тут ведь вот какое дело… На Руси колдовским народом правит совет из представителей девяти Старших родов. Ну, вроде как… Почему вроде? С официальной точки зрения так всё и есть, но кроме Старших родов есть ещё и Древние рода. В количестве трёх штук, и каждому из них подчинены при посредстве вассальной клятвы три Старших. Так что сами понимаете.

Вам интересно, почему такое странное мироустройство? Да всё очень просто. «Древняя тройка» — это надзирающий орган, своеобразные ревизоры, которые могут дать по рукам расшалившимся подчинённым. Так что, вроде, такие все в белом, благородные и правильные. Они же сами не правят и, если что, всегда можно найти крайних, наказать и прочее. Очень удобная позиция, уроды, блин.

Ну так вот, учитывая нашу всеобщую малочисленность, начиная со Старших родов все как один родня, хоть семиюродная, но родня. А уж про Древних молчу, там предки общие у всех. Слишком мало магов в своё время выжило после всех этих катаклизмов. Так как же понять, кто к какому роду принадлежит? Ведь после смены нескольких поколений и смешанных браков, что получается? Правильно, всеобщее братание.

Вот тут-то и вступают в силу законы колдовства. Например: если женщина из рода «А» выходит замуж за мужчину из рода «Б», то она переходит в его семью, но остаётся представительницей рода «А» (знак рода не меняется), а вот её дети будут уже из рода «Б». Это в случае равнозначности родов или если род мужчины выше по статусу, а вот если ниже, то он переходит в семью более старшего рода, и всё получается в зеркальном отражении. И всё это отображает родовой знак. При этом он имеется только у трёх Древних, девяти Старших и двадцати семи Младших родов, у остальных его нет.

Теоретически двадцати семи. Потому что, насколько мне известно, Младших осталось всего пятнадцать. Во времена Октябрьской революции семнадцатого года и последовавшей за ней гражданской войной, а позднее — во времена Великой Отечественной войны остальные были изведены под корень, да и другие рода оскудели. А найти достойных на замену не так-то просто, да и удобно такое положение. Многие бы хотели основать свой род. Вот и трудятся, рвут жилы, выслуживаясь перед старейшинами Древних — ведь только они могут дать титул. А тем-то что. Сиди себе, да благосклонно намекай, что всё возможно. Говорю же уроды.

Недаром же батя так любит заехать в морду напыщенным родственничкам при первой же возможности. Да и я в прошлый раз нормально руку приложил, пусть это и были, всего лишь, представители Старшего рода, но приятно, что ни говори. М-м-м… А ведь они жаловались потом на нас, ага. Прадед, помнится, звонил бабуле, уточнял, что да как, вроде даже, от себя потом добавил им. Вы же уже поняли, что в нашей семейке все, ещё те затейники?

Хотя, несмотря на мою некоторую нелюбовь к родственничкам, должен признать, трусов среди них нет. В Великую Отечественную, бабуля лишилась двух братьев, одной сестры, трёх дядьёв, двух тёток и прадеда, а так же четырех племянников и двух племянниц. Именно тогда её дед и стал старейшиной нашего Рода, а ведь тоже всю войну прошёл. Да и другие рода пострадали. Вон один из Древних родов — Старосвятовы — до сих пор управляются женщиной. Из всего их рода уцелели только она и малолетняя внучка. Которой позднее пришлось взять мужа из Младших. В Старших родах у самих с мужиками туго было, а то и точно такая же ситуация — женщины есть, мужчин нет. Так что их старшему мужчине всего пятнадцать лет, ну какой из него старейшина.

Вот вы, наверное, думаете, а как так-то? Ну, про витязей уже рассказывал, что многие даже не знали, кто они, да и вся разница от людей: сильнее и быстрее. А колдуны-то как? Как же амулеты? Как же заклинания и прочее? Так ведь сражались-то с кем? Вот именно с колдунами и сражались… У вас, людей, была своя война, у нас своя. Вот только враг был общий и цель одна. Родину защитить. Так что родственников я своих уважаю, хоть и бесят меня порой…

Так о чём это я? А то отвлекся, ах да, про деда. Так вот что получается — я Древомиров. Значит что? А ничего. Не в ту степь я полез. Факт только в том, что бабкин муж не Древний. Иначе был бы у меня другой род. Хм… Ничего не понимаю. Вот взять мать мою ведьму. Ну не особо родственнички пиетет перед ней держат, за что и бывают регулярно биты батей. Но всё-таки приняли, то, что батя Кузнец, перевесило всё. Так почему же не перевесило то, что бабка Архиведьма, если говорить современным языком? Нет, надо ставить вопрос ребром, а то не верю я в халяву, как бы за все эти бонусы платить не пришлось. И уж лучше знать, чего ждать. Вот только вопрос, кого пытать? Отца или бабку? Ой, чувствую, аж под хвостом зачесалось, туда мне и напинают.