(Не)люди (СИ)

Запись вторая. Ноябрь — конец марта. Мечта и Третья

Оз всегда был довольно сложным ребенком. Обычно покладистым, но временами — просто невыносимым. Он мог сбежать в Город в одиночку и залезть на дерево, когда Эммы его обнаруживали, — дроиды даже на ходячей платформе не могли туда забраться. Бывало и так, что самому Смотрителю приходилось покидать Лаборатории и читать лекцию о том, что мальчишка ведет себя отвратительно. Однажды старый киборг даже попробовал снять Оза с высокой ветки самостоятельно, но сорвался и сломал ребро. Оз с тех пор обходил деревья, но забирался куда-нибудь еще. Он мог бить посуду и крушить комнату, поругавшись с одной из Эмм или Смотрителем. Ему в голову приходили неожиданно бредовые идеи, которые Оз спешил воплотить в жизнь, но ему просто-напросто не позволяли этого, и мальчик обижался. Он долго, очень долго дулся на всех за то, что ему как-то запретили пожить в одной из заброшенных квартир Города. Доводы про насекомых, плесень, бактерии, пыль и прочее он даже слушать не хотел, считая, что все, что его окружает, ему подвластно и позволено.

Никакие аргументы, что он, единственный человек, может пострадать от той же плесени или даже простуды, мальчик категорически не хотел слушать. Он просто игнорировал их все. Будучи особенным, Оз чувствовал себя особенным и порой требовал к себе такого отношения. Пользовался своим положением и статусом без зазрения совести. А ответственности боялся. Лелеял надежду, что кто-нибудь придет и скажет: теперь Оз не в ответе за все человечество, он может быть свободным и делать все, что ему вздумается. Но никто не приходил. А груз на плечах давил на мальчика. В такие моменты он ненавидел себя и свое существование, пустое и бесполезное.

Однажды дошло до того, что он, сильно поссорившись со Смотрителем и Эммой-01, попытался покончить с собой.

«Я не хочу быть избранным! Я не просил, чтобы меня создали таким!.. Единственным и незаменимым только на словах», — глядя вниз с крыши, думал тогда Оз. И, не найдя поддержки даже внутри самого себя, спрыгнул с нее — шагнул в пустоту, зажмурив глаза. Тогда он не разбился. Как будто нарочно перевернулся в воздухе и, ударившись о неработающие провода, упал в кусты. Лишь оцарапался и немного вспорол живот. Это было почти год назад. С тех пор вокруг всех доступных ему крыш была натянута сетка, не позволявшая пролететь и трех метров. В Город его больше не пускали одного. А колюще-режущие предметы надежно прятала Эмма. Точнее, Эммы — они все что-то выискивали и забирали время от времени. Ножницы Озу выдавались под присмотром. О веревках и речи быть не могло.

А ему было стыдно. Позже он понял, насколько тот поступок был глупым. Насколько рано он сдался.

Сейчас мальчик, стоя на крыше, просто смотрел вниз, и высота четырех этажей казалась ему огромной. Он снова и снова возвращался к тому разговору в лаборатории.

Смотритель никуда его не отпустил. Даже не дослушал, заявив, что не может позволить «такому ценному человеку» покинуть пределы Города и вообще этот человек совершенно не думает головой, прежде чем что-то говорить и планировать. Оз настаивал, что возьмет с собой Эмму. Смотритель ответил, что не поменяет своего решения, даже если мальчик заберет все пять Эмм. Старый киборг, считая просьбу очередной прихотью, эгоистичным «хочу», украл у Оза последнюю надежду быть полезным и по-настоящему ценным как личность, а не набор биоматериала. Оз вдруг почувствовал, что больше не хочет пытаться. Как тогда, год назад.

— Попробуй еще раз! Ты пробовал озвучивать не только желания, но и доводы к ним? — Эмма-03, единственная, кто прошел за ним сюда, уперла руки в бока и склонила голову набок. А потом, не дождавшись ответа, изобразила вздох и подъехала ближе. Оз продолжал молчать, глядя вниз. Он думал, что жизнь ужасно несправедлива с ним. Опять.

— Эй, ты меня слышишь? — она, казалось, забеспокоилась. Пискнули сенсоры, на теле Оза отозвались датчики. Дроид сканировала его с ног до головы, проверяя все жизненные функции. Оза впервые взбесило подобное вторжение в личное пространство.

— Прекрати! — вскинулся мальчик и, оттолкнув Эмму с такой силой, что она на своей двухколесной платформе повалилась на спину и застряла между плит, зашагал обратно. — Не утешай меня! Бесполезно все это. Смотрителю плевать на меня — ему нужно только мое ДНК. Не я, а гены.

— Неправда.

— Да что ты говоришь? — съязвил Оз. — Он даже не дослушал, он никогда меня толком не слушает. Да что там — ты сама все видела! Я захотел помочь, проявил эту самую… Как ее… — мальчик замялся, подбирая слово, и через несколько секунд щелкнул пальцами: — инициативу! Вот! И что? И на тебе. Да чтоб вы все подохли, как люди! — в сердцах крикнул Оз и с силой хлопнул дверью. Сбегая по лестнице, он в душе надеялся, что упадет и свернет себе шею. Тогда всем будет плохо, как ему! Но ноги не подкашивались, а падать намеренно… Оз признавал, что он трус. С трудом, но признавал.

— Подними меня! — с крыши донесся громкий зов Эммы, и мальчик против воли остановился — тело само замерло и побрело назад. На глазах выступили слезы.

— За что он так со мной? — Оз утер лицо рукавом кофты и поднял корпус дроида, пыхтя от тяжести. Эмма, занявшаяся сбившимися настройками, не ответила.

— Дурак ты, — буркнула, наконец, она и схватила мальчика за руку, больно сжав запястье. Оз взвыл, но Эмма не обратила на это внимания — целенаправленно поехала к лифту, попутно отправляя Смотрителю сообщение. Она тащила Оза по коридорам, он не вырывался, хотя начал плакать уже не от обиды, а от боли.

Дроид буквально зашвырнула мальчика в Комнату и, закрыв электронный замок на двери снаружи, поехала в лаборатории, стараясь успеть до того, как системы окончательно сойдут с ума и она отключится. Если бы дроиды умели злиться так, как злятся люди — Эмма начала бы крушить все подряд и кричать неприличные выражения в адрес подопечного и начальника. Батарея зарядки стремительно теряла проценты.

— И не подумаю! — Смотритель обернулся, едва зашипели двери лаборатории, отвечая не на появление Эммы, а на ее сообщение. — Он останется здесь! Это так рискованно, неужели твой электронный мозг перестал это понимать? Не уподобляйся эгоистичному…

— Неужели твой органический мозг перестал понимать, что это единственное, что может его спасти? — с порога накинулась Эмма. Смотритель на мгновение пожалел, что при создании пятерки Эмм во все были установлены эмоциональные модули — сейчас у Третьей он работал на полную, грозясь сломаться. Предупреждающий писк въедался в уши.

— От чего? Вы его избаловали!

— От него самого. Он опять был на крыше и страдал, что бесполезен. Намек понят? — Эмма дернула рукой, копируя крайне недовольное движение мужчины из какого-то фильма, и сразу же вернула ее на бок. Но тут послышался писк, и дроид будто погасла: вернулась в исходное положение на платформе, опустила руки, сцепив ладони, и посмотрела уже вполне спокойно: сработало автоматическое отключение все-таки вышедшего из строя модуля. — Он искренне считает, что это последняя возможность как для разработки, так и для него самого. И если ты не дашь ему пойти этой дорогой, он сгинет. Эгоизм или нет, но это самостоятельное решение Оза. И ты обязан с ним считаться — он уже не ребенок. Будешь его и дальше подавлять, и он точно найдет способ наложить на себя руки, — монотонно проговорила она, и Смотритель поежился.

— Я с ней согласна, — вставила проезжавшая мимо Эмма-05, делая вид, что ей мало интересен этот разговор. — Мне нравится идея отправить его на восток… Может, так хоть что-то сдвинется с мертвой точки.

Киборг толкнул Пятую, и та с фырканьем уехала дальше заниматься своими делами. Старик опустился на стул и ссутулил плечи, подавив в себе желание подтянуть еще и колени. Он все прекрасно понял, и это напугало его.

— Вернуться на восток… Я думал над этим, если честно, но чтобы Оза туда… Это точно может помочь исследованиям? — грозно спросил он и тихо, неуверенно добавил: — И ему?

— Да. Твоя память несовершенна, а интуиция давно отдала концы. Оз чувствует, что ты близок к решению проблемы, но каждый раз ошибаешься в одном и том же месте. Он хочет найти эту ошибку. И он уже понял, что она не здесь, а там. Мне тоже кажется верной тактика «вернуться к истокам». Ты не в состоянии уже проделать это путешествие, а мы, дроиды — не сможем понять, даже если что-то найдем. Это подвластно только живому. Человеку, заметь. Позволь ему помочь, реально помочь, а не тыкаться с тобой в одни тупики, — Эмма-03 приблизилась и доверительно положила руку на плечо Смотрителя. Так, как всегда делал он, когда пытался в чем-то убедить Оза. — Он, наконец, нашел свое предназначение, Смотритель. Ему был дан знак свыше.

Смотритель одарил Эмму взглядом «и ты туда же» и вздохнул, ничего не ответив. Он раскачивался взад и вперед, хмурил морщинистый лоб и издавал странные звуки, проговаривая свои мысли. А потом закрыл глаза.

— Я так понял, этот «знак свыше» — выходка в магазине, да?.. Хотя это не так уж и важно. Хорошо. Даю максимум полгода на то, чтобы подготовиться и проверить, насколько он решителен. Пусть этот упрямец включается в работу: мне нужно взять как можно больше его образцов. На всякий случай. И придется усилить тело — мало ли…

Эмма кивнула. В Комнате раздался грохот упавшего стула — мальчик носом прилип к экрану, откуда велась трансляция, передаваемая Третьей из лаборатории.

— Не может быть… — прошептал Оз, а затем, упав на колени, рассмеялся. — Получилось?!

Он не спал всю ночь. Дочитал дневник, потом перечитал его еще раз, сделал заметки и даже попытался составить маршрут до родного города Смотрителя, прочертив одну прямую линию от лаборатории до него. Мальчик ужасно собой гордился, веря, что это и есть настоящая подготовка к путешествию. К его первому большому путешествию в мир за пределами Города. Он воображал что-то совершенно новое, необычное, представлял пейзажи из фильмов, заброшенные улицы и дома… Ему было невдомек, что настоящее путешествие — это нечто очень и очень сложное, опасное, а в его мире и в его время — дело к тому же рискованное и сомнительное. Ему было невдомек, что путешествие детей из книг, которые давала ему Эмма, чистой воды баловство. А фильмы, по большей части добрые комедии, лишь одна сторона жизни.

Мальчик позабыл о том, что ему нужно будет к чему-то готовиться целых полгода. Увлекшись мечтами и планами, он не заметил, как уснул прямо за столом, прилипнув щекой к карте. Эмму он так и не дождался. Она вернулась только на следующий день, ближе к обеду. Точнее, не она — Эмма-02.

— Ну и идиот же ты! — с порога заявил дроид, вываливая на стол поднос с едой. Оз, лишь увидев обед, понял, насколько голоден.

— Что-то стряслось? — спросил он, так и не отведя взгляда от пирога. Он его гипнотизировал и уже мысленно поедал, собирал пальцами крошки с блюдца.

— Он еще спрашивает! — закудахтала Вторая. Оз скривился. Он не любил эту ее черту — другие Эммы не кудахтали. И уж тем более не махали так руками. Первая вообще не поднимала их лишний раз, а Третья либо упирала в бока, либо отсекала что-то резко и всего один раз за разговор. — Поздравляю, глупый ребенок, твоя «подготовка» теперь уже точно растянется на полгода, даже не думай свалить раньше! Нужно как минимум месяц, чтобы привести в порядок Третью, а потом еще и перепрограммировать ее и нас с Первой заодно. Мало того что ты помял корпус, так она еще и перегорела из-за тебя. Подумать только: уронить Третью при таком количестве включенных программ! Даже дроида довел! Ты вообще в курсе, что нужно изготавливать новую батарею, модуль и восстанавливать процессор? И где? В пустом-то мире? Из чего собирать все это, ты не думал?!

Оз ужаснулся. Едва накинувшись на пирог, он отложил его в сторону и уставился на няньку.

— Она сломалась?! Где она сейчас? Я хочу к ней!

— Бесполезно, — Вторая толкнула вскочившего мальчика обратно на стул. — Ее отключили, так что даже если придешь — толку никакого. Но она оставила тебе, глупому ребенку, послание. — и Эмма-02 замерла. Глаза немного угасли. Из динамика во рту зазвучал записанный голос Эммы-03:

— Я уже предвкушаю твои попытки самому организовать сборы и подготовку и заранее говорю: даже не думай. Послушай меня, пожалуйста, Оз. Не торопись. Во-первых, делай все так, как велит тебе Смотритель. Если не хочешь, чтобы он передумал. Поверь мне, у него большой опыт в путешествиях, да и знает он больше — тебе это пригодится. Во-вторых, забудь все свои сказки. То, что мы собираемся сделать, не похоже на твои романы ни капли. Вторая передаст тебе диски и книги. Постарайся вдумчиво их просмотреть и прочитать. Также она будет отвечать за твою физическую подготовку. Ты слаб, Оз, и это нужно исправлять. Первая будет консультировать тебя по поведению снаружи Города. Я вернусь, как только меня отремонтируют. И да, кстати, знай: я просмотрю все записи Эмм. И если ты будешь вести себя как самовлюбленный болван, я дам тебе в глаз, понял?

Голос Третьей звучал мягко, но многообещающе. И Оз ни на секунду не засомневался, что она исполнит свою угрозу. Особенно после того, как он ее сломал.

— Понял, — зачем-то ответил Оз. Эмма-02 вздохнула и снова включилась.

— Ну, несносный ребенок, что думаешь? — ехидно поинтересовалась она, явно имея в виду последнее предложение.

— Где диски и книги? — вопросом на вопрос ответил Оз. Дроид улыбнулась, растянув искусственные губы, и открыла багажный отсек четырехколесной платформы. Мальчик удивился: и как он раньше не заметил, что Эмма приехала в таком громоздком виде?

Ряд операций ему начали делать уже через неделю. Семь дней жесткой диеты — и вот сам Смотритель занялся хилым телом подопечного. Старик-киборг с ужасом понял, что почти запустил Оза: мальчик был пухлым и слабым, его мышцы — дряблыми, а кости пугающе ломкими. Сравнивая данные развития среднестатистического четырнадцатилетнего подростка из прошлого и данные развития Оза, Смотритель расстраивался все больше и больше. Физически Оз едва тянул на десять лет.

Киборг решил начать с операций по усилению мышц и органов, гадая, выдержит ли мальчишка или начнет ныть. По его приказу Эмма-04 ввела в тело Оза импланты, укрепила некоторые связки и сосуды и проверила состояние желудка. Глядя на дроида, старик на всякий случай сделал себе заметку попросить Юко записать такие расширения и для других Эмм, чтобы они смогли в экстренной ситуации прооперировать мальчика. Киборг ужасно волновался, когда подавал Эмме инструменты и помогал с операцией, однако его руки его не дрогнули ни на мгновение. Слишком велика ответственность. Он не мог позволить себе ни страха, ни слабости, ни тем более ностальгии. Голова работала как часы. Эмма-05, бывшая ассистентом, так и простояла всю операцию, держа наготове шприц с успокоительным, который, к счастью, не понадобился.

— Надо бы самому провериться: правая у меня что-то хуже двигается, чем левая, — пожаловался Смотритель, когда все закончилось, скорее чтобы угомониться самому.

— Этим протезам уже больше пятнадцати лет. Может быть, настало время их сменить? Мне сделать анализ? — спросила Эмма, и старик кивнул. Он смотрел на лицо спящего под наркозом мальчика, который пришел на операцию с ужасно решительным видом, почти с нежностью, в то время как дроид, не ожидавшая согласия, подключившись к протезам, сканировала их до миллиметра.

— Правая на замену.

— Сделай запрос на сборку новой. Надеюсь, стык в порядке?

— А ты до сих пор боишься боли? — усмехнулась Пятая. Киборг фыркнул.

Оз подумал, что последняя фраза ему приснилась. Смотритель — и боится чего-то?.. Не может такого быть. Мальчик так и не понял, приснился ему разговор Эммы с киборгом или нет. Он смог окончательно очнуться только спустя сутки и тут же позабыл обо всем: воздух в палате всколыхнул короткий, еле слышный стон боли. Оз, сжав зубы, беззвучно заплакал.

Следующие четыре месяца он страдал. Как только оправился от операции и покинул лечебный отсек, дроиды с энтузиазмом приступили к работе. Эмма-02 была непоколебимой и заставляла его отказаться от сладостей. Сначала ходить, а потом и бегать на дорожке с каждым днем все больше. Она пыталась принудить к отжиманиям, когда все швы окончательно затянулись. Понемножку нагрузка возрастала, а Оз начал меньше уставать. Он подтянулся, похудел и немного раздался в плечах. Мышцы по всему телу вскоре перестало ломить по утрам.

Мозг тоже перестал болеть. Сначала строгая Первая, взявшая на себя теоретическую подготовку, чтобы разгрузить Вторую, велела ему пересказывать страницы из книг, потом — сцены из фильмов с цитатами. Затем задавала каверзные вопросы, и на каждый неверный ответ прибавлялся еще один раздел или фильм. У Оза стали постоянно слезиться глаза от экрана, зато начала систематизироваться полученная информация. Он распрощался с иллюзиями большого путешествия и начал испытывать даже страх. Перед ним открывались все новые и новые трудности, нюансы. Он узнал много такого, о чем даже не подозревал. Ночевка в палатке, в качестве экзамена устроенная Первой и Второй в середине марта, и вовсе перевернула его представление о жизни.

— У тебя изменилась кровь, — нахмурился Смотритель, глядя на результаты анализов. — Диета?

— Ни грамма конфет. Уже четыре месяца!

— И правильно! Нечего засорять кровь лишним сахаром. К тому же откуда в дороге у тебя будут конфеты? — пробурчал старик и снова склонился над монитором, на котором постоянно выскакивали новые данные обследования. Оз привычно смотрел по сторонам, не надеясь найти что-то новое, шмыгал и потирал нос.

— Зажил уже? Может, тебе на всякий случай пластину какую-нибудь поставить на него? — спросил Смотритель, вспомнив, как глупо мальчишка разбил нос, споткнувшись о край палатки, которую сам же и ставил. Оз обиделся и фыркнул. Смотритель не отреагировал. Он думал, что еще можно сделать, чтобы максимально обезопасить ребенка от травм, и где взять успокоительные таблетки для себя. После того, как Смотрителя едва не хватил удар при виде единственного человека на Земле, последней надежды с разбитым и грязным лицом, у старика шалили нервы.

На руке Оза завибрировал передатчик.

— Мне пора на обед, — коротко сообщил он и, дождавшись утвердительного кивка, натянул футболку и побежал в Комнату. Нарушить данное Третьей обещание, что он станет послушным ребенком и не будет делать глупостей, Оз боялся. Потерять доверие, которое она завоевала у Смотрителя, фактически подставить ее — он и мысли об этом не допускал. Поборов в себе обиды, пережив эгоистичную жалость к себе, мальчишка начал понимать: все, что говорят ему взрослые, правильно, а он просто упрям, как осел.

Оз незаметно, едва-едва, но начал взрослеть, превращаться из мальчишки с капризным характером в рассудительного паренька, готового идти к своей цели любой ценой.