Не грози Дубровскому! Том 13

Глава 12

— Витька, ты чё? Пусти ворот-то. Задушишь! — верещал Валерьян Геннадьевич Ершов, которого я тащил по выжженой земле в сторону Дубровки.

— Если задушу, то это будет величайшая потеря для нашего общества. А нет! Постойте-ка, вы же бессмертный! — усмехнулся я, продолжая идти вперёд.

— Изверг! — выкрикнул Валерьянович и расхохотался. — А если честно, то я тебе благодарен. Ты ж мою мечту воплотил в реальность. Мало того что Абдурахмана прихлопнул, так ещё и развоплотил его душу. Просто восторг!

— Да на здоровье, — хмыкнул я, думая, как представлю этого чудика его родне?

Нет, вы не подумайте, Валерьян… Странный он. Я бы даже сказал, чокнутый. Как минимум, такой же псих, как я, а может быть и хуже. Я не боюсь смерти, потому что уже умирал. Вот только я умирал единожды, а Валерьян за эти пятьдесят лет умер… боюсь представить, сколько десятков тысяч раз. Удивлён, что он слюни не пускает. Спустя полчаса мы добрались к Дубровке.

— Да чтоб меня демоны драли! — присвистнул Валерьян. — Бабёнки! Живые, — с придыханием сказал он, уставившись на мощных айнарских женщин.

А мощными они были везде — и в груди, и в бёдрах. Этот стервец резко дёрнулся, так что его рубаха разорвалась в клочья, и подбежал к рыжеволосой даме, чей бицепс был больше, чем всё тщедушное тело Валерьяна Геннадьевича.

— Разрешите согрешить? — расплылся дед в безумной улыбке, которая должна была соблазнить девушку.

— Чего тебе, юродивый? — не поняла она языка деда.

— Говорю, вашей маме зять не нужен? Такая сладкая конфетка, ходит совсем одна, а я очень люблю сладкое. — Валерьян схватил девушку за руку и поцеловал сначала тыльную сторону ладони, потом сгиб локтя, а когда потянулся к плечику, девушка схватила его за грудки и со всего размаха рубанула лбом в переносицу.

Старикашка тут же стёк на землю и схватился за сломанный нос.

— Валерьян Геннадьевич, как-то вы совсем паршиво подкатываете к девушкам. Неудивительно, что за подобное вы… — начал было я, нависнув над дедом, но когда он убрал руку, я увидел счастливую улыбку на его лице.

— Какой темперамент! Виктор Игоревич, я женюсь! — выпалил он и собирался рвануть вслед за уходящей красоткой, но я схватил его за горло и потащил в швейный цех.

— Обязательно женишься, но сначала мы тебя приоденем.

Спустил в подвал этого горе-любовника, а там… У чёртова старикашки совсем снесло крышу. Швеи сосредоточенно строчили одежду для гвардейцев из паучьего шелка. Сосредоточенные, слегка вспотевшие… Валерьяну было не важно как они выглядели, важно что это были женщины!

— Я попал в рай! — заголосил Ершов, извернулся и рванул к первой попавшейся швее.

Я лишь тяжело вздохнул и призвал Шайю.

— В кокон его.

— Будет иш-ш-шполнено, — прошипела паучиха и мгновенно выстрелила паутиной в спину деда, сбив его с ног.

Слева стояла ошалевшая Анна и с испугом посматривала на эту картину.

— Виктор Игоревич, а это…

— Прадед Василия Ершова. Давно не видел женщин, вот и слетел с катушек при виде вас, — усмехнулся я. — Чем быстрее подберёшь для него костюм, тем быстрее я его сдам родне.

— Я никуда отсюда не уйду! Присягаю на верность роду Дубровского!!! Дайте с дамами пообщаться, изуверы!!! — голосил Валерьян, пытаясь освободиться, пока Шайя закатывала его в крепкий кокон.

— Для прадеда он как-то больно хорошо сохранился, — проговорила Анна, направляясь к уже сшитым комплектам одежды.

— Так он же бессмертный.

— Пффф… Скажете тоже, Виктор Игоревич, — развеселилась Аня, но заметила, что я не смеюсь. — Серьёзно?

— Более чем. Собственными глазами видел, как его крюками разорвали на части. Как видишь, он жив, здоров и любвеобилен. Так что если не хочешь, чтобы он обрюхатил твоих работниц, то…

— Не хочу, — живо сказала Аня и протянула мне комплект гвардейской формы и ботинки с высоким голенищем. — Эти точно подойдут. Забирайте этого быка-осеменителя.

— Спасибо. Кстати, война с демонами уже закончилась. Скоро в Дубровке снова станет тихо.

Услышав эти слова, швейный цех взорвался радостными воплями. Женщины повскакивали с рабочих мест и стали обниматься, обливаясь слезами. Мне тоже досталось. Пара тёток расчувствовались и набросились на меня с объятиями, позабыв про то, что перед ними святой!* И тут я понял что нужно сделать объявление. Отозвал Шайю, а сам забросил кокон на плечо и пошел к Тунгусу.

— Дубровский! Пусти! Пусти, говорю! Не отнимай у меня этот сладкий миг! Даже Абарриген не поступал так жестоко как ты-ы-ы! — выл Валерьян, пока мы поднимались вверх по лестнице.

Тунгуса я нашел рядом со своей статуей. Этот бессовестный пропагандист трудился на благо родины днём и ночью. За счёт чего кубы веры шли неиссякаемым потоком. Только поэтому Гру ещё был на ногах. Заметив меня, он тут же распустил паству и подбежал, сложив руки у груди.

— Виктор Игоревич, возносим молитвы согласно плану… — начал было он докладывать, но я его перебил.

— Ты отлично поработал. Молодец. Сейчас я призову Гру, и ты с его помощью созовёшь всех жителей Дубровки в одно место, после чего объявишь о победе над демонами.

— Мы победили? — прошептал контрабандист.

— А ты сомневался, что мы выкрутимся? — усмехнулся я.

— Ну-у-у. Не то, чтобы сомневался. Просто… — замялся он и тут же взял себя в руки. — Будет сделано, Виктор Игоревич. Зовите деревяшку.

На этих словах позади Тунгуса появился Гру и со всего размаха хлестанул корнем по пятой точке священника.

— Уй!!! Скотина! — завизжал от боли Тунгус.

— А нечего обзываться, — устало сказал Гру и улыбнулся. Бог покровитель перевёл взгляд и посмотрел на меня. — Твоя душа на пределе.

— Не занудствуй. Просто порадуйся победе, — отмахнулся я.

Гру покачал головой, а после сгрёб в охапку Тунгуса и поволок его в сторону статуи.

— Ну что, Валерьян Геннадьевич? Готов показаться семье на глаза? — спросил я и услышал из-за спины голос, полный надежды.

— А может, отпустишь меня на пару деньков? Я женщин пятьдесят лет не щупал. А потом и к родне? Они меня пятьдесят лет не видели, потерпят немного.

— Валерьян Геннадьевич, щупальца свои держи при себе, — хмыкнул я. — Сначала реши вопросы с семейством, а потом уже посмотрим, может, и дам тебе возможность погулять в Дубровке. Кстати, а что ты там говорил о присяге на верность?

— А, так это. Готов присягнуть. Ты ж мне жизнь спас. Ну, и хорошо у тебя тут. Девицы вон какие… Крепенькие, — валерьян Геннадьевич шмыгнул сломанным носом, заставив меня засмеяться.

— Знаешь, я удивлён, что род Ершовых так малочислен. С твоим либидо, должно быть тысяч десять наследников.

— Так это. Меня в те времена больше власть да бессмертие интересовали. А когда в застенке пятьдесят лет посидишь, то слегка переосмысливаешь приоритеты. Так чё насчёт отсрочки?

— После визита к родне, — безапелляционно заявил я и утащил его на второй этаж замка, где выдал новый наряд и велел одеваться.

Представляете? Этот старый хрен, как только надел обновку, так и… и выпрыгнул в окно! Думал, что я его не поймаю. Но Клювик был на готове. Схватил извращугу за шиворот и притащил обратно.

— Валерьян Геннадьевич, не стыдно вам?

— Стыдно, стыдно. А чё мне стыдиться? Поживи с моё, потом про стыд говори, — фыркнул дед.

— Так я постарше тебя буду, говорил же.

Внезапно по округе пронёсся гул, а в голове возник голос Тунгуса.

«Уважаемые жители и гости Дубровки! Святой победил! Война окончена!» — торжественно заорал он, и вся округа взорвалась воплями ликования. Народ плакал, прыгал, швырял вверх шапки, смеялся и даже не представлял, что ждёт их дальше. Как только трансляция завершилась, я потянулся к Гру и он появился рядом.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Пока нет. Но вот-вот случится.

Я посмотрел на Валерьяна Геннадьевича Ершова. Родовая форма Дубровских ему очень шла. Визуально дед даже десяток лет скинул. После победы над Абаддоном и поглощения миллионов душ, я почувствовал как внутри что-то поменялось. Значительно поменялось.

— Валерьян Геннадьевич, готов ли ты стать бессмертным стражем моего рода? Врагов у меня навалом, без дела сидеть не придётся. Тем более, ты, как я понимаю маг смерти. А в моей академии как раз нет умелого специалиста этого профиля. К тому же, ты и в демонологии подкован.

— А чё тут думать? Ясень пень, готов. Служу роду Дубровских и всё такое, — ухмыльнулся старый и козырнул. — Так что, Витёк, зачисляй в штат и дай пару выходных. Снять сексуальное напряжение, так сказать. — Дед улыбнулся и шмыгнул носом.

— Зачислю, но для начала ты должен кое-что увидеть. — Я повернулся к Гру и кивнул. — Покажи ему всю мою жизнь.

Гру подошел ближе и положил ладони на наши лбы. Яркая зелёная вспышка на миг ослепила, а через секунду всё закончилось. Но это для меня была секунда, Валерьян Геннадьевич же прожил почти сто пятьдесят лет. Сто пятьдесят чертовски насыщенных лет.

Ершов увидел, как погиб и возродился мой мир, как я уничтожал богов и целые армии противников. Он заглянул в самые глубокие уголки моей души и понял, кто я такой на самом деле. Старик рухнул на колени и заплакал. Из его глаз катились слёзы, а тело дрожало от увиденного.

— К-к-кальдер В-в-виран? Д-д-друид? — прошептал он, заикаясь.

— В этом мире я Дубровский. Если не передумал служить мне, то я готов принять клятву верности. Но запомни, назад пути не будет. Я выжгу твою клятву — на твоей же душе. Если ты её нарушишь, то умрёшь без права на перерождение.

— Виктор Игоревич. Клянусь верой и правдой служить роду Дубровских, — выпалил Ершов, поднявшись на одно колено.

Дед преобразился. Он смотрел на меня, как на небожителя, которым я, возможно, и стал. Пусть и ненадолго. Тук. Тук.Тук. Всё вокруг теряет формы и погружается в серый цвет. Тук. Тук.Тук. Протягиваю руку к душе Ершова и рисую на ней костлявым пальцем руну означающую «безграничная верность». Тук. Тук.Тук. Цвета возвращаются, а Ершов орёт от нестерпимой боли, которая разорвала его естество на куски.

— Служу роду, — прорычал он, едва оставаясь в сознании.

— Гру, перстень.

Бог покровитель протянул руку, в которой из лоз сплёлся родовой перстень. Валерьян Геннадьевич схватил его дрожащими руками и аккуратно надел на палец, будто большего сокровища в этом мире для него не существовало.

— Спасибо, — прошептал он.

— Встань и подними голову. Мы, Дубровские, не кланяемся ни перед кем.

— Как прикажете, Виктор Игоревич. — Из голоса Валерьяна исчезла дурашливость и это бесило.

— Выдохни ты уже. Ты не перед богом стоишь, а перед обычным человеком. Расслабься.

Ершов согласно кивнул и сделал пару глубоких вдохов и выдохов. Интересно, что его так поразило из моей биографии? То, что я убивал богов или то, что возродил собственный мир? Впрочем, это не важно. Я достал мобилет и посмотрел на экран. Пятьсот десять пропущенных. И практически все от Василия. Да уж… Нас ждёт весёлый разговор. Я набрал номер друга и тут же услышал его голос.

— Дубровский! Какого чёрта происходит⁈ Вы куда все пропали⁈ — заорал Вася так, что мне пришлось отнести трубку подальше от уха.

— И я тоже рад тебя слышать, — усмехнулся я.

— Ты не ответил на мой вопрос! — возмутился Василий.

— Да, да. Обязательно отвечу. Но для начала я хочу сообщить тебе радостную новость.

— И какую же? Ты наконец-то сменил макр в своём телефоне и снова принимаешь звонки? — язвительно спросил мой друг.

— А ты чего такой дерзкий и бойкий сегодня? Почувствовал себя лучше?

— Почувствовал. Так что за новость? — всё ещё обиженно спросил Вася.

— Нашлась ваша пропажа.

— Так мы ничего и не теряли.

— Ни «чего», а «кого»! — подчеркнул я тоном и добавил. — Я нашел вашего прадеда. Валерьяна Геннадьевича Ершова.

— Ты нашел его могилу? — прошептал Вася ошеломленно.

— Чего? Какую ещё могилу? Вот он, рядом со мной. Жив-здоров и немного бессмертен.

— Как…? В смысле? Что значит, «бессмертен»?

— Ну как-то так. Думаю, он всё вам расскажет.

— Не бросай трубку! Сейчас я позову отца! Минуту.

— Вася, пш-ш-ш. Очень плохая связь. Ш-ш-ш. Тебя не слышн ш-ш-ш, — изобразил я помехи и сбросил звонок. — Ну что, старый? Родня ждёт не дождётся, когда сможет тебя задушить в объятиях. Правда здорово, что ты бессмертный? Иначе бы они смогли задушить тебя только один раз. А так удовольствие может длиться вечность, — улыбнулся я.

— Вы правы, глава.

— Да ты достал уже, — вздохнул я. — Был таким забавным весёлым извращугой, а сейчас сломался.

— Эй! Сам ты извращуга! — возмутился Валерьян Геннадьевич, но тут же осёкся. — Эммм… В смысле, вы… В смысле, я не извращуга и вы тоже. Просто…

— Ладно, надеюсь со временем ты найдёшь грань, где перестанешь называть меня Витьком, но при этом ещё будешь оставаться забавным бессмертным извращугой.

— Как прикажете.

— А-а-а!!! — неистово заорал я, посмотрев в небо. Сломался старик, слишком много ему показал Гру, а может, даже приукрасил картинку. Я вытащил из хранилища телепортационный камень и открыл портал к поместью Ершовых. — Добро пожаловать домой, Валерьян Геннадьевич, — улыбнулся я и втолкнул старого в портальную арку.

Мы оказались на ступенях родового имения Ершовых. Повсюду суетились рабочие, крася стены в синий цвет. Имение уже отремонтировали и наводили последние штрихи. К примеру, сад, вытоптанный китайцами, уже полностью восстановили, как и забор. Я посмотрел на Валерьяна Геннадьевича и он явно нервничал, сжимая и разжимая кулаки, а лицо его побледнело.

— Идём. Нас ждут.

Я направился вверх по лестнице и потянул руку, чтобы открыть входную дверь. Полыхнуло ярко белое свечение, и нас с Валерьяном Геннадьевичем закинуло в зал исполинских масштабов. Потолок нависал в сотне метров над землёй. Огромные колонны уходили ввысь, а пол был устелен искрящимся камнем голубого оттенка. Это место я безошибочно узнал. Проклятый суд богов. Какого чёрта им нужно?

Мощь богов вибрировала в воздухе, но уже не пугала. Более того, если я выплесну свою ауру, то создам куда более устрашающую вибрацию. В конце зала виднелась дверь исполинских масштабов. В высоту около пятидесяти метров и в ширину не менее тридцати.

— Э-э-э. Это судилище богов? — шепотом спросил Валерьян, зыркая по сторонам.

— Ты совершенно прав. Видать, мы где-то накосячили, за что нас и будут судить, — улыбнулся я.

Кстати, чертовски удобно! Валерьян никогда здесь не бывал, но благодаря моим воспоминаниям, он точно знает, куда мы попали.

— Кажется, я знаю,почему мы здесь… — Ершов уставился на дверь исполинских масштабов, как будто из неё должен кто-то показаться.

Каково было моё удивление, когда дверь и правда, скрежетнув, распахнулась. Я ожидал увидеть кого угодно, бога, демона, да даже Ыбракхта! Кто знает? Вдруг ушлый торгаш подал на меня в суд? Но за дверью никого не было. Зато мы услышали голос верховного божества.

«Подсудимые, немедленно пройдите в зал заседаний!».

Мощный вибрирующий голос прокатился эхом по сводчатому залу и затих.

— Заставим их ждать или выполним просьбу? — усмехнулся я.

Понятия не имею, что со мной случилось, но на душе было абсолютное спокойствие, граничащее с могильным холодом, но это всё же был не он. Такое ощущение, будто мне не способны навредить боги. Хотя я прекрасно понимаю, что это далеко не так. Если они набросятся толпой, то меня ничто не спасёт.

— Думаю, лучше не злить их, — сказал Валерьян Геннадьевич, я кивнул и мы направились в открытую дверь.

Войдя внутрь, мы попали в круглый зал, который превосходил размерами предыдущее помещение. По кругу вверх уходили бесконечные балконы, с которых на нас пялились боги. Вон сова безразлично пялится на нас, шакал ухмыляется, скаля зубы, черепаха лениво зевает.

В зале стоял дикий гул. Боги переговаривались, обсуждая нас. Жаль, в этом бубнеже было невозможно разобрать, что они лопочут. Откуда-то сверху снова прозвучал громогласный бас:

— Тишина! — выкрикнул невидимый оратор, на этот раз я даже не стал искать его в скоплении богов, это было бесполезно, сколько ни смотри, не отыщешь. — Подсудимые, Дубровский Виктор Игоревич и Ершов Валерьян Геннадьевич. Вы обвиняетесь в…