Назад в СССР

Глава 14

— Фирочке Хаймович таки очень сильно повезло. Ви будете смеяться, но она, наконец, вышла замуж. Нет, сначала ей, конечно, не то, чтобы не везло. Сначала Фирочку Хаймович никто за невесту не считал. Когда выдавали замуж ее двоюродную сестру Хасю и на свадьбе были приличные люди, Фирочка не подняла свой тухес от стула и продолжала кушать куриную ножку. Так шо ви знаете, Мира Соломоновна, даже безнадёжные случаи бывают небезнадёжны.

— Ай, я тебя умоляю, Циле почти тридцать и за всё ето время если мужчины и смотрели на нее, то только за спросить, сколько времени… Ромочка ты так сладко врёшь, шо чай можно пить без сахара. Ты лечишь своими словами мое больное материнское сердце.

— Мира Соломоновна, таки Циля уже была замужем. Шо ви делаете драму, когда вспомните ее мужа. Это же самая настоящая комедия. Ви помните, как он покинул нас? Помните? Помните, как ви кричали ему, шоб он не бил так сильно Борю, а то вспотеет. Таки он вас не послушал. Сначала бил Борю, потом вспотел, а потом самым бессовестным образом умер от пневмонии.

— Я старая больная женсчина. Я имею большое желание, шоб Циля снова вышла замуж. Ви знаете, нам первый муж достался с трудом, а где же мне теперь, после войны, взять ей второго? Мужчины нынче на вес золота. Приличные мужчины — на три веса.

— Ой, Мира Соломоновна, я расскажу вам таки дальше. Шоб понимали, не все потеряно. Фирочка, как ви знаете, жила со своей мамой Броней Яковлевной и швейной машинкой, которая все равно не работала. Хотя Броня Яковлевна тоже не работала. Из работающих во всей квартире была только Фирочка. И все бы продолжалось так, как оно есть, если бы Фирочке не повезло. И ей таки так повезло, что все не понимали, как. Фирочка вышла замуж не за какого-то гоцн-поцн с рынка, а за настоящего доктора в белом халате и золотом пенсне. Доктора звали Самуил Абрамович Шварц, но Фирочка звала его Муля, и он откликался. За этим доктором до Фирички целых пять лет охотились все более или менее приличные незамужние невесты и даже Роза Шуйт вздыхала о нем высокой грудью, а Розе Шуйт таки есть чем вздыхать, чтоб вы себе там ни думали…

В общем-то, стало понятно, такими темпами мы дождёмся ночи. Поэтому я откашлялся, постучал костяшками пальцев по столу, а затем самым беспардонным образом перебил тетю Миру и Ромочку. Хотя, конечно, он такой же Ромочка, как я — Денис Сергеевич. В том смысле, что называть уменьшительно-ласкательным именем мужика которому сорок лет, и возможно, даже с гаком, немного странно. Однако чудик представился именно так.

— Слушайте, дико извиняюсь, но не совсем понятно, почему от разговора о моем будущем, мы вдруг перескочили к какой-то Фирочке и доктору в пенсне? — громко поинтересовался я.

Просто их диалог шёл очень активно, и совсем не про то. А мне бы хотелось все же решить вопрос насчёт Бати, которому требуется водитель. Но как подвести разговор к данному сюжету, я пока не представлял. Более того, не знаю, на что рассчитывал Сирота. Может, тетя Мира реально скупает краденное. Но вот этот Ромочка точно не похож на человека, который имеет близкую дружбу с местными главарями банд.

Еще, конечно, очень волновала история со свертком. По заверению чудика, сверток должен находиться у меня. По моему твердому убеждению, никакого свертка я не брал. На хрена мне какой-то сверток? Вполне достаточно чемодана. Куда бы свое добро сплавить?

Вопрос моей непричастности к пропаже непонятного свертка мы выяснили чуть позже. Сначала гость тети Миры птицей взлетел по ступеням, что при его не самой скромной комплекции смотрелось очень даже удивительно, и начал биться грудью о дверь комнаты.

Я совсем не торопился ему открывать. Потому что намерения чудика вообще ни разу не соответствовали моим целям. Этот вывод я сделал из слов хозяйки, которая настойчиво повторяла: «Ромочка, убери ножик! Ты имеешь большой риск порезаться, но это ладно. Ты имеешь большой риск порезать Дениса Сергеевича, а Циля уже дала имена их будущим детям!»

— Понятия не имею, что за сверток вы от меня хотите! Я ничего не брал! И если уж на то пошло, именно по вашей вине я валялся в этой подворотне. Как я мог его забрать? В бессознательном состоянии? Ну, не плетите! Подумайте, наконец, головой, — крикнул я чудику через дверь. — И послушайте взрослую, умную женщину. Уберите ножик. Откуда вы вообще его взяли?

Честно говоря, страха не было. Возможно, из-за внешнего вида Ромочки. Он мало походил на опасного человека. Даже с ножиком. Уж с ним-то я точно справлюсь. Тем более, капитан Волков физически очень даже молодец, в чем была возможность убедиться на примере двух мутных личностей из парка. Я и в подворотне с ним справился бы. Наверное. Просто этот мудак подкрался со спины.

А вообще, его слова про сверток, мягко говоря, сильно меня удивили. Во всей вчерашней истории был лишь один свёрток и его держала Маруся. В данном случае либо чокнутый этот Ромочка, либо меня ударили по голове сильнее, чем я думал. Он же, кстати, и ударил.

— Рома, это ты бил Дениса Сергеевича в лицо?! — сообразила, наконец, тетя Мира. Сразу за ее словами послышался громкий звук подзатыльника.

— Та шо ви такое говорите?! Я приличный человек. Я бил его не в лицо, а по голове. Потом он упал, и пока мои руки проверяли его карманы, какая-то падла ударила по голове меня. И шо ви думаете? Я таки потерял свой разум. Вместе с разумом потерялась одна особа, которой точно теряться нельзя. Вместе с ней пропало кое-что, очень мне необходимое.

Чудик высказывал все это тете Мире обиженным голосом, будто лично она тоже виновата.

— Особа? Ромочка, ты говоришь, била особа? Она имела интерес до Дениса Сергеевича?

Стоило хозяйке задать этот вопрос, чудик сразу заткнулся и как-то нервно задышал. Я слышал его дыхание даже сквозь деревянное полотно створки.

— Говорю же, утратил свой разум, — выдал он, наконец, перестав биться о дверь. — Особа… Какая особа? Ничего не помню…

Это, кстати, очень интересный момент. Получается, Ромочка не хочет говорить о Марусе. А вот я наоборот, очень даже хотел. Особенно хотел выяснить, что она за непонятная такая дамочка. Если Рома не врет, выходит, отоварить его по башке могла только Маруся. Но тогда совсем бред какой-то. Чудик, вроде, сопровождал ее. Или помогал ей.

— Денис Сергеевич, идите сюдой. Мы во всем разберёмся, — заявила тетя Мира и потащила своего гостя вниз.

Вот, собственно говоря, мы уже полчаса и «разбирались». Хотя на самом деле, когда я присоединился к этой парочке, чудик сделал все, чтоб не возвращаться к предыдущему разговору. Не знаю, по какой причине, но говорить о Марусе он категорически не хотел.

К тому же тетя Мира озвучила ему, наконец, свою просьбу. Правда, очень завуалированно.

— Ромочка, весь город в курсе, шо ты имеешь различные интересы до различных людей. Скажи мне такую весчь, как бы нам устроить будущее Дениса Сергеевича. Моя Циля видит в ём свое счастье, а я обеими руками за счастье Цили.

Чудик сначала ломался. Причитал, будто все очень плохо и предложений у него нет никаких. Потом вдруг перешёл к рассказу о неведомой Фирочке и тема вообще уплыла куда-то в сторону.

— Циля! Циля, ты слышала, шо Фира Хаймович вышла таки замуж? — тетя Мира вскочила со скамейки, а мы устроились все за тем же столом, и рванула на второй этаж.

Ромочка, видимо, этого и добивался. Ему просто надо было спровадить хозяйку подальше. Он моментально перестал строить из себя дурачка, а затем, наклонившись вперед, почти лег грудью на стол и уставился на меня холодным, злым взглядом. Это был уже не тот чудик, которого я наблюдал несколько минут назад. Совсем не тот. Сейчас передо мной сидел человек, на котором грехов, что блох на уличной собаке.

Более того, я непроизвольно, чисто на инстинктах, напрягся, машинально просчитывая свои действия в том случае, если он снова вытащит нож. Именно такому Ромочке, который препарировал меня сейчас волчьим взглядом, вообще не составит труда перерезать мне глотку.

— Слушай сюда… У этой лярвы был сверток. Важный. Я думаю, шо ви с ней заодно. Это она меня била по голове. Больше некому. Те двое поцев бить уже никого не могли. Даже если бы им очень захотелось. Думаю, шо ты специально отвлек мое внимание. Думаю, ви сделали этот ход, шоб не отдавать свёрток. Теперь эта падла утверждает, шо свертка у нее нет, шо она передала его мне. А я говорю, шо никто мне ничего не передавал, но кто бы верил моим словам. Поэтому прямо сейчас скажи мне, куда он делся?

— Слушай сюда, — передразнил я Ромочку. — Когда я пришёл в себя, рядом не было никого. Из чего можно сделать вывод, что ты очнулся раньше. По-любому обыскивал меня. Какой, на хер, свёрток? Я вообще эту особу видел вчера второй раз. Кто она такая?

Чудик выразительно хмыкнул и покачал головой. Несколько секунд он продолжал смотреть на меня, молча, а потом, наконец, отвел взгляд и выпрямился.

— Уверяю, шо вам будет очень хорошо, если третьего раза не случится, — Ромочка снова натянул на себя маску идиота, начав говорить так, будто тетя Мира где-то рядом. — Эта особа, как ви имели оплошность ее назвать…

Он осекся. Затем потер лоб ладонью и резко перевел тему с персоны Маруси на общий ход событий.

— Значит, ви таки не при чем?

— Абсолютно. Я вообще подумал, что ей угрожает опасность. Увидел, как девушку преследуют двое парней явно не с самыми лучшими намерениями.

— Ну, хорошо… — чудик пожевал губами, о чем-то размышляя. — Думаю, ви говорите правду. Значит, исчите, чем занять свою голову и куда пристроить свои руки?

— Да. Мне нужна работа. Сами знаете, сейчас все сложно. Я недавно сюда приехал.

— Ви не из блатных… ви не вор… — Ромочка продолжал изучать меня внимательным взглядом. — Хто ви, Денис Сергеевич?

Я оглянулся по сторонам, будто проверял, нет ли свидетелей нашего разговора. Потом изобразил на лице сильное сомнение. Типа, не знаю, можно ли доверять человеку, сидящему напротив.

— Я скажу. Но… Имейте в виду… Рома… Ножик не спасет, если вы где-то вспомните мой ответ на этот вопрос, — произнёс я многозначительно тихим, чуть осипшим голосом. Мне показалось, все должно выглядеть именно так.

На самом деле, конечно, версия была. Причем, версия, придуманная майором Сиротой и Гольдманом. Буквально на вчерашнем совещании они ее и придумали.

— Лев Егорыч, люди не примут его за своего, — категорично заявил Миша, когда мы уже обсуждали детали. — Вы ж поглядите на евойный портрет. Ну, где воровская жизнь и где он? Начнет строить из себя того, кем не является, в момент подтянут за брехню. Сами знаете, шо будет.

— А знаешь… — Сирота, как и Гольдман, рассматривал меня, наклоняя голову то к одному плечу, то к другому. — Ты прав, Миша… А нехай он будет у нас предателем. Ага?

— Точно! — Гольдман всплеснул руками и мерзко хохотнул. — То-то я думаю, шо он меня раздражает. Вылитый предатель и есть.

— Роман, а вот у меня вопрос… — я покосился на чудика, который с важным видом топал рядом со мной.

Хотя… Ладно, и вид у него был не важный, и слово «топал» мало подходит. Семенил. Мелко перебирал своими ножками, при этом как-то нелепо размахивая пухловатыми ручками. Просто теперь, после того, как я видел несколько минут настоящего Ромочку, которого «Ромочкой» язык не поворачивается называть, уже относиться к нему, как прежде, не получалось. Я хорошо запомнил его ледяной, волчий взгляд и резко изменившийся голос. Какой, к чертовой матери Ромочка, если там внутри, соответственно словам майора Сироты, сидит урка, и этому урке веры нет.

Я не знаю, зачем Роман изображает из себя нелепого добряка, который в свои сорок с лишним лет похож на маменькиного сынка, из-за той самой маменьки не устроившего жизнь. Вот такое производит впечатление его поведение, если не знать, кто прячется за панамой и подтяжками на самом деле. Хотя, возможно, в этом есть своя логика.

По идее, от такого лоха никто не ждет ничего серьезного, особенно проблем. Раз тетя Мира подтянула его, чтоб устроить меня в банду Бати, значит Роман туда свободно вхож. Этакий серый кардинал, что ли. Даже не знаю, какой пример еще привести. Человек, который все обо всех знает, везде сует свой нос и заправляет некоторыми делами. Короче, опасный он тип. Это точно.

— Шо за вопросы, Денис Сергеевич? Вопросы надо было задавать раньше. Теперь уже неуместно. Сюдой! Направо! — чудик резко нырнул в какую-то арку.

Кстати, это было уже не первое мое путешествие по данному городу и я заметил интересную деталь. Стоит свернуть с любой центральной улицы сначала в переулок, а потом во двор, ты моментально попадаешь в свой замкнутый мир. В этом мире тихо, сумрачно, и никого! То есть абсолютно никого! Только белье на веревках между невысокими домами и в лучшем случае, ленивый кот на подоконнике. Ни номеров домов, ни номеров квартир, ни родных сердцу бабок на лавочках. Ничего. Даже не удивительно, что в этих дворах то по башке бьют, то еще чего похлеще исполняют. Основная жизнь кипела именно в центральной части города, там, где находились рынок, набережная и жилище тети Миры.

А вот Роман слишком уверенно двигался по вечернему городу, совершенно не переживая, что нам кто-то может причинить вред. Хотя, если вспомнить слова того же Сироты, ночное время самое опасное. Местные без нужды стараются не шастать. Видимо, мои догадки, что тип он известный, достаточно близки к правде.

Я даже замечал несколько раз, как нам навстречу, пока мы еще шли по центральной улице, попадались различные мутные граждане. Но заметив Ромочку, они всего лишь кивали в знак приветствия и проходили мимо. А на лицах этих мутных личностей отчетливо читалось глубокое уважение.

— Да вот я думаю… Когда вы меня в подворотне той по голове отоварили, я слышал, как вы же удивились, мол, я не с парнями Бати.

— Ну? И шо ви имеете этим сказать? — Роман хмуро покосился на меня. Ему очевидно не понравился начатый разговор.

В принципе, вполне понимаю, по какой причине. Так-то, Ромочка вырубил меня, будучи уверенным, что я, как и те двое бедолаг, работаю на Батю. А сейчас он к тому самому Бате идет в гости. То есть они, как минимум, в неплохих отношениях, раз Рома может запросто притащить левого человека и просить взять его в банду. Все же это не на завод прийти устраиваться.

И вот есть у меня подозрения, что Батя не в курсе о трудно объяснимой тяге Ромочки лупить его подчинённых по голове. Это хорошо, что я обошёлся лишь потерей сознания. Двое парней, как мне кажется, чувствовали себя в тот момент гораздо хуже. Почему-то есть уверенность, сегодня некоторых людей Батя в своем коллективе не досчитался.

— Я видел еще двоих. Они следили за дамой в цветастом платье. Той самой, у которой был свёрток. То есть она им далеко не подруга. Не сильно их поведение напоминало дружеский интерес…

— Денис Сергеевич… — перебил меня чудик. Он даже остановился и повернулся лицом, чтоб видеть хорошо мою физиономию. И чтоб я хорошо видел его красноречивый взгляд. — Я таки дам вам совет. Безвозмездно, то есть даром. Забудьте ви за ту подворотню. А я уже забыл за тот сверток. Вернее за то, шо ви могли быть в сговоре с дамочкой, которая любит платья в цветочек. Иначе мы бы с вами не гуляли по этому городу, как родные люди. И поверьте, вам же от такой плохой памяти будет только хорошо. Я подумал при нашей встрече у Миры Соломоновны, шо ви спецьяльно отвлекали моё внимание. Рисковали собственным темечком ради прекрасных глаз особы, меня интересующей. Но теперь вижу, шо нет. Ви точно ни при чем. Я даже верю, шо ви действительно прониклись прекрасными глазами и побежали помогать той лярве. Вам простительно. Ви же не знали, шо она лярва. Я тоже не знал, вот в чем беда. Таки, да, люди верно говорят. Риба ищет, где глубже, а человек, где плохо лежит, но это не про вас. Ви не вор, это несомненно. И кстати…

Роман усмехнулся, погрозил мне указательным пальцем, а потом снова пошел вперёд, продолжая разговаривать уже на ходу.

— Ви так и не ответили, где шлёндались до войны и после нее. И заметьте, при таком раскладе я все равно веду вас в нужное место. Шоб ви понимали, туда не каждый может прийти.

Я кивнул, соглашаясь, хотя никто уже на меня не смотрел, а затем бросился догонять Ромочку. Шажки его были мелкими, но он ухитрялся так быстро переставлять ноги, что мне приходилось торопиться. Двигался Ромочка с удивительной для своей комплекции скоростью. Ему бы среди участников спортивной ходьбы цены не было.

На самом деле, так и произошло все. Точно так, как он сейчас сказал.

После его вопроса о моей личности, я приготовился вывалить Ромочке на голову ту историю, которую сочинил Сирота. Мол, сотрудничал с фашистами, но не здесь, а гораздо севернее. Говор у меня вообще ни разу не местный, о чем Гольдман раз двадцать сказал, будто его с первого раза не поняли, а потому надо придерживаться версии, что родился я и провел всю жизнь где-то в центральной части страны. К конкретному месту лучше не привязываться. Так мы решили. Да и потом, будь данная история правдой, никто бы не стал козырять точной дислокацией. Не самое героическое прошлое, чтоб его детально расписывать. А если говорить совсем откровенно, так это прошлое даже наоборот, стремное. Другой вопрос, что бандитам подобные персонажи очень подходят. У предателей дорога одна. Им сдаваться не резон. Проще завалить всех ментов в радиусе километра и благополучно уйти.

Далее, когда фрицев из города выгнали, я ушел вместе с ним. Но не далеко. Потому что потом их вообще выгнали отовсюду, а покидать родину мне сильно не хотелось. Такая сильная, непреодолимая тяга к берёзкам имеется. Про берёзки это, конечно же Гольдман пошутил. В реальности, решили, что мне удалось в одном из городишек заполучить себе документы левого человека. С ними я потом и дотянул до сегодняшнего дня. Сюда в город приехал, потому как решил, что он больше всего подходит для «затеряться». Вот такая легенда получилась у нас в общем.

— Вы думаете, поверят? — спросил я Сироту.

— А то! Ты на рожу свою глянь! — влез опять Гольдман.

— Товарищ майор, все, конечно, понимаю, но если ваш этот Миша не прекратит меня цеплять, я, уж простите, сломаю ему либо нос, либо челюсть. Думаю, лучше челюсть. Тогда он не будет настолько разговорчивым, — я на Гольдмана в этот момент не смотрел, и говорил только с Сиротой.

— Тю! Вы поглядите на этого патриота за мой счет! — Гольдман прямо даже обиделся. — Пугает он тут меня. Та я, может, шуткую. Шо ж теперича, если у кое-кого хреново с чувством юмора, мне молчать? На тебе дулю, купи себе трактор, а на сдачу застрелись!

Миша выкинул руку вперед, собрав из пальцев упомянутую фигуру.

— И знаешь шо, капитан, я не червонец, шоб всем нравится. Ты мне, может, исчо больше не по душе. Меня, может, от твоей физиономии натурально воротит. И шо? Гляньте на него. Нашлася Цаца…

Гольдман отвернулся и больше со мной до самого конца собрания не разговаривал. В общем-то стало однозначно понятно, с Гольдманом мы не подружимся.

Но речь сейчас не об этом. Речь о том, насколько замечательная женщина тетя Мира. Потому что, как только я собрался отвечать на вопрос Ромочке, откуда вообще появился и чем занимался, к нам опять присоединилась хозяйка комнаты.

— Одним словом, пока все портили себе нервы и хотели сделать себе личную жизнь, эту жизнь сделала себе Фирочка Хаймович. А ведь она, шоб ви понимали, невысокая полная девушка тридцати семи лет с незавидной жилплощадью и двумя табуретками имущества. И кто бы мог подумать! Я очень большой интерес имею, как эта самая Фирочка смогла сделать всем больную голову, а себе семейную радость?

Вывалила все это тетя Мира почему-то на меня. Хотя, я вообще понятия не имел, кто такая Фира Хаймович и уж точно не собирался данный факт менять. Просто, так понимаю, для тети Миры замужество кого-то кроме родной и любимой Цили стало сильным ударом. Она никак не могла с этим смириться.

В любом случае, именно ее появление избавило меня от необходимости врать. А когда Ромочка повторил свой вопрос, сильно желая узнать, кто я такой, она буквально фурией набросилась на него.

— Рома, а я не поняла, шо это за обидное недоверие? Я имею интерес до этого мужчины. Особо имею интерес до его матерьяльного благополучия. Ты сомневаешься во мне?!

— Мира Соломоновна, не крутите мне мои Фаберже! Я должен поинтересоваться за человека до того, как отведу его к людям. Ви же знаете, шо это будут очень уважаемые люди. И мне бы не хотелось иметь потом проблемы и не иметь голову на плечах.

— Ромочка! — тетя Мира стукнула кулаком по столу. — Я твои Фаберже видала исчо, когда ты их купал в тазике вместе со всем остальным. Ты вырос на моих глазах. Ты знаешь меня со всех моих сторон. Я даю свое слово за этого человека! А ты неблагодарный поц!

— Мира Соломоновна, ну шо вы всё время меня отчитываете?! — Ромочка начал нервничать и уже был не рад, что вообще спросил про мою биографию.

— Не нравится?.. Могу и отпеть… Ты мне скажи, я могу рассчитывать на твою помосчь или мне передать тете Софе, шо ее племянник ранил мое старое, больное сердце.

— А знаете шо? Ви хотели выяснить за Фирочку, как это она вышла замуж, — Рома понял, надо срочно переводить тему в то русло, где тетя Мира будет злиться на кого угодно, только не на него. — Так я вам отвечу. Я вам, конечно же, отвечу. И я знаю, шо я вам отвечу правду, а вы можете думать себе, шо хочите. Однажды доктор Шварц зашел к Фирочке по поводу сердца. Не ее сердца, а сердца Брони Яковлевны, ее мамы, которая не работала, как и их швейная машинка. У мамы немного схватило сердце, а доктор Шварц пришел ее лечить. Но получилось, шо он пришел за мамино сердце, а получил Фирочкино. Когда доктор Шварц зашел с жары потный, как портовой грузчик, снял свою белую шляпу и выписал маме валокордин, Фирочка предложила ему холодный красный борщ, которые эти глупые люди называют свекольник, и за это название моя бабушка побила бы их вениками и не давала бы плакать. Так вот, Фирочка накормила красным борщом доктора. И доктор понял, шо это он искал всю свою докторскую жизнь. В смысле, это холодный красный борщ и Фирочка. И когда он вытер рот салфеткой, он захотел жениться на Фирочке и стал ходить к ней с цветами и крепдешиновыми платьями в подарок. Фирочка не то, чтобы ломалась, в ее возрасте это смешнее цирка, поэтому согласилась и теперь ей завидует даже Роза Шуйт, не смотря на объемы и томные вздохи. А насчёт вашего Дениса Сергеевича я таки скажу. Да! Да, я помогу решить за все его вопросы. Пусть собирается и будет готов к девяти часам вечера.

С этими словами Роман вскочил с места и бросился прочь со двора. Бежал он так быстро, что тетя Мира даже не успела ему ничего ответить. А ей очень хотелось, судя по злому покрасневшему лицу. Видимо, тетю Миру сильно задел намек Ромочки про участие мамы в личной жизни Фиры Хаймович. Тем более намек был совсем непрозрачный.

В любом случае, итог всех утренних перипетий вышел положительным. Ромочка согласился куда-то меня отвести. Майор Сирота изначально был уверен, что я окажусь у Бати. Не знаю, откуда взялось у майора столь крепкое убеждение. Хотя, с чем не поспоришь, он реально этот город и этих людей знает лучше.

— Все. Пришли, — сообщил Рома, остановившись перед какой-то облезлой дверью. — Ну, шо ж, Денис Сергеевич, надеюсь, ви крещеный.

С этими словами чудик толкнул створку, которая оказалась открыта и шагнул вперёд.