Наследники трех родов

Глава 21. Принцесса

Мужества не хватило подойти к стене вплотную, и ноги замерли примерно в паре метров от нее. Обернувшись и встав спиной к соседней стране и миру Богов, я внимательно изучала сооруженный посреди небольшой площади костер. Солдаты армии Ночной Королевы очень постарались, построив сперва подиум, они грамотно выложили бревна, и все, что было необходимо. Женщина, лежавшая на этом сооружении, заслуживала другие похороны, более масштабную церемонию, но при текущих обстоятельствах – это все, что ей могли дать. Солдаты, встретившие нас, заявили, что тело бывшей королевы появилось на границе само после того, как Бог смерти растворился в воздухе, забрав с собой их будущего короля. Теперь тело женщины не получалось пронести через границу в Брундерк, потому они организовали костер здесь.

Я же всего раз окинула Ночную Королеву взглядом и поняла, кого я напоминала лорду Кристу и больше не могла на нее смотреть. Хоть она и умерла, своеобразно освободив мне дорогу к его сердцу, если прежде оно и было занято ей, но никаких эмоций в отношении этой женщины я не испытывала. Даже жалости, и той нет ни капли, несмотря на все истории о ее несчастной судьбе, которые я слышала. Просто девушка, влюбившаяся не в того парня, с кем не бывает. Мне не её надо жалеть в таком случае, а себя саму. Ведь в этом плане наша судьба совершенно идентична. Во всем остальном она выбрала свою жизнь и прекрасно знала, на что шла, мою же, избрали за меня.

Путь сюда занял у нас несколько дней, а на подходах к границе небо стало голубым, солнце вернулось, и хоть что-то в этом мире снова стало привычным и обыденным. А затем мы наткнулись на кучу мертвых тел, которые лежали на дороге, исключая всякую возможность проехать дальше на телегах. Я помнила, как постепенно воздух наполнился запахом гниющей плоти и дышать становилось с каждым метром все труднее и труднее. Первый час мы не понимали, что может так вонять, и просто прикрывали нос и рот плащами или платками, у кого что было, но потом мы увидели причину, и некоторые солдаты остолбенели от ужаса. Воцарилась тишина, и все двадцать пять человек или сколько нас там было, смотрели вперед на усеянную трупами дорогу. Мертвые тела лежали прямо там, не кучами, а так, словно это была толпа, и она двигалась к границе, но внезапно люди упали, где шли. Над телами кружили вороны, а самые наглые спустились и устроили себе пир, не жалея умерших. Тот участок пути дался нам особенно трудно, мне казалось, что я вот-вот задохнусь или упаду в обморок, но мы добрались и начали встречать уже живых людей, солдат армии. Только оказавшись на подступах к границе, на некогда главной площади, мы увидели сложенный костер и тело, которое уже водрузили на него.

Я помню реакцию Велианта, когда он осознал личность женщины. Помню отчаяние и боль в его глазах, и как он совершенно не замечал меня, слезая с лошади и направляясь к ней. Узнав его, солдаты, служившие лорду Аравейлу, пытались окликнуть второго заместителя, поговорить с ним, но мужчина отмахнулся от всех, поднялся на возведенный подиум и застыл рядом с ней. Смотреть на него в таком состоянии и видеть, как он убивается по другой, оказалось для меня невыносимым, и я всеми силами старалась этого не делать. Зато я краем уха услышала пересказ случившейся здесь трагедии. Нет, Ночная Королева на момент прихода армии к границе уже была мертва несколько дней. Она умерла раньше, и известие об этом все получили от их будущего короля, Алиста Виндед, ехавшего сюда с ними. По итогам я поняла, что последним куском плана Бога смерти являюсь я, а всего несколько часов назад он получил все остальные. Получил Риана с фибулой и теперь ожидал меня.

Среди раненых я увидела Сол. Девушка оказалась жива, но никак не приходила в себя. Почему-то самым печальным мне показалась смерть лорда Аравейла, и я невольно наблюдала за тем, как Зеар воспримет эту новость, когда товарищи по службе рассказывали ему. Уж лучше видеть его боль от потери второго брата, нежели еще раз посмотреть на стоявшего возле тела королевы Велианта. Но я все равно посмотрела туда, всего на секунду, и не смогла отвести взгляд.

– Мне пришлось, ты начала надоедать, – неожиданно раздался возле меня голос брата, и я поспешно посмотрела на него. Эдгар стоял рядом, рассматривая соседнюю страну и сцепив руки за спиной. Что-то в его облике меня напрягало. В чем был весь подвох, я поняла буквально сразу, стоило мне увидеть, как лучи солнца ласкают кожу парня, но не вздрогнула и не подала виду. Видеть в нем Бога смерти с первого раза удавалось с трудом.

– Не убивай их, – лишь проговорила я. – Я перейду границу хоть сейчас и делай со мной, что хочешь, но не убивай их, если они последуют за мной, – попросила я и встретилась взглядом с красными глазами брата, через которые на меня смотрел вовсе не он. Солнце стояло слишком высоко, с его чувствительностью к свету Эдгар не смог бы вот так стоять здесь и беседовать со мной, не накинув себе на голову одеяло, которое скрыло бы его в полный рост или не закутайся он в плащ. Сделав вид, словно он задумался, парень прижал указательный палец к подбородку, а затем недовольно чмокнул.

– Нет, солдат армии я, конечно, не убью, они верно служили своей стране, и они могут вернуться, это не обсуждается. Пока ты делаешь все, что мне нужно и, если будешь меня слушаться, Эдгара убивать тоже не имеет смысла, да и кто тогда будет королем Апатии? А вот лорду Кристу придется отправиться вслед за своей госпожой, – когда он это сказал, мои руки невольно сжались в кулаки.

– Что он такого сделал? Ослушался приказа и не убил людей на корабле? – спросила я, а собеседник рассмеялся, но осекся, виновато обернувшись на покосившихся в его сторону солдат. Как-никак, у них траур, смеяться сейчас слегка неуместно.

– Что он сделал? Это ты у меня спрашиваешь? Из всех людей во всем мире ты лучше всех знаешь, что он сделал и за что должен умереть, ведь он сделал это с тобой, – рявкнул Бог смерти в теле моего брата, а я не поняла его, от слова совсем. Что он этим хотел сказать? Велиант должен умереть за то, что сделал именно со мной? За то, что изнасиловал меня? Но какая Богу разница? Только я собиралась задать этот вопрос, как он поднял указательный палец вверх и погрозил им. – Все ответы тебя ждут по ту сторону стены, Вентира. Мы ждем тебя там.

Когда глаза Эдгара закрылись, и он заметно осунулся, я поспешила стянуть с себя плащ и накинуть на голову брата, чем сильно удивила солдата рядом с ним. Очнувшись, будущий король сперва растерялся, но я заботливо развернула его лицом к конвоиру и подтолкнула в спину.

– Проводите его куда-нибудь, где темно. У него повышенная светочувствительность и ему нельзя находиться на солнце так долго, – поспешно пояснила я, передавая заботу об Эдгаре в руки светловолосого парня, не сильно старше его самого.

– Как прикажете, госпожа, – неожиданно поклонился мне солдат и занялся братом, а я слегка опешила от обращения и вообще любезности в отношении себя. Успела отвыкнуть за неделю от того, когда люди тебе кланяются. Проводив парочку взглядом, я невольно снова посмотрела на костер и увидела Велианта. Мужчина хоть и стоял там, но смотрел он прямо на меня, а не на королеву, и в этот миг я решила, что не дам ему умереть. Отведя взгляд, я стремительно подошла к Зеару, так и беседовавшему с двумя солдатами из основной армии, и отвлекла его вопросом:

– Ты сказал, что солдаты молились, приветствуя воскресшую Богиню или что-то такое?

– Они молились, приветствуя явление им Богини, – поправил он меня, нахмурившись и сразу поняв, что ничего хорошего я не задумала.

– Они выполнят мой приказ? – это было все, что мне нужно, и я ощущала, как бешено бьется сердце в груди от волнения и ожидания ответа. Краем глаза мне удалось увидеть, как Велиант медленно обходит тело Ночной Королевы и спускается с подиума.

– Возможно, но я помогу, если кто воспротивится, – положительно кивнул парень и мне было этого достаточно. Отскочив от него, я уверенными шагами подошла к самой границе и повернулась лицом в сторону своей страны и тех солдат, которые столпились здесь. Тех, кто видел мое воскрешение и приехал сюда с нами, оказалось немного, да их и так всего около двадцати, но, может, если они успели рассказать про меня, слухи пронесутся по толпе и мне помогут. Даже если нет, двадцати парней хватит для исполнения плана по спасению Велианта Криста от самоубийственного пересечения границы. Мне надоело, что умирают те люди, которые для меня важны, а этот человек входил в список таких людей. Более того, он его почти возглавлял, шел ровно вторым после Эдгара.

– Солдаты Брундерка, – заявила я во всеуслышание, пытаясь привлечь внимание, но слова мало помогли. Тогда я просто подняла руку, щелкнула пальцами и свистнула, как на моей памяти делал лорд Крист. Это подействовало больше, даже сам мужчина, уже оказавшийся на земле и шедший по направлению ко мне, замер на полушаге. Мы пересеклись взглядами, но я поспешила отвести свой и осмотреть солдат. Тишина не воцарилась, но ближайшие ряды смотрели в мою сторону, перешептываясь. Решив, что другого момента не будет, я продолжила:

– Большая часть из вас меня не знает, но есть те, кто вам расскажет. Расскажет, как я умерла в Эдельстауне и как мои глаза открылись, когда я лежала в гробу, – жаль, я не знала названия города, где это было, примечательное место было бы. – У меня есть для вас всего одно поручение, не приказ и я прошу вас выполнить его, – мне показалось, что так они больше проникнутся, чем, услышав приказ из уст той, кого большая часть видела впервые. – Вы потеряли свою королеву, потеряли ее первого заместителя, и я прошу вас не дать второму заместителю, лорду Велианту Кристу, пересечь эту границу, чтобы вы не потеряли еще и его, – когда я это сказала, Велиант нахмурился, сорвался с места и стремительно направился ко мне, но между нами было слишком большое расстояние, и я поспешила закончить. – Если кому-то так будет угодно, считайте мои слова приказом, но он не должен покинуть Апатию, я прошу вас об этом, – это обращение встретило одобрение, я заметила, как кто-то, включая Зеара, направились наперехват Велианта.

– Вентира, – буквально прорычал лорд Крист, привлекая к себе мое внимание.

– Похорони свою королеву, а если я не вернусь, помоги Эдгару стать королем, – когда я это сказала, то сразу сделала шаг назад, на ту сторону границы и последнее, что увидела, была протянутая ко мне ладонь Велианта, но его успели перехватить. Два парня обхватили лорда Криста за плечи, а третий встал на его пути. Я надеялась, что этого окажется достаточно и все солдаты помогут тем, кто без колебаний бросился выполнять мою просьбу и удерживать человека, который стал мне важен, там, где ему ничего не грозит.

Стоило мне переступить границу, как рядом возникла фигура, и я уже знала чья. Едва заметное прикосновение, и все, что я видела перед глазами, исчезло. Реальность вокруг меня сменилась, и я поняла, что оказалась уже не у стены, а в огромном тронном зале, оформленном в черных тонах.

***

Сам по себе тронный зал Ночной Королевы почти не отличался от всех, которые я видела. Его главной особенностью были черные, плотные шпалеры, закрывающие окна, создавая здесь полумрак. Мраморные плиты оказались такого же цвета, но из-за структуры пламя редких свечей на стенах и под потолком отражалось в них, выступая дополнительным источником света. Трона было два, как и ожидалось. Один величественно стоял ровно в центре подиума и к нему вело не меньше пяти ступенек, а второй чуть поскромнее и поменьше. Они оба были выполнены в одном стиле, но отличались только размерами. Рассмотреть их получше не вышло, ведь именно на том, который должен принадлежать королю, восседала фигура в угольно-черном плаще с капюшоном на голове.

Сперва я не заметила его, приняв за часть интерьера, но, когда тот шевельнулся и привлек мое внимание, догадалась, перед кем пришлось предстать. В процессе осмотра я с ужасом обнаружила Риана в самом углу помещения. Вот только для человека, который был сыном Ночной Королевы и Бога смерти, выглядел он не лучшим образом. Парень был подвешен за руки к потолку, его ноги едва касались пола, и я видела, как усиленно он пытается устоять на носках сапог максимально долго, ослабляя тем самым напряжение в руках. Пол здесь играл против него, кожаная отделка обуви скользила на нем. На бедре красовалась рваная рана и кровь медленно, по капле, стекала вниз, падая на пол. При виде меня он замер на некоторое время, а выражение лица, ну, вот ничуть не изменилось с того самого, которое было у него всегда при моем появлении. Ну, не любил тип с кладбища меня, и никто ничего с этим не мог поделать.

Когда я опустила взгляд на пол, то увидела и второго человека. Узнать его сразу не получилось, но, всмотревшись в избитое лицо и различив некогда светлые волосы, сейчас измазанные кровью, я ужаснулась и невольно отшатнулась от того угла, заняв позицию по другую сторону протянутой ровно в центре тронного зала черно-фиолетовой ковровой дорожки. Грудная клетка парня на полу медленно поднималась и опускалась, он был жив, но внутренний голос подсказывал, что мне нельзя броситься к Зеланису, а это был именно он, и попытаться оказать ему помощь. Да и мне нечем помочь ему, ведь в лекарствах я ничего не понимала.

Стоя там, почти в самом начале тронного зала, я поняла, что не дрожу от страха или волнения, как бывало часто в последние дни. Если это сила Бога так воздействовала на меня, то спасибо ему огромное, ведь именно в тот момент я больше ничего не боялась. При всем ужасе ситуации и при виде плачевного состояния бывших спутников, я не тряслась от страха в ожидании своей участи. Как такое может быть? Все, кроме Зеланиса и Риана, чьей смертью Бог мог мне угрожать, находились за территорией Брундерка. В охране брата я была уверена, а лично мне Бог ничего не сделает. Значит, мне нечего бояться и не за кого переживать.

– Ты так хотел меня здесь видеть, вот она я, что теперь? Что еще я должна сделать, чтобы ты не убивал тех, кого я люблю? – развела я руками, подавляя желание еще и покрутиться, демонстрируя свое присутствие. Лицо Риана нахмурилось, оно было перекошено от боли, но сейчас выглядело в разы страшнее и измученнее. Парень смотрел на меня взглядом, полным непонимания и злости, словно пытался спросить, что я здесь забыла.

– О, ты не поверишь, но у нас всех на тебя очень большие планы, но, смею заметить, ты нас очень сильно разочаровала, – проговорил Венториэль и медленно поднялся с трона, одним величественным движением откинув полы плаща в разные стороны и скинув с головы капюшон. Как же хотелось сказать существу, вообразившему себя королем мира, что мне надоели эти игры и вечные намеки с недомолвками. Пусть уже говорит прямо и по существу, но только я приоткрыла рот, собираясь это сделать, как он оказался в метре от меня.

– Ты не должна была сюда приходить, – прошипел сквозь зубы Риан, напоминая о своем присутствии. Его голос раздался настолько неожиданно, что я невольно вздрогнула и посмотрела на парня как раз вовремя, чтобы стать свидетельницей того, как его глаза на несколько секунд закатились, тело напряглось и забилось в конвульсиях. В ужасе сделав шаг назад, я перевела взгляд на Венториэля, и заметила, как тот едва провел рукой по воздуху, и сразу после этого жеста приступ Риана прекратился, и он снова обессиленно повис на руках.

– А если я скажу тебе, что все ответы, которые ты так хочешь получить, тебе мог дать Велиант Крист? – когда он это произнес, я застыла и на какое-то время перестала дышать. Нет, Венториэль явно пытается разрушить безразличие и бесстрашие, с которыми я явилась на эту встречу. Даже своеобразная пытка парня с кладбища выглядела наигранной, показанной специально для моего устрашения. – Знаю, в это трудно поверить, особенно когда это говорю я, тот, кого ты так возненавидела за пару дней, хотя я ничего тебе не сделал, но я просто обязан открыть тебе глаза и дать пару советов.

Я сглотнула ком в горле, не решаясь ничего говорить. Мои слова здесь не имели никакой ценности, ведь собеседник все равно скажет то, что хочет, и ему не нужны мои ответы или замечания. Вот что означала пытка Риана: намек мне на сохранение молчания.

– Что, если я скажу, что Велиант Крист с самой первой вашей встречи знал, кто ты такая. Знал о тебе всю правду, которую ты так хочешь узнать, но решил ничего не выдавать, а обернуть эти знания себе на пользу? Что, если я скажу, что все, что он делал в течение недели, было только ради получения твоей благосклонности к нему, но он делал это так завуалированно, что ты и сама этого не поняла и решила, что влюбилась по собственной воле, а не благодаря его поступкам, совершенным исключительно с одной целью. Просто подумай, Вентира, и скажи мне, стал бы мужчина его положения и возраста насиловать девушку так, что ей это даже понравилось, а не вызывало отвращение и неприязнь? Особенно после того, как ты дважды пыталась его убить. Стал бы он в спешке отправляться из Эдельстауна в погоню за пленными? Тратить на это кучу времени и ресурсов, не будь среди сбежавших тебя? Стал бы он спасать людей на корабле, и, особенно, беспокоиться о твоем брате, зная, чем ему будет грозить неподчинение Богу на глазах у верующих солдат? Да и стал бы он так горько оплакивать твою смерть, демонстрируя это горе всем вокруг. Торчать в комнате возле гроба несколько часов безвылазно. Хотя, здесь он мог и не притворяться, ведь вместе с тобой в одно мгновение умерла и его королева, и он прекрасно это знал. Скорее всего, он оплакивал ее именно в тот момент, а не сейчас, когда увидел тело, – говоря все эти слова, Венториэль прогуливался по залу, ни разу на меня не посмотрев, я же стояла, словно завороженная, а в голове прокручивались все озвученные им события, и ответ на них был один, без других вариантов. Последняя фраза выбила меня из колеи и заставила встряхнуть головой и посмотреть на Бога смерти с недоумением. Совершенно случайно, краем глаза, я заметила такой же взгляд у Риана и вспомнила, что Ночная Королева была его матерью.

– Как моя смерть может быть связана с ее? – непонимающе поинтересовалась я и поймала взгляд Риана уже на себе. Создавалось впечатление, словно он ничего не понимает еще больше, чем я и это пугало, ведь за проведенные в совместном пути дни я не помнила момента, когда этот человек чего-то не знал или в чем-то оказался не прав. Вернувшись на то место, откуда Венториэль начинал путешествие по залу, в паре шагов от меня, он улыбнулся.

– А вот это, дорогая моя, мы подбираемся к самой сути вопроса, кто же ты такая, – глаза Бога смотрели прямо в мои и словно заглядывали мне в душу, захотелось отвести взгляд, но это означало проявить слабость перед ним, чего я не собиралась делать. – Все очень просто. Когда Миаленика умерла в первый раз, Бог жизни воскресил ее, а, как известно, нельзя просто так воскресить человека из мертвых. Для баланса его жизнь должна быть привязана к чьей-то еще, ведь своей жизни, по сути, у воскрешенного больше нет и, если умрет тот, к чьей жизни привязан воскрешенный, то они умирают вместе. Жизнь Миаленики, Ночной королевы, была привязана к твоей, и когда я перерезал тебе горло в Эдельстауне, она умерла в ту же секунду. Сила тьмы, которая содержалась в ней, высвободилась, и небо стало черным, но это я уже исправил.

Рот Риана приоткрылся, и мне показалось, что парень смотрел на меня с ненавистью. Я же стояла перед Богом смерти, приподняв брови, и не понимала, как часто моргаю и как глупо это выглядит.

– Нет, как, подожди. Когда Лайсер воскресил маму, Виктор еще не встретился со своей супругой, – подал голос Риан и замотал головой, пытаясь отрицать услышанное известие.

Венториэль посмотрел на парня и недовольно покачал головой.

– Историю ты знаешь, молодец, вызубрил все же, – недовольно прошипел он сквозь зубы, поднял руку на уровень глаз и медленно сжал кулак, проводя очередную демонстрацию. Риан плотно сжал губы, а я увидела черные нити, пронзившие его шею, они устремились к глазам со всех сторон лица, а все остальное тело задергалось, неестественно изгибаясь. Я была уверена, что слышала хруст костей, и отвернулась.

– Он твой сын, как ты можешь над ним так издеваться? Венториэль, ты был хорошим человеком, что с тобой стало? – взмолилась я, невольно указав рукой на Риана и качая головой из стороны в сторону, а собеседник бросил на меня такой взгляд, словно я только что осмелилась оскорбить его самым гнусным образом, и насколько это вообще возможно. Сильнее сжав кулак, он усилил конвульсии парня, но продлил их недолго. Обессиленно повиснув на руках, Риан пошевелился, но сил поднять голову и посмотреть на меня у него не осталось.

– Знаешь, а ты права, – неожиданно заявил Венториэль, поднеся указательный палец к подбородку, как делал, когда был в теле брата. Изобразив задумчивость, он буквально сразу продолжил. – Я был человеком больше века, никому и никогда из таких, как вы, не пожелаешь столько прожить. Особенно, если все эти годы ты пытаешься быть хорошим человеком, соблюдаешь правила, помогаешь людям. Да, бывало, убиваешь их, но того требовали правила. Я дам тебе совет. За всю свою долгую жизнь, что в виде человека, что в виде Бога, я понял одну вещь, которой всем стоит придерживаться. Если ты хочешь простой и спокойной жизни, без всякой нервотрепки и переживаний, то никогда, ни при каких обстоятельствах никого не люби. Даже если это твоя семья, – погрозив мне указательным пальцем, заявил собеседник. – А учитывая, что ты унаследовала мой дар, тебе это очень пригодится, ведь ты будешь наблюдать за тем, как все, кого ты любишь, умирают, и ты ничего не можешь с этим сделать, ведь они смертны, а ты нет, – когда он это произнес, с губ Риана сорвался стон отчаяния, и он откинул голову так, что она запрокинулась. Взгляд парня уставился в потолок. В отличие от него, меня зацепила другая фраза Бога, и я поспешила опередить типа с кладбища и заговорить первой:

– Что значит, унаследовала твой дар? Как я могла что-то унаследовать от тебя?

– А вот так мы переходим к твоему первому замечанию, относительно моего обращения с сыном. Видишь ли, никакой он мне не сын, – сказав это, он сжал кулак, и я увидела, как черные нити снова поползли вверх по шее Риана, окутали его лицо, оно перекосилось от боли.

– Как это? – запинаясь, глотая буквы и с трудом поворачивая во рту язык, выговорил парень, пытаясь привлечь к себе внимание.

– Удивительная вещь, не правда ли. Я двадцать лет думал, что ты мой сын, моя плоть и кровь, и удивлялся, что мог такого сделать Хенорп, что ты не унаследовал дар бессмертия? А все оказалось куда проще. Стоило ей пересечь границу и выйти за пределы Апатии, и меня накрыло этой волной, я ощутил продолжение себя, и это оказалось невероятным, ведь прежде я такого не ощущал, – снова повернувшись ко мне, Венториэль прошелся по залу и остановился ровно в центре так, что был на одинаковом расстоянии от нас. – Воскрешая Миаленику, Лайсер привязал ее жизнь к еще не рожденному ребенку, моему ребенку, и тот факт, что она умерла в одну минуту с тобой, а ты просто воскресла, благодаря унаследованному от меня дару, подтверждает, что ты моя дочь.

Риан смотрел на меня так, что хотелось провалиться сквозь пол или раствориться в воздухе, жаль такого дара мне по наследству не досталось. Сказанные Венториэлем слова настолько обескуражили, что я задыхалась от возмущения и негодования и не могла подобрать ничего, что следовало бы сказать. Выставив руку ладонью вперед, я прошлась по залу, обходя собеседника, и, не церемонясь, поднялась на подиум, опустившись на маленький трон. Стоять на ногах сил не осталось, мне требовалось присесть, иначе колени могли подкоситься в любую минуту, а ничего другого из мебели здесь не было.

– Она не могла родиться в Апатии, ведь мама не могла туда попасть. Ты бы почувствовал ее, когда она появилась на свет здесь, в Брундерке, – голос Риана хрипел, он едва выговаривал слова, глотая буквы, а иногда и целые предложения. Сидя на другом конце зала мне стало плохо слышно его голос, но суть я уловила. В отличие от меня, ошарашенной тем, как идеально сложилась картинка в рассказе Венториэля, парень с кладбища искал подвох и несостыковки и нашел их. Посмотрев на него, Бог сцепил руки за спиной. Он собирался ответить, но тут я краем глаза уловила движение и повернула голову в сторону второго трона и тяжело вздохнула при виде человека, который сидел там. Когда я шла сюда, то место короля оставалось пустым, никто к нему не приближался, иначе я увидела бы это раньше. Мужчина в зеленом праздничном костюме, одном из тех, которые знать надевает на балы и званые вечера, и с точно такого же цвета волосами. Он возник буквально из воздуха и сейчас развалился так, словно это его трон, подпирая кулаком голову.

– Довольно, Венториэль, – спокойно и величественно произнес он, наблюдая за Богом смерти и привлекая к себе внимание остальных. Услышанные в этом зале слова так сильно выбили меня из колеи, что я уже не удивлялась и таким внезапным появлениям.

– Лайсер, какая встреча, а я как раз собирался сказать, что этот вопрос надо задавать далеко не мне, – повернувшись к неизвестному, Венториэль развел руки в стороны, словно собираясь его обнять, но быстро вернул их на место. – Ах, да, позвольте вам представить, Бог жизни, Лайсер, а это моя дочь Вентира, и некто, кого я считал сыном, Алистом, – улыбнулся он и наигранно указал ладонью на каждого присутствующего в отдельности.

– Ты зашел слишком далеко, – спокойно проговорил гость.

– Мне интересно, ты объявился, чтобы остановить меня, потому что я зашел слишком далеко, или чтобы заткнуть мне рот, когда бы я стал рассказывать о твоих преступлениях? – теперь уже мне начинало все это надоедать. Считая, что отправляюсь в плен к Богу смерти для приведения жутких планов в отношении меня, на самом деле я оказалась на страницах какого-то романа, где герои постоянно выясняют отношения друг с другом, обвиняя тех во всех смертных грехах. Неужели у них всегда так? Хотя, если Боги бессмертны, и они все знают друг друга очень долго, то да, больше заняться явно нечем.

– Я не совершал никаких преступлений, Венториэль, – спокойно отреагировал мужчина в зеленом.

– Тогда, может, откроешь этим двоим тайну их происхождения, а то я чувствую, что он точно мне не верит, а ей вообще скоро крышу снесет от такого потока информации, – Бог смерти описал мое состояние настолько точно, что мурашки пробежали по спине. Оторвав кулак от подбородка, Лайсер отставил ладонь в сторону и пожал плечами.

– Все очень просто, и никаких преступлений в этом нет. Когда Хенорп планировал твое возвращение в ряды Богов, он оставил в Миаленике частицу своей силы, причем такую, немалую частицу, примерно с половину всего, что было в нем самом. Смею предположить, что он собирался так передать эту силу тебе для твоего возвращения в наши ряды, но ты до девушки так и не дошел, забрав все то, что было в самом Хенорпе. Эта частица силы так и находилась в ней, а она черпала из нее по капле, рискуя однажды выпустить все разом и превратить нашу часть мира в огромную пустоту. Тогда я превратил сгусток божественной силы Бога смерти во второго ребенка, ведь специфика моих сил весьма ограничена, и ничего другого с ней сделать я не мог. Ну, а когда на свет появилась она, – он махнул рукой на меня. – Я просто скрыл ее от тебя до тех пор, пока Люций Аравейл не отвез девочку в Апатию. Когда же ты явился на роды, то увидел его, но да, по крови он не твой сын. Ведь, по сути, он творение нашей с Хенорпом магии, – голос Бога звучал так, словно он рассказывал сказку на ночь, а не сообщал нам историю нашего рождения, скрытую от нас самих. Уставившись на Риана через весь зал, я поняла, что и он сейчас пытается смотреть прямо на меня. Этот рассказ означал, что у нас одна мать. Мать, которую я убила, сама этого не зная.

– Поразительно, – выговорил Венториэль, изобразив аплодисменты, но звука хлопков не раздавалось. – Дай угадаю, наши товарищи нас сейчас не слышат, и ты говоришь мне это по секрету, ведь они все думают, что это Хенорп виноват в том, что он, – Бог, совершенно внезапно оказавшийся моим отцом, махнул рукой на Риана, – родился без дара бессмертия, весь многолетний труд сорвался, а значит, надо начинать заново. А оказывается, на самом деле, виноват не он, а ты, – он ткнул пальцем в сторону трона и мужчины, сидевшем на нем, сделав несколько шагов прямо сюда. – Когда ты зародил его, ты не учел, что сила Бога смерти перетянет в себя дар Вентиры, лишив ее столь нужных нам способностей, и из-за чего она лишилась второго зеленого глаза, и родилась без божественной силы и возможности вернуть нам наше могущество в Апатии. Хенорп оказался заключен в фибулу за твои проступки, – теперь я снова ничего не понимала из услышанного, а вроде только все начало вставать на свои места. Неожиданно Бог жизни щелкнул пальцами, и цепи на руках Риана пропали, а сам парень рухнул на пол. Поднявшись с трона, Лайсер сбежал вниз по ступенькам и остановился в шаге от Венториэля, рассматривая его.

– Ты так ничего и не понял, Венториэль. Больше века человеческой жизни дают о себе знать, – покачал головой он, обошел собеседника стороной и оказавшись в углу, где лежали два парня, присел возле них. Мне за его спиной ничего не было видно, но я решила оставаться на троне, и не привлекать к себе внимание. Вдруг о моем существовании все забудут.

– Все, что делал Хенорп, было ради тебя и твоего возвращения, – сказав это, Бог поднялся и снова повернулся к Венториэлю лицом, а за ним я заметила движение, словно кто-то поднял руку к голове и согнул ногу в колене. – А теперь представь, что будет, когда мы вернем свою власть в Апатии. Ведь все делалось именно ради этого, ради разрыва клятвы с лидерами совета, которых уже нет в живых, но это не суть. Все только ради возврата полноценного могущества во всем мире. Зачем нам это? – неожиданно поинтересовался он у собеседника, а тот нахмурился. Впервые за все это время Бог смерти проявил слабость в виде морщин на лбу, но всего на несколько секунд.

– Чтобы положить конец этой эпохи и этого мира, начать заново. Это наша цель, это то, для чего нам нужны они, – заявил Венториэль и развел руки в стороны, а Бог жизни положительно кивнул.

– Именно. Вернув власть над всем миром, мы сотрем его и начнем все заново. Вот только никто не учел, что при таком раскладе, когда мы будем стирать мир, то и все, кого мы изгнали, тоже будут стерты, уничтожены раз и навсегда. Хенорп не мог этого позволить, ведь тогда он потерял бы тебя, и не было бы ни единого шанса вернуть тебя в наши ряды. Он не мог допустить появления на свет ребенка с даром бессмертия, наделенного божественной силой, которая действовала бы в Апатии, прежде чем он вернул бы тебя. Я же исправлял его ошибки и пытался не допустить уничтожения того, что вверено в наши руки, из-за его халатности, – слушая их историю, я понимала, что она весьма печальна, но все же меня она касалась лишь косвенно, и большую часть ответов я получила.

Венториэль и остальные Боги хотели использовать нас с Рианом, чтобы начать все сначала, чтобы вернуть власть над Апатией, а значит, и всем миром, и стереть из него жизнь. Как в этом могли помочь мы? Об этом Боги не обмолвились, либо я не уловила такую деталь в их длинных монологах, нагонявших на меня тоску, а не любопытство. Сейчас Венториэль и Лайсер стояли друг напротив друга в центре тронного зала, а в противоположном от меня углу Риан осматривал пришедшего в себя Зеланиса и показывал ему знак «тихо», не решаясь вмешиваться в беседу Богов.

– Еще скажи, что и ты беспокоился обо мне, – усмехнулся Бог смерти, не сводя глаз с оппонента, в то время как второй выглядел куда увереннее и спокойнее.

Наблюдая за ними, я вдруг поняла почему такой контраст. Венториэль ведет себя так, потому что злится, злится, как человек, и ведет беседу слишком эмоционально, наигранно, в отличие от второго, совершенно безэмоционального существа. За все это время я ни разу не видела, чтобы хоть один мускул на лице Лайсера дрогнул. Его жесты выглядели спокойными. Мой настоящий отец был человеком больше ста лет, а получив назад память Бога и все могущество, которое ему передалось, окунулся во весь спектр эмоций и потерялся в нем, бросаясь из крайности в крайность.

– Нет, Венториэль, это Хенорп беспокоился только о тебе. Я же всегда поддерживал наши стремления в пересоздании мира, даже помогал в этом, ведь без меня Миаленика была бы мертва еще до рождения ее детей. Более того, до возникновения в тебе ответных чувств к ней, – и тут он наклонился к собеседнику и положил ладонь ему на грудь. – Я знал, что мой поступок лишит твоего ребенка божественной силы и отбросит наш план на несколько шагов назад. Но ведь я не лишил твою дочь бессмертия и пока начинать заново нам не нужно, – и когда он это сказал, весь тронный зал охватила ослепительная вспышка света. Мне даже пришлось закрыть глаза и заслонить их ладонью.

Когда все закончилось, я вздрогнула от того, как чьи-то руки легли мне на плечи, и аккуратно открыла глаза. Зеланис стоял на одном колене прямо напротив и пытался понять, все ли со мной хорошо, и это после того, как я мысленно готова была похоронить его при первом взгляде в начале этой длинной и утомительной беседы. Кивнув, что все в порядке, я поднялась на ноги и проследила, что и он последовал моему примеру.

– Он больше вас не побеспокоит, Бога смерти, тьмы, хаоса и разрушений можете не бояться, – раздался голос Лайсера, и я увидела его, стоявшего на том же месте, но без моего настоящего отца. Венториэля рядом нигде не было, и я невольно осмотрела весь пол на тот случай, если он где-то валяется без сознания. – В ближайшие месяцы вас никто не побеспокоит, уж так получилось, я к этому непричастен. А там я был бы осторожен на вашем месте, если вам дорог этот мир, – мужчина посмотрел сперва на меня, затем опустил взгляд на мой живот и только после этого на Риана. Парень положительно кивнул. Он выглядел полным сил, без единой царапины, словно и не был подвешенным за руки всего несколько минут назад.

– Что ты с ним сделал? – поинтересовался Риан, и я посмотрела на него. Он так и стоял в том углу, где совсем недавно висел. Переведя взгляд на Зеланиса, я отметила, как блондин спокойно держится на ногах, на его лице не обнаружилось тех ужасных ран, которые не позволили мне сразу узнать его. Неужели Бог жизни так добр, что излечил обоих от всех травм?

– Я поменял разумы местами, – заявил Лайсер и продемонстрировал нам фибулу в виде кленового листа, а потом он сделал несколько шагов ко мне и протянул ее. – Теперь здесь заключен разум Венториэля, а Хенорп занял его место, вернее, вернул свое, но о нем не переживайте, какое-то время его ждет отдых. Я должен убедиться, что двадцать лет в этой тюрьме не повредили разум еще одного моего товарища, как повредили сто с лишним лет в виде человека. У него больше никого нет в этом мире и вам решать, что с ним делать, – с этими словами он передал фибулу мне. Я приняла ее неохотно, но отказать Богу жизни не посмела, тем более, что, благодаря ему, Эдгар может спать спокойно.

– А если Хенорп снова захочет его вернуть? – поинтересовался внезапно Риан, наблюдая за нами, а Лайсер обернулся.

– Тогда он придет к ней и попросит, – спокойно отозвался он.

– Но какие планы у Богов были на наш счет? – поспешила задать я последний вопрос, ответ на который так и не нашла во всей этой череде разговоров, а Риан устало закатил глаза и мысленно проклял свое родство со мной.

– Ты должна была стать ребенком, который вернет нам власть в Апатии, но этого не случилось. И когда Венториэль узнал о твоем существовании, то обнадежил всех остальных, что такой ребенок снова может появиться на свет в ближайшем будущем. Ваш ребенок. – Бог спокойно указал сперва на меня, а затем на Риана, отчего у меня волосы встали дыбом, а голова инстинктивно замоталась из стороны в сторону.

– Брось, не так уж я и плох, – посмеялся парень с кладбища, возвращаясь в тот образ, каким он был в последние встречи, до этого кошмара.

– Он мой брат, как оказалось, – заявила я, но Бог жизни пожал плечами.

– Богам все равно, да и Алист скорее наше с Хенорпом творение, нежели чей-то сын, но, как я уже говорил в ближайшие месяцы, Боги вас не побеспокоят, – повторил он.

– Лорд Крист, – неожиданно проговорила я и посмотрела на Лайсера, – то, что говорил про него Венториэль – это правда? – я очень хотела услышать ответ, он был мне нужен, но мужчина покачал головой и выдохнул.

– Венториэль так зациклился на нем, потому что воспринял все действия Велианта, как личное оскорбление. Они с лордом Кристом всегда недолюбливали друг друга. Какие цели на самом деле преследовал Велиант, я не могу тебе сказать. На то мы и Боги, что нам не положено вмешиваться в ваши жизни, а если я все тебе расскажу, это будет именно вмешательство. Я пришел сюда потому, что Венториэль преступил черту и из-за его действий погибло слишком много людей, а я не люблю, когда гибнут люди по вине Богов. Только тебе решать, веришь ли ты своему отцу, или нет, – сказав это, Бог просто исчез, не дав возможности поблагодарить себя. Я так и стояла, сжав в пальцах фибулу, и смотрела на место, где он только что был.

– Ну, видимо, это теперь твой трон и твой зал, – развел руками Риан, выходя из угла и направляясь к нам. Переведя взгляд на парня с кладбища, я отрицательно покачала головой.

– Это твой зал и твой трон, Алист Виндед. Меня ждет другой брат, он больше нуждается в помощи, – и это на самом деле было так. Риан представлял собой взрослого, образованного человека, наделенного каким-то даром, о котором я ничего не знала, но оснований не верить Богам у меня не было. В отличие от него, Эдгар был совершенно неприспособленным к такой важной роли, и бросить его в этот час я не могла.

– Ты справишься, – похлопал его по плечу Зеланис.

– Почему ты мне не сказал? – поинтересовалась я у Риана, всматриваясь в лицо парня и не понимая, что еще изменилось в нем.

– Как ты себе это представляешь? О, привет, меня зовут Алист Викториан Виндед, я сын сестры твоего отца и Бога смерти. По крайней мере, так я считал двадцать лет, – недовольно буркнул парень и пожал плечами. – Первым встречным такое не рассказывают, – и он был прав.

– Я рада, что вы живы, – честно призналась я, – но я бы хотела вернуться к границе, там сейчас мой брат, и, если все это на самом деле закончилось, у нас очень много дел в Апатии, – пока я говорила, выражение лица Риана стало серьезным, но в глазах промелькнула печаль.

– Мне тоже стоит туда вернуться, даже если мою, – он запнулся и сразу поправил себя, – нашу мать похоронили, я хочу это увидеть, – эта небольшая правка, которую он сделал, невольно задела меня, напомнив, как лезвие кинжала пронзило горло. Ведь если бы я знала, что из-за моей смерти умрет еще и наша мать, то, скорее всего, не решилась бы на такой шаг. Хоть я и не знала эту женщину. Окинув взглядом помещение, где мы стали невольными свидетелями выяснения отношений двух Богов, я поразилась, что мы вообще еще живы и отделались легким испугом. Удивительно то, что у нас у всех троих зеленые глаза, пусть у меня только один, и, если верить Велианту, Бог жизни спокойно мог стереть нам память про все, что мы видели, но не стал, а значит, хотел, чтобы мы сохранили воспоминания о случившемся.

– Идем? А то мне еще с одним мерзавцем предстоит серьезный разговор, – заявила я и стремительно направилась к двери, заметив краем глаза, как парни переглянулись и пошли следом. Мне предстояла еще одна беседа, но я надеялась, что та, в которой мы втроем только что поучаствовали, окажется самой трудной во всей жизни и ничего подобного в ней больше не повториться. Только когда мы вышли из тронного зала, я внезапно поняла, что изменилось в Риане. Действия Бога жизни, которые улучшили состояние обоих парней, полностью избавили будущего короля от шрама на щеке, сделав его лицо куда привлекательнее, чем оно было с ним.

***

Мы успели вовремя, и костер только собирались поджечь. При виде Риана большая часть солдат склонилась в приветствии будущего короля, и я ни на секунду не пожалела о сделанном выборе. Мне не был нужен трон и все, что он олицетворял, и я не ощущала себя правителем ни одной из стран. Слишком это неподъемно для моих плеч. Стоило нам пересечь границу, как Зеланис, не задумываясь, бросился искать сестру, уточняя у всех, кто попадался ему на пути, где держат раненых и есть ли среди них блондинка пятнадцати лет. Наблюдать за ним оказалось забавно, но парня можно понять. Вероятно, он уже похоронил себя там, на полу тронного зала. Пока Риан отдавал приказы и общался с офицерами, я прислонилась к косяку бывших ворот и смотрела на подиум и сложенный костер.

Женщина наверху была моей матерью, а я впервые увидела ее, когда приехала сюда и то мельком, ведь она вызывала у меня раздражение. Изменилось ли мое отношение к ней после? Нет, не изменилось. Единственное, мне бы очень хотелось заранее знать о том, какие были бы последствия для нее в случае моей смерти. Возможно, я не стала бы угрожать себе кинжалом и это спасло бы ее. Хотя бы ради этой цели Велиант мог рассказать мне правду, если верить Богу смерти и он действительно знал эту правду. Я не захотела смотреть саму церемонию сожжения королевы и просто перешагнула через границу, оказавшись по ту ее сторону.

Великолепный вид стены, простиравшейся в обе стороны и тянувшейся насколько хватало глаз вдоль границы, будоражил тем, как в камнях отражалось солнце, окрашивая их в огненно-рыжий цвет. Спрятавшись от толпы солдат, прощающихся со своей королевой, Миаленикой Кленской, взявшей фамилию Виндед в честь человека, которого она любила всем сердцем, но он стал чудовищем, вернув силы Бога, я наслаждалась видом заката, не веря, что все закончилось.

Самое обидное, зная всю правду, которую рассказывали Боги в тронном зале, во мне ничего не изменилось. Мне было все равно, что у меня за спиной, на площади сжигают тело моей матери, и я не испытывала никаких положительных чувств к разуму, заключенному в фибуле у меня на платье, разуму Венториэля Виндед. Для меня родителями навсегда останутся король Виктор и его супруга Аариса, и никакие слова Богов этого не изменят.

– Вот ты где, – неожиданно раздался голос, который я не хотела слышать, а его обладатель уже стоял рядом. Разговора было не избежать, я это знала, но хотела отложить его хотя бы на конец похорон, ведь считала, что этот процесс для Велианта Криста по-настоящему важен.

– Почему ты мне не сказал? – мне было плевать на все приличия и фамильярности, да и о чем подобном может идти речь в нашем случае? Брови мужчины сдвинулись к переносице, а на лице застыло вопросительное выражение. Так и хотелось сказать, что при мне он может больше не разыгрывать спектаклей, но доля сомнения, что Крист был не в курсе и Венториэль соврал, еще теплилась в моей голове.

– Не сказал, что? – поинтересовался невозмутимо мужчина, всматриваясь в меня. Тут его взгляд упал на фибулу, прикрепленную к платью чуть выше груди, но выражение лица при виде ее не изменилось.

– Ты мог ее спасти, – неожиданно заявила я, решив попробовать добиться ответа таким образом. – Ты мог мне сказать все с самой первой встречи, и тогда все сложилось бы по-другому, – я говорила тихо и спокойно, надеясь вызвать в собеседнике те эмоции, которые были мне нужны, но, вместо них, на губах Велианта появилась хитрая улыбка, обычная для него. Мужчина поставил руки на пояс, рассматривая меня в закатных лучах.

– Венториэль все же сдал меня, – проговорил он и развел руки в стороны, но затем вернул их на пояс. – Разговоры в стиле: «Знаешь, тут такое дело, ты дочь Бога смерти и можешь быть бессмертна» впечатление на девушек не производят и всю картину бы мне испортили, – печали или признаков утраты в голосе этого человека я не слышала, наоборот, в нем звучало возмущение, словно мои обвинения ошибочны. Вся его скорбь прошла за время нашего пребывания в пути? Если она и правда была настоящей. Рассматривая лицо Велианта, я ощущала камень весом килограмм двадцать, не меньше, который давил мне на грудь, разрывая ее на части.

– Он сказал, что ты знал, кто я такая с самого начала, и у тебя были свои планы на меня, – просто сказала я, надеясь, что он поймет. Венториэль оказался совершенно прав, но он не закончил рассказ про цели лорда Криста, перескочив на другую, не менее важную тему. Получить ответы теперь я могла только от человека прямо перед собой. Смотря на меня, Велиант какое-то время улыбался, а затем перевел взгляд куда-то вглубь страны, туда, откуда мы приехали и где вдали возвышался замок Ночной Королевы, а теперь Риана.

– Я был там, когда ты родилась. Мы с Люцием ждали за дверью. Когда тебя вынесли, мы решили, что будет лучше, если Люций отвезет тебя в Апатию, что он и сделал, отдав на воспитание твоему дяде, королю Виктору. Но те несколько минут, когда мы стояли и смотрели на тебя, навсегда запомнились нам обоим. О том, что будет второй ребенок мы и не думали, оттого не были готовы спрятать и его, он был неожиданностью, и Венториэль забрал его, – спокойно рассказал он, а мне стало даже немного жаль, что я никогда не видела Люция Аравейла. – Там, в гостинице, я сразу тебя узнал, и дело не в цвете глаз. Ты слишком на нее похожа, особенно когда она была в этом возрасте. Еще этот подсвечник, – он потер пальцами висок и посмотрел на меня, а я ощутила, как внутри все сжалось от одного его взгляда. – Я не мог упустить шанс заполучить точную копию той, кого так боготворил, да еще и принцессу по обе стороны границы, – выпалил он на одном дыхании и пожал плечами, а буря эмоций внутри меня просто взорвалась, и я со всей силы ударила Велианта по щеке. Ладонь заболела сразу после удара, но я не жалела о содеянном.

– Ты мог просто жениться на мне, – заявила я и поняла, что почти выкрикнула это. Очень надеясь, что никто на площади за стеной не услышал этот крик души, я сжала больную ладонь в кулак и прикусила губу. – И все мне рассказать, ведь ты наоборот мог навсегда меня потерять своим поведением, – да, это задело больше остального. Ни Риан, ни Велиант ничего мне не рассказали, хоть и знали, что я должна знать правду. Стоя и смотря на него, я мысленно понимала, что, кроме первого изнасилования, дальше лорд Крист не сделал ничего, что могло бы мне навредить, наоборот. С той, кого просто следует доставить к Богу смерти, как и всех остальных пленных с зелеными глазами, явно обращались бы иначе.

– Я и собирался это сделать, но ты сбежала, – глаза Велианта пылали злостью, в них отражалось заходящее солнце, и они казались не голубыми, а карими. У меня от этих слов перехватило дыхание, и в горле запершило. Будучи не в силах оторвать взгляда от собеседника, я не знала, что делать, разрыдаться или начать избивать его. Хотелось сделать и то, и то, но пришлось сдержаться. – Ты принцесса Апатии, дочь Ночной Королевы и Бога смерти, который собирался меня убить только за мысли о тебе, ты не мой уровень. Я младший сын, которому после смерти отца и клочка земли не достанется, а за тридцать лет службы никто даже титула даровать не удосужился. Четыре года назад я обращался к Виктору и просил твоей руки, но он и слушать меня не стал. У меня был лишь один путь получить согласие на этот брак и от тебя, и от всех твоих родных, а еще аннулировать твою помолвку с принцем Уильямом, и я пошел по нему. Другого пути к тебе у меня не было, да и ты бы сама отвергла бы мое предложение.

– Я не хочу тебя знать, – просто проговорила я и нашла в себе силы отвести взгляд. Я не могла больше вести этот разговор, и не хотела, потому просто оторвалась от стены, к которой прислонилась, когда вышла сюда, и направилась в обход собеседника, пытаясь вернуться в Апатию.

– Но ты меня знаешь, – проговорил он, когда я проходила мимо, чуть выставив руку в попытке обхватить мою талию. Вовремя отстранившись и не позволив ему дотронуться до себя, я отрицательно покачала головой.

– Ты мог просто со мной поговорить, – срывающимся голосом проговорила я, понимая, что в этот раз уже не смогу сдержать слез, и показывать их Велианту я не собиралась.

– Ну, хоть писать мне будешь, для разнообразия? – опустив ладонь, поинтересовался он со своей обычной усмешкой на лице. Я ничего не ответила и прошла мимо, так и не обернувшись. Он знал, что был моей слабостью, и всегда пользовался этим. Но в этот раз я ему не поддалась.