Наковальня льда

ГЛАВА 8 ПОДЗЕМНЫЕ ВЕТРЫ

Керморван шумно вздохнул.

— Ты уверен? — требовательно спросил он. — Так много слухов…

— Это не слухи, — твердо ответил Анскер. — Ваше появление здесь потревожило весь народ дьюргаров, тем более что вы пришли через наш северный аванпост, ближайший к Великому Льду. Недавно там началось странное шевеление. Стаи чудовищ, что рыщут в горах, значительно умножились, и на севере не осталось ни одного безопасного ущелья. Мы держим специальную стражу на тот случай, если враги замышляют проникнуть и в наше царство. Мы даже добились у Андвара разрешения выпускать разведчиков наружу. Сейчас они докладывают, что многие эквешцы, приплывшие в прошлую зиму, не отправились домой, но остались на опустошенных ими северных побережьях и обложили тяжелой данью ваши внутренние города. Мы слышали, что они даже построили казармы и содержат рабов, обрабатывающих землю и пасущих скот. Злые настали времена! Эти западные варвары еще хуже, чем люди с востока, которые первыми вторглись в наши земли.

Керморван дернулся от гнева, но дьюргар поднял руку успокаивающим жестом.

— Я знаю, то были твои соплеменники. И не все они несли нам зло. Но большинство вытесняло нас с земель, где мы свободно жили и трудились, называя нас паразитами или земляными червями. Они убивали без счета, ради забавы, и даже назначали цену за наши головы.

— Не может быть! — вскричал Керморван.

— Может, ты уж поверь, — спокойно ответил Анскер. — Хотя я и не так стар, чтобы помнить те времена. Даже Андвар не застал их, в отличие от своего отца; поэтому я не могу винить его за недоверие к людям. — Он взглянул на Керморвана, мрачно уставившегося в кружку с элем. — Но сейчас это не важно. Наша задача — вызволить вас отсюда и как можно скорее доставить к вашему народу. Стало быть, надо действовать немедленно, пока лорд Андвар не успел помешать нам.

Керморван задумчиво покачал головой:

— Это будет нелегко. Ваши рубежи хорошо охраняются.

— Но мы поможем вам, — вставила Илс. — И другие дьюргары, кто думает так же. У нас уже есть план.

— Вам нельзя идти на такой риск! — с жаром возразил Элоф, и Керморван согласно кивнул. — Если Андвар обнаружит…

— Что он может сделать? — улыбнулся Анскер. — Очень мало, несмотря на всю свою спесь. Нас довольно много, и мы обладаем определенным влиянием. Нет, это вам угрожает опасность! Вы должны уходить немедленно, пока вести не достигли его слуха. Когда вы покинете столицу, Андвару будет нелегко вернуть вас обратно. Поэтому у причала вас будет ждать судно, маленькое и быстроходное. Оно будет там через час, снаряженное для долгого путешествия. Вы поплывете на юг и выберетесь наружу через одни из наших южных ворот, которые теперь редко используются.

— Это щедрый дар, мастер Анскер! — воскликнул Керморван. — У меня есть кое-какой опыт в управлении судами.

— Но не под землей, — возразила Илс. — Ты, верзила, расшибешь себе лоб о первый же сталактит, попавшийся на пути! И ты не знаешь наших водных путей. Сама я достаточно часто отправлялась курьером на юг и несколько раз плавала по заброшенным каналам просто для развлечения. Поэтому я поплыву с вами.

— Но… — начал было Керморван.

— Этому есть и другие причины, — твердо сказал Анскер. — Те из нас, кто склонен помогать людям, должны иметь более точные сведения о том, что происходит в ваших землях, особенно в Садернее. Мы слышали кое-что от Детей Тапиау и отшельников из дьюргаров, но те еще больше сторонятся людей. Нужен ясный взгляд и трезвый ум одного из нас, кого не пугает яркое солнце и высокое небо. Сам я когда-то был таким, но теперь стал староват для рискованных предприятий. Кроме того, нам нужен посланец, способный находить прием и понимание среди людей.

Элоф рассмеялся:

— Илс без труда найдет прием и понимание — верно, Керморван?

Илс смерила воина тяжелым взглядом и потрогала рукоять тяжелого боевого топора, висевшего у нее на поясе.

— Э-э… да, полагаю, что так, — выдавил он. — В своем роде.

— Правда? — спросил Анскер. — Иногда даже я отчаиваюсь понять вас, людей. — Он громко фыркнул. — Итак, решено! Теперь, пожалуй, я наконец-то обрету покой. Здесь было достаточно шумно в обществе одного беспокойного молодого человека, а уж с двумя… ладно! Возможно, после вашего отъезда мне покажется, что здесь слишком тихо.

Широко расставленные глаза старого дьюргара внимательно смотрели на них над краем кружки с элем.

— Будь поосторожнее, Илс, и вы тоже, люди. Мы высоко ценим вас обоих. Элоф, ты очень похож на нас — возможно, больше, чем любой из ныне живущих людей. Кто знает, может быть, в твоих предках была частица нашей крови?

Элоф рассмеялся.

— Великая честь! Я был бы более высокого мнения о своих родителях, если бы это оказалось правдой.

— Но как это возможно? — удивленно спросил Керморван. — Ведь мы принадлежим к различным расам.

Анскер покачал головой.

— Это два аспекта одной расы. Мы похожи, как разные грани самоцвета.

— Скорее, как волк и собака, — усмехнулась Илс, — если такое сравнение не задевает вас.

Керморван натянуто улыбнулся.

— Но не думай, что только родство между нами идет в счет, воин, — добавил Анскер. — Хотя жизнь под землей была тебе в тягость, ты не поступился своими обязанностями, и мы этого не забудем.

Керморван встал и поклонился.

— Благодарю тебя, лорд Анскер. Ты относишься к нам добрее, чем мы того заслуживаем, и я постараюсь оправдать твое доверие. Если нам суждено уцелеть, то между Кербрайном и горным народом могут наступить лучшие дни.

— Будем надеяться на это, — кивнул Анскер. — Но сейчас вам пора уходить. Судно может прибыть в любую минуту, и вы должны отплыть немедленно. Южные ветры дуют сильнее всего ранним вечером, так что приготовьтесь. Вот ножны для твоего нового меча, Керморван. У тебя есть другое снаряжение, кроме того, что ты принес с собой? Хорошо! А ты, Элоф, собрал свои вещи?

— Все, кроме большого молота, — ответил Элоф, заворачивая молот в промасленную тряпку, лежавшую на стойке с инструментами. — И это не меньший из даров, которые я уношу с собой! Мои новые инструменты гораздо лучше тех, что остались ржаветь в кузнице на болотах; они избавлены от любых изъянов и наполнены мудростью Анскера. Ни у одного кузнеца среди людей нет лучших!

— И думаю, никто не заслуживает их больше, чем ты, — заметил Керморван. — Ну, мастер, мы готовы. Нам предстоит идти какой-нибудь тайной тропой?

Анскер удивленно приподнял брови.

— Едва ли. Мы просто спустимся к причалу; никто не посмеет задержать вас, если вы будете со мной. Там и попрощаемся.

Тем не менее, Анскер помедлил, когда они шли мимо огромной галереи, нависавшей над северным пещерным истоком реки, и внимательно осмотрел улицы на склонах внизу.

— Народу немного, и на большом причале нет стражников, — сказал он. — Похоже, нам благоприятствует удача. Давайте поторопимся!

Элоф невольно поежился, когда они спускались по мощеным улицам. Воздух в огромной пещере казался сырым и холодным после ровного жара кузницы. Он заметил, что Анскер, несмотря на свои уверенные слова, поминутно останавливался, заглядывая за каждый угол, и часто косился на галерею, которая теперь возвышалась над ними.

— Здесь нужно соблюдать особенную осторожность, — пояснил он. — Смотровая площадка на галерее стала излюбленным местом Андвара с тех пор, как вы появились здесь. Он похож на старого орла в своем гнезде.

— Скорее на летучую мышь, взгромоздившуюся на высокий насест, — фыркнула Илс. — А вот и наш кораблик, он как раз швартуется у причала. Красивый, правда?

Над причалом поднималась мачта, более высокая, чем на грузовых баржах дьюргаров, и по-иному оснащенная. Длина узкого корпуса от форштевня до кормы не превышала тридцати футов. Он был изящно скругленным, с тупым вертикальным носом, заканчивавшимся высоким резным столбиком, и длинным румпелем, вынесенным над кормой. Мачта имела две перекладины вместо одной. Команда дьюргаров уже разворачивала большой парус, хлопавший под порывами ветра.

— У него есть верхний парус! — удивленно промолвил Керморван. — Надеюсь, такелаж прочнее, чем у вас принято. Даже в этих спокойных водах нелегко будет управляться с двумя парусами.

Илс фыркнула.

— Можешь не беспокоиться, воин. Это выдвижная мачта, которую можно поднимать и опускать при необходимости. Она прочно закреплена. Сиди себе и предоставь мне работу с парусом и румпелем. Я уже плавала на таких курьерских ботах.

— Не сомневаюсь, — буркнул Керморван и прошептал на ухо Элофу: — Представляю себе, что было с несчастным суденышком, если оно осмеливалось выйти из подчинения!

Анскер улыбнулся.

— Ну, ребята, все ваши пожитки уже на борту, и вам пора перебираться туда же. Не стану задерживать вас прощальными напутствиями, но…

Сверху внезапно донесся крик, хриплая команда на языке дьюргаров, повторенная на северном наречии:

— Эй вы там, внизу! Стойте на месте!

Все взгляды обратились к низким бастионам у основания галереи. Анскер выругался. Там стоял Андвар, причем не один; вокруг него собралась группа стражников с мрачными лицами. Его ярость ощущалась почти физически, выплескиваясь в гневном, скрежещущем голосе.

— Значит, дело дошло до того, что один из моих доверенных советников опустился до сговора с врагами и узурпаторами? Неужели вы надеялись, что я не узнаю об этом, что остальные мои подданные, подобно вам, утратили понятие о чести и верности? Мне нужно было лишь застать вас с поличным!

Анскер раздраженно заворчал и бросил взгляд на пристань.

— Всегда найдется какой-нибудь болван… Слушайте, бегите-ка вы к лодке, пока они еще не приблизились на расстояние полета стрелы!

Элоф покачал головой.

— И бросить тебя здесь, наедине с…

— Забудь об этом! Андвар с радостью пристрелит вас, но не осмелится прикоснуться ко мне.

— Он прав! — прошипела Илс. — Пошли!

Но прежде чем они успели пробежать хотя бы десять шагов по крутому склону, Андвар воздел свой жезл, и над ближайшим концом стены с низким рокотом выдвинулось какое-то приспособление, напоминавшее клюв огромной птицы. Судя по виду, это было оружие.

Андвар сердито дернул себя за бороду.

— Стойте на месте! — пронзительно крикнул он ломающимся голосом. — Не двигайтесь до прихода стражников, иначе мы разнесем вас в клочья вместе с вашим судном!

— Он выжил из ума, — прошептала Илс, едва успев перевести дыхание. — Посмотрите на стражников: им это не нравится.

— Но они все равно выстрелят в нас, если верят, что от этого зависит судьба твоего народа, — возразил Элоф. — И ты можешь быть уверена, что Андвар отобрал для этого дела самых преданных своих сторонников.

— Ты спятил, лорд? ~— в ярости закричал Анскер. — С ними моя дочь!

— Тем хуже для нее! Ей нужно было дважды подумать, прежде чем якшаться с людьми. Вас обоих ждет наказание, что бы там ни говорилось на Совете. Вы предали свой народ ради…

Его речь была прервана неожиданным звуком, высоким и отдаленным, прорезавшим неподвижный воздух, словно лезвие меча. Звонкие переливы рожка в северном туннеле эхом отдавались под сводами пещеры. Потом зазвучали другие рожки — громче, ближе — разносившие тревогу над темными водами. Илс испуганно вскрикнула и указала вдаль. Они увидели проблески, искорки света, пробуждавшиеся в непроглядной черноте туннеля. Высоко на башне цитадели большое вогнутое зеркало развернулось, чтобы принять сигналы и передать их дальше. Над городом поднялся гул встревоженных голосов, захлопали двери. В цитадели ударили в колокол, и с другой стороны города, высоко под сводами пещеры, другой колокол ответил ему в унисон.

— Сигнал от северной стражи! — выдохнул Анскер, подбежавший к ним. — Последний раз такой сигнал возвестил о вашем прибытии. Но что могло случиться сейчас? Илс, расшифруй сообщение!

Огоньки танцевали в широко распахнутых глазах девушки. Ее губы шевелились, читая буквы, скрытые в переменном мигании световых сигналов.

— Оно пришло с далекого севера… движется по горной стене, готовится какая-то атака…

Они переглянулись. Мигание огоньков наверху замедлилось и прекратилось. Спустя несколько бесконечно долгих секунд оно возобновилось.

— Нападение! — пробормотала Илс сквозь сжатые зубы. — Они идут!

Из ее груди вырвался невольный крик ужаса. Все увидели, что произошло. Самый отдаленный, самый тусклый огонек в туннеле неожиданно ярко заблестел, а затем вспыхнул красным, подобно угольку, раздутому порывом ветра. Огненный отблеск моментально перепрыгнул на все остальные огоньки, затеплился алым в чаше вогнутого зеркала на башне цитадели и погас.

Из темноты донесся звук, усиленный и искаженный собственным эхом — гулкое, звериное рычание. За звуком налетел ветер, свистевший и пульсировавший во тьме, как живое существо; ветер, наполненный вонью едкого мускуса, раскаленного металла, горелого мяса. Наполовину опущенный парус лодки затрепетал и забился, как крылья испуганной птицы, а затем опал с легким шелестом, когда потрясенные дьюргары на палубе отпустили растяжки. Рокочущий рев снова раскатился по пещере. Вспыхнули огни, сигналы рожков возвысились до истеричного визга на фоне невнятной сумятицы голосов. Багровая молния пронизала тьму. Ветер жарко дохнул в лицо зрителям, и из туннеля выскользнули две гигантские тени.

Над городом разнеслись панические крики; матросы, стоявшие на палубе судна, попрыгали на причал и разбежались. В первые моменты Элоф с Керморваном различали лишь биение огромных крыльев в полумраке, а между ними — лишь танцующие радужные отблески на чем-то длинном и извивающемся. Тени парили высоко в вечном сумраке под сводами пещеры. Потом один силуэт описал дугу и спикировал прямо на городские крыши.

С галереи наверху донесся голос Андвара, отдавший хриплый приказ. Клюв боевой машины начал разворачиваться в сторону и вверх, но он двигался медленно, слишком медленно, ибо атакующий силуэт теперь нацелился на саму галерею.

Со всех сторон грянул дружный крик ужаса. У Андвара едва хватило времени выпрямиться во весь рост, поднять над головой свой жезл и взмахнуть им в сторону стремительно опускавшейся тени. Затем струя жидкого пламени ударила вниз и прошлась по зубцам крепостной стены. Лорд дьюргаров стоял неподвижно; его темный силуэт еще мгновение бросал вызов бушующему пламени, но вот оно с ревом прокатилось над ним, и он исчез. Маленькие темные фигурки сновали в разные стороны, некоторые даже в отчаянии прыгали со стены — лишь для того, чтобы вспыхнуть в полете и рухнуть, подобно звездным камням, на скученные крыши внизу. В огненном сиянии проступили полупрозрачные крылья и длинное, змееобразное туловище. Короткие лапы с кинжально острыми когтями скребли воздух, сжимаясь и разжимаясь как у кошки, готовой схватить добычу. Но за дымной завесой несколько фигурок продолжало возиться с боевой машиной. Послышался громкий щелчок, сопровождавшийся металлическим лязгом; крылатое чудище прервало свои забавы и кувыркнулось в воздухе, оставив закопченные полосы потрескавшегося камня по всей длине галереи. Новый рокочущий рев сотряс воздух, и Элоф вместе с остальными инстинктивно пригнулся, когда огромный силуэт заскользил к ним, мерно взмахивая крыльями. Животное было огромным; казалось, оно заслоняло собой весь потолок пещеры. Оно сложило крылья и заскользило над крышами. Свет причальных ламп еще какое-то время переливался на его чешуе — каждая чешуйка была размером с небольшой щит, — а затем ураганный порыв ветра разбил светильники. Жидкое пламя кипящей волной хлынуло по улицам; топот бегущих ног потерялся в панических воплях и криках боли. Боевые машины стреляли со стен цитадели, стальные гарпуны дождем сыпались вниз. Один пролетел в дымном воздухе и вонзился в палубу корабля. Сверху, из-под потолка, надвинулась вторая тень, еще больше, чем первая. В языках извергаемого ею пламени, направленных на цитадель, мелькали странные призрачные тени.

— Драконы! — воскликнул Анскер, поднявшись на ноги. — Нам нужно добраться до цитадели, если успеем! На моей памяти в мире не было взрослой пары таких размеров. Они миновали все наши северные поселения, чтобы ударить прямо в сердце страны. Идемте!

— Мы не можем, — ответил Керморван и обнажил свой меч.

Впереди кончик крыла задел о крышу дома; стена рухнула, и хриплые крики пропали в грохоте обвала. Новая струя пламени пронеслась по мостовой подобно стремительной реке, раздувая пожары с обеих сторон. Меньшая тень поднялась вверх, грациозно развернулась у стены пещеры и снова понеслась на крыши домов.

— Проклятые черви играют с нашим народом! — звенящим голосом промолвила Илс. — Один опустошает город, пока другой разрушает оборону цитадели. Отец, что нам делать?

— Нам? Надеяться, что они устанут от своих игр и оставят свободный проход, хотя бы на короткое время. Это позволит большинству жителей укрыться в безопасном месте… если откроют ворота цитадели. Драконы не должны попасть внутрь, иначе они выгонят нас огнем, поселятся там и будут плодиться за укрепленными стенами.

Глухой, рокочущий рев драконов смешивался с грохотом камней, падавших на городские крыши. Среди всеобщих криков, звона колоколов и лязга оружия трудно было размышлять о чем-либо, гораздо легче — поддаться панике. В дальнем конце причала тяжелогруженая баржа внезапно развернула парус и выплыла на середину реки, устремившись к южным воротам. Огромная тень под крышей изогнулась и заскользила вниз, вниз, между баржой и воротами. По сравнению с ней судно казалось крошечным. Наверху щелкнула баллиста, и наблюдатели снова пригнулись, когда тяжелый болт, охваченный голубым пламенем, пронесся мимо, едва не попав в их кораблик. Болт с шипением вошел в реку; голубое сияние не угасло даже под водой. Тем временем дракон взмахнул хвостом и обрушил удар на беспомощную баржу. Борта лопнули с глухим треском, фигурки матросов попадали на палубу. Мачта сломалась и упала в воду; судно, переломленное едва ли не пополам, перевернулось и поплыло в сторону, увлекаемое течением. Уцелевшие члены команды барахтались в реке. Над ними захлопали крылья — длинная голова откинулась назад, тонкие челюсти разошлись в стороны. Струя жидкого пламени ударила в воду и растеклась по поверхности, превратившись в огненное кольцо. Крики смолкли. Дракон взмахнул крыльями и снова устремился вверх, осыпаемый градом дротиков и стрел.

— На воде нам нет спасения, — пробормотал Керморван. — Но куда делся меньший зверь? Он больше не кружит над городом. Главная улица свободна.

Илс вытащила из-за пояса боевой топор.

— Мы могли бы добежать туда.

— Я не вижу лучшего способа, — согласился Анскер.

— Тогда пошли… Элоф, что ты делаешь?

— Идите! — махнул Элоф, возившийся со своим заплечным мешком. — Я догоню вас.

Они побежали вверх по улице, полого спускавшейся к причалу. Элоф побрел следом, по-прежнему сражаясь с завязками. Тени на булыжной мостовой танцевали под ногами в изменчивом рисунке дыма и пламени, где-то хлопали огромные крылья. Они миновали одну пустую улицу, затем другую. Склон становился все круче. Поворот к цитадели был уже совсем близко, но как раз оттуда, извиваясь навстречу людям и дьюргарам, выполз меньший дракон.

Керморван застыл на месте. Он первым заглянул в глаза существа, смотревшие прямо на них, и понял, что оно специально лежало в засаде, поджидая любого, кто попытается спастись этим путем. То были жуткие глаза, такие же огромные по сравнению с головой, как птичьи, но гораздо разумнее и беспощаднее. Они медленно, по-змеиному моргнули, затянувшись полупрозрачной пленкой, и в них вспыхнула злобная радость. Крылья приподнялись и зашуршали, как старая кожа, распахнувшись на всю ширину улицы, затем сложились за спиной. В лицо пахнуло мускусной вонью; маслянистые зеленоватые чешуи, покрывавшие туловище и конечности, переливались и дрожали, когда дракон двинулся к ним легкой, почти танцующей походкой, ничуть не похожей на грузную поступь лесного ящера. Изогнутые когти скребли по мостовой.

Элоф, подбежавший сзади, увидел, как Керморван почти с сожалением поднимает свой новый меч, словно человек, решивший совершить нелепую выходку. Голова дракона слегка склонилась набок, из раздутых ноздрей повалил дым. Кузнец промчался мимо замешкавшихся дьюргаров и грубо оттолкнул Керморвана плечом. Одновременно он выбросил вперед руку в латной рукавице, с запозданием осознав, что это движение было очень похоже на последний жест Андвара.

Улица исчезла в ревущем пламени. Огонь бушевал и ярился перед кузнецом, слепя глаза, однако он не чувствовал жара. Охваченный восторгом, он все же вспомнил, что следует сделать, и сжал пальцы медленным, почти отрешенным движением. Пламя взметнулось напоследок, потом опало, и Элоф встретился с разъяренным взглядом дракона. Камни мостовой были покрыты какой-то желтой маслянистой жидкостью; от гнусной едкой вони у него перехватило дыхание. Он пошатнулся, ткнул сжатым кулаком во что-то жесткое и увидел, как вспыхнули огромные глаза. Зверь снова вскинул голову, собираясь изрыгнуть пламя. Когда клыкастая пасть распахнулась, Элоф выбросил руку вперед, прямо в зияющее жерло, и разжал пальцы.

Мир взорвался светом и грохотом. Огромная рука отшвырнула его в сторону, как пушинку.

Мало-помалу зрение начало возвращаться. Элоф лежал на мостовой, отброшенный к рухнувшей стене дома. Мимо него промчалась высокая фигура; с трудом поднявшись на четвереньки, он увидел, как Керморван с поднятым мечом набросился на извивающуюся кольчатую массу, рубя налево и направо. Раздался оглушительный рев, вверх ударила струя пламени. Элоф вытащил из ножен собственный меч, встал и побрел вперед. Перед ним выросла огромная голова — опаленная, почерневшая от копоти, с перекошенной челюстью и вытекшим глазом. Керморван снова рубанул по чешуйчатому горлу, и пламя сбежало по лезвию его меча. Тело дракона содрогнулось, воина отбросило в сторону. Единственный уцелевший глаз чудовища уставился на Элофа. Сжав черный клинок обеими руками — левой в латной рукавице и незащищенной правой — он ударил по вытянутой шее, целясь в то место, куда раньше пришелся удар Керморвана. Меч с лязгом упал на мостовую, боль раскаленным металлом разлилась по руке от кисти до плеча, но голова дракона опустилась. Два боевых топора врезались в зияющую рану, затем снова поднялся меч Керморвана — и отрубленная голова рухнула на закопченные камни мостовой. Пошатываясь, они отошли от бьющегося в судорогах туловища. Язычки голубого пламени заплясали в крови и грязи, запрудившей улицу, и неожиданно перекинулись на их оскверненные клинки. Долгая работа в кузнице закалила Элофа, так что он не обращал внимания на большинство ожогов, но сейчас он поморщился и прижал опаленную руку к губам. Его рот наполнился зловонной горечью, и он поспешно сплюнул.

— Оно горит изнутри! — с отвращением воскликнул Керморван, очищавший свой клинок о стену ближайшего дома. — Как этот зверь мог жить с огнем внутри?

— Никак, — почти беззвучно прошептал Анскер пересохшими губами. — Элоф поймал первую струю пламени… и поджег ту дрянь, которой плюется дракон, прямо у него в глотке.

— Берегитесь! — крикнула Илс.

Вскинув головы, они увидели, как другой дракон отлетел в сторону от укреплений цитадели и завис под сводами пещеры, тяжело взмахивая крыльями. На какой-то момент им показалось, что зверь устремится к ним, но затем из-за зубцов верхней стены цитадели выдвинулся длинный черный цилиндр. С режущим слух воем, еще более громким, чем рев дракона, шар голубого пламени полетел вверх, и чудовищу пришлось неуклюже отлететь в сторону. На его пути взмыл поток дротиков, и дружный торжествующий клич грянул отовсюду вокруг. Из северного туннеля выплывал длинный корабль с различными боевыми орудиями, установленными на палубе, а сзади разворачивались паруса другого корабля. Дракон поспешно ретировался к дальней стене пещеры.

— Плывут с севера! — Анскер испустил вздох глубокого облегчения. — Стало быть, они отразили все остальные атаки и пришли к нам на помощь. Дочь моя, и вы тоже, ребята, — теперь ваша очередь! Поднимайтесь на борт и плывите отсюда!

Керморван с Элофом нерешительно переглянулись.

— Не будьте такими тупицами! — рявкнул Анскер. — Думаете, мы теперь не сможем справиться с одним крошечным драконом? Предположим, вас убьют, или ваше драгоценное оружие пропадет зря — кто тогда спасет Южные Земли?

— Но ты… — Элоф сжал кулаки.

— Теперь я могу добраться до цитадели, не так ли? А вы, надо полагать, собираетесь околачиваться здесь до тех пор, пока Кербрайн не сгорит дотла?

Меч Керморвана с лязгом вернулся в ножны.

— Тогда всего доброго, лорд Анскер, и прими нашу благодарность.

Илс поцеловала своего отца на прощание.

— Будьте осторожны! — крикнул он вслед. — Пошлите весточку, когда сможете, и да пребудет с вами благословение подгорного народа!

Элоф поднял руку, разжав пальцы, и на мгновение задержал свет, отражавшийся от вогнутого зеркала на башне цитадели. Теперь путь Анскера был ярко освещен. Дьюргар повернулся и зашагал вверх по склону. Илс бежала далеко впереди, но когда они достигли причала, девушка оглянулась, и по выражению ее лица Элоф понял, что высокие резные ворота распахнулись.

Палуба маленького корабля скрипела и раскачивалась под ногами, когда они спрыгнули вниз. Керморван выругался: облачко дыма поднималось от того места, куда вонзился дротик, раскаленный в драконьем пламени. Элоф сразу же побежал туда и принялся рубить тлеющую обшивку, предоставив Илс и Керморвану разбираться с хлопающими фалами и закреплять парус. Внезапно он рассмеялся и сжал дротик в кулаке, по-прежнему защищенном латной рукавицей. Пламя немедленно погасло. Самоцвет, вделанный в ладонь, на мгновение ярко вспыхнул, а затем тоже потускнел.

— Хорошо сделано, кузнец! — крикнул Керморван, выбиравший якорь. — Похоже, твоя маленькая игрушка годится не только для того, чтобы кормить драконов их собственным пламенем!

Они рассмеялись, слегка пьяные от восторга и внезапного освобождения. Керморван хлопнул кузнеца по спине.

— Отважный поступок, друг! Теперь ты по праву можешь называть себя могучим воином.

— Но я не хочу быть воином, — возразил Элоф.

Керморван оттолкнулся от пристани длинным шестом. Илс налегла на румпель, и вместе они вывели маленькое судно на середину течения. Элоф посмотрел на клубы дыма и языки пламени, поднимавшиеся над крышами домов, прислушался к звукам возобновившейся битвы.

— Я хочу быть всего лишь мирным кузнецом, — добавил он.

— У тебя будет достаточно времени, когда состаришься, — крикнула Илс с кормы, осторожно поворачивая румпель по мере того, как впереди вырастало темное отверстие туннеля. — Керморван, возьми фал и подними верхний парус, если собираешься прожить хотя бы несколько минут!

Керморван выругался сквозь зубы, но поспешил исполнить приказ. С поднятым верхним парусом кораблик быстро набрал скорость, разрезая черную поверхность воды. Они вплыли под высокую арку, и над ними сомкнулась темнота. Устье туннеля превратилось в светлое пятнышко, постепенно тускневшее позади; звуки боя отдалились, превратились в шепчущие отголоски под невидимой кровлей.

— Светильники… — начала было Илс, но тут же осеклась. — Нет. Лучше проплыть без света так долго, как только можно. Сейчас я могу видеть достаточно, и, кроме того, знаю эту часть пути как свои пять пальцев. Здесь глубоко; нам нужно лишь держаться посередине течения.

— А разве из южных городов не будут подходить на выручку другие суда? — поинтересовался Керморван.

— Да, но должно пройти еще некоторое время. Сейчас пещерные ветры дуют им навстречу, а подниматься на веслах по быстрой реке — тяжкий труд. Они будут грести, пока ветер не переменится, и появятся здесь не раньше завтрашнего утра. Думаю, к тому времени дракон уже будет убит либо сбежит, если сумеет. Нам уже приходилось отражать такие атаки, хотя ни одна из них не была столь мощной и неожиданной.

Их измученные тела звенели от напряжения последней схватки, пока суденышко мирно скользило вниз по реке. В прохладной темноте Элофа охватывало блаженное ощущение покоя, однако он почему-то не мог полностью расслабиться.

— Не знаю почему, — бормотал он, ощупью пробираясь по палубе. — Драконья кровь обожгла мне руку, и пальцы до сих пор болят, но есть что-то еще…

— Может быть, это рукавица раздражает тебя? — предположил Керморван. — Сними ее, и дело с концом.

— Когда я последний раз видел твою руку, она лежала на рукояти меча, — ворчливо отозвался Элоф.

— Керайс! — воскликнул воин. — Да, я тоже не могу успокоиться после всех этих событий. Сердце чует недоброе в темноте, оно говорит, что еще не все кончено. Зажги светильники, девочка!

— Как хочешь, — сказала Илс.

Знакомое дымчато-красное сияние разлилось с обеих сторон носа и кормы. Еще один огонек зажегся на вершине мачты.

— Кажется, ветер крепчает. Впереди путь чист, а сзади, похоже, все стихло.

При этих словах парус действительно раздулся под порывом холодного ветра, и маленькое судно, качнувшись, устремилось вперед. Элоф внезапно вскочил. Он схватил один светильник с поручня и поднялся на корму, ухватившись за резной столбик. Какое-то время он стоял, вглядываясь во тьму позади. Может быть, ему почудилось? Ледяные пальцы ветра взъерошили его потные, слипшиеся волосы — ветер крепчал!

— Керморван! — крикнул он и вытащил меч. — Иди сюда! Дракон настигает нас!

Илс с тревожным возгласом вскочила на ноги. Керморван торопливо подбежал к Элофу и всмотрелся в темную воду:

— Где? Я ничего не вижу.

— Ветер! И сзади тоже все стихло. Чувствуешь, как ветер налетает равномерными порывами?

— Но почему… — начала было Илс.

— Это его крылья! — крикнул Элоф, а затем нужда в вопросах отпала сама собой. Из темноты донесся низкий, стонущий рев. Волна драконьего зловония накрыла их. В следующее мгновение струя пламени ударила в воду совсем рядом с кормой и с шипением рассеялась, оставив клубы пара. Бледная безглазая рыба выпрыгнула в воздух, изогнулась в предсмертной агонии и упала обратно. Туннель озарился огненными отблесками. Пульсирующая, стремительная тень второго дракона заскользила к ним под потолком.

Чудовище мощно взмахивало крыльями, стремясь догнать маленькое суденышко, но паруса неожиданно вздулись, канаты натянулись как струны, и лодка совершила огромный прыжок вперед, зарывшись узким носом в гребень волны, внезапно выросшей впереди. Дракон, целившийся в то место, где они только что находились, опустился сзади и отчаянно забил крыльями, чтобы не упасть в ледяную воду. Лодка вздрогнула и понеслась еще быстрее. Илс пришлось ослабить угрожающе трещавший парус.

— Он гонит нас перед собой! — со смехом воскликнула она.

Так оно и было на самом деле. Развернутые крылья огромного зверя значительно превосходили площадь парусного оснащения, и ветер, который он поднимал в полете, оказывался замкнутым в узком проходе. Чем усерднее дракон старался догнать их, тем быстрее гнал их перед собой, хотя из-за беспорядочных порывов ветра судно почти потеряло управление. Но, по-видимому, дракон вскоре понял, что происходит. Когда они выплыли на более широкий участок подземной реки, он неожиданно взмыл вверх, описал полукруг и с широко раскинутыми крыльями начал медленно опускаться на палубу.

Элоф вовремя успел поднять руку, ибо на этот раз огненный удар был направлен точнее, чем раньше. Вокруг него снова взревела стена пламени. Затем все стихло, лишь по воде поплыли радужные пятна, издававшие едкий, приторный запах. Элоф сжал пальцы, словно охватывая рукоять невидимого меча, и воздел руку. Из его ладони вырвался узкий огненный клинок. Дракону негде было увернуться в тесном пространстве туннеля. Раздался рев боли, и в краю одного перепончатого крыла появилась большая дыра с опаленными краями. Чудовище неуклюже отлетело в сторону, пытаясь теперь лишь удержаться в воздухе.

— Побереги свои слюни, червяк! — торжествующе выкрикнул Керморван. — Мы тоже можем плюнуть в ответ!

Дракон как будто понял его, ибо на этот раз не стал изрыгать пламя, а спикировал на них, как ястреб в полете, разинув зубастую пасть. Илс повернула румпель по ветру, мужчины встали плечом к плечу, и два клинка — серо-золотистый и черный — блеснули навстречу дракону. Элоф, пошатнувшийся под напором зловонного ветра, услышал крик Керморвана «Морван Морланхал! » и сам ударил вслепую по огромной туше, стремительно надвигавшейся на них. Он услышал треск, палуба ногами зашаталась, но дракон уже промчался мимо и теперь набирал высоту. Керморван, упавший от сильного толчка, поднялся на ноги. Темные дымящиеся капли стекали по его клинку, и Элоф мог видеть то же самое на лезвии его собственного меча. Оглянувшись на дракона, он увидел, как тот кружит над ними и беспорядочно машет когтистыми передними лапами, пытаясь дотянуться до глубоких порезов, пересекавших его рыло над ноздрями.

— Еще один такой заход, и он сломает нам мачту, — тревожно сказала Илс. — Он может вернуться в любую минуту. Держитесь крепче! Здесь есть старые боковые каналы…

Она налегла на румпель и пнула парусную лебедку, высвободив запор. Захлопал парус; суденышко дернулось, медленно развернулось направо и проплыло между двумя огромными сталагмитами, выступавшими прямо из воды, как часовые. Доски планшира скрежетали о камень, корпус содрогался и глухо рокотал, словно что-то грызло снизу дно лодки. Высокая мачта скрипела и изгибалась среди нависавшего частокола каменных зубов. Некоторые сталактиты ломались и падали на палубу, словно копья. Затем внезапно все кончилось. С обвисшими парусами судно заскользило по затянутой зеленоватой тиной поверхности застойной протоки и с мягким толчком остановилось перед чем-то, преградившим путь дальше.

— Илс, тут нет прохода! — крикнул Элоф, стоявший на носу. Из воды действительно выпирало что-то массивное.

— Идиот! — крикнула девушка. — Ты никогда раньше не видел шлюзного затвора? Керморван, хватай шест и закрой ворота за нами!

Посмотрев на корму, Элоф увидел высокие столбы с системой цепей и блоков, ведущих к массивным противовесам, закрепленным наверху. Керморван, очевидно знакомый с подобными устройствами, протянул лодочный шест и запустил механизм. Противовесы с рокотом поползли вниз, и тинистая вода забурлила, когда погруженные ворота начали закрываться. Впереди внезапно послышался плеск воды, быстро переросший в мощный рев. Вода за кормой окрасилась багрянцем; огромный язык пламени выметнулся между каменными столбами. Хвост с копьевидным наконечником хлестнул по стене, а затем дракон отлетел в сторону.

— В следующий раз он прорвется! — воскликнул Керморван.

— Мы не можем ждать, пока бассейн опустеет, — встревожено сказала Илс. — Элоф, где твой меч? Срезай противовесы!

Элоф поднял голову. В свете носового фонаря он увидел систему блоков и противовесов над следующими воротами. Сжимая меч в одной руке, он вцепился другой в передние ванты, потянулся так далеко, как только мог, и рубанул по свисающим звеньям цепи.

Даже клинок, сделанный им для Керморвана, вряд ли пригодился бы здесь, ибо то была дьюргарская сталь древней работы; свойства, закованные в нее, надежно предохраняли металл от ржавчины и старения. Время лишь закалило его. Но черный клинок был еще древнее. Со стоном, напоминавшим человеческий, лезвие перерубило цепь сначала по левому борту, затем по правому. Медленно, величественно, словно древесные стволы, чью форму придали им руки неведомых мастеров, противовесы накренились вперед. Один с глухим всплеском упал во тьму за воротами, но другой обрушился на сами ворота и разбил их, оставив болтаться на петлях. Элоф едва успел отшатнуться и упал на палубу. Бурлящий поток воды устремился в проем, и маленькое судно было выброшено во тьму вместе с ниспадающими каскадами пены и последним горячим порывом зловонного воздуха. Высоко наверху пламя излилось в темноту, заплескалось под сводами пещеры и пролилось дождем огненных брызг. Путешественники, держась кто за что горазд, успели заметить, как злобная длинная голова просунулась в тесное пространство, где крылья дракона не могли развернуться во всю ширину, и услышали последний хриплый крик ярости и отчаяния. Элофу даже показалось, что он разбирает отдельные слова, хотя об их значении можно было лишь догадываться.

Илс сражалась с румпелем на корме. Керморван, поднимавший главный парус, не мог помочь девушке. Улучив момент, когда нос судна качнулся вверх, Элоф наполовину заскользил, наполовину побежал по палубе. Вместе они ухватили тяжелый брус, мотавшийся из стороны в сторону, вогнали его между зубцами крепежного стояка и оперлись сверху, глупо улыбаясь друг другу. Их переполняли облегчение и радость после неожиданного, почти чудесного спасения. Широко расставленные глаза Илс сияли ярче, чем обычно, из-под мокрой челки, ее теплая рука прижималась к его руке. Безумная гонка в темноте оставляла ощущение восторга, чистой радости бытия среди плеска брызг и холодного воздуха, со свистом пролетавшего мимо.

Керморвану повезло меньше. Парус резко дернулся назад, прижатый к мачте внезапным порывом ветра, и лишь проворство, с которым он ослабил растяжки, спасло их от потери мачты. Теперь воин висел на хлопающем парусе, налегая изо всех сил и постепенно соскальзывая к планширу.

— Нам нужно сбросить скорость, — крикнул он. — Эта скорлупка не имеет киля, она перевернется!

— Все в порядке! — прокричала в ответ Илс. — Туннель начинает расширяться, и течение скоро замедлится.

Она еще не успела договорить, когда бурный поток действительно замедлил свое стремительное течение, словно грубый ребенок, потерявший интерес к игрушке, которую он тряс. Еще несколько минут суденышко раскачивалось и содрогалось, опасно кренясь под зазубренными выступами низкого потолка, а затем выровнялось и спокойно заскользило посредине реки.

Илс и Элоф перевели дыхание и отправились помочь Керморвану, который все еще пытался обуздать хлопающий парус.

— Керайс! — проворчал воин, потирая предплечья и глядя в темноту за кормой. — Ты вовремя решила свернуть, Илс. Нам не повезло, что дракон решил искать спасения на юге, а не на севере.

— Не повезло? — переспросил Элоф, к удивлению Керморвана.

— А что же еще?

— Нам не повезло и в тот раз, когда другой дракон поджидал нас в засаде, хотя он имел весь город в своем распоряжении.

Керморван и Илс молча уставились на него, затем переглянулись. Воин пожал плечами.

— Что ж, сейчас я не вижу никаких признаков дракона. Похоже, на этот раз нам действительно удалось уйти. Но лучше бы мы прикончили эту тварь, как и первую. Мне не нравится, что она осталась разгуливать на свободе по вашему царству, Илс.

— Нет таких мест, где мы бы не выследили дракона, — мрачно ответила Илс, и на ее скулах заиграли желваки. — Можешь не сомневаться, его найдут. Или нам не нужно отомстить за смерть Андвара и многих других, за наши дома и кузницы, лежащие в руинах? Мой народ будет гнать его без устали, даже если придется пройти через все подгорное царство, пока он не сгорит в собственном гнусном пламени или не утонет в глубоких водах. Его самка убита, и теперь он не сможет наплодить детенышей себе на подмогу. Мы покончим с ним! — Она осмотрелась по сторонам. — Но нам сейчас нужно думать о другом.

— Ты знаешь, где мы находимся? — спросил Элоф.

— Думаю, да, хотя следовало бы проверить по карте. Меня беспокоит, куда мы можем попасть и как доберемся оттуда до нашей цели. Это старый канал, который не использовался дольше, чем я живу на свете. Я бы не повернула сюда без крайней необходимости. Он ведет на юг, но не параллельно главным туннелям, где расположены ворота; вместо этого он поворачивает на юго-запад без единого притока, куда мы могли бы повернуть, проходит под нижними холмами и заканчивается в прибрежных утесах к северу от Спорных Земель. — Она закусила губу. — Где-то там есть выход наружу, отмеченный на карте, но я не представляю, как он выглядит.

Керморван растерянно посмотрел на нее:

— Мы не можем вернуться обратно?

— Только не через разрушенный шлюз, — ответила Илс. — Конечно, мы можем бросить лодку и подняться по стене, но что тогда? Ты рискнул бы отправиться вдоль берега пешком, зная, что дракон прячется где-то поблизости?

— Благодарю покорно, — вздохнул воин. — Только не сейчас, когда он научился не пользоваться огнем! Что ж, похоже, наш путь будет темным во всех отношениях. Проклятый дракон таки смог насолить нам. Успеем ли мы вовремя? Как далеко нам плыть?

Илс вытащила из рундука несколько свитков с картами. Поглядывая на туннель впереди, она расстелила одну из карт на палубе, и мужчины склонились рядом.

— Как далеко? — эхом отозвалась она. — Пожалуй, неделю, если мы сможем плыть всю дорогу. Здесь отмечено хорошее, сильное течение, подпитываемое множеством подземных источников, без опасных мест, за исключением низкого свода на отдельных участках пути. Время от времени нам придется опускать мачту и ложиться в дрейф, так что путь может оказаться немного более долгим.

— И все время в темноте! — вздохнул Керморван. — Без единого проблеска света, кроме фонарей. Даже ваши города остались в стороне. Как же мы будем отсчитывать время?

Элоф пожал плечами.

— Мне очень жаль, друг, но мы не видели солнца почти два года; еще несколько дней не имеют значения. Зато теперь у нас есть время для отдыха и размышлений.

— А также для еды и выпивки, — добавила Илс, повернувшись от рундука с картами к другому объемистому коробу. — И для песен! Здесь есть вино, чтобы смыть драконье зловоние и сделать наше путешествие веселее.

С едой и вином они расположились на корме, в пределах досягаемости румпеля и парусных лебедок. Керморван принял протянутый ему тяжелый мех с вином, выдернул пробку сильными пальцами, понюхал, удивленно изогнул бровь и сделал большой глоток. Опустив мех, он шумно выдохнул воздух.

— В этом вине чувствуется сотранское солнце, щедро питающее зеленые склоны холмов. В нем есть песня и звон оружия в честной схватке. С таким вином и в такой компании можно было бы забыть все печали, но мое сердце не может успокоиться: оно тоскует по Южным Землям. Брайхейн! — громко воскликнул он, и эхо раскатилось под каменным потолком. — Кербрайн! Как близко эквешцы уже подошли к тебе? Насколько прочны твои стены, устоят ли ворота? Но будь они даже крепкими, как корни гор, — надвигается сила, которая нанесет удар в другое место! О мой город, тверда ли твоя воля?

Он опустился рядом с Илс возле румпеля и тихо запел:

Кербрайн! Твои Семь Башен позолотил закат,

Прозрачны воды рек твоих, поля тучны лежат.

Но что за свет горит в сердцах, что дум сулит цветенье?

Не выскользнет ль из праздных рук заветное уменье?

Кербрайн! Давно ль ты был велик, и славен, и могуч,

Теперь ушла твоя краса, тускнеет солнца луч.

Что за недуг сразил тебя в канун твоей весны

И плоть, и душу иссушил дыханьем ледяным?

Кербрайн! Вознесся высоко твой горделивый стяг,

Но тем ужасней будет крах, пока не сгинул враг.

Грядет суровая зима, Великий Лед жесток,

И если воссияет день, займется ли росток?

Кербрайн! Коль честь жива в сердцах, пришла твоя пора,

И вновь оденется листвой старинная кора.

О, эта цель достойна жертв — так пусть же грянет бой!

Пусть выдержит твой гордый дух целительную боль!

Когда песня закончилась, Керморван улыбнулся, словно извиняясь перед друзьями. Он снова выпил, когда мех перешел к нему, просветлел лицом и присоединился к веселью. Илс пела своим низким, хрипловатым голосом старые дьюргарские песни, переводя их на северное наречие для людей:

Холодны, холодны пещерные ветры,

Темны воды, текущие в толще скал,

Но приветным светом сияют лампы,

И встает навстречу родной причал.

Падают, падают листья с веток,

Зимою пустынна лесная сень,

Но цветут кристаллы в подгорном царстве,

И сияет золото ярче, чем день.

Уходят, уходят за днями годы,

Скоротечна жизнь, и любовь как тень,

Но в земных глубинах сердца неизменны,

И сияют глаза твои ярче, чем день.

Элоф в свою очередь спел несколько песен, хотя собственный баритон для него звучал грубее и не так приятно, как голоса товарищей. Он научил их старым хоровым песнопениям, памятным с детства, простым хвастливым песенкам пастухов и рыболовов и нескольким странным напевам, которые он слышал в своих скитаниях. Так они коротали время в пути, не умеряя свет фонарей или звук своего смеха, ибо в этом темном закоулке царства дьюргаров не было других живых существ, кроме слепых пещерных рыб да летучих мышей, вылетавших из-под потолка. Они были молоды — по разному счету своих народов — и плыли навстречу неизведанным опасностям, но сейчас им ничто не угрожало. Единственные тревожные минуты наступали, когда туннель впереди сужался, как глотка какого-то огромного животного, и им приходилось брать шесты, чтобы отталкиваться от стен.

На исходе седьмого дня Керморван, сидевший на вахте, стал проявлять признаки беспокойства. Через некоторое время он разбудил остальных, предпочитавших спать прямо на палубе, где было свежо и прохладно.

— Готовь хорошее объяснение, — проворчала Илс из-под своего одеяла.

— Шутки в сторону, — нетерпеливо отмахнулся Керморван. — Илс, ты выросла в пещерах. Разве ты не чувствуешь, что воздух изменился?

Девушка выпрямилась.

— Точно, стало холоднее. — Она вгляделась во мрак впереди. — Должно быть, мы приближаемся к концу туннеля.

— А что потом? Мы просто выпрыгнем на берег? Я не видел ни одного подходящего места среди этих скал на протяжении добрых трех лиг. Или твои сородичи построили специальный причал в безопасном уголке?

— Наверное, — пробормотала Илс. — Но пока я не вижу ничего похожего на причал, зато слышу какой-то шум, который мне не нравится. Я почти чувствую его — глубокий рокот…

— Пороги? — спросил Керморван.

— Нет. Этот шум более постоянный, без рева и грохота. А у нас нет места, чтобы поднять мачту! — Она встала, все еще кутаясь в одеяла, и с беспокойством огляделась по сторонам. — Что-то меняется или уже изменилось. Мы должны быть готовы покинуть судно в любой момент.

Элоф тоже огляделся:

— Но куда? Я не вижу берега, к которому можно причалить, и нас несет все быстрее!

— Ты прав! — воскликнул Керморван. — Гораздо быстрее, чем минуту назад. Течение увлекает нас, шум усиливается! Илс, в ваших реках бывают водовороты?

— Только не в тех каналах, которые мы расчищаем для судоходства. Действительно, странный звук… но как бы то ни было, скоро мы все узнаем.

Так, в спешке и беспокойстве, они собрали самое важное снаряжение и выкатили на палубу несколько запечатанных бочонков, припасенных в качестве спасательных поплавков. Затем они приготовили тяжелые весла, зная, что не смогут удержать лодку против такого течения. В лучшем случае они могли отклонить ее от порогов или отталкиваться от стен. Потянулись минуты мучительного ожидания. Суденышко неслось все быстрее и быстрее. Скалы вырастали из воды как острые зубы, но течение подхватывало их и уносило в глубины туннеля. Илс приподнялась на цыпочки.

— Свет! — крикнула она в ухо Элофу, занявшему пост на носу. — Я вижу свет!

Керморван подбежал к ним.

— Я ничего не вижу… темно, как в угольной яме.

— У нее глаза дьюргаров, а значит, она видит не хуже кошки, — напомнил Элоф. — И мне тоже кажется, что впереди стало светлее…

Палуба нырнула у него под ногами, и он едва не вылетел за борт. Керморван схватил кузнеца за плечо, сам рискуя свалиться в воду. Потолок опускался им навстречу, вода рычала и ревела, словно разъяренный великан. Илс пронзительно завизжала от страха и восторга. Одно из весел рывком дернулось вверх и расщепилось о какое-то невидимое препятствие. Прямо по курсу появился крошечный диск света, а затем лодка была выпущена туда, подобно стреле из арбалета, и свет как будто взорвался вокруг них. Суденышко воспарило в воздухе и качнулось вниз, скользя по вспененному водному склону. Элоф отчаянно цеплялся за палубу. На какой-то безумный момент ему показалось, будто они вернулись к водопаду у шлюзного затвора, но затем палуба выровнялась, и он увидел, что хотя над головой маячили серые клыки скал, между ними сочился слабый серый свет, морочивший зрение фантастическими тенями. Затем он услышал крик Илс и увидел, как девушка склонилась над румпелем, закрывая глаза одной рукой. Он пополз туда. В следующее мгновение словно невидимая волна окатила палубу, смыв серые тени, пригасив светильники до еле тлеющих углей и заставив все металлические части ослепительно засверкать. Оглянувшись, Элоф увидел высоко за кормой крошечное отверстие пещеры, выплюнувшее их, и узкий веер водопада, который вынес их вниз. Картина выглядела совершенно естественной, но, без сомнения, то был результат искусной работы дьюргарских мастеров. Высокие стены, между которыми они плыли, и огромные каменные плиты, грозно нависавшие наверху, тоже являлись частью маскировки. Но кровля кончилась, и Элоф понял, хотя и не осмеливался посмотреть, чтобы не ослепнуть, что над ними сейчас находится лишь открытое небо.

Вокруг свистел ветер, и он зябко поежился, хотя два года назад не обратил бы внимания на такой легкий бриз. Запахи и звуки пробуждали бесчисленные воспоминания. Он вдыхал запах соли и гниющих водорослей, слышал пронзительные крики и медленное, ровное биение океанского пульса. Стены неожиданно раздались в стороны, ветер посвежел, и суденышко запрыгало по волнам маленького фьорда. Утесы круто уходили в глубокую воду с обеих сторон; здесь не было ни пляжа, ни отмели, куда они могли бы причалить. Ветер дул навстречу, но без мачты и паруса быстрое течение увлекало их к устью фьорда. Там взору Элофа предстало открытое море: бескрайнее, зловещее пространство, где перекатывались свинцово-серые валы.

Он быстро помог Илс отойти от румпеля, но повернулся на крик Керморвана. Воин, чье зрение уже приспособилось к дневному свету, возился с веслами.

— Ты можешь видеть? — спросил Керморван. — Хорошо! Тогда закрепи румпель и оставь его так. Берег с подветренной стороны; ветер дует в сторону суши, и наша единственная удача заключается в том, что сейчас еще светло. Нам понадобятся все силы, чтобы выстоять в борьбе с прибоем.

Илс подняла голову. Ее глаза, привыкшие к вечному сумраку, сузились до еле заметных щелочек.

— О чем вы болтаете? — воскликнула она. — Мы не можем вывести это суденышко в открытое море!

— Что нам еще остается? — требовательно спросил Элоф. — Мы нигде не можем пристать к берегу. Этот фьорд одновременно скрывает морские ворота и защищает их. Твои предки хорошо выбрали место для выхода из подземного царства.

— Да, но они рассчитывали, что отсюда будут выходить суда, пригодные для морского плавания!

— Нам придется рискнуть и выйти в море, — настаивал Керморван. — Иначе нас разобьет о скалы. Мы могли бы попробовать выйти под парусом, держась как можно ближе к берегу, но без киля эта скорлупка обязательно перевернется. Если только… — Он на мгновение замолчал, глядя в пространство. — Мачта! Мы должны немедленно поднять мачту!

Они торопливо выдвинули и подняли мачту, натянув фалы с такой силой, что затрещали мускулы. Керморван бросал озабоченные взгляды в сторону приближающегося моря.

— Некоторое время тебе придется удерживать судно против ветра, — сказал он. — Насколько я помню, курьерские лодки дьюргаров несут много запасного снаряжения. Схожу посмотрю…

Он повернулся и спустился через люк в открытый трюм.

— Что теперь? — сердито спросила Илс. — Я скорее бы рискнула выйти на веслах, чем делать то, что он замышляет. Если бы я только могла видеть… Я выносливее старших и могу какое-то время терпеть даже яркий солнечный свет, но сейчас я чувствую себя такой беспомощной!

— Клянусь воротами Керайса! — раздался голос Керморвана из трюма. — Это нам подойдет!

Он поднялся на палубу, волоча за собой четыре прочных доски футов двенадцать длиной, скованных железными полосами. К этой конструкции он примотал крепким дьюргарским канатом стержень сломанного весла. Илс недоуменно заморгала:

— Грузовой настил? Что ты собираешься с ним делать?

— Помоги мне, Элоф, — позвал Керморван вместо ответа.

Они установили громоздкий настил над планширом позади мачты. Элоф держал доски, пока Керморван вставлял обломок весла в уключину и обматывал его свободным концом каната. Затем он спихнул настил в воду, поверхность которой уже покрылась белыми барашками волн: течение сносило их все ближе к открытому морю.

Керморван повернулся к мачте.

— Ставим только главный парус, пока не научимся уравновешивать крен! К этому устройству еще нужно будет приспособиться!

Они развернули главный парус, и Керморван побежал на корму, чтобы пропустить тали в шкивы лебедок.

— Элоф, иди на нос и наблюдай! Держись крепче, крен все равно может быть сильным. Илс, как пользоваться натяжным механизмом?

Пробираясь вперед, Элоф услышал треск лебедок, скрип натягивающихся талей и гулкие хлопки расправленного паруса. Внезапно палуба ожила под его ногами. Суденышко запрыгало по свинцово-серым волнам, кренясь по ветру и снова выправляясь в наветренную сторону, когда Керморван начал подтягивать парус. Путь впереди казался чистым. Элоф рискнул взглянуть на корму и увидел, как Керморван отчаянно борется за то, чтобы удерживать судно в более или менее ровном положении. Воин играл с парусом как опытный рыбак, вываживающий крупную рыбу. Он забирал все круче к ветру, пока крен не становился угрожающим, но не переходил за опасную черту; деревянный щит дрожал и потрескивал в своей упряжи, как будто разрываясь между противоборствующими силами, но пока вроде бы держался. Они уже проходили между утесами. Ветер крепчал, море волновалось все сильнее. Верхушки волн были увенчаны гребнями белой пены, сердито шипевшими под форштевнем.

— Мы прошли! — крикнул Керморван. — Под нами глубокая вода. Как держатся доски?

— По-моему, хорошо, — откликнулся Элоф. — Это была своевременная идея, друг!

Керморван пожал плечами.

— Мне следовало бы вспомнить раньше. Это обычный шверц, каким мои сородичи пользуются на малых рыболовных судах, которые должны проходить через отмели и вместе с тем хорошо держаться под парусом в более глубоких водах. Шверцы укрепляются на поворотных осях, по одному с каждого борта. При необходимости их можно поднимать или опускать.

Илс захлопала в ладоши:

— Ну конечно! Я слышала, мы пользовались такими устройствами на тех немногих морских судах, которые строили в прошлом, но они были укреплены по центру корпуса, наподобие киля. Но я никогда не видела их и тем более не плавала на морских судах.

— Невелика потеря! Управляться со шверцами — сплошная морока. Тем не менее это нехитрое приспособление позволило нам выйти в открытое море и еще послужит нам. Элоф, ты видишь место, где мы могли бы пристать к берегу?

Элоф, уже осматривавший прибрежные утесы, разочарованно покачал головой. Побережье было сильно изрезанным, с крутыми или нависающими скалами и узкими полосками галечного пляжа в крошечных бухтах, где в море впадали горные ручьи. Керморван отрывисто кивнул:

— Я знаю эту часть побережья. Немного южнее, на болотах, есть места, где можно причалить. Мы вышли достаточно далеко в открытое море; сейчас я попробую лечь на нужный курс. Держись крепче и продолжай наблюдать за берегом!

Элоф почувствовал, как суденышко замедлило ход, когда нос повернулся навстречу ветру. Какое-то время оно беспомощно покачивалось на волнах. Затем заскрипели тали, снова хлопнул парус; лодка медленно развернулась и поплыла на юг, уваливаясь на высоких волнах. Когда качка немного уменьшилась, кузнец забрался на планшир, чтобы лучше видеть, и выпрямился, обхватив рукой резной форштевень, мокрый от соленых брызг. Стало быть, сейчас они находятся немного севернее болот? Элоф печально улыбнулся и потер небритый подбородок. События двухлетней давности всплыли в его памяти, туманные и неясные, словно из прошлой жизни. Где-то слева, у начала Великой Дамбы, стояла ветхая хижина с потухшим очагом и кузнечными инструментами, оставленными для любого, кто перешагнет порог. Может быть, Кара, снова проезжавшая мимо, распахнула дверь, уныло хлопавшую на ветру, заглянула внутрь и увидела лишь мрак и запустение? Но, так или иначе, его поиски начнутся в Южных Землях.

Лишь одна мысль не давала ему покоя, затуманивая взор черной пеленой. Это ты должен сделать прежде всего. Элоф помнил мастера-кузнеца так, как будто смотрел на него глазами испуганного мальчишки: статного мужчину, исполненного таинственного и грозного величия. Часть его существа по-прежнему трепетала перед этим видением. Он поискал образ, на который мог бы опереться, и нашел Анскера — крепкого, как скала, простого в речи и манерах, однако окруженного тайной, гораздо более глубокой и древней, чем у любого из людей. Он мог считать Анскера и Илс своими друзьями, но вместе с тем за все время, проведенное в подгорном царстве, ему ни разу не удалось заглянуть в душу дьюргара; он видел в них лишь то, что было сродни человеку, и не замечал чуждого. Возможно, ему просто не хватило времени, ибо что такое два года для существ, чей срок жизни измеряется десятью человеческими поколениями, если не больше?

С большого расстояния узкие проемы в прибрежных скалах выделялись более отчетливо, как щели в доспехах, но вблизи они казались сплошной стеной, такой же непрерывной, как странная темная полоса на южном горизонте. Когда взгляд Элофа остановился на этой полосе, он забыл обо всем остальном — о дьюргарах, утесах, грозящей им опасности — и застыл на месте, всматриваясь в предвечерний сумрак. Когда Илс дернула его за штанину, он чуть не свалился на палубу от неожиданности.

— Что там такое, Элоф? — хрипло спросила она. Кузнец молча указал на юг.

— Я не вижу ничего, кроме узкой полоски на горизонте, за много миль от нас. Это означает, что приближается шторм?

— Да, — отрывисто ответил Элоф и спрыгнул вниз. — Керморван, ты видишь?

— Вижу, хотя у меня по-прежнему рябит в глазах. Оно как будто висит над горизонтом, вроде черной дымки или грозового облака. Но ветер гонит его на юг, и оно не сможет причинить вред…

— Неужели ты тоже ослеп под землей, если принимаешь это за облако? — в сердцах выкрикнул Элоф. — Взгляни еще раз!

Керморван приподнялся и посмотрел. Затем он повернулся к Элофу с побледневшим лицом.

— Не может быть! Так много …

— Говорю тебе, это они! Думаешь, я никогда не видел этого зрелища? Черные паруса, черные корпуса, верхушки мачт, знамена — они занимают полгоризонта, и еще больше идет впереди! Тебе когда-нибудь приходилось видеть флот больших размеров?

— Нет, с тех пор как я впервые взял меч в руки, чтобы воевать с ними, — пробормотал Керморван сквозь сжатые зубы. — Они наконец напали, решились нанести последний удар! А мы опоздали!

На мгновение показалось, что сейчас он отпустит румпель и погрузится в пучину беспросветного отчаяния, но когда Илс поспешила на помощь, спина воина медленно выпрямилась. На его скулах заиграли желваки; он пристально всмотрелся в темную линию на горизонте, прикидывая расстояние и численность противника.

— Нет, еще не слишком поздно, — прошептал он. — Они не могут захватить Кербрайн за один день, даже за неделю! Никакое чародейство не поможет им!

— Но мы сейчас находимся к северу от болот, — напомнил Элоф. — У нас уйдет несколько недель, чтобы дойти отсюда до Кербрайна.

Керморван кивнул:

— Думаю, нам нужно плыть, пока есть такая возможность.

Илс посмотрела на него, прикрывая глаза от света.

— Ты знаешь море, а я нет. Но сколько может продержаться тонкая обшивка корпуса? Думаю, не долго. Дерево уже жалуется на грубую игру этих огромных волн.

— Да, притом сейчас еще достаточно хорошая погода. Но я не вижу иного пути. Несколько часов, несколько дней, возможно, даже неделя… мы должны выиграть время — и не важно, большое или малое.

Элоф размял затекшие пальцы, думая о латной рукавице, тщательно упакованной в заплечном мешке.

— Мы рискуем потерять все, включая и наши жизни. Но что с того, если мы прибудем слишком поздно? — При воспоминании о Каре, заключенной в душную клетку страха, он непроизвольно сжал кулаки. — Тебе решать, Керморван!

Илс кивнула.

— По-моему, сейчас неплохая погода для купания, — с улыбкой заметила она.

Керморван пристроился возле румпеля и с удовлетворенным вздохом вытянул свои длинные ноги.

— Тогда мы поплывем дальше, — сказал он, и холодный блеск волн отразился в его серых глазах.