Наемник переродился на планете женщин! Или кратко: Хамелеон. Том 5

Глава 18

Две тысячи лет назад…

Город Элизиум сверкал в лучах заходящего солнца. Его высотные дома, построенные из прозрачного минерала, отражали золотистый свет, подобно гигантским кристаллам. Зелень пышных садов и парков гармонировала со стеклянными зданиями, создавая впечатление города будущего, где технический прогресс стал един с природой. Летающие платформы, бесшумные и изящные, подобно стрекозам, парили над домами, перевозя грузы и жителей. А внизу, по речным каналам передвигались воздушные транспортные капсулы. Элизиум по праву считался вершиной человеческой мысли. Символом благосостояния и светлого будущего.

Но сегодня всё рушилось.

На границе города, где высокие защитные стены охраняли жителей от внешнего мира, шла битва. Огонь пожирал дома, облака густого дыма и копоти застилали небо, а людские крики смешивались с грохотом взрывов. Это была атака противоборствующей империи. Антлантии. Они пришли, чтобы уничтожить Элизиум и всё, что он символизировал.

На поле битвы царил хаос. Вторженцы, снаряжённые в полимерные доспехи синей расцветки, сражались с защитниками города, что были в белой. Лазеры резали броню, плазма поглощала пехоту, крики умирающих сливались в ужасающий хор.

— Вероломное нападение! — кричала защитница Элизиума, — Атлантки нарушили пакт!

— Всё горит! — вопил кто-то из горожан, размахивая руками у полыхающего здания. — Они используют термо-бомбы! Чёртовы твари!

Вечернее небо над городом вспыхнуло багряным. Сотни огненных шаров, как метеоры, устремились с небес вниз, к жилым кварталам…

БА-БАХ! БУМ! БУ-ДУФ!

Взрывы сотрясали воздух. Ударные волны перемалывали дома в груды обломков. Город кричал от боли.

В этот момент с неба спускались вражеские летающие платформы, похожие на гигантские корабли, с мрачными, металлическими корпусами и энерго-пушками. Они приземлились на улицах, и, словно из улья, из них высыпался десант.

— Вперёд! — зарычала высокая брюнетка в голубом офицерском кителе, стоя на мостике одной из платформ. — Уничтожить всех! Никаких пленных! — и указала рукой на высокое, башнеобразное здание, что возвышалось над остальными, подобно маяку. — Сжечь Главный Храм!

И начался второй этап резни. Элизиум утопал в крови и пламени. Футуристичные хрустальные башни рушились, как карточные домики, сады пожирал огонь, а жителей, не привыкших воевать, вырезали, как скот.

Люди в панике бежали по улицам от ужасов войны. Пытались спрятаться в руинах зданий, в подземных туннелях, но атланты были повсюду. У ещё целого храма собралось всего пара десятков выживших. Единственное, что им оставалось — молиться.

— Боги, помилуйте нас!

— Это… конец…

— Спасите… умоляю…

Их молитвы тонули в шуме взрывов, а вера в богов сгорала, как и их город. Атлантки приближались. Окружали своих жертв, как дичь. Люди со страхом наблюдали, как жнецы смерти идут за их головами.

Тогда перед храмом, вопреки всему. Будто знак свыше, открылся тёмный портал.

Из него, будто из самого сердца бури, вышел юноша. Уставший, раздражённый. Его оборванная одежда была вся запачкана кровью, которая ещё даже не успела высохнуть. Он угрюмо огляделся по сторонам, и крепче сжал рукоять чёрного меча.

— Ааааррр! — с криком ярости на него бросилась одна из атланток.

Её энерго-меч прогудел, как рассерженный шмель. Она приняла объявившегося юношу за врага. И поплатилась.

Он играючи увернулся от её удара, и рубанул клинком снизу-вверх, распоров её тело надвое.

— Что за… чудовище? — просипела она. А тело разъединилось на две половины и рухнуло на землю, содрогаясь в конвульсиях.

Другие воительницы Атлантии, увидев это, не струсили и бросились на него.

Но юноша был слишком быстр, слишком силён. Он сражался с ними будто ангел смерти. Забирал жизни без эмоций. Без жалости. Без раздумий.

Вскоре подтянулись и другие отряды вторженцев. По всему миру Атлантки славились своим мастерством и силой. Закоренелые завоевательницы, воспитанные для битвы. С раннего детства их тела закалялись в бесчисленных сражениях, пока воля станет непоколебима. Но юноша, уничтожавший их сейчас пачками, был некто иным. Ни их броня, ни их оружие, ни хвалённое мастерство не могли его остановить. Он, как воплощение кровавого божества, пришёл в их мир, их время, сеять смерть.

Когда от атланток осталось лишь горстка воительниц, они поняли, что это конец. И бросились отступать, оставляя позади бесчисленные тела своих сестёр.

Юноша не стал их преследовать. Просто стоял среди сотен трупов весь в крови. Его алые глаза горели пламенем. Весь облик его устрашал и завораживал, будто демон наяву.

Жители Элизиума, молившиеся у храма, смотрели на него с благоговением.

— Несущий Смерть… — прошептала одна из женщин, дрожа от волнения при взгляде на него, — Небеса ниспослали нам сына бога войны!

— Несущий Смерть! — подхватили другие.

— Да восславится Несущий Смерть!!!

Мария, наблюдая за этой сценой, сглотнула. А Странница улыбнулась:

— Здесь и зародилась легенда… Что ж, шагнём в будущее, — ухмыльнулась она, глядя на Думс, — скажем, лет так на двадцать пять.

— Так далеко? — тихим голосом удивилась та.

— А что? Хочешь посмотреть на его жизнь подробнее? Там ничего интересного, уверяю. Только кровь.

И щёлкнула пальцами. Мир вокруг них расплылся, ускорился и остановился.

Они оказались на берегу океана. Солнце садилось за горизонт, окрашивая небо багрянцем. Волны, с шумом накатывая на берег, оставляли после себя белую пену.

— Что с ним? — нахмурилась Мария, глядя на Димитрия, который явно постарел.

Он в одиночестве сидел на песке. На зрелом лице борода, длинные волосы поседели на висках. Держал сейчас бутылку с вином и бесцельно пил.

— Он ищет тебя все эти годы, Мария, — печально произнесла Странница. — Повсюду. Богатство, власть, слава… он отверг всё, что ему предлагал этот мир. Это время. Он ищет только возмездия. — Она посмотрела на Думс. — Ему сорок пять. И он не прикоснулся ни к одной женщине за все эти годы. Хотя желающих было предостаточно. Он изменился. Стал больше похож на зверя, чем человека. Смотри, — указала Странница на горизонт.

В дали, над лесом, поднимался столб чёрного дыма.

Димитрий, словно почувствовав что-то, повернулся в ту сторону. Его усталые глаза вспыхнули. Он встал и, подняв с песка старый, но верный меч, направился в направлении дыма.

Через десять минут уже был на месте. Разрушенная деревня, полыхающие дома, трупы — привычное для него зрелище. Он убил их всех. Тех, кто устроил эту бойню. Но не успел спасти жителей, так что эта была пустая победа.

Стоя среди горящих домиков, в окружении мертвецов, он услышал кашель. Слабый, прерывистый. И пошёл на звук.

В руинах одного из сараев он увидел маленькую девочку лет трёх. Она лежала под обломками, совсем хрупкая, запачканная в крови. И тянула к нему худющую ручонку.

Хамелеон осторожно поднял её, как какого-то котёнка, и посмотрел на её лицо. Она же совсем бледная, прошептала по-детски:

— Спасите… спасите мою маму… — и потеряла сознание.

Он угрюмо вздохнул. Потёр уголки глаз, после чего, убрав меч, взял её поудобней на руки и понёс прочь от этого проклятого места…

— Надо же, — усмехнулась Странница, наблюдая, — какая удача для этой малышки. Наш одичавший бродяга стал её спасителем. Повезло ей. Наверное.

— Надеюсь, он не съест её на ужин, — пробормотала Мария.

Странница на её слова, хохотнула. Затем спросила:

— Продолжим наше путешествие во времени?

Думс кивнула, и та щёлкнула пальцами.

Мир снова закрутился, искажаясь, и остановился.

— Год прошёл, — пояснила Странница.

Они оказались у подножия горы, окруженные огромными валунами. Везде снег. Димитрий, в потёртой кожаной куртке и дубленных штанах, показывал девочке приёмы самообороны.

— И тогда… — говорил он, — резко уворачиваешься и наносишь удар. — После чего продемонстрировал блок, а затем финт мечом.

— Но это бесполезно против магии, — ответила рассудительно девочка в тёплом меховом плаще и шампе с помпоном.

Тот хмыкнул в ответ:

— В таком случае, оберни бой так, чтобы это стало полезным. Сражение — не просто махание мечами или перестрелка заклинаниями. Используй разум, чтобы перехитрить соперника. Натолкни его на ошибку, а затем воспользуйся шансом.

— Добротная стратегия… — кивнула девчушка, а потом чуть тише пробормотала, — но я не уверена, что смогу… — и поджала губки. — Не хочу никого убивать.

Димитрий положил ей руку на плечо:

— Тогда ты умрёшь…

— Прям «Отец года», — прокомментировала Мария, наблюдая за этой сценой.

— Да уж, есть над чем поработать, — согласилась Странница. — Зато он честный. Что ж, осталось совсем немного.

И щёлкнула пальцами, пространство сменилось.

Теперь перед ними лес. Был поздний вечер, и лишь костёр, треща и искрясь, освещал небольшой участок поляны. Димитрий, с заплетенной бородой и усталыми глазами, разливал по мискам суп. Рядом с ним, сидя на бревне, мелкая играла с деревянной куклой.

— Не хочу суп, — капризно буркнула она. — Хочу сладкую лепёшку.

Мужчина молча поставил перед ней миску и, взяв свою, начал есть.

Та показательно вздохнула, но взяла свою порцию и взглянула на небо.

— Дядя, а моя мама… Она сейчас там? — её взгляд был устремлён на звёздное небо.

Димитрий ответил, как всегда, сурово.

— Нет. Её больше нет. Она мертва.

— Ты… — поджала малявка губы. — Плохой! — и, заплакав, вскочила с бревна, побежав в темноту леса.

Хамелеон, положив ложку, пошёл за ней…

— Вернись! — звал он, пробираясь сквозь заросли. — Прости, я был не прав! Я имел ввиду, что твоя мама уже давно в другом мире! Наверное.

Но та не слушала. Бежала прочь. Спотыкаясь, падала, вновь поднималась… пока не оказалась в чужих грубых руках. Взглянула напуганными глазками на ловца и завопила:

— Нет!!! Помоги, дядя!!!

Димитрий сорвался на бег… и выскочил на небольшую поляну. В центре неё стояла малявка, окружённая людьми в чёрных мантиях. Вся дрожала от страха, из глаз — слёзы.

— Не рыпайся, мелкая тварь! — хлестнули её по щеке.

Взгляд Хамелеона вспыхнул огнём. Его голос прозвучал тихо, но сколько было угрозы:

— Отпустите её.

Одна из воительниц в чёрном с лицом, скрытая капюшоном, оголила меч и просипела.

— Несущий Смерть, ты даже не представляешь сколько нас. Ты в ловушке. Думал земли Асфордиса — лучшее место для такого, как ты?

За ней голос подала другая:

— Этот лес станет твоей могилой. Как и твоей мелкой собачки… — после чего без промедлений воткнула нож в грудь девчонки.

Та, ошеломлённо раскрыв глаза, посмотрела на Димитрия. Он же, замерев на миг, взревел, как зверь, и бросился вперёд. Завязалась битва.

Его меч прорезал сильнейших воительниц планеты, собравшихся вместе вопреки междуусобицам, дабы покончить с ним. Но что могли лучшие клинки против дьявола? Только скалить зубы в испуге.

Через две минуты всё было кончено. Тела воительниц лежали на сырой земле с мёртвыми глазами, в которых навсегда застыл страх. Димитрий же, и сам получивший с десяток ран, подошёл к лежавшей девочке. Её жилетка в крови. У губ и на подбородке кровь. Лёгкие пытались выкашлять её, но безуспешно. Напуганные детские глаза, едва сфокусировавшись, взглянули на него.

Он опустился перед ней на колени.

— Всё будет хорошо! Слышишь⁈ Не умирай!

Она была бледна. Чувствовала, что ей уже вряд ли чем-то помочь. И потянула к нему руку, как и когда-то в прошлом, желая проститься. Сказать последние слова благодарности за всё. То, что спас её. За то, что был лучом света для неё в этом проклятом тёмном мире. С её губ сорвался шёпот.

Но он не слышал её. Человек, прошедший через ад, разве мог он просто так сдаться⁈ Разорвав одежду у мелкой в месте раны, Хамелеон сорвал пуговицы со своей рубашки. На его груди пульсировал рубин, выросший в размерах за все эти прожитые годы. Сжав зубы, он вырвал его, ощутив резкий холод и отток сил. Словно лишился своего сердца.

Рубин, оказавшись в его руке, вспыхнул ярким, алым светом и раскололся на две части. Одна из них упала в траву, вторую же Димитрий прижал к груди девочки. Камень мгновенно растворился в её коже, и рана начала затягиваться. Сам же он почувствовал, как тело пронзает очередной приступ боли. Кожа покрылась тёмными венами, из карих глаз потекли дорожки крови. Слишком долго он был связан с Рубином… Слишком сильно привык к его силе.

Девчушка же, наоборот, начала приходить в себя. Дыхание стало ровнее, здоровый цвет вернулся на её щёки.

В этот момент к ним приближались…

Второй отряд людей в чёрных мантиях.

— Итак, начинается его последний бой, — сказала Странница тихо и печально.

— Несущий Смерть! — раздался из леса крик. — Ты ещё не подох⁈

— Так мы тебе поможем! — разразился кто-то хохотом.

Димитрий, истекая леденящим потом, сжал ослабевшими пальцами рукоять меча и сказал охрипшим голосом мелкой:

— Беги, я их задержу.

И, приподняв её на ноги, не дав времени даже опомниться, подтолкнул в спину.

Она сделала всего шаг и встала, как вкопанная. Глаза полны слёз.

— Но ты же… умрёшь… — всхлипнула она, держась за его окровавленную рубашку пальчиками.

— Зато ты будешь жить, — сказал он, присев перед ней и посмотрев глаза в глаза. — Мир — он… Он жесток и несправедлив. Но в нём есть и хорошее. Как и в людях. Помни об этом.

— Можно… можно я назову тебя… папой? — попросила она, рыдая. — Хотя бы раз…

Он так печально улыбнулся.

— Конечно можно…

— Папа… — она прижалась к нему, её маленькие ручки обняли его за шею, — почему… почему ты никогда не спрашивал моего имени?

— Я всегда знал его, — сказал он, гладя её по волосам. — Я так долго тебя искал, Мария… — его голос дрогнул. — но когда, наконец, нашёл… было уже поздно. Ты всё-таки победила в нашем последнем сражении. — Он посмотрел в её плаксивые зелёные глазки. — Ты пока не понимаешь этих слов. Но может быть однажды их смысл станет ясен для тебя. А теперь беги… — он поцеловал её в лоб и мягко отстранил от себя, — Во что бы то ни стало выживи. И помни… — он выпрямился, взял меч и пошёл навстречу врагам, — В этом мире есть место и для доброй девочки вроде тебя!

Мария держала руки у груди, заворожённо глядя на спину своего героя. А затем, сжав кулачки, бросилась за ним.

— Папа! Подожди! Я тоже буду сражаться!

Но только она сорвалась на бег, как её ударили сзади, а после унесли в неизвестном направлении.

— Теперь ты знаешь, Мария, он любил тебя, как дочь, — Странница повернулась к ней, — и отдал за тебя свою жизнь. Он верил, что ты сможешь изменить свою судьбу. Ведь однажды, попав в этот мир, сам изменил свою.

Мария дрожала. Слёзы текли по щекам, оставляя блестящие дорожки. Она прижимала руку к груди, пытаясь унять боль, которая разрывала её сердце.

— Я… вспомнила, — прошептала она едва слышно. — столько лет пустоты… Столько лет… — и рухнула на коленки.

— Две тысячи лет назад, когда тебя похитили сектанты, тебе стерли память. — Странница подошла к ней и положила ей руку на плечо. — Ты всё это время искала Куб Времени, чтобы понять, кто ты. Своё прошлое. Теперь ты знаешь, девочка, спасённая Несущим Смерть.

И щёлкнула пальцами, на её ладони оказался тёмный куб, сияющий сиреневым тёплым светом. Она ухмыльнулась и протянула Думс Куб Времени.

— Возьми его, и сделай выбор. — сама же не отводила взгляд от её заплаканных зелёных глаз. — Хамелеон свой уже сделал. Как-то, однажды, он сказал, что герой готов пожертвовать любимым человеком, ради спасения мира. Злодей же пожертвует всем миром, чтобы спасти своего любимого. Он принял тебя, как дочь. И решил стать злодеем в этой истории.

Мария взяла Куб и прошептала:

— Может для всех он и злодей, но для меня — герой…

После чего активировала временной портал.

Странница улыбнулась:

— Достойный выбор, — её голос прозвучал неожиданно тепло. — И пусть ты наломала дров, но я позволю тебе дожить эту жизнь, как простой человек.

— И какова цена такого щедрого подарка?

— После твоей жизни на земле, ты встанешь под мои знамёна в грядущей битве за Высший мир.

— Если только во имя света, — сказала Думс, — хватит с меня тьмы.

— Да будет так, не сомневайся, — кивнула та.

И мир перед глазами Марии закружился…

— Ох, забыла ей сказать, что Хамелеончик-то наш, да и его пассии будут всё помнить. Вот же незадача, — поджала губы Странница, а затем махнула рукой. — Ай, ладно. Сами разберутся…

Мария Фон Думс оказалась в ледяной пустыне Арктики, на вершине утеса. На том самом месте, откуда начала своё вторжение. Внизу, на заснеженной равнине её приветствовали тысячи гибридов. Все смотрели на неё с поклонением, как на живую богиню.

— Хозяйка! Хозяйка! Хозяйка! — кричали они фанатично.

Мария взглянула на свою руку, пошевелила пальцами. Вдохнула морозный воздух, чувствуя, что жива. Какое дорогое ощущение. Жаль, что раньше не ценила жизнь. Её зелёные глаза теперь были иными. Она посмотрела на своих солдат. И в её сердце появилась не прежняя ярость, а сожаление.

Её голос, усиленный магией, прокатился над всей ледяной пустыней.

— Мои воительницы! Мои верные солдаты! Я, как и вы, знаю, наш мир жесток и несправедлив! Ужасен! Кровожаден! Грешен! Но… — она сказала тише, но её всё равно слышала каждая гибридка, — Но в нём есть и хорошее… Как и в людях. Как и в нас с вами.

Она замолчала, собираясь с мыслями. И вскоре продолжила:

— Лучшая месть — это не уничтожить всех. А — жить. Жить ради себя и своих близких. Жить достойно и счастливо. — Её голос стал громче, твёрже. — Поэтому я, как ваша предводительница, обязуюсь найти способ и предоставить его каждому, кто пожелает вернуть свой человеческий облик! — Она окинула всех взглядом. — Идите за мной! Вместе мы создадим новый дом, где не будет боли и страданий! А люди и гибриды будут жить в мире! Я — Мария Фон Думс! Клянусь сделать всё ради нашего общего блага! Без войны!

В этот момент речи Урсулу Ванцвах, словно ударило током. Её кабанье тело содрогнулось, глазёнки расширились от удивления. Воспоминания, как водопад, хлынули в её сознании.

Она вспомнила всё.

Тот день на свалке. Будущее. Куб Времени. Несущий Смерть. Её жертва.

Она, раскрыв рот, посмотрела на Фон Думс, а в её поросячьих глазах вместо слепого поклонения, появилось нечто иное. Понимание. Сочувствие и уважение.

— Получилось… — хрюкнула она тихо себе под нос от волнения. — у него… получилось.

Она подняла кулак и, глядя на свою изменившуюся предводительницу, прокричала:

— Я иду за госпожой! Покажем всему миру, что гибридки тоже могут быть счастливыми!

И тогда тысячи голосов слились в единый, могучий хор, повторяя её слова.

— За госпожой! За госпожой! За госпожой!…

…Той же минутой Илона Старс, протирая пыль с брони «Стальной Императрицы», замерла. Рука, сжимающая тряпку, остановилась. Глаза расширились от удивления. Воспоминания вспыхнули в её сознании, как взрыв ядерной бомбы. Она видела битву за Нью-Йорк. Видела дальнейшие годы. Затем ЕГО чудесное появление. Их последний разговор. Как он одним поцелуем вдохнул в неё жизнь и забытую уверенность в себе. Она увидела всё.

В этот момент в кабинет ворвалась Рина. Лицо красное, вся мокрая от пота.

— Судя по твоему лицу! — задыхаясь, протараторила она неверяще, — ты тоже это видела…

Илона медленно кивнула, не в силах произнести ни слова. Слёзы потекли по её щекам, рука потянулась за бокалом виски. Сама же прошептала:

— Твою мать…

…В другом районе города, в небольшом, уютном доме, Петра сидела на унитазе. Она спокойно себе читала книгу, не желая отрываться даже в такие пикантные моменты жизни. Как, вдруг, замерла. Её глаза стали стеклянными. Воспоминания обрушились лавиной.

Бульк.

В унитаз упал телефон.

А не то, что многие могли подумать!

— Боже мой… — сглотнула она, пытаясь переварить воспоминания…

…В это время Лона и Алиса дурачились в гостиной коттеджа, бросаясь подушками и обе, словно по команде, остановились. Их ошеломлённые взгляды встретились.

— Как это возможно⁈ — выскочила Хильда из кухни с поварёшкой в руках.

Алиса, не отвечая, бросилась к Лоне и обняла её.

— Я так счастлива, что ты жива! — после чего взглянула на Хильду. — Милый спас всех нас… Он спас нас, главнокомандующая!

Та поджала губы:

— Называть меня сейчас таким образом, как бы, неуместно, капитан Алиса.

— Есть! — усмехнулась та в ответ…

…Велла Трамп, сидя в своём кабинете и подписывающая отчёты, замерла. Её рука, сжимающая ручку, остановилась на полуслове. В голове — лёгкое головокружение, в груди — тоска. По нему. Она с трудом сглотнула, пытаясь унять сердцебиение, затем налила в стакан воды и выпила одним глотком.

— Чёрт… и почему я умерла первой среди всех? Хотя-я, не значит ли это, что меня он жалеть будет больше остальных? — с улыбкой на устах, она поспешила к выходу…

…В бизнес-центре СильверКорп, в своём офисе, Джудит закрыла рот рукой, сдерживая крик. Слёзы окропили её рабочий стол. Она, увидев сообщение от живой Эрики, тут же поспешила по домашнему адресу к своему господину…

…— Он просто козёл, — Снежана выбросила окурок в урну. — Нет, Оль, ну как можно было такое сказать: твоя жизнь принадлежит мне бла, бла, бла. В его понимании это ничего не значит, да?

— То есть ты хочешь, чтобы он привязал тебя на привязи, как рабыню? — улыбалась её подруга.

Снежана приподняла бровь, типа, что ты городишь? Как внезапно её ухмылка сползла. Лицо лишилось всех эмоций. А из серых, холодных глаз хлынули горячие слёзы.

— Снеж… ты чего?

А Кравцова зарыдала.

— Он… дурачок… Я так сильно его люблю. — и, схватив кожаную куртку, рванула к нему…

…Грета Вольфрам с улыбкой смотрела на старинную печать, лежащую на столе.

— Эм? А куда делся господин Баретти? — спросила Роксана, вошедшая в кабинет.

— Господин заслужил отдых. — прозвучал голос старухи с благодарностью и почитанием. — После всего, что он для нас сделал. Не беспокойте его больше…

…На берегу залива, напротив Статуи Свободы, на скамейке, сидела Мария Фон Думс. Серое пальто. Чёрные волосы аккуратно уложены. Лицо без железной маски. Она задумчиво смотрела на волны, что с шумом накатывали к берегу. Небо над городом затянуто тучами. Начал накрапывать мелкий дождик.

Над ней раскрылся чёрный купол зонта. А следом прозвучал такой знакомый, родной голос:

— Без шапки. Простынешь же.

Мария повернула голову и увидела… ЕГО.

Он стоял сбоку, держа над ней большой, чёрный зонт. Совсем юный. И живой.

— В такую погодку только дома сидеть, — произнёс Димитрий, улыбнувшись.

— Я… — она с трудом сглотнула, в горло пересохло, грудь разрывалась, — я знала, что ты придёшь…

— Ты выросла настоящей красавицей, — смотрел он на неё с теплом.

— Я убила тысячи… — опустила она глаза.

— Как и я, — ответил он тихо.

— Значит, я вся в тебя? — взглянула она на него с грустной улыбкой.

— Ну, может даже не дотягиваешь, — поскрёб он висок в раздумьях.

— Ты всегда был заносчивым, — она надула губки, сделав вид, что обиделась.

— Да, — кивнул он с ухмылкой, — зато честный.

Мария замолчала, а затем тихо спросила:

— Тогда ответь, почему ты не убил меня тогда? Две тысячи лет назад… — её зелёные глаза наполнились слезами, губы поджались. — ещё и пожертвовал собой, зная, что я могу уничтожить мир…

Димитрий прикоснулся к её влажным волосам и нежно погладил по макушке.

— Потому что поверил в тебя. Ну и, просто я — плохой и эгоистичный человек.

Мария, заревев, прижалась к нему. Её руки обняли его за шею, как и когда-то, давным-давно. Слёзы капали на его рубашку. Она прошептала:

— Но самый лучший отец…

…Они разошлись, дав обещание видеться на этом месте каждый год. У Марии теперь много дел и ответственности. У Димитрия же только начинается жизнь…

Он устало открыл входную дверь и вошёл в дом. В гостиной его ждали.

— А вот и наш муженёк вернулся! — усмехнулась Лона, потушив сигару.

— Милый! — Алиса вскочила с дивана и бросилась к нему, но её опередила Снежана.

— Я первая! — и, подбежав к Димке, обняла его крепко-крепко. — Только посмей ещё раз умереть!

Петра, не участвуя в этой гонке, тихо подошла к нему и, обняв, прижалась всем телом.

— Люблю. — сказала она тихо. Настоящая милашка.

Велла и Илона, наблюдая за сценой, обменялись многозначительными взглядами.

— Эти юные простушки… — прошептала Илона, — совершенно не умеют соблазнять мужчин.

— Согласна, — усмехнулась Велла, — выберем наилучший момент для наступления, — и подмигнула.

Джудит и Рина тоже обнимали Димона. Он оказался в эпицентре всеобщего женского внимания.

— Аааа! — раздался его крик, — порвёте! — он едва отбивался от их объятий и поцелуев. — Ну всё, всё! Хватит!

Девчонки рассмеялись и отступили, дав ему минутку для передышки. В этот момент показалась Хильда в наряде горничной:

— Господин, ванна готова. Как и ужин. Также я загрузила для вас обновления всех ваших онлайн-игр. И готова спать рядом, выслушивая ваши ночные ругательства.

Петра бросила на нее ревнивый взгляд и прошептала Алисе:

— Командующая хочет нас обскакать…

— Мы еще покажем ей, — хитро подмигнула та в ответ.

— Спасибо, Хильда, — улыбнулся Димитрий, после чего посмотрел на каждую из своих женщин. Все они были разными, но все любимыми. По этой причине он хотел быть с ними откровенным:

— Я должен вам кое-что рассказать. Возможно, вы возненавидите меня и будете в своём праве…

— Ты спас малявку Думс. — произнесла Илона.

— И отдал за нее жизнь, — улыбнулась Велла.

— Откуда вы знаете⁈ — приподнял он бровь.

— Глупенький, — провела пальцем по его носу Снежана. — Мы все в курсе твоих приключений. И поверь, каждая из нас разочаровалась бы, убей ты ту невинную девочку.

— Ты поступил правильно, — кивнула Алиса.

— Как настоящий герой, — многократно закивала Петра.

— Верно, по-другому и быть не могло. Господин всегда прав! — подняла кулачок Джудит.

— А мне ты нравишься и злодеем, — подмигнула Рин.

— Мне — в любом виде, — облизнулась Лона.

Юный Хамелеон же, скинув невероятный душевный груз, улыбнулся им всем и ответил:

— Этот мир безумен. Но как же я рад, что он подарил мне вас…

Конец