Солнечные лучи проникали в комнату и разливались мягким светом. За окном щебетали живые будильники, но этот звук нисколько не мешал нежиться в кровати и наслаждаться утром. Я и забыла, как хорошо просыпаться в этом доме, время здесь казалось беззаботным. А сейчас…
— Переезжай ко мне, — предложил Рик, заметив, что я проснулась.
Я медленно покачала головой.
— Не хочешь?
— Не могу, — уклонилась от прямого ответа, целуя мужчину в лоб. — Мориш знает про наши отношения, но не уверена, что другие тоже будут рады. Давай не будем усугублять, я же под прикрытием.
— Мне с самого начала не нравилась эта затея, — нахмурился Рик.
Благоразумно промолчав, я неловко сползла с кровати.
Прикрываясь одной простыней, засеменила к креслу, где вчера бросила платье, колготки и даже белье. Зеркало на трюмо помогло привести себя в порядок. Черные волосы распушились, а на затылке и вовсе стояли дыбом. Устав бороться с ними, сделала гульку и заколола бронзовой шпилькой. Платье в синюю клетку чуть ниже колена превращало меня в скромную работницу какого-нибудь архива.
И только Рика моя скромность не смущала.
— Я узнал, откуда в редакцию приходят рукописи, — неожиданно произнес он.
— Ты о Югре Ставском?
— В поле "адрес" указаны Саламандровы горы, пункт О. Что значит "О", я так и не понял, городов с таким названием я не нашел.
Улыбнулась отражению и сквозь зеркало поймала крайне заинтересованный взгляд мужчины.
— Кажется, я знаю, что это за "О".
Расческа была отброшена, а на постель приземлилась старинная карта месторождений камней силы. Свет из окна брызнул на бумагу, выделяя нужную область.
— Вот тут, долина в Саламандровых горах. Югр Ставский в книгах постоянно упоминает эти горы, я предположила, что либо он часто там бывает, либо живет поблизости. Видишь знак? — я ткнула в кривое солнце. — Я изучила его, этот знак означает монастырь. Полностью звучит как "монастырь солнечного народа". Последнее, думаю, для придания большей метафоричности и загадочности месту. Все же, монастырь — место религиозное, надо соответствовать. И, поскольку других поселений в районе гор нет, я полагаю, что Югр Ставский описывал Саламандровы горы именно оттуда.
— А знак точь-в-точь как на письме в редакцию, — пробормотал Рик, вглядываясь в изображение, и я мысленно возгордилась проделанным трудом.
— Единственное, я не знаю, существует ли монастырь сейчас. Карте триста лет, а на современных солнца уже нет.
— Редактор сказал, что последнюю рукопись прислали неделю назад. Судя по всему, именно оттуда. Неужели монастырь еще функционирует?
— Невероятно!
В глазах обоих заискрилась надежда. На долю секунду я вновь почувствовала единение с Риком. Как тогда, когда мы нашли потайной ход в шкафу или когда боролись с механическими псами. Мы понимали друг друга с полуслова почти всегда! Это ли не повод доверять?
— Хочу съездить туда, — решительно заявила я. — Надо задать вопросы настоящему Югру Ставскому и узнать про Даниэля.
То, что для меня было поводом доверять, для Рика было поводом поволноваться.
— Я понимаю, что тебе хочется самой все узнать, — Рик нервно взял меня за руки, — но сначала надо составить план, найти проводника в долину… Это не решить в момент. Давай ты пока отдохнешь, весь дом в твоем распоряжении. А завтра мы подумаем о поездке, договорились?
— Ага, — максимально широко улыбнулась я, — завтра… подумаем.
— И я считаю, тебе лучше отдать карту шефу, — как бы невзначай сказал Рик.
К этому повороту я тоже была готова.
— Давай ты ему сам передашь.
Я вложила старинный пергамент в мужскую ладонь. Рик неподдельно засомневался.
— Ты уверена?
Кивнула.
Чего переживать, если я уже сделала себе копию? И в монастырь солнечного народа я все-равно съезжу, с Риком или без него.
Так что улыбалась я широко, кивала болванчиком, а мысленно уже рисовала дальнейший план.
Я дождалась, когда Рик уйдет на работу. Из окна проследила, как его фигура скрывается за поворотом и тут же вышла сама.
Свежесть утра сменилась непривычным для Бьорна зноем. Ясное небо без намека на облака наполняло четкой уверенностью — я смогу осуществить задуманное, и ничье разрешение мне не нужно.
Весь день провела в расчетах. Деньги на дорогу, маршрут, навигационная карта, транспорт. Договорилась с соседкой в "Приюте", чтобы та присмотрела за крыской, хотя, думалось мне, последняя могла позаботиться о себе самостоятельно.
Уже вечером в щель под дверью моей комнаты прилетел конверт. Томас Мориш приглашал на встречу.
В баре "Сердца" сегодня было людно. Понятное дело — погода располагала к гулянию и шумному отдыху. Форточки распахнуты настежь, с улицы в темную берлогу лился свет и редко залетал ветерок. Пока пробиралась к приватной зоне, пришлось дважды шарахаться к стеночке, дабы не быть сбитой выпившими и плохо контролирующими свое тело гостями.
— А, ты пришла, — поприветствовал Мориш и жестом пригласил сесть.
Двое громил на входе разошлись, пропуская меня, хотя с одним из них я уже была знакома. Двое на входе в бар, двое внутри, двое у столика — Мориша охраняли, как личность важную и незаменимую. Все же способность чувствовать ложь ценилась повстанцами, а может, дело не только в этом.
— Вы хотели меня видеть?
— Хотел, — Мориш сделал глоток чая, настраиваясь на беседу. — В выходные в Бьорне планируется операция, думаю, тебе будет интересно.
— Нет, извините…
— Не дослушаешь? — удивился Мориш.
— Я запланировала поездку в Саламандровы горы. Это очень важно, я не могу ее отложить. Меня не будет в Бьорне какое-то время…
Томас Мориш недовольно прищурился, должно быть, проверял на ложь, а потом с сожалением покачал головой.
— Что же, собралась ехать одна? А сыщика своего не возьмешь?
Я потупила взгляд.
— У нас всё сложно.
— Ясно, разговаривать со своим мужчиной ты так и не научилась. Что ж… Вообще, я хотел предложить тебе операцию в городе, но раз тебя интересуют Саламандровы горы, то можно отправить тебя туда.
— Что? Как это?
Я совершенно ничего не понимала.
— Видишь ли, я курирую операции только в Бьорне и окрестностях, но революция, она сейчас везде. В том числе в окрестностях Саламандровых гор. Как раз недавно я слышал от коллеги, что он собирает экспедицию в какой-то заброшенный монастырь в Саламандровых горах. Мне продолжать?
— Да… — вырвалось раньше, чем он договорил.
Мориш удовлетворенно кивнул.
— Полагаю, тебя тоже интересует монастырь. Хотя я не очень понимаю твои мотивы, кроме заброшенной сокровищницы, там нет ничего, на что стоило бы обратить внимание.
— Пожалуйста, расскажите, что знаете о том монастыре?
— Я? Ничего. Моей коллега знает, потому и собрал экспедицию, куда входят верные войны революции. Если хочешь, я отправлю тебе с ними, они за тобой присмотрят и помогут, чем могут. Мне бы не хотелось, чтобы такого ценного для революции кадра в лесу загрыз бер.
Я сглотнула.
— А там что, беры ходят?
Мориш снисходительно улыбнулся.
— Николетта, ты когда-нибудь бывала за чертой города? В дикой природе нет благ цивилизации, там правят законы выживания. Даже опытные мужчины не ходят в лес в одиночку, что сказать о слабой девушке.
Хотела было огрызнуться, что я не слабая, но прикусила язык. Забыла что ли, с кем говорю? Да и правда в словах Мориша была. Я рассчитала дорогу, построила путь по карте, но совершенно не подумала, а как я буду идти и какие опасности могу встретить. Дикая природа? Я была знакома с ней только по книжкам.
— Мне нужно подумать, — ответила я.
Надо успокоиться, взвесить все за и против.
— Конечно, — кивнул вербовшик, — у тебя есть время подумать, пока не закончится мой чай. Экспедиция выдвигается уже завтра, а мне нужно время, чтобы всё устроить.
Язык прилип к небу от волнения. Схватив стакан воды, залпом выпила его до дна, со звоном отставила и решилась.
— Хорошо.
Томас Мориш снова прищурился, в этот раз — довольно.