Нация веганов

ЧАСТЬ XI

Хуанита Гонзалес занималась уборкой номеров Capital Court Motor Inn уже девять лет. Она гордилась безукоризненным состоянием, в котором она всегда оставляла комнаты. Хуанита знала, что некоторые девушки срезают углы, спеша разделаться с мытьем полов, споласкивали санузлы вместо того, чтобы скрести их, иногда даже заправляют постель, не меняя белье. Хуанита никогда так не поступала. Она считала, что даже несмотря на низкие цены мотеля, постояльцы имеют право жить в чистых номерах.

Мужчина, живший в номере 289, дал ей $50 чаевых неделю назад и попросил не убирать его комнату. Он сказал, что не любит, когда посторонние заходят туда, где он живет. Каждое утро, убирая другие номера, проходя мимо 289-го, она подносила ухо к двери. Иногда она слышала тихие шорохи, а однажды ей даже показалось, что она различила приглушенный стон, но Хуанита считала себя профессионалом и табличка «НЕ БЕСПОКОИТЬ» (не говоря уже о подаренных $50) была для нее достаточным основанием, чтобы невозмутимо двигаться к следующему номеру.

Но этим утром табличка пропала. Мистер Я-не-люблю-посторонних, очевидно, выписался. Хуанита беспокоилась, что после недели без уборки у нее существенно прибавится работы, если мужчина окажется таким же, как большинство тех, за кем она обычно убирала.

Хуанита вошла в номер. Внутри было очень темно и, судя по запаху, ей предстояло хорошенько потрудиться. Хуанита включила свет. Прежде чем она смогла в полной мере осознать то, что предстало ее взору, прошли долгие несколько секунд. Крестясь и приговаривая что-то про Деву Марию, Хуанита попятилась к двери, захлопнула ее за собой с другой стороны и поспешила разыскать заместителя управляющего.

Три часа спустя прибыли Роб, Мэтт и Браун. Парковка была оцеплена, все другие номера в мотеле освобождены. Местное отделение Бюро держало ситуацию под контролем.

Мэтт показал свой бейдж и удостоверение личности ответственному агенту и вошел в номер. Температура внутри была, как в холодильнике. Кондиционер все еще работал на полную мощность. Двое людей, мужчина и женщина, фотографировали различные предметы и помещали их в пластиковые пакеты с этикетками, записывали что-то в блокнот и клали в белые картонные коробки.

Труп обнаженной женщины в клетке невероятно раздуло. На ее теле виднелось множество язв, из которых все еще сочилось нечто похожее на гной. Во лбу женщины торчал гвоздь.

— Что думаете об этом? — спросил Браун Мэтта и Роба.

— Похоже, она мертва уже какое-то время, учитывая, как ее раздуло, — сказал Роб. — По крайней мере, она еще не начала слишком сильно вонять.

И, действительно, в комнате стоял лишь запах испражнений и мочи. Это не вызывало удивления, учитывая, что пол клетки был покрыт их плотным слоем.

— Не думаю, что она давно мертва, — сказал Мэтт.

— Слушайте, — ответил Браун. — Тело не начнет раздувать до такой степени, пока в нем не образуются газы, а на это уходит несколько дней. В этой комнате, со шпарящим кондиционером, возможно, трупу потребовалось чуть больше, чтобы так распухнуть.

Мэтт подошел к тумбочке, возле которой два криминалиста по-прежнему каталогизировали каждую найденную мелочь. Мэтт взглянул на коробку и вынул из нее пластиковый пакет. Один из криминалистов посмотрел на Роба, и тот ответил легким кивком.

Мэтт поднес пакет к Робу и Брауну.

— Взгляните на это.

— Это что за чертовщина? — спросил Браун.

— Ну, я никогда не видел такие пузырьки в жизни, но слышал про них. Я не врач, но кое-что читал. Это называется адъювант. Считается, что полный адъювант Фрейнда — самый мощный из них.

— Зачем нужен этот а… ад… как ты его называешь? — спросил Браун.

— Адъювант, — ответил Мэтт. — Его колют в брюшную полость животных вместе с другими материалами, как, например, определенные клетки или белок. Иммунная система животного реагирует и производит белые кровяные клетки и сыворотку, чтобы нейтрализовать действие. Животное заражают инфекцией, против которой его тело будет вырабатывать антитела, и смешивают эту инфекцию с адъювантом Фрейнда. Жидкость, которую при этом вырабатывает животное, выкачивают с помощью иглы. Делать это приходится регулярно, потому что тело производит слишком много гноя и сыворотки и раздувается до таких размеров, что животное может умереть довольно быстро.

Роб и Браун вытаращились на раздувшийся труп, начиная понимать, что произошло.

— Это называется производством антител in vivo, то есть, в живом теле, — объяснил Мэтт. — Оно запрещено в большинстве европейских стран, потому что это очень болезненно для лабораторных животных, а антитела можно получать и без них. В нашей стране эта практика все еще законна.

— Из-за чего образовались все эти язвы?

— Адъювант Фрейнда всегда вызывает абсцессы в местах уколов. — Мэтт вернулся к коробке, положил пакет обратно и достал другой.

— Видите эти пузырьки? Готов поспорить, в них сыворотка, выкачанная из женщины. Я думаю, он позволил ей приблизиться к смерти, не забирая из нее сыворотку, которую производило ее тело.

Роб и Браун взглянули на пузырьки в пакете, который им вручил Мэтт. Жидкость напоминала кровь, испещренную чем-то желтым.

Роб посмотрел на труп. Бумажка с выкриком «Вивер!» была тут как тут.