Начало пути

И снова о списке

— Мне кажется, у кого-то дурное настроение… — Многозначительно протянула Романовская очень, между прочим, противным голосом.

Даже не протянула, прогундосила. Ну, или оно у меня реально плохое, поэтому все раздражает. И еще, конечно, сам вопрос… Дежавю просто какое-то.

Я посмотрел на Ангелину, выискивая на ее лице признаки сарказма. Сарказма не было. Зато имелось внимательное, заинтересованное выражение и сочувствующий взгляд. Аж тошно стало, честное слово. От фальши этой. Пялится, будто мы и правда с ней друзья. Будто ей и правда есть до меня дело.

— Это прикол такой? — Спросил я девчонку. — Мы снова едем в школу, ты снова задаешь вопрос про настроение. Это взаимосвязанные процессы? У тебя какой-то ассоциативный ряд выстраивается по дороге к школе? Что-то рождает необходимость спрашивать о моем настроении? Светофоры? Пешеходы? Что именно?

— Очень смешно! Вообще-то, я не виновата, что каждый раз предстоящая учёба вызывает у тебя эту кислую физиономию. И я не виновата, что ты на самом деле второй день подряд сидишь с таким лицом, будто тебе противно находиться рядом. Спросила искренне. Хотела узнать, что случилось. Не хочешь говорить? Да на здоровье! Нашелся, тоже мне, Цаца!

Романовская фыркнула и пожала плечом, попутно подрезав какого-то умника, собирающегося ее обогнать.

— Куда торопишься, козел?! — Крикнула она в окно, хотя бедолага уже не пытался выскочить вперед, — Видишь, кто тут едет?! Никакого уважения на дороге…

— Ага… — Я оглянулся. Судя по тому, как водила, оставшийся позади, открывал рот, интенсивно, со злым лицом, Лину сейчас материли особенно изысканным образом. — Ты-то сама — сплошная культура и правильное вождение.

— Молчал бы. Кое у кого вообще нет доступа к вождению…Вот обижусь, будешь пешком ходить. Или на метро ездить. Тоже, как вариант. Тем более, у тебя вон, целая сумка денег. Ах… Черт… — Романовская скривилась, затем надула капризно губы, изображая показное сочувствие. — Денег больше нет…Их забрали в первый же день. Ну, значит, тогда пешком. Это, говорят, даже полезно.

— Очень сомневаюсь, что папочка тебе разрешит такое. Меня нельзя оставлять без присмотра. — Я намеренно проигнорировал ее замечание о деньгах, чтоб не доставлять девчонке удовольствие своей реакцией. Она ведь именно этого добивается.

Хотя, между прочим, данный вопрос меня тоже волновал. Сумку, которую притащил с собой, действительно забрали. Естественно, вместе с содержимым. По факту, я сейчас — все тот же нищеброд, но только живу в дорогом доме, ношу дорогую одежду. А в кармане — нет ни шиша. Вот так захочу пить, воды хрен куплю в уличном автомате. Про остальное даже не заикаюсь. Надо обсудить этот вопрос с Романовским.

Девчонка, надувшись, замолчала. Слова о Ликвидаторе ей не понравились. Хватило ее, как обычно, ненадолго.

— Так что с настроением? — Снова поинтересовалась Ангелина.

— А то ты не знаешь. Вчера с твоим папочкой встречался. Немного принял участия в его трудовой деятельности… — Я осекся не договорив. Лицо у Романовской вытянулось, а пальцы сжали руль сильнее. — О, блин…реально не знаешь?

Судя по тому взгляду, которым меня одарила Ангелина, она, похоже, и правда была не в курсе. Неожиданно. У нас с Ликвидатором появились секретики на двоих? Неужели есть вещи, в которые он не посвещает родную дочь? А говорил, готовит ее на свое место…

— То-то ты с вечеринки пропал…Я искала тебя весь вечер. И не только я. Все ребята расстроились. Сильнее всех Варя. А ты, оказывается, был с особистами… — Ангелина скривилась, будто ее какой-то гадостью накормили. Девчонку явно напрягло, что отец не сказал ей ни слова о нашем небольшом приключении. — Про список услышу наконец?

Она резко перевела тему и сделала вид, будто ей плевать, но я заметил, Лину расстроил факт молчания Ликвидатора. Сильно задел. Видимо, прежде такого не случалось.

— Какой список? — Спросил девчонку, не особо соображая о чем речь. Но в следующую секунду до меня дошло. — Аааа…список…Черт…

Я обернулся, схватил рюкзак с заднего сидения и принялся искать там этот чертов листок.

Честно говоря, вот это вообще из головы вылетело. Когда мы с Романовским вернулись обратно, к особняку, Олег проехал каким-то другим путем. Не через центральные ворота. Я так понял, с противоположной стороны территории еще имеется возможность попасть к дому. Из тачки мы выбрались, когда автомобиль припарковался в подземном гараже. Я даже не знал, что в доме имеется еще один, нижний ярус.

— Отдыхай, Антон. — Полковник, который всю оставшуюся часть пути изображал из себя спящего, кивнул мне и направился к одной из дверей, видневшихся в дальнем углу помещения.

— Стойте! — Я бросился следом и схватил Ликвидатора за руку, чтоб он задержался. — То, что Вы сказали в машине, это правда? Это реально так?

— Это, Антон, статистика. Я всего лишь назвал тебе некоторые цифры. Иди отдыхай. Тяжелый выдался вечер.

Полковник потянул на себя руку, освобождая ее, а потом уструячил вдаль. Вернее, в дверь. Выглядел он и правда уставшим. Плечи опущены, походка какая-то тяжёлая. Интересно, почему? Не думаю, что Ликвидатор за пацаном по докам лично бегал. А такое чувство, будто сил у Романовского нет совсем. Причем, в машину он садился гораздо бодрее. Вышел из нее, будто не тачка его везла, а он тащил тачку тащил на себе.

В любом случае, стоять посреди гаража было глупо. Проводил полковника взглядом, пока за ним не захлопнулась дверь, а потом начал соображать, как лучше поступить мне. Я точно не хочу возвращаться на вечеринку. Да и вообще ни с кем сейчас видеться не хочу.

Пожалуй, с Настей только поговорил бы. Но не как Антон, а как Боря. Рассказал бы ей все, что произошло. Девчонка точно нашла бы правильные слова, разложила бы мне все по полочкам. Однако, про Настю лучше забыть. Сначала придумать, как убрать ее подальше от Ликвидатора, а потом забыть.

— Олег, — Позвал я охранника, который отирался рядом с машиной. В гараже, кстати, стояло еще пять моделей. Одна другой круче. — Как пройти, чтоб никто не заметил? Тут дверей — вон сколько…

Я обвел взглядом подземный этаж, который, судя по всему, соответствовал своей площадью дому.

— Аж три штуки дверей. — Закончил свою глубокую мысль, пересчитав выходы.

— Сергей Сергеевич воспользовался специальной лестницей, она ведет в его спальню. Не советую идти тем же путем, ему это точно не понравится. Вот туда двигай. — Олег кивнул в сторону неприметной дверцы, которая выглядела скромнее остальных. Это — лифт. Поднимешься на свой этаж и сразу иди в комнату. По дому гости не бродят. Все знают, дальше первого этажа лучше не заходить. Господин полковник ценит тишину и уединение.

— Аааа…ну-да…ну-да… — Я махнул рукой в сторону электрических ворот, из-за которых доносилась громкая музыка. — Сразу понятно и про тишину, и про уединение.

— В данном случае это необходимость. — Олег пожал плечами. — Когда ты — один из первых людей Империи, приходится терпеть некоторые неудобства. Сергею Сергеевичу нужно вести светский образ жизни, хочет он того или нет. И у нас подобные мероприятия случаются не так уж часто.

В общем, охранник сказал чистую правду. Что вполне логично, зачем ему врать. За дверью оказалась небольшая кабина лифта. Я поднялся на свой этаж и рысью устремился к спальне.

Заскочил в комнату, захлопнул дверь. Будто за мной кто-то гнался. Просто как представлю Лопухину или еще кого-то, аж дурно становится. Первым делом, на ходу, начал стягивать брюки. Вот тогда и вспомнил про список, который лежал в кармане. Вынул его, затем, не глядя, сунул в школьный рюкзак. Решил, прочту завтра. В этот момент меня очень мало интересовало, что же там придумал Бутурлин. Тут, блин, голова пухнет от сказанного Ликвидатором. Если слова Романовского — правда, то…твою ж мать…

Получается, псионики — это не предел. Получается, есть еще этап. Последний. С чертовыми ста процентами. И у меня имеется весьма реальное опасение, что я могу стать тем самым этапом. Ибо, какого черта у меня четыре способности? Раньше ведь не случалось такого.

— Господи… — Я, замерев посреди спальни со штанами в руках, поднял взгляд к потолку. — Не верил в тебя никогда, но если ты есть, сделай так, чтоб пятая способность не проявилась. Пусть все останется, как есть. Не хочу я быть верхом эволюции.

— Нехилое у тебя самомнение, однако…Сразу себя в высший этап эволюции записал…

Меня от неожиданности реально подкинуло на месте. Особенно впечатляюще это прозвучало на фоне моей кривоватой, но все же молитвы. Типа, ответ прилетел. Причем, моментально, без задержек.

К счастью, все оказалось гораздо проще. В кресле, стоявшем в углу, благополучно устроился Романовский. Я просто заскочил в комнату слишком быстро, главный светильник, расположенный на потолке, еще не успел включить. Только лампа на тумбочке возле кровати горела приятным, мягким светом. Естественно, спальню на предмет гостей не изучал. Хотелось быстрее снять эти дурацкие штаны. А гости, оказывается, имеются. И когда только успел…

— Вы же…ну…Олег сказал, в комнату ушли. В свою, в смысле. — Я прижал штаны к себе, прикрывая не очень подходящий для беседы вид. Стою, как дурак, в трусах, носках и рубашке.

— Да. Просто подумал, надо кое-что уточнить. Так и знал, в твоей голове непременно возникнет мысль, будто ты и есть — верх эволюции. — Романовский усмехнулся.

Выглядел он, кстати, ещё хреновее, чем десять минут назад. Такое ощущение, будто полковник прямо на глазах, каждую минуту теряет силы.

— А что, нет? — Спросил я Ликвидатора с вызовом.

Вообще, меня это очень устраивает, на самом деле. Но слова Романовского прозвучали немного обидно. Типа, как это я, дурак и простофиля, могу вообще иметь отношение к эволюции.

— Давай вот что… Дабы всякая чушь не лезла в твои мысли… Ты — доказательство того, что моя теория верна. Что псионики — лишь промежуточный вариант. Будет еще и тот, о котором говорил, стопроцентный. И это тоже лишний раз подтверждает, Особый отдел занимается крайне важным делом…

— Класс… — Я пнул рюкзак, который лежал рядом, в угол. Раздражает. Валяется под ногами. — То есть теперь надо мочить псиоников с удвоенным рвением?

— Нет. — Ликвидатор отрицательно покачал головой, чем, признаться, меня сильно удивил. Я-то именно так и понял его слова. Мол, псионики — это зараза. Их непременно необходимо истреблять. Ну, а самых талантливых, как и говорил Романовский, собирать в кучку. Пригодятся. — Видишь ли, чем активнее мы работаем, тем чаще стали рождаться эти одарённые дети. Знаешь…Такое чувство, будто природа упорно пытается не только компенсировать баланс, но и преумножить его. А теперь еще ты… Псионик практически с полным набором способностей…Надо думать. Надо искать варианты. Как раньше уже, выходит, нельзя. Десять лет назад псионики рождались каждые три-четыре года. Пять лет назад — через год. Скоро, подозреваю, мы просто не будем успевать. В общем…Нам нужно сотрудничать, Антон. Действительно сотрудничать. Представь, что начнется, когда произойдёт то, о чем я говорил. Это же…боги. Не люди. А нам только этого не хватало, конечно…

Романовский медленно, с большим усилием поднялся из кресла. Он даже руками оперся о подлокотники, чтоб помочь самому себе.

— В общем, думай. И да… — Ликвидатор остановился, глядя на меня с улыбкой, — Насчет Корпораций — все в силе. Это не прикрытие для того, чтоб с твоей помощью ловить псиоников. На всякий случай говорю, дабы и такая чушь тебе в голову не лезла.

Я сделал удивлённое лицо. Мол, о чем речь?! Хотя, пока поднимался в лифте, именно об этом и размышлял. Зачем Ликвидатору Корпорации, если вполне возможно, скоро весь мир полетит в тар-тарары. В очередной, кстати, раз. Невольно задумаешься над теорией этих ненормальных, которые верят в инопланетян. Может, мы реально — какой-то очень хреновый эксперимент.

— Корпорации начали свою игру. — Выдал вдруг Романовский, — У меня нет доказательств пока, но знаю точно, это так. Они начинают потихоньку рыскать по Империи, в поисках псиоников. И мне это сильно не нравится. Есть подозрение, каким-то образом бенефициары узнали о моих исследованиях. Сам понимаешь, прищучить капитально Корпорации не имею возможности даже я. На законном уровне, имею в виду. И сам понимаешь, если кто из них сможет раздобыть псионика, способного перейти на следующую ступень, либо того, кто рождён для высшей стадии эволюции…

— Империи трындец. — Закончил я вместо Ликвидатора.

— Конечно. Пока Корпорации объединяли общие интересы, бенефициары способствовали процветанию страны. Но когда речь идёт о настоящей власти…А поверь, возможность создавать и разрушать целые миры — это самая большая власть…Никто не подумает об Империи даже на секунду. Поэтому…Как говорил один человек в прошлом, если не можешь предотвратить революцию, возглавь ее…

— Вы слишком верите тому, что когда-то кто-то говорил. — Я, не удержавшись, сыронизировал.

— А что поделаешь? — Он развёл руками. — Умные были люди. Так что, наш план все тот же. Необходимо полностью взять под контроль все Корпорации. Это на сегодняшний день — главная задача.

С этими словами Ликвидатор, наконец, вышел из моей комнаты. Естественно, после столь охранительного продолжения и без того не очень томного вечера, ни о каком списке я больше не вспомнил. Сходил в ванную, принял душ, а потом завалился в постель и вырубился. Впервые мне снился сон. Он был очень короткий. Уже перед пробуждением. Но яркий, словно все происходит в реальности.

Я сидел на высоком обрыве, свесив ноги, и смотрел вниз, на реку. Просто тупил, как бывает иногда. Река выглядела удивительно чистой. Синяя-пресиняя. И луг возле нее — тоже красивый. Зелёный… Никогда не встречал настолько зеленой травы.

— Умирать не страшно. — Раздался совсем рядом голос Феди. Того самого, который уехал в специальном пакете в лабораторию особистов.

— Ничего себе… — Я повернул голову и уставился на пацана, сидевшего рядом, почти плечо к плечу. — Откуда ты здесь?

— Да вот…не попрощался. — Он усмехнулся, а потом вдруг со всей силы толкнул меня с обрыва вниз.

Я проснулся, вытаращив глаза в потолок. И почти сразу запищал будильник.

— Только этого не хватало… — Провел ладонями по лицу.

Мне сны не снятся почти никогда. Ну, может, в детстве что-то было. Сейчас, не скажу точно. Однако Федю и обрыв я видел очень четко. Может, чувство вины, конечно… Совесть. Вот эта вся хреновина?

Потому что, несмотря на слова полковника, будто пацан был обречен и его тело просто не готово к такой нагрузке, я все равно где-то в глубине души думал, а вдруг? Ну, реально. Вдруг, если бы я помог ему сбежать из доков, процесс пошел бы вспять. И сумасшествие тоже отступило бы.

Естественно, на фоне всего происходящего, вообще не вспомнил про список Бутурлина. Поэтому сейчас, когда Романовская задала свой вопрос, тоже не сразу сообразил, о чем идет речь.

— Ты его не читал? — С недоверием спросила Лина.

Она просто офигела от этого факта. Видимо, в понимании подростков, Бутурлина, девчонки, сидевшей сейчас рядом — я кроме их дурацкого спора вообще ни о чем думать не должен. Долбанные самовлюбленные эгоисты.

— Нет. — Развернул бумажку и уставился на пять пунктов, которые там были написаны.

— Ну, ты и… — Девчонка помолчала, а потом продолжила. — Ну, ты и странный тип…А я думала, молчишь мне назло. Чтоб подразнить. Ждешь, пока начну тебя пытать.

— На хрен ты мне сдалась. — Ответил я, не отрывая взгляд от списка. Потом все-таки посмотрел на девчонку и спросил. — Он издевается?

— Что там? Что? — Лина буквально подпрыгивала на месте от нетерпения.

— Да вот. Фигня какая-то… — Я швырнул листок Романовской на колени, а сам уставился в окно. Мне еще надо ухитриться сегодня сбежать от Ангелины и встретиться с Настей. А этот шутник решил поглумиться.

— Да что там?! — Романовская припарковалась, схватила листок, а потом уставилась на него, перебирая губами.

Прочитала она несколько раз. Тоже, наверное, пыталась понять, чем руководствовался Бутурлин, придумывая эти пункты. Затем отложила список в сторону, повернулась ко мне и с выражением, от души произнесла.

— Это — мандец.