Такое Раскольникову и не снилось

– Давайте рассуждать логически! – сказал Эльдорадо. – Отстранить двух министров от власти или засадить в тюрьму мы сейчас не можем. Даже если мы и придумаем какой-то хитрый компромат, например, снимем на видео Парэраса, который лично расстреливает Ричмонда или что-то в этом роде, мы можем не успеть запустить это в новости за короткое время до принятия закона, запрещающего нашу деятельность, когда у них будет официальное разрешение расстреливать нас на улицах. Да и потом, вовсе не факт, что компромат сработает. Доказать президенту, что два его министра – сволочи и гады мы тоже не сможем. Ведь, насколько я знаю, среди нас нет никого, кто был бы лично знаком с президентом и кому президент мог бы доверять больше, чем своим министрам, правильно? Убить двух министров мы тоже не можем: во-первых, данное предприятие незаконно и его трудно осуществить, а во-вторых, это создаст политически и криминально нездоровую ситуацию в Квартале.

– Переведи! – сказал Крулс.

– Будет царить хаос и анархия, – сказал Эльдорадо.

– Чего? – спросил Крулс.

– Хреново всем будет, вот чего! – ответил Эльдорадо.

– Все мы это понимаем, – сказал Грэй. – Но что же нам остается делать? Как правильно заметил Эльдорадо, убить двух министров мы не можем, но не убивать их мы тоже не можем, потому что тогда они убьют всех нас. Рано или поздно, так или иначе, а нас ждет либо пуля снайпера, либо автокатастрофа, либо диагноз «утонул в раковине, когда умывался», если конечно…

– Если что? – спросил кто-то.

– Если мы не найдем способ нейтрализовать угрозу, нависшую над нами, – ответил Грэй. – Не исключено, что для спасения наших жизней нам придется пойти на крайние меры.

– Придется выбирать, – сказал Эльдорадо. – Или мы лишимся наших жизней, или создадим криминальную и политическую нестабильность.

– А давайте проголосуем! – предложил Крулс.

– Умница, Крулсик! – сказал Эльдорадо. – Ничего глупее я в жизни не слышал! Однако я думаю, что сейчас пришло время для простых решений, так что давайте и в самом деле проголосуем. Хотя бы развлечемся. Нам еще кто-нибудь нужен для голосования?

– Все руководство здесь, – ответил Грэй.

– Но вы хоть понимаете, что речь идет об убийстве? – спросил казначей.

Эльдорадо оглядел своих коллег по роду деятельности. На многих лицах читался страх пополам с заинтересованностью, на некоторых лицах читалось недоумение, а Крулс тупо глядел в стену. Грэй тоже внимательно разглядывал остальных, пытаясь понять, к чему они склоняются.

– Да, речь идет об убийстве, – сказал Эльдорадо. – И я понимаю это как никто другой. Но речь в первую очередь идет об убийстве Ричмонда и других наших друзей. Думаете, правительство на этом остановится? Антирабская кампания существует не со вчерашнего дня. Мы сидим занозой в заднице у власти уже долгое время. А что человек обычно делает с занозой в заднице? Ну, вы сами понимаете, что от занозы обычно избавляются. Так вот, в данном случае заноза – это мы. Каждый из нас, каждый из вас. Сейчас не стоит вопрос о том, будут ли убийства в будущем. Убийства все равно будут. Но сейчас стоит вопрос, кто и кого будет убивать – мы их или они нас? Так что, будем голосовать?

Грэй заметил, что страх на лицах сменился тихим ужасом. Собравшиеся осознали, что над каждым из них нависла угроза. И избавиться от этой угрозы было трудно. Но Эльдорадо предлагал решение, возможный выход. Правда, кому-нибудь придется мочить Парэраса с Родэрваласом, но каждый подумал про себя: «Кому-нибудь, но не мне!» И ужас начал сползать с лиц.

– Да, мы будем голосовать, – ответил за всех Грэй. – Не возражаете, господа?

Собравшиеся невнятно забормотали что-то вроде:

– Да нет, не возражаем!

– Тогда вот бумажка, – сказал Эльдорадо, взяв с тумбочки чистый лист. – На ней и будем голосовать.

Он начертил на листе линию, разделяющую его напополам, и написал на одной половине «За убийство», а на другой – «Против убийства».

– Теперь положим эту бумажку на стол, и пусть каждый подойдет и нарисует что-нибудь под одним из вариантов, – сказал Эльдорадо.

Через десять минут голосование было закончено, и Эльдорадо, проголосовавший последним, показал всем лист бумаги, изрисованный крестиками, ноликами и галочками. На листе не было ни одного значка под словами «Против убийства». Как и ожидали два специалиста по управлению массовым сознанием, находившиеся в комнате, а именно, Эльдорадо и Грэй, инстинкт самосохранения членов антирабской кампании взял верх над обычной человеческой трусостью.

– Значит, мы все решили, – сказал Эльдорадо. – Сейчас уже поздно, чтобы обсуждать детали, да и кроме того, на свежую голову лучше думается. Давайте завтра встретимся где-нибудь, где нас никто не заметит. Никто не знает подходящего места?

– Давайте встретимся у сараев рядом со строительной свалкой за 14-ым домом, – предложил Грэй. – Это на окраине, недалеко от Строительной Площадки. Я знаю там одно место, где нас никто не увидит.

– Хорошо, завтра в полдень встретимся там, – сказал Эльдорадо. – А лист, на котором мы голосовали, лучше сжечь. Грэй, где у тебя пепельница?

– Вот здесь, на кухне, – ответил Грэй, неся с кухни пепельницу.

Эльдорадо достал из кармана зажигалку, сжег лист бумаги с крестиками и ноликами, после чего все разошлись.

Загрузка...