Начало Отсчета

Глава 9

27 декабря 4049 года по з.в.

Земля. Тибет. Гора Кайлас

— Начиналось всё от понимания, — говорил Омиками Кан, теперь сидящий на раскладном стуле.

И ещё он курил.

— Что рано или поздно, Айман-Са охватит какую-то часть человечества. Да, сначала, что это вообще такое, вдруг ты не в курсе. То, что мы считали неким бедствием, природной катастрофой, вполне может быть и сделало мир таким, какой он есть.

Поток первичной материи, энергетическая форма жизни. Названия у этого разные. Факт в том, что при воздействии этого явления, люди, не видя, не ощущая саму эту энергию, испытывают непреодолимое желание покинуть место воздействия.

Но почему же тогда другие живые существа никак не реагируют на эту материю? И ответ таков. Наличие души.

Не вдаваясь в подробности, разбираясь с этим, я пришёл к гипотезе, что души — это частички этой самой материи. Фактически, некие информационно-энергетические паразиты, оставшиеся в людях при воздействии первичной материи. Оставшиеся и видоизменившиеся. Например, поменяли частоту вибрации.

Этот симбиоз и создал то, что мы называем разумными существами. Душа, как информационное хранилище, позволяет накапливать некий опыт. Не память, а именно… скажем так, душа, получившая изменения своих характеристик в течении симбиотического проживания, эти самые изменения сохраняет. Да, конечно, это всё теория, но другого объяснения, как цивилизации не откатываются назад, у меня нет. Помнишь, я говорил про предрасположенности? Как объяснить, что такое озарение? Каким образом люди проникают в тайны мироздания? Как происходит перескакивание на витки развития?

Да, кстати, исследуя это, я обнаружил ещё одно существо, которое не имело души, а потом её получило. Ателлия. Живая планета альвов. То есть не только люди могут заполучить этого энерго… симбионта.

Айман-Са — это не только страх. Это название всего явления. Самое… неприятное, что это не какое-то временное воздействие. В этом вся и проблема. Это необратимое изменение психики. Оно может варьироваться по степени изменения, но факт, что это остаётся с человеком навсегда.

Айман-Са — это, и воздействие, и Исход, и бедствие. Хинодзины, судя по всему, мигрировали не одну сотню лет. Надо понимать, что они не могли остановиться, пока не умерли все, кто испытал воздействие материи. И в этом им сильно помогло столкновение с тайборами.

Кочевой флот хинодзинов стал для Тибрита бедствием. То место, где сейчас находится Империя Шин — раньше большая часть из этого была Тибритом. Кочевой флот не остановился, его остановили. И одновременно умерли или были убиты все носители изменённого сознания.

Последними, кто нёс в себе изменения, был клан Тагаё. Именно поэтому Император позволил мне их убить. Именно это стало причиной, почему он сделал меня рёджином.

Так вот. Первое, что надо было понять. А с чего мы вообще решили, что это будет раса, которая нам известна? Одна наша галактика, это, по сравнению с неизвестными нам системами, как огромный океан. А мы лишь крохотный островок.

Второе понимание. Неизвестно, на каком уровне технологического развития будет эта раса. Возможно, они прибудут к нам на кораблях. А, возможно, через какие-нибудь порталы. Или вообще, это может быть… другая форма жизни. А вполне возможно, что прибудет несколько рас. Например, одна, как и мы, умеет пользоваться подпространством, другая не умеет. И одна к нам прибудет, к примеру, через лет сто после Исхода из родных мест, а другая будет лететь тысячу. И прибудут, в результате, одновременно. Ну, и всё в таком духе.

Омиками Кан выпустил невидимый дым.

— Из этого следует такой вывод, — продолжил он. — В условиях, когда заранее не узнать степень угрозы, надо не врагов искать, а себя развивать. И поэтому Императором Шин и Аурелием Сириусом было принято решение, довести Империи до неких абсолютов тупика. Пройти полностью пути кланового феодализма и то, что на Земле называют, корпоративным капитализмом. Ну, а раз я был против и того, и другого, мне было предложено отыскать какой-то иной путь… Не через масштабную войну.

Кан докурил сигарету, вздохнул. Щелчком отправил окурок куда-то.

— И начал я с нас. Разобрался с тем, что такое рёджины. Первое, что нужно понять, мы, рёджины — не машины. Да, мы можем регенерировать при смертельных ранениях, вырастить конечность, взамен отрубленной и даже мозг отрастить. Но при этом мы остаёмся людьми. Забегая вперёд, в этом основная причина нашего существования. Что мы всё же остаемся людьми.

Наномашины в наших телах, если сократить описание, при повреждении стимулируют клетки на деление, могут вмешиваться в работу секреций. Я дошёл до того, что смог даже частично управлять этими машинами. Так, что они могут, наоборот, уничтожить часть тела. Собственно, этим я повторил эксперимент доктора Тайгавы. Спасибо старику, он показал, что именно надо делать.

Вот же, кстати, парадокс. Я, рёджин, имея в распоряжении просто уйму времени, освоил кучу специальностей. Но всё же, я не могу совершить переворот в науке. Я, зная ту же биологию, микробиологию, доктора понимал лишь отчасти. И нового прыжкового двигателя я тоже не изобрёл, хотя пытался.

Изобретатель — это тот, кто сравним… С писателем, художником. Он создаёт новое. То, чего никогда не было. А инженер, пусть даже очень хороший — это тот, кто соединяет уже имеющееся. Причём, соединяет по известным схемам. Изобретатель может тоже соединить имеющееся, но так, как никто раньше не соединял. И вывод, нужно было родиться таким человеком, изобретателем, чтобы создать что-то радикально новое.

Но изобретатели не стают правителями. Потому что управление — это как раз выстраивание системы по известным всем правилам. Изобретательство и власть, фактически, две противоположности. И это тоже стало песчинкой на весах.

Без ложной скромности, я правил Шин полторы тысячи лет. И доказал на деле, что могу это делать. В моём лице расы должны получить лидера, который сможет вывести цивилизацию на другой уровень. Чтобы выжить. Для этого, такой лидер должен… В моём случае родиться заново.

Вся история говорит нам, что нельзя наполнить сосуд, залитый до краёв. Тема с иллири ясно показала мне, что человек будет строить то, что уже строил. Повторять приёмы и методы. Так получилось и с иллири. У них стали появляться такие же кланы, как и в Шин. И это при том, что я этому активно противодействовал.

Я пытался найти способ, как это можно сделать по-другому. Пытался долго. Пытался и здесь, на Земле. Вывод однозначный. Пока я помнил прошлое, ничего не получалось. Удаление памяти результат дало. На Земле появилось государство, которое прошло бутылочное горлышко.

К сожалению, мне не остаётся ничего другого, как повторить это метод. Это сработало, на практике. А другое не работает.

Более того. Здесь, на Земле, Тибрит, в лице западных стран и Шин, по большей части Япония, но и Азия в целом, показали, как мне кажется, исчерпывающие модели, что будет дальше.

Омиками Кан исчез. Порывисто вздохнула Райви.

— Чёрт, горазд же он языком мести, — пробурчала девушка.

— Сама же слышала, он полторы тысячи лет Императором был, — произнёс Денис. — А это, как раз и есть, сплошная говорильня. Но суров, конечно. Я вот года не выдержал.

— Денис, но, формально, он это ты и есть, — заметила Шень.

— Нет, — спокойно, но твёрдо ответил Кусаби. — Я не он.

— Ну, это, пожалуйста, — усмехнулась Райви. — А мне еще на пару лет повода для стёба хватит.

А Шень прошла на то место, где было изображение Омиками Кана.

— А мне предлагали стать какой-то синоби, — произнесла китаянка, смотря зачем-то в потолок.

А когда она обернулась, Райви слегка отпрянула.

— Шень, ты чё? — опасливо произнесла она.

На лице китаянки было выражение, достойное демона злобы и хитрости. Настолько её улыбка была злой и довольной. Шень вытянула руки в стороны.

— Как тут не поверить в Путь? — произнесла женщина и, прикрыв глаза, наполнила грудь воздухом. — Тогда, на Роанапра, я отказалась от откровенно воняющего дела. Просто потому, что оно воняло. Что предлагающие его были людьми с крысиными лицами… И вот я здесь. Жена… бога. Как тебе, Райви?

— По-моему, у тебя ещё больше мозги взболтало, — язвительно заметила та.

— Но и ты здесь, безумная Ямао, — усмехнулась Шень. — Та, которая никогда не склонялась.

— Шень, ты это, завязывай с этим всем, божественным, — поморщилась Райви.

— Да с хрена ли? — приподняла брови китаянка. — Мне это нравится. Очень нравится!

Шень расхохоталась. И вдруг скользнула к Денису. Именно скользнула, настолько быстро и плавно она это сделала. Китаянка, стоя почти вплотную, провела пальцами по щеке парня.

— М-м, — довольно промурлыкала Шень. — Таинственный, красивый. Сильный. Как тут устоять?

— Эй, вы давайте, потом эти дела, да? — сварливо заметила Райви. — Может, досмотрим, сначала, а?

— Красивая легенда, Шень? — спросил Денис.

— Очень, мой повелитель, — с придыханием ответила китаянка…

… Омиками Кан стоял спиной.

— Как же много значит код расы, — произнёс мужчина. — Название условное, конечно. Но всё же. Взять тех же арийцев. А ведь это именно они приняли основную тяжесть борьбы с кочевниками-хинодзинами. Они были хребтом вооруженных сил Тибрита. И они же понесли самые большие потери.

Кан обернулся. Сделал шаг, подтянул стул и сел на него.

— На Земле сложилась уникальная атмосфера, — продолжил он. — Именно поэтому я планирую, чтобы началось всё именно отсюда. Здесь есть расы, которых больше нет нигде. Арийцы. Китайцы. Славяне. И не факт, что негры местные. И вот до чего я додумался. А что если, все эти расы… Остатки рас Исхода? Которые попали на Землю.

Но это всё лирика. Факт в том, что на Земле есть расы, обладающие достаточной… пассионарностью. Тоже, кстати, местный термин. Способность к свершениям, причём не отдельных людей, а целой расой.

Я подготовил несколько закладок. На случай если вмешаются Шин или Тибрит. И они сработали. Вмешался Тибрит. Что неудивительно, его модель на Земле очевидно проигрывала. Вскоре бы Восток самостоятельно вышел в большой космос.

Но Тибрит пришёл на Землю и этого не произошло. Не понимаю, почему Аурелий Сириус не вмешался. Мне кажется, он ещё больше устранился от всего.

Как бы то ни было, мои закладки сработали. Сначала ситуацию сбалансировали хинодзины. А потом альвы и особенно иллири. И сейчас я вижу практически идеальную ситуацию для появления лидера.

Но этот лидер не может прийти извне. Также я не могу отыграть такового, как я уже говорил, знания прошлого неизбежно внесут катастрофически вредные моменты.

Омиками Кан усмехнулся.

— Сказал бы мне это кто-нибудь, — произнёс он. — Где-то вначале моего правления, я бы рассмеялся в лицо невежде. Как это опыт может помешать? Может. Ещё как. Мой опыт — это знания, полученные о ходе событий, которые проходили в определённых условиях. Если говорить более, хех, приземлённо, то человек, всегда живший на тёплом побережье, никогда не сможет сразу вникнуть в проблемы того, кто жил на материке, да ещё и на Севере, где зима девять месяцев в году. В данных условиях опыт побережника будет постоянно лишь мешать. Надеюсь, понятно объяснил свои мотивы. Ты, тот, кем я стал, должен был вырасти здесь, в этих условиях. И это звучит… несколько… странно, но моя душа, я в этом уверен, всё равно вытащит туда, куда нужно. А уверен я в этом потому, что уже попробовал. Именно для этого я и провёл первый эксперимент. Я должен был удостовериться в своей теории. Не шутки шутим, жизни людей на кону.

Кан замолчал. Лицо его сделалось хмурым.

— Ещё один момент, — заговорил он. — Император Шин и Аурелий Сириус… Они из других эпох. И настолько долго уже… существуют, что ценность жизней стала для них… условием уравнения. Нет, они не кровожадные монстры, но, как я думаю, слишком холодны.

Мужчина подался вперёд.

— А ещё у меня есть серьёзное опасение в том, — произнес он. — Что они, в момент, когда потребуется делать сверхусилия, станут вообще что-то делать. Понимаешь… Я бывал… Да что там, жил в тибетских монастырях. И вот там я столкнулся с такой же… таким же восприятием мира. «Я камень, вокруг которого течёт время».

Они слишком… слились с течением времени. Говорю это, потому что сам это ощущал. Когда мимо проходят поколения. Когда те, кто был тебе дорог, старятся и умирают. Сначала ты видишь их отражение в их детях. А потом… Ты уже, как памятник самому себе. Чувства приходится отключать, иначе ты попросту сойдёшь с ума.

И я понял, что это тоже своего рода Айман-Са, только наоборот. Поэтому и стоит Запрет. Поэтому рёджинами могут стать исчезающе мало людей.

Я долго разбирался с тем, что же такое комплекс «Рёджин». Каким образом мы, умершие где-то люди, возрождаемся в телах, созданных комплексом. И пришёл к выводу, что душа, информационно-энергетический субстрат, первое, может мгновенно перемещаться в пространстве. Второе, раз имеется полностью идентичное тело, то душа, как бы воспринимает, что тело не умерло.

Но у этого есть предел. По времени, лет шестьсот. Или третье возрождение. Девяносто девять из ста рёджинов при достижении этих условий… Отказываются возрождаться. А большинство согласившихся, отказываются в следующий раз…

27 декабря 4049 года по з.в.

48706.3.3.1 по стандартному времени Шин

Система Нара. Планета Карусима. Материк Ои. Замок Сайшо но Йосай

Император, когда Мари ушла, вышел в сад. Пейзаж здесь был очень красив. Но если сделать снимок этого места, то это, пусть и крайне искусно выполненный, но обычный хинодзинский сад. Чтобы полностью его прочувствовать, нужно сюда прийти лично.

Людям очень неуютно в Саду Тишины. Потому что здесь, словно время замирает. Отсчёт времени, это то, что для людей является одним из признаков, что они… живы. Поэтому смертным здесь так не по себе.

В Саду Тишины равномерный свет. Нет птиц. Нет ветра. Всегда ровная поверхность прозрачной воды. Деревья будто вырезаны, нарисованы. Ты словно идешь по трехмерному статичному изображению. И когда касаешься чего-то, это еще больше подчеркивает особенность этого места.

… — Ты не обвиняешь меня в том, что я использовал тебя, Кан?

— Я сам согласился с этим. И получил, что хотел.

— И что же дальше? Клан Тагаё повержен. Ты отомстил за смерть своей невесты. Сотни здоровых мужчин погибли. Они были чьи-то отцы, мужья, сыновья.

— Если вы не желали этого, почему не остановили меня?

— После сотни шестой или седьмой, ты начнешь понимать это, Кан. Клан Тагаё выбрал свою судьбу. И ты её выбрал.

— И что же это будет за эксперимент?

— Странно обсуждать это с участником, не находишь?

Омиками Даён спустился по ступеням. И пошёл по дорожке.

Однажды Омиками Кан задал вопрос. Который задавали все, кто становился рёджином. Почему не сделать рёджинами всех? Или многих. Или хотя бы тех же синоби-мияку. И получил ответ. Очень немногие во время Синтеза, говорят «Да». Точнее, выражают согласие на реинкарнацию. Столь долго живущих, как Омиками Кан, не было уже давно. Максимум третья реинкарнация и человек не выдерживает. То есть именно пятьсот-шестьсот лет.

Эксперимент был именно в этом. Сколько продержится Омиками Кан. Тот, кто был человеком изначально. А потом сам Кан решил проверить, что именно вбирает душа. Что за информация хранится в ней.

И теперь, когда Кан стал Денисом Кусаби, стало очевидно, что душа несёт не память в привычном понимании человека. Она несёт некие настройки, как человек будет действовать. И все эти Пути Меча, Сенши Мичи, иллирийские темы духовного воспитания оказались абсолютно верными. Закалять нужно Дух.

А ещё был неприятный вывод для рёджинов. Тех, кто выжили в предыдущем Исходе. Они, биомашины, получившие души … Рёджины, Ателлия, альвы… Все они теперь должны точно также, как и люди, работать со своими «паразитами». Потому что получается, их души ещё… Дети. По сравнению с теми сущностями, которые симбиотировали с людьми.

Поэтому Омиками Кан смог сделать то, что произошло с альвами. Ателлия отпустила своих детей. Дала им возможность приобретать опыт.

«Земля. Вот, где сущности приобрели просто гигантский опыт. Фактически, это галактика в миниатюре. Там есть даже расы, которые исчезли в предыдущих проходах материи. И все они словно помещены в пробирку, которую регулярно взбалтывают».

А ведь это, фактически, Омиками Кан сформулировал задачу рёджинов. Для начала, он обосновал вообще их существование.

Когда цивилизация вновь столкнётся с Исходом, рёджины возглавят тех, кто переложит несколько яиц в другие корзины. Это если раса или расы Исхода окажутся слишком сильными. Сохранить уровень цивилизации и, самое главное, уровень развития душ. Чтобы при следующем столкновении с Айман-Са люди смогли бросить вызов. Ну, и чтобы банально не вымерли.

Поэтому Император Даён все ещё на троне. Поэтому и Аурелий Сириус всё ещё держит в руках нити своей паутины. Появилась Цель, утраченная было рёджинами…

… Император вышел на берег круглого озера. Сквозь воду был виден каждый камешек на дне. Мари, когда здесь побывала, сказала, что больше всего её напрягает именно это озеро. Как она описала, у неё возникло ощущение, что мира больше нет.

Император подошел к самому урезу. Носы белых тапочек почти коснулись воды. Нагнувшись, мужчина коснулся самым кончиком пальца водной глади.

— Больше вариантов действительно лучше, — произнёс Даён, смотря, как расходятся по поверхности круги…

27 декабря 4049 года по з.в.

Земля. Тибет. Гора Кайлас

— Я сейчас почти ушёл, — произнёс Омиками Кан. — Я долго сомневался, стоит ли говорить про это. Но потом пришла мысль, что ты должен понимать, насколько велика всего лишь наша Галактика.

Мужчина шагнул вбок, а когда вернулся, в его руках был планшет. Рамка, в которой мерцал голоэкран. На котором было нарисовано… Животное? Нет, это не животное…

Корабль? Матового серого цвета. Походил на земного кита или, скорее, акулу. Веретенообразный корпус, сплюснутый или стесанный с боков. Сходства с земными животными добавляли наросты-плавники в нижней части корпуса. По два разного размера с каждой стороны. На «морде» этого корабля-животного имелось что-то типа рога. На корме довольно большой вертикальный «плавник».

— Это корабль архов, — произнёс Омиками Кан. — Нарисован мною, по памяти. Видел я его лишь раз, и потом корабль, на котором я находился, уничтожили. Так что особой точности нет, но я и не рассмотрел толком.

Омиками убрал планшет.

— Узнал я про эту расу очень немного, — продолжил Кан. — Ни цели, ни даже вид их неизвестен. Но они каким-то образом взаимодействуют с комплексами «Рёджин». Собственно, когда мы этот корабль увидели, с планеты, где имелся комплекс, в этот корабль белый луч ударил.

Мужчина вздохнул.

— Ну, и последнее, — произнёс он. — Если тебе когда-то всё же понадобится… рёджин Омиками Кан, то единственная копия моего сознания находится на Ателлии. Только она… это она, Мать, кроме комплекса, может сохранить слепок. На этом всё. Прощай. И удачи.

Омиками Кан поднял руку. И изображение исчезло.

— Рёджин, — раздался голос. — Рекомендовано произвести сканирование.

— Да, нужно, — согласился Денис. — Производи.

— Что-то мне как-то не по себе, — заговорила Райви. — Словно на кладбище стою…

28 декабря 4049 по з.в.

Земля. Тибет. Гора Кайлас

Из пещеры в горе вылетели три дрона. Один из них сразу взмыл в серое утреннее небо, с которого падали снежинки. Два других разошлись в стороны.

Спустя минут пятнадцать из пещеры вышли трое. В длинных плащах. Их лица были скрыты забралами шлемов.

Когда они вышли, один сделал шаг в сторону и что-то подобрал с земли. Другой смотрел на окрестности, держа у плеча длинноствольное оружие. А третий, когда они вышли, обернулся и что-то снял со скалы, над входом в пещеру.

Но самое интересное было то, что когда люди отошли от пещеры… Входа не стало. Он натурально исчез. Только следы на снегу, идущие от горы говорили, что в этом месте, где сейчас была сплошная скала, что-то было…

… Едва флаер поднялся и направился к ближайшему населенному пункту, как снег пошёл густо, большими хлопьями.

— Эй, Змея, — Райви полностью отстегнула шлем от доспеха и положила его на сидение рядом.

Девушка устроилась на заднем диване, чтобы провести ближайшие несколько часов с комфортом.

Шень, сидящая впереди, справа от Дениса, повернула голову.

— Тебя отпустило? — ухмыльнулась Райви.

— Нет, — спокойно ответила китаянка. — Ты думаешь, я пошутила? Мне реально нравится.

Райви в ответ усмехнулась.

— Повелитель, — насмешливо произнесла девушка. — А мы сейчас куда?

— Канга всё-таки нужно проведать, — ответил Денис. — Надо для Бутча команду зарезервировать. А то Ралли жаловался, что тот не хочет никого брать.

Пилотировал флаер сейчас он. И в этот момент включил автовысоту. А то видимость упала до нулевой.

— А потом? — спросила Райви.

— Планы не изменились, — ответил Кусаби. — Эйрен, потом Тибрит. Теперь я ещё больше уверен, что нужно выдать Юмико легенду. Раз самая верховная власть в Тибрите нам не будет мешать.

— И ты серьёзно будешь учиться в SPI? — с недоверием поинтересовалась Райви.

— Если ты знаешь, как по-другому можно стать своим среди аристократов, я тебя слушаю, — ответил Денис.

SPI — Sentarion Publicae Institutum, высшее учебное заведение Тибрита, где обучаются самые-самые сливки общества. И, говоря откровенно, это место не про обучение, а про социализацию.

В отличие от клановой системы Шин, где обязательно нужно состоять в большом клане, чтобы тебя начали воспринимать равным, в Тибрите есть возможность войти в высший свет через престижное учебное заведение. Наличие денег служит входным фильтром. Ну, а дальше, как себя покажешь.

— А это так обязательно? — хмыкнула Райви.

— Можно это отрицать, — произнёс Денис. — Но решения в Тибрите принимают аристократы. И дело даже не в том, чтобы слушали другие аристократы. А чтобы иметь легитимный статус вообще. Фамилию, которая возвысилась контрабандой и наёмничеством в Тибрите воспримут совершенно спокойно.

— И тему с тем, что Ариан Фратрум берёт под контроль аристократ, примут тоже нормально, — заметила Шень.

— Ну, и семейка, — с усмешкой заметила Райви. — Змеиное кубло…

15 января 4050 года по з.в.

48706.3.4.7 по стандартному времени Шин

3-й день, 2-й нундина, децембер, 49563 г. по СА

Система Энхаса, Тибрит, планета Курион, владения Фамилии Корсини

Чужой флот, появившийся в системе Энхаса, состоял из тибритских и шиновских кораблей. Значит, прибыли наёмники. Флот был сопоставим с флотом Фамилии, поэтому командовавший флотом был почти уверен, что последуют угрозы, а не активные боевые действия. Так как Марио Корсини был племянником главы Фамилии, причину появления флота он примерно знал. Корсини последние лет пятьдесят содержали одну специфическую тюрьму, где содержались люди, которым не предъявлялись официальные обвинения. Деятельность, в общем-то, не из редких. Содержанием тюрем занимались многие Фамилии.

Но прибывший флот не стал ничего требовать или предъявлять. А по последующим эволюциям строя нежданных гостей, Марио Корсини понял, что имеет дело с очень хорошими профи. Поэтому он оттянул флот Фамилии поближе к планете, чтобы задействовать в предстоящем сражении боевые станции…

… Уже через двадцать минут после начала сражения, Марио Корсини понял, что если он не уведёт остатки флота, то эти наёмники уничтожат или захватят все корабли флота. Происходило не классическое сражение. Происходил разгром. Вражеский командир не стал выставлять классическую линию. Во время первой атаки он собрал ударный кулак из корветов и натурально проломил строй флота Корсини. А прежде чем Марио сумел сообразить, как это парировать, вслед за кулаком из боевых кораблей, в пролом влетели ганшипы, которые использовались, как абордажные корабли.

И прямо сейчас один из четырёх корветов Фамилии брали на абордаж. Что противоречило всем правилам эскадрённого сражения. Абордаж — это добивающий удар, а не атакующий. Но, похоже, напавшие имели на этот счёт другое мнение.

— Они выбросили десант на планету! — с нотками отчаяния в голосе доложил штурман.

— Логично, — процедил Марио.

Очевидно, что эти наёмники, очень дорогие наёмники, пришли за кем-то, кто содержался в той самой тюрьме.Мужчина это понял, когда увидел, что в составе прибывшего флота имеется три больших десантных корабля.

А флот Фамилии отжимали от захватываемого корвета. Щиты корабля обнулил другой корвет, который, подойдя вплотную, и выбросил десант. Вот этот штрих, что абордажники прыгали прямо с корпуса, ещё больше подчеркнул профессионализм нападающих. Это опыт, это годы тренировок…

… Когда флот Корсини, прихватив корабли из второй системы Фамилии, вернулся в систему Энхаса, всё уже закончилось. Возле планеты лишь болталось несколько облаков обломков, да в месте высадки десанта имелась здоровая брешь в системе боевых станций.

— А где остальные корабли? — пробормотал штурман.

Здесь оставалось около десятка повреждённых кораблей.

— Ты же не думаешь, что всё закончилось бы так легко? — мрачно бросил Марио, — Свяжись с планетой…

Двенадцатью днями ранее

Станция Эйрен

Церес Децим отмечала, что с момента последней встречи, Денис Кусаби уже не производил того впечатления молодости и юности. Сейчас перед Церес сидел молодой мужчина, лет двадцати пяти. А судя по взгляду, молодо выглядящий опытный офицер специальных сил, который прошёл пару военных кампаний против мятежников. Разумеется, свои наблюдения женщина оставила при себе.

— Вы хотите нанять отряд, — произнёс Кусаби, после оглашения просьбы Церес. — Раз мы сидим здесь, а не в вашем офисе, то я полагаю, этот найм не будет официально оформлен?

— Да, — коротко ответила Церес.

А сидели они в одном из ресторанов, в отдельной кабинке. Ресторан этот назывался «Red Ass», официантки в нём были сплошь смуглые и здесь подавали самую острую еду на станции. От посетителей отбоя не было. Тем удивительнее, что в столь оживлённое время Церес Децим и Денису Кусаби нашлась отдельная кабинка.

— Прежде, чем мы начнём разговаривать по существу, — спокойно произнёс Денис. — Вы понимаете, что платить придётся не только деньгами?

— Поэтому обозначу сразу, — у женщины вздулись желваки. — Речь пойдёт о моем брате.

— Что же, если термины понимаются одинаково, то начнём, — произнёс Денис.

Он взял лежащий перед ним квадратик чипа. Платёжный чип, разумеется. В Тибрите это некий ритуал. Время — это деньги. По правилам хорошего тона, проситель должен его оплатить. И чем выше статус сторон, тем оплата более символичная.

— Мой брат, Мариус, попал в неприятную историю, — заговорила Церес. — Историю с армейскими заказами и, что особенно неприятно, с качеством того, что было предоставлено. Но это к делу, полагаю, относится слабо.

— Ну, почему же, госпожа Децим, — заметил Кусаби. — Нам важно знать, с кем мы будем иметь дело.

— Тогда считайте, что вы будете иметь дело с региональными спецслужбами, — произнесла Церес и испытующе посмотрела на Дениса. — Разумеется, я оплачу риск… И не буду иметь к этому никакого дела.

— Это интересно, продолжайте, — кивнул Кусаби.

— Дело в том, 2118-й Норакийский легион, которым командовал мой брат, — продолжила женщина. — Часто привлекается для подавления мятежных сил. Соответственно, там опытные бойцы. В этом непосредственная заслуга Мариуса. Насколько я знаю, трицентия его легиона была изначально им самим и экипирована. Всё началось около года назад. Брат мне… пару раз рассказывал… немного… что у него возникли проблемы с обеспечением. А потом их направили в Кентабру. Легион там потерял половину личного состава. Причём, около пятой части потерь — это были небоевые потери. Связанные с низким качеством прыжковых ранцев и вообще снаряжения. Разумеется, Мариус, как командир легиона, инициировал проверку.

— Дайте угадаю, — произнёс Денис. — Проверку ему посоветовали свернуть?

— Приказали, — мрачно ответила Церес. — Причём, зашли не только по вертикали, но и с боков. В частности…

Женщина ещё больше помрачнела лицом.

— Задействовали нашу Фамилию, — тусклым, лишенным эмоций голосом продолжила она. — Собственно, оттуда я и имею сведения, что у Мариуса возникли серьёзные проблемы. И зная своего брата, я уверена, он ничего не свернул. Тогда… стали действовать через семью. Его семью. И когда он собрал бойцов и полетел отбивать жён с детьми… Они все погибли. Также едва не погиб сам Мариус. И погибли многие из его бойцов. На основании этого он был отстранён.

— Ну, история практически классическая, — заметил Денис.

— И мы подходим к основному, — холодно продолжила Церес. — После отстранения Мариус пропал. Но, так как он больше не является старшим офицером армии, его поисками занимается только военная вигилия.

— То есть никто, — заметил Денис.

Децим кивнула с хмурым лицом.

— И, раз вы обратились ко мне, — продолжил Кусаби. — Вы не можете задействовать свою Фамилию. Повторюсь, мне нужно понимать уровень возможного противодействия.

— Да, — сухо и веско произнесла Децим. — Я задействовала свои связи, и мне удалось выяснить, что Мариус, скорее всего, находится на планете Курион, Фамилии Корсини…

17 января 4050 года по з.в.

Станция Эйрен

Мариус Децим Меридий вместе с сестрой шёл по коридору шикарной гостиницы. Его лицо выглядело измождённым, но взгляд был по-прежнему тяжёлый, мрачный. Этот огромный мужчина, несмотря на выпавшие на его долю испытания, не утратил воли.

И Мариус отлично понимал, что сестра, наняв столь крутых наёмников, влезла в дела, где деньги играют лишь роль вежливых жестов. Мужчина оценил, и экипировку десантников, и выучку, поэтому прекрасно понимал, что его вытаскивали… Никакие не наёмники. Это совершенно точно чьи-то вооружённые силы. Скорее всего, большой Фамилии. Потому что также совершенно точно десантники не состояли в армии Тибрита. Экипировка, транспорт, оружие, система жестов даже. Всё отличалось. Мариус подумал было, что это шиновские клановые войска, но те никогда не использовали столь широко огнестрел…

… — Зачем ты так рисковала? — это было первое, что спросил Мариус у сестры, когда они встретились.

Женщина в ответ тяжело вздохнула.

— Потому что имела возможность, Мариус, — твёрдо ответила Церес. — А ещё потому, что и Фамилия имела эту возможность. Но они предпочли не ссориться с Кассиями. Развели разговоры, про необходимость жертв. Публий всё больше превращает Фамилию в теркратов. И всё меньше в ней Децим.

— И в результате всё ещё больше усугубилось, — заметил Мариус. — Теперь, если я появлюсь в Империи, Кассии начнут…

— Что? — резко спросила Церес. — Упекут меня на станцию Эйрен? Так я уже здесь, Мариус. Децимы уже прогнулись. Я совершенно не удивилась, когда с тобой так поступили. Сделали так, потому что точно знали, им за это ничего не будет. Публию надо было нас убрать, а тут ещё и так удачно, что это удалось сделать чужими руками. Поэтому Фамилия не может сейчас нам предъявить ничего.

— Ты всегда была резкой, — усмехнулся Мариус. — И… спасибо, Церес. Несмотря на то, что это будет иметь тяжёлые последствия… Я бы поступил также.

— Я это знаю, — с гордостью ответила Церес…

… Слуга, худой мужчина, невысокий, идущий впереди брата и сестры Децим, остановился у двери. На нём был хороший, натуральный костюм. И белые перчатки.

— Прошу вас, — предложил пройти мужчина, открывая дверь.

Церес, сделав каменное лицо, прошла в дверь. Мариус последовал за сестрой. А их встречала… шинчи. В шикарном черно-красном облегающем шёлковом платье.

— Доброго дня, — чуть склонила голову женщина, на свету блеснули длинные золотые серёжки в мочках её ушей. — Госпожа Децим, господин Децим. Глава просил вас немного подождать.

Женщина сделала жест в сторону гостевой зоны, выполненной в типичном тибритском стиле. Диваны, на низких ножках, вокруг овального стола, высотой чуть выше коленей сидящих на диванах.

«Глава, значит?» — отметил про себя Мариус.

Не босс, не командир. Не господин даже, что от женщины-шинчи бы прозвучало более естественно. Глава. То есть организация явно не простая компания наёмников. Впрочем, это уже было понятно по количеству кораблей, которые они задействовали. Не у каждой среднего размера Фамилии имеется такой флот.

Ну, и глава компании наёмников вряд ли бы имел такую женщину в секретарях. Дама явно… породистая. Нанять такую… вряд ли возможно.

Мариус и Церес сели на диван. А женщина не стала стоять. Села напротив гостей. Это означает, что её статус в организации очень высокий. Это не просто красивая слуга. Впрочем, это было сразу понятно.

— Мне было поручено обговорить с вами некоторые детали, — заговорила женщина. — В частности, о том… Госпожа Децим, нам стало известно, что за вашу жизнь заплатили. Фамилия Кассиев не любит, когда их планы нарушаются. Пока вы находитесь на станции Эйрен, вам ничего не угрожает. Но вне её возможны… инциденты.

«Заплатить за жизнь — нанять убийцу, тибритская идиома».

— Я предполагала такое развитие событий, — спокойно ответила Церес.

Мариус же на это стиснул зубы.

— Но мне интересно, — продолжила Церес. — Почему на Эйрен… это проблема не возникнет?

— Потому что станция Эйрен находится под нашим контролем, — с лёгкой улыбкой ответила шинчи. — В смысле нахождения здесь… специфических личностей.

«Под их контролем?» — отметил снова Мариус.

Кто же это такие, что взяли под контроль эту станцию?

— Ши Чжунго, — произнесла Церес. — К Диспатеру все эти этикеты. Вы знаете, кого наняли?

— Если бы это так быстро можно было узнать, — ответила женщина. — То этих людей бы не нанимали для таких тонких дел. Нет, нам просто известен факт. Потому что такие вещи, скажем так, проходят по определённым каналам. Мы в ответ предупредили, что к этому отнесёмся плохо, если это произойдёт здесь. Своими действиями, Церес, вы вошли в число игроков. А эта категория людей всегда очень нервно реагирует на увеличение их количества.

«На что это она намекает?» — подумала Церес.

Явно же всё это не просто так было сообщено.

— А насчёт меня? — хрипло спросил Мариус. — Никаких сообщений не проходило?

В этот момент шинчи подняла голову и посмотрела поверх голов гостей. На её губах появилась лёгкая улыбка.

— Насчёт вас, господин Децим, — раздался за спинами гостей мужской голос. — Нам был поставлен ультиматум.

Децимы повернули головы. А рядом с ними остановился… молодой мужчина. Если не сказать, парень. В длинном чёрном плаще… поверх чёрной формы.

— Господин Кусаби, — произнесла Церес…

… — Тот, с кем мы будем разговаривать, Мариус, — рассказывала Церес, до этого разговора. — Человек… странный. Тебя не должна смущать его молодость. Это только внешний вид.

— Из какой он Фамилии? — уточнил Мариус.

— Формально, из Протециев, — ответила Церес. — Но ты же, наверное, видел, что во флоте его компании присутствуют шиновские корабли?

Мариус в ответ кивнул.

— По моим сведениям, этот человек… скажем так, очень мало показывает, кто он на самом деле, — произнесла Церес. — Появился буквально из ниоткуда и за очень короткое время обрёл вес…

… — Добрый день, — чуть склонил голову Кусаби.

Он обошёл стол, присел рядом с шинчи. Мариус молчал, хотя очень хотелось расспросить подробнее. Но бывший легат чуял, что перед ним… как минимум, аристократ. И определённо военный, причём высокого ранга. Сам Мариус в своём легионе того, кто стал бы без разрешения о чём-то его, легата, расспрашивать, моментально бы осадил.

— Если коротко, — снова заговорил Кусаби. — Нас уведомили, что нужно выдать вас. Иначе нас ждут серьёзные проблемы.

Парень обозначил усмешку.

— И почему вы не последовали… этим советам? — негромко спросил Мариус.

— Потому что мы эти проблемы планировали, господин Децим, — ответил Кусаби. — Эти угрозы являются частью того, что мы будем делать. В частности, мы собираемся переложить часть возникших проблем на других наших… соперников.

Децимы на это ничего не сказали, молча дожидаясь дальнейшего развития беседы.

— Не будем ходить кругами, — продолжил Кусаби. — Госпожа Церес, вы подтверждаете, что обязательства, взятые нами, выполнены?

— Да, конечно, — ответила Церес.

— Значит, наступило время поговорить о возмещении, — произнёс Кусаби. — Первое, что будет касаться непосредственно вас, госпожа Церес. Ваше нахождение на должности во Фратрии, уже вопрос решённый. Фратрия не будет конфликтовать с Великой Фамилией. Поэтому, пользуясь своими преференциями, я хочу пригласить вас поработать уже на нас. Предваряя ваши вопросы, основная работа вами будет выполняться здесь же, на станции Эйрен.

Церес Децим сощурилась. Некоторое время она пристально смотрела на Кусаби, потом опустила взгляд, на её лице появилась задумчивость.

— В каком… качестве? — негромко спросила женщина.

— Если говорить про будущее, то начальник службы безопасности… — ответил Кусаби и добавил. — Всей станции. Пока вы будете работать с безопасностью наших отсеков.

Церес смерила Кусаби удивлённым взглядом.

— Надеюсь, если вы откажетесь, — холодно сказал Кусаби. — Мне не нужно будет вам объяснять о конфиденциальности этого разговора? Вашего ответа Николас Суарес будет ждать пять дней.

Церес порывисто вздохнула.

— Будет ли наглостью узнать, — заговорила женщина. — О том… зачем вы хотите привлечь Децим к этому?

— Идя ко мне, вы понимали, что я использую имя Децим, — спокойно ответил Кусаби. — Так вот, я его использую. Обиженная аристократка из древнего воинского рода... Мне продолжать?

— Зачем… так сложно? — спросила Децим. — При должной настойчивости, можно легко пере… убедить здешних начальников и использовать их.

— Предпочитаю не иметь дел с людьми, которых легко переубедить, — криво усмехнулся Кусаби. — А также я люблю работать с профессионалами. По итогу это гораздо выгоднее. В вашем же случае, Церес, как только в вашей Фамилии об этом узнают, путь обратно вам будет закрыт. А здесь…

Кусаби слегка ухмыльнулся.

— Вы сможете напрямую влиять на происходящее, — продолжил парень. — Навести порядок. Поставить нормальные правила. И, разумеется, за это вы не будете получать, ровным счётом ничего.

— Ничего? — снова удивилась Церес.

— Ни единого ареуса, — ответил Кусаби.

Церес Децим задумалась.

— Теперь с вами, господин Децим, — Кусаби посмотрел на Мариуса. — В вашем случае мне нужно знать… Насколько вы сейчас Децим?

— Что вы хотите этим сказать? — настороженно спросил Мариус.

— Вы человек военный, господин Децим, — произнёс Кусаби. — Поэтому я не буду вить словесные кружева. Ваша Фамилия поступила с вами, мягко говоря, некрасиво.

— Моя Фамилия, господин Кусаби, — процедил сквозь зубы Мариус. — Фактически, выкинула нас с сестрой. Если вы планировали действовать через нас…

— Этого в планах не было, — заговорил Кусаби. — Я же спрашиваю о том, что будет, если вы встретитесь со своими родственниками в бою?

— Дам им шанс, — спокойно ответил Мариус. — Шанс, который нам с Церес не предоставили.

«А мужик, похоже, только внешне спокоен, — подумал Денис. — Похоже, претензии у него такие, что он очень многое пересмотрел, насчёт клятв».

— Тогда ещё прямее… Мариус, — произнёс Кусаби. — Первое, ваш юраментум Империи…

— Не будет нарушен никогда, — отрезал Децим.

— Иного и быть не может, — холодно заметил Кусаби. — Но я хочу обратить ваше внимание, что вы служили в имперской армии и, значит, присягали Империи. А не Великим Фамилиям и даже не Дагариям. Согласно же нашим планам, получится так, что вас неизбежно заклеймят, как предателя. Именно они. Мариус, это будет путь, на котором против вас бросят, и вашу Фамилию, и бывших друзей, и бывших сослуживцев. Ваше имя очернят настолько, что вам никто не поверит.

— Юраментум соблюдается легионером, — сухо ответил Децим.

— И его, господин Децим, придётся соблюдать так тщательно, как, возможно, вы никогда не делали, — голос Кусаби был… скучающим. — И прежде, чем вы…

Парень обвёл взглядом обоих Децимов.

— Примете решение, — продолжил он. — Вы должны понять, чему именно вы, если согласитесь, будете служить. Мне нужно, чтобы вы приняли осознанное, взвешенное решение, основываясь на собственных выводах.