Начало

Глава 12

Глава двенадцатая.

Послание грозовых небес.

Вами получен Свод!

ВНИМАНИЕ!

Это НАИВАЖНЕЙШИЙ ДОКУМЕНТ Ковчега 5.0!

ОН СОДЕРЖИТ В СЕБЕ КРАЙНЕ ПОЛЕЗНУЮ ИНФОРМАЦИЮ!

На текущий момент доступен лишь раздел «Эра Слияние 0.6.6.6, Эпоха „Массовое Возрождение!“».

Заголовок впечатлял, вызывал нервную дрожь и был единственным более-менее нормальным.

Следующий дальше текст чем-то смахивал на бред сумасшедшего пытающегося казаться нормальным. Как если бы пациент психушки сбежал в город, и сейчас пытается с натужной улыбкой психопата пройти через людную улицу, не привлекая к себе внимания, но забывая, что облачен в малиновую ночную рубашку и украденный стетоскоп. Такое вот сложилось у меня впечатления, когда я, от удивления позабыв про ворочающегося далеко внизу монстра, пытался продраться сквозь письменные дебри.

Основа основ. Опора опор. Истинные сведения!

Свод неполон! Свод разбит!

То проделки Люта Злого!

Я же Хлюп, добрейший малый, не могу поспеть за ним!

— Лют и Хлюп — пробормотал я, пораженно качая головой — Послание от каких-то чудиков…

Раз страница! Два страница! Три страница! Шесть абзац!

Хлюп! Хлюп! Хлюп! Шлюп! Шлюп! Шлюп!

Хлюп Веселый — это я!

Я за вас! Я с вами! Честно!

Лют Презлобный, Лютик Сорный, Лют лютует, Лют рычит!

Он мешает, он бурчит, он грохочет небесами, он пугает ликом темным, он живет во мраке злобном!

— Дядь Жирдяй! Я ничего не понимаю! Ничего не понимаю! — в полном восторге завопил Артем — Круть!

— Я тоже — признался я — Ты читай, читай.

Я же очень-очень классный! Я потрясный! Я отпадный!

Я сижу на троне звездном!

Подо мною мир летит! Подо мною мир парит!

Там дождит, природа плачет…

Тут песчаный ураган догоняет обезьян…

Мне за всеми не поспеть, мне всего не углядеть…

Но я рад, что все вы живы!

А вот Лют не очень рад… но ему я не поддамся! Не отдам ему я вас!

Он с игрушками не очень — там сломает, здесь согнет, тут и вовсе оторвет!

Разорвал и Свод он главный, все странички изорвал! Бяка Лют любитель портить!

Но бумажным конфетти упорхнули все клочки! И сейчас летят по миру над морями и лесами!

Собирайте их скорей! Изучайте их скорей!

Как найти? Спроси у друга!

Не дает? Так отбери! Ой! То шепот Люта! Нет-нет-нет! Не надо боли! Отбирать нехорошо!

Написать бы дальше что… но устал я… спать хочу. Потому я замолкаю и на троне засыпаю…

Тихо шепчет звездный ветер… засыпает Хлюп Веселый, отправляясь в мир забвенья…

Мигнув последний раз буквы невероятно странного сообщения исчезли.

А я остался стоять на продуваемом всеми ветрами горном склоне, таращаясь на зажатую в руке и еще не открытую книгу в кожаном переплете, пытаясь сообразить, что же именно такое я сейчас прочитал.

— Открываю! — выпалил Артем, не отрывая глаз от своей книги.

Что-то произнесла и гречанка, закивала быстро-быстро девочка. На самом деле она смахивает на лисенка — взъерошенного и перепуганного лисенка впервые вышедшего из норы в огромный внешний мир.

— Стоп! — рявкнул я, использовав слово известное всем расам.

На меня удивленно взглянули, и пришлось пояснить:

— Дайте хотя бы уже прочитанное понять!

— А что там понимать? Бред — пожал плечами мой напарник.

— Скука! — закивала Лисенок — А вы Искатели, да?

— А ты откуда знаешь? — моргнул я в непонимании.

— Арт рассказал!

— Арт? — хмыкнул я и покосился на что-то промычавшего подростка — Ну-ну. Верно, мы Искатели. Но об этом потом. Книги если свои откроете, то читайте молча, ладно? Мне сначала надо обдумать уже увиденное, потому сообщение один раз появилось и исчезло навсегда. Не забыть бы ни строчки…

— А нафига, дядь Жирдяй? Бред же, ну! Хлюпы и Шурупы какие-то на звездных стульях книги рвут, да игрушки ломают. Может это из детской книги какой-то?

— Не думаю — покачал я головой — Не думаю. Больше смахивает на неумелую, но искреннюю попытку творчества. Нам что-то говорят, о чем-то предупреждают, самые важные места выделяют красным. А еще указывают на сильного и гадкого врага.

— Я ребенок! Мне неинтересно — открыто признался Артем, пожимая плечами — Мне бы мачете и пушку как у деда Федора! Или такой дробовик как у тебя! А с Хлюпами и Шурупами пусть другие разбираются! Верно, Лиська?

— Верно! — поддержала его девочка, и я поразился, насколько быстро они успели сдружиться за прошедшие минуты. Подростки и есть подростки. Это мы взрослые подсознательно ожидаем от новых знакомых подвоха, косимся с подозрением и давим деланную улыбку, а у детей душа нараспашку.

— Мы смотрим! — заявил Артем, и они с Лисенком одновременно открыли свои книги. Чуть припоздала смуглая гречанка. И я хоть и не хотел пока отвлекаться, все же не удержался и взглянул. Потом буду стишки бредовые анализировать и пытаться понять.

Никаких видимых визуальных эффектов при открытии не последовало. Разве что снизу донесся резонирующий вопль потерявшей нас твари мутанта, но это явно совпадение. Книги просто открылись. И среди очень толстых и прочных на вид обложек из дубленой кожи было всего ничего бумаги. Если честно — ее и не было почти этой самой бумаги.

Бред! Я аж сморщился от непонимания происходящего.

Вот обещанная давным-давно книга упала к нам в инвентарь — вернее просто возникла из воздуха.

Но книга пуста!

Пуста!

Длинные гребаные стишки оказались предисловием к почти пустым обложкам с жалкими клочками бумаги!

У Артема среди двух обложек зажата одна треть странички. Верхняя часть одной страницы. Нижний край неровно оборван. Листок густо исписан печатным текстом. И видна верхняя часть какой-то иллюстрации. Лист бумаги обычный, белый, отдающий легкой желтизной, лист толстый. Читать я пока не стал и перевел взгляд дальше.

У Лисенка целая страница, причем на ней всего ничего текста, зато есть большая иллюстрация изображающая бурное море, парусный корабль и чудовищный рог вздымающийся из воды и пронзивший несчастное судно насквозь — пройдя сквозь дно, трюмы и палубы. На самом конце рога корчится пронзенная человеческая фигурка. Видать несчастный матрос или пассажир был на палубе и попал под удар снизу. Его насадило, как кусок мяса на шампур… Иллюстрация исполнена мастерски, все очень красиво и реалистично, в черно-белых тонах. Под картинкой надпись «The Narwhalе Sion». Ну и еще пару строчек снизу, вроде как не на нашем языке. Английский, если не ошибаюсь.

Ладно…

Гречанка… та сама показала мне раскрытую книгу, поставив ее вертикально. И здесь мое внимание оказалось приковано надолго.

Ее лист абсолютно красный, очень толстый, с жирным черным шрифтом. Лист почти целый — лишь нижний левый уголок оторван. Текста снова крайне мало, в центре цветная иллюстрация, на красном фоне смотрящаяся как-то не очень. Черными штрихами изображена обычная природная местность навроде заросшего травой луга, а посреди него лежит огромная прозрачная капля отдающая желтизной. Вокруг капли схематичные фигурки людей с поднятыми к небу руками, у некоторых оружие. Еще несколько вооруженных фигурок ведут к капле упирающегося «кого-то», буквально тащат силком. И внутри… внутри огромной желтой капли заметны очертания и силуэты десятков человеческих фигурок — но они словно бы висят в этой полупрозрачной толще, безвольно и безжизненно, некоторые висят вниз головой, другие словно бы парят на спине… впечатление от гигантской капли очень жуткое. Еще одну фигурку вроде бы как достают из капли, вытаскивая при помощи длинного шеста с крюком или петлей на конце. Смотрится все это как странный ритуал… а сама капля, этот полупрозрачный огромный сгусток, странное образование выглядит как окаменевшая древесная смола. Янтарь? Такие вот камешки с застывшими внутри насекомыми — от мух и комаров до скорпионов и пауков. У меня самого таких штук пять на столе в рядок выстроено было — подделки ясное дело, но красивые. И здесь то же самое, только вместо мух, комаров и скорпионов внутри янтаря застыли люди. И орки — судя по массивным фигурам. И гномы коротышки… все, все разумные расы найдутся, если взять лупу и рассмотреть рисунок хорошенько.

— Что там написано? — почему-то охрипнув, поинтересовался я.

— Щас… — кивнул Артем, сунулся к листу и с досадой сморщился — Не понимаю. Это не английский и не русский.

— Немецкий — проговорила Лисенок — Я понимаю. Но тут сложные слова используются, некоторые я не знаю. Это стихи кажется, на немецком. Можно я без рифмы?

— Хотя бы суть — попросил я — Плевать на рифму.

— Кхм… в день, когда получите вы Свод, упадут с небес особые тюрьмы — когда прочтете эти строки вы, коль оказались в вашем Своде они. Без Тюрем Янтарных нам никуда — ведь люди бывают… м-м-м… очень злыми от рождения. Не исправит их м-м-м… перерождение. И таких нехороших ребят, надо смело в тюрьму отправлять. Там они заснут навеки. Прекратят мешать всем жить. А достанешь их оттуда — вмиг проснутся ото сна. Так прочти же громко строки: «Ниос гван террерус краш!».

Едва только Лисенок прочла последние слова, как над нашими головами снова грохнул грозовой гром. Накликали мать его…

Мы как один задрали лица к вновь посветлевшему небу и мгновенно увидели «подарок» — вниз стремительно несся огромный каплевидный полупрозрачный желтый сгусток. Мы не испугались лишь по одной причине — видно было, что капля падала не на наши головы, а в стороне, причем явно угодит даже не на этот склон, а на противоположный, тот, что обращен к нашему едва-едва основанному поселению у подножия горы.

Тяжелый шлепок, будто великан, дал горе пощечину, а после шлепка последовало едва различимый грохот камней. Все. Гигантская капля упала и покатилась вниз по склону, если верить моему слуху. Лишь бы не задавило никого! Если я все верно понял, то мы только что призвали и уронили на наш город Янтарную Тюрьму. Вот это мы молодцы… еще дома не построили, а учреждение для преступников «злых от рождения» уже «возвели». Надо скорее возвращаться и все объяснять. А то ведь наши могут и не понять что это за подарок с небес. Не у всех ведь красный лист с описанием.

— Последняя строка со странными словами почернела — оповестила Лисенок — Не читается больше. Словно маркером черным вычеркнули! Ой! Смотрите!

Девочка показала нам свою книгу, и я увидел, что там появился еще один лист — красный, со знакомой жутковатой иллюстрацией и жирной черной строкой снизу — причем строкой уже зачеркнутой и неактивной.

— А у Илии такого листа как у меня не появилось — тут же добавила Лисенок.

— Странно… — промычал я, бросая быстрый взгляд на замершую внизу тварь. Заснуло чудовище? Устало и заснуло? Было бы хорошо — Как так случилось? Ты что-то сделала?

— Нет. Просто прочитала… не понимаю…

— Так не пойдет — замотал я зло головой — Мы должны понять, как это получилось! Вспоминай, Лисенок. По шагам. Как именно ты все сделала?

— Ну…

Потребовалось немного времени, чтобы разобраться.

Все гениальное просто — никто кроме владельца не мог открыть чужой Свод. И унести Свод от владельца — я взял книгу Артема, отошел примерно на два метра, и книга попросту испарилась из моих рук. А когда Артем повел рукой в воздухе, на его ладони вновь появилась книга в кожаном переплете. Вернулся к хозяину. При этом Свод, которыйпытался унести, я не мог открыть — это был словно обтянутый кожей кирпич. Пыталась и Лисенок с тем же результатом. И в ее Книге не появился лист из Свода Артема. А вот когда мой напарник сам открыл свой Свод и дал его Лисенку — тогда-то в ее книге, рядом с иллюстрацией про морское чудовище, тогда-то и добавился рядышком еще один клочок листа — точная копия того что был у Артема. И таким образом Лисенок стала обладателем всей информации, что содержалась в подаренных небесами книгах у Илии и Артема.

Думаю именно к такому вот «заимствованию» и относится фраза из стишков неизвестного Хлюпа: «Как найти? Спроси у друга!».

А вот куда более мрачные слова: «Не дает? Так отбери!»… тут тоже все стало ясно. Кристально ясно. Возможность ошибки есть, но скорей всего при убийстве одного игрока другим, последний получит все содержимое Свода жертвы.

— А у тебя что, дядь Жирдяй? — напомнил мне подросток о том, что и меня не обделили подарочной книгой.

— У меня? — встрепенулся я, открывая свою книгу с толстыми кожаными обложками — Ну-ка…

У меня было вовсе негусто. Средняя часть одного книжного листа. На одной стороне кусочек цветной карты какой-то местности. На другой стороне буквы. Все обрывочно. Ни начала, ни конца. Обрывок вполне может быть вырван из «земного» атласа и я сейчас смотрю на часть какого-нибудь реального материка. Правда, вероятность этого минимальна. Тут наверняка изображено что-то из мира Ковчега 5.0.

— Ну-ка — я протянул руку к книге Артема.

«Даст или не даст?» — промелькнула в голове нехорошая мысль. Артем или как теперь его модно величали «Арт» не подвел — без малейшей тени сомнения протянул свой «тощий», все еще «нулевой» Свод. И снова никаких видимых визуальных эффектов. Просто в моей книге появился обрывок бумаги.

— А я! — воодушевился Артем.

«Давать или не давать?» — еще более гнусная мысль прошелестела в мозгу.

Вот она натура человеческая… ведь секунду назад и не думал даже о подобном. Откуда вползло такое в мой разум? Откуда такая жадная мысль?

Может и правда «Бяка Лют любитель портить» не зря разорвал страницы Свода? А? Вот и начали в людских разумах мелькать мысли «давать или не давать?». Чтоб его…

— Держи — улыбнулся я, протягивая открытый Свод своему напарнику.

— Вот! — а это Лисенок протянула мне свою книгу.

И все имеющиеся у нее записи мгновенно перекочевали в мой личный Свод, в мой слегка пополнившийся кладезь информации. И на этом я «библиотечные игры» завершил, с треском захлопнув книгу и велев:

— Сворачиваемся! Артем, хватай Илию, я прикрываю. Лисенок, давай за нами. Там наверху у нас стоит кеттенкрад, это такой…

— Я знаю! Арт мне уже рассказал! И что он сам его водит!

— М-м-м — протянул я — Шустро он… Ладушки, уходим. Пора возвращаться домой.

Нет-нет поглядывая на продолжающую пребывать в сонном ступоре тварь, мы резво начали подниматься вверх по склону, двигаясь к заброшенной площадке с ветряками.

К счастью добрались без проблем и, погрузив Илию в кузов мотоцикла, я усадил Лисенка туда же, после чего со вздохом кивнул Артему на водительское сидение, куда тот мгновенно и забрался весь сияя от счастья. Теперь лишь бы не увлекся «показыванием себя крутого» и не натворил дел. Но Артем вновь проявил себя превосходно — едва только завелся двигатель, как напарник мгновенно стал собранным и глаз от дороги уже не отрывал. А я пошел следом, держа наизготовку дробовик. Утренняя операция закончена. Пора на обед. А за тарелкой супа расскажем о «призванной» с небес Янтарной Тюрьме…

Свод.

Талмуд.

Гайд.

Игровая библия.

Манускрипт.

Энциклопедия.

Главная энциклопедия.

Исток.

Библия Ковчега.

Основа основ.

Супер гайд.

Эти названия буквально звенели в воздухе. Их повторяли, называли и придумывали все кому не лень.

«Пришествие» пустых книжных обложек с зажатыми между ними жалкими клочками бумаги вызвали настоящий ажиотаж. Только о них и говорили все взахлеб. Появились сотни наименований — хотя ведь всем четко и ясно в сообщении сообщили что это «СВОД». Но нет, надо придумать что-нибудь позаковыристей.

Когда мы благополучно спустились с горы и на тарахтевшем мотоцикле прибыли «на базу», обнаружили, что практически все население собралось на пустой площадке определенной под будущую главную площадь не особо крупных размеров. Название «площадь» звучит. Но сейчас это был просто лужок с уже изрядно вытоптанной травой, несколькими валунами, парой земляных бугров и двумя десятками деревьев. И гигантской янтарной каплей скатившейся с горы и упавшей на край площади.

Но! Поразительно!

С неба упала исполинский комок древесной смолы — прямо с небес! — докатился до центра территории будущего поселения, но это событие вызвало крайне мало эмоций, если сравнивать с оживлением касательно Сводов.

В любом случае все люди, орки, эльфы и прочие «расы» собрались вместе. И с упоением принялись меняться информацией — не мы одни такие умные оказались. Народ быстро разобрался, что и почем. И пошло поехало — обмен, обмен, обмен.

В этот момент подоспели мы, с искренним удивлением обнаружив, что никто особо не интересуется Янтарной Тюрьмой. Но тут я заметил не потерявшего головы деда Федора и Милу, стоявших у самой капли и отгоняющих всех желающих потыкать в нее палкой или пальцем. Ну народ!

Так вот, нас попросту даже не заметили! Опять же с оговоркой — несколько человек все же обратило на нас внимание. Дед Федор махнул рукой, поняв, что у нас есть что сказать, но показав, что надо выждать пока весь этот дикий бардак со Сводами не уляжется хоть немного. Влад кивнул, помахала мне радостно рукой Леся, тут же сменив позицию и финишировав за моей спиной, при этом всю дорогу сжимая в руках свой личный Свод. И ее зацепило… я с укоризной покачал головой и отведшая глаз Леся пожала плечами — а что мол такого. И то, правда — а что тут такого?

Обвинить никого ни в чем нельзя.

Тем более все развивается по сценарию «доброго» Хлюпа, а не «злого» Люта. Все делятся и обмениваются. Никто не пытается «отобрать».

Спустя еще миг мне в лицо уткнулась раскрытая книга Леси.

— Хватай! — великодушно разрешила она.

— Угу — фыркнул я, протягивая руку — Спасибо.

Одна секунда и в мой Свод «рухнуло» довольно много информации — промеж двух обложек появилось с десяток разномастных и разноцветных страниц.

— Я еще не читала! — шепотом сообщила мне на ухо Леся «великую тайну» — Дай теперь у тебя спирачу!

— Держи — вздохнул я, подавая ей свою книгу — Пирать, пиратка.

— Пирачу!

Артем быстро сообразил, что к чему и подскочил ко мне, встав в очередь сразу за Лесей. Обмен состоялся.

Не успел пополненный Свод Артема остыть, как к подростку подошла Лисенок. И еще один обмен информации.

Как называется подобное «распыление» в науке? Упорядоченности здесь нет, а вот хаотичности и активности хоть отбавляй. Геометрическая прогрессия? Раздувание? Эффект лесного пожара? Да фиг его знает — суть и без того наглядна.

— Самое главное — чистые листы! — проворчал дед Федор, стоящая рядом с ним Мила кивнула.

— Чистые листы?

— Для записей. К нашему чернокожему славянину в Свод «упала» страница разлинованной в полосочку бумаги. И еще к двум другим попали листочки в клеточку. Прямо как настоящие тетрадные листы. С кратким пояснением в самом низу каждой такой страницы: «Бумага для записей». Я долго ждать не стал и вот этой самой шариковой ручкой найденной в писчем пенале в объятиях оплавившейся детской безволосой куклы, быстро исписал весь лист в полоску. И ничего. А потом увидел треугольник в нижней части страницы и ткнул в него пальцем. Ничего. А затем ткнул в него шариковой ручкой и вуаля — появился еще один чистый лист следующий за первым.

— Это интересно — признал я, открывая свой Свод и в самом конце находя два белых листа — один в клеточку, другой в полоску — Это очень интересно. Свод еще и дневник. И блокнот. Можно писать и рисовать.

— Ага — кивнула Мила — Хоть рисовать. Наши детишки уже выпросили один карандаш и фломастер. Рисуют теперь. И вот еще что — листы с информацией не «черкаются».

— Да! — встрепенулся старик — Я случайно зацепил ручкой. Ни малейшего следа не осталось. Потом уже специально провел линию — и ничего. Не пачкаются листы.

— Это хорошо — задумчиво кивнул я — Встроенная защита. Я правильно понял, что среди нашего скудного населения целых два раза попалась одинаковая информация в Своде? Я про бумагу в клеточку.

— Не только это. Еще двум попало по целому листу с одинаковой информацией и рисунком — там про клевер обыкновенный, его полезные свойства и как правильно приготовить простенькую настойку. Из двух стеблей клевера с распустившимися цветками и одного цветка хлеуса. Что за хлеус непонятно. Но как только найдем «хлеус» дальше будет просто — весь процесс расписан подробнейше. От огня и кастрюльки до склянки.

— Погодите… то есть рецепт? Как в играх? Алхимический рецепт?

— Рецепт, рецепт. Он теперь у всех наших есть. Одна такая склянка восстановит тебе… только стой и не падай, Жирдяй! Выпив такую вот настойку, ты восстановишь целых три пункта энергии!

— Мда… — выдавил я — Обалдеть какой сильный эффект. Три пункта…

— И пить подряд нельзя! Две скляночки подряд осушил, а третья уже не подействует — десять минут ждать надо. Вот такой вот рецептик домашнего компотика…

— Мда… — повторил я — Не очень. Польза есть, но мизерная. Хотя порой и один пункт энергии может решить схватку в твою пользу — это любой игроман подтвердит.

— А мне дали часть другого рецепта — заметила Мила — Непонятного рецепта.

— Да что там непонятного? — удивился дед Федор и потрепал подбежавшего к нам Цезаря по мохнатой спине — А тебе не дали книжку да? Бедолага ты мой, обделили тебя. Но ты ведь зверь, хоть и умный, но зверь… а насчет рецепта — там описывается, как создать строительную смесь навроде бетона. Из природных ресурсов. Песок морской зернистый светлый ты смешай с озерным илом… и на этом описание кончается. Лишь упоминание, что такая смесь «схватит глиняный кирпич навеки». Так что нам осталось лишь найти вторую часть рецепта и теоретически мы сможем изготовлять бетон.

— Сегодня удивительный день — качнул я головой.

— Удивительный! — весело подтвердила Леся — Ой, а ты кто?

— Лисенок… а это Илия.

— Милые вы мои… пошли-пошли, буду вас согревать и одевать! Пошли со мной… Артем, а ну поднимай девушку на руки! Как принцессу поднимай — и шагай к нашему с Жирдяйчиком дому. Есть у меня там пара кусков материи и остатки завтрака.

— Наконец-то заметили — вздохнул я, глядя как Леся подталкивает перед собой Лисенка, а следом топает Артем, без усилий неся на руках гречанку.

— А! Чистые листы можно удалять! — вспомнила Мила — Как исписанные, так и чистые. В верхнем правом углу — прямо настоящий крестик проступает. Если его ткнуть то лист пропадет.

— А те, что подарил Ковчег? Листы с информацией?

— Не удаляются! — твердо заверила меня девушка снайпер, нацелив на меня свой глаз-прицел — Пробовали! Никакого крестика не появляется. Я хотела попробовать один лист выдрать, но Федор не разрешил.

— Само собой не разрешил! — довольно зло заворчал дед Федор — Удумали! А если весь Свод разлетится твой на мелкие клочки? Останешься без него навсегда.

— Да вряд ли…

— А вдруг! И не думай даже! Ох… еще раз поседею из-за вас. Но да — листы написанные собственноручно можно удалить. А если дашь открытый Свод кому-нибудь — скопируется и написанная тобой информация. Но не это главное, Жирдяй. Пока что мы дотумкали до подхода «общего», до глобального копирования. А ведь не может быть, чтобы именно вот так все разом копировалось — а вдруг я что-то личное утаить хочу? Понимаешь? Вдруг есть в моем Своде нечто, что я никому показать не хочу? Голую эльфийку, например!

— Кого? — переспросила Мила.

— Да кого угодно! И вот до чего мы додумались. Открой свой Свод и протяни ко мне. И держи так.

Я выполнил требование, застыв, будто толстяк с дарами протянутыми вперед. Старик достал свою книгу, раскрыл ее, протянул к моему талмуду и, выбрав одну страницу — с криво нарисованным от руки кругом, провел по ней указательным пальцем, будто бы «посылая» ее в мою сторону, словно подталкивая. Р-раз… и в моем Своде появилась точно такая же страница.

— Избирательное копирование — пояснил дед — Понял, как действует? Если я свою книгу открою и ДАМ тебе в руки, то в твой Свод скопируется абсолютно все ее содержимое от корки до корки. А если не дам, а просто «пошлю» к тебе одну из страниц, то произойдет избирательное копирование, а не тотальное. Вот такие вот пироги.

— Класс! — кивнул я — Ужас!

— Ты уж определись! Классно или Ужасно?

— И то и другое. Здравствуй торговля информацией! Если у меня появится супер алхимический рецепт — я его буду продавать поштучно. Обменивать на что-то очень и очень дорогое. Мда…

— Рецепт алхимический? В задницу таковой! В твоем Своде должен был появиться клочок белого листа с золотым тиснением. Самый верх страницы. Она одна там такая. Найди и прочти. Осознай написанное.

Открыв «талмуд» я быстренько пошуршал страницами и обрывками, вскоре найдя искомое. И прочел несколько жалких, но очень серьезных строчек:

Малый камень покоя.

Пошаговое создание стационарного артефакта дарующего постоянный статус «абсолютного мира» на локации диаметром в триста метров.

Срок работы артефакта: тридцать суток.

Сии артефакты есть древние магические устройства дарующие мир и покой на небольшом клочке суши, воды аль воздуха….

— Так…

— Каком об косяк! Жирдяй, Искатель ты или не Искатель? Нам нужен этот рецепт! Ты понимаешь, что такое статус «абсолютного мира» на площади диаметров в триста метров?

— Не дурак. Со второго раза сообразил.

— А если есть рецепт дарующий общую точку возрождения для всех в диаметре двадцати километров к примеру? Умер в зоне двадцати км — и вернулся не куда-нибудь в дебри или на дно морское, а обратно в мирный город. А вдруг есть рецепт дарующий избавление от недуга «потери памяти»? Отныне и впредь наш главный ресурс это не предметы, Жирдяй. Сегодняшний подарок с небес изменил абсолютно все. Ибо отныне наиглавнейший ресурс Ковчега это населяющие его цифровые переселенцы со Сводами в инвентаре — на чьих страницах может оказаться все что угодно вплоть до рецепта магической ядерной бомбы или эльфийского персикового компота.

— Я бы не стал делиться подобной информацией с кем попало и за просто так.

— Значит надо накопить ресурсы и купить подобные рецепты — отрезал старик — И при этом сохранить собственные рецепты. Поэтому если тебе вдруг попадется вторая часть рецепта «Малого камня Покоя» не вздумай раздавать его налево направо, ладно?

— Это понятно… конкуренция?

— Уверен, что мы не единственная община решившая развиваться! Есть и помимо нас предприимчивые люди. Конкуренция неизбежна. Живите и выживайте — главный девиз, Жирдяй. Охота за людьми теперь в главном приоритете для Искателей. Или я не прав?

— Прав — ответил я без паузы — Не дурак, потенциал понимаю.

— И не только ты. Погляди как вон туда. Мужичонку видишь? С лысиной, а вокруг кучеряшки светлые. В синей куртке рабочей. И в армейском поясе.

— Вижу — отозвался я — Не помню такого. Вот это у него прикид… фирмовый…

Среди начавших успокаиваться людей мелькал мужичок невысокий. Обширная лысина блестела, вокруг и впрямь светлые кучеряшки волос словно цветочные лепестки топорщатся. На губах гуляет искренняя улыбка во все зубы, в уголках прищуренных глаз добрые морщинки. На торсе рабочая синяя куртка с большим количеством карманов, сшитая из джинсы. Чресла прикрыты серыми шортами доходящими до середины бедер. В поясе куртка перепоясана широким поясом с медной большой пряжкой. На ногах смешные тряпичные намотки — аккуратно завернутые, ничего не торчит, держится прочно. Костюм опрятный, по нашим меркам даже богатый.

— Интересный тип — признал я, хорошенько разглядев новенького — Не из-за тряпок, а поведения.

— Так и знал, что ты заметишь — удовлетворенно хмыкнул старик — Вот-вот. Пришел три часа назад. Один одинешенек. Назвался Глобусом. И сам же тут же начал звонко ржать над своим именем-прозвищем, тыча обоими указательными пальцами себе в лысину. Развеселил народ. Тут же со всеми перезнакомился — одного часа ему хватило. И со мной уважительно поручкался, за три минуты раз пять меня назвал «боссом» и «начальником». А один раз «бугром». Ты гляди, гляди, что делает шельма… ты гляди, а…

Глобус «творил дела»… то есть копировал, быстро подступив к моей Лесе, уводящей новых ребят на наш земельный участок. Быстрая широкая улыбка, смешное шарканье ногой и нелепое короткое подпрыгивание. И губы всех собеседников Глобуса растянулись в невольной улыбке. Ухарский стук по груди ладонями, что-то вроде чечетки, еще одно подпрыгивание и все уже смеются. Вот это да…. Не прошло и пяти секунд, как Леся открыла свой Свод и протянула его Глобусу. Еще секунда и вся последняя инфа полученная Лесей от меня, оказалась в книге хитрого мужичка Глобуса. Как он это красиво проделал… мастер своего гнилого дела. Кем он в реальном мире был?

— А то, что система «закинула» в его Свод с самого начала, я не знаю — широко улыбнулся дед Федор, незаметным жестом руки подзывая к себе механика Влада — Никто не знает. С начала данного небесного «ивента» по раздаче разрезанных на пазлы плюшек Глобус отошел подальше. Выждал, пока мы не разберемся что и как. А затем влился в толпу столь же незаметно как водка в кока-колу и начал быстро-быстро все у всех копировать в личный Свод. При этом не давая скопировать ничего у себя. И никто этого не просек. Кроме меня. Да и я понял лишь потому, что наблюдал за ним постоянно.

— Вот это да — удивленно хмыкнул я — Вот это закрутился Глобус. Хитер мужик. Ну, он же силком не забирал. Может просто характер у него такой — прижимистый. Так и нам таким становиться надо. Только не прижимистыми, а рачительными.

— Я стар, Жирдяй — тихонько рассмеялся дед Федор, не сводя прищуренных глаз с мужичка в синей куртке — Я не психолог, дипломов не имею. А вот нутро людское чую. И ложь от правды отличить могу. Его имя не Глобус. Хоть он сам так назвался, но соврал. Я это сразу понял. И начал за ним наблюдать — ведь если человек еще не успев тебе руку пожать, уже врать начал, значит что-то не так. Я его даже расспрашивать не стал — все равно соврет. И стоило понаблюдать за ним, как понял, что Глобус внимательно так изучает наше вооружение, количество бойцов. С веселым оханьем расспросил наших доверчивых аборигенов об их уровнях, количестве жизни, магии. Восхищался просто ну очень сильно, кричал, что завидует страшно, но по доброму, шутил непрестанно, а в перерывах между шуток тихонечко пытался вызнать количество патронов к автомату и винтовке. Именно к автомату и винтовке. Ну а глаз Милы снайперский его так сильно напряг, что Глобус от нервического возбуждения едва не треснул вдоль линии материков, то есть по шву между ягодиц. И чуть не заработал от Милы пинка под сраку из-за того что очень уж сильно хотел знать как работает прицел и как далеко видит. Но! Так он это мило и смешно делал, что никто даже и не пронюхал нихрена! Никто не просек! И человечишка Глобус поимел кучу информации о нас. И собрался, было, он уходить… незаметно так… я почуял, Миле велел посматривать. И попытался бы он уйти, но тут появились Своды и он решил задержаться. Чуть попозжа и вы подошли. Теперь он закончил изучать инфу с чужих Сводов, рассмотрел Артема и новеньких. Только один человек остался с кем он еще не разговаривал и ничего у него не выспрашивал.

— Я?

— Ты. О, а вот и черт помянутый глобический к нам бежит…

— Так он что? Тут ведь явно не просто любопытство.

— Шпиен он клятый. Гнида подосланная. Глобус обосранный — деда Федора аж скривило от злости, сидящий рядом с ним монструозный пес Цезарь едва слышно зарычал — Заслали его, Жирдяй. Заслали. Он пришел не жить к нам, а убивать нас. Вызнал примерные уровни, увидел оружие, рассмотрел, кто и где живет, понял кто из нас самый опасный. И попытался бы уйти к хозяевам с этой инфой, но сначала «ивент» случился внезапный от Хлюпа, о котором мы попозже поговорим обязательно, а теперь и уходить бы пора, но мы не дадим ему укатиться! Не уйдет падла!

Тут я и заметил, как сзади за мужичонкой Глобусом потихоньку идет наш амф, шлепая себе по грязи и держа у груди нарочито высоко поднятую охапку дров. То же мне конспиратор перепончатый… моток синтетической веревки висящий на его локте смотрелся органично — типа для дров веревочка… ага…

— Мы его?

— Брать его будем. Живьем. А потом расспросим. А затем убьем! — жестко ответил старик, повернув лицо ко мне — На него глядя ничего не говори. Он мужик, судя по всему ушлый. Может и по губам читать умеет. Как с тобой поручкается и пару шуток своих фирменных кинет, тут мы его и скрутим. Не уйдет. Не мы так Цезарь его свалит и удержит. А вот сразу убивать низя… живым, живым он нам нужен, Жирдяй. Так что пальнуть не вздумай из своей фузеи!

— Ага…

Еще через минуту состоялось наше знакомство.

— Вот это пушка трепещи мой тощий зад! — с широченной улыбкой выдал приблизившийся Глобус — На предохранителе да? А то вдруг пальнет и горы не станет… ха-ха-ха… а название у орудия есть? Такому красавцу грех имени не дать! Есть, а?

Я слишком вымотался, чтобы пытаться притворяться, поэтому рубанул прямо:

— Есть — улыбнулся я, глядя на Глобуса в упор — Назвал его Гнидодавом.

Лицо мужичка передернулось, он мгновенно понял, о ком я говорю — если слова он еще мог бы принять за неудачную шутку или похвальбу, то вот выражение моих глаз нельзя истолковать двояко.

Мои глаза ясно говорили — ты гнида!

— Берите его — коротко велел старик и амф тут же прыгнул вперед, намереваясь накинуть на шею Глобуса веревочную петлю. И позорно полетел вверх тормашками, когда засланный казачок странным скользящим движением легко увернулся от нападающего. В руке Глобуса сверкнуло короткое лезвие ножа, я рванул с плечами дробовик, но меня остановил сокрушенный выдох деда Федора и его жесткий приказ:

— Взять!

И громадный пес Цезарь рванулся вперед.

Не знаю, сколько силы, ловкости и прочих характеристик прокачала исполинская собака во время бесконечной беготни с момента старта Ковчега. Понятия не имею, сколько всего «милая собачка» подняла уровней за те дни с момента появления прибрежной живности, когда десятками давила крабов, раков, черепах и прочих несчастных обитателей сего мира, что появились на свою беду слишком рано. Если человеку могло бы это надоесть, кроме того, кому с рождения поставлен диагноз «задрот хронический», то для пса подобное времяпрепровождение было идеальным и никогда не могло наскучить. Приложить к этому опыт хорошо обученной собаки и результат не заставил себя ждать.

Через две секунды после броска раздался невнятный панический крик, упал на землю нож, затем уже более четко прозвучало:

— Только не убивайте! Не убивайте! Мужики!

Кричать глобусной гниде никто не мешал. Сконфуженный амф чесал затылок перепончатой лапой. Я удивленно качал головой. Спешным шагом к нам направлялись другие жители, а стоящий рядом благообразный дедушка Федор тихо и ехидно посмеивался, глядя, как над распростертым над землей человеком застыл огромный пес, не сводя со своей жертвы глаз.

— А он быстрый — хмыкнул Крух, избегая поднимать взор от земли — Увернулся так…

— И хорошо, что он увернулся — кивнул старик — Просто отлично.

— Это почему? — поинтересовался подошедший Влад — И уберите собачку, пока она не сожрала глобус.

— Юморист — тихо-тихо прошипел лежащий на земле мужичок — Смешно ему…

— Так ведь имя все равно не твое, недруг ты наш ситцевый — буркнул дед Федор — Чего переживаешь из-за глобуса? Я турист хреновый, но вот мнится мне, что мир новый совсем по-другому выглядит. Может и глобус про него еще не нарисовали. Цезарь, отойди от вонючки гнилостной. И лапы вытри о травку.

Пес недовольно заворчал, но все же отступил. И вытер задние лапы о траву… ну и дрессировка у псины. К тому времени я успел подойти поближе и наставить ствол дробовика на затылок пленника. Палец на спусковом крючке.

— Это почему? — повторил вопрос автомеханик — Почему хорошо, раз он увернулся? Ведь и убежать бы смог.

— И отлично — повторил дед — Почему? А чтобы вы привыкали орлы мои дырокрылые — к тому, что враг может оказаться сильнее вас, быстрее вас, умнее вас, хитрее вас. Начитались книжек фантастических! — внезапно повысил резко голос старик — Насмотрелись фильмов, где накачанный герой всех злодеев ногой по харе с разворота бьет и от пуль уворачивается при помощи освоенной у горного мастера техники тайного дыхания! Тьфу! Вот ты, Крух, перепончатокрылый ты наш… ты, когда на спинку Глобуса сутулого прыгал с мыслью дурной «а ща как поймаю», ты тень свою видел? Как он под ногами того проползла, на кого ты нападать собрался?

— Нет — признался Крух, достаточно неумело связывая веревкой запястья пленника.

— То-то и оно! В следующий раз поумнее будь! Если не хочешь переродиться ничего не помнящим водоплавающим! И родишься ты не где-нибудь, а в радиоактивной водичке, среди злобных и голодных монстров! Это всех касается! Всех кроме Глобуса! А ты слушай сюда…

— Да вы чего⁈ Чего я сделал? — зачастил вздернутый на руки лысый мужичок, натужно ворочая вывернутыми за спину руками — Ну бросился на меня лягушеобразный, я тут причем? Чего я сделал-то? Рефлекс сработал… я человек в прошлом пуганный, жизнью битый, многими обманутый… вот и дергаюсь…

— Замолкни — под резко потяжелевшим взглядом деда Федора пленник сник, отвел взгляд в сторону, плотнее сжал губы — У тебя милок два выбора. Либо все рассказываешь, потом мы на тебе проводим опыты, а затем сажаем в тюрьму, ограждаем от насмешек и льющихся на лысую голову помоев, даем пить и кушать, изредка болтаем на отвлеченные темы. Это был первый вариант. А выбор второй… мы тебя безо всяких разговоров запихиваем вон в тот янтарный сгусток. Ты ведь в Свод заглянул, да? Или нет? Прочел страницу, где про тюрьму липкую рассказано? Если верить словам книжным, то с тюрьмы янтарной не сбежать, план побега не состряпать, с сокамерником не поболтать и книжиц умных не почитать. Это заморозка. Анабиоз, если умными словами бросаться. И сколько ты там храниться будешь словно муха беременная или как просроченные крабовые палочки… того никто не знает.

— Да вы чего… нет, чего пугаете? Дед, ты чего? Кому я слово плохое сказал? Кого обидел?

— Замолкни! — старик не повысил голоса, но Глобус дернулся и замер — Невинного из себя не строй, лаптем не прикидывайся. Ясно кто ты по жизни. Ты лучше послушай внимательно, я ведь самого главного не сказал. Ты теперь представь, планетоголовый, что нам отсюда уходить придется. Вот испугаемся мы прямо сейчас, да и уйдем отсюда навеки. Тюрьму с собой не утащить. Куда нам немощным. А вот закопать ее я сумею! И богатырей наших пособить попрошу, вместе яму и спроворим, янтарь туда сбросим… вместе с тобой! — загремел дед Федор — И землицей присыплем, камней навалим, нужду малую и большую справим, да и уйдем! Потом если тебя кто и откопает случайно, если наткнется на могилку твою жидкую, то случится это ой как нескоро! Может лет через триста по местному календарю! И вот вылезешь ты из могилки, оглядишься, а вокруг то и нет никого… все уж как двести лет назад в космос улетели! На планету с названием «Насрать на Глобуса!». Или мы все и вовсе в другой мир ушли! Или богами стали, а ты как был лысым куском дерьма, так им и остался! Ну! Говори, гнида! Кайся, падла!

— Говорить? — совсем другим голосом произнес ощерившийся Глобус — А нахрена? Так и так собачья судьба. Либо на цепи сидеть да по твоему приказу гавкать, либо в янтаре непробудным сном почивать. Амнистий ты мне не обещал, сокращения срока за примерное поведение не предусмотрено. И что выбрать прикажешь? Цепь или янтарь?

— С цепи можно сорваться, верно? — произнес дед Федор — Ты человек понятливый, сметливый, все подмечаешь. Когда-нибудь да сорвешься с цепи, убежишь. Ну, а еще, если говорливым окажешься и мелочи разные полезные про товарищей твоих гнилостных расскажешь, то можешь и более мягкое наказание получить — смерть. Сам тебя и кончу, сразу после того как порешим дружков твоих и убедимся, что ты только правду рассказал. Проснешься невиновным, с голой душой и телом, снова по просторам Ковчега скитаться начнешь честным босяком.

— Хотел бы я заново родиться — сам бы постарался себе голову разбить. Или собаку твою пнул бы разок по шарам мохнатым. Она бы меня еще разок укусила от обиды. И все — здравствуй новая жизнь — плюгавый мужичок вызывающе сплюнул на ногу амфа Круха — Подвинься головастик жаберный.

— Ну так пни собаку. Он любит, когда его обидеть пытаются. Употребляет обидчиков в корм вместе с ботинками — пожал плечами старик — Много ли от этого изменится? Мы разведку так и так пошлем, милок. Все одно найдем твоих дружков и задавим их. Как думаешь, получится у нас прирезать твоих корешей? А? Получится?

Глобус открыл было рот, завел глаза вверх… чавкнул губами… и снова захлопнул пасть. А дед Федор добродушно улыбнулся:

— Вот ты и признался. Значит, не дивизия врагов скрывается в кустах и тебя и поджидает. Значит, сумеем их задавить. Спасибо что признался в самом главном. Так что? Выбирай. Либо сначала споешь как соловей, а затем пару лет погавкаешь как цепная шавка, либо мы тебя замаринуем как гнилую помидорку на веки вечные. А перед тем как засунуть тебя в янтарь, я такую табличку тебе на груди напишу, что даже если меня рядом и не окажется, то никто и не подумает такого конченого ублюдка извращенца оттуда доставать.

— Ты ярлыки не вешай, дедуля…

— Давайте его уже прибьем, а? — не выдержал Влад — А? И сами найдем бандюков. Они же не потомки Чингачгука и Покахонтас, не спрячутся твари от зоркого богатырского русского взора.

— Верно! — поддержал его Белый.

— Угу! — не остался в стороне и амф Крух, брезгливо вытирая ногу о песок — Давайте кончать верблюда плевучего!

— Убить всегда успеется — повторил добрую мудрую истину дед Федор — Вот если бы можно было убить, отрезать голову и насадить на кол для предостережения остальных, тогда другое дело. Тогда уже начал бы тесать колышек двухметровый. А так… ну убьем мы его, развеем кучку пикселей по ветру, а дальше? Много с того поимеем? Ну что, Глобус, будешь говорить? А то сам видишь, товарищи злятся, собираются проломить тебе голову в районе Австралии, то бишь скуловой кости твоей хрупкой. Да и устал я, честно говоря, тебя упрашивать. Дел так и вовсе полно. Так что решай прямо сейчас.

— Ну… — замялся Глобус, лихорадочно бегая глазками по сторонам.

— Устал стоять, ждать и смотреть на глобус — признался я, закидывая дробовик на плечо — И дела на самом деле стоят. А время идет… в общем, если что, то я дома. Как пойдете убивать злыдней — зовите.

— Позовем, позовем — закивал дед Федор — Как не позвать на веселье… иди, Жирдяюшка, иди, отдохни пока. А я сейчас Глобус колану и в гости наведаюсь. Расскажешь, что на горе увидал и что услыхал.

— Угу — кивнул я уже на ходу, посмеиваясь про себя.

Непрост наш старичок, ой непрост — вон как в роль улыбчивого жестокого дедушки вошел. Не поймешь где игра, а где все по-настоящему. Хотя какая к черту игра — такой человек и в реальном мире со спокойной улыбкой глотку тебе передавит, подождет чуток, а затем пальцы платочком вытрет да и пойдет себе дальше…

Дома меня уже ждали. И сразу одарили кружкой горячего рыбного бульона.

Поблагодарив Лесю, я осторожно отхлебнул и удивленно огляделся.

Меня не было все утро, и это время Леся не потратила зря. Прибавилась еще одна бельевая веревка с парой выстиранных кусков чистой материи. Еще висело что-то вроде рваной черной кожаной куртки только с одним рукавом и обилием заклепок. Исчезли разбросанные там и сям ветви и мелкий хворост, перекочевав в кучу около выложенного мною вчера нашего личного очага. А чуть в стороне, метрах в пяти от дерева, появилось три короткие грядки из перекопанной и разрыхленной земли. Почва обильно полита, из нее торчит десяток коротких прутиков и это явно не попытка создать забор от жуков, скорее смахивает на рассаду.

Вот это да… Леся на самом деле настоящая хозяйка.

Интересно, сколько раз я буду это повторять? Ведь я давно убедился, что это так. А еще моя девушка обожает подбирать бездомных котят. Илия и Лисенок уже были здесь. Да и Артем тусил неподалеку, раздувая огонь в очаге.

Заглушив двигатель кеттенкрада, я громогласно объявил:

— Толстый папа вернулся! И чего мы там растим? — поинтересовался я.

— Ягодные кусты! Которые красные. Вдруг прорастут.

— Было бы неплохо — согласился я, отдавая Лесе две птичьи тушки — Дичь!

— Зажарю. И подам с ягодным соусом.

— Поразительно — хмыкнул я — С каждым днем у нас все больше разносолов.

— Чем вкуснее, тем радостней, разве нет?

— С этой мудростью не поспоришь. Лесь, пока я по горам шарахался, что-нибудь случилось? Помимо Янтарной Тюрьмы и Сводов.

— Не-а. Если не считать приползшую большущую морскую улитку размером с корову. Мужчины ее еле-еле убили. А у тебя как утро прошло?

— Ветряки и монстры. Все как всегда — вздохнул я, пусть немного, но красуясь. Ничто человеческое мне не чуждо — Как ребята?

— Нормально. Они поживут у нас?

— Конечно. Пусть чувствуют себя как дома. Артем!

— Ау?

— Оставайся здесь — жестко велел я, глядя, как вдалеке дед Федор склонился к мужичку Глобусу и внимательно слушает — Проследи за домом, за нашими красавицами. Приведи в порядок мотоцикл.

— Дядь Жирдяй, а ты?

— А я скоро вернусь. Сходим туда, куда послал нас лысый глобус и сразу вернусь.

— Будь осторожен! — на этот раз Леся не улыбалась, у губ залегла глубокая складка.

— Буду. Обязательно. Да, честно говоря, думаю, что буду там просто зрителем. Схожу за компанию можно сказать. Все, я убежал, вернусь к ужину!