На суше и на море - 1975

СЕЙСМИЧЕСКИЕ ПИСЬМЕНА НА ГОРНЫХ КРУЧАХ КАВКАЗА

Заставка Е. Скрынникова

В новогоднюю ночь многие из вас, читатели, в ожидании последнего в уходящем году удара кремлевских курантов бросали взгляд на бокал, в котором искрилось золотое Абрау-Дюрсо. И, может быть, кто-то вспомнил о добрых виноградарях и виноделах, а кто-то — слова Максима Горького об этом вине: «солнце в стакане»; но вряд ли кто-нибудь знал, что кроме Человека и Солнца здесь незримо присутствовал третий творец — катастрофическое землетрясение.

Когда-то подземные удары потрясли побережье Понтического (Черного) моря от Крыма до Новороссийской бухты. Разрывались и ползли горы, склоны их обваливались, скалы дробились, и в сторону моря стремительно неслись каменные лавины. Только возвышенные участки их поднимаются сейчас над водой: острова Большой и Малый Утриш у берегов Черного моря — безмолвные свидетели катастрофы тех дней. Еще накануне речка Абрау спокойно стекала в море. Но вот в ее устье сдвинулись горы и захлопнули долину, закрыли ее морские ворота. Подземные силы создали мощную дамбу. Она преградила путь речке и явилась надежным источником водоснабжения будущих винных заводов: озеро Абрау — «провал» в переводе с абхазского. Как тут не вспомнить залив Провал на Байкале, образовавшийся при землетрясении в канун 1862 г.

Дамба встала на пути пронзительных ветров, которыми так печально славится район Новороссийска. В котловине Абрау и соседней долине Дюрсо создался местный микроклимат, позволяющий выращивать уникальный виноград. Но на этом и закончилось благодеяние подземной стихии, и то лишь для далеких потомков. Сейчас еще трудно сказать, произошло ли это в 63 г. до н. э., когда при страшном землетрясении разваливались горы, земли пришли в непригодное для земледелия состояние, рушились крепости столицы Боспорского государства, или в 417 г. н. э., когда «в праздник Цереры на Боспорье случилось страшное разрушение городов и полей».

При раскопках на территории Боспорского государства на многих сооружениях археологи находят следы деформаций, вызванных землетрясениями. Разрушались даже подземные склепы и подземные подходы к ним — дромосы. А каждому, кто обследовал последствия землетрясений, известно, насколько меньшему воздействию подвергаются подземные сооружения по сравнению с наземными.

И вот два тысячелетия спустя группа сейсмогеологов Института земной коры Сибирского отделения АН СССР, получив задание проверить применимость в условиях Кавказа палеосейсмогеологического метода (способа определения места, силы и повторяемости сильных землетрясений по деформациям земли), разработанного в институте на материалах Монголо-Байкальского сейсмического пояса, приступила к исследованию этого хорошо изученного края.

…Просмотрены тысячи и тысячи аэрофотоснимков, нанесены на карты предположительные следы былых землетрясений, сверены результаты дешифрирования снимков с десятками карт: геологическими, тектоническими, геофизическими, батиметрическими (рельеф морского дна о многом может рассказать!) и другими.

Затем на вертолете мы поднимаемся в воздух и час за часом, день за днем кружим над выделенными точками. Часть из них исключается, как явно не связанная с землетрясениями («несейсмогенные»), около других ставится вопрос, третьи намечаются для первоочередного наземного обследования. Начинаются маршруты по прокаленному нещадным солнцем, заросшему колючими кустарниками южному склону Кавказского хребта.

Все следы былых землетрясений, задокументированные в маршрутах, наносятся на схему, составленную по аэрофотоснимкам. Первоначально она выглядит безжизненной, но постепенно одушевляется, и, наконец, мы уже видим на ней совершенно необычное геодинамическое явление: гигантские по ширине — до 100–150 м — и глубине — до 90 м, но короткие — не более 4 км трещины — расщеления гор, смещение их частей, перекрывших ряд долин, каменные крупноглыбовые потоки, ушедшие от своего источника на 3,5 км (из них до 2 км в море), в то время как при обычных обвалах они могли отойти от подошвы обвальных склонов не более чем на 50—100 м.

Вместе с тем, даже при самых сильных землетрясениях, известных на Земле, подобные образования не возникали. К тому же эти гигантские трещины не сопровождались разрушением близлежащих северных склонов гор и не связаны с явными глубинными разломами земной коры, подвижки по которым в конечном итоге и были причиной землетрясений.

По-видимому, здесь мы имеем дело с новым, ранее в геологии неизвествым явлением, — со своеобразной ползучестью и разрушением горных массивов, обусловленных эффектом вибрации, которые вызваны землетрясениями умеренной интенсивности, но необычно длительными. Этот «понтический феномен», может быть, объяснит некоторые загадки гибели средиземноморских культур. Есть основания ожидать открытия следов подобных своеобразных катастроф на берегах и островах Мраморного и Средиземного морей.

Признаки мощных землетрясений на Кавказе не ограничены только побережьем Черного моря.

С 1970 г. Институт земной коры ведет исследования по уточнению сейсмической опасности района высоконапорных плотин каскада гидроэлектростанций на р. Ингури. Первая из них уже строится у выхода реки с гор. 250-метровая толща воды нависнет над Колхидой. Разрушение такой плотины могло бы принести неисчислимые бедствия густозаселенной Стране Золотого Руна.

Чтобы обезопасить плотины Ингури-ГЭС от любых случайностей, Гидроэнергопроект не только сам ведет обширные изыскания, но и финансирует исследования различных учреждений, изучающих те или иные специфические явления природного комплекса, в том числе для определения сейсмической опасности створов ГЭС по палеосейсмогеологическим признакам.

По существующей официальной карте сейсмического районирования Кавказа максимально возможная сила землетрясения — 8 баллов. А не было ли ранее более сильных землетрясений?

Снова на столы ложатся тысячи аэрофотоснимков горных массивов южного склона Главного Кавказского хребта. Постепенно на картах от оз. Рица, через оз. Амткели, бассейны рек Кодори и Ингури до самых верховий Ингури выстраивается цепочка подозрительных остаточных деформаций земли: мощные трещины, проседания вершин гор, необычные оползания и обрушения горных склонов.

Многие тысячи километров «наматывает» наш вертолет над пиками гор, над ледниками, в глубоких теснинах гор Абхазии, Мегрелии, Сванетии. Наконец общая картина проясняется: не так уж спокоен Главный Кавказский хребет, как он представляется большинству сейсмологов и как он выглядит на официальной карте. Необходимы наземные исследования.

Для начала мы выбираем один из наиболее выразительных разломов на горе Абакура напротив Эльбруса. Недалеко от нас в заоблачные высоты взметнулся усеченный пик Ушбы — одной из самых труднодоступных вершин Кавказа.

От центра Сванетии города Местиа до нашей структуры полчаса полета. Однако взлететь на такой высоте даже наш двухтурбинный вертолет не может. Выручает… увлеченность летчиков. Они уже «заболели» палеосейсмогеологией, и сделать им хочется больше, чем они могут по своим строгим инструкциям.

Вертолет облегчают до предела, снимают баки с горючим, оставляют минимум топлива, и все-таки мы садимся у структуры, а взлетаем… вниз: вертолет съезжает к краю обрыва и срывается на сотни метров в ущелье, а затем постепенно начинает набирать высоту.

Гора Абакура рассечена мощной трещиной.

Здесь нас ждал первый сюрприз. На геологической карте указаны молодые мелководные морские осадочные горные породы, а мы в трещине сразу увидели основные и ультраосновные горные породы с сульфидным оруднением — признак глубинного разлома земной коры, которого на карте тоже не было. Так в первом же наземном маршруте была поколеблена наша вера в высокую геологическую изученность Кавказа.

После Абакуры на вертолете, на машинах и лошадях по карнизным дорогам, под которыми на тысячеметровой глубине ревут в теснинах реки, или пешком через обледенелые перевалы мы добирались до многих участков с необычными разрушениями склонов и вершин гор. Не все они связаны с землетрясениями, но постепенно на карту лег десяток сейсмогенных структур — следов былых землетрясений, сила которых достигала 9—10 баллов. Они лежат в зоне Главного Кавказского надвига и могут указывать на глубинные разломы, рассекающие кристаллический фундамент гор.

Подвижки по ним с трудом пробиваются через мощный чехол довольно пластичных осадочных отложений, поэтому сейсмогенные трещины — непротяженные (до нескольких километров), а иногда они вообще не выходят на поверхность, и эпицентральная зона землетрясения отмечена лишь специфическими сбросообвалами, обвалами, оползнями.

Таким образом, сейсмодислокации могут сослужить еще одну службу — быть свидетелями расположения глубинных разломов под осадочным чехлом. Так это или нет — окончательно могут сказать геофизики: глубинные разломы обычно дают аномалии в магнитном поле.

Местами землетрясения заметно повлияли на рельеф. К востоку от Ингури-ГЭС на водоразделе рек Джо-лори и Цинцкали при землетрясении образовался сброс высотой 5–9 м, протяженностью около 2 км. Он рассек русла пяти временных водотоков, ранее стекавших в р. Цинцкали, и направил их в р. Джолори, а по самому разлому забило 12 крупных источников.

Сторонники низкого сейсмического потенциала Кавказа часто апеллируют к древним памятникам архитектуры. Они считают, что само существование этих памятников служит доказательством того, что сильных землетрясений не было в течение сотен, а то и тысячи лет. Что ж, довод как будто веский. В верховьях р. Ингури, где существует несколько сейсмодислокаций, указывающих на землетрясения силой не менее девяти баллов, на скале стоит древняя церковь Святого Квирика. В другом месте, в дремучих субтропических зарослях близ Колхиды, мы наткнулись на хорошо сохранившуюся башню, которой явно более тысячи лет.

Так архитектурные памятники словно вошли в противоречие с сейсмогеологией. Однако мы-то глубоко убеждены, что сейсмогеология не может нас подвести. Значит, разгадку этого противоречия нужно искать в самих сооружениях.

И вот первая находка. В стене храма, оказывается, замурована плита с надписью на древнегрузинском языке: «Когда землетрясение разрушило церковь сию Святого Квирика, то я, Георгий сын Антония, украсил ее вновь. Поминайте нас, и Бог вас помилует…»

Осенью минувшего года сейсмо-геологический отряд поднялся еще выше по Ингури и в 10 км от Святого Квирика у селения Муркмеди увидел остатки крепости царицы Тамары — так называют ее сваны. Половина крепостной стены упала плашмя, как подкошенная, — только мощное сейсмическое движение скального основания могло так «сбить с ног» крепостную стену — все иные предположения здесь исключаются.

Итак, никакого противоречия нет. И «наши» сейсмодислокации, и характер разрушения древних построек одинаково указывают на землетрясение с силой в эпицентре не менее 9 баллов.

Башни же, которые мы встретили в субтропических зарослях, оказались остатками Великой Абхазской стены, построенной в VI в. при византийском императоре Юстиниане I. В ней через 50–70 м были башни. Следовательно, на прослеженных археологами 160 км этой стены их было свыше 2000, а сохранились единицы, причем только там, где в опасной зоне нет и сейсмодислокаций. К тому же единичные сооружения могут сохраниться даже при самых катастрофических землетрясениях — такие случаи нам хорошо известны по результатам обследования последствий землетрясений силой от 9 до 12 баллов.

Итак, в результате всего лишь двух полевых сезонов зона сейсмодислокаций прослежена от Черного моря до верховий рек Ингури и Цхенисцкали. По аэрофотоснимкам она прослеживается далее, почти до Каспийского моря. Мощные сейсмогенные разломы протяженностью до нескольких километров, сбросообвалы и другие следы былых землетрясений явно опрокидывают 7—8-балльный «потолок» официальных карт сейсмического районирования Кавказа.

К счастью, сейсмические катастрофы здесь не так сильны и не так часты, как в Среднеазиатской пли Байкальской сейсмических зонах, но и здесь землетрясения не так уж безобидны, как это представляется многим сейсмологам до настоящего времени. Во всяком случае, при выборе места и проектировании высоконапорных плотин гидроузлов нельзя не считаться с тем, что на Главном Кавказском хребте в недавнем прошлом были девяти- и даже десятибалльные землетрясения.

ЭЛЕКТРИЧЕСТВО «ПАСТБИЩ ЖИЗНИ»

Заставка Е. Скрынникова

Схемы выполнил П. Никиткин

Фото подобраны автором

Солнце склонялось к морю, когда Гиппократ вышел из экуса[7] и присел на скамью под развесистым платаном. Перед ним полукругом расположились ученики.

— Ну вот, друзья, мы снова вместе, — сказал Гиппократ. — Продолжим прерванную вчера беседу. Однако помните, о чем бы ни говорилось здесь, учиться вы должны не у меня, а у природы. Прежде чем лечить, вы должны научиться наблюдать, сравнивать, запоминать, записывать.

— Ты много путешествовал, учитель. Скажи, влияет ли природа разных мест на человека?

— Я твердо уверен, что это так. В своих странствиях по белу свету мне многое привелось увидеть. Но главное, что занимало мой ум: еда, питье и весь образ жизни люден. Множество окружающих человека вещей по-разному действует на пего. Болота и топи вредны своими испарениями. Дурное качество воды вызывает образование мочевых камней и опухолей селезенки. Присмотритесь внимательно ко всему, и вы убедитесь, что и направление ветра, и время года, и даже дождь могут существенно повлиять на ход болезни. Ничто не должно ускользнуть от острого взгляда врача.

— Учитель, ты говорил, что здоровье зависит но только от образа жизни, но и от воздуха!

— Еще Апаксимен Милетский считал аэр[8] всесодоржащим и всеобъединяющим началом. «Из него все рождается, — учил философ. — Люди, животные и растопил вдыхают частицы воздушного начала, дающего им жизнь и движение». Но мы не философы, а медики, и нас интересует целебное действие воздуха. Взгляните: площадка возле моего ятрейона[9] — это аэрарий. Тут, под сенью деревьев, в положенный час собираются больные, которым я прописал дыхательную гимнастику. Воздух — пастбище жизни. Он — величайший властитель всего и во всем. Он и первый целитель.

Воздух… Древние шумеры называли его Энлилем, почитая в нем «отца богов», «царя неба и земли», «владыку всех стран».

Могущественные вожди гордились, что «получили власть от самого Энлиля». Славили его за то, что он «ниспослал им процветание и победу над врагами». Именно Энлиль «называл имя царя», «вручал ему скипетр» и «взирал на него благосклонным взглядом».

Вот строки одного из гимнов, посвященных богу воздуха Энлилю:

Проходили века, сменялись эпохи, рушились алтари, совершенствовались представления человека об окружающем мире, на смену предрассудкам приходили достоверные знания… Но неизменным оставалось отношение людей к свежему воздуху.

Когда кто-то сказал Микельанджело лестные слова о его гениальности, убеленный сединами скульптор, живописец и поэт покачал головой и ответил:

— Всем я обязан тонкому воздуху окрестностей Ареццо.

Гёте говорил своим друзьям, что большинство его поэтических образов навеяно воздухом веймарских полей.

Выдающийся английский математик Уильям Гамильтон утверждал, что созреванию его замечательных математических идей способствовала атмосфера его любимого парка.

Да и кто на собственном опыте не убеждался в благотворной силе «хорошего» воздуха? Кто не рвался из душных помещений, из запыленного города на лоно природы к лесному, степному, горному или морскому воздуху? Словно изголодавшись по нему, мы время от времени неудержимо тянемся к «пастбищу жизни».

У многих народов сохранились предания о «живом» и «мертвом» воздухе, подобно легендам о «живой» и «мертвой» воде. Существуют поверья, что есть в горах «долины смерти», куда не забредает ни одна живая тварь, не залетает птица.

В обыденной речи мы часто пользуемся выражениями: «надо выйти на воздух», «надо подышать воздухом». А разве внутри наших жилищ нет его? В чем же тогда разница между ним и наружным воздухом?

В последние годы получили широкое распространение кондиционеры — технические устройства для подачи в закрытые помещения очищенного от пыли (или даже микроорганизмов) воздуха соответствующей температуры и влажности. Но вот парадокс: чем воздух чище, тем он… хуже. Это начинаешь сознавать как-то инстинктивно: из помещения с кондиционированным воздухом через некоторое время неудержимо тянет выйти наружу.

В конце прошлого века этим вопросом заинтересовался маститый русский гигиенист И. И. Кияницын. Он решил профильтровать воздух тщательнейшим образом и посмотреть, каково будет его действие на организм животных.

Ученый помещал кроликов, собак и морских свинок под стеклянный колпак, герметически привинчивавшийся к цинковому кругу. Воздух, подававшийся внутрь с помощью насоса, проходил через слой раскаленного песка, а затем охлаждался до нормальной температуры.

Опыты были поставлены по всем правилам. Обстоятельностью и строгостью научного подхода к любой задаче И. И. Кияницын снискал уважение в ученом мире. И на сей раз эксперименты были безупречны.

Что же оказалось? В идеально чистой атмосфере животные… быстро заболевали и погибали. А те, что были помещены в точно такой же аппарат, но со свободным притоком комнатного воздуха — обычного, неочищенного, — оставались живы-здоровы.

Во второй, третьей, четвертой сериях экспериментов, поставленных еще более тщательно, результат повторился. Значит, следовало искать объяснения.

Гибель животных указывала на несомненную негодность для жизни «идеального» воздуха. Вскрытия показали, что причиной заболевании и смерти животных было расстройство окислительных процессов организма.

Находясь под влиянием новых тогда идей Пастера, ученый категорически заявил, что причину гибели животных следует искать в том, что некие «окисляющие» микроорганизмы задерживались фильтрами. Но никаких таких микроорганизмов впоследствии найдено не было. Поскольку же опытам, как интересны они ни были, так и не нашлось толкования, о них вскоре забыли. И надолго.

Спустя двадцать лет в Калуге, в домике над Окой, увлеченно беседовали два человека. Один — вольнослушатель Калужского филиала Московского археологического института Александр Чижевский, другой — убеленный сединами учитель физики Калужского епархиального училища Константин Эдуардович Циолковский.

— Воздух в опытах Кияинцына, действительно, лишен был «живой силы», — говорил, смущенно краснея, молодой Чижевский. — Не нужно и сложных фильтров, достаточно в отверстие стеклянного колпака вставить кусочек ваты, и подопытные мыши спустя недолгое время начнут вести себя беспокойно. Химически воздух под колпаком совершенно тот же, что и снаружи, по физически… Вата задерживает электрические заряды, а лишенный их воздух неблагоприятен для живых существ…

— Это очень интересно и имеет прямое отношение к моим проектам! — воскликнул Циолковский. — Чрезвычайно важно, каким воздухом должны дышать люди, когда полетят к другим планетам… Понимаете ли вы, молодой человек, что в ваших руках находится загадка, и если вы решите се, весь мир вам будет рукоплескать?..

Нельзя сказать, чтобы идея о биологическом действии атмосферного электричества до этого не занимала умы. Однако ясности здесь не было. Неизвестно, какого рода электрические заряды и как именно они действуют на живые организмы.

В «Вестнике общественной гигиены, судебной и практической медицины» за 1899 г. Чижевский нашел статью И. П. Скворцова, который высказывался за исключительное значение воздушного электричества в жизнедеятельности организма.

В ходе длительного эволюционного развития органический мир нашей планеты не просто находился в тесном контакте с окружающей атмосферой, по прямо-таки жил его. Растворенное в ней электричество активно участвовало во всех процессах сложною взаимодействия между средой и организмом. Живые существа появились, эволюционировали и живут в ионизированной среде. Наличие в воздухе ионов — одно из условий нормального развития высокоорганизованной жизни.

Как образуются атмосферные ионы?

Под влиянием какого-либо источника энергии внешняя электронная оболочка молекулы газа теряет один электрон, приобретая положительный заряд. Этот свободный электрон присоединяется затем к нейтральной молекуле, заряжая ее отрицательно. К ней могут присоединиться еще несколько нейтральных молекул. Так образуются частицы, которые называют аэроионами. Атмосферный воздух под влиянием внешних ионизирующих факторов всегда содержит одновременно отрицательные и положительные ионы. Основным источником естественной аэроионизации служат находящиеся в воздухе газообразные продукты распада радия и тория — их эманация, которая в свою очередь непрерывно распадается, диссоциируя молекулы воздуха на положительные и отрицательные частицы. Второй по значению источник ионизации атмосферного воздуха — гамма-излучение радиевых солей, находящихся в поверхностном слое земной коры в ничтожном количестве. Установлено, что почти все каменные породы радиоактивны. Природные воды также содержат соли радиоактивных веществ.

Наконец, среди источников естественной аэроионизации следует отметить и космическое излучение.

Построив жилище, человек лишил себя нормально ионизированного воздуха — извратил естественную среду и вступил в конфликт с природой своего организма.

Чижевский решил в своей домашней лаборатории поставить эксперименты, которые должны были наконец разрешить все сомнения и вопросы.

Изучив литературные данные, он сосредоточил внимание на полярности ионов воздуха (аэроионов) и биологического действия как положительных, так и отрицательных зарядов. Источником электризации воздуха должна была послужить металлическая сетка с напаянными в ее узлах остриями, соединенная с одним из полюсов генератора высокого напряжения. Были оборудованы необходимыми приспособлениями клетки, закуплены крысы, продумана методика исследования.

Первые же опыты с полной очевидностью показали, что аэроионы отрицательной полярности оказывают на организм животных благоприятное действие, а положительной — вредное.

Известный шведский физикохимик профессор Сванте Аррениус, узнав об этих опытах, писал Чижевскому: «Вам удалось открыть явление весьма большого научного значения и поставить ряд очень смелых, неожиданных проблем».

С небольшими перерывами опыты, начатые в 1918 году, продолжались вплоть до 1925 года. Они подтвердили, что отрицательно ионизированный воздух повышает активность самых разнообразных сторон жизнедеятельности организма и может служить замечательным терапевтическим средством. Средний вес подопытных крыс неизменно превышал вес контрольных, и чем моложе были животные, тем более разительным получался эффект. Отрицательные ионы воздуха способствовали повышению жизненных сил организма. Впоследствии этот факт был неоднократно подтвержден на других биологических объектах как самим Чижевским, так и его учениками и последователями.

Любопытно, что до опыта очень многие крысы, приобретенные в местном виварии, в топ пли пион мере страдали рахитом вследствие недостатка в рационе витамина Д. После 15–20 сеансов аэроионизации рахит бесследно исчезал.

Эти и последующие опыты дали основание Чижевскому заявить о необходимости широкой разработки проблемы аэрононификаци для практических нужд медицины и животноводства. В понятие «аэрононификация» вошли программные положения ученого о создании в закрытых помещениях атмосферы, богатой отрицательными электрическими зарядами.

Как известно, Земля заряжена отрицательно, и в сравнительно близких к ее поверхности слоях преобладают положительные аэроионы, движущиеся сверху вниз. Соотношение же концентрации отрицательных и положительных ионов в единице объема воздуха в разных местностях неодинаково. Есть некоторые из них как исключение из общего правила, в которых регулярно наблюдается преобладание числа отрицательных аэроионов над положительными. Таков, например, воздух курортов Сестрорецка, Алма-Арасана, Бадгастенна, Биаррица и других. Чижевский назвал их электрокурортами.

Проблема аэрононификации и состоит в том, чтобы искусственным образом создать в среде нашего обитания атмосферу электрокурортов.

Многочисленные электрометрические измерения показали, что в 1 см³ воздуха лесных массивов и лугов содержится от 700 до 1500, а иногда и до 15 000 отрицательных аэроионов.

В жилых же помещениях их число, как правило, падает до 25 в той же единице объема. Такого количества едва-едва хватает для поддержания жизненного процесса организма.

Избыток положительных ионов всегда действует неблагоприятно, угнетает нервно-психический тонус, способствует быстрому утомлению и снижению активности обменных процессов. Именно это и происходит при использовании кондиционеров, которые дают «мертвый» воздух. Чтобы оживить его, непременно нужна искусственная ионизация, воздух должен быть, образно говоря, «витаминизирован» электричеством.

В начале 30-х годов в нашей стране была учреждена Центральная научно-исследовательская лаборатория ионификации.

В течение нескольких лет коллектив ученых, возглавляемый А. Л. Чижевским, исследовал влияние искусственной аэроионизации на разные биологические объекты: мышей, кроликов, овец, свиней, коров, птиц, куриных эмбрионов, пчел, дрозофил, семена растений и сами растения, наконец, на здоровых и больных людей. Эти работы заложили фундаментальные основы новой отрасли биофизики — биологической аэроионологии.

Разумеется, установить только сам факт благотворного действия отрицательных аэроионов на живые организмы далеко не достаточно, нужно познать механизм открытого эффекта. Какова природа связи организма с «электрической» средой?

Чижевский взялся за изучение белково-коллоидных структур крови, клеток, тканей и органов, представляющих собой, как известно, электрохимические системы. Оказалось, что во всех клетках и тканях организма непрерывно взаимодействуют, перемещаются и балансируют электростатические заряды, причем отрицательным зарядам принадлежит особо активная роль. Многочисленные опыты обнаружили, что достаточно организму в течение нескольких минут побыть в отрицательно ионизированном воздухе, как электрический потенциал всех клеток организма начинает возрастать и долго потом держится на достигнутом уровне. Значит, электростатическим «багажом» организма можно управлять!..

Под влиянием искусственно ионизированного воздуха меняются и функции отдельных органов, и общее нервно-психическое состояние организма в целом. Отрицательная ионизация улучшает состав крови, нормализует дыхание, обмен веществ, стимулирует рост, гормональную активность и т. д. Аэроионизация обладает, таким образом, универсальностью действия.

Пока все процессы в организме протекают нормально, ионизация воздуха в определенных дозах не вызывает каких-либо резких сдвигов ни в ту, ни в другую сторону, но в случае каких-либо болезненных изменений она способствует мобилизации жизненных сил, возврату организма в состояние равновесия.

Еще в опытах 1925 г. Чижевский заметил, что после пребывания морских свинок в атмосфере с повышенной концентрацией аэроионов реакция оседания эритроцитов в крови животных значительно замедляется. То же было отмечено в 30-х годах в других опытах. Значит, меняются электрохимические свойства коллоидной системы крови — она становится устойчивее. Напротив, избыток в атмосфере положительных аэроионов дает обратный эффект.

Естественно было предположить, что внутри организма происходит не одностороннее электрохимическое действие коллоидных частиц крови на клетки, а непрерывное электрохимическое взаимодействие этих частиц и клеток.

Вот как закладывался фундамент так называемой теории органического электрообмена.

— Многолетние размышления, — говорил А. Л. Чижевский автору этих строк, — привели меня к убеждению, что гипотеза органического электрообмена могла бы приблизить нас к выяснению природы целого ряда неясных вопросов физиологии здорового и больного организма, в частности проблемы старения…

Еще в начале 20-х годов в экспериментах над крысами ученый заметил, что систематическое вдыхание отрицательно ионизированного воздуха значительно задерживает старение животных. Позднее был сделан вывод, что поскольку источником электрической заряженности клеток является заряженность биологических коллоидов, то рост организма, его развитие и старение должны сопровождаться изменениями и в процессах органического электрообмена.

В середине 30-х годов Чижевский решил провести в Институте травматологической и неотложной медицинской помощи имени Склифосовского систематические замеры электрического заряда срезов тканей различных человеческих органов. Под микроскопом определялась подвижность в электрическом поле частиц этих тканей, взвешенных в коллоидном растворе. Зная напряженность поля и фиксируя скорость частиц, нетрудно было подсчитать силу, заставлявшую эти частички перемещаться, а по ней — величину их объемного заряда.

Сотни гистологических проб подверглись затем математико-статистической обработке. В итоге выявилась характерная закономерность: электрическая заряженность клеток падает с возрастом организма. Оказывается, максимальный электрический потенциал живое существо получает в момент зачатия и уже в утробе матери по мере развития плода начинается падение этого потенциала. Правда, весьма незначительное.

После рождения ребенка последовательное уменьшение электрического потенциала происходит быстрее, у разных людей по-разному, очевидно в зависимости от условии и образа жизни.

Вычерченный Чижевским график падения электрического потенциала человека с возрастом представлял собой прямую линию, продолжение которой до пересечения с нулевой чертой уводило куда-то к 180 годам. Кстати, основатель советской школы патофизиологов академик А. А. Богомолец исходя из других, чисто физиологических соображений пришел к такому же числу лет, отпущенных человеку природой.

Увы, мы сами порой виноваты в том, что ускоряем естественное падение данных нам от природы электрических — жизненных! — сил. А нельзя ли повысить степень общей электрозаряженности организма и тем самым гарантировать ему «запас прочности», как говорят инженеры? Систематическое вдыхание аэроиоиов могло бы стать средством сбережения электрического заряда в органических коллоидах.

В конце 40-х годов Чижевский обратил внимание на структуру крови при ее движении по кровеносным сосудам. Внимание ученого привлек самый, казалось бы, тривиальный факт: в свежих, еще не высохших мазках крови всегда имеются слипшиеся, наподобие монетных стопок, цепочки красных клеток — эритроцитов.

Что если эти «монетные столбики» представляют собой уцелевшие остатки неких пространственных ансамблей, которые образуются в потоке движущейся крови и разрушаются при ее остановке?..

Для проверки этой научной догадки были проведены тончайшие экспериментальные и сложнейшие теоретические исследования. И вот открыта динамически уравновешенная радиально-кольцевая структура живой крови — строгое пространственно-временное соподчинение движущихся эритроцитов. Оно теснейшим образом связано с биохимическими функциями крови, со сложными процессами обмена веществ и определяет безостановочную циркуляцию всей крови, находясь под бдительным управлением и контролем нервной системы.

Но самое интересное: и сама пространственная организация структуры эритроцитных ансамблей, и устойчивость ее обусловлены электрическим зарядом красных кровяных телец. Математические вычисления позволили Чижевскому увидеть в крови четко организованную электростатическую систему, постоянно балансирующую возле точки своего равновесия. От надежности этой системы зависит слаженность работы всех жизненно важных органов.

Ответственно же за электрообеспечение крови дыхание: из воздуха — благодаря наличию в нем аэроионов — организм получает необходимую «электрическую подпитку». Без нее не может эффективно функционировать любой организм.

Мне вспоминаются беседы с Александром Леонидовичем Чижевским незадолго до его безвременной кончины в 1964 г. Ученый сознавал огромное значение сделанных им открытий. В те дни готовилась первая Всесоюзная конференция по искусственной аэроионизации в животноводстве. Наука обогащалась новыми данными, убедительно подтверждающими правоту концепции Чижевского, справедливость сделанных им выводов.

— Солнце и воздух — вот наши основные жизноподатели, — говорил ученый. — Интуиция не обманула древних эскулапов. Теперь мы можем со всей определенностью сказать, что электрический режим воздушной среды обитания сильнейшим образом влияет на все живое. Аэроиоиы — мощный фактор усиления жизненного потенциала организма, сохранения нашего здоровья и продления жизни! Это весьма существенное звено для понимания проблемы «человек — биосфера».

Естественная ионизация воздуха служит как бы показателем его полноценности, сохранение которой в условиях научно-технической революции обрело необычайную значимость. Возникла задача тщательно изучить степень природной аэроионизации в ландшафтах разного типа при различных погодных условиях. Ионизация атмосферы должна входить в число факторов, систематически учитываемых метеорологической службой. Это поможет эффективнее использовать столь важный целебный дар природы.

КОРОТКО О РАЗНОМ

Как известно, в наше время ученые весьма активно изучают морские и океанические течения. Открываются новые, уточняются направления и скорости старых. Применяются различные способы — в море бросают запечатанные бутылки с записками, резиновые колбы яркой окраски, пластмассовых медуз.

Недавно американские океанографы пустили в Тихий океан близ Сан-Диего более 20 тысяч белых шариков от пинг-понга. За их путешествием по волнам должны были следить с воздуха. К сожалению, опыт не удался. Значительную часть шариков в первый же час проглотили крупные рыбы. Скорее всего, они приняли их за неожиданное лакомство — яйца морских черепах.

В устье Темзы были случайно обнаружены огромные почерневшие от времени бревна. Длина их достигала 12 метров. Радиоуглеродный анализ показал, что они находились на дне реки по крайней мере 1700 лет. Их сохранность объясняется тем, что бревна были покрыты наносами глины и песка. По мнению ученых, эти бревна являлись частью большой пристани, построенной римлянами. Отсюда вывозилась главным образом оловянная руда для производства бронзы. Бревна подвергли специальной консервации и выставили теперь в Новом лондонском музее. Там же демонстрируется рисунок, на котором археологи попытались реконструировать внешний вид старинной пристани.

КАК КАРТОФЕЛЬ ЗАВОЕВЫВАЛ ЕВРОПУ

Глава из книги «Повествование о нашем хлебе насущном»

Перевод с французского Л. Деревянкиной

Рис. Е. Скрынникова

Живет бедный человек, перебивается с хлеба на воду, не каждый день может поесть досыта. На долю его доставалось всякое, не раз приходилось потуже затягивать пояс. Иногда вдруг выпадала удача. Он наедался вволю, порой даже целый год не знал нужды. Все невзгоды тогда легко забывались. Но наступали тяжелые времена, и перед нами снова унылый лик, запавшие глаза. Нередко случалось, что в Европе люди умирали от голода. Долгие ненастья, затянувшаяся засуха, война — и вот уже по странам вновь бродит призрак смерти.

И вдруг, в середине XVI века, небывалая в истории удача: среди всевозможных одушевленных и неодушевленных предметов, прибывших из только что открытой Америки, появилось нечто такое, что дало бы возможность жителю Европы избежать голода. Картофель. Его легко выращивать, просто сохранять, он не боится града, приспосабливается ко всяким почвам и почти ко всякому климату. Это, можно сказать, был бесценный дар Европе от Америки, ее животворный подарок. А Европа лишь чуть бровью повела, взглянула на этот дар с пренебрежением и сразу же сказала «нет». Картофель был отвергнут. И отвержение это длилось в некоторых странах две сотни лет.

Такое упорство в сопротивлении благу встречается редко. И нам сейчас трудно понять, куда девался стыд у тех историков, которые утверждали: «Благодаря стараньям Пармантье картофель быстро получил признанье». Эта присказка ровно ни о чем не говорит. Пармантье выбился из сил, пытаясь сломить сопротивление, а его не понимали. Но еще удивительнее то, что историки обходят молчанием самый основной, самый потрясающий факт: ведь Пармантье написал свой «Трактат о выращивании и использовании картофеля» только в 1789 году и имел лишь относительный успех, тогда как картофель попал в Европу около 1540 года. На протяжении всего времени, разделяющего эти две даты, Европа разыгрывала спектакль, отвергая драгоценный подарок или принимая его только насильно, по принуждению. И особенно любопытно то, что из всех европейцев самое решительное, самое упорное сопротивление оказывали те, кому впоследствии одна даже мысль лишиться своего бифштекса с жареным картофелем будет представляться кошмаром: французы.

Tartuffoli. Kartoffeln, картофель, batata, potatoe. На Американском континенте области, где разводили картофель, были в сравнении с кукурузными не так уж велики. Ни Колумб, ни его ближайшие преемники в эти места не попали. Предстояло еще добраться до Тихого океана. И Писарро еще суждено было отправиться (в 1524 г.) из Панамы в Перу и там, продвигаясь по стране, смести с лица земли империю инков. В тех краях, на высоких плато, где не могла вызревать кукуруза, произрастало чудесное растение. Его с незапамятных времен выращивали искусные огородники. Они знали, как отобрать нужные клубни и получить новые сорта этого растения, которое у них называлось паппа. Традиции эти не погибли. Еще и теперь перуанские базары с их рядами картофельных клубней разного цвета, величины и формы поражают туриста своей красочностью.

Один из сподвижников Писарро, Пьер Сиеса, отправил в Испанию несколько клубней «с мякотью, как у каштана». Из Испании их посылают папе римскому. В то время новое растение, так же как фасоль и кукуруза, уже привлекло внимание ботаников. Папский легат отправил клубни Филиппу де Сиври, правителю в Монсе, а тот переслал их для исследования французскому ученому Шарлю из Эклюза, известному больше под латинским именем Клюзиус. Жил он в Австрии, в Вене.

26 января 1588 года — запомните эту дату — Клюзиус получил клубни. Собственной рукой он рисует первую ботаническую карточку, представляющую картофель, и делает внизу подпись по латыни, которую можно перевести так: «Мелкий трюфель (таратуфли), полученный в Вене от Филиппа Сиври 26 января 1588 года. Перуанская паппа Пьера Сиеса».

Мелкий трюфель. Итальянцы восприняли это слово как тартуфоли, немцы сделали из него картофельи, русские — картофель. Таким образом новое растение получило имя, которое осталось за ним в большей части Европы[10].

1590 год. Ботаник Гаспар Боэн, живший в Базеле, увидел «цветное изображение» (возможно, копию рисунка Клтозиуса) нового растения. Он заинтересовался им, собрал о нем сведения, раздобыл клубни и стал выращивать в своем саду. После четырехлетних наблюдений (швейцарцы народ кропотливый) Боэн составил описание на латыни под названием Solanum Tuberosum Esculentum, так как решил, и совершенно обоснованно, причислить повое растение к семейству пасленовых. Полтора века спустя Линней возьмет два первых слова из этого латинского выражения, и они навсегда останутся за картофелем как его научное название.

На новом материке наряду с испанцами обосновались и другие выходцы из Европы. Не следует забывать, что в те времена научный интерес всегда шел рука об руку с жадностью к золоту и девственным землям. В 1586 году на борту корабля, плавающего под флагом адмирала Уолтера Рели, возвращается из поездки в Виргинию Томас Хэрпоу и привозит с собой клубни, заинтересовавшие английских ботаников. Ботаник Джон Джерард посадил у себя эти клубни, а в 1597 году в его «Травнике» появляется описание с рисунком, не оставляющим никакого сомнения: это, безусловно, то же самое растение, какое Сиеса послал из Перу в Испанию.

Таким образом, к концу XVI века картофель был точно определен и описан тремя учеными-ботаниками: французом, швейцарцем, англичанином.

Описание картофеля встречается также в фармакопее, изданной в 1614 году в Тулузе. Оно очаровательно, и мы его здесь приведем: «Это круглые корни, белые как внутри, так и снаружи и довольно нежные… Удивительные в своем совершенстве, они покрыты сверху очень тоненькой кожицей или пленкой красного цвета». Подпись под рисунком такая: «Satyrium erythorium — растение, в просторечии называемое тартуст». Латинское выражение нам непонятно, а тартуст — это, конечно, тартуфоли, мелкий трюфель. Но и Satyrium и тартуст теперь совершенно забыты, канули в вечность. Люди в то время были далеки от научного любопытства, от ботанических терминов и явно не имели ни малейшего представления о пищевых качествах завезенных клубней. В 1596 году в Англии свирепствовал голод. «Почти двадцать дней, — записал очевидец, — ни у кого крошки во рту не было, и люди падали прямо на улице и в поле и умирали». Как раз в это самое время Джон Джерард неустанно изучал клубни, высаженные у него в саду. Никакого отношения к борьбе с голодом эти исследования не имели.

Первыми исследователями картофеля как пищевого продукта были испанцы. В 1573 году монахи больницы в Севилье стали задумываться, чем кормить своих больных и бедняков в неурожайные годы. Эконому больницы пришла в голову мысль закупить в испанских колониях в Америке новые клубни. Пусть их отвергают гурманы, а бедняки будут есть все, что им дадут. И вот тогда на свет появляется еще одно слово.

Клубневое растение перуанских индейцев, которое вывез и описал в Испанской хронике о Перу (1550 год) Пьер Сиеса, на своей родине называлось паппа (или папа). Однако на Американском континенте ость и другое клубневое растение, тоже из семейства пасленовых, только совсем иное по вкусу: патата, сладкий картофель. Он тоже был завезен в Европу, по по прижился из-за неблагоприятных климатических условий. И, конечно, эти два похожих слова, означавших родственные клубни, испанцы сразу же перепутали, что было почти неизбежно. Патата в устах испанцев превратилось в батата. Потом это растение вместе с названием переняли у испанцев англичане из колонии Виргинии, и в их произношении батата стало potaloe (потойтоу). Так картофель был окрещен для Англии, Америки и всех будущих стран, где говорят по-английски.

Монахи, ведавшие больницей в Севилье, оказались, надо сказать, смекалистыми. Получив из американских колоний груз бататов, они сообразили, что им нужно самим выращивать эти съедобные клубни, если те примутся. Клубни принялись. И вот вокруг Севильи на грядках запестрели белые и желтые цветы.

За всю первую половину XVII века эта новая культура распространилась мало, даже в Испании. В то время было только две категории ее потребителей: бедняки и солдаты. При беспросветной нужде будешь есть что угодно, у солдат же все определяется дисциплиной.

После раздела империи Карла V за испанцами сохранялись многие владения в Италии, Нидерландах, Франш-Контэ, где они держали гарнизоны. А во время Тридцатилетней войны испанцы и австрийцы вводят в Германию и Швейцарию войска наемных солдат из всех стран, в том числе и испанских пехотинцев, которые уже давно привыкли к бататам и возили их с собой в фургонах. Итальянские и швейцарские крестьяне, вступавшие в общение с солдатами, отнеслись к клубням подозрительно, но в Германии все было иначе.

В хрониках Тридцатилетней войны есть очень страшные записи. В 1640 году, когда война шла уже двадцать третий год, в некоторых местностях «можно было пройти много миль и не встретить ни человека, ни зверя, ни даже воробья: уцелевшие в деревнях дома завалены трупами и падалью. Мужчины, женщины, дети, слуги, лошади, свиньи, коровы лежат бок о бок или вповалку, задушенные чумой и другими болезнями. Все кишит червями, исклевано птицами, объедено волками и собаками, потому что нет никого, кто бы похоронил людей, пожалел их и оплакал». Кое-где посреди таких кладбищ бродили настоящие призраки, питались травой и кореньями, бывали случаи каннибализма. А теперь вообразите среди всего этого кошмара приход в Саксонию и Вестфалию испанских солдат. Когда они протягивали крестьянам картошку, те ели ее прямо так, сырую, и плакали от радости. Немного спустя они стали ее выращивать.

В XVII веке картофель был принят еще одной страной — Ирландией. Нищей католической Ирландией, отторженной от мира, забитой и задавленной англичанами, живущей всегда под угрозой голода. Когда в 1664 году Джон Форстер выпустил сочинение под названием «Выращивание картофеля увеличит благосостояние Англии», над ним смеялись. Автор осмелился предложить английским крестьянам последовать примеру ирландцев. От этой пищи бедняков англичане отвернулись с презрением. Однако они согласились принять ее как корм для скота.

Ни на что не похожий. Вы можете спросить: откуда же взялось такое отвращение? Почему европейцы принимают картофель только в принудительном порядке или под угрозой голодной смерти? Отвращение это нам теперь не попятно. Но попробуем все-таки кое в чем разобраться.

Прежде всего надо сказать, что картофель тогда был абсолютной диковинкой. По внешнему виду его не с чем было сравнивать, разве что с трюфелями. Но трюфели — это роскошь, редкий деликатес. Картофель не был похож на то овощи, которые европейцы с незапамятных времен клали в свой суп: бобы, горох. А вот фасоль, родственница этих стручковых, была принята сразу.

— Извините, — скажете вы, — но ведь картофель можно положить в суп с таким же успехом. Од даже подходит для этого гораздо больше, чем бобы и горох.

Верно. Но следует учесть еще одно обстоятельство. Когда картофель попал в Европу, он не только не был похож на что-то вполне привычное (исключая трюфели), он совершенно не был похож и на тот картофель, какой мы знаем сегодня.

Картофелины были совсем маленькие (мелкие трюфели), никому в голову не пришло их чистить, а картофель с шелухой был бы в супе мало приятен.

— В таком случае, почему же его не ели просто так, как отдельное овощное блюдо?

А дело все в том, что овощи ели тогда только в супе. Как отдельное блюдо среди простых людей в ходу был лишь один салат, а в некоторых областях — каштаны. Но даже любителям каштанов сваренный в кожуре картофель казался безвкусным, отдавал землей. В богатых домах помимо супа ели овощи только с крепким привкусом: репу, капусту, щавель, сурепку, анис, цикорий — или же тающие во рту: спаржу, артишоки. Людям, привыкшим к острым специям, картофель показался, конечно, еще преснее, чем крестьянам. Удивительно, что никто не догадался придать картофелю более резкий вкус, ведь недостатка в таких средствах тогда не было. Но случилось так, что скромный, неприглядный с виду картофель вышел на сцену как раз в тот момент, когда там только что появились блестящие «актеры» — заморские пряности, восторженно принятые публикой. Разве картофель мог с ними тягаться?

Не пришлась по вкусу и мучнистость картофеля. Другое дело, если б из него можно было получить муку и испечь хлеб или что-то близкое к хлебу. О, тогда бы его сразу признала вся Европа, и в первую очередь французы, для которых хлеб был высшей сущностью, — об этом свидетельствует вся история внедрения во Франции картофеля.

Пармантье. Обратимся к середине XVIII века. Уже восемнадцатого. Картофель понемногу завоевывает Германию, Фландрию, Швейцарию, более медленно Англию, Во Франции же — полный провал (исключая Лотарингию и часть Бургундии и Франш-Контэ, куда его привезли испанские солдаты). Большинство населения Франции картофеля в глаза не видело, а тем, кто видел, он доверия не внушал. В Безансоне местные власти запретили разводить картофель, так как эти новые клубни распространяют якобы проказу. В книге по кулинарии 1748 года можно было прочитать: «По всеобщему мнению, это самые вредные из овощей, однако народ, составляющий большую часть населения, ими питается». Вторая часть фразы противоречила первой и не отвечала истинному положению вещей. В 1748 году народ Франции картофелем не питался. Кое-где им начинали кормить скот, но люди его есть отказывались. Они не знали, как его приготовить, и не находили в нем вкуса. Даже в самом названии, данном ему французами, чувствуется оттенок пренебрежения: ротте de terre — «земляное яблоко». Позднее сербы скажут: кромпир, земляная груша.

Бедствия последних лет правления Людовика XIV не забывались. Пока философы наносили свой мощный удар по социальному строю, нуждающемуся в переменах, многие ученые продолжали без устали думать об угрозе голода, и кое-кого из них презираемые и отвергаемые клубни заинтересовали вовсе не своим курьезным названием. В 1761 году Дюамель дю Монсо, а в 1762 году Фреспо выступили в защиту картофеля в печати. Но кто их читал кроме других ученых да немногих любопытных? Газет в то время не было. Деревенские жители за пределами семьи могли слышать разве что только голос своего кюре. И вот ученые решили призвать духовенство на помощь. В 1765 году епископ из Кастра распределял картофель между священниками своей епархии: «Посадите его, покажите людям, как он растет и какой он вкусный». Мысли о голоде не перестают тревожить ученых. В 1772 году Академия наук, литературы и искусств в Безансоне выдвинула тему для конкурса: «Исследование пищевых продуктов, способных сократить бедствия неурожайных лет». Один из участников конкурса в качестве спасительного средства предложил картофель. И это в Безансоне, где несколько лет назад картофель был запрещен как носитель проказы! Исследование произвело сенсацию. Прекрасно изложенное, оно завоевало автору первую премию. Имя лауреата было Пармантье.

Антуан-Огюстэн Пармантье родился в 1737 году в Мондидье. Рос он без отца и всем в жизни был обязан только самому себе. Во время Семи летней войны армейский младший фармацевт Пармантье оказывается в плену в Германии и там на практике узнает истинную ценность картофеля.

У Пармантье симпатичная внешность, хорошие способности, и мы видим, как этот добрый, бескорыстный человек собственными силами пробивает себе путь в жизни. В 1772 году Пармантье получает место заведующего аптекой Дома инвалидов, но и тут он продолжает думать о картофеле, а после конкурса Безансонской академии разворачивает свой поход за картофель.

Поход этот был долгим и принес Пармантье столько же, и даже больше, врагов, сколько и друзей. «В своих исследованиях, — писал он, — я не ставлю себе иной цели, кроме развития искусств и добра вообще. Что еще могло бы меня воодушевить? Я не предприниматель и не коммерсант. Не добиваюсь никаких мест и никаких пенсий». Несомненно, это была правда. Но именно его бескорыстие и навлекло на него столько врагов. Если бы Пармантье преследовал выгоду и других соблазнял выгодой, он бы преуспел гораздо быстрее.

Получив одобрение Медицинского факультета в Париже после награждения за первое свое исследование, Пармантье продолжает публиковать работы на ту же тему, но его противники не сложили оружия. «Необходимо, — писал Пармантье, — чтобы картофель появился на столе как богачей, так и бедняков и чтобы он занял место, какое ему давно бы уже полагалось занять за его вкус, питательность и полезные для здоровья свойства». В своей «Истории частной жизни французов», выпущенной в 1783 году, Легран д’Осси как бы отвечает на это: «Вкус клейстера, попросту отсутствие вкуса, и вредность для здоровья этой пищи, которая плохо переваривается, заставили благородные дома отвергнуть ее и отдать людям с менее разборчивым вкусом и более крепким желудком, позволяющим есть все, чем можно утолить голод». Книги тогда издавались не таким тиражом, как теперь, и книг было неизмеримо меньше, поэтому все написанное принималось в расчет.

Не читавший книг парод наверняка бы принял предложенный ему Пармантье дар, если бы этот доброй души человек, разбиравшийся к тому же в мукомольном деле и хлебопечении, не тратил зря времени, пытаясь получить из картофеля муку, годную для хлеба. Попытки эти, впрочем, были вполне закономерны. Ведь для французов пища — равнозначна хлебу. Они не знали ничего, кроме хлеба и «похлебки», которую тоже ели с хлебом. Если им предложить хлеб из картофеля, они не отказались бы. Пармантье это хорошо знал.

На его стороне был король Людовик XVI, который предоставил ему для опытных посадок участки земли под Парижем. В 1785 году в день своих именин король велел украсить стол букетом цветов картофеля. Цветок был также в его петлице и в волосах королевы. Помимо того, король пожелал видеть клубни у себя на тарелке, хорошо понимая, что во всех этих опытах и пропаганде не было бы никакой необходимости, если бы картофель уже прочно везде укоренился. В деревнях бедняки его ели, но только бедняки. Видя, какая у Пармантье поддержка, некоторые угодливые придворные говорили: «Это растение нужно назвать пармантьерой». На улицах торговцы предлагали корзинки клубней с опытных полей, но парижане единодушно их бойкотировали. Им нужен был хлеб.

В своем первом выступлении в печати Пармантье прославлял картофель как средство спасения в голодный год. В работе 1781 года он продолжает развивать эту тему, а в 1789 году выпускает свой большой труд «Трактат о выращивании и употреблении картофеля, батата и топинамбура». В предисловии мы читаем: «Клубни этого растения не боятся губительного действия града, могут в основном заменить хлеб, для чего пригодны в любом виде, замороженные или проросшие, и позволяют сберечь муку, когда по непредвиденным обстоятельствам та становится дорогой и недоступной». И Пармантье выражает желание видеть, как «виноградари, вместо того чтобы есть грубый хлеб из ячменя, гречихи и отрубей пополам с травой, сажали бы под своими лозами картофель и получали таким образом дополнительную пищу, которая в голодный год может заменить все другие продукты». Задача и теперь не изменилась: картофельная мука может заменить пшеничную. И опять-таки в голодный год. Картофель все еще представлялся палочкой-выручалочкой, спасательным кругом. Вот как обстояли дела в 1789 году, через двести один год после того, как Шарль из Оклюза впервые описал картофель.

1789 год. Никому это пока не ведомо, но голодные годы уже не за горами. И, как ни парадоксально, именно голод станет самым надежным союзником филантропа Пармантье. Тяжелые времена последовавших вскоре войн помогли картофелю появиться на столах французов, а потом и в поваренных книгах, где до этого его отвергали и поносили.

Картофель не был назван в честь Пармантье. Но французы помнят это имя и справедливо прославляют его в школьных учебниках, не говоря, однако, о том, какой упорной и продолжительной была его борьба. Благо хоть история обошлась с ним справедливо. Правда, одному ботанику заблагорассудилось развенчать то, что он называл «легендой о Пармантье». По его словам, картофель, для того чтобы пробить себе путь в мире, ни в Пармантье, ни в ком-либо другом не нуждался. Да, конечно. Так же как и Америка, родина картофеля, была бы рано или поздно открыта без всякого Христофора Колумба. Но получилось так, что и Колумб и Пармантье существовали и именно они, а некто иной совершили то, что совершили.

За последнее десятилетие вокруг Японии возникло много новых островов и полуостровов. «Изготовляются» они с помощью экскаваторов и ленточных транспортеров, перебрасывающих грунт из карьеров в море. Обходятся новые участки суши, однако, недешево.

Кораблестроительные фирмы представили правительственным экспертам проект создания плавающих островов-понтонов. На них в основном будут возводиться промышленные комплексы, для которых не хватает земельных площадей. Кроме того, на них можно разместить парки для отдыха и развлечений, туристские отели, стоянки для автомашин.

Предполагается использовать опыт сооружения супертанкеров. Полезная площадь плавучих платформ проектируется до 400 тыс. кв. м.

КРОВЬ ПЛАНЕТЫ

Заставка А. Шикина

С древних времен у всех народов кровь — синоним жизни и здоровья. И это попятно. Ведь она разносит по клеткам организма кислород и питательные элементы, выносит ненужные, вредные продукты обмена веществ. Кровь регулирует теплообмен, в случае ранения защищает организм от инфекции и ядов. Поэтому малейшее нарушение давления пли химического состава крови немедленно сказывается на жизнедеятельности всех органов тела.

Не напоминают ли многие функции крови роль воды в жизни Земли? Уже сегодняшние наши знания о ее значении позволяют назвать воду «кровью планеты».

Вода окутывает всю нашу планету, проникая до 30 км вглубь. Океаны, моря, реки, атмосферная влага… Если можно было бы поверхность планеты сгладить, то вся свободная вода покрыла бы земной шар слоем в 3 км.

Свободная вода находится в постоянном движении, вечно строит и перестраивает рельеф Земли. Советский геолог С. М. Григорьев подсчитал, что при нынешних темпах разрушения ветром и водой поверхности суши она за 110 млн. лет сравнялась бы с уровнем Мирового океана. Почему же этого не происходит? Кто постоянно наращивает сушу и углубляет океан? Вода и ветер, температурные колебания, микроорганизмы разрушают горные породы, и в результате гидролиза, окисления, гидратации продукты разрушения превращаются в почву, на которой развивается вся органическая жизнь суши. Разрушенные горные породы и почва постепенно смываются дождем и реками в океан, где частью растворяются в воде, частью оседают на дно. Осадочные донные породы медленно опускаются в глубь Земли, до глубин с температурой 425–450 °C. Здесь они цементируются веществами из водных растворов в надкритической фазе. Под давлением верхних пород зацементированные породы перемещаются к тому месту, где вещество мантии поднимается вверх, вслед за всплывающей горной областью, а затем превращается в вещество коры материков. В результате подобных процессов в литосфере содержится в химически связанном виде почти столько же воды, сколько и в свободном состоянии.

«Вероятно, трудно поверить, — пишет советский гидролог В. Ф. Дернгольц, — что нет такого природного тела на Земле, будь то металл или минерал, растение пли животное, газ, жидкость или твердое тело, которое не содержало бы воды, и притом при любой температуре. Водой проникнуто все — она «всю-дна». Огненная магма, изливающаяся из жерл вулканов, и та содержит воду, и притом не в малом количестве— до 12 %, а иногда и более». Образуя с помощью других химических соединении значительную часть вещества земной коры и постоянно перемещая его, вода «создаст» и поддерживает определенный облик нашей планеты как геологического образования, подобно тому как кровь поддерживает жизнь тела.

Воде обязана своим существованием вся жизнь на Земле. Известны бактерии, способные жить без кислорода, так называемые анаэробы, но без воды не существует ни одна форма земной жизни. Значение воды столь велико, что В. И. Вернадский даже предлагал «рассматривать жизнь как особую коллоидальную водную систему… как особое царство природных вод». А известный немецкий физиолог Дюбуа-Раймон называл жизнь «одушевленной водой».

Жизнь на Земле, по авторитетной гипотезе академика Опарина, возникла в первичном океане и с тех пор неразрывно связана с водой. Многие ученые обращали внимание на любопытный факт близости геохимического состава океанической воды и сравнительного содержания тех же химических элементов в крови животных и человека: хлора в морской воде 55 %, в крови — 49,3 %; натрия — соответственно 30,6 и 30 %; кислорода — 5,6 и 9,9 %; калия — 1,1 и 1,8 %; кальция — 1,2 и 0,8 % и т. д.

С помощью крови осуществляется дыхание животного организма. А Мировой океан? В нем растворена основная масса углекислого газа атмосферы и в результате фотосинтеза фитопланктоном и крупными водорослями вырабатывается значительная часть генерируемого в биосфере кислорода. Таким образом, наряду с лесными массивами Мировой океан — это своеобразные «легкие» планеты.

В Мировом океане более 97 % всех поверхностных вод Земли, и он служит гигантским конденсатором и распределителем тепла на планете. Вода необычайно подходит для этой роли. Ее средняя удельная теплоемкость в 5 раз больше средней удельной теплоемкости почвы. Поэтому вода долго сохраняет тепло и выносит его теплыми течениями в высокие широты. В формировании климата огромную роль играет и атмосферная влага. Ее сравнительно немного: сконденсированная на поверхности Земли, она покрыла бы планету слоем всего в 2,5 см. Но эта влага постоянно обновляется: испаряется с поверхности, забирая тепло, а затем, конденсируясь, отдает его и дождем или снегом возвращается в поверхностные и подземные воды. Поток атмосферной влаги переносит в несколько раз большую массу воды, чем все реки мира, а энергия испарения, накапливаемая им в год, в 340 тысяч раз больше, чем энергия, получаемая всем человечеством от сжигания нефти. Именно атмосферная влага вбирает в себя тепло океанских течений и разносит его в глубину континентов. Без этих потоков в экваториальных широтах была бы чудовищная жара, а в высоких — нестерпимый холод.

Вместе с океаном и атмосферной влагой в формировании климата участвует и огромное количество материкового и морского льда. Он не только аккумулирует тепловую энергию, но и играет роль экрана, отражающего солнечную радиацию, и в то же время роль подушки, предохраняющей нижележащие слои воды от замерзания. Он содержит в себе такое количество воды, которое в случае таяния льда могло бы поднять уровень Мирового океана на несколько десятков метров. В результате чего была бы затоплена большая часть плодородной и удобной для жизни человека суши.

Участвуя в создании земной коры, почвы и биосферы, вода способствовала возникновению и прогрессу человеческой культуры. С древних времен люди селились и строили города в первую очередь на берегах естественных водоемов. Реки, озера и моря с древних времен служили удобными дорогами во все уголки планеты. Возникновение поливного земледелия ознаменовало новую эру в истории человечества.

Водяное колесо было первым приспособлением для использования механической природной энергии, а паровая машина в начале XVIII века породила первую промышленную революцию.

Настоящее и будущее цивилизации в еще большей мере, чем ее прошлое, зависят от воды. Постоянный рост современного производства требует огромного ее количества — в среднем до 500–600 т на 1 т продукции. Промышленность, коммунальное и сельское хозяйство развивающихся стран в начале 60-х годов потребляли 38,7 л/день в пересчете на душу населения, а США — 6800 л/день, причем на личное потребление использовалось только около 6 % этого количества.

Если темпы прироста населения и развития промышленности останутся прежними, то только потребление воды в сельском хозяйстве через 25 лет увеличится в два раза! Хватит ли людям воды в 2000 г.? На первый взгляд, ее на земле, под землей и в воздухе огромное количество: около 1 400 млн. км³. Но, во-первых, для питья, сельского хозяйства и промышленности годится не всякая вода, а лишь пресная и чистая. Во-вторых, вода всего нужнее там, где расположены заводы, крупные города. Но в последнюю четверть века уже не в тех местностях, где воды испокон веков было мало (Сахара, Средняя Азия, Ближний Восток), а в Европе и США появились города и целые районы, страдающие от ее недостатка из-за того, что суммарное потребление воды промышленностью уже стало сравнимо с речным стоком и запасами подземных вод. Одновременно с истощением водных ресурсов происходит загрязнение подземных, поверхностных и атмосферных вод бытовыми и производственными отходами и ядохимикатами. Зловещим предупрежденном многим промышленным районам мира служит положение в бассейне р. Рейн. В верхнем течении Рейна загрязнение воды столь высоко, что через поперечное сечение реки за одну секунду проходит 1 кг хлоридов, а на границе между ФРГ и Нидерландами хлоридов содержится уже 350 кг/сек. Кроме того, воды Рейна загрязнены солями железа, ртутью, свинцом, кадмием, а также фенолами, детергентами и пр.

Промышленность не только сбрасывает в реки ядовитые отходы, по и отдает меньше воды, чем забирает из источников, так как часть ее входит в состав конечного продукта или испаряется. Безвозвратное потребление воды в США в 1965 г. составило 390 тыс. л в день, а в 1985 г. должно, по подсчетам, возрасти в 20 раз!

В отдельных случаях от водного голода сегодня еще спасают подземные воды. Но они плохо изучены, мы почти не знаем, как они восполняются, как сообщаются друг с другом. Может быть, закачка в глубинные скважины ядовитых промышленных стоков, которая сейчас широко практикуется, чревата опасностью заражения огромных масс воды.

Отдельные попытки управлять распределением воды делались испокон веков. Самые простые — строительство дамб, запруд, плотин и водохранилищ. Но водохранилища, как теперь стало известно, порождают и серьезные нежелательные последствия: большое испарение воды, затопление и заболачивание земель, ухудшение водного режима в прибрежной зоне, климатические, экологические нарушения и т. д. В последнее время часто появляется соблазн восполнить где-нибудь недостаток воды переброской туда части стока другой реки с помощью капала. Однако не всегда удается предвидеть все нежелательные гидрологические, климатические, экологические и другие последствия осуществления такого проекта. Поэтому очевидно, что крупномасштабные проекты подобного рода должны приниматься с осторожностью.

Если, например, отвести часть стока реки Обь в Среднюю Азию, то уменьшится количество тепла, приносимого рекой в Северный Ледовитый океан. Льды будут дольше блокировать Северный морской путь, изменится климат в бассейне реки, уровень грунтовых вод и т. д. Поэтому подобные планы должны основываться на глубочайших и всесторонних исследованиях.

Радужные надежды возлагаются и на опреснение морской воды с помощью атомной энергии. Но и здесь необходимо продумать все возможные последствия такого вмешательства в чрезвычайно тонко отрегулированный механизм природы.

Не менее сложные научные и практические вопросы возникают в связи с загрязнением воды.

Все отходы и вредные вещества, попавшие в атмосферу, на почву и в поверхностные воды суши, в конце концов попадают в океан, превращая его в сточную яму планеты. Сейчас в океан поступает ежегодно около 10 тыс. т ядовитой для всего живого ртути и 200 тыс. т свинца, который в основном добавляется к нефтепродуктам, в первую очередь в бензин для автомобилей, как антидетонационная присадка (в виде тетраэтилсвинца).

Особенно быстро загрязняются поверхностные воды нефтепродуктами. Потери нефти из морских скважин, при авариях танкеров, очистке их приводят к тому, что в моря и океаны попадает б—12 млн. т нефти в год. Около одной пятой (!) поверхности океана постоянно покрыто нефтяной пленкой, губительной для большинства живых организмов. Если же учесть, что, скажем, концентрация в воде ДДТ даже в размере одной миллионной доли уменьшает генерацию кислорода фитопланктоном на 75 %, то станет понятным, почему содержание кислорода в атмосфере планеты, по некоторым данным, уменьшилось на несколько процентов, а в океане — на 12 %.

Жак Ив Кусто 30 лет изучал жизнь моря, проплыв тысячи километров по воде и под водой. Он с горечью отмечает, что за последние два десятилетия биологическая продуктивность океана понизилась на 30–50 % из-за загрязнения воды. Способность океана к самоочищению нарушена. Рыбные богатства быстро истощаются, уменьшается число видов морских животных и растений. Происходят сложные перестройки в морских экологических системах, в результате которых снижается продуктивность популяций ценных для человека видов животных и растении, а продуктивность сорных популяций повышается.

Одним из самых неприятных последствий загрязнения земных вод является то, что все вредные продукты через пищевую цепь в конце концов попадают в организм человека, а все последствия такого отравления еще не известны. Зато можно предвидеть последствия захоронения на дне океанов и морей контейнеров с отходами атомной промышленности. Сильные океанские течения уже сейчас иногда выносят на побережье контейнеры с радиоактивными отходами, захороненными в центре Атлантики.

Итак, для сохранения биосферы нужно научиться как можно меньше загрязнять и истощать водные ресурсы. Для этого необходимо знание законов взаимосвязей всех компонентов биосферы: леса, почвы, подземных, грунтовых и поверхностных вод, климатических условий и т. д. Надо знать водные ресурсы и особенности мирового водного баланса, хозяйственные потребности в воде, учитывать последствия освоения водных ресурсов. Пока что большинство этих проблем еще не решено. Например, в Северной Америке определены лишь запасы воды в Великих озерах, другие озера этого континента, как и большинство озер Африки и Азии, до сих пор гидрографами не изучены. Мы совершенно не представляем себе истинного водного баланса во многих странах и речных бассейнах. Между тем проблема рационального использования водных ресурсов — проблема международная, ибо все водные системы на Земле взаимосвязаны — либо непосредственно, либо через атмосферу и Мировой океан. Именно поэтому большинство стран мира включилось в выполнение программы Международного гидрологического десятилетия, разработанной при участии ЮНЕСКО. Эта программа предусматривает наиболее широкие по своим масштабам мероприятия для изучения роли природных факторов в жизни людей.

Первыми этапами решения задачи изучения и рационального использования водных ресурсов всей Земли будет определение всех видов вод и гидрологических объектов, всех потоков влаги в пределах гидросферы, атмосферы, литосферы и между ними.

Прежде всего, по мнению советского ученого Г. Ф. Хильми, необходимо разработать новый комплекс теоретических знаний, который позволил бы перейти от описания природы и учета ее ресурсов к проектированию преобразований природы. Ученый пишет, что сегодня ужо «нельзя пробовать преобразовывать природу сначала одним способом, а затем, если это окажется неудачным, переходить к испытанию другого способа. Поэтому необходима такая теория природных процессов и явлений, которая способна предвидеть ход явлений, в природных условиях никогда ранее не существовавших, а только запроектированных… Такие знания можно получить синтезом представлений, разработанных в геофизике, геохимии, географии, биоценологии, лесоводстве и других науках, используя одновременно современные представления о саморегулировании и самоорганизующихся системах».

В современных условиях речь должна идти уже не просто об использовании и освоении природных ресурсов, а о разработке новых принципов взаимодействия общества и окружающей среды, важнейшую часть которой составляет вода.

Несмотря на растущую загрязненность гидросферы, человечество располагает научными знаниями, чтобы ослабить вредные последствия уже совершившегося загрязнения, предотвратить дальнейшее. При этом важнейшее значение будет иметь опыт Советского Союза и других социалистических стран.

Этот опыт, очевидно, по смогут игнорировать и страны с иным социально-экономическим укладом. Очевидно, нужно ориентировать научно-технический прогресс на всемерное ограничение использования водоемких технологий и водоемкости продукции, максимальную очистку стоков, а в перспективе — на внедрение безводной технологии. Одновременно необходимо тщательнее продумывать крупномасштабные гидротехнические проекты, чтобы не нарушить сложившееся в биосфере равновесие.

В одном из парков столицы Шотландии Эдинбурга создан музей естественной истории под открытым небом. На его аллеях вскоре появятся исполненные в натуральную величину муляжи более 600 доисторических животных — динозавров, плезиозавров и т. п. Их делают из стальной проволоки, бетона и пластмасс.

В одном из мадридских архивов хранится интересный документ, которому исполнилось 400 лет.

Речь идет о письме отцов католической церкви королю Филиппу II, который по просьбе предприимчивых конкистадоров разрешил прорыть Панамский канал. Испанцы, стремясь к завоеванию новых земель на Тихом океане, готовились превратить сотни тысяч индейцев в рабов-строителей.

Однако церковники запретили осуществление такого проекта, мотивируя это тем, что христианин не должен разъединять водой то, что соединил бог.

В некоторых городах на юге США но совету орнитологов возводятся оригинальные башни высотой до 100 м, где могут поселиться одновременно две-три тысячи ласточек. Это необходимо для борьбы с комарами и другими вредными насекомыми. Установлено, что одна птица к день уничтожает около тысячи комаров. Естественно, такой способ значительно эффективнее ядохимикатов.

Неподалеку от Багдада, на восточном берегу Евфрата возвышаются руины древнего Вавилона. Правительство Ирака намерено восстановить Вавилон и одно из семи «чудес света» — легендарные «висячие сады». Восстановление этого памятника древней цивилизации будет проведено с помощью ЮНЕСКО и, по мнению иракских ученых, даст дополнительный материал по истории человеческой цивилизации в Месопотамии.

ЗАКОДИРОВАННАЯ ПОЭМА

Рис. Е. Скрынникова

Вначале несколько слов о том, каково было мнение о творениях Гомера до апреля 1870 г. Древнегреческий математик и географ, занимавший, так сказать, по совместительству пост директора Александрийской библиотеки, Эратосфен Киренский утверждал: поверить в сказки о странствиях Одиссея — равнозначно признать, что можно найти портного, который сшил бы мешок для всех стенающих ветров Средиземного моря…

Не верил ни единому слову Гомера историк и философ Деметрий, происходивший к тому же из города Скепсиса.

Иоганн Вольфганг Гёте, поэт и ученый, считал Гомера величайшим сказочником древнего мира. Такого же мнения придерживался Пушкин, а также Гнедич, переводчик «Илиады».

И лишь в 1870 г. лопата и заступ Генриха Шлимана положили конец этим невольным заблуждениям. Стены Трои, у которых сражались и умирали герои «Илиады», были откопаны. На Итаке нашли остатки дворца Одиссея. Спустя четыре года на свет божий появились камни златообильных Микен — города Агамемнона, царя и полководца ахейцев. Еще через 15 лет кое-что было раскопано на Крите — острове, к которому Гомер питал особое пристрастие и на описание которого не пожалел красок.

Лиха беда начало. В 1939 г. археологи обнаружили древний Пилос, откуда происходил Нестор. Гомер называл его мудрейшим. И этот эпитет не оказался преувеличением. Крепостные стены города были построены с удивительным инженерным мастерством. Улицы отличались продуманной планировкой, а главный театр обладал прекрасной акустикой. Кроме того, город нашли именно на том самом месте, куда его поместил сам Гомер, — на юге Пелопонеса.

Вот тебе и сказочник! Достоверность его данных просто поразительна. Словом, не сказочник, а пунктуальнейший летописец и первый военный корреспондент в мировой практике.

Вспомним, однако, что эпопея Гомера — историческое повествование в двух частях.

Нам уже понятно, сколь большую роль в археологии сыграла «Илиада». По ее прямым указаниям были перекопаны тысячи тонн напластований последующих эпох. А как обстоит дело с «Одиссеей»? Может, хоть тут осталось место сказкам? Уж слишком удивительные места посещал ее хитроумный герой. Слишком запутанными были его маршруты по Средиземноморью. Слишком удивительные люди и чудища встречались ему на пути.

Итак, «Илиада» значительно реалистичнее «Одиссеи». В чем же тут дело? Откуда такая загадочность маршрута сына Лаэрта?

Наука уже ответила на эти вопросы. Но прежде остановимся на попытках расшифровать сам путь хитроумного Одиссея по морю.

Начало этой дискуссии положил Плутарх. Он утверждал, что Одиссей достиг островов Британии. Немецкий путешественник и географ Гумбольдт в 1848 г. писал, что корабли греков приставали к Мадейре. Другие исследователи продолжили его маршрут до Азорских островов.

Наиболее горячие споры и предположения развернулись в нашем веке. Англичанин Эрни Брэдфорд верил в правдивость «Одиссеи» с неменьшим упорством, чем Шлиман в «Илиаду». Он взял поэму на борт своей яхты и в 1949 г. отправился по следам гомеровского героя в Средиземное море. Руководствуясь только указаниями поэта, он посетил Сицилию, Сардинию, Мальту, острова Тирренского моря, а затем и побережье Туниса.

В своей книге «Путешествия с Гомером» Брэдфорд утверждает, что, поэма — превосходная инструкция для капитанов парусных судов. Гомеровские данные по навигации не устарели. Древнюю поэму можно считать просто вахтенным журналом моряка.

Еще дальше пошли братья Вольф (один из них архитектор, другой — историк). Они попытались найти еще более точный ответ на вопрос, где в действительности останавливался Одиссей. Они тщательно изучили античную мифологию, особенно данные о божествах, олицетворяющих различные ветры, а также пухлые папки с метеорологическими данными по Средиземноморью за последние сто десять лет. После этого они пунктуально изучили навигационные сведения, содержащиеся во второй поэме Гомера. Полученные результаты они свели в одну карту и… получилось широкое, замкнутое кольцо вокруг Сицилии.

Как работали братья? Определяли направления господствующих ветров, их силу, угол по отношению к морским течениям. Учитывали возможную скорость парусных судов и одновременно фактические цифры из поэмы о длительности переходов парусников Одиссея от одного удивительного острова к другому.

Уверенность в своей правоте братья черпали прежде всего в том, что составленное ими кольцо своими неровностями упиралось на карте в берега Африки, Италии, материковой Греции и различных островов. Это и были вынужденные остановки Одиссея. Поэма начинала выглядеть как книга о трудных морских путешествиях с приключениями, как книга о планомерном исследовании бассейна Средиземноморья.

Итак, говорят братья, чудовища Сцилла и Харибда — это узкое место в Мессинском проливе. Остров Сирен — это островок Пунтадельфаро (в современных справочниках для капитанов есть совет держаться от него на расстоянии минимум одной мили).

Далее, страна Лотофагов — остров Джерба. Остров циклопов — побережье Туниса. Царство бога ветров — Мальта. Страна киммерийцев — область близ Палермо. Владения волшебницы Цирцеи — остров Устика в Тирренском море.

Найти страну лестригонов — кровожадных людоедов — помогли археологи. На восточном берегу Сардинии были обнаружены поселения «варваров», в кострах которых па-ряду с костями животных ученые увидели и тщательно раздробленные кости людей…

Не будем утверждать, что это останки верных друзей Одиссея. Но… радиоуглеродный анализ показал: их возраст почти совпадает с эпохой Троянской войны.

Такова версия братьев Вольф. Во многом она спорна, но основная идея се весьма правильна.

Француз Жильбер Пийо захотел уточнить расчеты братьев. Сказано — сделано. Не один вечер просидел Пийо за своим рабочим столом, прибегая к методам математики. Цифры переносились на десятки вариантов карт. Один из его первых выводов — Одиссей плавал не только по Средиземному морю, но побывал и в Атлантике.

Жильбер Пийо подметил, что корабли Одиссея первое время стремительно подгонял восточный ветер — Эвер, сын Эола. Кроме того, француз очень точно высчитал скорость парусных кораблей той эпохи (8,7 узла) и умножил ее на длительность морских переходов, выраженную у Гомера в сутках. Кольцо у него тоже получилось, по диаметр вышел более солидным.

Проверку делали на участках, в географической точности которых нельзя сомневаться. Например, от Итаки до Пилоса или от Корфу до Итаки. Оказалось, что продолжительность таких «каботажных» рейсов древних греков можно вычислить с точностью до одного часа. И цифры здесь полностью совпадали с гомеровскими.

После этого процесс умножения полученных чисел пошел уже увереннее. И вышло, что царь Итаки обязательно должен был побывать за Геркулесовыми столбами.

Пийо проверил свои выкладки и другим способом. В поэме, как известно, есть места, где говорится о том, как смелые моряки ориентируются по звездам. Например, когда корабли Одиссея покидали остров Огигию, нимфа Калипсо указала им такой путь, чтобы самая яркая звездочка оставалась слева. Выяснив у астрономов, что такой звездой мог быть только Сириус, Пийо сделал вывод: корабли античного героя повернули от Огигии на юг. Но куда поместить саму Огигию, если от нее отважные греки очень долго плыли в одном направлении? Видимо, где-то в Атлантике, севернее Гибралтара.

Вот как Пийо представляет себе весь маршрут Одиссея.

Окончилась Троянская война. Корабли царя Итаки плывут на родной остров, но буря мешает им пристать к нему, она гонит корабли дальше, на запад, целых девять дней. На десятый показывается пустынный берег страны лотофагов. Французский исследователь помещает ее в Марокко. Имеются достоверные сведения, что в незапамятные времена жители этих мест добывали из растений наркотики. Соком загадочных «лотосов» и были опьянены спутники Одиссея.

Снова в путь. Через четыре дня ветер пригоняет парусные корабли к архипелагу циклопов. Сходство с Канарскими островами можно подтвердить тут целым рядом деталей. Земли там плодородны, в изобилии растут овощи и фрукты, климат мягкий. Все как у Гомера.

Что касается самих циклопов, то Пийо склонен видеть здесь антропоморфизм, одухотворение стихийных сил природы, в данном случае действие вулкана.

Когда Одиссей и его спутники приближаются к острову, разгневанный великан Полифем хватает огромные обломки скал и бросает их в море. Возможно, древние мореплаватели были свидетелями, как из жерла огнедышащей горы вверх вылетали каменные бомбы и падали в море возле их кораблей…

Спасаясь от гнева Полифема, древнегреческие путешественники попадают в полный штиль. (Современные капиталы говорят, что у Канар это довольно частое явление.) Пришлось приналечь на весла.

Они плывут на север, и на горизонте появляется остров Эола. Гомер повествует, что остров был опоясан неприступной медной стеной, стоящей на гладких скалах. Описания древнегреческого рапсода очень и очень напоминают Мадейру. Чтобы проверить себя и заранее парализовать возражения скептиков, Пийо проделал такой интересный эксперимент. Он перевел на язык современной прозы эту часть из поэмы, несколько подчеркнув чисто описательные элементы. Затем страничку текста он дал прочитать опытному учителю географии с вопросом: какой остров скрывается за столь красочным рассказом? Тот сразу же ответил: «Мадейра!»

Затем шесть дней и шесть ночей корабли греков летят с раздутыми парусами дальше на север. Отмерив по своим расчетам на карте соответствующее расстояние, Жильбер Пийо устанавливает, что хитроумный Одиссей прибывает на западное побережье Ирландии — в страну лестригонов. Это государство воинственных и диких племен, как рассказывает Гомер. Здесь сырой климат и неудобные скалистые берега, покрытые лесами. По камням текут многочисленные ручьи… На Ирландию очень похоже. Но интересно и то, что отсюда Одиссей устремляется еще дальше на север. И получается теперь, что остров обольстительной Цирцеи — это Гебриды. Плен длился тут ровно год. За это время красавица родила гомеровскому герою сына Телегона.

Отсюда корабли греков опять попадают в Ирландию, то есть в страну туманов, где жители редко видят солнце. Опять существенные совпадения в климатических характеристиках!

Получается теперь, что Сцилла и Харибда должны находиться не у берегов Сицилии, а в Шотландии, а остров Огигия — еще севернее. Какой-то очень странный остров, где прямо из земли бьют фонтаны… (Не Исландия ли это?)

Вот только отсюда Одиссей повернул на юг.

Возможно ли, что еще в XII веке до нашей эры греческие парусники заплывали столь далеко в северные широты? Раньше на этот вопрос было очень трудно ответить. Но теперь наука располагает данными, что уже за 500–700 лет до событий Троянской войны корабли критян и других народов Средиземноморья, искавших олово, довольно регулярно достигали туманных берегов Британии. Значит, новая гипотеза Пийо не так уж смела, как могло показаться с первого взгляда. Пусть даже некоторые крайние точки его карты не совсем верны, но для нас важно совсем другое.

Французский исследователь задался очень интересным вопросом: какова же цель всех этих путешествий Одиссея?

По его мнению, буря в Средиземном море, которая не позволила кораблям попасть на родную Итаку, — это всего лишь хитрость автора, поэтическое преувеличение, композиционный прием.

Хорошо прослеживается в поэме явная тенденция прославить моряков, умножить на пути различные трудности и показать героические усилия в их преодолении. И это все — не случайно. Гомер, собственно говоря, описал не вынужденные скитания по морям и океанам, а целенаправленную исследовательскую экспедицию древних греков.

Что же все-таки столь упорно исследовали греки? Цель у них была, конечно, очень серьезной. Не только сами географические открытия. Судя по всему, целью были и металлы. На первом месте олово, а на втором — золото. Без олова нельзя выплавить бронзу. А какой же это бронзовый век без бронзовых изделий?

Одним из главных источников оловянных руд для всех средиземноморских стран той эпохи были Британские острова. В ценной руде нуждались не только греки. Отсюда — жесточайшая конкуренция в торговле.

Посредником в доставке руды стал город Тартес на Пиренейском полуострове, захваченный финикийцами — главными соперниками греков. Из-за этого цена на дефицитный металл сильно повысилась. Нетрудно теперь представить, сколь высок был для греков соблазн самим посетить далекие кельтские страны и наладить с ними торговые контакты. И это было поручено царю Итаки, превосходному моряку и дипломату.

Можно еще раз вспомнить, как стремился Одиссей к северу и какой отвлекающий маневр он сделал, чтобы тайно обойти Пиренейский полуостров с его финикийским городом. Эту интереснейшую мысль французского исследователя трудно опровергнуть.

Пийо говорит, что есть вполне реальные основания предполагать, что отдельные места поэмы с самого начала были сознательным образом «затуманены», точный путь Одиссея старательно замаскирован «происками богов и полубогов».

В полном соответствии с ситуацией эпохи автором было проявлено старание всячески скрыть от возможных конкурентов пути морской экспедиции и ее географические открытия. Словом, Жильбер Пийо склоняется к мысли, что «Одиссея» была «закодирована», чтобы содержащиеся в ней сведения не могли использовать другие народы для проникновения в западную часть Средиземноморья и в Атлантику.

Миновали века, и постепенно греки забыли о первоначальном смысле поэмы. Не могли знать о нем и первые исследователи этого уникального литературного произведения. Лишь пытливый ум людей второй половины XX века начал расшифровывать этот закодированный эпос.

Кого же можно считать конкурентами греков на море? Многие советские и зарубежные исследователи считают, что Гомер, создавая свою замечательную поэму, пересказал эпос древних мореходов — ахейцев (Микены) и минойцев (Крит). Возможно, в «Одиссее» отразились географические представления эпохи, восходящей к IV–III тысячелетию до нашей эры.

Это был весьма бурный период в истории Эгейского мира. Начинались первые попытки колонизации. Торговые города появляются на побережье Малой Азии, на Кипре, в Сицилии, на Мальте.

В прошлом веке еще не было точных данных о древнейших народах Средиземноморья. Ученые доверяли древнегреческим источникам, где говорилось о том, что все их соседи — «варвары». Однако сейчас можно назвать, например, ликийцев, карийцев и этрусков, которые находились на довольно высоком уровне развития.

К морским конкурентам греков можно отнести иллирийцев и пеласгов. Хорошими мореплавателями были финикийцы, служившие Египту, жители Балеарских островов, предки берберов, альмерийцы с юга Пиренеев, лигуры из Северной Италии.

Итак, Гомер воспел самое начало эпохи великих географических открытий античности и в силу особых обстоятельств той поры ему пришлось придать необычайно смелому и важному путешествию красивую, но совершенно сказочную форму.

О БИТВЕ РУСИЧЕЙ С ПОЛОВЦАМИ, РЕЧКЕ СТУГНЕ И КНЯЗЕ РОСТИСЛАВЕ

Рис. А. Болотникова

Листая страницы летописей и хроник, вчитываясь в лаконичные строки, повествующие о днях минувших, не сразу замечаешь любопытные особенности древних текстов. На первый взгляд, беспристрастно, порой монотонно, скупыми фразами сообщает летописец самое важное и существенное из случившегося за год. Перед мысленным взором встает монах-отшельник, склонившийся в тиши кельи за крепкими монастырскими стенами над листами пергамента. Он только сторонний наблюдатель, сухой регистратор фактов, чуждый мирской суете, политической борьбе своего времени. Лишь постепенно, сличая разные списки, обнаруживая многозначительные пропуски, вдумываясь в смысл авторских реплик и характеристик, начинаешь понимать, что рукой летописца водило отнюдь не желание объективно поведать потомкам о событиях своего века. Создатели летописей верой и правдой служили своему классу, своим владетельным князьям, отстаивали их интересы, осуждали их противников, стремились полемически заостренным изложением повлиять на ход последующих событий.

И все же порой не всегда легко разгадать причины пристального внимания древних авторов к событиям, на наш взгляд, малозначительным. Но именно здесь исследователя ждут удивительные находки, проливающие свет на личность автора, на его симпатии и антипатии, помогающие восстановить уже давно похороненные под пылью веков факты.

Кто не восхищался замечательным памятником древнерусской литературы — «Словом о полку Игореве»! Это одно из лучших творений мировой культуры. Написанная живым, выразительным языком, поэма-песнь от первой до последней строки проникнута беспредельным чувством любви к родине. Подробности и последствия трагического похода 1185 г. Игоря Святославича в половецкую степь мастерски вплетены в общерусское историческое полотно, использованы как повод для горячего призыва к единению Руси, к ее защите от внешних врагов.

Нет нужды пространно говорить о художественных достоинствах и научной значимости «Слова». Интерес к нему растет с каждым годом. Но имя гениального поэта нам неизвестно. Его творение — анонимно, как анонимны многие чудесные произведения древнерусских художников, зодчих, мастеров-ювелиров. Поэтому не утихают жаркие споры и о самом авторе бессмертной поэмы, и о времени ее создания. Ученые разных специальностей терпеливо ищут ответа на эти важные вопросы. И каждая новая деталь, каждый дополнительный штрих могут помочь в их решении.

Перед читателем «Слова» разворачиваются эпические картины русской природы, события прошедших времен сравниваются с настоящими. Автор в истории родной земли черпает примеры, подчеркивающие смысл происходящего.

Вот Игорь бежит из плена, прячется в зарослях по берегам Донца и проникновенно благодарит реку, укрывшую его от погони. И сразу, в противовес величавому, полноводному и гостеприимному Донцу, память поэта рисует образ другой реки — коварной Стугны, в которой почти сто лет назад утонул князь Ростислав.

Лирические, полные человеколюбивого сострадания строки. О чем, о каких событиях напоминали они?

В 1093 г., за 92 года до похода Игоря, половцы в очередной раз обрушились на русские земли и дошли почти до самого Киева. Навстречу им выступило объединенное войско русских князей Святополка Киевского, Владимира Мономаха Черниговского и его юного брата Ростислава Переяславского. Молодому князю было тогда 23 года. В битве у древнего Треполя русские потерпели жестокое поражение и бежали. Но судьба по была такой милостивой к Ростиславу, как впоследствии к Игорю. Переправляясь через Стугну, юноша князь утонул на глазах у своего прославленного брата.

Молодость Ростислава, безутешное горе его матери запечатлелись в памяти современников. «Ростислава же, — замечает летописец, — поискав, нашли в реке и принесли в Киев, и оплакала его мать, и все люди очень печалились о нем, молодости ради его».

Помимо летописи и «Слова» известия об этой битве и гибели Ростислава сохранились в «Поучении Мономаха» и в Киево-Печерском Патерике. Перечисляя свои труды и походы, Владимир, вероятно уже на склоне лет, кратко пишет: «После смерти отца и при Святополке на Стугне бились мы с половцами до вечера, бились у Халепа, и потом мир заключили с Тугорканом и с другими князьями половецкими». О смерти брата и сокрушительном поражении не сказано ни слова. Старый князь умел пользоваться фигурой умолчания.

Монахи знаменитого Печерского монастыря в Киеве рассказывали обо всем этом несколько иначе. Якобы перед отправлением в поход Ростислав с дружинниками поехал в монастырь испросить благословения. На берегу Днепра встретился им монах Григорий, набиравший воду. Спутники князя посмеялись над ним. Тогда Григорий объявил: «Все вы в воде умрете и с князем вашим». Услышав это, Ростислав распалился гневом, велел связать старца и утопить. Не пожелал он и прийти на похороны строптивого монаха, а Владимир Мономах пришел. Предсказание сбылось. Рассказчик Патерика с оттенком злорадства сообщает, как у Треполя «полкома сошедшимася, побегоша князи наши от лица противных, и молитвою прееха реку Владимир. Ростислав же утопе со всеми своими, по словеси блаженного Григория».

Итак, перед нами четыре описания одних и тех же событий, четыре мнения, четыре оценки. Летописец, оцепивший факты по горячим следам, когда стыд поражения и боль от утраты близких еще свежи были в памяти, сокрушается по поводу происшедшего и во многом винит князей, прежде всего Святополка, не слушавшего мудрых советов «нарочитых мужей». Для Владимира Мономаха битва у Треполя — не более чем один из множества военных эпизодов его бурной жизни. Печерский монах увидел во всем предначертание свыше и не преминул задним числом укорить и осудить гордеца Ростислава, похвалить «богобоязненного» Владимира, а заодно восславить свой монастырь.

Спустя много лет автор «Слова» вспомнил печальный случай. Но ему чужда нравоучительная мораль церковника. Наоборот, он искренне жалеет безвременно погибшего молодого князя и подводит читателя к мысли, что междоусобицы и распри князей открывают половцам дорогу на Русь.

Однако из сравнения текстов можно извлечь и другие, не менее любопытные подробности. При внимательном чтении заметна некоторая противоречивость в описании хода самой битвы и места гибели Ростислава. Согласно летописи и Патерику, сражение произошло у Треполя, а по Владимиру Мономаху — на речке Стугне у Халепа.

Современная Стугна — почти ручей, едва ли достигающий десятиметровой ширины, а в «Слове о полку Игореве» говорится, что она очень разливается к устью, принимая «чужие» ручьи и потоки.

В чем дело? Может быть, никакой путаницы нет, просто мы не совсем понимаем смысл древних записей? Или Владимир Мономах по прошествии многих лет запамятовал детали? Или автор «Слова» украсил действительность поэтическим вымыслом?

Чтобы разрешить возникшие недоумения, обратимся к летописной статье 1093 г., подробно излагающей интересующие нас события, и попробуем по карте окрестностей Киева представить себе, как было дело.

13 апреля умер в Киеве старый князь Всеволод Ярославич и был похоронен с честью в Софийском соборе. На великокняжеском престоле оказался его племянник Свято-полк, сидевший до этого в провинциальном Турове. Он привел с собой толпу жаждавших славы и богатства приближенных. Половцы, по обычаю, направили к новому князю посольство: подтвердить прежний мир. Но Святополк, не посоветовавшись с дружинниками отца и дяди, велел послов схватить и посадить под замок. Возмущенные коварством князя, половцы напали на Русь и осадили Торческий город. Святополк испугался, отпустил послов, запросил мира. Но было уже поздно. Война разгорелась. Пришлось собирать войско. Киевские мужи-бояре настаивали на продолжении переговоров. Но недальновидный князь заявил, что с семьюстами своих дружинников готов разбить врага. После долгих споров он все же согласился просить помощи в Чернигове и Переяславле у своих двоюродных братьев — Владимира и Ростислава.

Князья сошлись в Выдубицком монастыре под Киевом и повздорили. Бояре решительно пресекли ссору не в меру честолюбивых правителей: «Зачем вы ссоритесь между собою? А поганые губят землю Русскую. После договоритесь, а теперь отправляйтесь навстречу поганым — либо заключать мир, либо воевать».

Войска собрались в поход. Перед этим, наверное, и ездил Ростислав в Печерскую Лавру, где повстречал (если верить монахам) «вещего» старца Григория.

Русские дружины выступили из Киева. Путь их лежал вдоль Днепра. Граница Руси проходила тогда по реке Рось, впадающей в Днепр у Канева. Здесь еще Ярослав Мудрый поставил сторожевые крепости и разместил в них военные гарнизоны. На один из этих городов-крепостей — Торческ — и напали половцы.

Однако далеко русским идти не пришлось. Пока князья судили да рядили, кочевники прорвались за Рось и устремились на просторы Перепетова поля — степной поляны между Росью и Стугной. Половецкая конница оказалась на расстоянии однодневного перехода до Киева.

Соединенные полки трех князей остановились на левом берегу Стугны. Вновь держали совет. Владимир предложил, укрепившись на этом, высоком берегу реки, «в грозе сей», заключить мир. Киевляне воспротивились и настаивали на решительной битве. Дело происходило в конце мая. Стугна, по словам летописца, «наводнилася велми».

Преодолели реку. Построили дружину в боевые порядки. На правом фланге встал Святополк, в центре — Ростислав, слева — Владимир. Двинулись дальше. Мпповалп город Треполь, находившийся километрах в трех южнее устья Стугны. За оборонительным валом увидели половцев. С обеих сторон взметнулись вверх стяги. Бой начали лучники.

Первый удар половцы нанесли по правому флангу русских. Святополк бился крепко. Но его люди — киевляне — не выстояли и побежали. Тогда половцы навалились на полк Владимира. Разгорелась лютая битва. Побежали и Владимир с Ростиславом. Добрались до Стугны, стали переходить реку вброд. Ростислав начал тонуть. Владимир пытался спасти брата, но чуть не захлебнулся сам.

«Владимир же, — продолжает летописец, — перебрел реку с малой дружиною и перешел на другую сторону Днепра, плакался о брате и печальный прибыл в свой Чернигов».

Святополк отсиживался до вечера в Треполе, а ночью прискакал в Киев.

Вот подробный рассказ об этой злосчастной битве по тексту «Повести временных лет».

Взглянем на карту. Южнее речки Стугны, на самом берегу Днепра, у устья маленькой речушки Красной, раскинулось современное село Триполье — древний Треполь. Еще в 3–4 километрах к югу обнаруживаем село Халепье — несомненный Халеп «Поучения Моиомаха».

Одна загадка решена. Русские бились с половцами между этими пунктами. Поэтому летописец определял место боя «у Треполя», а Владимир — «у Халепа». Каждый из них, конечно, прав.

Но черниговский князь еще и уточнил — «на Стугне». А от Халепа до Стугны добрых 7–8 км. Приходится думать, что или русские с боем отступали к Стугне, или же Мономах почему-то счел нужным назвать именно эту реку в качестве ориентира. Сказано предельно ясно: «На Стугне бились мы с половцами до вечера, бились у Халепа». По Мономаху выходит, что Халеп находился совсем рядом со Стугной. А в действительности село Халепье — на самом берегу Днепра. И естественнее было бы указать: «На Днепре у Халепа». Опять загадка.

Вспомним ход битвы. Первоначально половцы прорвали правый фланг русских, и Святополк, спасаясь от них, затворился в Треполе. Практически центральный полк Ростислава и полк «левой руки» — Владимира оказались окруженными с трех сторон. Лишь четвертая сторона оставалась свободной. I–Io там путь отступления преграждал могучий Днепр.

Половцы стремились смять дружины Владимира и охватить со всех сторон русские войска. Братьям пришлось спасаться бегством. Летописец говорит, что они оказались у Стугны. Как это им удалось? Ведь половцы были у Треполя, миновать который беглецы никак не могли. Нить логических рассуждений рвется. Возникают все новые и новые вопросы. Может быть, Мономах и Ростислав пробились сквозь вражеские полки? Почему тогда они не последовали примеру Святополка и не укрылись за стенами Треполя? Что помешало им? Зачем нужно было вообще отходить к Стугне, переправляясь перед этим еще и через речку Красную? Наконец, почему Владимир Мономах, с трудом перейдя Стугну, не отправляется под защиту мощных укреплений Киева, а вновь рискует жизнью, форсируя Днепр?

Если бы не драгоценные строки из «Слова о полку Игореве» и особенности микрогидронимики окрестностей Киева, в нашем исследовании пришлось бы поставить точку.

Ученых, комментировавших знаменитую поэму, смущало не соответствующее действительности описание реки Стугны. Она мелководна и узка, утонуть в пей трудно. Стугна к устью не расширяется, вопреки указаниям автора «Слова» («росторена к усту»), и не принимает здесь многочисленных ручьев и потоков. Особенно казалось странным определение «чужие» по отношению к последним. Полагают, что река широко разлилась весной («наполнилась велми»), а чужие ручьи и потоки — это правые притоки Стугны, впадающие в нее с «чужой», половецкой стороны. Вот почему река стала «чужой по крови» русскому князю и предала его!

Увлекательное, фольклорное толкование спорного места, к сожалению, неверно по существу. В конце XI века Стугна отнюдь не была пограничным рубежом между владениями Киевской Руси и половецкой орды. Оба ее берега принадлежали русичам. Южнее Стугны стояли также известные древнерусские города: не раз упомянутые выше Треполь, Халеп, Торческ, а также Юрьев (Белая Церковь), Заруб, Родпя (Княжая гора) и многие другие. Еще в начале 30-х годов XI века граница Руси передвинулась на 40–60 км к югу от Стугны и проходила по реке Рось. В «Повести временных лет» об этом ясно и недвусмысленно сказано: «Ярослав поча ставити города по Роси».

Все сомнения и недоумения рассеются, когда мы внимательно рассмотрим старые крупномасштабные карты Днепра у Киева. Как раз немногим выше впадения Стугны великая река делится на два рукава, вновь сливающиеся воедино чуть ниже Халепа. А правая протока, поглощающая воды речек Козинки, Стугны, Красной и нескольких безымянных ручьев, издревле звалась Стугной! Так сказано в лоциях, так помечено на картах. И Треполь и Халеп стояли на ее берегах.

Внесем поправку в ход наших рассуждений, и все окажется простым и понятным. Не ошибся, не запамятовал ничего Владимир Мономах: бились они до вечера с половцами на Стугне у Халепа. Окруженные с трех сторон врагами, братья отступали не на север к Треполю, а на восток к реке. В ней и утонул Ростислав, ведь Стугна — рукав Днепра — широка и глубока, особенно весной.

Прав летописец, сказав: «Владимир же, перейдя реку (Стугну)… и придя на другую сторону Днепра, оплакал брата и дружину свою и пошел в Чернигов в глубокой печали». Так и было. После гибели брата князю ничего не оставалось другого, как перебрести вторую протоку, и сейчас называемую Старый Днепр, и уйти в свою столицу. Надо добавить, что брод через Днепр у Треполя неоднократно упомянут в летописи.

Конкретен и точен в своих поэтических образах автор «Слова». «Худую» струю имеет Стугна: узкая и мелкая, сливаясь с протокой Днепра, она расширяется к устью, «поглотив» чужие (но не половецкие, вражеские, а другой рекп — Днепра) ручьи и протоки. Вот почему мать Ростислава плачет о юноше князе на темном берегу Днепра: по сути дела, в нем утонул ее сын.

Теперь читатель вправе спросить, так ли уж важно знать, где именно утонул юный князь и как звалась в древности протока Днепра? Нужно ли было так упорно и настойчиво исследовать это? Если бы речь шла только об этих вопросах, исследование помогло бы небольшим штрихом дополнить уже известную историческую картину. Это тоже важно, но гораздо важнее другое. В спорах о личности безымянного автора «Слова о полку Игореве» появились новые и очень существенные данные. Лишь киевлянин, прекрасный знаток окрестностей родного города и их истории, мог так безупречно правильно и образно изложить топографию событий. Невероятно, чтобы кто-то спустя столетия, вдали от Киева, смог это сделать. Конечно, название коварной реки легко найти в летописи. По детально описать все «хитрости» ее точения, не зная местных особенностей, нельзя. Что естественно для жителя Киевской земли, не раз бывавшего на Стугне, в Треполе и у Халепа, для постороннего совершенно неведомо. Недаром переписчик XIV века, вставивший в Лаврентьевскую летопись «Поучение Мономаха», ошибся, написав «на Суде» вместо «на Стугне». Большую Сулу, впадающую в Днепр ниже Переяславля-Хмельницкого (Русского), знали хорошо, а о маленькой Стугне, затерявшейся среди других правобережных притоков, помнили далеко не все.

Заканчивая наш рассказ, вернемся к его началу. Не напрасно старались мы разобраться в противоречиях древних текстов, не зря пытались уточнить место гибели Ростислава. По крупицам восстанавливая дела «давно минувших дней, преданья старины глубокой», неожиданно получили отнюдь не маловажные сведения о большом русском патриоте, вдохновенном певце любимой родины, авторе «Слова о полку Игореве».

Так обособленный от основного содержания поэмы сюжет, лишь мелькнувший на ее страницах, приобрел немалое значение. Во вновь разгоревшейся после выступления известного историка А. А. Зимина дискуссии о времени создания «Слова» даже самые «мелкие» подробности, дополнительные штрихи — крупицы истины — играют важную роль. Все они в своей совокупности позволяют ответить на поставленный вопрос. И рассматривая результаты труда целой плеяды ученых, нельзя не прийти к выводу: нет, никто, кроме современника, свидетеля и участника воспетых в поэме событий, не мог так исторически точно, прекрасным, образным древнерусским языком нарисовать действительную картину жизни Руси во второй половине XII века.

У подножия горной гряды в Сьерра-Леоне найден крупнейший алмаз. Уникальный кристалл величиной с куриное яйцо весит 969 карат. Его оценили в Лондоне в 3 миллиона фунтов стерлингов.

Смелый рейс через Индийский океан от Калькутты до Джокьякарты совершил индийский инженер-кораблестроитель Дилип Доз. На самодельном плоту из трех тысяч стволов бамбука он провел в море 80 дней.

ВАМПИРЫ, ВАМПИРЫ…

Заставка А. Шикина

Фото подобраны автором

При слове «вампир» каждый невольно содрогается. Ведь редко кто не слышал об этих ужасных существах. Но вот об их внешнем облике каждый составил себе представление в меру собственной фантазии и изобретательности. Наши сведения обычно сводятся к тому, что вампир — это некое кровожадное существо, которое ночью набрасывается на свою жертву, прокусывает у нее артерию и жадно сосет кровь.

Но это, можно сказать, самые банальные сведения. А вот в Латинской Америке бытует немало гораздо более красочных и страшных легенд и поверий о злых духах-кровососах. Их называют «сукуян». В представлении некоторых жителей Аргентины, Мексики и близлежащих островов «сукуян» появляется в образе старой ведьмы, которая ночью сбрасывает свою кожу, прячет ее в каком-либо укромном месте и затем, превратившись в огненный шар, вылетает за добычей. Однако проникнуть в дом «сукуян» может только через замочную скважину или щель в стене. Существуют различные способы обезвреживания этих лиходеев. Наиболее надежный — найти спрятанную кожу ведьмы и посыпать ее красным перцем. Тогда «сукуян» при попытке снова натянуть ее на себя сгорает дотла. Есть и более «гуманные» средства борьбы с вампиром: рассыпать перед его жилищем горсть рису. «Сукуян» не может улететь прочь, не сосчитав все зерна, и за этим занятием злому духу и приходится проводить всю ночь. Но ведь сначала надо выведать, где именно находится жилище «сукуяна»… Самый же простои способ обезопасить себя от вторжения «сукуяпа» — тщательно замазать все щели в стенах и заткнуть паклей замочную скважину.

Все эти сведения очень интересны, но, надо полагать, они из области досужих вымыслов. Но каковы же достоверные сведения о вампирах? Тут нам придется обратиться к зоологической пауке.

Первые вести о вампирах — кровососущих летучих мышах — появились вскоре после открытия Колумбом острова Тринидад — самого южного из вест-индских островов. Он расположен в дельте реки Ориноко и отделен от материка — Южной Америки — проливом Пария. Со времен великого путешественника было описано немало видов, принадлежащих к семействам летучих мышей, которые кишмя кишели на этом острове. После вторичного захвата острова испанцами целая область в Монсератских горах получила название Мусигалал (Mousigalal) от искаженного испанского «murcielago» (летучая мышь). И действительно, на Тринидаде обитают мириады летучих мышей. Здесь представлены все девять их семейств, встречающихся на Американском континенте. По своему образу жизни они весьма значительно отличаются друг от друга. Летучая мышь, носящая латинское название Noctilio leporinus, пробавляется рыбной ловлей в проливе Пария. А вот так называемые длинноязычные летучие мыши (Phyllostomus discolor, Glossophaga, Anoura), хоть и зарятся на фрукты, оказывают неоценимую услугу садоводам, опыляя фруктовые деревья и банановые кусты. Ушастая мышь (Micronycteris minuta) с копьеобразным наростом на носу, несмотря на свой устрашающий вид, питается фруктами и насекомыми. Есть виды, «специализирующиеся» на уничтожении ящериц и гекконов. Эти пресмыкающиеся, часто скрывающиеся в доме за картинами или настенными коврами, выползают на охоту только по ночам. Жители верхних этажей трнидадского города Порт-оф-Спейн часто жалуются на то, что летучие мыши, залетая в комнату, воруют фрукты, пачкают и царапают обои. Отмечены случаи, когда крупная летучая мышь, носящая латинское название Artibeus lituratus, совершала своеобразные «обменные операции»: она забирала из ваз спелые бананы и плоды манго, оставляя взамен другие, менее спелые фрукты…

Два вида летучих мышей — Molosus ater и Molosus major — размножились в таком количестве, что массами заселяют чердачные помещения домов, несмотря на железные крыши, создающие в этих помещениях очень высокую температуру (достигающую 55 °C!).

Есть на Тринидаде еще один, довольно редкий вид летучих мышей — Centurio senex; в переводе с латинского это означает «лик старца». Внешний вид животного необычен: морда голая, без шерстного покрова, изборождена глубокими морщинами. Однако, отходя ко сиу, Centurio натягивает меховую маску, складками свисающую у него на шее. В этой маске как раз на уровне глаз имеются два просвета наподобие очков, сквозь которые можно различить освещенность и движения окружающих предметов.

И вот среди всех этих многообразных существ есть такие, которые по ночам сосут кровь своих жертв. Кто же это?

Первое научное сообщение о вампирах принадлежит знатоку истории Тринидада Гастону де Вертейлю, который в 1856 г. писал: «Летучие мыши здесь буквально кишат вокруг. Иногда целая колония их обитает в каком-либо большом дупле, и тогда можно видеть, как они вечерами сотнями вылетают оттуда, собираясь для своего разбойничьего налета. Некоторые довольствуются фруктами, другие же сосут кровь, причем не только животных, но и человека».

Итак, уже более ста лет известно, что вампиры — это летучие мыши, которые по ночам питаются кровью теплокровных животных. Но вот образ их жизни оставался долгое время весьма мало изученным. Лишь в тридцатых годах нашего столетия эти животные стали привлекать к себе более пристальное внимание— в первую очередь ветеринаров ж медиков.

Дело в том, что вампиры, как выяснилось, являются переносчиками бешенства и других опасных заболеваний. В некоторых местностях Южной Америки эпизоотии бешенства у скота повторялись через определенные интервалы.

Так, первая вспышка бешенства на Тринидаде, вызвавшая невиданный падеж домашних животных, разразилась в 1925 г. Тогда еще никому не приходило в голову связывать это с летучими мышами. Но два года спустя в резиденции самого генерал-губернатора умерло от укусов вампиров 89 человек, и тут уж забили тревогу. Выяснилось, что пораженная этим заболеванием колония летучих мышей поселилась под высокими сводами губернаторского дворца, откуда по ночам и совершала свои разбойничьи нападения на спящих людей.) Пришлось немало потрудиться, чтобы изгнать этих опасных соседей из помещения, а потом затянуть окна металлической сеткой. Но вампиры продолжали нападать на диких копытных и павлинов в расположенном рядом с дворцом зоопарке «Эмперор валлей», а также на домашний скот. В 1931 г. эпизоотия бешенства вспыхнула с повой силой, и тогда-то доктор Ж. Л. Давай окончательно установил, что именно летучие мыши служат переносчиками вируса бешенства, а возможно и ряда других болезней.

Но какой именно вид опасен для людей и животных? Это выяснилось далеко не сразу. Сначала подозрение пало на ни в чем не повинную летучую мышь A rtibeus jamaicensis, питающуюся исключительно фруктами, потому что именно в ее крови были обнаружены возбудители бешенства. Под подозрением долгое время находилась и гигантская летучая мышь — так называемый ложный вампир (Vampirum spectrum) — животное величиной с крысу и с размахом крыльев в 90 см, питающееся птицами, мышами и собственными сородичами других видов. Здесь уместно упомянуть, что в фильмах о вампирах, чтобы поразить воображение зрителей, для съемок использовали совершенно безобидных индийских летучих собак, или летучих лисиц, размах крыльев которых достигает полутора метров, потому что они производят более устрашающее впечатление, чем настоящие вампиры — маленькие, невзрачные, серые «мышки». В конце концов было установлено, что переносит вирус бешенства вид Desmodus rotundas, питающийся кровью теплокровных животных.

Когда в 1934 г. эпизоотия бешенства среди скота разразилась с новой силой, решено было объявить опасным кровососам настоящую войну. Но чтобы победить врага, надо знать его слабые места. Для изучения биологии и экологии вампиров использовались новейшие методы исследования. Изысканием способов уничтожения вампиров занялись профессор Уильям А. Уимсет со своим помощником Антони Гуерере из Корнельского университета (США), доктор Ани ла-Бастиль из Милуоки (США), доктор Артур М. Гринхолл, куратор института-музея города Порт-оф-Спейн на острове Тринидад.

Что же удалось выяснить ученым?

Итак, настоящие вампиры обитают исключительно в тропиках Нового Света и делятся на три рода, в каждом из которых по одному виду: обыкновенные вампиры (Desmodus rotundus), мохноногие, или малые (Diphylla ecaudata) и белокрылые (Diaemus youngi). Наиболее распространен первый — on встречается от Северной Мексики до Северной Аргентины, включая некоторые острова в Карибском море. Вампиры отличаются большой экологической пластичностью. Они одинаково хорошо приспособлены к жизни как во влажных тропических лесах, так и в более прохладных горных местностях. Они обитают и в измененном хозяйственной деятельностью человека ландшафте. Вампиры не уничтожают вредных насекомых, не опыляют цветов и плодовых растений — они живут исключительно за счет крови птиц и млекопитающих.

Доктор Уимсет в течение 19 лет содержал вампиров в своей лаборатории и сумел многое узнать об их повадках,U взаимоотношениях и морфологии. Выяснилось, например, что вампиры необыкновенно ловки и подвижны — это настоящие акробаты среди летучих мышей. Они умеют прыгать, бегать, ползать и даже довольно долго вышагивать на двух ногах, поднявшись во весь рост. Но большей частью они передвигаются по земле, опираясь на концы сложенных крыльев. У вампиров отлично развитое зрение, обоняние и своеобразное «эхолотирование»: они испускают особые, неразличимые человеческим ухом ультразвуки, улавливая своими ушами-«локаторами» их отражение от окружающих предметов. Это и позволяет им отлично ориентироваться в темноте. Вампиры старательно очищают шерсть друг у друга и поэтому имеют обычно опрятный вид, хотя чаще всего обитают в грязных, запачканных пометом пещерах и дуплах. К своей жертве вампир подкрадывается очень осторожно, медленно и долго кружит над ней, приглядываясь, прицеливаясь, потому что одного удара хвоста животного или резкого движения рукой достаточно, чтобы покалечить это хрупкое существо.

Бытовавшие прежде представления о том, что вампир якобы «высасывает» кровь из своих жертв, оказались неверными. Проведенные профессором Уимсетом киносъемки показали, что вампир своими острыми, как бритва, резцами легко и безболезненно вспарывает кожу жертвы.

Затем он засовывает в образовавшуюся ранку свой язык и начинает как бы лакать кровь: пять лакающих движений в секунду. Язык вампира с нижней стороны снабжен двумя ложбинками, ведущими от кончика его к гортани. Ложбинки разделены меж собой мускульной стенкой. При каждом опускании языка в ранку кровь при помощи энергичного сокращения мускульной стенки прогоняется по ложбинкам к губам, а последующее быстрое втягивание языка проталкивает кровь в пасть животного. Крошечные жесткие бородавочки превращают копчик языка в своеобразный рашпиль, который постоянным трением о края ранки не дает иссякнуть притоку крови.

Люди, которым приходилось испытать укус вампира, рассказывали, что самого укуса не чувствовали и узнали о нападении животного только по внезапно наступившей слабости и головокружению от потери крови.

Человека вампиры чаще всего кусают за щеки, нос, пальцы; лошадей и коров — за спину или бока; свиней — за живот; птиц — за ноги. Кусают вампиры вовсе не всех подряд. У них есть излюбленные, «тонкокожие» жертвы.

Профессор А. Гринхолл выявил, что за «один присест» обыкновенный вампир может высосать из своей жертвы более 50 г крови, что зачастую составляет половину веса его собственного тела. Применительно к человеку это означало бы, что взрослый мужчина весом 75 кг должен выпить за один прием 37 л жидкости! И несмотря на удвоенный вес тела (за счет проглоченной крови и детеныша, висящего на животе), вампир еще способен улететь. Но это только в природных условиях. В лабораторном опыте вампир с привязанным к телу грузом, составляющим 43 % от веса тела, уже не мог подняться в воздух. Как видно, при рода умеет лучше распределять груз на теле вампира, чем экспериментатор! А. Гринхолл установил, что «донорами» вампиров в Мексике, Аргентине и на острове Тринидад считают рогатый скот, лошадей, ослов, коз, кур и даже голубей. За ночь один и тот же вампир может напасть на несколько жертв или возвращаться к одной и топ же не раз.

После укуса вампира из ранки жертвы еще 10–15 минут сочится кровь. Высказывались предположения, что в слюне животного содержится вещество, которое препятствует свертыванию крови.

Особый интерес представляет белокрылый вампир. Этих вампиров видят чрезвычайно редко. Но они существуют, и притом не только на Тринидаде, а вплоть до Северной Мексики.

Отловленный белокрылый вампир широко разевает пасть и выпячивает две чашеобразные защечные железы. Животное так сильно их раздувает, что они торчат изо рта, как два миниатюрных пушечных жерла. Раздается звук, подобный взрыву, и железы начинают источать дурно пахнущий газ. Удалось установить, что выделения этих желез содержат несколько простых аминокислот и какое-то серосодержащее соединение. Более тщательный анализ показал присутствие бутанола. Назначение таких желез пока неясно. В неволе белокрылый вампир отвергал предложенную ему бычью кровь, но с удовольствием лакал куриную.

Однако известно, что в природных условиях белокрылые вампиры нападают и на крупный скот.

Зоологи У. Уимсет и А. ла-Бастиль установили, что «обед вампира» может длиться от 9 до 40 минут. Таким образом, один вампир за год выпивает более 9 л крови. А поскольку вампир в среднем живет около 12 лет, то за свою жизнь потребляет 100 л крови! По подсчетам ученых, небольшая колония из ста особей отбирает ежегодно у пасущегося поблизости стада 750 л крови. В грубом приближении такое количество содержится у 20 лошадей, или 27 коров, или 365 коз, или 14 600 цыплят!

В Мексике ветеринары хорошо знакомы с последствиями нападения вампиров. Правда, от потери крови домашние животные погибают очень редко. Зато у них часто нарушается обмен веществ, падает сопротивляемость организма к заболеваниям; у коров снижаются удои молока. У лошадей, мулов и рогатого скота ранки, остающиеся после укусов вампиров, служат прибежищем личинок мух, слепней и других паразитов и переносчиков инфекций.

Летучие мыши, как правило, не подвержены заразным заболеваниям, поражающим человека, но служат их активными переносчиками. А в колонии летучих мышей вирус бешенства быстро распространяется от особи к особи, потому что из-за тесноты жилища между животными часто возникают драки, сопровождающиеся укусами.

Во время посещений колоний вампиров в мексиканских пещерах профессор Уимсет заметил, что многие животные часто меняют места своих ночевок. Они напоминают разъездных коммивояжеров, подыскивающих себе каждый раз на ночь новую гостиницу. Таким образом животные расширяют территорию облета, а заодно увеличивается и опасность переноса инфекции.

Ущерб животноводству от случаев бешенства в Латинской Америке достаточно велик. Но эффективных средств борьбы с вампирами все еще не найдено. Фермеры смазывают своих коров различными химикалиями, но это почти не дает результатов. За три года на Тринидаде от подобных ядохимикатов погибло всего 660 вампиров. Делались попытки стерилизовать летучих мышей. В порядке опыта скоту впрыскивалось снадобье, хотя и мешающее быстрому свертыванию крови, но тем не менее оказывающее отравляющее действие на вампиров. Это позволило сократить в данной местности численность популяции вампиров на девять десятых. Однако такое весьма трудоемкое и требующее большой затраты времени мероприятие пока не получило широкого распространения.

В Бразилии взялись за это дело всерьез. Входы в семьсот пещер были завалены взрывами, восемьсот были загазованы или выжжены. Однако такие решительные шаги привели, разумеется, к тому, что заодно с вампирами погибла масса безобидных и даже полезных для сельского хозяйства летучих мышей. Поэтому на Объединенной латиноамериканской конференции по охране природы в 1968 г. было рекомендовано бороться только с вампирами, а не уничтожать полезную фауну.

Конечно, у вампиров есть естественные враги вроде ягуаров, змей или небольших пятнистых виверр, но этих животных не так много и они не находят в антропогенных ландшафтах столь приемлемых для себя условий, как вампиры.

А пока что все еще приходится делать скоту профилактические прививки от бешенства. Ученые продолжают исследовать эту проблему. Изучение поведения, биологии, болезней летучих мышей должно в конце концов дать ответ на вопрос: как обезопасить себя и своих домашних животных от этой напасти, как избавиться от вампиров?

То, что Гольфстрим образует огромные водовороты, ученые знали давно. Но каковы их истинные размеры? В 1972 г. в зоне течения были обнаружены три гигантских водоворота. С самолетов метеорологической службы в первый из них были сброшены контейнеры с оранжевой краской. Это позволило измерить его диаметр — 160 км! Было замечено и то, что вода с большой скоростью вращалась против часовой стрелки. Второй водоворот исследовали океанографические суда. Средняя температура воды в нем оказалась на 5 °C холоднее, чем в окружавшей его части Гольфстрима. Третий водоворот был измерен с большей точностью. Он представляет собой «тарелку» диаметром 120 км и толщиной 3 км, а где-то между 35° и 40° северной широты распадается на множество мелких водоворотов, которые постепенно исчезают в ровном течении. Составлена программа многолетних наблюдений. Некоторые ученые предполагают, что водовороты оказывают определенное влияние на изменение погоды.

ПОДВОДНАЯ АРХЕОЛОГИЯ

Сокращенный перевод с польского

Д. Гальпериной

Рис. А. Болотникова

Обычное занятие археолога — поиски памятников древних культур, скрытых под землей или затерявшихся в недоступных джунглях. Между тем давно известно, что ценнейшие реликвии старины лежат на дне морей, озер и рек. Люди, которые думают, что до них легко добраться, глубоко ошибаются. В прежние времена это было почти невозможно, и только в последние годы, с усовершенствованием аппаратов для дыхания под водой, возникла подводная археология.

О том, как велики скрытые под водой богатства, свидетельствует ряд случайных находок, сделанных в прошлом. Так, в 1900 г. некий ныряльщик, собиравший губки в прибрежных водах Греции, наткнулся на какое-то изваяние. Организованная для его поисков экспедиция нашла среди обломков древнего корабля целехонькую бронзовую статую. Когда скульптура была очищена, перед изумленными глазами реставраторов предстала знаменитая фигура греческого атлета, относящаяся к IV в. до н. э. В истории искусства этот шедевр известен под названием «Юноша из Антицеры».

В 1925 г. другой греческий ныряльщик нашел в Марафонском заливе бронзовую фигуру юноши, известную ныне как «Эфеб из Марафона», возможно принадлежащую резцу самого Праксителя.

С изобретением акваланга поиски подводных памятников старины стали доступны любителям. Аквалангисты теперь нередко объединяются в специальные археологические клубы и планомерно обследуют моря, озера и реки.

Волнующие находки ожидают исследователей там, где некогда проходили древние морские торговые пути, то есть у берегов Испании, Южной Франции, Италии, Греции, Сирии и Северной Африки. Аквалангисты открыли здесь уже более ста интереснейших для археологии объектов. Так, у побережья Пелопонесского полуострова, недалеко от города Петрас, обнаружены руины древнего города. Песчаное дно на этом участке буквально усеяно колоннами ионического ордера, обломками статуй и глиняными черепками. Археологи считают, что это развалины греческого города Феа, который в VI в. до н. э. после сильнейшего землетрясения был поглощен морем.

Одно из значительных открытий было сделано итальянцем Джарджалло. Картина, которую он увидел в прозрачной синеве морской воды, была поистине сказочной. На глубине 20 м находились заросшие водорослями руины домов, обломки мраморных колонн и статуй. Можно было различить площади, мощеные улицы, портовый причал. Историки утверждают, что это этрусский город-порт Пирги, местонахождение которого в течение многих веков оставалось загадкой.

Джарджалло открыл более 30 подводных городов. Наиболее интересные из них находятся неподалеку от Венеции и севернее Неаполя, где развалины затонувших городов тянутся параллельно берегу на протяжении пяти километров. До сих пор неизвестно, что это за города. Пока они не были обнаружены. никто даже не подозревал об их существовании. Неизвестно также, почему они оказались под водой. Ведь уровень Средиземного моря со времени последнего ледникового периода поднялся не более чем на 2 см. Не сохранилось и следов какого-либо стихийного бедствия, например землетрясения. Если это города этрусков, которые до римлян создали богатейшую культуру на Апеннинском полуострове, то открытие руин особенно важно для истории и археологии. Ведь сведения об этрусках еще весьма скудны.

К большим заслугам подводной археологии следует отнести определение границ иллирийского города Аполлония, в котором незадолго до убийства Цезаря жил будущий император Август. Этот чрезвычайно интересный для науки город почти полностью погрузился в море.

Все эти открытия были сделаны организованным Джарджалло «Средиземноморским институтом подводной археологии». Сотрудники института обнаружили также вблизи Санта Панаджиа затонувший торговый корабль VII или VI в. до н. э. В его остове среди огромного количества разбитых амфор были найдены неповрежденные большие сосуды для вина. Этот корабль вез греческим колонистам на Сицилии вино их родины; потерпев крушение во время бури или по какой-то другой причине, корабль пошел ко дну.

Неподалеку от города Огнино на морском дне лежат рядом остовы римского и греческого кораблей — немые свидетели разыгравшейся здесь некогда трагедии.

Не менее интересен корабль, обнаруженный у берегов Капо Пасеро. Его груз составляли мраморные колонны с каннелюрами. В те времена, когда греки возводили на Сицилии города и величественные храмы, руины которых и сегодня можно увидеть здесь, в Италии еще не были открыты залежи каррарского мрамора и этот ценнейший строительный материал приходилось ввозить из Греции.

В восточной части Черного моря в сухумском заливе советские археологи открыли руины греческого города Диоскура, заложенного в VI в. до н. э. переселенцами из Милета. Удалось составить карту, на которой указаны улицы, площади и важнейшие общественные сооружения города. В центре его возвышалась мощная крепость, вокруг которой располагались улицы с мастерскими ремесленников, магазинами и складами для хранения товаров. Диоскура была важнейшим центром международной торговли, на здешние ярмарки съезжались купцы из Греции, Рима и Малой Азии. Греческий географ Страбон пишет, что в Диоскуру стекались представители трехсот народностей. В руинах найдены керамическая посуда, каменные ручные жернова, изделия из бронзы. Это позволило установить, что город был залит водой в конце IV в. до н. э. Что явилось причиной катастрофы? Ученые по-разному отвечают на этот вопрос. Скорее всего, Диоскура оказалась на дне моря из-за мощных тектонических движений земной коры, нередких у подножия Кавказских гор.

Несколько лет назад американский аквалангист П. Трокмортон, готовивший репортаж о работе искателей губок у мыса Гилидония в Турции, обнаружил обломки затонувшего корабля, который оказался самым древним из всех, открытых до сих пор. Правда, перед разрушительной силой моря устояли лишь несколько досок и часть киля, сохранившиеся на глубине тридцати метров в слое отвердевших известковых отложений. Зато уцелел груз: медные плиты весом более тонны, различные инструменты и бронзовое оружие. Найдены и другие предметы: цилиндрические печати, египетские скарабеи, амфоры, наполненные стеклянными бусами, палицы из отшлифованного камня.

На основании этих находок американский археолог Д. Ф. Бэс убедительно доказал, что корабль затонул в XIII в. до н. э., то есть за сто лет до начала Троянской войны. Судя по положению корпуса, корабль двигался с востока на запад, когда его настиг шторм.

Одно из важнейших подводных открытий было сделано в 1955 г. Чтобы понять, насколько велико его значение, следует вспомнить несколько исторических фактов.

В конце V в. до н. э. в опустошительной Пелопонесской войне наступила кратковременная передышка. В эти годы в Афинах все большее влияние приобретал юноша из богатой семьи, многократный победитель Олимпийских игр, блистательный оратор, остроумный Алкивиад. Молодой политик всячески убеждал афинян послать флот для завоевания Сицилии и в конце концов, преодолев сопротивление оппозиции, сумел провести свой план. Вместе с двумя другими афинянами Алкивиад был назначен командовать флотом, состоявшим из сотни боевых кораблей и множества вспомогательных судов. В мае 415 г. до н. э. афинский флот вышел в море. И тут город содрогнулся от страшной вести: какой-то человек ночью сокрушил все статуи Гермеса, расставленные на улицах. Противники сицилийского похода обвиняли в этом Алкивиада.

Флот подошел к Сицилии. Началась осада Сиракуз. Афинянам сопутствовала удача. Но в один прекрасный день из Афин прибыл корабль, посланный специально для того, чтобы арестовать Алкивиада, повинного якобы в святотатстве — сокрушении статуй бога. Алкивиад не оказал сопротивления, он спокойно поднялся на корабль, но, не доплыв до родного города, бежал в Спарту.

Лишившись талантливого предводителя, афинский флот потерпел поражение. Пытавшиеся найти спасение на острове Сицилия матросы были схвачены защитниками Сиракуз. Семь тысяч воинов — цвет афинской молодежи — отправили в сицилийские каменоломни как рабов.

С тех пор прошло почти 2400 лет. Никто не мог предположить, что сохранились реальные, ощутимые свидетельства этого достопамятного события. И вот в 1955 г. были обнаружены полуистлевшие остатки погибшего афинского флота, обломки 119 греческих кораблей; они глубоко ушли в ил, и, для того чтобы их поднять, потребуются годы трудоемкой работы. Но ценность этой находки так велика, что никакие усилия не покажутся напрасными.

Не менее важно и другое открытие, сделанное подводной археологией. В 25 км от Рима есть озеро Неми, отражающее синеву небес спокойной как зеркало поверхностью в раме кипарисовых деревьев. Римляне называли его Зеркалом Дианы. Во время непродолжительного царствования императора Калигулы (37–44 гг. п. э.) на этом озере разыгрались необычайные события. Император проводил дни в бесконечных увеселениях и разнузданных оргиях. Он приказал, например, построить на озере Неми две огромные галеры — настоящие плавучие дворцы, украшенные с необыкновенным великолепием золотом, бронзой, мрамором, узорчатой парчой и мягкими коврами. На палубе этих галер при свете сотен пылающих факелов и лампад происходили игры. Далеко разносились смех и крики пирующих.

Неизвестно, какая судьба постигла галеры после убийства императора. Устное преданно гласит, что сам Калигула незадолго до своей гибели приказал затопить галеры вместе с находившимися на них членами своей семьи.

Скорее всего, это легенда. Видимо, галеры сами в конце концов затонули от ветхости. У местных рыбаков было с ними немало хлопот, потому что сети часто цеплялись за выступающие части корпусов.

В первые века христианства никто не решался прикоснуться к этим «нечистым» кораблям. К ним относились с суеверным страхом, как к творению отягощенных проклятием язычников. Только в эпоху Возрождения, в период всеобщего увлечения античной культурой снова пробудился интерес к затонувшим галерам Калигулы.

В 1556 г. кардинал Просперо Колопна поручил поднять галеры знаменитому архитектору и ученому Леоне Баттиста Альберти. Из Генуи прибыло несколько опытных ныряльщиков, которые измерили остовы затонувших кораблей и детально описали их положение на дне озера. При помощи специально построенных подъемных кранов делались попытки поднять корабли на поверхность, но эта задача оказалась непосильной при тогдашнем уровне техники. Удалось вытащить из воды лишь несколько оторвавшихся от корпусов брусьев и досок.

Аналогичные попытки предпринимались в 1560, 1827 и 1895 гг. Все они не увенчались успехом, хотя в 1895 г., например, использовали водолазные колоколы и паровые двигатели.

В 1925 г. была создана располагавшая значительными средствами археологическая комиссия, которая разработала новый, на первый взгляд совершенно фантастический, метод подъема памятников старины. В октябре 1927 г. заработали мощные паровые помпы. Через год уровень воды в озере снизился на 15 м и появился корпус первого корабля. При помощи железных станин его втащили на берег. Второй корабль был поднят в 1929 г.

Подтвердилось, что галеры Калигулы, действительно, были плавучими дворцами. Их корпуса из дуба, ели и сосны на редкость хорошо сохранились. Паркетные полы из дорогих сортов дерева образовывали искуснейший орнамент. Стены внутренних помещений были выложены позолоченным изразцом. На галерах имелись отопительные системы, ванны, роскошные залы и каюты, спальни и столовые. Бронзовая резная балюстрада огораживала палубу, а носы кораблей заканчивались бронзовыми изображениями голов животных, державших в пасти кольца для швартовки[11].

В 1959 г. проводились чрезвычайно интересные подводные работы в пойме Рейна. Углубившись в дно, археологи извлекли из ила римскую статуэтку, изображающую льва, глиняные черепки и бронзовые пластины с латинскими надписями. Оказалось, что на дне реки находятся руины лагеря X римского легиона II–III в. н. э. Очевидно, это место покрыли воды западного рукава Рейна. Но как это произошло, трудно сказать.

Открытие взбудоражило историков. Ведь место стоянки знаменитого X легиона, сражавшегося с германцами и потерпевшего поражение под нынешним Фюрстенбергом, до сих пор было окутано тайной.

Так подводная археология помогла прояснить одну из интереснейших загадок и заполнить пробел в исторических знаниях.

На дне озер и рек, несомненно, множество до сих пор неоткрытых археологических памятников. Это относится, например, к топкому руслу Тибра на отрезке между Римом и портом Остия. В течение 70 лет порт был одним из самых оживленных в мире. Историки подсчитали, что на дне Тибра в этом районе покоится около 200 остовов затонувших торговых кораблей, груженных богатейшей добычей, захваченной римскими легионами в Африке, Азии и Греции.

Кроме того, у римлян существовал обычай бросать в Тибр жертвы богам — драгоценные украшения, вазы, статуэтки. Эта традиция сохранялась в течение довольно продолжительного времени. Рыбаки то и дело вылавливают сетями различные произведения римского искусства. А во время недавнего ремонта Палатинского моста из речного ила было извлечено такое количество памятников старины, что их стоимость во много раз превысила расходы по реконструкции моста.

Один французский дрессировщик заметил большие различия в характере рычания тигров. Эти звуки, записанные на магнитофонную пленку проанализировали ученые, сравнив их с записью рычания диких тигров в Индии. Это помогло прояснить своеобразные отношения между животным и человеком. Оказалось, что хищник, встречаясь в джунглях на пограничной тропе с другим тигром одного с ним возраста и равной силы, издает звук, означающий «приветствие соседу». В цирке звери встречают так ночного сторожа. А своего дрессировщика они приветствуют другим звуком, смысл которого можно перевести так: «Ты — тигр, и я — тигр, но признаю тебя сильнее и уступаю тебе свою тропу».

ДОБРОДУШНЫЕ ГОЛИАФЫ И КОВАРНЫЕ КАРЛИКИ КОКОА

Заставка Е. Скрынникова

Цветные фото подобраны автором

Удивительные иногда бывают сопоставления. Они просто поражают и надолго остаются в памяти. Осматривая экспонаты огромного музея Естественной истории в Нью-Йорке, я невольно задержался возле скелета огромной птицы моа из отряда динорпитиформес, достигавшей в высоту трех метров. Моа — обитатели Новой Зеландии — исчезли в XIX в. Их погубили лавовые потоки вулканов острова, а уцелевших нс пощадили охотники за перьями этих великанов. За стеклом витрины на бедренной кости гиганта я увидел совсем крошечный скелет колибри, распространенной в Центральной и Южной Америке. Такие контрастные размеры существ из мира пернатых по могут не поразить воображение.

Но, пожалуй, еще более необычной показалась мне пара экспонатов, расположенных рядом. Это были тоже скелеты. Первый из них, похожий на останки чудовища, принадлежал лягушке голиафу из рода копрауа, ширококостной и приземистой. Размеры ее достигали метра. А возле голиафа примостился ювелирно хрупкий, совсем крошечный скелет лягушки кокоа, величиной с наперсток. Но эта крошка, как гласила надпись на этикетке, надежно защитила себя едва ли не сильнейшим в мире по токсичности ядом. В природных условиях врагов у нее практически не существует.

Оба скелета лягушек, выставленные в музее, долго не давали мне покоя. Я везде искал сведения об этих удивительных земноводных. И вот рассказ о них передо мной.

Лягушка голиаф (Conraua goliath) — самый крупный представитель из 250 видов настоящих лягушек. Эти земноводные обитают и поныне в дебрях Западной Африки — в Рио-Муни и соседнем Камеруне. Местные племена африканцев называют их ласково «ниа-моа», что означает «сыночки». Величают их так потому, что лягушки достигают размеров годовалого ребенка.

Живет голиаф под сенью ниспадающих потоков шумного водопада реки Мбия-ривер. Тут он прячется на обомшелых серых камнях, принимая обильный душ: на него ниспадают мириады брызг водопада. Серые, как камни, лягушки прижимаются к камням и становятся совершенно не отличимыми от них даже на близком расстоянии. А водяные брызги приносят лягушкам массу кислорода. Он так нужен земноводным для кожного дыхания. При малейшей опасности лягушка, сидевшая до этого неподвижно, словно изваяние, вдруг исчезает, совершив молниеносный прыжок в воду. Отыскать ее в пене водопада невозможно.

Питается голиаф насекомыми, небольшими зазевавшимися птичками, грызунами и скорпионами. Охотится лягушка обычно ночью. Она выходит на берег возле водопада и приступает не торопясь к поискам ночных животных. Гигант прыгает в длину на три метра, накрывая жертву своим телом. Но энергия, необходимая для таких прыжков, обычно быстро иссякает, и гигант долго отдыхает. Среди местных жителей голиафы слывут молчальниками: у них нет голосовых связок, да и звуки, издаваемые ими, вряд ли можно было бы услышать в неумолчном шуме водопада.

Настоящим чудом можно считать удивительное приспособление, которое удерживает лягушку на скользких камнях, омываемых стремительными потоками. Это присасывающиеся подушечки, расположенные на концах пальцев передних лап. Но и задние ноги с их эластичными перепонками помогают лягушке прочно сидеть на камне. Водопад на Мбия-ривер становится особенно грозным после обильных ливней. Каскады воды с грохотом устремляются вниз, стараясь оторвать крепко прижавшихся к камням лягушек. А там, где вода уж не бурлит, самки мечут икру. Каждая икринка величиной с горошину. Головастики на первых порах питаются растениями, они проходят все стадии развития, оставаясь по размерам такими же, как и у других видов лягушек. Но вот исчезают жабры, хвост, лягушка начинает расти как в сказке, не по дням, а по часам, и вскоре размер ее достигает метра, а вес трех килограммов.

Для уединенно живущего дикого животного самое трагическое — стать предметом пристального внимания человека. Узнав вкус его мяса, люди быстро уменьшают стадо, ловят и в конце концов истребляют вид нацело. Так произошло со Стеллеровой коровой, птицей моа, додо и некоторыми другими исчезнувшими с лица земли видами животных. К счастью, местные племена фанга, живущие в районе водопада Мбия-ривер, не заинтересовались лягушкой как предметом охоты. То же относится и к племенам пигмеев банел, узнавших о существовании гигантской лягушки Но голиаф привлек внимание туристов, коллекционеров и просто гурманов, отведавших его мяса. Спиннингами и переметами они ловят редких животных, заметно уменьшая численность лягушек.

А как обстоит дело со вторым представителем амфибий — крошечным кокоа? О, эти карлики преспокойно здравствуют в джунглях и девственных лесах Колумбии. Они сумели постоять за себя.

Марте Латам изучал их удивительный яд, находящийся в слизи, выделяемый кожей лягушек. Вот что рассказывает ученый о кокоа: «Сильный ливень барабанил по железной крыше небольшого домика, в котором я расположился за рабочим столом и радовался, что мне никто не будет мешать. Я намеревался собрать ядовитое вещество, выделяемое кожей лягушек кокоа, только что добытых для меня ловцами.

Не обладая шестым чувством, предупреждающим об опасности, я и не думал о том, что через несколько минут надо мной нависнет угроза погибнуть в ужасных муках.

Но прежде кратко о том, что собой представляет кокоа. Итак, проливной дождь — явление весьма обычное для мест, расположенных на побережье Тихого океана. Я обосновался в небольшом селении Чако и никак не мог привыкнуть к ливням, не перестававшим со дня моего приезда сюда. То, что казалось мне невыносимым, было желанным для кокоа, облюбовавшим для своего обитания высокие травы.

Кокоа (Phyllobates latmasus) — красные существа с яркими желтыми полосами, расположенными по бокам тела. По яркости раскраски эти твари похожи на драгоценные камни. Размер кокоа — 2–3 см, и пара взрослых лягушек вполне может разместиться в чайной ложке.

Яркое одеяние как бы предупреждает: «Вот и я. Но не вздумайте меня тронуть — поплатитесь жизнью!» И звери и птицы отлично знают, что иметь дело с красно-желтыми лягушками чрезвычайно опасно.

Местные индейцы, пользующиеся духовыми ружьями, не без риска для своей жизни отыскивают кокоа, собирают их яд, выделяемый кожными покровами, и смачивают наконечники стрел для охоты на диких животных.

Итак, надев на руку резиновую перчатку, я взял живую лягушку, нажал расставленными браншами глазных ножниц на железы и стал выдавливать из них ядовитую слизь. Дело шло отлично, и вдруг острие одной из бранш ножниц, соскользнув с лягушки, прорезало перчатку и поранило до крови палец. Машинально беру палец в рот, энергично отсасываю Кровь из ранки и, сейчас же сплюнув, отсасываю снова попавший в палец яд. Во рту ощущаю неприятный привкус как бы металла — несомненно, яда кокоа. Чувствую приступ удушья, дышать становится все труднее. Я в панике. Что предпринять? Ведь действенного средства, нейтрализующего яд кокоа, не существует! Беру себя в руки, приказываю себе: «Дыши как можно глубже, дыши, глотай и дыши. Иначе умрешь!» Но спазмы в горле не прекращаются. Решаю глотать единственную имеющуюся под рукой жидкость — консервированный томатный сок. Проходит час. Мне удается избежать смертельной опасности. Я глубоко дышу, глотаю сок и постепенно прихожу в себя.

О кокоа и ее яде европейским ученым стало известно в середине XIX в., но изучать яд стали лишь в 1961 г.

Местные индейцы — сборщики крупных земляных червей — согласились доставлять мне пойманных кокоа. Ловцы показали, как их ловить, и я убедился в том, что дело это весьма непростое. Надо уметь подражать звуку, издаваемому лягушками. Чтобы установить, где находятся кокоа, индеец набирает в рот воздух, прикладывает к губам пальцы и свистит, прерывая звук ударами по губам одним пальцем. Получается негромкое «чи-чи-чи». Не подозревая коварства человека, лягушка издает довольно слабый ответный крик и этим выдает себя. Охотник подскакивает к крупному листу, напоминающему наш лопух, — излюбленное убежище кокоа, бросает в лягушку горсть липкой грязи и быстрым движением пальцев завертывает ядовитое земноводное в лист. Обвязав добычу гибкой лозой, охотник прячет ее в заплечную сумку и принимается снова прерывисто свистеть.

Выделить яд из кожных желез кокоа можно не совсем гуманным способом: индейцы привязывают живую лягушку к проволоке и вращают ее над пламенем костра. Тогда вдоль спины начинает скапливаться вязкий секрет, содержащий яд. Если его высушить, затвердевшая масса не теряет своих ядовитых свойств до 15 лет».

Интересно отметить, что яд зеленой жабы, пойманной мной в 1935 г. в Киргизской ССР, сохранил свои токсические свойства до 1949 г.

Кристаллический яд, полученный из спиртового раствора желез лягушки кокоа, оказался в десять раз токсичнее самого смертоносного яда в животном мире — рыбы фугу, обитающей в Японском море.

Вот какие я добыл сведения о двух земноводных, скелеты которых так поразили меня в нью-йоркском музее Естественной истории.

Несомненно, вымершая птица моа и удивительное пернатое колибри, плечевая кость которого совершает до 50 движений в секунду, заслуживают того, чтобы рассказать о них особо.

Вулканы Гавайского архипелага — наиболее ядовитые в мире. Это установлено недавно в специальной лаборатории. Приборы обнаружили пары ртути, выделяемые вместе с вулканическими газами. Ветер подчас прижимает ядовитый дым к воде, и огромное число мальков морских рыб погибает.

ТРИГОНАЛЬНЫЕ ПЛАНЕТЫ

Заставка Е. Скрынникова

Недавние исследования Марса с помощью советских и американских межпланетных автоматических станций показали, что в недалеком прошлом Марс обладал обильной гидросферой. Овраги и русла рек, которые хорошо различимы на снимках поверхности соседней планеты, могли образоваться лишь в результате водной эрозии. Но марсианские реки и моря могли существовать в обычном для нас жидком виде, лишь прикрытые более плотной атмосферой, чем та, которая окружает Марс сегодня. Что же произошло с Марсом? Почему он, сохранив прежнюю массу, «растерял» почти полностью свою атмосферу? Для объяснения этих непонятных фактов можно предложить следующую гипотезу.

Когда-то в том месте Солнечной системы, где ныне находится пояс астероидов, на расстоянии 2,7 астрономической единицы от Солнца двигались по одной орбите три планеты — Фаэтон, Марс и Луна. Вместе с Солнцем они постоянно образовывали вершины двух равносторонних треугольников. Иначе говоря, Луна и Марс размещались в двух тригональных точках либрации (по отношению к системе Солнце — Фаэтон). Такое расположение Луны и Марса, как доказывается небесной механикой, было устойчивым. Подобные устойчивые движения есть и в современной Солнечной системе (астероиды Троянцы в системе Солнце — Юпитер и «облака Кордылевского» в системе Земля — Луна).

По каким-то причинам в результате ядерных реакций или взрыва Фаэтона из-за внутреннего вулканизма[12] планета Фаэтон распалась на рой астероидов. Это нарушило устойчивость всей системы. Марс перешел на современную орбиту с радиусом 1,6 астрономической единицы. Он нагрелся Солнцем, легкие газы (водород, кислород и др.) покинули его атмосферу, где остался лишь тяжелый углекислый газ — продукт вулканизма. Разреженная атмосфера не смогла удержать жидкую воду, она испарилась, а на марсианской поверхности остались следы водной эрозии.

Судьба Луны была несколько иной. Обладающая меньшей массой, чем Марс, а значит, и подверженная большим воздействиям со стороны других планет, Луна была захвачена Землей и водворена постепенно на современную орбиту. Это вызвало, возможно, приливы огромной силы в гидросфере и твердом теле Земли, что послужило причиной разнообразных катаклизмов (грандиозных наводнений, опусканий в океан больших территорий суши и т. и.). Не исключено, что все это происходило около 13 000 лет назад — дата, которой отмечена возможная гибель Атлантиды и многие другие катастрофические события на нашей планете. Может быть, не лишены оснований дошедшие до нас древние легенды о том, что в «допотопные» времена Луны на земном небе не было. С другой стороны, на Луне мы видим «бороздки», напоминающие русла бывших рек. Нет ничего невозможного в том, что, будучи тригональной планетой, Луна имела атмосферу, потерянную ею с приближением к Солнцу, — ведь четыре галилеевских спутника Юпитера, по размерам сравнимые с Луной, имеют атмосферу.

Все сказанное может быть, конечно, обосновано и более подробно. Нам представляется, что гипотеза о тригональных планетах, объясняющая ряд непонятных фактов, заслуживает внимания и обсуждения.

Во время строительных работ на территории Лейпцигской ярмарки было найдено редчайшее произведение искусства древних египтян — священный жук-скарабей, сделанный из драгоценного камня. Незадолго до этого близ Веймара нашли голову бога Озириса. Этот амулет также изготовлен в Древнем Египте. В музее египетского искусства при Лейпцигском университете насчитывается уже шесть подобных находок. Одна из них по художественной и исторической ценности может соперничать с экспонатами Каирского музея. Речь идет о бронзовой статуэтке Изиды — богини плодородия и материнства. В ряде музеев ГДР имеются изображения других египетских богов и божков из бронзы и глины, покрытой синей и золотистой глазурью. Все они в разное время найдены на территории Германии. Первая из подобных находок сделана еще в 1598 г. близ Кёльна. Позже египетские амулеты находили на территории Голландии, Швейцарии, Австрии и Чехословакии. Всего известно около 200 таких находок. Как и когда попали они в Центральную Европу? Ученые ГДР считают, что все эти замечательные произведения древнего искусства когда-то принадлежали египетским солдатам, которых примерно 2000 лет назад римские завоеватели заставляли служить в своих северных гарнизонах.

Не так давно со дна моря между Ямайкой и Гаити водолазы подняли 21 испанскую пушку. Одна из них, по определению специалистов, уникальна. Только 0,12 % ее массы стоят свыше 20 тысяч долларов. Почему? Дело в том, что таково процентное содержание платины — одной из добавок к меди, из которой отлито это корабельное орудие, общим весом в 3000 кг. Более трех килограммов благородного металла в одной пушке!

Подобный факт поразил ученых. Анализ показал, что пушка изготовлена в 1631 году в одном из городов Мексики. Платина была естественной примесью к медной руде. Известно, однако, что ныне ни в одном из рудников Центральной и Южной Америки нет руд со столь высоким содержанием платины. Где же находилось богатое рудное месторождение, которым пользовались древние мастера? Кроме того, в XVII веке еще не умели выделять платину из руд для добавления к бронзе.

Еще более загадочно, что на пушке — стилизованное изображение ацтекского бога Солнца. Несомненно, оно сделано руками индейцев. Мастерство гравировки — бесподобное. Антиквары оценили это изображение на значительно большую сумму, чем стоимость всех металлов, из которых изготовлено орудие. Все эти загадки ждут своего решения.

КРАТКИЕ ЗАРУБЕЖНЫЕ НАУЧНЫЕ ВЕСТИ

В 1973 г. жесточайшая засуха охватила центральные районы Африки от Мавритании на ее западном побережье до Судана на восточном, а также ряд районов Индии. Обильные муссонные дожди, обычно выпадающие здесь между октябрем и маем, на этот раз полностью отсуаствовали.

Анализируя многолетние данные об осадках в этом регионе, английский метеоролог Дерек Уинстенли сделал вывод об общих тенденциях здешнего климата. Он указал, что за последние годы пояс муссонов сдвинулся к югу, ближе к экватору. Это, очевидно, и вызвало засуху. Во многих странах Европы, по его сведениям, количество годовых осадков в последние годы также снижается.

С другой стороны, данные 10 метеостанций, расположенных на значительном расстоянии друг от друга, показывают, что в субтропической зоне, лежащей южнее, в том числе в Северной Африке и на Ближнем Востоке, количество осадков возрастает.

Почти повсеместно от Мавритании до Индии количество осадков в 1970 г. едва достигло 50 % по отношению к 1957 г. Муссонные дожди не выпадали в этом районе около четырех лет подряд. Есть сведения, что южная граница Сахары продвигается к югу со скоростью, которая в отдельных местах достигает 50 км в год.

По мнению директора Климатологического исследовательского центра при Университете Восточной Англии X. X. Лэма, эти засухи — часть крупнейших изменений в климате планеты за последние 300 лет.

Возможно, по мнению Лэма, что общее количество осадков на Земле остается неизменным, но растет их удельный вес, приходящийся на южное полушарие, где поверхность суши сравнительно мала и население немногочисленно.

Исследования, выполненные рядом советских, американских и японских сейсмологических учреждений, позволили подтвердить тот факт, что уменьшение скорости, с которой распространяются в земной коре продольные сейсмические волны, может во многих случаях служить предупреждением о приближающейся катастрофе.

Проверяя эту гипотезу, научные сотрудники университета штата Колорадо проанализировали сейсмограммы, на которых зарегистрированы все подземные толчки, имевшие место в Японии за истекшее десятилетие. При этом оказалось, что, если бы ученые восемь лет назад обладали сегодняшними знаниями, землетрясение с магнитудой 6 возле японского города Мацусиро (о. Хонсю) в 1965 г. могло быть заблаговременно предсказано.

На ленте сейсмографов содержится запись, показывающая, что еще года за три до этого землетрясения скорость прохождения продольных волн в земной коре вблизи Мацусиро начала снижаться и вскоре уменьшилась на 20 % от первоначальной. Все это, согласно ныне разработанной сейсмологами теории, могло бы служить достаточно надежным предвестником подземной бури и даже указать на ее вероятный эпицентр и магнитуду. Теперь в СССР, США и Японии ведутся поиски и других обнадеживающих предвестников землетрясений.

Выступая на годичной конференции Американского геофизического союза в Вашингтоне в апреле 1973 г., сотрудники Гавайского университета Казутоси Надзита и Пол Юэн сообщили о работах, открывающих, по их мнению, путь к прогнозированию цунами.

Они обнаружили, что подводные толчки, генерирующие цунами, вызывают также в теле Земли вертикально поляризованные волны, именуемые волнами Релея. Такая вибрация передастся от поверхности Земли ее атмосфере вплоть до верхнего, несущего электрический заряд слоя — ионосферы. Условия прохождения радиоволн, как известно, находятся в прямой зависимости от состояния ионосферы. Все это в принципе, как считают К. Надзита и П. Юэн, должно позволить прогнозировать цунами способами, близкими к тем, что применяются для изучения ионосферы и распространения радиоволн.

Во многих районах Южной Америки встречается попугай-монах Мусорsitta monachus, который считается сельскохозяйственным вредителем: он наносит большой ущерб посевам подсолнечника, кукурузы, сорго, проса и другим зерновым, а также цитрусовым растениям. С 1947 г. в Аргентине, особенно страдающей от этого вредителя, ведется с ним широкая борьба, но ни один из примененных методов пока себя не оправдал.

Попугай-монах обладает яркой расцветкой, и за последние 4–5 лет в США стало модным содержать его в домашних условиях, в клетках. В страну ввезено около 50 тыс. этих птиц. Некоторые из них случайно разлетелись, другие были выпущены на волю хозяевами.

В результате в штатах Нью-Йорк, Нью-Джерси и Коннектикут образовались небольшие популяции попу-гая-монаха. Так, в районе города Нью-Йорк на свободе живет примерно 200–300 птиц. Их видели также в штатах Алабама, Аризона, Арканзас, Флорида, Кентукки, Северная Каролина и даже на севере страны — в штатах Мэн, Мичиган, Миннесота, Вермонт, Пенсильвания и других. По мнению орнитолога Р. Робинса, попугаи распространились не в результате «взрыва численности», а из-за массового выпуска их на волю.

Несмотря на то что эта порода принадлежит к числу тропических птиц, попугаи хорошо приспособились к холодной зиме штата Нью-Йорк и более северных районов, где температура может падать до минус 15°. Попугаи строят себе крупное «общественное» гнездо и зимуют в нем целой стаей.

За последние годы озеро Онондога в штате Нью-Йорк подверглось интенсивному загрязнению в результате сброса отходов промышленности и сточных вод из близлежащих густонаселенных районов. В озере бурно развивались сине-зеленые водоросли, поглощающие кислород, необходимый другим обитателям водоема, резко сократилась численность рыбы.

В 1972 г. решением местных властен был запрещен сброс в этот бассейн фосфатов, содержащихся в детергентах (моющих и очищающих средствах). Согласно исследованиям химика Корнелиуса Б. Мэрфи, за полтора года с момента вступления в силу запрета озеро Онондога в значительной мере «вернулось к жизни». Содержание фосфатов в его водах упало на 57,4 %. Сине-зеленые водоросли, находившие в фосфатах основной источник питания, почти полностью исчезли. Восстановилась численность многих видов полезных обитателей бассейна.

К. Б. Мэрфи делает вывод, что подобные простые законодательные меры могут оказаться весьма эффективными в борьбе за сохранение экологических ценностей.

Игуана — одна из самых крупных ящериц: ее сплюснутое с боков тело иной раз достигает двух метров в длину. Внешность этих пресмыкающихся вопреки их безобидности довольно страшная: на голове гребень, а на шее — раздувающийся в минуту гнева мешок; недаром среди игуан есть вид, названный василиском, по имени сказочного дракона.

Встречается игуана в тропических областях Южной Америки, на Антильских и Галапагосских островах (здесь их наблюдал и подробно описал Чарлз Дарвин, посетивший эти места во время кругосветного плавания на паруснике «Бигль»). Как ни странно, игуана водится и на противоположной точке земного шара — на Мадагаскаре, а также на островах Фиджи. Это-то и вызывало среди ученых немало споров.

Недавно завершила свою работу в глубине бразильских дебрей палеонтологическая экспедиция, организованная известным специалистом по ископаемым пресмыкающимся Ричардом Эстесом из Бостонского университета и научным сотрудником министерства минеральных ресурсов Бразилии Левеллином И. Прайсом. Здесь, вблизи городка Пирополиса им посчастливилось найти скелет игуаны. Когда слой земли, в котором была сделана находка, осмотрели геологи, они твердо заявили: это животное существовало в меловой период, то есть по крайней мере 65 млн. лет назад.

Таких древнейших — восходящих к мезозою — и примитивно организованных игуан еще не находили. Ни их род, ни вид до сих пор науке не был известен, так что пришлось «конструировать» совсем новое название: пристигуана бразилиенсис.

Интерес к пристигуане проявляют не только палеонтологи; для них «ьювое», хотя и давно вымершее зверье — не такая редкость. Куда большее оживление древняя ящерица вызвала среди геологов, геофизиков, геотектонистов — тех, кто изучает историю и причины больших движений земной коры. Дело в том, что находка опровергает до сих пор распространенное среди специалистов мнение, будто игуана впервые появилась где-то на севере, а затем постепенно двигалась к югу. Находка остатков примитивной ящерицы в Бразилии говорит, что эти животные, распространялись с юга на север.

А значит, они «вторглись» из Южной Америки в Южную Африку. Сейчас собственно в Африке игуан нет, но зато они встречаются на Мадагаскаре. Тем самым еще раз подтверждена гипотеза, согласно которой 65 млн. лет назад Южная Америка и Африка с Мадагаскаром составляли единый массив суши — гигантский праконтинент Гондвану.

До начала 70-х годов общепринятым было мнение, что человек на Американском континенте появился около 10 тыс. лет назад. Только в последние годы в результате работ ученицы известного антрополога Лупса Лики — Рут Ди Симпсон эта дата начала отодвигаться в глубь времен. Однако свидетельства, представляемые Л. Лики и Р. Ди Симпсон, многим специалистам казались недостаточно убедительными.

Летом 1970 г. один археолог-любитель случайно обнаружил в районе Коблскилл (штат Нью-Йорк) обломки камня, которые, как он полагал, носили следы обработки. Здесь провели раскопки, организованные археологом Б. Э. Рэмшем. Ученый с полной уверенностью определил, что находки — искусственно созданные орудия труда, принадлежавшие человеку каменного века.

Здесь обнаружено несколько сот каменных наконечников для метательных снарядов, много топоров, ножей, скребков и других орудий и приспособлений, изготовленных из окремненного известняка, кварцита и формованной глины. Возраст этих предметов составляет не менее 70 тыс. лет.

КОРОТКО О РАЗНОМ

Близ города Варна в Болгарии началось строительство комбината по переработке черноморских водорослей.

Первая очередь его начнет выпускать йод, бром, различное сырье для химических производств, кормовые белки для животноводства, желатин.

После завершения всего комплекса будет освоено производство высококачественных белковых диетических продуктов, превосходящих по калорийности мясные. Будут также вырабатываться аминокислоты, витамины, ферменты, новые виды лекарств, по действию подобные антибиотикам.

Болгарские ученые установили, что в черноморских водорослях больше лекарственных веществ, чем в некоторых видах полевых трав. Строящийся комбинат будет крупнейшим в Европе.

Проект специализированного спутника предложен профессором Сиракузского университета Генри Томсоном (США). Оснащенный комплексом фотокамер, ядерных, инфракрасных и других анализаторов, такой спутник способен будет с высоты 500 км искать древние города, русла оросительных каналов, укрепления и даже отдельные дворцы. По мнению создателя проекта, подобный спутник может произвести революцию в открытиях памятников древности. Профессор Томсон после консультаций с историками составил список районов, где следует в первую очередь использовать археологический спутник. Это касается поисков следов древних культур этрусков, друидов, пеласгов, шумеров, инков.

Однако плодотворная идея повисла в воздухе — автору не оказали поддержки на родине. Очевидно, такой проект возможно осуществить только на международной основе.

В Польше большое значение придается охране парков и лесопарков. Оригинальный метод, разработанный в Варшавском институте проблем охраны природы, внедряется ныне во многих лесничествах. Сперва дупло очищается от слоя гнилой древесины. Затем оно обрабатывается противогрибковыми препаратами и покрывается защитным лаком. После этой операции, напоминающей лечение зуба, ставится пломба. Ее делают из пенополиуретана. Поверхность пломбы покрывают специальным лечебным составом: излеченное место быстро затягивается новой корой.

Виновниками человеческих жертв в Атлантике, у берегов Мексики, Гондураса, Венесуэлы и Бразилии, долгое время считали акул. Чаще всего погибали купающиеся, отплывшие далеко от берега. Но участились случаи, когда в море бесследно исчезали рыбаки, спускавшиеся за борт, чтобы починить или поправить сети. При этом акул близко не было. Главную причину столь печальных происшествий удалось выяснить научному центру по исследованиям тропиков в городе Бальбоа (Панама).

Тщательные исследования привели ученых к неожиданному открытию: из Тихого океана в Атлантику по шлюзам Панамского канала проникают морские змеи, укус которых чрезвычайно опасен. Яд быстро парализует мышцы человека. Миграция этих змей началась лет 30 назад. В новых условиях они быстро размножились и заняли обширный ареал. Препятствием их распространению мог бы явиться электробарьер в шлюзах, проект которого предложен панамскими биологами. Однако его осуществление затянулось из-за того, что канал принадлежит одному из ведомств США, которое не очень спешит отреагировать на рекомендации ученых.

Интересный проект разработан швейцарскими Инженерами, которые полагают, что гренландские ледники могут стать гигантскими источниками дешевой электроэнергии для стран Центральной и Северной Европы.

В зоне ледников предполагается создать большие водоемы с естественными берегами из льда и скал. Наполнение их в зимнее время можно обеспечить за счет тепловых отходов атомной электростанции, а в летнее — путем искусственного таяния верхушек ледников, для чего поверхность льда необходимо покрыть с самолетов слоем угольной пыли или черной краски. Такие водохранилища будут находиться на высоте 2 км над уровнем моря, поэтому здесь рационально создать каскад ГЭС, которые в комплексе смогут вырабатывать большое количество энергии.

… Статистики, занимающиеся проблемами гражданской авиации, утверждают, что реактивные лайнеры, как это ни парадоксально, перевозят в наше время больше животных, чем людей. В подтверждение приводятся такие факты. Из Африки и Индии по воздуху доставляются в Европу и Америку ежегодно по 60–70 тысяч обезьян. Зоопарки получают теперь с аэродромов не только попугайчиков и мелких змей, но и удавов, слонов, тигров, носорогов, кенгуру. Авиакомпании Голландии и ГДР отправляют каждую весну на экспорт в десятки стран мира по нескольку миллионов канареек. Не отстают от них и японцы, экспортирующие экзотических птиц. Бельгийское общество охраны животных нанимает каждую осень самолеты, чтобы перевезти на юг почитаемых в этой стране аистов, запоздавших с самостоятельным перелетом по разным причинам. Однажды таким образом было перевезено в Африку 2000 птиц. Напомним еще, что всякие цыплята и утята, а также цесарки и индейки, только что вылупившиеся в инкубаторах, перелетают из страны в страну десятками миллионов в сезон. В Италии на самолетах перевозят стада телят, а в Австралии — овец.

Если же сюда приплюсовать мальков рыб, маленьких крабов и креветок, которых перевозят из одного моря в другое, то придется называть уже миллиарды подобных «пассажиров». Вот и получается в абсолютных цифрах, что люди пользуются авиалиниями значительно меньше, чем животные.

Французские геологи, работавшие несколько лет в Центральной Африке, предполагают, что примерно 3500 лет тому назад озеро Чад было огромным внутренним морем, площадь которого могла достигать 280 тысяч квадратных километров. Это подтверждают находки ископаемой фауны. В слоях окаменевших глинистых осадков геологи нашли большое число скелетов рыб, панцирей черепах, зубов бегемотов, челюстей крокодилов.

Климат Узбекистана весьма благоприятен для произрастания плодовых деревьев: много тепла, продолжительный вегетационный период. Нельзя ли получать два урожая фруктов в год? На этот вопрос практическими делами ответили мичуринцы — ими создан сорт яблони «Дважды плодоносящая». Первый урожай собирают в июне, второй — в октябре. Правда, выведение нового сорта далось нелегко: работа над ним длилась свыше 30 лет.

Самые большие волны в юго-восточной части Тихого океана были зафиксированы весной 1972 года. Их высота достигала 25,4 метра. Они следовали друг за другом через каждые 20 секунд со средней скоростью 138 км/час.

Одна из достопримечательностей Новой Зеландии — огромные леса на месте бывших безлесных равнин. Сейчас ими занята пятая часть территории Северного острова. Ежегодно высаживают более 15 миллионов деревьев. Семена рассеивают главным образом с самолетов.

Леса в Новой Зеландии растут в три раза быстрее, чем, например, в Швеции. Этому способствует не только благоприятный климат, но и азотные удобрения с примесью микроэлемента молибдена, которые распыляют с воздуха над молодыми лесами.

Английский ученый Роберт Глэнн для стран Западной Африки изобрел и испытал радарную установку, которая предупреждает о приближении саранчи. Антенна установки, представляющая собой параболическое зеркало, монтируется на крыше передвижного вагончика. Взлет отдельных групп насекомых фиксируется на расстоянии трех километров от радара. Большая стая может быть обнаружена и за 90 километров. На пульт поступает сигнал не только о размерах стаи, но и о направлении ее полета. По мнению ученого, сеть подобных установок способна при любой погоде предупреждать о появлении опасных насекомых.

По склонам знаменитой горы Килиманджаро в Кении проложены трубы. По ним стекают в долины талые воды, которые разбираются на орошение плантаций. Это первый случай использования в Африке снеговой шапки вулкана для нужд сельского хозяйства.

Сколько островов в Ленинграде? На этот вопрос часто отвечают — около ста. Эта цифра вошла в энциклопедии, выпущенные в прошлом веке. Однако невская дельта меняется как под действием природных факторов, так и в результате вмешательства человека. Многие острова исчезают, а некоторые превращаются в полуострова, когда их перемычками соединяют друг с другом или с берегом. Можно считать, что сейчас в дельте Невы всего 50 островов.

ОБ АВТОРАХ

Солоненко Виктор Прокопьевич. Родился в 1916 году в гор. Иркутске. Окончил географический факультет Иркутского университета. Доктор геолого-минералогических наук, профессор, член-корреспондент АН СССР. Работает заведующим лабораторией сейсмогеологии Института земной коры Сибирского отделения АН СССР. Автор 12 монографий, свыше 100 других научных работ и многих научно-популярных статей в газетах, журналах и сборниках («Природа», «Техника — молодежи», «Наука и жизнь» и других). В нашем ежегоднике публикуется впервые. Сейчас работает над книгой по инженерной сейсмогеологии трассы Байкало-Амурской магистрали.

Голованов Леонид Витальевич. Родился в 1932 году в Москве. Окончил Московское высшее техническое училище имени Н. Э. Баумана и Академию общественных наук при ЦК КПСС. Кандидат философских наук, член Союза журналистов СССР, член Московского общества испытателей природы. Работает старшим преподавателем кафедры философии МВТУ имени Баумана. Автор трех монографий и многих научных и научно-популярных статей. В нашем ежегоднике выступает впервые. Сейчас работает над научно-популярной книгой «Созвучье полное в природе», посвященной связям Земли с космосом.

Жорж Блоп, французский писатель, родился в 1906 году в Марселе. Образование получил в Версальском лицее и Мореходном училище в Гавре. До второй мировой войны работал в редакции еженедельника «Кандид», в военное время — лейтенант французского флота. После войны Жорж Блон занимается литературным творчеством. Он автор многих романов, документальных повестей из истории последней войны и научно-художественных произведений. Особенно большую популярность принесли автору книги о жизни животных — китах, тюленях, слонах, бизонах. В своих произведениях писатель как бы прослеживает «судьбу» этих животных на нашей планете. Жорж Блон уже дважды публиковался на страницах нашего ежегодника — в выпусках 1965 и 1973 годов. Публикуемая здесь глава взята из книги «Повествование о нашем хлебе насущном», написанной Жоржем Блоном в соавторстве с женой Жерменой Блон.

Кольченко Игорь Алексеевич. Родился в 1935 году в Москве. Окончил физико-математический факультет Московского областного педагогического института имени Н. К. Крупской. Кандидат философских наук. Работает старшим научным сотрудником Московской экономической научно-исследовательской лаборатории Всесоюзного научно-исследовательского института охраны вод. Автор 27 научных работ и ряда статей в периодической печати. В нашем ежегоднике выступает второй раз. Сейчас работает над темами по истории науки и взаимодействия общества и окружающей среды.

Малиничев Герман Дмитриевич. Родился в 1926 году в Москве. Окончил редакционно-издательский факультет Московского полиграфического института. Член Союза журналистов СССР. Работает в редакции журнала «Техника и наука». Автор множества статей и очерков, опубликованных в различных газетах и научно-популярных журналах. Ряд его материалов переведен на иностранные языки. В нашем ежегоднике публиковался неоднократно. Сейчас работает над сборником научно-популярных статей, посвященных новейшим открытиям в археологии.

Куза Андрей Васильевич. Родился в Москве в 1939 году. Окончил исторический факультет МГУ. Кандидат исторических наук. Работает научным сотрудником в Институте археологии АН СССР. Автор свыше 25 научных статей по вопросам древнерусской истории и археологии и ряда научно-популярных статей в журналах («Наука и жизнь», «Наука и религия», «Агитатор», «Турист») и газетах («Труд» и «Комсомольская правда»). Участвовал во многих археологических экспедициях в Советском Союзе и за рубежом (Ирак, Болгария). В нашем ежегоднике выступает впервые. В настоящее время работает над книгой, посвященной древнерусским городам.

Геевская Евгения Александровна. Родилась в Москве. Окончила Литературный институт имени М. Горького. Член Союза журналистов СССР. Работает в области научной журналистики и научно-художественного перевода. Старший редактор журнала «Природа». Автор многих статей в периодической печати. В нашем ежегоднике публиковалась неоднократно. Е. А. Геевской переведены на русский язык все вышедшие в издательстве «Мысль» книги известного западногерманского натуралиста Бернгарда Гржимека: «Они принадлежат всем», «Серенгети не должен умереть», «Австралийские этюды», «Среди животных Африки».

Зенон Косидовский. Родился в 1898 году. Известный польский писатель, эссеист и популяризатор новейших достижений археологической науки, автор переведенных на русский язык книг «Библейские сказания» (1966 и 1968) и «Когда Солнце было богом» (1968 и 1970). Эссе «Подводная археология» взято из книги Косидовского «Кони Лисиппа», впервые опубликованной в Польше в 1965 году и многократно переиздававшейся в последующие годы. Большое достоинство научной эссеистики Косидовского заключается в том, что автор в своих книгах опирается на труды наиболее авторитетных специалистов — историков, археологов, палеонтологов, использует последние достижения этих наук. В нашем ежегоднике автор публикуется впервые.

Талызин Федор Федорович. Родился в 1903 году в городе Нерчинске. Окончил медицинский факультет Иркутского государственного университета. Специалист по ядовитым животным и паразитолог. Доктор медицинских наук, член-корреспондент Академии медицинских наук СССР, профессор, заслуженный деятель науки РСФСР. До недавнего времени работал заведующим кафедрой биологии с общей генетикой 1-го Московского ордена Ленина и ордена Трудового Красного Знамени медицинского института имени И. М. Сеченова. Автор свыше ста научных работ, монографий и учебников. Им опубликовано более 20 научно-популярных и научно-художественных книг о своих исследованиях и путешествиях по многим странам мира. В нашем ежегоднике выступает четвертый раз.

Зигель Феликс Юрьевич. Родился в 1920 году в Москве. Окончил механико-математический факультет МГУ. Доцент, кандидат педагогических наук. Работает преподавателем в Московском авиационном институте. Член литфонда Союза писателей СССР и член Союза журналистов СССР. Автор многих научных трудов, 28 научно-художественных и научно-популярных книг, 14 брошюр и свыше 180 статей по астрофизике, астрономии и космонавтике. В нашем ежегоднике публиковался дважды (выпуски 1961 и 1966 годов). В настоящее время работает над книгой «Вам, земляне» о сокровищах земных недр.

Силкин Борис Исаакович. Родился в 1926 году в Москве. Окончил факультет журналистики МГУ. Член Союза журналистов СССР, научный сотрудник Геофизического комитета Академии наук СССР. Автор многих научно-популярных статей в периодической печати и ряда научно-популярных книг по геофизической тематике: «Континент загадок», «Внимание, Солнце спокойно!», «Цунами не будет неожиданным», «Год, посвященный планете». В нашем ежегоднике выступает второй раз. Сейчас работает над научно-популярной книгой о верхней мантии Земли.