На обломках Империи (СИ)

Глава 15. Саботаж

Прошёл ровно год с момента моего попадания на станцию, когда моё положение на ней, резко поменялось. Годовщину решили отметить всем отрядом в одном из баров, расположенных рядом с нашей мастерской, который мы сняли полностью на сутки, а весь отряд взял увольнительную, на это время. Само празднование, началось довольно обычно для отряда, выступил наш непосредственный начальник, а именно лейтенант Марков.

— Дамы, господа, — произнёс он, встав из-за длинного стола, который мы попросили для нас сделать, — Все вы знаете, что прошёл уже год, как мы все встретились в стенах этой станции, за год было много всего, как хорошего, так и плохого, но наш коллектив, смог заработать себе имя, мы показали, чего мы стоим как ремонтники и доказали, что являемся одним из лучших отрядов по ремонту военной техники. Начальство оценила ваши возможности и теперь с вас снимается статус временных жителей станции, и вы все получаете полноценное гражданство.

Но на этом новости не заканчиваются, меня переводят от вас с повышением, в другой отряд, а вам назначат нового командира. Перед уходом, я подал прошение на предоставление некоторым из вас новых внеочередных званий, зная, что вы это заслужили, ну а теперь давайте отметим это событие, — сказал лейтенант, подняв бокал с коктейлем.

Меня такая перестановка сразу напрягла, ведь все мои планы были рассчитаны на лейтенанта и его уход, ставит под сомнение дальнейшее обучение в гипнокапсуле, да и другие наши договорённости потеряют силу. Поэтому у меня сразу появилось желание переговорить с Марковым, чтоб понять, что меня ждёт дальше. Через пару часов нашего застолья, я смог отвести лейтенанта в сторону и задать ему вопрос.

— Что вообще присходит, для чего эта перестановка?

— Понимаешь Кирилл, в штабе впечатлены успехами в ремонте нашего отряда и там стало очень много завистливых. Помимо этого, один из генералов, решил пропихнуть на хорошее место своего сыночка. Место тёплое, не стреляют, в прямых столкновениях мы не участвуем, хорошее место для карьерного роста. Скажу больше, скоро вас начнут отправлять на ремонт техники, за пределы станции, так сказать, на боевые вылеты, вместе с отрядом охраны. В отчётах это будет проходить как боевые, хотя уверен, сынка генерала никто в мясорубку не отправит, а в его личном деле будет всё выглядеть, именно как боевое задание, с положенными наградами, повышенной ставкой и занесением в личное дело. Не у вас, конечно, а у того сынка генерала, поэтому особой угрозы для вас нет, но сам сынок, довольно нагловат, поэтому будь с ним очень осторожен. Скажу сразу, все наши договорённости с ним не прокатят, он на это не пойдёт, будет следовать букве устава, поэтому про свои тренировки, можешь забыть, как и распределение дополнительных часов. С одной стороны, получив статус гражданина станции, вы сможете позволить себе жить не в маленьком блоке в жилом секторе мастерской, но с другой стороны, наблюдать за вами будут ещё пристальнее. Про свои полулегальные дела, лучше забыть, не уверен, что сможешь с ним договориться, слухи про него все не очень хорошие, да ты и сам сможешь поискать в сети на форумах, уверен, у тебя туда доступ есть.

— Так что мне делать? — спросил я, посмотрев на лейтенанта.

— Честно сказать, не знаю, тут я тебе не советчик. Боюсь, что у нас он проведёт ровно год, после чего уйдёт на повышение в штаб или к управленцам. Но я тебя хотя бы предупредил, не вздумай к нему обратиться со своей схемой, сразу на тебя пойдёт рапорт начальству. Учти ещё момент, показатели отряда, он не даст снизить, может подать это как саботаж, подобные прецеденты с ним уже были, а так как все знают, чей он сын, дело рассмотрят в ускоренном порядке, — рассказал Марков.

— Да, не обрадовал ты меня, а если попробовать перевестись? — спросил я.

— Ты думаешь тебе, как ведущему специалисту удастся уйти из отряда? Можешь даже не пытаться, его решили продвинуть, поэтому уйти тебе никто не даст, даже не пытайся. А то ещё и в карцер могут запихнуть, а пару раз там окажешься, так и звания могут лишить.

— Спасибо, что предупредил, буду думать как себя вести. Ездить на себе я не дам, да и без бонусов, работать в таком режиме, точно не буду. Хотя если честно сказать, то мне нужно сделать перерыв, с обучением, слишком много информации загружено в голову и они уже плохо усваивается. Думаю, что пару месяцев, можно и отдохнуть, займусь обычными тренировками. Скажи, хоть куда тебя переводят? — спросил я.

— На третью станцию, хоть и повышение, а запихнули в самую дыру, выбраться из которой будет непросто. Как я сказал, наш отряд довольно сильно всем надоел и поверь, даже у сынка генерала, хватает врагов, особенно с учётом его поведения и гонора, поэтому палки в колёса будут вставлять не меньше, чем мне, а, возможно, и ещё больше. Есть люди, которые заинтересованны, чтобы он споткнулся, только вот если это случится, то виновным будет не он, а кто-то ещё. Не нужно говорить, кто у нас теперь старший техник в отряде? Больше я тебе ничего сказать не могу, давай уже пошли отдыхать, хоть в последний день насладимся, завтра я уже передаю дела и убываю на другую станцию, к внешникам, — сказал лейтенант и, закончив разговор, отправился на танцплощадку, к девчонкам, которые там уже вовсю отплясывали.

Наш отряд был численностью в двадцать человек и помимо меня с лейтенантом, в нём были ещё двое парней с планеты, которых перевели совсем недавно, и они ещё не успели втянуться в коллектив. Рассказанное лейтенантом, мне очень не понравилось и требовалось выработать стратегию, как себя вести с новым начальством. Если его рассказ правдив, то меня ждут серьёзные проблемы, а так как зам командиру отряда не положен, все шишки будут идти мне, как старшему технику. Развлекаться и отдыхать, мне сразу расхотелось, поэтому, взяв себе в баре стакан с элем, сел в стороне от всех, вспоминая, чего смог добиться за этот год. Обучение в гипнокамере, я уже проходил по четыре-пять часов каждый день и это начинало сильно давить на мозг. Такая нагрузка была предельна для людей, а я её ещё и постоянно превышал. Знаний изучить удалось очень много, их ещё и закреплял практикой, что занимало всё моё свободное время. Часть специальностей у меня были изучены нелегально и не имели подтверждающих экзаменов в моём деле, да они мне особо и не нужны были. Моя схема с переделкой синтезаторов, имела продолжение, и я смог наладить хорошие связи с другими отрядами и нужными мне людьми. Теперь получить незапланированные запчасти, будет довольно проблематично и рисковать я не буду, по крайней мере, первое время. Вместо обучения, займусь практическими занятиями. Сейчас у меня изучен рукопашный бой, стрелковое оружие, общевойсковая подготовка, штурмовая подготовка, на четвёртом уровне. Управление дроидами, взлом инженерных сетей, на третьем уровне. База диверсионная подготовка пятого уровня, ремонтник военной техники, шестого уровня, специалист по сетям и коммуникациям, четвёртого уровня — изучены с помощью баз знаний, загруженных на базе повстанцев. Ещё несколько баз, находятся в процессе изучения, но они только дополняют, остальные базы знаний и их можно не учитывать. Серьёзных баз, получить, конечно, не удалось, но даже так, я серьёзно поднял уровень своих знаний, что даёт мне возможность выжить там, где обычный техник помрёт в первые секунды боя. В том, что нас направят в опасные экспедиции, я не сомневался.

На следующий день в обед, нас всех собрали рядом с административными модулями и вышло руководство в виде полковника, рядом с которым встал незнакомый лейтенант, очень молодой с презрительным выражением на лице.

— Как вы уже знаете, ваш непосредственный начальник, старший лейтенант Марков, ушёл на повышение и вместо него прислали молодого и очень перспективного лейтенанта. Знакомьтесь, его зовут Маркус, прошу выполнять все его распоряжения и надеюсь, что под его руководством, ваш отряд увеличит количество ремонтируемой техники ещё больше, — произнёс полковник, после чего сказав что-то лейтенанту, вышел из ангара.

— Как сказал господин полковник, меня зовут Маркус, ко мне следует обращаться строго по уставу, господин лейтенант или господин Маркус. С сегодняшнего дня, в отряде вводится жёсткий контроль дисциплины. Непонятные увольнительные, будут отменены. Опоздания, нарушение режима работы, саботаж и другие работы, направленные на подрыв обороноспособности станции, будут караться очень строго. Каждое утро, в восемь ноль-ноль, весь отряд в полном составе, должен стоять на этом плацу, где я буду проводить смотр вашего внешнего вида и подобного непотребства, как сейчас, быть не должно. За каждое замечание, вы будете наказываться дополнительными часами работ и денежными штрафами. Если у кого-то есть вопросы, прошу задавать их сейчас, — сказал лейтенант, прохаживаясь вдоль строя.

— Можно вопрос, господин лейтенант? — спросил я.

— Назовитесь.

— Старший техник Кирилл, номен РХ-3837211, — ответил я.

— Задавайте свой вопрос.

— У меня есть неиспользованные увольнительные, разрешите взять отгул, как я понимаю, позже такой возможности не будет. Ведь для того, чтобы выполнить план предыдущего руководства, мне приходилось работать без выходных. Предыдущий начальник согласовал увольнительную, но я считаю своим долгом попросить повторного разрешения, — сказал я вытянувшись по уставу и при этом был единственный из всех, кто стоял в новом рабочем скафандре.

— Хорошо, не буду начинать с конфликта, раз предыдущий начальник подписал вам увольнительную, я отпущу вас. Приказ у вас на руках? — спросил он.

— Так точно, — сказал я, протягивая планшет, с уже открытым приказом, где стояла электронная подпись Маркова.

— Хорошо, отдохните и сразу после этого жду вас на работе. Мне сказали, что вы лучший специалист отряда, поэтому надеюсь на вас и вы меня не подведёте.

Подпись он поставил, приложив палец к экрану, после чего ещё несколько минут рассказывал, что он будет от нас требовать и отпустил нас, продолжить работу.

В конце смены, ко мне подошла Эльмира и спросила,

— И как мы теперь будем работать? — спросила она.

— Как прикажет лейтенант. Строго выполняйте его требования, ну а я займусь отдыхом. Приказ уже зарегистрировали и десять дней меня не будет, только это строго между нами. В случае чего ты ничего не знаешь, ну а там посмотрим, что это за фрукт. Тут ему не штаб, надеюсь, надолго его не хватит, — ответил я.

Подписывая приказ, лейтенант не разглядел количество увольнительных и ничего удивительного тут нет, ведь экран планшета был покрыт мелкими трещинами, с помощью специальной программки, которая размазала цифры и нолика было не видно. Для лейтенанта, это будет неприятным сюрпризом, ведь наш ремонт строился на разработанном мной конвейере. Остальные, конечно, могли производить ремонт, ведь за год, я неплохо их поднатаскал, но вся работа строилась на мне. Даже когда я брал редкие увольнительные, они вели подготовку к ремонту и производили мелкий, не требующий разнообразных знаний.

Все десять дней, я не появлялся в расположении, тренируясь и закрепляя полученные ранее знания. Мой личный интерком был выключен, а других вариантов связи лейтенант не знал. Конеяно, я интересовался положением дел в отряде, и меня они откровенно не радовали. В первый же день, пять человек получили строгий выговор за внешний вид, к вечеру выговор получили ещё шесть человек. На второй день когда я не появился, лейтенант ходил злым и пытался наладить работу, как он считал лучше, но к вечеру, в результате перестановок, производительность упала раза в три, по сравнению с обычным днём и всё это сложилось с началом отчётного периуда, когда идёт отсчёт результатов работы и результаты учитываются в отчётном периоде. На третий день, когда лейтенант меня не застал, на утреннем разводе, он связался с руководством и узнал, что увольнительная подписана на десять дней. Это сразу ставило крест на том, что наш отряд войдёт хотя бы в десятку лучших отрядов по результатам работы. Это его совершенно выбесило, и он начал гонять всех, пытаясь наладить работу, но делал только хуже. К вечеру выговоры и штрафы получили вообще все в отряде, отчего многие стали выполнять работу спустя рукава. Что происходило оставшиеся дни, до моего выхода с увольнительной, можно назвать, одним словом, бардаком. Но на самом деле, лейтенант оказался не так прост, он опросил всех сотрудников и выяснил принцип построения моей работы, поэтому когда я вышел на одиннадцатый день в своём новом ремонтном скафандре, он вначале долго высказывал мне, что он обо всём думает, а потом описывал, что со мной сделает, назвав это актом саботажа. После очень длительной тирады, он сказал,

— Я выяснил принцип работы вашего отряда и подготовился. Со склада привезли пятьдесят тяжёлых дроидов, которые вы все сегодня начнёте разбирать по схеме, которая у вас была отработана. Старший техник, будет внимательно следить за этим и составит дефектную ведомость, за два дня вы все должны справиться, а на третий день, Кирилл, начнёт их ремонт, а остальные станут их собирать снова. Так, мы сможем войти в конце месяца в десятку лучших. Если этого не случится, вы все будете оштрафованы, — произнёс он.

— Да куда уж больше и так без зарплаты и увольнительных остались, — тихо проговорила Эльмира, стоявшая рядом со мной.

Дальше мы строго следовали инструкции лейтенанта, техника разбиралась, создавалась дефектная ведомость и производился заказ комплектующих. Весь ангар представлял собой поле сражения, где из пятидесяти разобранных машин, при этом, проводя диагностику, я вносил в план работ дополнительные операции, по техническому обслуживанию и дополнительной диагностики, после ремонта. Это должно было существенно увеличить его длительность. На второй день, вечером, когда все роботы были разобраны, я отправился в бар, ведь это совершенно не запрещалось, тем более, лейтенант заставил нас отработать по четыре часа сверхурочно. Там выпив для вида три стакана эля, я устроил драку, настучав по лицу одному из таких же работяг, как и я.

Результатом всего, оказался карцер, куда меня поместили на три дня. Таким образом, я надеялся сорвать план работ по ремонту, так как собирался сделать всё, чтобы от нас забрали этого лейтенанта. В день праздника годовщины, поздно вечером, я залез в закрытые чаты и узнал про этого лейтенанта много отвратительных отзывов. За полгода, он точно превратит нашу службу в настоящий ад, чему было множество свидетельств других отрядов, где он работал. То, что нас лишат всех заслуг, заработанных за последний год, это было самым малым, что можно от него ждать. Он привык самоутвержадться за счёт других людей, идя в буквальном смысле слова, по головам. Упечь в карцер, сдать СБшникам, для него считалось нормой, он любил упиваться властью, и хоть об этом не говорили в открытую, желающих его пристрелить, было очень много. Я даже рискнул связаться с некоторыми людьми, кто служил под его руководством и переговорил с ними, после чего решил не ждать, когда нас начнут прессовать, а сразу нанести ответный удар.

К сожалению, мой план, лейтенант очень быстро раскрыл и, используя свои связи, смог вытащить меня из карцера, где я надеялся отсидеть ещё два дня.

— Ты что думал, сможешь сбежать от меня, да я тебя сгною в тюряге, в штрафбат у меня пойдёшь, когда я смогу наладить работу этого отряда. И можешь поверить мне, я смогу это сделать, ну а ты закончишь свою жизнь в такой дыре, о которой даже не можешь себе представить. Сейчас ты отправляешься работать и до тех пор, пока не починишь все пятьдесят дроидов, ты отсюда не выйдешь. Если все дроиды не будут отремонтированы в течение десяти дней, ты пойдёшь под суд, за саботаж. А теперь иди работай, — процедил лейтенант, сквозь зубы, с трудом сдерживая гнев.

Я спокойно отправился к ближайшему дроиду и достав универсальный мультитестер, стал просматривать настройки. Конечно, лейтенант, был достаточно умён, но он не учёл некоторых нюансов, о которых не мог знать. Практически все базы знаний, которые я изучал, были изучены нелегально и в моё дело не внесены, так и с этими тяжёлыми дроидами. Конечно, их я мог отремонтировать, но за подобную модель мы не брались и за последний год, не отремонтировали ни одной подобной машины. Через час копания вокруг робота, когда я делал вид, что изучаю его, ко мне подошёл лейтенант.

— Почему ты не ремонтируешь дроида, хочешь отправиться в штрафную роту, за саботаж? — спросил он.

— Я не смогу его отремонтировать, поэтому, если вы сами не знаете, как их ремонтировать, вам нужно вернуть их на склад и взять других дроидов, — проговорил я.

— Что, значит, по-хорошему ты не хочешь, хорошо, в таком случае разговаривать будем по-другому, произнёс он и тут же его взгляд остекленел, значит у него установлена нейросеть, хотя уверен, что сын генерала мог себе это позволить. Вероятно сейчас появятся СБшники и мне придётся давать объяснительную.

Действительно, через пять минут, появились сотрудники патруля СБ и заковав меня в наручники, увели меня, даже ничего не спрашивая.

Для начала меня поместили в одиночную камеру и через час за мной пришли, и увели на допрос, заведя в небольшую комнату со столом и двумя стульями, в один из которых меня и усадили, пристегнув наручниками. Через пару минут пришёл лейтенант СБ и, усевшись за стол, внимательно стал меня рассматривать.

— Ну что, может, объясните, что за спектакль вы устроили? Почему отказываетесь выполнять свою работу? — задал он свой вопрос.

— Я не отказываюсь, прост не могу её выполнит, — спокойно ответил я.

— И почему же вы не можете её выполнить?

— Не хватает знаний. С такой техникой мы не сталкивались и нужных знаний у меня не хватает. Раньше нам помогал предыдущий руководитель, а новый начальник не удосужился даже узнать, какую технику мы в состоянии ремонтировать. Вначале я думал, что лейтенант обладает нужными знаниями, но оказалось, что он некомпетентен в этом вопросе, в итоге мы разобрали пятьдесят тяжёлых дроидов, но как их ремонтировать, он не сказал. Поэтому я отказался ломать имущество станции и отказался от такой работы. Своей вины я не вижу, так как когда лейтенант принимал решение по ремонту, он не спрашивал у меня про возможность ремонта, а приказал разобрать дроиды и произвести диагностику, что мы всем отрядом и выполнили, — ответил я.

— Вы же знаете, что мы наблюдаем за всеми людьми на станции, и мы знаем про ваше обучение в гипнокамере, сверх нормы. Что вам составит труда, взять и выучить нужную базу, подойдите к лейтенанту, и он выдаст вам нужную базу. Меня просили приглядеть за ним и помочь в случае необходимости, надеюсь, вам не нужно объяснять, что будет, если вы станете негласно саботировать работу. Был бы человек, а статья найдётся, — сказал лейтенант СБ, внимательно наблюдая за мной.

— Я вас понял, согласен, что произошло некоторое недопонимание, поэтому я изучу нужную базу и закончу ремонт, — ответил я.

— Надеюсь, мы с вами больше не встретимся, ведь следующая встреча, вам очень не понравится, — произнёс лейтенант и вышел из комнаты для допросов.

Через полчаса, меня освободили и проводили в мастерскую.