На грани миров

Восемь

У меня отвисла челюсть, когда я, разинув рот, смотрела на бабушку в течение целых шестидесяти секунд. Мой разум пытался осмыслить эту новую информацию: Рути Гуд была убийцей.

— Ты убила дедушку, а затем назвала дом в его честь?

Она фыркнула.

— Конечно, нет. Технически, не дом зовут Персиваль. А мужчину, в нем обитающего. Но с годами он каким-то образом стал домом. — Она расправила руки и огляделась, словно была среди нас.

— Почему мой дедушка обитает в доме?

— Потому что я убила его здесь, дорогая. Постарайся не пугаться. Он похоронен на заднем дворе. Но все нормально. Он крайне редко появляется. Если появится, ты сможешь взять напрокат экскаватор у Кевина Шора в его фирме «Пицца и прокат оборудования».

Я отодвинула стул и уставилась на нее с открытым ртом. Затем на Роана. Видимо, удивлена была только я.

— Ты знал об этом?

— Дэфианс, — сказала она предостерегающе. — Это очень грубо.

— Роан?

Он поднял плечо.

— Как и сказал, ничто в твоей бабушке меня не удивляет. Тем не менее, скажу вот что. Если она убила троих мужчин, они это заслужили. — Он подмигнул Рути, затем встал и вышел, даже не спросив твоего разрешения. Не то, чтобы ему требовалось мое разрешение.

— Рути, я не знаю, что и думать.

— Я знаю. — Она просияла, ее лицо светилось от гордости. — Ты, моя дорогая, готова. Если ты смогла взломать мою Книгу Теней, ты готова. Ты должна сотворить защитное заклинание.

— Во-первых, я прочла всего пару строк. Во-вторых, может мы обсудим тот факт, что ты отняла не одну, не две, а сразу три жизни?

— Это обязательно, дорогая? Нам нужно сотворить…

— …заклинание. Я поняла. Но почему?

— Ты уязвима.

— Нет, я имела в виду, почему ты убила трех мужчин?

— Ты же понимаешь, что твое имя полностью соответствует твоей сути.

Я скрестила руки на груди.

— Смерть (игра слов: death — смерть).

Она села на что-то похожее на облако, потому что на чем еще Рути могла сидеть, и набрала полную грудь воздуха.

— Сначала ты должна дать мне обещание.

— Ладно.

— Дэфни, обещание в нашем мире равносильно клятве на крови. Ты должна его сдержать.

— Ладно, что нужно пообещать, и тогда я смогу сказать наверняка.

— Ты должна пообещать, что, если я расскажу тебе об этих смертях, ты произнесешь защитное заклинание. Или умрешь пытаясь. Больше никаких вопросов. Никаких отсрочек.

Я и не думала тянуть время. Тем не менее, согласилась, тожественно кивнув.

— Я начну с самого последнего.

Подождите, умру пытаясь?

— Третьего мужчину, которого я убила, звали Эндрю Стемпл. Он был на верном пути к тому, чтобы стать самым знаменитым человеком в истории Массачусетса. Он был следующим Джоном Уэйном Гейси.

Я застыла.

— Он был серийным убийцей?

— Мы не уверены, что он совершил минимальное количество убийств для присвоения этого статуса. В любом случае, если и нет, то приближался к этому. Мы выяснили, что он убил, по крайней мере, двух детей. Полиция взялась за него, когда пропала дочь его лучшего друга.

— О, бабушка, — сказала я. — Мне так жаль.

— Они пришли прямо ко мне. Я сотворила заклинание, но я не такая, как ты, дорогая. Я владею традиционной магией. Они и близко не понимают, на что ты способна, так что я не смогла достаточно точно определить местонахождение для толпы…

— Там была толпа?

— К тому времени, как я закончила заклинание, да. Они собрались у моей двери. Все пылали гневом. Я знала, что, если пошлю их прочесать местность, они могут предупредить Эндрю, и он убьет девушку, прежде чем они до него доберутся.

Я наклонилась, полностью захваченная происходящим.

— Что ты сделала?

— Вообще-то, мы. Я отправила людей на склад, который, хотя и находился недалеко, но, как я знала, не был настоящим убежищем Эндрю. Потом позвонила старому другу, который служил в полиции.

— В полиции? — спросила я удивленно.

Она кивнула.

— Он забрал меня, и мы обыскали задние дворы в поисках сарая, который я мельком увидела. Я была в панике. Знала, что девочка все еще жива, но также знала, что это ненадолго.

— Не могу даже представить, каково это.

— Надеюсь, ты никогда и не узнаешь.

— Подожди. Служил в полиции? Это случайно не высокий широкоплечий черный мужчина со сверкающими глаза и сногсшибательной улыбкой?

— Возможно.

— Ты втянула шефа Меткалфа в это?

Она невозмутимо ответила.

— Он еще не был шефом и знал, на что идет, когда записался мне в друзья. Могу я продолжить?

— Да. Конечно.

— Тем временем толпа поняла, что я послала их не туда, и вернулась к дому. Когда они обнаружили, что меня нет, то были недовольны, но, если бы они напугали Эндрю, он бы убил ее на месте. Я видела, насколько он неуравновешен.

— Что случилось?

Она приподняла брови, когда на нее нахлынули воспоминания.

— Наконец, я увидела нужный сарай. Хьюстон припарковал машину, и мы разработали план. Он входил через переднюю дверь, а я забиралась через окно сзади.

— Он не вызвал подкрепление?

— Мы не могли рисковать. Но, конечно, Эндрю меня услышал. Времени было мало, а мастерства у меня явно не доставало.

Я подняла руки, чтобы прикрыть рот.

— Он взял девушку в заложницы. Приставил пистолет к ее голове, а я стояла там, беспомощная. Хьюстон подошел сзади и сбил его с ног, и я подбежала к девушке. Хьюстон поднял ее, и я обняла их, а потом Эндрю пришел в себя. Или он притворился, что потерял сознание. В любом случае, когда я открыла глаза, он стоял позади Хьюстона, направив пистолет ему в голову, и уже нажимал на спусковой крючок.

— О, нет.

— На самом деле, это был инстинкт. Я использовала всю магию, какая у меня была. Каждую молекулу энергии. Я наблюдала, как его голова поворачивается.

Она долго сидела, погрузившись в воспоминание.

— Бабушка?

— Больше всего я запомнила этот треск. Его шея сломалась. Это был так громко.

Мне хотелось протянуть руку и обнять бабушку.

— Это не убийство. Я имею в виду… — я покачала головой, — …ты спасла той девушке жизнь.

— Он был таким странным. Всю жизнь был аутсайдером. До той ночи я считала это печальным. Он выглядел как Стив Бушеми, только не такой красивый.

Это заставило меня улыбнуться.

— Что сделала толпа?

Бабушка наклонила голову.

— Хьюстон солгал ради меня. Сказал родителям девочки, что сражался с Эндрю и сломал ему шею во время драки.

— Когда это произошло?

Она вернулась в настоящее и пожала плечами.

— Примерно через пять лет после смерти Перси.

— Он был вторым? Персиваль?

Бабушка покачала головой.

— Второй инцидент произошел между взломщиком и моим двуствольным пистолетом «Смит энд Вессон».

— Этого достаточно. Именно тогда тебя обвинили в убийстве?

— Нет. — Она вновь опустила голову, и я начала чувствовать себя виноватой из-за того, что заставляла ее рассказывать мне эти истории. Заставляла ее ворошить прошлое, воспоминания, которые она явно хотела похоронить.

Очевидно, вины было недостаточно, чтобы остановить бабушку.

— Нет. Этот мужчина вламывался в дома по всему городу. Он даже отправил пожилую женщину в больницу, когда она поймала его и по неизвестным причинам попыталась остановить мухобойкой. Я решила не пытаться. — Она сурово на меня посмотрела. — Я решила сделать.

Боже, моя бабушка была крутой.

— Ты как Йода, но это все еще не убийство.

— Думаю, нет.

— Тогда осталось последнее, — сказала я. — Мой дедушка. — Я встала, чтобы налить себе кофе и взять еще один ломтик бекона.

— Да, твой дедушка.

Снова сев, я спросила:

— Это было до моего рождения или после?

— Раньше. Гораздо раньше.

Тихая дрожь эхом прокатилась по дому. Я огляделась.

— Он там? — спросила она.

— Думаю, да. Не хочет, чтобы мы о нем говорили?

— Вероятно, но от него это не зависит.

Земля содрогнулась еще раз, на этот раз слабее.

— Не думаю, что он слишком расстроен.

— В любом случае, это не имело бы значения, — сказала она, глядя мимо меня, как будто обращаясь непосредственно к своему покойному мужу. — Это все твоя вина.

В этот раз от него не последовало никакой реакции.

— Что случилось?

— Первая любовь, — сказала она с загадочной улыбкой на лице. — Ты же знаешь, как нас девушек, казалось, привлекает худшее, что может предложить жизнь? Привлекают бунтари?

— Те, у кого есть темная сторона? — спросила я со смехом. — Я бы лучше ничего об этом не знала. — Хотя именно так можно описать моего бывшего. И я была более чем достаточно взрослой, чтобы понимать это.

— Именно. Таким был Перси. Не дай его имени тебя одурачить. Он был плохим мальчиком даже для мира ведьм.

Она заставляла меня практически пускать слюни, требуя продолжения.

— Он был ведьмаком? — спросила я удивленно.

— Да. К сожалению, он любил экспериментировать с черной магией. От которой большинство ведьм предпочитают держаться подальше.

Я сидела, держа у рта недоеденный ломтик бекона.

— Черная магия? Она существует?

— Еще как.

— Я думала, это только сказки. Что случилось?

— Как и многие до него, Перси зашел слишком далеко. Опустился слишком глубоко. Связался с какими-то сомнительными типами, и они попробовали то, чего им никогда не следовало пробовать.

— Попробовали что? — я не могла даже представить.

Она опустила голову и прикусила нижнюю губу.

— Воскрешение.

— Из мертвых? — я практически выкрикнула этот вопрос, но тут же поморщилась. Это прозвучало громко. И все же, воскрешение?

— Как только темная магия овладевает тобой… Это стало зависимостью, и он не мог остановиться, пока однажды что-то, что он вернул, не убило его лучшего друга.

Я застыла. Аннетт убьет меня за то, что все пропустила.

— Что-то… что он вернул?

— Оно разрезало его друга, словно нож масло. Изувечило до неузнаваемости. Глубокие раны были по всему телу.

Я в ужасе отстранилась?

— Что же, черт возьми, Перси вернул? Оборотня?

— Честно, не знаю. Он сказал, что позаботится об этом. В тот момент это не имело значения. Я поставила ультиматум. Эта магия или я.

— О, да. Уиллоу[15] проходила через это.

— Он выбрал магию. — Ее глаза наполнились слезами, но она подняла подбородок со своей фирменной грацией.

— Прости, бабушка. — Она удивленно посмотрела на меня, хотя я не могла понять почему. — Поэтому ты его убила?

— Нет. Боже, нет. Мы никогда не используем нашу магию для мести. Карма действительно существует, Дэфианс.

Мой кивок граничил с восторгом, настолько энергичным он был. Я поднесла к губам бекон.

— Я искренне верю.

— Я не видела его около двух лет. Твоей матери было двенадцать, когда он вновь появился на пороге. Он был настолько испорчен. В нем было столько тьмы. Столько… ну, зла. Перси не мог избавиться от этого и хотел умереть, но она не позволяла ему сделать все самому.

— Прости, что за она?

— Черная магия. Она не позволила бы ему покончить с собой.

— Она… она может управлять тобой?

— Темная магия может, да. Вот почему мы не связываемся с ней, если у нас есть другой выбор.

— Что случилось? Ты лишила его жизни?

— Да. Я умоляла позволить попробовать его очистить, но он отказался. Сказал то, чего я никогда, никогда не забуду. И я хочу, чтобы ты тоже не забыла, Дэфианс.

— Ладно. — Я задержала дыхание.

— Он сказал, что скорее умрет, чем будет жить без этого.

— Это как наркотик.

— Могущество. Оно пожирало его заживо, но Перси скорее умер бы, чем остался жить без этой штуки внутри себя.

— Мне так жаль, бабушка. Как ты… как он?..

— Для этого понадобился весь мой ковен.

— Ковены существуют?

— Как и сердечный приступ. Нам пришлось заключить его в ритуальный круг и сжечь в магическом огне. Это была медленная и мучительная смерть. — Она прижала руку ко рту, воспоминание разбило ей сердце.

— Мне так жаль. Я сейчас заткнусь. Мы можем заняться заклинанием. Или, ты знаешь, умереть пытаясь.

— Спасибо, — сказала она.

— О, подожди.

— Дэфианс.

— Это действительно быстро, из-за этой смерти тебя обвинили в убийстве?

— Да. Но в наши дни трудно доказать факт колдовства. Хотя окружной прокурор был решительно настроен. Просто у него не было улик. И тела.

— У тебя есть фотография? Я не видела ни одной на стенах дома.

Стены были увешаны старыми фотографиями женщин нескольких поколений. Мужчин не было. До сих пор я даже не задумывалась, почему.

— В буфете. В ящике слева.

Я быстро подошла и достала фотографию в рамке, на которой был изображен мужчина, который дал бы фору Люциферу Морнингстару. Фотография была сделана в трагическую эпоху моды семидесятых, но его это нисколько не портило. В нем чувствовался определенный мужской дух. Такой, какой есть. Иссиня-черные волосы. Поразительно голубые глаза. Совершенное лицо.

Я принесла фотографию с собой.

— Твою мать, Рути. Видно, какой он привлекательный.

Она мягко рассмеялась, и дом наполнился теплом. Перси был таким любителем подслушать.

— Ты так на него похожа, — сказала она.

Мой взгляд метнулся вверх.

— В моих мечтах.

— Ты определенно унаследовала свою внешность не от меня. — Она тряхнула своими светлыми волосами.

— На кого была похожа моя мать?

— На него. Только на него. — Рути сказала это с такой любовью, что мне захотелось спросить, как умерла моя мать, но я дала обещание. Этой истории придется подождать.

— Значит, дедушка просто остался здесь и стал домом?

— Да. И, кстати, дорогая, он похоронен не на заднем дворе.

— О, слава Богу. — Волна облегчения захлестнула каждую клеточку моего тела.

— Он похоронен в подвале.

Отмена. Я подавила дрожь отвращения.

— Тогда это место, которое я никогда не увижу.

— О, поверь, ты захочешь увидеть подвал.

— Неа.

— Захочешь.

— Никогда.

— Поверь мне.

— Ты не сможешь меня затащить туда ни с помощью электрошокера, ни с помощью динамитной шашки. — Я взяла свою чашку и прекратила трясти головой только на мгновение, чтобы сделать глоток.

— Роан там живет.

Я выплюнула кофе прямо ей на лицо… оно же экран ноутбука… а затем продолжала кашлять в течение пяти минут.

— Снова пробуешь свои силы в глотании? — Аннет вошла с таким видом, словно была здесь хозяйкой. — Практика приводит к совершенству.

Она налила себе чашку, ожидая, пока я перестану биться в конвульсиях.

Я взглянула на Рути.

— Он живет в этом доме без моего ведома? Разве это не против законов?

— Ты сделала завтрак? — спросила Нэтт.

Я сдержалась и решила отомстить женщине, которая родила женщину, которая родила меня.

— Моя бабушка убила троих мужчин.

Аннетт сжала губы вместе, явно впечатленная.

— Это круто, миссис Г.

Я закатила глаза так сильно, что испугалась, как бы они не остались в таком положении, как предупреждали меня мои отцы много лет назад. В таком состоянии я ничего не могла видеть. Затем меня осенила другая мысль.

— Подожди, Роан живет в подвале с останками моего покойного деда?

Это привлекло внимание Аннетт.

— Что?

— Да, — сказала Рути. — Ну, нет. Не совсем. Только с его костями.

— Роан живет в подвале?

— Заклинание, которое мы использовали, чтобы убить его, выжгло с них всю плоть. Это было довольно неприятно. Мне осталось похоронить лишь его скелет.

— В подвале, который находится прямо под нами?

— Это значительно упростило задачу. Вы даже представить не можете, насколько тяжелое тело весом в сто семьдесят фунтов[16].

— Сто семьдесят фунтов? — повторила я. Затем представила, как она тащит тело в подвал. — Бабушка, это самая неприятная вещь, которую ты сказала за все утро.

Улыбка расцвела на ее лице.

— Что? — спросила я ее расстроенно. — Ты продолжаешь так улыбаться. Это не повод для веселья.

— Ты продолжаешь называешь меня бабушкой.

— А не должна?

Она смотрела на меня сияющей улыбкой целых три секунды, прежде чем предостерегающе сказать:

— Никогда не делай так снова. Я Джиджи. Ты так называла меня, когда была маленькой.

— Джиджи. Мне нравится. — С этим я справлюсь.

— Могу я называть тебя Джиджи? — спросила Аннетт из-за моего плеча.

Женщина улыбнулась.

— Если я могу называть тебя Нэтт.

— Миссис Гуд подойдет. — Она переключила внимание на меня. — Ты съела последний кусочек бекона?

— Джиджи, — сказала я, привыкая к новому обращению, — ты знаешь, что случилось с Роаном, когда он был ребенком? Пэррис говорила что-то о его трагическом прошлом.

— Знаю, но не мне тебе об этом говорить.

Я так и думала, что она это скажет. Чертова мораль.

— Скажу, что из-за этого он не разговаривал до тех пор, пока ему не исполнилось семь лет.

— Семь? — спросила я, слегка убитая горем. Что же с ним случилось, что вызвало такое отставание в развитии. Или, скорее, такой эмоциональный барьер.

Это заставило меня захотеть узнать его еще лучше. Как будто одного килта было мало.