На Грани. Книга первая

Глава 29

Утро выдалось холодным и хмурым. Торн уже с полчаса поджидал отъезжающих у королевских конюшен. Его величество со своей невестой должны были отбыть скромно, но не тайно. Карета, запряженная четверкой лошадей, небольшой отряд гвардейцев в качестве сопровождения. Гвардейцев Элвир лично отбирал из самых проверенных. В их задачу не входило путешествие до самого Храма, им следовало оставить короля и его спутников где-то на границе Муаны и отправиться в Тиарис, дабы продолжать поддерживать иллюзию монаршего визита в родную столицу.

Наконец на дорожке, ведущей к конюшням, показался Валтор с тремя спутницами. Лотэсса, Нармин — а третья, надо полагать, Альва. Ну конечно, вышла проводить любимую госпожу и подругу. Девицы будут скучать друг без друга. Элвир чувствовал что-то вроде вины за то, что разлучает их, но отпускать Альву он не собирался. Он действительно нуждался в ней как в толковой помощнице, кроме того, ему было приятно общество девушки. К альтруистам себя протектор никогда не причислял, а потому не собирался жертвовать собственными интересами ради удобства эньи Линсар. Хватит с нее и короля в качестве сопровождающего! Вот отправь Валтор к Храму его, Элвира, тогда бы, возможно, выяснилось, что Альва Свелл куда полезнее в качестве фрейлины эньи Лотэссы, чем в качестве помощницы коменданта. При нынешнем же раскладе Альва останется в столице, а королевская невеста пусть довольствуется в путешествии компанией и помощью жрицы Нармин. То, что две эти девицы исполнены взаимной неприязни, протектора ничуть не смущало. Пусть с этим разбирается Валтор, которого за какими-то демонами понесло в Унт-Рино.

Приблизившись, король начал с того, на чем закончил вчера. Бесконечные инструкции, пояснения, напоминания… Конечно, Торн не нарывался на исполнение монарших обязанностей, более того, очень бы хотел избежать бремени власти, но все же не до такой степени он некомпетентен в государственных делах, чтоб получать столь подробные рекомендации уже не первый день.

— Ваше величество, — нотки раздражения против воли протектора сквозили в голосе. — Раз уж вы решились возложить на меня временное исполнение функций правителя, постарайтесь доверять мне чуть больше.

— Ты прав, Элвир, — усмехнулся король. — И давай обойдемся без «величеств». Присутствующие дамы имели возможность видеть нас не только в торжественной обстановке, а потому простят отсутствие лишних церемоний.

Дамы, естественно, простили. Тем более две из них, забыв о разнице в положении, прощались не как придворная дама с фрейлиной, а как обычные подружки. Третья — Нармин — стояла в сторонке, отвернувшись и старательно изображая скучающее равнодушие, изредка кидая взгляды в сторону его величества.

— И пригласи колдунью во дворец, — напомнил король, натягивая дорожную перчатку. Он решил ехать верхом.

— Я помню, — терпеливо отозвался Элвир. — Ты уже упоминал о возможности переписки, которую устроила сия необычная женщина, причем упоминал не единожды.

— Ну прости, — Валтор улыбнулся.

Улыбка вышла неубедительной, да и вообще неважно у короля получалось скрывать нервозность. Крайне редко доводилось Элвиру видеть друга таким взвинченным. Его величество, сколько бы ни убеждал себя в правильности принятого решения, очевидно, не испытывал уверенности, что поступает разумно, оставляя Вельтану в такой момент. Валтор разрывался между двумя призваниями, каждое из которых считал своим долгом. Торн от всей души сочувствовал королю, но так и не понял, отчего тот, поддавшись туманным пророчествам колдуньи, счел жизнь своей невесты большей ценностью, чем интересы государства.

— Пора, — вздохнул король.

Мужчины, решившие ради такого случая оставить формальности, на прощание обнялись. Девицы последовали их примеру. Точнее, Альва с Лотэссой — жрица Нармин так и стояла в стороне. Торну даже стало ее немного жаль. Мужчину такими вещами не проймешь, а вот женщины, должно быть, страдают, если их столь демонстративно игнорируют. Не в пример королю с протектором, девушки обнимались намного дольше и эмоциональнее. Кажется, глаза у обеих блестели от слез.

Тоже мне — расставание на всю жизнь! И ведь знакомы-то всего ничего. Ох уж эти женские сантименты! С полком солдат легче дело иметь, чем с парой девиц. Уж на что Альва в лучшую сторону отличается от большинства женщин — а туда же… Впрочем, Альва, оторвавшись наконец от эньи Линсар, неожиданно вспомнила о существовании Нармин и довольно тепло с ней попрощалась. Добрая все-таки девочка!

Но вот последние слова сказаны, несколько затянувшееся прощание завершено. Валтор вскочил на коня. Торн, отдавая дань галантности, собственноручно отворил перед дамами дверцу кареты. Нармин тотчас скользнула внутрь, а Лотэсса застыла в задумчивости. Догадаться, что за сомнения ее одолели, было легче легкого. Гордая красавица решает, чье общество ей менее приятно — Нармин или короля. Сев в карету, она окажется наедине со жрицей, да еще в тесном замкнутом пространстве. Если же решит путешествовать верхом, придется терпеть общество нелюбимого жениха. Помучившись какое-то время, энья Линсар все же выбрала Валтора. Или, может, просто предпочитала конные прогулки удобству кареты. Так или иначе, Лотэсса потребовала коня, и удовлетворение ее желания заняло еще минут десять. Конечно же, пока лошадь не подали, Лотэсса с Альвой стояли, держась за руки, и о чем-то негромко беседовали, словно стараясь наговориться на все время разлуки.

Элвир хотел помочь энье Линсар, но та без посторонней помощи мгновенно оказалась в седле. Протектор лишь хмыкнул и чуть заметно пожал плечами. Надменная взбалмошная девчонка ни за что не упустит и малейшей возможности показать свой норов. Бедный Валтор! И за что ему это?!

Наконец карета тронулась, а за ней и всадники. Элвир с Альвой молча смотрели вслед маленькому отряду, пока тот не скрылся из вида. Затем Торн перевел взгляд на девушку и нахмурился.

— Только не вздумай разреветься! — как можно строже сказал он.

— И не собиралась, — Альва шмыгнула носом, широко распахнув и без того большие зеленые глаза, стараясь не моргать, чтоб не дать скатиться непрошеным слезинкам.

— Да, я вижу, — усмехнулся Торн, стирая влажную дорожку, ползущую вниз по щеке.

Девушка отвернулась. Протектор внезапно стал серьезен. До боли сжимая кулаки, он осознавал, что в печали Альвы по большей части его вина. Ведь решение оставить дэнью Свелл в столице целиком и полностью принадлежало ему. Досадуя на нее и на себя, Элвир неожиданно предложил:

— Ну, хочешь, езжай с ней! Я догоню и остановлю их. Хочешь, крысенок? — он пристально вгляделся в лицо девушки.

— Нет, — она помотала головой, отчего все невыплаканные слезинки сорвались с глаз. — Я не оставлю дэна Итона. Я ему нужнее, чем Лотэссе, то есть энье Линсар.

— Не только ему, — почти про себя пробормотал мужчина.

Элвира охватило нечто похожее на зависть. Надо же, как девочка привязана к коменданту. Причем он знал, что привязанность взаимная, Альва для Карста все равно как дочка или племянница. А вот ради помощи протектору девушка ни за что бы не решилась расстаться с подругой. Ну да ладно… Итон Карст — отличный человек и стоит подобного самопожертвования. Он вполне заслужил благородное и благодарное отношение юной помощницы. Глупо завидовать.

— Ну отчего ты так расстраиваешься? — Торн пребывал в таком настроении, что не замечал собственной фамильярности. Занятый другими мыслями, он элементарно забывал о почтительности и разговаривал с Альвой в довольно бесцеремонной манере, которую та на этот раз безропотно сносила. — Ведь не навек же твоя энья Лотэсса уехала.

Девушка подняла на Элвира глаза, и тому стало не по себе от ее взгляда, такая тоскливая безысходность читалась в нем.

— Энлил сказала, что мы больше не встретимся, — тихо проговорила Альва. — То есть я ее никогда не увижу.

— Да далась вам всем эта Энлил с ее предсказаниями! — неожиданно вспылил Торн. — Что ж вы верите каждому слову колдуньи, как великой непреложной истине?

— Но ведь она же… — начала Альва, но мужчина не дал ей договорить.

— Настоящая ведьма? Ты это хотела сказать? — протектор сейчас выплескивал на бедную девушку раздражение, копившееся не один день. — Согласен, мы все имели возможность убедиться, что колдовство — не пустые сказки. Энлил не раз помогла нам, и ее услуги, как и ее силу, сложно недооценивать. Но верить в каждое изреченное этой женщиной слово — это уже чересчур! Король бросает только что присоединенное государство и мчится Изгой ведает куда, вдохновленный туманными намеками Энлил, точнее, этих ее странных теней. Теперь ты создаешь трагедию из какой-то глупой фразы. Отчего все в последнее время видят в Энлил не полезную для дела колдунью, а какую-то великую пророчицу? Хоть одно из ее предсказаний сбылось?

— Нет, но… — Альва смутилась. — Все ее слова относились к будущему не очень близкому.

— Попробуй жить настоящим! — отрезал Торн. — Вместо того чтобы лить слезы из-за глупых пророчеств, которым, возможно, не суждено сбыться, займись лучше насущными делами. Возьмите себя в руки, дэнья Свелл, и отправляйтесь в королевскую библиотеку.

— Да, конечно, — кротко кивнула девушка, по-прежнему погруженная в свои мысли.

— Постой, — Элвиру пришла в голову новая мысль.

Если сейчас усадить ее за книги, то в одиночестве, в пустом полумраке библиотеки Альва наверняка в полной мере предастся своей тоске. Толку от ее работы в таком состоянии все равно никакого. Пусть уж лучше отправляется к своему ненаглядному коменданту. Эх, жалко, что тот нескладный забавный парнишка уже укатил к почтенной родительнице в деревню. Он бы смог если не развеселить, то хотя бы отвлечь Альву от печальных мыслей. Самому Элвиру эта задача в настоящий момент представлялась непосильной. Он был взвинчен, зол и по горло завален собственными делами.

— Ступай лучше к дэну Итону! — обратился протектор к девушке. — Как ты вполне резонно заметила, ему ты нужнее, чем энье Линсар. Особенно сейчас, когда я взвалил на него часть собственных функций, чтобы самому исполнять обязанности Валтора… я имел в виду его величество.

— Вы правы, — она кивнула. — Но к вечеру я обязательно загляну в библиотеку. Все равно теперь, кроме меня, этим некому заняться. Посижу там пару часов, а потом пойду домой.

— Куда это — домой? — насторожился Торн.

— К себе, то есть к тете, — пояснила Альва. — В Кузнечную часть. Энья Лотэсса уехала, не могу же я одна жить в покоях принца, это было бы…

— Даже и не думай! — резко прервал ее мужчина. — Не хочешь оставаться в покоях принца — не надо. Хотя ему теперь все равно, — добавил он. — С сегодняшнего дня у тебя будут собственные комнаты, благо в Нианоне места много. Но разъезжать вечерами по городу ты не будешь, поняла?

— У меня есть лук, — напомнила девушка.

— Угу, — хмыкнул протектор. — А еще ты умеешь метать ножи. Но дальше комендатуры чтоб одна не выезжала.

— Но… — Альва явно собиралась возразить.

— Это приказ! — отрезал Торн. — И он не обсуждается.

— Как вам будет угодно, эн протектор, — голос звучал равнодушно и безжизненно.

По идее, ей стоило бы досадовать, а то и злиться на резкий тон и категоричный запрет. Но Альву, казалось, все это мало трогало. Она упрямо продолжала страдать по надуманному поводу. Хорошо бы Карст завалил ее работой, пусть отвлечется от дурацких мыслей. Главное, чтобы комендант не начал жалеть помощницу. Надо будет с ним переговорить. Работа — лучшее лекарство от дури в голове. Женщины просто реже к нему прибегают. Благо Альва — не простая женщина, хоть и не чужда некоторых слабостей своего пола.

В другое время Элвир бы воспользовался возможностью побыть с Альвой подольше, особенно учитывая то, что девушка явно нуждалась в утешении. Но, во-первых, именно его в качестве утешителя она вряд ли желает видеть, а во-вторых, сейчас протектору самому не до девиц, пусть даже и таких славных.

Его ждут государственные дела. И все они меркнут перед одним: как сообщить королю Тарники о смерти дочери, желательно, не спровоцировав при этом войну. Сообщать безумно не хочется, но пусть лучше Юлдари до Берра узнает об этом от эларских властей, чем от какого-нибудь «доброжелателя». Надеяться на то, что при дворе нет тарнийских осведомителей, в высшей степени наивно и безрассудно. Скорее всего, кто-нибудь уже отправил шифрованное донесение в Нирцию, а потому официальное извещение о прискорбной кончине тарнийской принцессы (и бывшей эларской королевы) должно достигнуть Тарники быстрее, чем разразится грандиозный политический скандал. Разумеется, откровенно писать о том, что Шафира до Берра была убита, — безумие. Идею рассказать старику Юлдари истинную историю смерти дочери Торн даже не рассматривал. Остается одно: сообщить, что причиной внезапной смерти ее высочества стал сердечный (или какой-нибудь еще) удар. Пусть лекари думают, что за болезнь может вызвать подобную кончину. В пользу этой версии говорит отсутствие ран и прочих повреждений на теле. Если кто-то из тарнийских соглядатаев вдруг видел покойницу, он сможет это подтвердить. Главное, чтобы не связали эту смерть с жуткими слухами, ползущими по Вельтане. Каждой тетке на рынке рот не заткнешь. Рано или поздно слухи достигнут Нирции. Хотя вряд ли все же кому-то в голову придет связать воедино трупы оборванцев на ночных улицах и смерть принцессы во дворце. Плохо так же то, что принцессу похоронили тихо и быстро, без должных почестей. Это обстоятельство может вызвать вполне оправданный гнев Юлдари даже в случае, если он поверит в историю про скоропостижную кончину от болезни. И чего, интересно, Валтор ждал, отказываясь писать тарнийскому королю? Что как-нибудь само все уладится? Или решил, что после покорения Элара возмущение какой-то там Тарники можно гордо игнорировать? И, главное, как мило со стороны его величества оставить решение этой проблемы на его — Торна — усмотрение, а самому покинуть Вельтану ради романтического путешествия в обществе прекрасной невесты!

Поток невеселых размышлений был прерван взглядом на Альву, все еще стоявшую рядом. Ветер играл прядями светлых волос и полами короткой накидки, но сама девушка оставалась неподвижной.

— Да вернется твоя Лотэсса! — Элвир бесцеремонно встряхнул это скорбное изваяние. — Слышишь, крысенок?

— Вернется… — эхом отозвалась девушка.