Мурчание котят

Глава 16

Эрвин лежал, закинув руки за голову, и пялился в темноту, почти скрывавшую неровный потолок. Забавно! Ему так надоела беспросветная жизнь в прибрежном районе за Срединными Альпами, что сейчас, находясь в Центре, пусть и в Корнях за крепкой сеткой, он был практически счастлив. А если учесть ещё и девицу, приходившую к нему поговорить… Она проявила просто удивительный интерес — при этой мысли губы охранителя скривились в ухмылке.

И она не одна. Не одна она заинтересовалась. Вот и Дукс тоже — прямо рвет и мечет, рвет и мечет. Главное, чтобы не икру метал. Эрвин тихо хохотнул. Да и шефы стейтов не просто так сидят в форуме. Тоже нуждаются в нём?

Зверь. Все твердят о каком-то звере. Что ж это за зверюга такая, которая так всех напугала? Эрвин запустил пальцы в загривок свернувшейся рядом с лежанкой Арты. Она повернулась во сне, изгибаясь и подставляя под почёсывание пузо. Пока ничего не ясно, но тем не менее это приключение нравилось бывшему охранителю все больше.

Лицо чесалось всё меньше — верный знак, что почти зажило. Только лопнувшая губа все ещё саднила и подёргивала — не стоило так бурно реагировать на выпады дурной девки. Ну да ладно, заживет.

Эрвин тронул пальцем беспокоящее место и влил каплю сiлы, впрочем, не для того, чтобы уменьшить неприятные ощущения, а чтобы скорее вернуться в форму — пора бы уже размяться, но пока не живут все открытые ранения, этого делать не стоило. Просто он опять чувствовал себя человеком!

Утихающая боль в избитом теле, впечатления от общения с новыми и старыми знакомыми и предвкушение предстоящей работы давали энергию, будили жажду жизни, и Эрвин, как никогда, чувствовал, что жив. И это было восхитительное ощущение! Он лежал и улыбался, ощущая, как работает сiла в организме и как мелкими пузырьками бурлит радость, потребность в движении и желание куда-то бежать, что-то делать…

Острый слух охранителя уловил звук тихих шагов по ответвлению Корней, ведущему к его камере. Это явно была не нахальная девица, а кто-то более крупный, хоть пористый пол и сильно глушил звуки, мешая оценить незваного гостя. Эрвин не стал подниматься, а сделал вид, что вывернувшая из-за поворота фигура была для него неожиданностью. В сумраке Корней прорисовались огромный рост и широкие плечи. Точно — тот здоровяк, что притащил его сюда.

Мужчина подошел и замер перед сетью, высматривая за ней пленника. Глаза прищурены, фигура напряжена, а в руке — бумаги.

— Что, пришел проверить не сдох ли я?

Арта под пальцами перетекла из расслабленной позы в напружиненную и готовую к атаке, но, умница, без единого звука. Вот за что Эрвин уважал породу кошачьих и всегда у них учился, так это за тихую боевую готовность в любую секунду, из любого состояния и положения.

Но вопрос остался без ответа — посетитель только скривился и молча попытался запихнуть желтоватые листки в ячейку сети прямо на уровне своих глаз.

— Ой, это какая-то детская игра? — снова попытался подковырнуть его Эрвин, не двигаясь с места и ощущая, как Арта чуть перебирает лапами, готовая атаковать. Прижал её ладонью к полу — спокойнее, угрозы нет. Тело хищника замерло, хотя и не расслабилось.

Здоровяк зыркнул с неприкрытой злостью, но снова промолчал, продолжая запихивать сквозь сеть слишком большой для ячейки в этом месте рулончик.

— Ты приглашаешь меня на свиданье? Но зачем? — Эрвин рассчитывал повеселиться, но парень оказался крут: тонкие волокнистые бумажки, не влезая в маленькое отверстие, мялись и рвались, и он злобно плюнул и бросил их на пол.

— Завтра расскажешь Дуксу свой план захвата Зверя, — рыкнул сквозь зубы, и, скривившись, ушел. Эрвин успел крикнуть вслед:

— Здесь же темно, как я должен это читать?!

Но ответом опять была тишина.

Ну-ну, суровый ты наш!

Пленник встал, подошел к сети и, присев, аккуратно, листок за листком, перетащил все бумажки на свою сторону через нижние, широкие ячейки. Хмыкнул. Рассматривая бумаги, попытался разобрать, что за ценные сведения на него свалились, но было слишком темно — строки видны, а вот букв, как и смысла, не разобрать. Как раз чтобы соблюсти полную секретность, не иначе.

И что делать?

Было интересно узнать, наконец, зачем он понадобился гранд-шефу через столько лет. Да ещё и Арта, подойдя и обнюхав листки, глухое то ли рыкнула, то ли муркнула.

— Арта? — спросил Эрвин, гладя загривок рыси, в полумраке Корней казавшейся серой. — Что такое?

Но зверь ещё раз шумно принюхался к бумажкам, чихнул, поворочал и отошёл к лежанке, снова сворачиваясь на полу.

Эрвин ненадолго задумался и поднялся на ноги. Стал у стены, прижался к ней грудью и ладонями, закрыл глаза. Попробовал ощутить Жизнь в этих стенах. Строительная биота уже давно отмерла, но осталось то, что светилось на поверхностях. Мужчина недолго стоял так, и наконец получил отклик. Отлично!

Присел над самым изголовьем лежанки, провёл ладонями по неровной шершавой стене и влил каплю сiлы, только сразу изо всех пальцев и ладони. Отпустил и позвал обратно. Жизнь потянулась за сiлой и выступила на поверхности тонким слоем, начиная медленно светиться. Эрвин снова влил в неё сiлу, и жизнь, приобретя форму капли на тонкой ножке, засветилась хоть и мерцающее, но достаточно, чтобы можно было увидеть написанное. Долго при таком тусклом освещении не почитаешь, но бумаг не так и много, чтобы испортить себе зрение.

Пленник улёгся под фонариком и стал разбирать то аккуратные буквы, то каракули, предвкушая очередное приключение. Но чем дольше читал, тем меньше хотелось смеяться. Это были отчёты с мест происшествий. На подробном описании — чего?… Расправы? Обеда?.. — опустил бумаги и зажмурился.

Затем выдохнул, резко сел и быстро дочитал всё до конца. Попробовал осознать, представить всё, что происходило в поселениях, подвергшихся нападению, затем — стать на место существа, которое такое себе позволило. Тряхнул головой. Ничего не понятно.

Отложив, бумаги задумался. Снова переворошил листки, восстанавливая ход событий, но для полноты картины кое-чего не хватало — карты. Подскочил к сетке и закричал:

— Эй, кто-нибудь!

Тишина.

— Даже тупой громила подойдёт!

Звук погас в извилистых проходах Корней, и снова никто не ответил, не пришел, и все попытки оскорбить пропали втуне. Как жаль! Ну ладно.

Прикинув время, Эрвин предположил, что довольно поздно, уж точно изрядно после заката. Может, просто все спят? Ну и ладно, ему тоже стоит заснуть — даже дети знают, что сiла лучше восстанавливает повреждения во сне.

Он снова улёгся на лежанку, притушил свой самодельный фонарь и опустил руку на загривок спящей Арте. Но сон не шел — перед глазами стояли картины, описанные в бумагах, и Эрвин всё пытался представить, как же должен выглядеть Зверь, который такое может сделать такое, и для чего его могли создать. Представлялось что-то совершенно фантастическое и невероятно пугающее.