Мой ректор — смерть

4

Проснулась я от того, что в глаза светил какой-то неяркий свет. Блуждающий и странный, он напоминал мне свет от огня. Открыв глаза, я и правда заметила, что это огонь. В камине. Я же полулежала в высоком плетеном кресле, укрытая теплой медвежьей шкурой. Но… Как такое может быть? Какой камин, если я должна быть на корабле?! В панике вскочив, я огляделась. Я находилась в комнате. Эта комната была высока и холодна. И больше всего она напоминала мне комнату древнего замка. Что-то вроде гостиной. На стенах — чучела животных, луки и арбалеты, тяжелые факелы… В углу стоит шахматный стол с двумя стульями, имевшими резные спинки. В другом углу — мягкий диван. Окон здесь не было, зато были двери. И сколько я не дергала за ручки, поняла, что они безнадежно заперты.

— Где я… — в страхе прошептала я и едва не завизжала от ужаса. Прямо из пола вытягивался белый туман. Густой, неоднородный, клубящийся. Он вытягивался в силуэт — фигуру высокого мужчины, одетого в странный камзол и брюки. На голове мужчина имел широкополую шляпу с перьями.

— Моя пррррелесть… — прошелестел призрак, склоняясь в низком поклоне.

Я едва нашла в себе силы не упасть в обморок.

— Кто… Кто Вы?! И где я нахожусь? — спросила я, даже не надеясь услышать ответ. Но призрак неожиданно оказался расположен к разговорам.

— Это крепость города Дит. Города, построенного Аидом… Крепость же принадлежит господину, что принес Вас сюда и уложил в это кресло. Вы были бездыханны и белы, моя дорогая, словно кацитская роза… — призрак гаденько засмеялся, я же с ужасом начала вспоминать то, что происходило со мной ранее.

Кацитская роза! Точно! Проклятое варенье, которое я ела… И Вик ел его тоже. Потом пришел ректор Алларк, забрал меня, а потом мне стало плохо и я полезла к Алларку с поцелуями… И, о ужас, он отвечал на них! Как я могла!? Я почувствовала, что щеки заливает багряная краска стыда. Ректор наверное зол на меня… Но… Но тогда как я очутилась здесь? Зачем он принес сюда?

Однако, мои мысли прервал скрежет замочной скважины, я с надеждой смотрела как она открывается, считая, что сейчас увижу ректора, извинюсь перед ним за произошедшее, и все узнаю. Но вместо ректора я увидела худенькую девушку в сереньком платьице, фартуке и аккуратном чепчике. Заметив меня она низко поклонилась.

— Госпожа… Господин Алларк велел показать Вам Вашу комнату, как только Вы проснетесь. Так же он просил одеть Вас к вечернему балу-приему в Вашу честь.

Я даже дара речи лишилась. Приема в мою честь? Да что все это значит в конце концов?!

— Я… Я не понимаю, что происходит… это какая-то ошибка…

Но ответить служанке не дал призрак, зло засмеявшись в голос.

— Оооо… Ошибка! Разумеется, никакой ошибки нет, моя прррррелессссть! Наш хозяин давненько желал Вас здесьььь видеть… Даже портретик Ваш заказал…

— Что!? — я обернулась на призрака, но служанка, видимо чего-то испугавшись, потащила меня за руку к выходу из комнаты.

Мрачные стены замка, по которому меня сопровождала служанка, навевали тоску и страх. Животный ужас сковывал меня при одном воспоминании о призраке, который смеялся гадким уродливым смехом. О смысле его слов я старалась не думать.

Наконец, мы пришли в какую-то комнату. Служанка, выудив связку ключей из за пазухи, открыла со скрежетом дверь.

Оглядевшись, я увидела, что попала в купальню, иначе это помещение назвать было нельзя — тусклые каменные стены, монументальные лавочки-лежаки из темно-зеленого камня, в самом центре — искусственное озеро, наполненное темной жидкостью.

— Вам будет необходимо снять Ваши одежды, — сказала служанка, помогая мне раздеться. Я жутко смутилась, но страх, сковывающий тело, заставлял подчиняться. Ведомая под руку, я ступила на пологий берег озера. Жидкость коснулась моей ступни, словно лаская ее, там, где прикоснулась эта вода, кожа становилась наполненный странным светом, словно я была сказочной феей. Удивившись я прошла дальше, заходя сначала по колено, затем по пояс, а затем и вовсе нырнув с головой. Я плескалась вдоволь, а из меня уходили все страхи и дурные мысли, мне было просто хорошо, свежо, весело! Накупавшись, я вылезла на берег, рассматривая сияющую кожу на руках. Служанка услужливо принесла мне зеркало. Взглянув, я лишилась дара речи. Это была я и не я. Моя кожа светилась, а глаза горели синим огнем, словно глаза ночной ведьмы. Мои волосы, светло-рыжего раньше цвета, сейчас полыхали пламенем, шелком спадая на плечи. О какой косметике может идти речь, если в подземном царстве есть подобное озеро?

— Что это? — выдохнула я, обернувшись к служанке.

Та смущенно улыбнулась.

— Это озеро наполнено водами реки Ахерон, что впадает в Стикс… Действие этих вод таково, что может показывать суть всех вещей. Вы — чисты. Поэтому Ваша кожа засияла подобным светом. Для той, чьи помыслы греховны, эти воды были бы губительны.

— То есть, я могла умереть? — в ужасе переспросила я.

Но служанка покачала головой.

— Хозяин знал, кого он привел. Он долго выбирал Вас…

— Выбирал меня?

— Ой! — служанка прикрыла ладошкой рот. — Я не должна была этого говорить. Пойдемте, я помогу Вам одеться.

Служанка, накинув на меня пушистое полотенце, провела меня в смежную комнату, в которой было такое количество платьев и нарядов, что у меня даже дыхание замерло.

— Господин велел, чтобы Вы были в этом… — девушка осторожно несла на руках длинное кроваво-красное платье. Стоило мне одеть его, как я смутилась еще больше, чем ранее. Платье было очень открытым! Оно нежно обхватывало грудь, переходя легким шелком на руки, оставляя свободными плечи. На спине же был столь глубокий вырез, что он доходил мне до самой поясницы. Сделав шаг, я едва не упала, подол сзади тянулся длинным шлейфом.

Я виновато посмотрела на служанку. Та засмеялась и протянула мне алые туфельки-босоножки на высоком каблучке. Надев их, ходить стало значительно легче, но это не меняло того факта, что я просто не могла появиться в подобном наряде.

— Я не могу… — прошептала я, но служанка покачала головой.

— Господин не любит, когда ему перечат. Вы сами это знаете. Прошу Вас пройти за мной к туалетному столику, я уложу Ваши волосы.

Костяным гребнем служанка расчесывала мои и так гладкие, словно небесный шелк волосы, теперь отливавшие огнем. Она приподняла их на затылке, сколов мерцающей синим огнем заколкой. Слегка подкрасила мне губы и ресницы, сделав мой облик еще более нереальным. Растерла капельку томительно-нежных духов у меня за мочками ушей и на ключицах, застегнула тяжелые рубиновые бусы.

— Но зачем? — все еще не понимала я, а служанка лишь улыбалась, не спеша раскрывать секрет, который я вскоре и сама узнала.

Мы под руку со служанкой вошли в высокую залу, где горели свечи и играла какая-то странная живая музыка. Плакала скрипка и гудел контрабас, тихонечко переливалась мелодия флейты. В зале горели свечи и были накрыты фуршетные столы. Было очень много людей и нелюдей… Все мрачные и темные, мужчины были в синих костюмах, а женщины — в белых платьях. Лишь я, словно капля крови на праздничном столе, выделялась среди них. Выделялся и Мур Алларк, вышедший мне навстречу в черном, словно ночь плаще. Уверенный в себе он не без удовольствия смотрел на меня.

— Прекрасно выглядишь, Мишель! — протянул он мне руку.

Я, скрывая охватившую меня дрожь, вложила ледяную ладонь в его руку. Он повел меня куда-то, мимо расступающихся в поклонах гостей.

В сердце закралась тревога. Я знала, что сейчас что-то должно произойти, знала, что этого никак не избежать, но чего, я понять была не в силах.

Ректор довел меня до высокого подиума, на котором стоял стол, больше похожий на древний алтарь. Я с ужасом осознала, что это и был он, едва увидела лезвие на костяной резной ручке и жертвенную чашу.

— Моя дорогая Лилит… — прошептал Алларк, беря в руки острое, как бритва, лезвие.

— Что это… я… я не хочу… пожалуйста, отпустите! — взмолилась я, тщетно пытаясь вырвать свою руку. Алларк держал крепко.

Мужчина сощурил взгляд.

— Нет, — ответил он. — Не отпущу.

— Кто-нибудь! — закричала я, обращаясь к гостям, находящимся в зале. Неужели среди них нет ни единой души, что помогла бы мне. — Прошу! Помогите!

Ректор засмеялся бархатным смехом.

— Моя дорогая Лилит очень эмоциональна! — сказал он и гости захлопали.

Это был ужас! Страх! Сама смерть смеялась надо мной, а ей вторила толпа. Резкий взмах руки и моя ладонь обагрилась кровью. Кожу жутко защипало, а на глазах выступили слезы.

Еще один взмах — и такой же порез красуется теперь у Алларка.

Но что, что все это значит?!

Мур Алларк подставил под наши руки жертвенную чашу. Собрал туда несколько капель и разбавил вином. Протянул мне.

— Испей, Мишель, — прошептал он.

Я в ужасе отпрянула, едва не свалившись позорно с пьедестала.

Ректор меня поддержал за спину, протягивая чашу, поднося ее к самым моим губам.

— Испей… — этот голос, он словно затуманивал разум, заставляя подчиняться. Этот голос гипнотизировал меня, лишал воли. Поддавшись ему, я сделала глоток ужасной терпкой жидкости.

Мур Алларк тоже сделал глоток.

Улыбнувшись кошачьей улыбкой, соединил наши руки, разворачивая к толпе.

— Лилит Мишель! Та, кого я избрал. Та, кого переместил из другого измерения сюда. Теперь та, которая венчана Смертью. Ставшая Смертью сама и ставшая Великой Супругой Смерти!

Толпа захлебнулась в собственном крике и овациях. Я почувствовала как закружилась голова, а затем стало темно, словно кто-то выключил свет.

Лишь запах… терпкий запах пряностей остался в моем небытие.

И звуки. Страшные звуки разгоряченной и бешеной толпы.

Я очнулась в комнате, на мягких как пух подушках. С трудом открыв свинцовые веки, увидела перед собой его — ректора Алларка.

— Где я? — слабым голосом спросила я, не в силах различить вокруг себя что-либо еще кроме его темной и мрачной фигуры.

— Дома, — ответил Алларк.

Я уже хотела было обрадоваться, что, наконец, вернулась в свой мир, но ректор покачал головой.

— У тебя новый дом, Лилит, — прошептал он. — У тебя теперь другая жизнь.

— Что?! Что Вы говорите, но ведь я… я же… что вообще произошло вчера? Что происходит сейчас?!

Я все же нашла в себе силы сесть на постели. Кто-то уложил меня прямо так, все в том же дурацком платье. Мужчина придержал меня за спину, помогая мне сесть.

— Погоди, мышка… Не суетись. Раз попалась — послушай. Да. Я похитил тебя. Это я забрал тебя из твоего мира. Для себя, — его голос, мурлыкающий, тихий, гипнотизирующий. Я странно расслаблялась, слушая его. Сознание обволакивал покой. — Я должен был соблюсти некий ритуал… и теперь ты считаешься моей женой. Я дам тебе время, чтобы ты привыкла ко мне. Привыкла к новому статусу и образу жизни…

— А если не привыкну? — рискнула спросить я.

— Неволить не буду. Верну в обратно в Академию.

Я облегченно выдохнула.

— На год, — добавил ректор. — Будешь приезжать на каникулы.

Я в ужасе смотрела на мужчину. На его бледную кожу, на темные глаза, скользившие по моему лицу, на волосы, спадающие черным дождем на мои колени. Он был красив… пугающе красив и страшен.

— А если я вообще не привыкну?!

— Привыкнешь, — этот человек не привык встречать отказ. — Ко всему можно привыкнуть. Ты же подстроилась под новый мир?

— Но я не понимаю! — в отчаянии закричала я. Слезы сами полились по щекам. — Почему именно я?! Чем я так прокляла богов, что привлекла саму Смерть?! За что?!

Мур Алларк наклонился ближе, целуя мои заплаканные щеки. Погладил по спине.

— Судьба… Она такая же как и Смерть, Лилит… Такая же, потому что нас объединяет одно… неотвратимость.

Мур Алларк целовал меня в щеки, губы, выступающие ключицы. Он ласкал меня, убаюкивая, словно маленького котенка, он шептал мне какие-то глупости на ухо, стараясь отвлечь, он сводил меня с ума, разжигая во мне страсть и желание. Но все то, что он делал, все то, чего он хотел достичь катилось к праху, потому что я боялась его. И действия этого человека, или этого существа, лишь сильнее распаляли во мне этот страх. Его очередной поцелуй, вызвавший во мне волну дрожи и стон, явил после себя так же такой страх, что я в ужасе завизжала. Заплакала. Зарыдала, закрыв лицо руками, вспомнив родных, вспомнив свой мир, вспомнив то, кем я была до того как попала в этот проклятый мир! Попала, потому что ОН так захотел!