Мой обаятельный мерзавец (СИ)

Глава 15

Вот только последнее, чего бы я хотела, находясь практически лежащей на столе со связанными за спиной руками, так это разговаривать с сиятельный сэйром Варнадо.

Впрочем, глава министерства правопорядка тоже не торопился начинать диалог. Его руки легли на мои бедра, вызывая во мне сладкую дрожь. Несмотря на всю ситуацию, на всю опасность, несмотря на то что я понятия не имела, что со мной собирается сделать один благородный сэйр, я все равно хотела его. Всего и полностью.

И мне было даже почти не стыдно за собственное малодушие.

Руки обаятельного мерзавца огладили мои бедра, плавно двинулись вниз, доходя до середины бедра. А потом столь же плавно направились в обратном направлении, захватив с собой ткань моей юбки.

Когда юбка собралась на талии, оголяя обрамленные тонким кружевом ягодицы, я шумно выдохнула, прижимаясь щекой к теплой деревянной столешнице. И буквально ощутила волну холодного воздуха, блуждающего по коридорам подземелья, когда она соприкоснулась с моей оголенной кожей.

Подумать только. Я нахожусь в главном штабе Сопротивления, и мой вид совершенно далек от приличий. И все благодаря одному высокородному мерзавцу.

Благородного мерзавца же подобные мелочи ни капли не волновали. И он приблизился ко мне вплотную, буквально вжимаясь пахом в мою пятую точку. Положил ладони, которые показались мне обжигающе горячими, на мой обнаженный зад и хрипло выдохнул.

И одного этого выдоха было достаточно для того, чтобы мое тело непроизвольно расслабилось. Сложно не поддаться таким знакомым рукам и до боли знакомому телу, ощущая практически родной запах полыни и древесной коры.

И пусть хозяин всего этого великолепия теперь ко мне немилостив, но это ни капли не мешает моему телу жить своей жизнью и отчаянно желать этого обаятельного мерзавца.

Последний же словно почувствовал мой изменившийся настрой и по-хозяйски шлепнул меня по мягкому месту, заставляя выгнуться практически дугой от неожиданности и нахлынувшего возбуждения.

Тяжелая ладонь вновь легла на мою спину, заставляя опуститься обратно на столешницу. И мне не оставалось ничего, кроме как повиноваться.

Но почему он молчит? Не объясняет ничего? Не обвиняет? Я бы поняла, если бы сэйр Варнадо на меня разозлился и попытался немедленно прикончить. А он, похоже, собрался заняться со мной сексом.

Решил развлечься напоследок? Глупо осуждать его за подобное желание. Да и, откровенно говоря, лучше пусть будет так. И лучше пусть мои последние минуты будут заполнены удовольствием, чем душащим чувством страха.

Сильные мужские ладони тем временем сжали мои ягодицы, огладили их, вызывая во мне новую поднимающуюся волну сладкой дрожи от ощущения шершавых ладоней на гладкой коже. А после ухватились за мое белье и потянули его вниз, уверенно, властно. Оставляя меня полностью оголенной перед его напором.

Меня затрясло от предвкушения с новой силой, когда холодный воздух прикоснулся к моим нежным лепесткам, горящим, ждущим внимания. И от контрастности этих ощущений я захотела свести ноги, чтобы желание не было таким обжигающим, таким сильным.

Сэйр Варнадо сделать мне этого не позволил. Он вновь схватил меня за бедра, фиксируя в одном положении и не давая двигаться. Затем потянул мои связанные за спиной руки на себя, заставляя меня приподняться, и ловко принялся одной свободной рукой расстегивать пуговицы на моей блузки.

Перламутровые предатели радостно сдавались под натиском врага, разбегаясь в разные стороны. И уже через минуту мой черный кружевной лиф стал достоянием общественности. Но и он послушно съехал вниз, стоило только министру правопорядка этого пожелать.

Широкая ладонь обаятельного мерзавца легла на мою оголенную грудь, сжала ее властным движением, и из моего рта непроизвольно вырвался громкий стон, который я поспешила заглушить.

Но как будто бы мне кто-то позволил владеть ситуацией…

Новое движение шершавой ладони выбило из меня очередной стон. А затем еще раз и еще. Его пальцы сжимали и выкручивали соски, заставляя меня выгибаться все сильнее и все крепче прижиматься к мужскому телу, стоящему позади.

Но, похоже, и подобное проявление вольностей сэйру Тобиасу Варнадо было неугодно. Потому что мою грудь моментально оставили в покое, меня вновь прижали к дубовому столу. А шаловливые пальцы министра правопорядка наметили новую цель и огладили меня между ног.

И в тот момент, когда министр правопорядка прикоснулся к моим влажным складкам, я поняла, что только этого и дожидалась. Пришлось закусить губу почти до крови, чтобы из груди не вырвалось ни звука. И я тихо млела от уверенных, мягких движений, чувствуя неминуемое приближение оргазма.

Это настоящие безумие, но такого возбуждения я не испытывала еще никогда. И никогда не могла подумать, что буду наслаждаться грубыми ласками при подобных обстоятельствах. Но я наслаждалась, и совершенно не испытывала никакого стыда по этому поводу.

Ловкие пальцы обаятельного сэйра продолжали ласкать меня, мягко надавливая на самую чувствительную точку. И с каждым новым движением они все ближе подводили меня к грани, за которой меня ждало одно умопомрачительное удовольствие.

То, что сэйр Варнадо вовсе не торопится мне это удовольствие дарить, я поняла не сразу. Но когда я это поняла, стало слишком поздно.

Его ловкие пальцы покинули место сосредоточения моего удовольствия, заставляя меня с сожалением сжаться от холода, который я вновь начала ощущать. И я непроизвольно поддалась назад, словно желая угнаться за ними.

Ладонь, опустившаяся на мою поясницу, тут же остановила меня.

А затем мрачный голос требовательно приказал:

— Скажи это!

Сказать что? В чем, по его мнению, я должна признаваться, лежа на столе почти обнаженной и сгорая от собственного возбуждения?

Щелкнула пряжка ремня, раздался звук медленно съезжающей молнии, шорох одежды, а затем властный голос повторил:

— Скажи это. Признайся.

И лишь от одного его голоса по моему телу вновь прошла горячая волна возбуждения. И я прикусила губу, чтобы не издать ни звука. И постаралась вытянуть себя из сладкой неги, которая не желала меня отпускать и мешала думать, соображать.

— Признайся, Ирис.

Шепот. Тихий и при этом такой уверенный.

В чем, бездна подери, я должна признаться? Признаться в том, что все эти годы была верна Сопротивлению? Что помогала им? Занималась информационным шпионажем? Что конкретно он хочет услышать?

Внезапно я почувствовала, как горячий член уверенно ткнулся между ног, заставляя задрожать от предвкушения и невольно раздвинуть ноги, чтобы почувствовать его плотнее.

— Пока ты не скажешь, Ирис, удовольствия тебе не видать, — предупреждать этот жестокий мерзавец.

А после, противореча собственным словам, провел своим стволом вдоль моих складочек. Туда, а затем обратно, выбивая из меня тихие стоны.

Эта сладкая пытка сводила меня с ума. Потому что мне отчаянно хотелось большего. Мне хотелось почувствовать его внутри. И ради этих ощущений я готова была почти на все.

Сэйр Варнадо наклонился ко мне так близко, что я отчетливо смогла ощутить жар, исходящий от его тела. И когда его твердая грудь соприкоснулась с моей спиной, глава министерства правопорядка прошептал мне на ухо, опаляя его своим дыханием:

— Если ты хочешь кончить, то должна признаться. И тебе следует поторопиться, потому что совсем скоро этот кабинет наполнится посторонними людьми.

Его голос мягкий, почти ласковый. И этот голос совершенно не подходит хлестким словам, которые произнес сэйр Варнадо.

Он выпрямляется и отстраняется столь же внезапно, оставляя меня в одиночестве и заставляя чувствовать себя неуютно и потерянно от этого одиночества.

— Признайся, Ирис.

Снова шепот, почти молящий.

И я решаюсь.

Я скажу ему все, что он только пожелает услышать. Признаюсь во всем, что когда-то совершила. Лишь бы он прекратил эту сладкую пытку и закончил то, что так уверенно начал.

Облизав пересохшие губы, я сдавленным, тихим шепотом уточнила:

— В чем именно я должна признаться?

А в ответ — тишина. Тяжелая, напряженная, гнетущая. И взгляд, прожигающий мою спину, становится практически осязаемым. Такой же гнетущий, напряженный.

Пауза затягивается, и я успеваю пожалеть, что вообще решилась на какие-либо вопросы. Очевидно, что от меня ожидали лишь покорности и покаяния.

Но внезапно, тогда, когда я уже почти и не надеялась получить ответ на свой вопрос, тишину в кабинете вновь разрезает мужской голос. Но сейчас он уже не звучит твердо, властно. Он звучит надломлено…

И из-за этих непривычных эмоций, пробивающихся в голосе министра правопорядка, я теряюсь. И до меня не сразу доходит смысл, произнесенных им слов.

Зато когда доходит…

— Скажи, что ты чувствуешь ко мне, Ирис.

Совершенно неожиданно и абсолютно невероятно. Я ожидала услышать любые требования, любые обвинения, но только не это.

И когда он, сэйр Тобиас Варнадо, наследник древнего и могущественного аристократического рода, глава министерства правопорядка и будущий член правящей десятки, увидел меня в штабе министерства, то решил задать мне именно этот вопрос. Один единственный…

Его не волнует, что я здесь делаю, как много я знаю, и что я собиралась предпринять. Ничего из этого его не волнует. Зато его волнуют мои чувства.

И это настолько неожиданное для меня открытие, что я долго молчу, пытаясь прийти в себя. И пауза, долгая и мучительная, затягивается в этот раз исключительно по моей вине.

Но потом, когда я, наконец, сумела хоть немного обуздать собственные чувства и прийти в себя, я решаюсь дать ответ.

Честный. Искренний.

И сказать то, что по собственной воле никогда бы сказать не решилась.

— Я люблю тебя…

Мой голос звучит глухо. И в первые мгновения мне кажется, что сэйр Варнадо даже меня не услышал. Потому что за моей спиной не происходит ровным счетом ничего. Он даже не шевелится.

Зато потом он обрушивается на меня словно вихрь.

Мои руки ловкими движениями выпутывают из шелкового плена, мое бренное тельце приподнимают и круто разворачивают. И вот губы моего обаятельного мерзавца уже ловят мои, прижимаются к ним с такой дикой жаждой, пьют их, сминают и ласкают бесконечно сладко и уверенно.

Сильные руки сэйра Варнадо лихорадочно гладят мое тело, а затем подхватывают меня под бедра и сажают на стол. И мое личное великолепие накрывает меня своим телом, заставляя лечь на столешницу.

Я не отвожу взгляда от бездонных глаз напротив, когда он ласкает меня, когда стягивает с себя верхнюю часть костюма. И я не отвожу взгляда даже тогда, когда он в меня входит, одним уверенным толчком наполняя до предела.

Сегодняшний секс был совершенно не похож на все, что между нами было прошлой ночью. Сейчас не было никакой томительной нежности и размеренных движений.

Лишь жгучая страсть и дикое отчаяние чувствовалось между нами, пока сэйр Тобиас Варнадо уверенными мощными толчками подводил нас обоих к острой грани наслаждения.

Когда я распласталась на деревянной столешнице и пыталась отдышаться после умопомрачительного оргазма, вцепившись пальцами во влажную спину моего личного великолепия, он оставил влажный поцелуй на моей шее, а затем нехотя выпрямился, выпутываясь из моих объятий.

И когда великолепное тело покинуло меня, оставляя на растерзание холодному воздуху, ко мне вновь вернулось осознание всей ситуации, в которую я угодила. Мне резко стало неуютно, а вместе с неприятными ощущениями вернулся и страх.

Страх неизвестности, вызванный тем, что я понятия не имела, что решит дальше предпринять сэйр Тобиас Варнадо.

Но один высокопоставленный мерзавец вновь меня поразил. Он рывком поднял и застегнул собственные штаны, а после посмотрел на меня и неожиданно ласковым тоном произнес:

— Иди ко мне, помогу тебе привести себя в порядок. Я не шутил, когда говорил, что скоро в этот кабинет пожалуют посторонние люди.

Великолепный сэйр Тобиас Варнадо, глава министерства правопорядка и просто обаятельный мерзавец с самым спокойным и невозмутимым видом помог мне одеться, самолично застегнул все пуговицы на моей блузке и даже пригладил мою растрепанную шевелюру.

А после этого будущий член правящей десятки принялся и за свою одежду. Сначала великолепный обнаженный торс этого мерзавца закрыла рубашка, за ней последовала жилетка, а после на мужские плечи был накинут пиджак.

И наблюдая за тем, как сэйр Варнадо совершенно спокойно одевается, я невольно вернулась в своих воспоминаниях к самой первой нашей близости, после которой я так же, как и сейчас, не знала, куда себя деть. Не знала, что сказать и как поступить.

Когда последняя пуговица идеально сидящего на министре правопорядка пиджака влетела в петлю, я судорожно вздохнула, морально готовясь к тому, что сейчас будет оглашен мой приговор. Скорее всего, приговор будет смертным.

Но сэйр Варнадо почему-то медлил. Он бросил взгляд на свои наручные часы, хмыкнул неопределенно и отодвинул стул, предлагая мне сесть.

А после…

После произошло совсем уж что-то невероятное. Вместо того чтобы пустить в кабинет оперативных сотрудников, предъявить мне обвинения или сделать еще что-либо в душе главы министерства правопорядка, один непредсказуемый сэйр остановился прямо посреди кабинета, и его фигуру окутали потоки магии.

Силуэт министра правопорядка практически скрылся за магической рябью. А затем рябь отступила, медленно растворяясь в воздухе.

И я увидела обновленного сэйра Тобиаса Варнадо, который был совершенно не похож на привычного себя. Зато отчетливо напоминал мне кое-кого другого…

Он как будто стал ниже ростом сантиметров на пять. Плечи, уже не такие внушительные, но все равно широкие, ссутулились. А дорогой костюм, пошитый на заказ, сменился растянутым свитером и шерстяными брюками. И, словно в довершение, начищенные туфли из натуральной кожи превратились в грубые ботинки.

Я все еще не до конца понимала, что происходит. Но осознавала, что таких совпадений просто не бывает.

А когда сэйр Варнадо поднял правую руку и, сложив пальцы в причудливую фигуру, вновь принялся колдовать, сомнений у меня никаких не осталось.

Менее, чем через минуту, я смотрела на мужчину, стоящего посреди кабинета. И его лицо наглухо скрывала сумрачная маска, сотканная из темной магической материи.

И в этот момент я четко поняла — сэйра Тобиаса Варнадо в этом кабинете со мной уже не было. Здесь был лишь Томас Шервуд.