Мой любимый Драконыч

Ксения. С Днем Рождения! Любви до головокружения, и чумового настроения, и самых преданных друзей!

С понедельника Олег с Сергеем начали работать. В обеденный перерыв теперь мы почти каждый день встречались в кафешке для сотрудников. Быстро обедали и скакали каждый к себе в отделение. В первый же свой рабочий день ребята зашли за мной в ординаторскую. Чем вызвали пристальный, хоть и тщательно скрываемый, и несколько раздраженный интерес моих коллег. Особенно расстроился Альберт. Мало ему было моей постоянно глядящей в сторону Соболева головы, теперь еще два молодых, длинноногих конкурента обозначились. Еще через неделю, они, зайдя за мной, наткнулись на Драконыча. Драконыч скорчил такую злобную рожу! Просто Ужас! Чтоб не было лишних разговоров, я попросила ребят встречаться сразу в кафешке. Олег разозлился.

— Ты почему так себя ведешь? Мы дружим чуть не десять лет. Почему вдруг теперь мы должны где то огородами ходить!?

Я надула губы. Потом скорчила рожу и разрешила не ходить огородами. Олег был прав. А Соболев пусть не строит из себя злого барина.

В четверг мы с МишМишем дежурили. Ключ мне оставили. Но, дежурство было такое тяжелое, что я могла бы и в кресле в ординаторской поспать. Тем более, что спать нам с МишМишем выдалось всего часа полтора. Пятница прошла под знаком — что воля, что неволя — все равно. Я чувствовала себя подводником на глубине, но изо всех сил старалась этого не показывать. А то сейчас кто-нибудь обязательно припомнит любимый текст о женщинах в хирургии. Наверное, если б я так тщательно не маскировалась, меня бы отпустили пораньше домой. Но я маскировалась очень хорошо, и в итоге досидела до конца рабочего дня и оказалась приглашенной на день рождения Михал Николаевича. Мои попытки увильнуть были пресечены, мои разговоры о тяжелом дежурстве вызвали обещание, что на днюхе я как раз и хорошо расслаблюсь. Я вздохнула и взяла мобильник. Звонить деду и предупреждать его о том, что поеду на день рожденье с коллегами.

Наш маленький коллектив выехал с территории больницы небольшим караваном автомобилей. С Альбертом поехал Беляков. С МишМишем я и именинник. С Цветоватовым — Мормонов и Соболев. Свой автомобильчик я так и оставила на больничной парковке. Так же как и остальные доктора. Первым в нашей колонне ехал мы с МишМишем, так как праздновать собирались на его даче. Больница наша располагалась почти на границе города, так что и дача оказалась очень близко от больницы. И через 10 минут, мы уже парковались возле ее забора. У МишМиша оказался большой ухоженный участок с плодовыми деревьями, кустами смородины и крыжовника, малинник, цветник, парник. Возле забора там, где оставалось пространство свободное от деревьев, были грядки с огурцами, помидорами и еще какой-то многочисленной зеленью. Сам дачный дом был небольшой. Но зато перед домом располагалось свободное пространство под легкой крышей на столбах. И там уже стоял стол, стулья. Мужчины начали резво сновать от машин к столу, таская продукты, посуду, бутылки. МишМиш занялся мангалом. Соболев с МишНиком начали нанизывать мясо на шампуры. Я предложила чем-нибудь помочь. На меня махнули рукой и послали отдыхать на качели-диван. Что я и сделала. Легла и потихоньку качалась, свесив ногу и отталкиваясь ею от земли, припекаемая солнышком и обдуваемая легким ветерком. Скоро потянуло вкусным запахом жареного мяса. От стола доносились голоса и взрывы хохота мужчин. Но я не вслушивалась. Мне было неожиданно очень хорошо и спокойно. Да и вообще, это классно, когда все вокруг работают, а ты отдыхаешь. Не знаю, сколько прошло времени, но вот и меня позвали к столу. Там уже было все готово, стояли тарелки, ложки, вилки, салатницы с салатами, большое блюдо с шашлыком, бутылки и стаканы. Меня усадили рядом с МишМишем и тут же пододвинули к моей тарелке одинокий фужер. Из домика вышли Альберт и Сергей Николаевич. Они тащили какой-то стенд, похожий на классную доску. К стенду оказался приколот большой лист ватмана, с нарисованными шаржами на всех нас. К каждой мультяшной фигурке была приклеена настоящая рожа, вырезанная из фотографии. Все встали из-за стола и поспешили к стенду. Я тоже. Это оказалось очень весело. Все карикатуры были офигительно смешные, и в каждой присутствовал именинник. В самом центре расположилась мастерски нарисованная картинка, скопированная с пачки сигарет Кэмел. Под хвостом верблюда посреди желтого песка был нарисован весь наш коллектив, за исключением меня, в шубах, с шапками ушанками в руках. В центре коллектива на лыжах стоял Соболев. Его лицо на фотке было полно изумления. Изо рта вылетало облачко с текстом «Как я мог ошибиться, я же никогда не пьянею». А вот и я. На очень хорошо прорисованной картинке в стиле пин-ап была изображена кровать, спиной к зрителям стояла фигуристая фигура, близко ни я, но смешно. Фигура с моим личиком смотрела на зрителя через левое плечо, левой же рукой опираясь на низкую спинку кровати, в правой руке виден скальпель. Между бедрами зажата голова именинника, стоящего в коленно-локтевом положении. Халат на мне, сморщившись, задрался, видны ажурные резинки чулок. У именинника голый зад, трусы мятой лужей расположились на матрасе вокруг колен, на лице ужас. Рядом со мной стоит МишМиш. В облачке над его головой написан текст, — «Запомни, Ксюша. Хорошо зафиксированный больной в анестезии не нуждается». В самом углу примостилась еще одна картинка со мной. Вдалеке виднелся замок. На переднем плане стоит весь наш коллектив в рыцарских латах во главе с именинником. Михал Николаевич подпрыгивает, пытаясь воткнуть копье в хвост зеленого трехголового дракона. Естественно все три головы были Соболева. Дракон такой пузатенький милашка. (Кстати, это с моей легкой руки Соболева вся ординаторская за глаза стала называть Драконычем). Он летел, растопырив маленькие крылышки, а от шеи центральной головы спускалась веревочка. Веревочку зажала в кулачке девочка в коротеньком платье и кружевных панталончиках. У девчушки, конечно, была мое лицо, очень злое лицо. (И когда подловили? Или отфотошопили?) Текст именинника гласил «Как бы этот летящий ужас не обидел нашу принцессу». И все в таком же роде. Мы стояли возле стенда минут пятнадцать. Не меньше. Шаржи были нарисованы талантливо, со множеством мелких деталей, которые не сразу бросались в глаза, но когда глаза их отыскивали — это было удивительно. Сами сюжеты смешные и ехидные. И почти каждый отсылал к какой-то действительно происходившей ситуации. (Ну, кроме картинок со мной). Мне, смеясь, комментировали то одну, то другую карикатуру, рассказывали случаи из жизни, по которым и было все это создано. Я спросила, кто все это придумал и нарисовал. Оказалось мой МишМиш с Альбертом. Молодцы какие! Мы хохотали до слез. Потом сели за стол. Веселье продолжилось, но уже за столом. Тосты, поздравления именинника, шутки, дружеские подколки, воспоминания. Здорово! И обо мне не забывали. Кто то накладывал мне салатик, кто то что-нибудь рассказывал, кто то подливал вина, кто-то докладывал шашлык. Приятно! Я много смеялась, немного кокетничала, и совсем не жалела, что поехала вместе со всеми.

Мужчины пили водку. Для меня припасли бутылку Порто Круза. Вкусно. Как то незаметно наступил вечер. И мужчины были уже пьяны, и я тоже весьма навеселе. Компания расслоилась на маленькие коллективы. Кто-то курил, разговаривая, кто-то пил, разговаривая. Мы втроем: я, Альбер и Беляков устроили танцы под магнитофон. Соболев о чем-то долго спорил с Сергеем Николаевичем, впрочем, я видела, что он время от времени поглядывает на наш танцпол. Потом я утомилась танцевать и вернулась к столу. Беляков с Альбертом уселись рядом со мной и вернулись к алкоголю, не забывая подливать и мне. МишМиш, вдруг, появился у стола с гитарой и запел негромким, глуховатым, но приятным голосом песни Визбора, Митяева и что-то незнакомое. Альберт с Беляковым начали вырывать друг у друга мой фужер с вином. Они предложили выпить на брудершафт и решали с кем именно мне пить и целоваться. И, в конце концов, просто вылили вино на меня. Пока они переругивались после моего облития, я потихоньку вылезла из-за стола и ушла к дивану-качелям. Легла и стала тихонько качаться, голова слегка кружилась. Круг света от стола не доставал до меня. В вышине уже темного небосклона мигали звездочки, от стола негромко доносились слова песни, которую я слышала впервые.

— Там стояла девчонка, по-простому одета,

И казалось, в тот вечер ей было легко,

И, рукой заслонившись от вечернего света,

С любопытством глядела на наш ледокол.

Вот и все приключенье. Да и вспомнить — чего там?

Пароходик прошлепал, волнишка прошла.

Но вздохнул очень странно командир вертолета,

Философски заметив: "Вот такие дела".

Я закрыла глаза и вот уже именно я стою на палубе кораблика, вокруг темные, тяжелые волны Тихого океана и белый, снежный берег вдалеке. А с палубы огромного ледокола на меня смотрит Игорь Маркович. И улыбается. Какой он красивый и мужественный на фоне своего вертолета. Волны качают нас в одном ритме. Я смотрю на него, а он, превратившись в гигантского, прекрасного дракона летит ко мне, все ближе и ближе, пока не заслоняет собой весь мир… Короче, я уснула. Проснулась от того, что МишМиш осторожно тряс меня за плечо.

— Ксения, Игорь Маркович и Сергей Николаевич вызвали такси и уезжают. Ты останешься или уедешь с ними? Оставайся. Я тебе уже в доме постелил. Завтра проснешься, на речку сходим. Останешься?

— Нет. Уеду.

Я спросонья даже не очень поняла, что мне сказал МишМиш, но уловила главное, Соболев уезжает и мне можно к нему присоседиться.

МишМиш смотрел на меня как-то недовольно, пока я потягивалась и крутила головой на слегка затекшей шее.

Пока я нашаривала кроссовки под диваном, пока их надевала, МишМиш сходил к столу и вернулся с моим рюкзачком в руках. Соболев с Мормоновым уже, оказывается, сидели в машине. Возле стола оставались Борис Леонидович с Беляковым, они что-то обсуждали, громко смеясь. Альберт куда-то исчез. Мишмиш сунул мне в руки рюкзачок и повел к такси. Меня посадили на заднее сиденье к Соболеву. МишМиш скомандовал, чтоб меня сразу до дома, и нигде не потеряли. Соболев фыркнул. Я помахала рукой в открытое окно и такси тронулось.

Я тут же припала к углу окна и сделала вид, что мгновенно пьяно уснула. Если я оказалась рядом с Драконычем, надо тут и подзадержаться. Машина ехала недолго, я не открывала глаз, боясь, что буду разоблачена, и поэтому не знала где мы едем. Вот такси остановилось, рядом завозился Соболев. Блин! Неужели выходит?!

— Пока.

— Пока.

Попрощались Сергей Николаевич и Соболев. Кто же выходит и кто остается?

Хлопнула дверка. Машина тронулась. Фух! Соболев остался.

— Теперь куда? — спросил водитель.

Меня осторожно начали тряси.

— Ксения Андреевна, вас куда везти?

Так, я пьяна, я без сознания. Вези куда хочешь.

— Ксения Андреевна!

Молча трясусь, поскольку трясут. Больше никак себя не выдаю. Расслаблена. Глаза закрыты. Соплю.

— Черт. Погоди секунду. Сейчас выясню куда ехать.

Рядом запиликал мобильник. Ага. Звонит МишМишу,…надеюсь, что ему. А МишМиш мой адрес не знает. Знает Альберт, увы. Но, будем надеяться, что Альберту Игорь Маркович не позвонит. Не будет же он всем по очереди названивать.

— Михал Михалыч. Куда Ксению везти? Ты адрес ее знаешь?

(Пауза)

— Ну, спроси там у остальных. Кто-нибудь знает, может быть.

(Пауза)

— Я знаю, что где-то рядом со мной. Но это же не адрес!

Ух. Злится. Надеюсь, он меня не отвезет назад, а может и выкинуть возле какой-нибудь мусорки. Если сейчас скажет поворачивать, надо будет экстренно «приходить в себя» и говорить адрес. А если начнет выкидывать возле мусорки, буду сопротивляться. А Альберт, похоже, мой адрес забыл! Ура, ура!

— Поехали по Солнечной, и потом сверни на Тополиную.

— Это там где коттеджи и дачи?

— Да. Я скажу, возле какого дома остановиться.

Хм. Мы не просто рядом. Мы на одной улице живем. И ни разу не встречались. Впрочем, я возле дома не гуляю и Соболев, уверена, тоже. Заехала в ворота и закрыла их за собой. Соседей знаю, только тех, кто через забор от нас.

Тут машину тряхнуло и я стукнулась головой. Чуть не «проснулась». Пришлось повозиться, чтоб натуральнее мой сон выглядел. Соболев рядом тихо советовал водителю не разгоняться, потому что я, бедная, головой ударилась. (Ага. Я и так стукнутая. Куда же больше!)

— Так положи ей голову себе на плечо и придерживай.

— Ты езжай, давай ровнее, советчик.

Несколько минут тишины. Ага. Вот командует припарковаться возле решетки справа. Шуршит рядом. Деньги, видимо, достает. Сейчас надо сыграть как народная артистка. Такси еще не отъехало. «Проснусь» — меня тут же по адресу отправят.

— Ксения, проснитесь. Мы приехали.

Сплю.

— Вот напилась девчонка, — засмеялся водила. — Дух такой приятный. Дорогое вино, видно.

Спасибо тебе, спасибо, дорогой мой таксист! Ты мою легенду только что сделал непрошибаемой.

Хлопнула дверка со стороны Соболева. Потом открылась моя дверка. И меня начали выковыривать с сиденья. Я расслабилась и никак не помогала. Потом меня просто подхватили под коленки и под плечи и выдернули, наконец-то из такси. А то я уже и не знала как я не «проснулась». Я склонила голову Соболеву на грудь и меня понесли куда-то. Надеюсь все же не к мусорному ящику.

Остановился. Под попу мне подставил согнутую в колене ногу, держит одной рукой и щелкает замком на кейсе. Блин, не уронил бы… головой об асфальт. И, вообще, в кармане надо ключи таскать. Так. Звяканье металла и идем дальше. В глаза время от времени светит свет фонарей. Это плохо. Ресницы дрожат, наверное. Еще немного продержаться, не спалиться. Но, надеюсь, он на меня не смотрит. На дорожку смотрит, по которой идет. Да, и в принципе, он на меня не смотрит никогда. Может зря я эту авантюру затеяла? Хотя нет! Не зря! Уже то, что он меня на руках несет — это так волнительно приятно!

Опять колено мне под задницу. И шорох открываемой двери. Меня несут в темноте вглубь дома. Мои глаза хоть и закрыты, но тьма отличима от света даже с закрытыми глазами. Меня осторожно сгружают на что-то приятное, мягкое, шелковое, легко шелестящее подо мной. Сковыривают с ног кроссовки…и оставляют одну.

Хм. И что дальше? Этот момент я не продумала. Некогда было. Я рассчитывала на что-то нежно-романтичное. Но теперь понимаю, что, скорее всего, меня сгрузили на кровать, сам он сейчас примет душ и ляжет на другую кровать, или на диван. Или не будет принимать душ, а просто ляжет на другую кровать/другой диван. Вот засада. А я буду спать немытая, одетая, в чужой постели и с нечищеными зубами. А завтра меня разбудят словами, что под дверью меня ждет такси. Похоже, вся моя хитрость приведет меня к нулевому результату. Бежала, бежала, а осталась на том же месте. Как Алиса в Зазеркалье.

Офигеть, я глупая! Но спать реально хотелось так, что глаза не могу сфокусировать, разъезжаются в разные стороны. Ну и ладно. Пусть будет, как будет, а я буду спать. Если повезет — позавтракаю с Драконычем, не повезет — хотя бы буду знать его адрес. Зачем? А буду засады устраивать. Вот едет он на своем серебристом автомобиле, а тут я ему наперерез на велике или самокате. А че?! Живем же на одной улице! Надо будет купи… Додумать слово до конца я не успела. Уснула.