Капкан захлопнут

Тут внезапно по ним начал работать пулемет откуда-то издали, вероятно, на крыше соседнего отеля тоже есть пулеметное гнездо. Дистанция, судя по звуку, большая, эффективность под вопросом, но ацтеки снова вжались в свои укрытия, а солдата возле меня это приободрило. Он вскинул автомат и открыл огонь.

Я подтянул к себе автомат раненого — видок ну очень знакомый. Все тот же штурмгевер, только явно удешевленная экспортная модель, и, к сожалению, не гросскалибрих. Каска лежит рядом, владельцу уже не нужна, а мне пригодится. Щиток из баллистического бронестекла тяжелый, пистолетную пулю остановит, насчет того, чем стреляют краснокожие — не уверен, но лучше, чем ничего.

Поднимаю голову и автомат и тоже начинаю стрелять — не целясь и даже не видя противника. Боек щелкает — протягиваю руку к раненому и вынимаю у него из разгрузки полный рожок. Вставить, передернуть затвор — все получается без сучка без задоринки — и можно стрелять дальше. Просто стреляю, потому что пока стреляешь — не чувствуешь себя мишенью, психологическое воздействие на себя, союзника и врагов — тоже польза. Пулеметчик где-то вдали стреляет длинными очередями, без особого толку, но пули ложатся по позициям противника, дырявят буфет, поднимают фонтанчики песка, щелкают по каменным плитам — кажется, ацтеков это удерживает от…

И в этот миг сразу двое выскочили с двух сторон павильона и бросились вперед, громыхая металлом и жужжа сервомоторами: двухметровые бронированные дылды предельно чуждого, гротескного дизайна.

Мы открываем огонь, я попадаю несколько раз в массивную прямоугольную лицевую маску в виде морды какого-то божка — хрен там, он несется вперед легким зигзагом, я не пробиваю!! Ацтек перекатывается по асфальту и залегает за скульптурой метрах в двадцати от нашей позиции, второй, кажется, выполнил аналогичный маневр. Проклятье, а как теперь быть, если я всадил ему в рожу очередь и просто не пробил?!! Главное, я ведь не промазал, всадил минимум половину выстрелов, талант помог — а пули взяли и не пробили, при том что в магазине были патроны с синими носиками, то бишь бронебойные!

Тут я на миг удивился: стоп, а как моя способность помогает мне попадать в цель, которая вообще-то живой человек? Ведь его маневры для меня — неопределенное будущее… Догадка появилась сразу: его маневры — неопределенное будущее, но траектория полета моих руль — определенное. Я попадаю в ту область пространства, в которую хочу, а поскольку человек движется относительно медленно — то мне достаточно стрелять туда, где примерно будет цель через долю секунды, и я попаду значительной частью пуль…

В этот момент метрах в сорока из-за декоративного, но каменного заборчика высотой чуть побольше лавочки, который отделяет асфальтированный дворик отеля от песчаного пляжа, высунулся еще один ацтек и принялся стрелять из чего-то вроде помпового ружья, но побольше. Первая пуля взорвалась, попав в парапет, вторая прожужжала у меня над головой и улетела в холл отеля. В этот момент смотровая щель на шлем-маске врага бликанула — ну да, стекло. Я не могу попасть в смотровую щель как таковую, но могу туда, где она сейчас находится.

Почти не целюсь. Короткая очередь — и ацтек роняет свое оружие и сползает обратно за заборчик. Бронестекло — все-таки стекло, бронебойную пулю не остановило.

И тут за статуей — движение, я вижу закованную в броню руку и взлетающий вверх предмет.

— Граната! — крикнул солдат, но я и сам понял, что это.

Ловлю ее, вытянув в сторону руку, и бросаю обратно, затем, словно заправский вратарь, ныряю бочком за спиной своего товарища по несчастью и ловлю вторую до того, как она ударяется о мрамор, после чего выбрасываю и ее.

Два взрыва с интервалом в секунду — а затем какой-то дикий, животный вопль. Эти ацтеки вообще люди?!

Выглядываю и вижу, что за одной статуей враг лежит неподвижно, а второй катается по земле, охваченный пламенем, и вокруг него буквально горит асфальт. Недолго, впрочем, катался.

Мой товарищ ожесточенно лупит в темноту и дым, меняет магазин и продолжает. Перезаряжаюсь и я, тем временем бросив взгляды налево и направо. У соседнего отеля тоже кипит бой, я вижу ракеты, взлетающие откуда-то с воды — и тут просто хрясь!!!

То, что запускало с воды ракеты, просто красиво и мощно бумкнуло, а с небес в сторону кипящего боя понеслись вереницы трассеров: с той стороны залива уже спешит на помощь дирижабль. Затем новая партия ракет понеслась ввысь, скорострельная пушка дирижабля заработала по подводной лодке. Кажется, у нас еще есть шансы…

— Bacač bombi!! — внезапно завопил солдат и принялся с остервенением палить в темноту.

Я взглянул в ту сторону и увидел длинный стержень, высунутый вверх из-за забора, а на его конце, словно наконечник копья, насажено нечто, по форме напоминающее минометную мину среднего калибра. И судя по перекошенному лицу солдата, этот «Bacač bombi», видимо, не что иное как надкалиберная мина на пусковом устройстве, что не сулит нам ничего хорошего.

Я вскинул автомат вверх и успел нажать на спуск. В момент запуска мина перестает быть «неопределенным будущим», поскольку уже не зависит ни от чего, кроме законов физики, и когда она как то не очень резво взмыла ввысь со звуком вылетающей пробки, только очень большой, ее траектория пересеклась с траекторией моей пули.

Мина взорвалась неярко, но громко, буквально на высоте четырех метров над запустившим, и тот перестал подавать признаки присутствия. На короткие несколько секунд повисла относительная тишина, и когда я уже собрался сказать солдату «Валим отсюда, я понесу раненого», в темноте показались новые бегущие силуэты в уродливых, гротескных экзоскелетах.

Я полоснул короткой очередью по маске одного и тот рухнул в песок: попал. Второй метнулся в сторону, пули не причинили ему вреда. По третьему я тоже промазал, и тут у меня кончились патроны.

Я скрылся за парапетом и выхватил из разгрузки раненого очередной рожок. Мой товарищ в этот момент выглянул, собираясь стрелять, а затем по нам жахнули с нескольких направлений, взрывы прошлись снаружи по парапету, солдат вскрикнул и свалился, сжимая левой рукой повисшую правую, его автомат загремел по мраморному полу.

Ацтекские гибриды помпового ружья и гранатомета, стреляющие миниатюрными осколочными гранатами, мрамор не пробьют, но стало ясно, что добежать до спасительного отеля не светит, хоть до него всего метров десять. О том, что все совсем плохо, я понял по тому, что солдат начал молиться: «Наш Отац» и «Девица Мария» по-хорватски звучат почти так же, как и по-русски.

— Слушай сюда! — сказал я, пытаясь перекричать обстрел. — Сними бронежилет, взвали этого себе на спину и по моей команде беги к отелю! Я прикрою!

Была у меня, правда, идея самому ломануться наверх по ступеням с раненым на спине, но я ее отбросил: не добегу. Стреляли бы еще нормальными пулями — тело на спине, да еще и в бронике, давало бы хорошую защиту, а при охренительном везении мог бы выжить и раненый, смотря какие там у хорватов бронежилеты. Но тут осколочные, ими даже попадать в цель особо-то не надо: побегу наверх — гранаты будут взрываться при ударах о ступени слева и справа от меня, они слабые, но нашпигуют осколками, а то и поотрывают все на свете. Не уйти.

А вот хорват этот… Вот он, может быть, и уйдет живым, если я его прикрою. Парню двадцать лет едва, я сам уже не выберусь, потому что прикрыть меня некому — значит, я прикрою его, раз уж так, пускай хоть один из нас трех получит шанс выжить, иначе просто погибнем все трое.

Пока хорват стаскивал тяжелый броник, морщась от боли, я вытащил последние два рожка у раненого, потом помог ему взвалить на спину безучастное тело и резво напялил освободившийся бронежилет.

— Смотри, я сейчас начну стрелять — жди! Как только крикну — беги!

Он, тяжело дыша, кивнул.

Перебегаю, согнувшись в три погибели, в сторону, чтобы выстрелы по возможности пошли не прямо вслед бегущему, до моего слуха уже доносятся тяжелые поспешные шаги по асфальту. Становлюсь на одно колено, штурмгевер ложится на край парапета.

Ну, паскуды, держитесь.

Загрузка...