Монстролуние. Том 2. В полную силу

Глава 20

На то, чтобы мысленно произнести формулу запуска Магической Аутопсии, ушло не меньше тридцати секунд. Заклинание было труднопроизносимым и довольно длинным. Звучало оно на латыни, и я старательно проговаривал про себя каждое слово. Очень боясь ошибиться: случись такое, и мне бы не поздоровилось…

Но к счастью, все получилось. Печать начала светиться ровным лиловым светом и излучать тепло. Все звуки будто бы отрезало, воздух ощутимо нагрелся и словно загустел.

«Ну что, — сказал я себе, с волнением глядя на тушу монстра. — Приступаем к самому главному…»

Сейчас печать служила мне своего рода магическим инструментом и подчинялась моим мыслям. Сосредоточившись, я приказал ей десятками щупалец-«зондов» потянуться к клешняку, проникнуть в него и начать изучение. Однако едва это произошло, как у меня перехватило дыхание.

Я и представить не мог, что внутри клешнерукой твари таится такое количество темной силы. Едва моя магия соприкоснулась с ней, как началась буря.

Задрожала под ногами земля. Запах гнили усилился многократно, от него не спасало даже практически «отключенное» обоняние. А меня стало обволакивать черным дымом — и я даже не понял, откуда он появился.

«Все оказалось куда сложнее, — подумал я, отчаянно сопротивляясь темной магии, не позволяя ей обрушиться на меня подобно лавине. — Может, лучше отступить? Дальше будет только хуже».

Спустя еще несколько секунд я попытался сделать то, о чем подумал. Но не получилось. Сила, которую я намеревался исследовать, не желала отпускать меня. Она затягивала будто трясина, и выбираться из этой ловушки нужно очень осторожно. Иначе можно лишь приблизить страшный финал…

«Спокойно, — велел я себе, чувствуя, что начинаю понемногу паниковать. — Главное — не дергаться».

Созданные мной щупальца-«зонды» постепенно проникали в тварь. Сила, таящаяся в ней, будто бы сама хотела этого. И помогала. Правда, цель у нее была несколько другая — поглотить меня.

Понимая, что если ничего не предприму, то именно это и случится, я стал выстраивать барьер. Разумеется, защита вычерпнет из моего Ореола немало силы, но безопасность превыше всего. Когда вокруг бушует стихия, нужно искать укрытие. И сейчас как раз такой случай.

Секунд через двадцать у меня все получилось. Темная магия, словно почувствовав, что я могу сопротивляться, как будто даже поумерила пыл. Я облегченно выдохнул и только сейчас обнаружил, что пропотел едва ли не насквозь.

«Да уж, — покачал головой, мрачно оглядывая клубящуюся вокруг тьму. — Едва не вляпался».

Сила, которой была пропитана туша клешняка, по-прежнему тянулась ко мне. Однако выстроенная мной защита не позволяла ей… скажем так, лишнего. Можно сказать, что первый раунд поединка за мной, а значит, стоит попытаться все-таки исследовать тварь.

«Раз уж начал, то надо рискнуть», — сказал я себе и направил собственную магию в разум мертвого гиганта.

Память есть у любого живого существа, вне зависимости от того, насколько оно разумно. И для мага она может стать открытой книгой — стоит только добраться до мозга.

«Та-ак… — мысленно протянул я, чувствуя, что уже у цели. — Ну а теперь мы посмотрим, кто ты есть…»

В следующее мгновение разум клешняка стал для меня доступен…

Я увидел его живым посреди густого хвойного леса. Одетым в плотные звериные шкуры, с огромным копьем в… руке. Да-да, у клешняка были руки — с мощными мускулистыми предплечьями и четырьмя толстыми пальцами.

— А вот это уже интересно… — прошептал я и заставил своего «подопытного» вспомнить сородичей.

Безусловно, они были весьма крупными, никак не меньше трех метров ростом. Длиннорукие, с массивными мышцами. Больше всего эти существа походили на горных великанов, что встречались в одном из миров, где мой отец добывал энигмар. Сильные, не особенно умные, но вполне мирные. Они жили общинами, а пропитание добывали, охотясь на диких зверей.

— Значит, все-таки магическая трансформация, — понял я. — Этого беднягу поймали и при помощи темной силы основательно изменили.

Воспоминания об этом должны сохраниться в угасшем разуме клешняка. Они были очень важны, и я сосредоточился на том, чтобы отыскать их. И вскоре нашел.

Все случилось, когда существо охотилось. Черная магия заарканила его, одномоментно выдернула из родного мира и перенесла… Место, в котором оказался будущий клешняк было настолько страшным, что он не успел ни удивиться, ни разгневаться. Волна первобытного ужаса накатила на него, захлестнула с головой, практически лишив возможности соображать.

Темная сила переполняла место его плена, довлела над беднягой. А тот лишь метался, ревел и все больше поддавался страху. Пространство вокруг него то наливалось чернотой, то вспыхивало всеми цветами радуги, то ослепляло солнечным светом. Оно сужалось до микроскопических размеров, после чего резко расширялось, а затем закручивалось спиралью или распадалось на мириады осколков, каждый из которых был тюрьмой для несчастного. И одновременно с этим камерой пыток. Похищенного то охватывал нестерпимый жар, от которого толстая кожа едва не превращалась в расплавленный воск, то сковывал такой холод, что кровь леденела в жилах…

«Терпи… — твердил я себе, с трудом удерживаясь на ногах и продолжая изучать память клешняка. Сейчас я чувствовал лишь десятую часть того, что пришлось прочувствовать существу, но даже это было за гранью. — Ты добрался до самого главного. И не имеешь права отступать».

Едва я подумал об этом, как стало только хуже. Пришла боль. Нет, правильнее будет по-другому — Боль. Именно так, с большой буквы. То, что чувствовал будущий клешняк, было страшно. Черная магия корежила каждую клетку его тела. Ломала кости, рвала, а затем сращивала заново мышцы и сухожилия, изменяла внутренние органы, терзала нервы. И он бы слышал, каким страшным хрустом отзывается организм на трансформации, если бы не был оглушен собственным безумным ревом.

Мука длилась и длилась. Часы, дни… Возможно, даже недели… Темная сила работала тщательно. Тому, кто управлял ею, был нужен идеальный результат. И таковым стал клешняк. Изуродованное существо, похожее на великана. Ставшее массивнее и уродливее. Приобретшее жуткие клешни, которые способны и размозжить, и перерубить, и пронзить…

Однако самым главным стала не внешняя трансформация, а внутренняя. Клешняка лишили всех чувств, кроме ярости, жажды разрушать и убивать. Превратили в практически идеальную машину-убийцу. Защитили множеством чар, и чудо, что людям вообще оказалось под силу справиться с таким врагом.

Все это я осознавал, старательно сопротивляясь безумной ненависти трансформировавшегося клешняка ко всему окружающему. Та была немногим лучше боли, поскольку едва ли не выворачивала разум и душу наизнанку. Хотелось сжать кулаки, заорать и парой ударов уничтожить окружающую меня тьму. И то, что окажется за ней. И то, что окажется потом… И так до бесконечности…

«Надо выбираться, — твердил я себе, с трудом сохраняя остатки разума. — Увидел я уже достаточно. Можно заканчивать, иначе есть риск попросту свихнуться».

Действительно, эксперимент оказался весьма полезным. И подтвердил одно из моих предположений, которые я выстроил еще после первого Монстролуния. Все твари раньше были живыми существами и обитали в самых разных мирах. Но их похитили, изменили, превратили в нечто страшное, безумное и опасное, после чего натравили на Аве-Ллар.

«Впрочем, это и так была самая жизнеспособная теория, — напомнил я себе, постепенно, шаг за шагом и крайне осторожно, покидая разум клешняка. Темная сила, что наполняла огромный труп, отпускала очень неохотно. Опутывала, словно паутина, и освобождаться от каждой «нити» приходилось очень осторожно. Просто вырваться нельзя: именно это пытается сделать угодившая в паучью ловушку муха, но все мы знаем, что происходит потом. Разумеется, ей может повезти, однако случается подобное крайне редко. Поэтому я действовал медленно и бережно. И попутно продолжал размышлять: — Достаточно вспомнить гремлинов. Интересно, что их практически не изменили. Лишь прибавили ярости и безрассудства. Хотя… — в памяти всплыло последнее Монстролуние — и измененные визгляки. Те самые, что гораздо крупнее и сильнее. Один из них с моей помощью и победил Швера. — Возможно, до них добрались только сейчас».

Следующий вопрос: кто именно до них добрался? Кто стоит за Монстролунием? Сам монстр-Луна? Исполинская сущность, обладающая безграничным запасом темной силы… Кто она? Какое-то темное божество?

«Скорее всего так и есть, — подумал я, продолжая выбираться. Делать это становилось все сложнее. — Это гигантское существо невероятно могущественно, но единственная цель его жизни — уничтожение».

Непонятно только, почему оно выбрало в качестве жертвы Аве-Ллар. Просто потому, что это ближайший мир? С одной стороны логично, с другой… Сомневаюсь, что для такой невероятно сильной сущности расстояние имеет какое-либо значение. Тем более существ для своего войска она похищает из других миров, которые наверняка расположены гораздо дальше.

«Может, предки нынешних аве-лларцев чем-то прогневали его? — от напряжения, которое, как мне казалось, длилось уже бесконечно долго, меня лихорадило. Однако при этом поток мыслей и предположений даже не думал ослабевать. — Возможно, они совершали какие-то ритуалы, не исключено, что с жертвоприношениями. И занимались этим как раз маги. А потом они… к примеру… допустили какую-то ошибку, поняли, насколько ужасны могут быть ее последствия… Поэтому и сбежали».

Что же, подобная логическая цепочка выглядела весьма крепкой. Хотя стопроцентной уверенности в собственных рассуждениях у меня все равно не было. Да, я кое-что узнал. Более того, на собственной шкуре прочувствовал, насколько сильна и темна магия монстра-Луны. Однако этого все равно недостаточно.

«В общем, вопросов стало только больше, — я через силу усмехнулся и покачал головой. — Но обдумать их лучше потом, в более спокойной обстановке».

Верно… Боль, страх, злость клешняка, которые чувствовал и я, не позволяли сосредоточиться должным образом. Черная магия по-прежнему хотела заполучить меня, чтобы превратить в нечто страшное, опасное и злое. И сейчас главной задачей было не позволить ей этого. Выбраться.

Мне почти удалось. До вожделенной свободы оставалось всего ничего, когда барьер, выстроенный еще в самом начале, не выдержал. И темная сила, не теряя ни мгновения, принялась поглощать меня.