Момент волшебства

Глава 6

В норе, где его устроили на ночь, было темным-темно, и немного погодя Джон-Том решил, что час настал. Прошло добрых пять часов с тех пор, как обитатели подземного города отошли ко сну. Он шарил рукой по стене, пока не нашел масляный факел, прикрепленный там так же, как и во всех комнатах, коридорах и залах, и, повозившись с кремнем, умудрился наконец его зажечь.

– Мадж! – позвал он, повернувшись к ложу своего попутчика. – Вставай, пора двигаться. Отсюда надо выбираться. Мы поможем нашим хозяевам, хотят они этого или нет. Эй, Мадж!

Джон-Том протянул руку, пытаясь нащупать плечо друга, потому что в неверном свете факела видел он довольно плохо. Но рука наткнулась на матрас. Одеяло упало на пол.

– А, черт! – пробормотал Джон-Том, хватая факел и оглядывая все углы. Он ожидал увидеть выдра валяющимся без сознания на полу. Но того просто не было ни в комнате, ни в ванной, ни в коридоре.

Джон-Том стоял один в каком-то тоннеле, лихорадочно обдумывая ситуацию. Вокруг – ни души. Неужели чертова водяная крыса бросила его в самом начале путешествия? Зная характер Маджа, такой вариант исключить было нельзя. А может, он болтается где-нибудь в подземном городе и пьет с новоприобретенными друзьями или проигрывает в карты последние штаны? Настоящий бандит! Как он мог бросить товарища! Ладно, в конце концов, Мадж превосходно читает следы. Можно поклясться, что он без труда найдет своего исчезнувшего попутчика, если только захочет. Пусть остается, раз ему нравится. У Джон-Тома есть цель поважнее. В этом уголке земли надо многое изменить, и давно!

Счастливый случай дал ему возможность исправить чудовищное зло, которое здесь творится.

В темноте он с трудом пробрался через зал. Налево показалась тускло освещенная и совершенно пустая офицерская столовая. Всю посуду уже убрали, в трех каминах, иногда вспыхивая, слабо тлели угли. Вокруг не было ни души. Джон-Том на цыпочках прошел между столами и оказался перед центральным камином. Местным обитателям ни за что не дотянуться до каминной полки, а для него это не составило труда. Однако знаменитый Малмун оказался тяжелее, чем можно было предположить.

Он с трудом удержал его и кинулся обратно через зал, потом – бегом вверх по тоннелю, ведущему к поверхности. Малмун, надежно привязанный к поясу, был скрыт широкими складками зеленого плаща. Вскоре Джон-Том увидел стражу: двух сусликов, бдительно несущих ночное дежурство. Те тоже узнали гостя.

– Добрый вечер, сэр, – вежливо поприветствовал чужестранца один из стражников. – Поздновато гуляете для дневного жителя.

Джон-Том старался укрыть от любопытных глаз выпуклость на правом боку.

– Не спится что-то.

– Что ж, дело хорошее, – одобрил другой сторож.

– Думал, не пойти ли пройтись, – продолжил Джон-Том и тут же сообразил, что, к счастью, широкий плащ прикрывает его рюкзак. А иначе он выглядел бы странно и неуместно для короткой вечерней прогулки.

Но стража ничего не заметила и не заподозрила. Джон-Том бочком обошел их, продолжая радостно улыбаться.

– Хочу быстренько прогуляться по окрестностям, а потом вернусь, чтобы пораньше поднять своего друга.

Тут стражи посмотрели друг на друга.

– Чудно говорите, сэр. Ваш компаньон отправился к источникам еще час назад.

– Не может быть! Вы в этом уверены? Это был мой друг?

– В Поулте, кроме него, нет выдр. Значит, это должен быть он, больше некому. Правильно?

– Наверное. Конечно, это он. Интересно! А мне ничего не сказал, хитрая бестия! Придется его отругать. А, догадался, в чем дело! Он, видимо, отправился поплавать при луне.

– И ничего вам не сказал? – Второй стражник вдруг напрягся, что-то заподозрив. – Это странно.

– Нет-нет, ничего странного, – заверил его Джон-Том, неуклонно продвигаясь к заманчиво близкому выходу на поверхность. – Он поступает так сплошь и рядом.

– Странное для дневного жителя времечко он выбрал, чтобы искупаться, – продолжал стражник.

– Ну, вы не знаете водяных крыс, – не переставая улыбаться, тараторил Джон-Том. – Никогда не знаешь, чего от них ждать.

Тут он развернулся и припустил к выходу, оставив за спиной взволнованно переговаривающихся стражей.

Отойдя подальше, Джон-Том бросился бежать. Стражники могут стать опасными, если заинтересуются им по-настоящему и начнут проявлять любопытство.

Интересно, что этот поганый выдр делает на источниках поздней ночью? И отчего он не сказал ни слова своему другу о предстоящей экскурсии? Бессмыслица какая-то, однако весьма похоже на Маджа!

Джон-Том на секунду остановился перевести дух и пристроить поудобнее груз на поясе.

Ночь действительно была создана для купаний при луне. Месяц уже поднялся высоко в небо, и его бледный свет серебрил валуны и клубящийся туман. Маджа нигде не было видно, тишину нарушало только бульканье и журчание воды в источниках да шипение пара.

Но тут Джон-Тому показалось, что он слышит еще какие-то звуки. Они то появлялись, то пропадали, но это была не вода и не пар. Источник находился где-то за небольшой группой скал.

Джон-Том подобрался туда с большой осторожностью. Звуки казались ему одновременно знакомыми и пугающими. Возможно, это виттены-шпионы явились сюда чтобы разведать местность, прежде чем начать очередную резню. Но, забравшись на скалы и заглянув вниз, он увидел Маджа. Тот был не один. Джон-Тому показалось, что он узнает прелестную луговую собачку, которая прислуживала им за торжественным обедом. Эдакая кокетливая шалунья! Но в эту минуту она совсем не казалась кокетливой.

Мадж тихо постанывал, а она издавала быстрые и очень высокие вскрики и повизгивания. Настолько высокие, что не все они воспринимались человеческим ухом. Но Джон-Том все равно сообразил, что происходит.

Тут разговор шел не о погоде, и вообще они были заняты не разговорами.

– Мадж! – прошептал Джон-Том.

– Что за черт!

Выдр отпрянул от партнерши, оступился, поскользнувшись на круглом камне, и полетел через голову. Его подруга кинулась за сброшенной одеждой. Острый глаз выдра быстро нашел Джон-Тома, примостившегося среди камней. Заметив друга, он облегченно вздохнул.

– Это ты, прах тебя подери? Ты что, решил довести меня до инфаркта?

– Нет, – ответил Джон-Том, сам не понимая почему, шепотом. Подружка Маджа притаилась в углу. – Лучше одевайся. Пора отсюда выметаться.

Облегчение в глазах выдра сменилось изумлением.

– Как, прямо сейчас? – Он сердито начал собирать одежду и отброшенное в сторону оружие. – Неужели у тебя нет ни на грош совести?

А еще друг называется…

– Ну, ты меня извини. Я же не знал. Если бы ты хоть словом обмолвился, куда собираешься вечером…

– Ты бы тут же принялся меня отговаривать. Что я, тебя не знаю, что ли? Какого черта ты заторопился? Почему вдруг засобирался?

– Знаешь, Мадж, я видел сегодня, как они дрались. Брат на брата, как говорится. Послушал их разговоры, узнал их мрачную историю…

Вижу, что перед нами народ, настолько одурманенный жестокими обычаями, что он уже перестал понимать необходимость избавления от них.

– Извини, приятель, – перебил его выдр, натягивая штаны. – Перед нами народ, вполне довольный своими обычаями и тем, как он живет.

– Вот поэтому они и не могут выбраться из порочного круга, в который попали. Оглянись, Мадж! В этих источниках достаточно горячей воды, чтобы обеспечить оба народа с избытком. Ведь они сражаются не потому, что им ее не хватает.

– Джон-Том, иногда мне начинает казаться, что не хватает мозгов у тебя, а не горячей воды у них! Они воюют между собой уже не одну сотню лет, так почему ты думаешь, что сможешь разом их помирить?

Джон-Том усмехнулся и пошарил под плащом.

– Потому что я здесь лицо постороннее, и никакие предрассудки не помешали мне взять вот эту штуку.

При виде священного Малмуна у подруги Маджа перехватило дыхание.

– Этот предмет – не символ горячих источников и дружеского примирения, а олицетворение упрямства и косности политиков. Теперь, когда он здесь, у них не осталось никакого фетиша, никакого объекта поклонения, за который нужно сражаться, им придется помириться.

Выдр молча смотрел вытаращенными от изумления глазками на своего друга, очевидно, пораженного тяжким безумием. Потом он сказал:

– Ты украл Малмуна, или как там называется этот чертов урод! Ты его просто спер!

– Именно, – очень довольный собой, подтвердил Джон-Том.

– Как хорошо было бы, ежели прежде, чем воплощать свои самые заветные идеи, ты бы посоветовался с бедным старым Маджем.

В это время где-то неподалеку послышалось:

– Они пошли в этом направлении, сэр.

Это был голос одного из стражников. Голос, который отвечал ему, был тоже хорошо знаком. Он принадлежал генералу Покнету. К тому же тот был не один.

– Вперед! – воскликнул Джон-Том и бросился к гряде, пересекавшей долину источников.

– До встречи, любовь моя, – торопливо попрощался Мадж с подругой, потершись на прощание носом о ее черненький носик. Потом выдр бросился через камни и скалы вслед за своим приятелем.

Вскоре появились преследователи – наспех одетые и кое-как вооруженные луговые собачки. Они издавали воинственные крики и писки, размахивая над головами копьями и саблями.

– Погоди, послушай! – Джон-Том поднял Малмуна высоко над головой. – Дай мне объяснить им, в чем дело.

– Да заткнись ты! – отрывисто бросил Мадж, стараясь на бегу привести в порядок свой костюм. Он молился в душе, чтобы не споткнуться, потому что не успел толком обуться. – Разве с ними можно разговаривать?

– Но я должен! Стоит им только услышать меня, они сразу поймут, что я все делал для их же блага, для того, чтобы они жили в мире и согласии со своими соседями.

– Дерьмо змеиное! Да они слушать тебя не захотят!

– Им придется. Ведь Малмун у меня.

– То-то и оно! Вряд ли это заставит их быть благоразумнее, приятель. – Тут Мадж вспомнил кое-что еще и совсем затосковал. – Видишь, какое дело – эта лапочка, с которой я тут валандался в тумане, оказалась дочкой самого генерала.

– Мадж! Как ты мог! После того, как они оказали нам такое гостеприимство, накормили, дали кров…

– Скажите, какой добродетельный! Тоже мне, обезьяна безволосая! – огрызнулся выдр. – А кто спер их поганого божка, спрашивается? Ежели б ты хоть словом обмолвился, какую задумал реформацию, может, нам не пришлось бы сейчас делать ноги.

– А если бы ты рассказал мне…

– То что бы ты сделал? Присоединился бы и благословил наше любовное свидание? Что-то непохоже… Смотри! – Выдр указал вперед. – Они нас обошли. Теперь конец. Вот так дела! Ох, чувствую, отварят они мне одно место в кипятке, и никакие мои прошлые заслуги не помогут.

– Да погоди ты! Слушайте меня! – Джон-Том замахал в воздухе Малмуном.

В ответ со стороны преследователей раздался дружный рев.

– Во-во! – саркастически хмыкнул Мадж. – Ты их раздразни как следует. Чтобы они, не приведи бог, не помиловали нас от доброты сердечной или еще что-нибудь в этом духе.

– Нет, это еще не конец. Гляди! – Джон-Том указал подбородком в другую сторону. – Появилось войско виттенов. Наверно, их дозорные услыхали шум и послали за подкреплением.

– Чтобы вырвать нас из когтей смерти, – облегченно сострил Мадж. – Однако ты очень рисковал, знаешь ли. Конечно, у нас теперь их чертов божок, и виттены сделают нас национальными героями, это уж точно. Эй, друг… ты куда?

Джон-Том вместо того, чтобы кинуться в сторону виттенов, спасителей от верной гибели, быстро приближавшихся к ним по каменной гряде, свернул направо. Он бежал по боковой тропинке, ведущей на самую высокую в округе гору. Теперь они карабкались вверх, перепрыгивая через водопады и лужи горячей грязи. Виттены и поулты обменивались в темноте яростными взглядами, но от драки воздерживались, потому что были заняты другим. К тому же до первого дня месяца было еще далеко.

– Приятель, ты что делаешь, куда тебя несет?

Мадж никак не мог сообразить, что происходит. Он одновременно пытался понять цель их сумасшедшего бессмысленного бегства и следить за преследователями.

– Убежать от всех нам так и так не удастся. Заворачивай к виттенам – они встретят нас как героев. Или отдай этого керамического урода поултам. Только пристрой куда-нибудь эту мразь!

– Так я и сделаю, – мрачно пообещал Джон-Том. – Для того я ее и украл. Хочу показать обеим сторонам всю ошибочность их поведения.

– Чувствую, скоро мы на своей шкуре почувствуем всю безошибочность их стрельбы из лука. Я еще удивляюсь, почему мы до сих пор живы.

– Они боятся, что я уроню Малмуна, – объяснил молодой человек.

– Точно, – Мадж немного успокоился. – Значит, эта гнусная штуковина вроде как гарантирует нам жизнь.

Склон круто пошел вверх. Джон-Том начал карабкаться на невысокую скалу, из которой бил источник. Мадж следовал за ним по пятам.

Когда беглецы достигли вершины, у подножия уже сошлись виттены и поулты. Враждующие стороны разглядывали друг друга при свете факелов, не зная, что предпринять в такой ситуации. Конечно, можно было начать сражение, но непонятно, ради чего. Впервые в истории Малмун, драгоценный и почитаемый божок, оказался в руках постороннего.

– А теперь слушайте меня! – Джон-Том поднял статуэтку над головой.

Преследователи тотчас оценили всю серьезность минуты и замерли. Стало совсем тихо, слышалось только шипение пара, плеск воды и треск горящих факелов.

– Я знаю, что за вещь держу в руках и что она для вас значит. И вы знаете, вернее, думаете, что знаете. Вам кажется, что этот божок олицетворяет честь, достоинство и победу в сражении. Но вы ошибаетесь.

Ничего этого нет. В тех краях, откуда я родом, давно, очень давно знают, что такое междоусобные войны, и поняли всю ценность мира и бессмысленность бойни.

– Отдай его нам! – послышался голос из толпы поултов. Это был генерал Покнет. – Верни его нам, и мы отпустим тебя с целыми гениталиями. Только вон того типа, – он указал на Маджа, – ты уж оставь нам.

Выдр, спрятавшись за широкую спину Джон-Тома, ответил генералу неприличным жестом.

– Нет, отдай его нам! – закричал предводитель виттенов. – Отдай его нам и назови ту награду, которую сочтешь достойной. Ты поможешь стереть из нашей памяти шесть месяцев невыносимого позора.

– Я никому его не отдам. – Джон-Том, крепко держа в одной руке Малмуна, другой широким жестом обвел всю долину источников. – Здесь хватит воды и тепла на всех. Никакой нужды каждый месяц устраивать кровопускание. Я уверен, что вы все хорошие и добрые в глубине души.

Однако вы страдаете одной общей страшной болезнью, причем так давно, что не знаете, как ее лечить. А вот я знаю и собираюсь вылечить вас прямо сейчас.

Снизу, от подножия скалы, где собралась воинственная толпа, раздался дружный вздох, а кое-кто даже вскрикнул, потому что Джон-Том отвел назад правую руку и швырнул Малмуна так далеко, как только мог.

Мадж был среди тех, кто кричал громче всех.

Все лица были повернуты туда, куда отправился божок. Казалось, он летел очень медленно, кувыркаясь в лунном свете. Потом ударился об острую крутую скалу, торчащую посреди горячего озера и со звоном разлетелся на куски. Осколки тотчас исчезли в кипящей воде.

– Вот так! – Джон-Том упер руки в бока и торжествующе посмотрел вниз. – Видите, как все просто? А теперь, впервые за многие годы, пожмите руки вашим соседям. Вы понимаете, что сейчас произошло? А произошло то, что вчерашний день стал последним, когда вам пришлось убивать друг друга из-за источников. Теперь вы сможете пользоваться ими все вместе, как и следовало бы с самого начала. Тепла и воды здесь хватит на всех. – Юноша радостно улыбнулся своей аудитории. – Благословенны будут миротворцы!

Он закончил свою горячую речь, но слушатели продолжали молчать.

Солдаты-виттены неуверенно поглядывали на своих заклятых врагов-поултов. Потом, поколебавшись немного, они начали переговариваться между собой, сначала слегка неловко, потом все живее, и в конце концов дискуссия стала всеобщей. Генерал Покнет, расталкивая толпу, направился к командиру виттенов. Они тут же быстро и горячо заговорили, а потом энергично пожали друг другу лапы.

Затем генерал Покнет повернулся к скале, посмотрел на вершину и, при полной поддержке вожака виттенов, громко скомандовал:

– Схватить и вырвать им глаза!

Этот приказ был с большим энтузиазмом поддержан солдатами обеих сторон. Они кинулись на штурм отвесной, но не очень высокой скалы.

Джон-Тому пришлось увертываться от свистящих над головой стрел. Копья падали все ближе и ближе.

Мадж бросился вниз по противоположному от атакующих склону.

– Ничего не понимаю, – растерянно лепетал Джон-Том, следуя за выдром.

– Зато я понимаю, – Мадж быстро оглянулся. – Я понимаю, что нам надо по-быстрому чесать отсюда, а то они такое с нами сделают, что и понимать будет некому.

Крики разъяренных преследователей становились все громче.

– Эй, шеф, веселее! – Мадж бежал во всю прыть, придерживая на голове шляпу. – Тебе удалось-таки уговорить их прийти к согласию кое в чем.

– Все равно не понимаю, – бормотал Джон-Том, оглядываясь, дабы убедиться, что они смогли немного оторваться от тех, кому он так здорово помог избавиться от вековых предрассудков. – Я же сделал то, что было нужно и тем и другим.

– Ты сделал то, что сам считал нужным и для тех, и для других. Вот в этом и заключается маленькая разница. Надо отдать тебе должное – благодаря твоим усилиям они объединились. А теперь заткнись – и ходу!

– Совершенно убитый, Джон-Том припустил так, как только могли бежать его длинные ноги.

Ночь и туман помогли беглецам уйти от погони, хотя временами казалось, что луговые собачки будут гнаться за ними до края земли, пока не поймают. Но скалы Дуггакурры сменились болотистой низменностью, густо поросшей мшистыми деревьями и цветами с длинными лепестками, которые издавали стонущие звуки, когда их шевелил ветерок.

Цивилизованным существам местность совершенно не подходила, особенно для ночной охоты, поэтому виттены и поулты неохотно прекратили преследование.

Насекомые и крошечные амфибии наполняли воздух непрерывным жужжанием и писком. Когда Мадж наконец нашел относительно сухой холмик, Джон-Том уже промок до костей и был весь облеплен грязью. Он сидел и уныло наблюдал, как выдр разжигает костер.

– Слушай, а не опасно здесь останавливаться? – спросил Джон-Том, настороженно оглядываясь в темноту.

Он не боялся простуды – ночь была влажной и теплой. Но болота вокруг могли кишеть разными насекомыми – разносчиками болезней. Он живо представил себе водяных жуков и гигантских пиявок, один укус которых мог заразить человека чумой.

– Спокойно, здесь мы в безопасности, приятель.

Мадж добавил в костер пару веток. Влажное дерево горело неохотно и протестующе шипело. Выдр оглядел ландшафт и продолжил:

– Что, не похоже на душистый тропический рай твоего наставника Клотагорба? Довольно гнусная местность. Причем, заметь, против воды я совсем не возражаю. Мне и в воде хорошо, и на суше, сам знаешь. – Тут он брезгливо оглядел себя, особенно грязный жилет. – Но во что здесь превращается одежда приличного джентльмена – просто уму непостижимо!

Джон-Том сидел около костра, обхватив колени руками, и пристально смотрел на огонь. Он так устал, что даже не мог есть.

– Все-таки я не понимаю, что произошло. Я же хотел только мира и гармонии. – Тут он зло посмотрел на своего приятеля. – А ты тем временем искал, с кем развлечься.

Мадж задумчиво жевал рыбью спинку.

– Знаешь, кореш, ты должен наконец усвоить одну вещь: хватит вмешиваться в чужие дела. Нет ничего противнее приставаний с добрыми намерениями. Может, после прошедшей ночи все эти поулты-виттены будут жить лучше, но вряд ли они станут счастливее. Кажется, их отношения были хорошо отлажены. Ты представь: уж ежели воевать с соседями, то лучше делать это на регулярной основе. Все готовы и вооружены, и никаких тебе неприятных сюрпризов и неожиданных нападений среди ночи.

Что до меня, то я ничего не имею против такой регулярности, потому как наслышан о куда менее цивилизованных способах решения разногласий.

– А это что – цивилизованный способ? – проворчал Джон-Том. – Да чего я удивляюсь? Для вашего вонючего мира все очень характерно.

Некоторое время у костра царило молчание. Мадж догрыз рыбу, потом порылся в рюкзаке и достал еще одну. Как всякий опытный бродяга, прежде чем отправиться в путь, он готовил свой рюкзак так, чтобы в любую минуту можно было сняться с места. Выдр помахал перед своим попутчиком рыбой, как учитель линейкой.

– Ну что ж, приятель, мне на это возразить нечего – не доводилось твой мир навещать. Однако, чтоб зря не спорить, давай допустим такое сомнительное предположение, что ты прав: в сравнении с твоим мой мир выглядит и вонючим, и нецивилизованным. Но что поделаешь, это – мой дом. Мне здесь приходится жить и, как это ни грустно, тебе тоже.

Поэтому не пора ли спуститься с облаков и кончить проповедовать?

Хватит судить здешний народ по нездешним стандартам. Тебе легче будет с ними поладить, да и неприятностей поубавится.

– Ничего я не могу с собой поделать, Мадж, – тихо ответил Джон-Том, глядя на свои руки. – То ли тут виновато мое юридическое образование, то ли сам я так устроен, но если встречаются мне на пути несчастье, несправедливость, страдание, то я должен что-то предпринять для изменения такого порядка вещей.

Мадж кивнул в ту сторону, где остались виттены и поулты.

– Конечно, в их отношениях много и несправедливости, и страданий, но ведь в любой жизни есть доля и того, и другого. Разве не так обстоят дела и в твоем мире? Что же до несчастий, то, думается, они были вполне довольны и счастливы, пока на них не свалился ты.

– Но так не должно быть, Мадж!

– По твоим понятиям. Обрати внимание, я не говорю, что твои понятия нехороши, но они твои и больше ничьи. И хватит навязывать их всякому, кого тебе случится пожалеть.

Джон-Том вздохнул и перекинул дуару со спины на колени. Когда он тронул струны, над водой полились унылые звуки.

– Ты что, хочешь переубедить меня своими дурацкими заклинаниями?

Джон-Том покачал головой.

– Не собираюсь я никого заклинать. Если не возражаешь, хочу немного попеть – на душе грустно.

Он принялся играть просто так, чтобы отвлечься от печальных мыслей и воспоминаний о пережитых неприятностях. Интересно, где эта земля, о которой толковал Клотагорб? Земля, где живут дружелюбные народы, с низких ветвей свисают удивительные плоды, которые только и ждут, чтобы их сорвали, где цветут роскошные тропические растения? Нигде в пределах досягаемости земли не видно. Нужна лодка.

А почему бы не наколдовать ее? Неожиданно настроение у юноши поднялось. Ведь прежде ему уже доводилось проделывать такой фокус. На этот раз он не будет повторять ошибки, которые так дорого обошлись в предыдущих путешествиях.

Джон-Том начал вспоминать подходящую песню – хорошую, надежную, лодочную песню. Мадж спокойно лежал на спине, закинув лапы за голову.

Но тут он быстро сел и задергал носом.

– Слушай, ты же не собирался заниматься чаропением!

– Нам нужна лодка или нет? Помнишь, однажды я уже делал нечто подобное?

– Ой-ой-ой, как же не помнить! Ты неделю после этого в себя прийти не мог.

– Ну, больше так не будет, – разуверил его Джон-Том. – На этот раз я постараюсь. Вспомнил все подходящие песенки и отобрал самые безобидные.

– Ты вечно так говоришь!

Мадж предусмотрительно спрятался за дерево, чтобы наблюдать за результатами чаропения оттуда.

Первое, что пришло Джон-Тому в голову, – «Амос Мозес» Джерри Рида, но там ничего не говорилось про лодки, да и некоторые созвучия были резковаты. Зато другая вещица того же Джерри Рида годилась как нельзя лучше. Джон-Том слегка изменил слова, чтобы наверняка вышло судно на воздушной подушке для плавания по мелководью, на котором можно было поскорее добраться До далекой Квасеквы.

В воздухе вокруг него появились первые сверкающие гничии. Это был признак того, что магические заклинания начали действовать. Над самой поверхностью воды затеплилось желто-коричневое свечение.

– Видишь, никаких неприятностей, – заметил довольный певец.

Он закончил песню пассажем в духе Ван Халена, что не совсем соответствовало стилю Джерри Рида, и стал ждать, когда наколдованный объект материализуется над поверхностью воды.

…То, что у него получилось, имело плоскую низкую палубу и плоское днище, очень напоминая судно на воздушной подушке, которое надеялся создать Джон-Том. Однако чем внимательнее вглядывался он во тьму, тем мрачнее становилось выражение его лица. На корме не было видно никаких признаков воздушного винта. Джон-Том пожал плечами. Что-то в его магии не сработало. Может, он спутал слова? Ну и ладно, хватит и несущего компрессора. Плот мягко стукался о берег. Мадж подошел к нему и потянул за конец. Оказалось, что на нем не было не только воздушного винта, но и несущего компрессора, и даже руля. Одни голые доски.

Плот был сколочен из горбыля и имел в ширину восемь, а в длину десять футов. По бокам торчали два больших неуклюжих весла, при помощи которых его с трудом можно было заставить двигаться в нужном направлении.

– Какой блестящий образец достижений неземной цивилизации, – саркастически заметил Мадж.

– Ничего не понимаю! Я так старался, хотел избежать малейшей ошибки… – Джон-Том подергал струны дуары. – Может, попробовать еще раз?

– Нет, не надо! – Мадж торопливо положил лапу на его пальцы. – Давай не будем испытывать судьбу. Это, конечно, не верх технического совершенства. Судно не слишком быстрое, и мы с ним наверняка напыхтимся. Но оно же плавает! К тому же нам не придется самим рубить сырые бревна, чтоб сколотить что-нибудь в том же роде.

– Но я могу наколдовать корабль получше! Я уверен в этом.

– Не надо привередничать, когда дело касается магии. Конечно, ты смог бы соорудить хреновину пошустрее. А вдруг утопишь ту, что уже сделал? И придется нам топать, как раньше, пешком. Как там у вас говорится – рука в синицах лучше неба в журавлях? Кто знает, чего ты еще наколдуешь?

И тут, словно в ответ, вода вокруг плота закипела, забулькала. Мадж со всех ног кинулся по песку к луку и стрелам, а Джон-Том медленно, не отрывая глаз от воды, отступал от берега. Позади плота поднималось нечто, не имеющее ничего общего ни с воздушным винтом, ни с несущим компрессором.

Это были огромные глаза, каждый – величиной с большую тарелку.