Мои уродства меня украшают

Часть 45. Бал

Клара.

Утро начало у меня картинно — меня стошнило в большой казан с зельем, над которым я работала несколько часов. Тошнило меня первые раз в жизни, так что отойти долго не могла, таким сильным было ощущение, что меня сейчас наизнанку вывернет. А все что, моё нежелание учить это чертово зельеварение. Я легко могу назвать любой ингредиент, который находила. Даже рассказать, как его добыть, но без понятия, что из него можно приготовить и как это сделать. Так что в нашей с Пепой лаборатории я долго разбиралась в учебниках и записях полоумной этой. Подруги мне не хватало, похоже, ее муженёк совсем распоясался, закрыв у себя дома. Можно конечно было устроить рейд по освобождению подруги, но все же, это ее муж, пусть сама с привалившим счастьем разбирается. Мне бы со своим счастьем в виде длинноухого эльфа разобраться. Заявился ко мне с утра пораньше, когда еще зеленый цвет лица не прошел.

— Ты чего здесь забыла? — выдало это чудо в сером костюме, весь официальный такой.

Открыла рот, что бы ответить на его вопрос, но меня чуть снова не вырвало, хотя уже не было чем. Закрыла рот, спрятав лицо за спутанными волосами, вылила испорченное зелье в раковину.

— Клара, — позвал этот ушастый, подходя со спины.

Проигнорировала его снова, вытерла рот рукой, чувствуя ужасный привкус. Мне бы знать, что со мной творится? Не спала всего лишь одну ночь, но глаза уже сами слипаются, да и здоровье впервые подводит. Но самое страшное, моя сила, она как будто пропала. Сжимаю край стола со всей силы, но он не разламывается, даже не трескается. Я стала бессильной, чувствую себя снова тем ребенком из детдома. На глазах выступает какая-то жидкость, понимаю, что это слезы, гоню их, стирая рукой.

— Клара? — слышу обеспокоенный голос длинноухого, его конечность ложится мне на спину.

Понимаю, что мне это неприятно, только после того, как его прохладная рука касается плеча. Поворачиваюсь к нему лицом, вытирая руки о собственную рубашку. На мне брюки, грязные, домашние и рубашка без рукавов. Кажется, я снова набрала в весе, а то ни одни другие штаны на мне не сошлись. Наверное, так сильно наелась в том ресторане, что пузо себе отъела. Ну, это так, мелочи, на которые не стоит обращать внимания.

— Ты чего так рано приперся? — начала с наезда, с улыбкой смотря на парня.

— С тобой все в порядке? Ты выглядишь странно, — он попытался коснуться моего лица, но я отбилась почти сразу.

— Нормально выгляжу, рогов нет, лишних конечностей не отрастила, — тараторю быстро, обходя эльфа, чтобы спрятать мои заготовки.

Получилось у меня немного, все-таки первая моя проба в настоящем зельеварении. Всего бутылочек десять и пара порошков. Порошки сложно делать, для этого нужно высушивать зелья в специальной колбе внутри другого зелья — одна морока.

— Ты выглядишь больной, — неуверенно произнес эльф, пока я ссовывала свое добро по карманам штанов.

— Ну что, мы пойдем за платьем? — игнорирую его замечание.

— Да, но может, ты переоденешься для начала? — с отвращением сказало это чудо.

— А что, тебе уже стыдно со мной такой идти? Может на бал мне тоже в этом наряде явится? — глумлюсь с серьёзного эльфа.

— Нет.

— Деньги принес? — спрашиваю у него, чтобы сменить тему.

Отдает мне мешочек, проверяю содержимое, золото на месте. Приходится подняться в общежитие, чтобы спрятать награду и надеть пальто. Улица встретила прохладой, уже не мороз и то хорошо. Эльф молчал, я так же не хотела разговаривать, все еще мутило. Мы поехали на такси в город, все так же молча, остановились на пешеходной улице с бутиками. Дальше было очень нудное блуждание по дорогим бутикам, и громкие споры касательно платьев. Все, что нравилось эльфу, не нравилось мне, сама же я как-то вообще ничего не хотела одевать. На нас уже все на улице смотрели с подозрением, когда я в очередной раз забраковала белый балахон, который он назвал платьем. В конце я все же выбрала платье сама, оно было таким же, как и моё настроение — черным.

— Мама меня прибьет, — выдал об этом платье эльф через минуту после того, как я в нем вышла.

Целую минуту от просто смотрел, пока я крутилась перед зеркалом, подбирая подходящие туфли и сумочку, в которую бы влезли все боеприпасы. До приема оставалось еще много времени, так что мы поехали в общежитие. По дороге я отключилась, проснулась уже в своей комнате, когда уже стемнело. Жаль не видела, как кряхтит эльф, неся меня на руках до кровати. Проснулась и желания идти на этот бал вообще не нашла в себе. Только мысль что снова увижу моего некроманта, заставила стать с кровати и начать готовится. Где-то в этот момент ко мне прибежала Лили, с очередными вопросами.

— Какое платье! — завизжала она, рассматривая его на мне.

— Нальнарчик подарил, — с удовольствием подпортила жизнь длинноухому.

— Так вы, и правда, встречаетесь? А куда вы собираетесь? — сокурсницу просто распирало от радости, что она первая узнала такую сенсацию.

— С его родителями ведет знакомить, — давя ухмылку, отвечаю этой барышне.

— Серьёзно? В этом платье? — она выпучила глаза.

— А что не так с платьем?

— Эльфы же ценят скромность и всякое такое, — попыталась не разозлить меня ответом глупышка.

Похоже, с платьем я и правда угадала, кровожадно улыбнулась. Попыталась собрать волосы, но у меня толком не получилось, слишком устала. В итоге за меня взялась Лили, занявшись прической, ногтями, и всем остальным. Даже одолжила мне свою парадную чёрную шубку и чулки. Правда, плата за это была огромна — мне снова повторили процедуру снятия скальпа с ног. В такси, вместе с Нальнаром, нас уже отправляла не одна Лили, а вся группа. Они улюлюкали, кричали какой-то бред, а я только улыбалась с иронией. Если бы я все еще любила ушастого, то нервничала и делала бы все, чтобы понравится его родителям. Сейчас же мне было только слегка забавно смотреть, как красный от злости Нальнар пытался отбиться от вопросов парней.

Мы сели в такси, и всю дорогу до дворца эльф пялился на меня с укором. Так что, выйдя на улицу, решила его подразнить, поманила за собой пальчиком, делая целое представление для писак и зевак, собравшихся у входа во дворец. Была здесь только раз и столько блёсточек унесла, что просто руки затряслись при виде золотых пуговиц, на форме стражников. Схватила эльфа под руку и глумливо улыбнулась. Наша пара была самой заметной и странной из недавно прибывших. Я в черном платье в пол, полностью состоящем с дорогого кружева. На ногах оно прозрачное, спина открытая, почти до самой задницы. Скрывает грудь и живот складками, так что и не скажешь, что я снова потолстела. Лили подкрутила мне волосы, слегка собрала несколько прядей, чтобы в глаза не лезли, результат мне понравился, в отличие от всей той косметики, которой она вымазала моё лицо. Эльф в белом костюме с золотой вышивкой, в эльфийском стиле. Мы как добро и зло, честное слово. Он такой скромный и я такая развратная.

Мужчины поворачиваются мне в след, что мне приятно, и безразлично эльфу, идущему рядом. На входе нас остановил мужчина в серой форме обслуги, помнится, на моем маге при первой встрече была такая же. Эльф что-то прошептал ему, и мы остались ждать в коридоре, пока тот ушел.

— Нервничаешь?

— А должна?

— Действительно, тебе же всё побоку, — такие слова, как будто он обиделся.

— Сказал самый высокомерный эльф на свете, — не скрываю своей иронии.

— Смешно, — иронизирует он, без тени улыбки.

— Так смейся, — требую с холодной улыбкой.

— Не хочу.

— Почему?

— Не для тебя, уж точно, — он поворачивается ко мне, смотрит сверху вниз.

Хочет меня унизить так? Смеюсь, у него не получится.

— Я уже слышала эту фразу, только не вспомню, кто ее говорил: ты или он?

— Он? — переспрашивает эльф, но я не отвечаю.

— Принц Западного леса Нальнар Белая Росса, вместе со спутницей, — громко огласил мужчина в сером костюме.

Мы пошли вперед и на входе в большой зал, остановились. Народу было много, все одеты преимущественно в светлые одежды, расшитые золотом и серебром. Да я тут прямо как черное пятно, не удержалась и довольно хихикнула. Сам эльф смотрел в сторону пары эльфов в белых одеждах с тонкими тиарами на головах. Папаня и маманя, об этом говорили их полные возмущения лица. По меркам эльфом красивая пара с белоснежными волосами, голубыми глазами и утонченными чертами лиц, сразу понятно, откуда у длинноухого такая симпатичная мордашка.

— Кажется, они в восторге от твоей невесты, — прокомментировала его родителей с ухмылкой.

— Сначала к королю, — потянул за собой эльф, хотя я хотела сразу подкрепить первое впечатление его родителей обо мне.

Он потянул меня сквозь толпу, под скользкими взглядами мужиков, и полными зависти, взглядами женщин. Как же мне не хватает своей ауры, по привычке попыталась ее вызвать, но у меня ничего не получилось. А как было бы классно, если бы все эти богатые болваны тряслись от ужаса. Король сидел на троне в дальнем углу большого зала, на троне из чистого золота. Мои руки зачесались от желания стянуть этот стульчик. Но пришлось себя останавливать, силы у меня нет, а охраны у короля много: десяток одетых в синие одеяния комиссаров, и таких же элегантных, два десятка полицаев в белом. Возле короля, по разные стороны, стоят два мужчины и громко спорят друг с другом, под насмешливый взгляд седого короля.

Один из них в чёрной генеральской форме, такое же черное пятно на этом празднике жизни. Кажется, мы с некромантом мыслим одинаково. Какой же он сексуальный, чёрт его бы побрал! Прикусила губу, подавила желание обнять его. В сотый раз прокрутила у себя в голове наш последний разговор, даже специально сделала себе больно, пошевелив отрубленным пальцев в перчатке. Только после этого, наваждение прошло. Даже смогла сделать вид, что он для меня ничего не значит.

— Мне плевать, что он какой-то там король, это не дает ему права появляться здесь без приглашения, — рычит мой взбешенный некромант.

— Вот именно из-за этого отношения к политике, ты всего лишь военный министр, а я советник короля. Это же надо додуматься, поднять такой скандал, только из-за какой-то…

Договорить муж Пенелопы не успел, потому что король обратил внимание на нашу с эльфом пару. Точнее он обратил внимание на мои ноги, но на что еще смотреть седовласому дедку?

— Рад приветствовать Вас, король, от лица всего Западного леса, — Нальнар склонился в поклоне, даже попытался склонить меня, но у него не получилось.

Склонив голову слегка на бок, обменялась с королем изучающим взглядом, после чего улыбнулась.

— Нальнар, в этот раз ты пришел не один, — начал было говорить король, но перестал, когда я откинула волосы себе за плечо.

— Это Клара, она…

— Вы ничего так выглядите, для нашего старого короля, — улыбаюсь, игнорируя злое «Клара» в исполнении эльфа.

— То же самое могу сказать о Вас, как о спутнице эльфийского принца, — лукаво улыбнулся старый хитрец.

— К чему формальности, называйте меня просто Кларой, — подмигнула мужчине под очередное «Клара» в исполнении эльфа.

— Прелестное имя, для прелестной особы, — улыбнулся король и даже приподнялся со своего места, чтобы по этикету поцеловать даме руку.

Но была проблема, на этой руке у меня пальца нет, а целовать перчатку тоже как-то не то. Так что недолго думая, под всеобщий вздох, чмокнула короля в щеку, оставив там след, от красной помады.

— Надеюсь, первый танец с таким обаятельным старичком мой, — подмигнула мужчине, возвращаясь к злому эльфу и беря его за руку.

— Как я могу отказать такой прелестной девушке. Кларочка, вы необыкновенная чёрная орхидея в этом саду тусклых сорняков, — разошёлся в комплиментах, этот старый хитрец.

— Вы громче скажите, не все ослики уловили этот комплимент своими локаторами, — подмигнула королю, улыбаясь, и в этот раз услышала тройное «Клара» от советника, некроманта и эльфа.

Захихикала, смотря, как король тоже пытается сдержать улыбку. Остальные эльфы уже смотрели на меня с ненавистью. Вечер удался, теперь у меня во врагах еще одна раса. Вот только мне этого недостаточно, Нальнар дергает меня за руку, нам пора бы удалиться, но я не хочу.

— Король, а скажите, Вам обаятельная жена не нужна? Боюсь, Ваш трон вскружил мне голову намного больше симпатичной мордашки моего эльфа, — шучу, от чего владыка этой страны не удерживается и смеется.

— Я подумаю над вашим предложением, моя дорогая, — почти серьёзно отвечает мужчина.

— Клара, — хоровая фраза от троих мужчин, и мы с королем заливаемся смехом.

— Советник, а как там ваша нога? Я, как вижу, все еще не зажила? — нагло издеваюсь над злым мужчиной.

— Боюсь, советник не так быстро восстанавливается от травм, как вы, Кларочка, — издевательски перекривил короля мой некромант.

Его ревность, такая откровенная, просто бальзам на женскую душу. Почти верю в нее, но эльф как говорится, настороже. Его рука сжимает мои пальцы в перчатке, он наклоняется к моему уху и шепчет:

— Это он?

Его взгляд указывает на военного министра, я улыбаюсь, вот чья ревность настоящая. Жалко только то, что она мне равнодушна. Некромант не сводит с меня взгляда, не отвечаю на его колкость, игнорирую, зная, как его это бесит.

— Его величество король василисков, Сигар Золотой, — объявил слуга, и я вздрогнула телом.

Да не может этого быть! Метнулась взглядом к входу и чуть не потеряла равновесие. А этому что здесь надо? Год не видела этого змееныша, после нашей первой встречи и столько бы еще не видела. Руки зачесались от одного взгляда на его блестящие чешуйки, захотелось содрать и эти маленькие, над бровями и на скулах. Помнится, он отлично целуется, может даже лучше некроманта? Вздохнула и облизала губы, повернулась к королю, чтобы заметить, как горят зеленым глазки некроманта. Чуть не застонала от удовольствия, вот это точно ревность.

— Король, не забудьте о танце, — подмигнула старику снова, и, наплевав на все условности, потянула за собой Нальнара, обходя делегацию василисков стороной.

Направилась прямиком к его родителям о чём-то бурно спорящим. С разбега набежала на его мать с криком «матушка, как же я рада с вами познакомится» обняла, так что кости эльфийки захрустели. Сами эльфы гордые, не терпят, когда их трогают. Обняться с кем-то на людях? Да ни за что! Матушка даже завизжала от ужаса, когда после нее я полезла к ее отмершему мужу с криками «папочка», только уже целоваться в щёку. От родителя Нальнар меня уже вместе с мамой оттаскивал. А папочке, кстати, понравилось, вон как раскраснелся, за щёки держится. Не такой ледышка как остальные эльфы, пригляделась к нему и поняла в чем дело — он полукровка. Наверное, поэтому его сыночек не совсем похож на традиционного эльфа.

— Нальнар, потрудись объяснить, что здесь происходит, и кто эта хамская девица? — слегка противным голосом потребовала эта белая тётенька.

— Мама, папа, познакомитесь — это Клара, моя девушка. — И главное, как это Нальнар сказал, как отыграл.

Как мученик уже смирившийся со своим позором, как будто со мной встречается и ему за свой выбор стыдно. Можно было даже похлопать ему за актерское мастерство, его матушка после этого схватилась за сердце, или что там у нее под белым балахоном.

— Интересный выбор, — выговорил его отец и по традиции эльфов склонил передо мной голову, положив руку на грудь.

Подождите, это что его отец только что принял меня в семью? Так легко? Что происходит?

— Артур, ты что творишь? — схватила за руку мужа женщина и заслонила себе за спину.

— Мама, — попытался образумить женщину Нальнар, но та его не слушала.

— Такое, как вот ЭТО никогда не будет частью королевской семьи Западного леса! — зло прошипела она, с красными торчащими в разные стороны локаторами.

Так вот как выглядит разозлённый эльф, смешное зрелище. Нальнар стоит слегка впереди меня, как будто защищает свою матушку от меня. Если бы у меня осталась моя сила, я бы уже утихомирила эту тётку, а так приходится безразлично разглядывать толпу, собравшуюся посмотреть на этот скандал. Сколько послов, даже гномы есть. Вон как, рыжий бородач с полтора метра ростом на меня смотрит, не отрываясь. Понравилась что ли? Эх, если бы знала раньше, насколько мне легко найти мужика на самом деле, не трудилась бы так с некромантом.

— Кто ее родители? Какие-то захудалые люди?! Тебе деда человека в роду было мало?! Это же такой позор, Нальнар! — запричитала блондинка, краснея от злости.

— У меня нет родителей, я детдомовская, — спокойно подливаю масла в огонь с улыбкой.

Нальнар резко поворачивается ко мне, смотрит мне в глаза удивленно. Игнорирую его немой вопрос, только улыбаюсь.

— У нее даже фамилии рода нет! И ты думаешь, я позволю взять тебе в жёны вот ЭТО?!

— Мама! — орут они друг на друга.

— Только через мой труп! — кричит эта склочная женщина, выставив руки в бока.

Такая темпераментная, даже не скажешь, что эльфийка.

— Мама! Ты мне уже надоела со своими невестами. Я сам выберу себе пару, и твоё желание при этом учитывать не буду! — распетушился мой так называемый «парень».

Потом резко повернулся, и опустился передо мной на одно колено, под общий вздох. Невольно даже закашлялась, я же команды ему не дала.

— Ты что делаешь? Встань! — завизжала его матушка.

— Клара, между нами было много разногласий. Прости за те слова, что так необдуманно сказал на нашем выпускном вечере. Я должен был понять твои чувства раньше, принять их, вместо того, чтобы делать тебе больно.

У меня просто слов нет, мне даже показалось, что он это искренне говорит, в мальчишке явно умер великий актер. Ему нужно было идти в театр, а не в зельевары. Он берет мою руку в свою, с нежной улыбкой, от которой мурашки пошли по всему телу. Вот же эльфийский ловелас!

— Только сблизившись с тобой, после случившегося, я смог разглядеть то, что было спрятано от окружающих. Твою настоящую красоту, настоящую тебя.

Бог ты мой, как заливает, спасите меня, сейчас же поведусь на весь этот бред! Нервно хихикаю, когда он достает из кармана брюк, белую бархатную коробочку и открывает ее. На ней красуется тонкий эльфийский брачный браслет, похоже он решил довести свою матушку до инфаркта.

— НАЛЬНАР!!! — орет она так громко, что делегация василисков отвлекается от церемонии обмена любезностями с королем.

— Ты выйдешь за меня замуж, Клара? — смотря только на меня, спрашивает это чудо.

Вот как бы знаю, что это всего лишь спектакль, но что-то тут не так. Либо игра Нальнара просто божественна, либо это настоящее предложение выйти замуж за него. Это он, так что ли с горя от невест эльфийских отмазывается? Нет, сто пятьдесят золотых этого явно не стоят. На браслете же магия, а я тут силу недавно потеряла. Вдруг и магия на меня тоже стала действовать? Оно мне надо? Да еще тут один злой некромант толпу распихивает с громкими криками.

— Нальнар, за что ты так с матерью? Я мало тебе заботы уделяла? Мало говорила о прекрасном, раз ты влюбился в Это?!

— Ой, и не говорите! Как говорится: любовь зла, полюбишь и меня, — не удержалась от иронии все еще смотря на этой белое нечто, стоящее на колене передо мной.

— А ты чего такая спокойная бесовка? — завизжала его матушка и попыталась мне в волосы вцепиться.

— А мне это, волноваться нельзя. В положении я, — отвечаю ей с иронией.

Ох, и что тут началось! С разных сторон гневные крики «Клара», а главное, я же даже не уточнила что я просто в неловком положении, от такого неожиданного предложения. А тут на те, орут все, за сердце с инфарктом хватаются. А кто во всем виноват? Правильно, Нальнар! Так что это его матушка попыталась придушить собственными руками.

Схватила с подноса официанта бокал, поднесла его ко рту и не смогла выпить, только понюхала. Уставилась на эльфийское вино в бокале с отвращением и сунула его эльфу. Нальнар как раз спорил с родителями на повышенных тонах, но мне как-то не интересно было это слушать. Зато бокал пришелся как раз, кстати, эльф его на платье матери случайно выплеснул, когда она снова его придушить попробовала. Что-то мне подсказывает, что план эльфа пошел как-то не туда. Ну да ладно, не надо было соглашаться на предоплату.

Живот напомнил, что я давно ничего не ела, так что, не сказав ничего своему «парню», пошла к столу. Ох, сколько яств, просто глаза разбегаются. В сумочке звякнули бутылочки, не зря же я, целую ночь не спала. Когда небольшая месть ушастым была осуществлена, а живот уже не урчал от голода, наткнулось взглядом на Пенелопу. Это что она тут забыла?

Почти сразу явился ее муж, судя по тому, как они разговаривали, никто не должен знать, что она его жена. За ним к нашей небольшой компании присоединился и некромант, на пару со смутно знакомым мне блондином. Тот был одет в форму генерала и почему-то все время смотрел в пол, как будто боялся, что я его узнаю.

— Моя прелесть! — выдала я вдруг, заметив знакомый меч.

Мужчина, генерал, вздрогнул всем телом и попытался смыться, но явно выбрал не тот путь отхода. Ему преградил путь некромант. Судя по мрачному лицу, ничего хорошего этот мужичка не ждало.

— Какая еще «прелесть»? — спросил Игнат у меня, смотря почему-то на своего генерала.

— Министр, я не виноват, она сама… Ты приказал, я пошел, а она там… голая, — тараторит перепуганный генерал.

— Голая? — переспросил некромант с горящими глазами, смотря теперь на меня.

— Ты представляешь, Пенелопа, у меня в тот день столько мужчин в гостях было, хоть убей, не вспомню, как этого твоего генерала звать. Бука такой, меч свой не отдал, мою прелесть.

Со скучающим видом рассказываю Пепе, полностью игнорируя некроманта. Вижу хмурого эльфа, направляющегося прямиком ко мне, проблемы будут точно.

— Нальнар, дорогой, помнишь вчера ты ко мне приходил? — задаю вопрос, чтобы сбить его с толку.

Эльф подходит ко мне и по-хозяйски кладет руку мне на талию, под скрип зубов некроманта.

— Да, а что? — переспрашивает он растерянно, когда я и голову ему на плечо склоняю.

— Я еще голая ходила и просила дверь закрыть постоянно, а никто так и не удосужился это сделать. Кроме тебя конечно, женишок мой.

— Клара! — рычит мой некромант, подходит впритык к невозмутимому эльфу.

Столкнулись два барана лбами, честное слово.

— Клара, это что ты моей маме о положении сказала? Ее целители забрали! — вспомнил, зачем пришел ушастый этот.

— А что такое? Это она просто меня не поняла! Я хотела сказать, что ты поставил меня в неловкое положение, но выбрала не те слова. А вообще ты же этого хотел, на что договаривались, то и получил!

Подмигиваю ему, убираю его руку с талии под взглядом некроманта. Не потому, что он так захотел, просто эльф слишком эффектно играет.

— Ну, да, только я не рассчитывал, что папа поздравит меня со свадьбой в воскресенье.

— Что, не поверил? — расстроилась, что деньги придётся отдавать.

— Поверил, еще как поверил! Я на тебе женюсь в воскресенье! — закричал на меня этот длинноухий засранец.

— А что вообще происходит? — поинтересовалась Пенелопа.

— Разве не видишь, я замуж выхожу, — решила еще позлить эльфа.

— НЕТ! — хором выкрикнул маг и эльф.

— Мальчики, а мальчики? Я всегда мечтала о гареме, может, вы осуществите мечту. Первый и второй муж есть, третий наклёвывается, а четвертый где-то там, среди василисков ползает. Будет у нас очень дружная семья, а главной в ней буду я.

Подмигнула мужу под номером три, так что тот решил ретироваться, пока от первого и второго в рожу не прилетело. Смеялись мы трое, советник так вообще забавлялся:

— У тебя как оказывается странные вкусы, мой дорогой враг.

— Ничуть не странней твоих, насколько мне доложили, ни к каким целителям Руднева так и не попала, зато все три дня у тебя дома ночевала.

— Советник, я вообще-то о вас говорила, вы не поняли? Может, хотите узнать кто первый, а кто второй? А, Нальнар? — подколола советника.

Игнорирую красноречивый взгляд некроманта, беру бокал у официанта, остальные так повторяют за мной.

— Давайте выпьем за любовь? — предложила, поднимая бокал в воздух.

— Зачем пить за то, чего нет? — буркнула Пенелопа.

— И правда, от любви только боль и всё.

— За магию, как за самое сильное оружие в мире, — равнодушно предложил советник, поднимая свой бокал.

Все последовали его примеру, только я и Пенелопа так и не отпили. Нальнара даже толкнула, чтобы он не выпил из бокала. Два мага уставились на нас непонимающе, и мы с подругой засмеялись.

— Ты опять кого-то отравила?! — повысил голос советник на свою жену, пока я с эльфом смеялась от души над некромантом, плюющим в разные стороны.

— Нет, — помахала головой подруга и без зазрения совести сдала меня, — это она.

Мы еще немного посмеялись, а потом пришлось признаться:

— Да расслабитесь, не было там ничего! Я просто пошутила!

Говорить о том, что отравила пунш, а не шампанское, поносным зельем, не стала. Будет для мужчин какой-то сюрприз.

Грянул звон, король объявил об окончании официальной части и начале танцев. По традиции первый танец король танцует с виновницей торжества, но я первый танец уже застопорила. Так, что убрав волосы со спины, что бы все видели вырез платья, поманила пальчиком короля за собой. Главное, как он пошел, с хитрой ухмылкой, проигнорировав эльфийку в розовом платье и злое шипение советника.

— Дорогая, вы спасли меня от отдавленных ног, — отозвался король, беря мою руку в свою и ложа вторую на оголенную спину.

Где-то судорожно вздохнула матушка Нальнара, и я позволила себе перетянуть конечность короля на свою пятую точку.

— Мне, конечно, нравится вальс, но даже в нем, я отдавлю вам ногу быстрее эльфийской принцессы. Так что предпочитаю джайв.

Оркестр заиграл было начало вальса, но я отпустила руку короля, обошла его вокруг и сделала несколько движений бедрами. Сразу припомнились громкие вечеринки в банде Великанов. Иван любил танцевать, мы вместе с ним всегда были звездами всех вечеринок. Пускай джайв отнюдь не королевский танец, но, похоже, король свой человек.

— Боюсь, я слишком стар для таких па, — сказал он с улыбкой и махнул рукой, чтобы заиграла подходящая музыка.

Сколько же лет я так не веселилась, наш король врал, танцует он шикарно. Перекошенные лица эльфов и других придворных растворились в быстром танце, и дали просто насладиться обществом обворожительного дедушки. Ох, был бы хоть лет на двадцать младше, за ним всерьёз приударила, а так мы оба знаем, что это всего лишь игра. Он крутанул меня в конце танца, а затем, схватив за руку, пока не пришла, в себя вручил другому партнеру.

— Ой, что-то я устал, думаю, министр с удовольствием заменит меня, — сказал этот хитрый мужчина, когда я уже тонула в бледно-голубых глазах.

Дыхание сбилось, его руки на моей голой спине. От этого ощущения мурашки по коже и ноги как будто ватные. Я должна вырваться, должна уйти. Но стою, не в силах даже пошевелиться. Его губы манят, желание их поцеловать невыносимо. Нет, не могу, не могу забыть обо всем. Кто больше в ловушке нашей близости: я или он?

Заиграла музыка, медленный танец, поспорю, это король постарался. Рука некроманта скользнула со спины к моей безвольно висящей руке. Отвела ее в сторону и сжала, так что бы почувствовать, что под перчаткой нет одного пальца. Мы двинулись с остальными медленно, в этот раз танцевали не только я и король, но и остальные. Где-то сбоку кружится в танце Пенелопа и ее муж, кажется, они о чем-то спорили тихо. Не могу заставить себя положить руку ему за спину, как и следует сделать в этом танце. Мы смотрим, друг на друга, и молчим, он ведет в танце, я только двигаюсь следом, не замечая ничего вокруг.

— Ты даже сейчас будешь делать вид, что я не существую, — говорит он с ироничной улыбкой.

Наклоняясь к моему уху, чтобы никто больше не услышал наш разговор.

— Так хорошо, жить без тебя, — шепчу ему в ответ и кусаю за мочку уха.

Улыбаюсь, смотря, как он прячет настоящие эмоции под маской, кажется, только сейчас начинаю понимать, почему он так себя ведет. Почему сказал в прошлый раз те слова, почему все время пытался ранить меня.

— Ты не ответила, — напоминает, прижимая крепче к себе.

— Ты не спрашивал, утверждал, — улыбаюсь так же, как и он с иронией.

Его голос все так же прекрасен, эта легкая хрипотца, вместе с взглядом бледно-голубых глаз, что сводят с ума. Хочу поцеловать его, да просто хочу его. Но не позволяю себе такой слабости.

— У тебя плохо получается делать вид, что не замечаешь меня. Ты даже сюда пришла с этим ослом, чтобы заставить ревновать, но у тебя ничего не получилось. Когда ты уже поймешь, никто не будет с такой, как ты по собственной воле. Наверное, все кости локаторной крысе переломала, чтобы он тебя сюда привел.

Смеюсь над его словами, даже не собираюсь ранить его эго. Пусть думает, что хочет, я же знаю правду.

— Это у тебя, мой дорогой некромант, не получается никого любить. Теперь я понимаю, что тобой движет: банальный страх, — смеюсь с него, пускай и через силу.

Он больно сжимает руку, наказывает за смех. Наклоняется, чтобы сказать что-то отвратительное, но останавливается в непростительной близости от моего лица. Так что смеяться перестаю сама, поднимаю руку и сжимаю его плечо, надеюсь больно. Мои губы дрожат, так сильно рука пытается сделать ему больно, хоть на мгновение, хоть на долю секунды причинить ему страдания, такие же которые я испытываю постоянно. Выражение его лица не меняется, мы стоим на месте, не двигаемся.

— Ты слишком боишься меня, тех чувств, что испытываешь ко мне. Боишься потерять любимого человека настолько, что не хочешь даже попробовать полюбить.

Шепчу ему в губы, вызывая зеленые огоньки в его глазах.

— Трус, — говорю почти в губы, но в последний момент отклоняюсь назад.

Маг кружит меня в танце, но мы больше не смотрим друг на друга.

— Сказала инфантильная дура, что отрезала палец, чтобы доказать мне какую-то ерунду, — слышу через какое-то время его злой голос.

— «Ерунду»?! — вскрикиваю и намеренно наступаю ему на ногу каблуком.

Маг шипит, наконец-то ему тоже больно!

— Ерунду! — повторяет он, упрямо смотря на меня.

Пытаюсь отдавить ему и вторую ногу, но тот хитро ускользает в танце, кружа меня за собой.

— Это что, по-твоему, ерунда? — шиплю слегка запыхавшись.

— Всё ерунда! — рычит маг, смотря куда-то в сторону.

— Мои чувства, твои слова, то, что было между нами? Всё это? Или то, что ты больше всех на свете веришь в ту жуткую сказку о некромантах, что рассказывают детям как страшилку? Ты больше всех на свете веришь, что некромант должен быть именно таким. Страшным, бесчеловечным и одиноким.

Он останавливает меня, хватает сзади за шею, заставляя смотреть на себя. Нас обходят другие парочки, смотрят другие гости приема, но нам нет до этого дела.

— Ты должна была просто промолчать, — шепчет он мне почти в самые губы, — так бы было намного проще.

Не понимаю его, не понимаю, о чём он говорит. Он видит это, убирает прядь моих волос за ухо, слишком нежно, слишком желанно. Мне мало этих касаний, хочу ещё.

— Со мной никогда не будет просто, потому что это по-настоящему, — шепчу ему в губы.

Он закрывает глаза и улыбается почему-то.

— Знаю, — слышу тихое и не верю, что это не галлюцинация.

Только его руки, крепко прижимающие к себе, вместо того что бы держать как положено в танце, говорят о том, что мне не послышалось.

— Игнат, — хочу сказать хоть что-то, но не могу.

Мой некромант наклоняется и целует меня, так что все слова исчезают. Моя рука касается его груди, чувствую, как под ней бешено стучит его сердце. Свое собственное выбивает тот же ритм в ушах.

Если это любовь, настоящая, о которой пишут в книгах и рассказывают сказки, разве она может быть для такой, как я? На половину гнома, на половину великана? Я существо, которое не должно было появиться на этом свете. Существо, которое он с удовольствием закроет в прозрачной колбе, где-то в глубине своего подвала.

Слышу что-то еще, почти незаметное на фоне наших сердец. Это маленькое сердечко, оно бьется так же быстро, как и наши сердца, быстро — быстро. Спешит жить, появится на свет и обрадовать свою мать — меня.

В одной из книг, мифе о великанах была сказка. Она не понравилась мне, потому я и запомнила ее. Никто никогда не видел великанш, некоторые даже верят, что их не существует. Но как тогда появляются на свет новые великаны? В той сказке автор попытался придумать на это ответ. В истории маленькая девочка по имени Зоря, заблудилась в горах. Она долго бродила там, пока не встретила огромного и страшного монстра — великана. Девочка не испугалась его, а пообещала ему, что выполнит его желание, если тот отведет ее домой. Великан поверил девочке, отвел ее домой и пожелал, чтобы, когда девочке исполнится семнадцать, она пришла к нему в горы и стала его женой. Глупая девочка пообещала, великан ушел. Года проходили мимо, Зоря подросла, уже и замуж пора. Родители выбрали для нее мужа, не известно любила ли она его. И вот на следующий день после ее семнадцатого дня рождения девушка должна была выйти замуж за сына пекаря. Но в самый нужный момент сами горы тряслись от ярости великана, потому что Зоря не сдержала данного слова. Жители деревни испугались гнева великанов и решили откупиться ею. Выгнали в лес, сказав, чтобы не возвращалась и шла к великанам. Когда же Зоря пришла к великанам узнала, что горы тряслись не из-за ярости одного великана, а из-за горя остальных. Великан, что спас девочку много лет назад, ждал ее, но так и не дождался и на рассвете следующего дня после дня рождения — умер.

«Горько плакала Зоря, но жизнь такова: великан может быть человечней тебя». — Вспомнила строку, что запала мне в сердце.

Сказка на том не закончилась. Девушка осталась жить вместе с великанами, не захотела больше возвращаться к людям. Время шло, и она полюбила одного из великанов. Счастье и любовь были в ее сердце, но девушке было мало. Она очень хотела детей, но ее муж отказался дать ей их. И однажды ночью, обманом Зоря получила то, что хотела. Как плакал ее муж, великан, когда живот округлился, еще намного сильнее, когда ребенок родился.

— Последние строки этой сказки.

Мне не нравилась эта сказка из-за концовки, это слишком не честно, если правда.

«Почему я вспомнила ее именно сейчас? Почему забыла о ней тогда, когда шла соблазнять тебя?» — думаю вместо того что бы спросить.

Целую, вместо того чтобы, признаться. Это глупо, сейчас просто целоваться, но жизнь во мне не дает мне просто сдаться.

Толкаю его от себя, поворачиваюсь и бегу, куда глаза глядят. Выбегаю на летний балкон, хватаюсь за поручень, чтобы не упасть. Моя сила пропала, моя аура тоже, тошнота, слабость, что еще это может быть, если не беременность? Моих губ касается улыбка, рука дрожит, когда я касаюсь живота. Там живое, маленькое, крохотное и только моё. Закрываю глаза, из них текут молочные слёзы.

Я люблю его, эту кроху во мне, никогда не оставлю одного, как это сделали мои родители. Всегда буду вместе с ней, с моей крошкой, с моей девочкой. Почему-то уверена, что это именно девочка, такая же, как ее папочка — маленькая вредина. У нее будут глаза отца, его красота, мои волосы и аура. Она никогда не получит силу великана, никогда не убьет. У нее будет всё, чего бы она не захотела и чего бы не пожелала. Кроме одного, у нее не будет отца.

— Клара, — слышу его голос.

Поднимаю глаза, встречаюсь с ним взглядом и вижу там сожаление. Он уже жалеет о словах, о поцелуе. Улыбаюсь горько, закрываю глаза. Обнимает резко — это последнее тепло, что его касания дарят для меня.

— Не могу дать тебе то, что ты хочешь. Не могу стать для тебя тем, кого ты заслуживаешь.

Отстраняется и сразу становится холодно, смотрю на него, не могу оторваться.

— Но и отпустить не могу, как и просто играться.

Никогда не видела его таким, не видела его настоящим. Без призмы страшного последнего некроманта в мире, не самовлюбленного военного министра, не хитрого политика. Просто мужчину, даже парня, сколько бы ему ни было на самом деле лет. Но даже такого, нерешительного, несчастного, прошедшего через неописуемые страдания — люблю. До такой одури, что даже несмотря на его слова, взгляд, делаю шаг ему на встречу. Хочу обнять, пожалеть, защитить. Даже руку поднимаю, в последний момент понимая, что теперь должна защищать не его и даже не себя.

Моя рука опускается, мы оба смотрим на нее. В его взгляде боль, настоящая, так похожая на мою.

— Я предпочту мечту, вместо одного тебя, — эти слова даются мне просто, с улыбкой.

«Ты думал, что я все равно выберу тебя?» — хочу спросить еще, но губы не слушаются.

Так будет правильно, пускай думает, что я предпочла мечту о детях, вместо него. Уже слишком поздно гадать, чтобы я сделала, не будь у меня уже под сердцем его ребенка. Теперь остается только сделать так, чтобы он никогда о нём не узнал. Не узнал, что только что на самом деле потерял.

Грохот, крики, вспышки света — это где-то там, внутри дворца. Между нами сейчас тишина, напряженная и сложная такая. Так хочу услышать от него нужные слова, хочу, чтобы он забрал свои слова обратно. Хочу, чтобы сказал, что я ему нужна, что хочет от меня детей.

— На короля напали! — кричит мужчина из прислуги, пробегая мимо балкона, и наша тишина пропадает.

Игнат поворачивается в сторону зала, там крики, люди пытаются убежать. Валит дым, что-то горит и жутко воняет. Дело пахнет плохо, во всех смыслах. Ко рту подступает тошнота, слишком резкий запах для меня. Кашляю, прикрывая рот и нос рукой. Некромант поворачивается на мой кашель, смотрит на меня странно.

— Оставайся здесь, — говорит мне и бросается в перепуганную толпу, оставив меня одну на балконе.

Крики продолжаются, людей становится меньше, на улице еще больший шум. Гости пытаются сбежать на своих машинах. Делаю несколько шагов внутрь, теперь там темно. Свет не горит, на полу валяются тела, вещи и посуда. Всё главное действо происходит в глубине зала, перед троном короля. Там взрываются вспышки, идет бой. Делаю несколько шагов туда и останавливаюсь, защищая живот рукой. У меня нет сил, я абсолютно беззащитна перед другими, да еще и должна защитить своего ребенка. Собственное бессилие ненавижу, только надеюсь, что сила вернется ко мне, после рождения дочки. По идее мне бы уйти, собрать вещи и уехать в горы, как я и мечтала, но кое-что не дает покоя.

Не могу найти взглядом Пенелопу, вдруг с ней что-то случилось? Обхожу поле боя кругом побольше, и замечаю подругу в темном углу. Она испугана, в крови, смотрит на поединок. Прослеживаю за ее взглядом, чтобы увидеть, как мой некромант пробивает каким-то заклятием плечо ее мужа. Советник падает на землю, и фанатичная улыбка некроманта не подразумевает ему ничего хорошего.

— Пенелопа, — шепчу, подойдя к ней со спины.

Она вздрагивает, поворачивается ко мне всем телом, а затем крепко обнимает.

— Клара, — разбираю сквозь ее слезы.

Мы слышим громкий крик ее мужа, несколько мужчин вместе с моим магом что-то делают с ним.

— Что происходит? — спрашиваю у нее, а потом замечаю парня, держащего на коленях тело короля.

Все тело в ожогах, возможно король умер? Но причём тут советник?

— Помоги, пожалуйста, помоги! Они же убьют его! — в глазах подруги страх.

Она все время смотрит то на меня, то на своего мужа, которого пытает магией мой некромант.

— Что я могу…

— Эта метка, что на наших спинах, она связывает нас. Если он умрет, я тоже умру, — почти истерично шепчет она, тряся меня за руку.

В любой другой ситуации, я бы ей помогла, все сделала для нее. Но сейчас, что я могу сделать для нее сейчас?

— У тебя есть зелья? Он забрал мою сумку? — судорожно спрашивает она, и я отдаю свою сумку с остатками зелья и порошками, которые так и не использовала.

— Это что ты готовила? — удивляется она, но почти сразу об этом забывает.

Советника перестали мучить, он стоит на коленях, склонив голову. Смотрит только на одного человека — Пенелопу. У меня идут мурашки по коже от этого взгляда, особенно когда вместо ответа на вопрос некроманта, он мотает головой, как будто что-то говоря Пепе. Подруга оглядывается на меня, сжимает бутылочки покрепче и просто кивает.

— Отвлечешь их, — говорит она и отходит в другую сторону, куда-то за трон.

Мои руки дрожат, я не знаю, как отвлечь пятнадцать полицаев и с десяток придворных. Ложу руку на живот, пробираясь сквозь толпу. Меня никто не останавливает, наверное, видели тот наш поцелуй с некромантом. Мысленно прошу у дочки дать мне силы, еще один раз дать мне использовать хотя бы ауру. Просто умоляю, поглаживая живот, закрываю глаза, и понимаю, что это не сработает. Вижу в тени трона Пенелопу, она одним взглядом спрашивает, почему я не действую? Мой некромант говорит какую-то речь, вижу, как сильно он хочет убить советника, как подрагивает его рот в улыбке. Одного его я бы запросто отвлекла, тем же поцелуем, но здесь куча полицаев, да еще и придворные. Делаю шаг к нему и замечаю, что под ногой что-то есть. Нож, наклоняюсь, незаметно его поднимаю. Лицо Пепы бледное, еще немного и мой некромант убьет советника и ее заодно.

Беру себя в руки, сжимаю нож до боли. Делаю несколько шагов, разворачиваюсь и встаю прямо между некромантом и его будущей жертвой.

— Клара, ты не…

Начинает он говорить, хмурясь, но почти сразу замолкает, как только я вонзаю нож ему в сердце. Хватает меня за руку, сжимает ее до боли и падает на колени. Все это время смотрю в его бледно-голубые глаза, вижу его чувства, но не хочу их знать. В следующие секунды проверяю, что магия все так же меня не действует. Руку некроманта от моей отрывает один из полицаев, он же придавливает меня к земле, рядом с телом. В шуме, криках и панике, никто не замечает Пенелопу, пока не становится поздно. Мои порошки рассыпаются по воздуху, люди начинают кричать, расчесывая до крови кожу и волосы, все места, куда долетел мой порошок чесотки.

— Клара! — кричит Пенелопа, но я остаюсь лежать рядом со своим магом.

Смотрю в его все еще открытые глаза. В них исчезла искра, жизнь покинула его тело. Где-то там подруга кричит, просит меня бежать вместе, но я не слушаюсь. Я отблагодарила ее, спасла ее жизнь, так же как она мне когда-то. Мы квиты, теперь я больше ей ничего не должна.

Они уходят под крики полицаев, те не могут догнать их. Молодец, воспользовалась зельем, громадные полицаи скользят по полу, матерясь, не могут добраться до дверей. Шум удаляется, погоня продолжается на улице.

Протягиваю руку, вытаскиваю нож с грудной клетки. Несколько долгих мгновений просто смотрю, как рана в его груди заживает, как в глазах появляется живая искра и ярость.

«КЛАРА!» — содрогаются стены под его громкий крик и мой неуместный смех.