Миттельшпиль

Глава 13. Джермантаун. Понедельник, 29 декабря 1980 года.

Весь понедельник Натали то и дело заглядывала к Робу. Его лихорадило, он не отдавал себе отчета в том, где находится, и время от времени бормотал что-то в забытьи. Ночь она провела рядом с ним, тихонько поглаживая его и стараясь не задеть заклеенную пластырем грудную клетку и перебинтованную левую руку.

Когда Марвин Гейл увидел, как они с Джентри приближаются к Общинному дому, его это не слишком обрадовало.

- Что это за толстяк с тобою, малышка? - окликнул он Натали, стоя на верхней ступеньке. Справа и слева от него стояли Лерой и Кельвин с обрезами в руках.

- Это - шериф Роб Джентри, - произнесла Натали и тут же пожалела, что упомянула о его связи с властью. - Он тяжело ранен.

- Это я вижу, малышка. А почему бы тебе не отвезти его в больницу для белых?

- За нами кто-то гонится, Марвин. Впусти нас. - Натали понимала, что если ей удастся достучаться до юного главаря банды, он выслушает ее. Почти весь конец недели Натали провела в Общинном доме. Она была здесь и в субботу вечером, когда стало известно, что убиты Монк и Лайонел. По просьбе Марвина она отправилась на место происшествия и сфотографировала их расчлененные трупы. После чего, спотыкаясь, отошла за угол, где ее вывернуло наизнанку. Уже позднее Марвин рассказал ей, что у Монка был снимок Мелани” Фуллер, который он показывал безынициативным члена Братства, пытаясь определить, где находится эта подлая старуха. Но на трупе Монка фотографии не оказалось. Когда Натали услышала об этом, она буквально похолодела.

Как это было ни странно, но ни полиция, ни средства массовой информации никак не откликнулись на убийства. За исключением Джорджа, перепуганного пятнадцатилетнего подростка, свидетелей не было, а Джордж никому, кроме членов Братства Кирпичного завода, ничего не рассказывал. Банду это вполне устраивало. Искалеченные трупы завернули в полиэтилен и спрятали в холодильнике в подвале у Луиса Тейлора. Монк жил один в доме, предназначавшемся на слом. Лайонел жил с матерью на Брингхерст-стрит, но та большую часть времени пребывала в алкогольном ступоре и не скоро могла вспомнить о сыне.

- Сначала мы пришьем сукиного сына, который это сделал, а потом уже сообщим легавым и телевизионщикам, - рассуждал Марвин в ту субботнюю ночь. - Если мы расскажем им сейчас, у нас останется слишком мало пространства для того, чтобы действовать.

Все подчинились. Натали провела с ними все воскресенье, снова и снова рассказывая о Способности Мелани Фуллер и выслушивая их стратегические планы. Планы блистали оригинальностью - они хотели только найти Фуллер с ее белым монстром и пришить обоих.

И вот теперь, в воскресную ночь, она стояла под тяжелыми хлопьями снега, поддерживая полубессознательную тушу Роба Джентри, и умоляла:

- За нами гонятся. Помогите же нам! Марвин сделал жест рукой, и тут же Луис, Лерой и еще какой-то парень, которого Натали не узнала, спрыгнули с крыльца и исчезли во тьме.

- Кто за вами гонится, малышка?

- Я не знаю. Какие-то люди.

- Такие же умалишенные, как тот белый монстр старухи?

- Да.

- Это она управляет ими?

- Возможно. Не знаю. Но Роб ранен. За нами гонятся. Впустите нас. Пожалуйста.

Марвин посмотрел на нее своими прекрасными холодными синими глазами, отошел в сторону и пропустил их. Джентри пришлось отнести в подвал и там положить на матрац. Натали требовала, чтобы вызвали врача или “скорую помощь”, но Марвин лишь качал головой.

- Ага, малышка. У нас уже есть два трупа, о которых мы ничего не сообщаем, пока не найдем ту мадам Вуду. Нам не нужны неприятности из-за твоего раненого дружка. Мы позовем Джексона.

Джексон, сводный брат Джорджа, когда-то служил врачом во Вьетнаме и успел закончить даже два с половиной курса медицинской школы. Он появился с синим рюкзаком, забитым бинтами, шприцами и таблетками.

- Два ребра сломаны, - тихо сообщил он, осмотрев Джентри. - Имеется также глубокая резаная рана... Еще бы на полдюйма ниже и на полтора глубже - и он бы уже скончался от проникающего ранения. Еще кто-то здорово прокусил ему руку. Возможно сотрясение мозга. 06 остальном без рентгена судить трудно. Посмотрите, пожалуйста, чтобы нам никто не мешал, тогда я смогу заняться им. - И он принялся накладывать швы, промывать и перебинтовывать глубокие порезы и царапины, затем наложил плотную повязку на сломанные ребра и ввел Джентри противостолбнячную сыворотку. Наконец, он сломал какую-то ампулу под носом шерифа и почти мгновенно привел его в чувство. - Сколько пальцев? - Джексон показал три пальца.

- Три, - ответил Джентри. - Какого черта, где я? Они побеседовали несколько минут, врач-недоучка удостоверился, что сотрясение мозга не слишком серьезное, после чего сделал Джентри еще один укол и позволил тому спокойно погрузиться в сон.

- С ним будет все в порядке. Я загляну к вам завтра.

- Почему ты ушел из медицинской школы? - Натали покраснела, стыдясь собственного любопытства. Джексон пожал плечами.

- Слишком много фуфла. Решил вернуться сюда. Прошу вас будить его каждые пару часов.

В отгороженном занавесками углу, где Марвин разрешил им спать, Натали будила Джентри каждые полтора часа. Последний раз это было в 4:38, и он, очнувшись окончательно, нежно прикоснулся к ее волосам.

Около дюжины парней сидели вокруг стола, болтали ногами, водрузившись на стойку, или стояли прислонившись к стенам и шкафам. Джентри проспал до двух часов дня и проснулся голодным как волк. На четыре был назначен военный совет, а шериф все еще ел какую-то китайскую дрянь, которую по его просьбе принес один из членов банды. За исключением Кары, молчаливой подруги Марвина, Натали была единственной женщиной в помещении.

***

- У нас по соседству какая-то пачка странных придурков, - сообщил Лерой.

- Что за придурки? - осведомился Джентри с полным ртом, набитым консервами “My Шу”.

Лерой бросил взгляд на Марвина. Тот разрешающе кивнул, и тогда Лерой ответил:

- Странные белые легавые. Свиньи. Как ты, старик.

- В форме? - спросил Джентри. Он расположился у стойки - из-за перевязанной грудной клетки он казался еще толще, чем был на самом деле.

- Нет. В обычной одежде. Аккуратненькие сукины дети. Черные брюки, ветровки, ботинки с узкими носами. Просочились повсюду. Ха!..

- Где они?

- Повсюду, старик, - ухмыльнулся Марвин. - Пара фургонов без опознавательных знаков с обеих концов Брингхерст-стрит. Уже два дня как между Квин-Лейн и Грин-стрит маячит грузовик с локатором. Двенадцать ублюдков в четырех немаркированных машинах мотаются между церковью и нами. И целые толпы их сгрудились на вторых этажах дома на Квин-Лейн и Джермантаун-стрит.

- Сколько же всего? - спросил Джентри.

- Думаю, человек сорок. Может, пятьдесят.

- Работают командами по восемь часов?

- Да. Ублюдки считают, что их никто не замечает, и спокойно сидят себе у прачечной. Все белые. Так и шныряют туда-сюда. А один вообще ничего не делает, только бегает для них за пончиками.

- Филадельфийская полиция? Высокий худой парень по имени Кельвин рассмеялся.

- Черт, да нет же, старик! Местные свиньи носят банлоновые костюмы, белые носки и ортопедическую обувь.., когда выходят на дело.

- Кроме того, их слишком много, - добавил Марвин. - Даже если сложить всю полицию нравов, отделы убийств, наркотиков и инспекторов по несовершеннолетним, все равно пятьдесят человек не получится. Или это федеральный отдел по борьбе с наркобизнесом, или еще что-нибудь.

- Или ФБР, - добавил Джентри и с отсутствующим видом потер левый висок. Натали заметила, что лицо его чуть заметно исказилось от боли.

- Да. - Марвин погрузился в размышления, и на мгновение взгляд его стал рассеянным. - Возможно. Хотя я этого не понимаю. Зачем их так много? Я думал, может, они ловят убийц Зига, Мухаммеда и остальных, но им, похоже, плевать на то, что кто-то замочил нескольких негров. Если только все это не ради той старой суки и ее белого ублюдка. Да, малышка?

- Очень может быть, - кивнула Натали. - Только все гораздо сложнее...

- То есть?

Джентри, стараясь не шевелить верхней частью тела, подошел к столу и положил на его поверхность свою перебинтованную руку.

- Есть такие подонки.., которые обладают Способностью. Они мысленно приказывают: убей! Человек, обычный, спокойный, становится по их велению маньяком, убийцей. А те, кто ими руководит, садистски радуются. Это их омолаживает, понимаешь? Еще есть мужчина, который, вероятно, прячется где-то здесь, в городе. Способностью обладают и несколько представителей власти. И между ними идет нечто вроде войны, - объяснил Джентри негромко.

- Старик, мне нравится, как ты говоришь, - фыркнул Лерой и передразнил неторопливую тихую речь Джентри, подчеркивая южный акцент.

- Твой говор тоже ничего, - добродушно проворковал шериф.

Лерой полупривстал, и лицо его исказилось от ярости.

- Что ты сказал?

- Он сказал, чтобы ты заткнулся, Лерой, - спокойно заметил Марвин. - И сделай-ка это побыстрее. - Он снова перевел взгляд на Джентри. - О'кей, мистер шериф, скажи-ка мне вот что.., этот мужчина, который прячется здесь, он белый?

- Да.

- И ублюдки, которые его преследуют, тоже белые?

- Да.

- И все остальные, кто в этом может быть замешан, тоже белые?

- Ага.

- И все они такие же низкие твари, как эта Фуллер со своим ублюдком?

- Да.

Марвин вздохнул.

- Интересно получается. - Он сунул руку в оторванный карман своей рабочей куртки, достал оттуда “ругер” Джентри и со стуком положил его на стол. - Здоровый кусок железа ты таскаешь с собой, мистер шериф. Никогда не собирался зарядить его?

- Запасные патроны у меня в чемодане, - не прикасаясь к пистолету, ответил Джентри.

- А где твой чемодан, старик? Если он был в расплющенном “Форде”, то его сперли.

- Марвин ходил за моей сумкой, - пояснила Натали. - Она исчезла. Вместе с останками твоей взятой напрокат машины. И с автобусом.

- Автобусом? - Брови у Джентри поползли вверх, так что все лицо его покрылось морщинами. - Автобус исчез? Через сколько времени после нашего появления вы ходили туда?

- Через шесть часов, - ответил Лерой.

- Так что придется нам поверить на слово малышке, что за вами гнался большой нехороший автобус, - проронил Марвин. - Она говорит, что вы стреляли в него и попали. Может, он уполз умирать в кусты, мистер шериф?

- Шесть часов, - повторил Джентри и прислонился к холодильнику. - Что-нибудь есть в новостях? Об этом уже должно быть известно всем.

- Ничего, - ответила Натали. - Телевидение безмолвствует. В “Филадельфийском обозревателе” нет даже крохотной заметки.

- О Господи, - произнес Джентри. - Какие же у них должны быть связи, чтобы все так быстро убрать и замять! Ведь по меньшей мере четверо были убиты.

- А уж до чего, наверно, разозлилась фирма, которой принадлежал автобус, а? - заметил Кельвин. - Советую тебе, старик, не пользоваться здесь муниципальным транспортом. А то глядишь, какой-нибудь автобус отомстит тебе за убийство своего собрата, - и Кельвин так расхохотался, что чуть не упал со стула.

- Так где же твой чемодан? - повторил Марвин. Джентри передернул плечами, выходя из задумчивости.

- Я оставил его в гостинице “Челтен”. Но я заплатил всего за одну ночь. Так что, возможно, его уже забрали.

Марвин развернулся в своем кресле.

- Тейлор, ты работаешь в этой старой развалине. Можешь пробраться в их камеру хранения, а?

- Конечно. - Худое лицо восемнадцатилетнего Тейлора покрывали темные шрамы, оставшиеся после прыщей и фурункулов.

- Это опасно, - предупредил Джентри. - Чемодана может уже и не оказаться там, а если он еще там, за парнем будут следить.

- Какие-нибудь накачанные свиньи? - осведомился Марвин.

- В том числе и они.

- Тейлор, - произнес Марвин. Это был приказ. Парень осклабился, спрыгнул со стойки и исчез.

- Нам надо еще кое-что обсудить, - заметил Марвин. - Бледнолицые могут отдыхать.

Натали и Джентри стояли на заднем крыльце Общинного дома и смотрели, как растворяются последние остатки тусклого зимнего дня. Перед домом тянулся длинный пустырь, усеянный грудами разбитых, покрытых снегом кирпичей, который упирался в два заброшенных здания. Свет керосиновых ламп в нескольких окнах указывал на то, что там еще кто-то живет. Было очень холодно. В свете единственного уцелевшего фонаря плясали снежинки.

- Значит, мы остаемся здесь? - спросила Натали.

Джентри посмотрел на нее. Из-под армейского одеяла, которое он набросил на себя вместо куртки, торчала лишь его голова.

- На сегодня, пожалуй, лучшего ничего не придумаешь, - промолвил он. - Может, мы и не среди друзей, но по крайней мере у нас общий враг.

- Марвин Гейл умен и хитер, - заметила Натали.

- Как лиса, - добавил Джентри.

- Почему ты считаешь, что он зря теряет время с бандой?

Шериф прищурился, вглядываясь в грязные сумерки.

- Когда я учился в Чикаго, я выполнял там кое-какую работенку для нескольких городских банд. В основном их главари были вполне толковыми ребятами, только один психопат попался. Помести альфа-личность г, замкнутую систему, и она достигнет в ней высших ступеней власти. Здесь местная банда представляет собой именно такое явление.

- Что такое альфа-личность? Джентри рассмеялся было, но тут же умолк. Ему было больно смеяться.

- Студенты, изучающие поведение животных, следят за порядком получения пищи в группе, особью, занимающей господствующее положение, и называют главного барана, воробья, волка или еще кого-нибудь там альфа-самцом. Мне бы не хотелось выглядеть сексистом, поэтому я рассматриваю это как личностную особенность. Иногда мне кажется, что дискриминация и другие глупые социальные барьеры приводят к возникновению неожиданно большого количества альфа-личностей. Возможно, этот процесс является чем-то вроде естественного отбора, с помощью которого разные этнические и культурные группы отвоевывают себе справедливые места в несправедливом обществе.

Натали прикоснулась к его руке сквозь одеяло.

- Знаешь, Роб, для старого доброго шерифа в твоей голове бродят слишком оригинальные мысли.

- Не такие уж оригинальные. - Джентри ласково посмотрел на нее. - Сол Ласки уже высказывал подобные предположения в своей книге “Патология насилия”. В ней говорится о том, как попранные, униженные люди, менее всего подходящие для этого общества, вдруг порождают невероятных борцов, когда от этого зависит выживание культуры и нации.., что-то вроде супер-альфа-личностей. В несколько извращенном, болезненном виде в эту модель вписывается даже Гитлер.

Снежинки падали на ресницы Натали. Она смахнула их.

- Ты думаешь, Сол еще жив?

- По идее - вроде бы не должен. - Джентри уже рассказал Натали, как провел последние несколько дней, перед тем как он отыскал девушку в Джермантауне. Теперь он еще плотнее обмотал вокруг себя одеяло и положил перевязанную руку на выщербленные перила крыльца. - И все же, - продолжал он, - почему-то я думаю, что он жив.

- Он находится в чьих-то руках?

- Да. Иначе он не исчез бы так бесследно. Он бы смог предупредить нас каким-нибудь образом.

- Каким? - спросила Натали. - И ты, и я оставляли свои послания на автоответчике, но их кто-то стирал. Если мы не могли связаться друг с другом, как бы это удалось Солу? Особенно если за ним следят?

- Серьезный довод, - согласился Джентри. Натали вздрогнула. Он подвинулся ближе и прикрыл ее полой своего одеяла. - Вспоминаешь вчерашний вечер? - спросил он.

Натали кивнула. Всякий раз, как она начинала обретать хоть какую-нибудь уверенность, она снова переживала то ощущение, когда сознание Энтони Хэрода захватило ее мозг, и все тело ее охватывало дрожью, как при воспоминании о каком-то зверском насилии. Впрочем, это ведь и было зверским насилием.

- Все позади, - промолвил Джентри. - Больше они не доберутся до тебя.

- Но они все еще там, - прошептала Натали.

- Да. И это еще одна причина, по которой нам следует попытаться выбраться из Филадельфии сегодня...

- Ты продолжаешь считать, что не Хэрод послал за нами автобус?

- Не представляю, как он мог это сделать, - ответил Джентри. - Он был действительно без сознания, когда мы уходили. Если ему и удалось прийти в себя минут через десять, заниматься умственной гимнастикой он был явно не способен. Кроме того, разве у тебя не сложилось впечатление, что он мог использовать свои способности только с женщинами?

- Да, но мне просто так показалось, когда он.., когда он...

- Доверься своему чувству, - посоветовал Джентри. - Кто бы на нас ни натравил вчера этих ребят, среди наших преследователей явно были лица мужского пола.

- Но если это не Энтони Хэрод, тогда кто? Уже совсем стемнело. Откуда-то издалека послышался вой сирены. Разбитые фонари, тускло освещенные окна, снег, мрачные, нависшие над пустырем тучи - все это казалось нереальным Натали, словно свету не было места в каньонах грязных кирпичей, ржавого металла и мрака.

- Не знаю, - вздохнул Джентри. - Зато я знаю, что наша задача сейчас - нырнуть, затаиться и выжить. Единственная здравая мысль, которую я вынес из размышлений о вчерашних событиях, заключается в том, что кто бы нас ни преследовал, он хотел загнать нас сюда и вовсе не стремился убить.., по крайней мере тебя.

Натали открыла рот от изумления.

- С чего ты взял? Ты посмотри, что они натворили! Автобус.., эти люди.., посмотри, что они сделали с тобой!

- Да, - согласился Джентри, - но подумай, насколько проще они могли бы справиться с нами.

- Как?.. - но еще не договорив своего вопроса, до Натали дошло, что собирался сказать Джентри.

- Если они видели нас, когда преследовали, значит, они были в состоянии физически нас контролировать, понимаешь? Все это время при мне был пистолет. Они могли заставить меня выстрелить из него в тебя, а потом в себя.

Натали вздрогнула под одеялом, и Джентри обнял ее правой рукой.

- Значит, ты думаешь, что они не пытались уничтожить нас взаправду? - спросила она.

- Это один из вариантов, - сказал Джентри и замолчал.

Натали почувствовала, что он не хочет доводить свою мысль до конца.

- А другой? - настоятельно спросила она.

- Другой вариант вполне согласуется с обстоятельствами: они были уверены в том, что нам некуда деться, и просто решили поразвлечься. Немного поиграть с нами.

Дверь за их спинами с шумом распахнулась, и Натали даже подпрыгнула от неожиданности. Это был Лерой.

- Эй, вы! Марвин велел вас позвать. Тейлор вернулся и принес твой чемодан, старик. Луис тоже вернулся с хорошими вестями. Они с Джорджем выследили, где живет эта старая сука, дождались, когда она заснет, и взяли ее. И ее белого ублюдка.

Сердце у Натали забилось как сумасшедшее, казалось, оно вот-вот вырвется из ее грудной клетки.

- Что значит “взяли ее” ? - прошептала она. Лерой осклабился.

- Пришили. Луис перерезал старухе горло, пока она спала. А Джордж с Сетчем зарезали ублюдка ножами. Проткнули его насквозь не то десять, не то двенадцать раз. Искромсали на мелкие кусочки. Больше эта сука не будет охотиться на братьев Кирпичного двора.

Натали и Джентри обменялись взглядами и последовали за Лероем в дом, из которого доносились звуки празднества.

Луис Соларц был плотный светлокожий парень с выразительными глазами. Он восседал во главе кухонного стола, а Кара и еще одна молодая женщина промывали и забинтовывали ему рану на горле. Его желтая рубашка была вся забрызгана кровью.

- А что с твоим горлом, старик? - осведомился Марвин. Главарь банды только что спустился. - Ты вроде сказал, что вы перерезали горло старухе.

Луис возбужденно кивнул, попытался заговорить, издал хриплое карканье и перешел на шепот:

- Ага. Сказал. Белый ублюдок полоснул меня, когда мы разделывались с ним. - Кара шлепнула Луиса по рукам, чтобы он не тянулся к порезу, и поправила повязку.

Марвин облокотился на стол.

- Что-то я не понимаю, старик. Ты говоришь, вы пришили Фуллер, пока она спала, но этот сукин сын все же успел порезать тебя. И где, черт побери, Джордж и Сетч?

- Они все еще там.

- С ними все о'кей?

- Да, все о'кей. Джордж хотел отрезать голову белому ублюдку, но Сетч велел ему подождать.

- Чего? - осведомился Марвин.

- Тебя подождать.

Натали и Джентри подошли ближе. Натали вопросительно посмотрела на Роба. Тот пожал плечами, все еще не скидывая одеяла.

Марвин сложил на груди руки и вздохнул.

- Расскажи все сначала, Луис. Все с самого начала. Луис прикоснулся к своему перебинтованному горлу.

- Больно.

- Рассказывай! - рявкнул Марвин.

- Хорошо, хорошо. Мы с Джорджем и Сетчем разговаривали с местным народом, как ты велел, но никто ничего не видел, и мы решили, что с нас довольно, понимаешь? Мы стояли на Джермантаун-стрит, а она вдруг выходит из магазина на улице Вистер.

- Магазин Сэма Дели? - переспросил Кельвин.

- Вот именно, - ухмыльнулся Луис. - Мадам Буду собственной персоной.

- Вы узнали ее по моей фотографии? - спросила Натали. Все обернулись к ней, а Луис бросил на нее странный взгляд. Натали подумала, что, вероятно, женщины должны молчать на военных советах. Но она откашлялась и снова спросила:

- Вам помогла моя фотография?

- Да, она тоже, - хрипло прошептал Луис. - Но с ней к тому же был белый ублюдок.

- Ты уверен, что это был он? - вырвалось у Лероя.

- Да, уверен, - откликнулся Луис. - И Джордж его уже видел раньше. Тощий такой. Длинные грязные патлы. Дикие глаза. Много таких хиппарей разгуливает со старухами, чтобы можно было ошибиться?

Все двадцать пять присутствующих разразились хохотом. Натали подумала, что это - разрядка после нервного напряжения.

- Продолжай, - сказал Марвин.

- Мы двинули за ними, пока они не вошли в старый дом. Сетч говорит: “валяйте”, а я говорю: “нет, давайте сначала оглядимся”. Джордж залез на дерево сбоку и увидел, что мадам Вуду спит. Тогда я говорю:

"ну, валяйте”. Сетч говорит “о'кей”, открывает замок, и мы входим.

- Где находится тот дом? - спросил Марвин.

- Я покажу тебе, старик.

- Нет, ты расскажи мне! - рявкнул Марвин и сгреб Луиса за воротник.

Тот заскулил и схватился за горло.

- На Квин-Лейн, старик. Недалеко от Джермантаун-стрит. Я покажу тебе, старик. Сетч и Джордж ждут там.

- Рассказывай дальше, - приказал Марвин.

- Мы тихо вошли, - продолжил Луис. - Понимаешь, было всего четыре часа. Но старуха спала наверху в комнате, битком набитой куклами...

- Куклами?

- Да, знаешь, что-то вроде детской. Только она не совсем спала, а вроде как была под наркотой, понимаешь?

- В трансе, - подсказала Натали.

- Да. Вроде того... - Луис снова бросил на нее быстрый взгляд.

- Что было дальше? - спросил Джентри. Луис одарил всех широкой улыбкой.

- Дальше я перерезал ей горло.

- Она точно мертва? - спросил Лерой. Улыбка расплылась еще шире.

- О да. Она мертва.

- А белый ублюдок? - допытывался Марвин.

- Мы с Сетчем и Джорджем нашли его на кухне. Он натачивал это свое кривое лезвие.

- Косу? - уточнила Натали.

- Да, - кивнул Луис. - Нож у него тоже был. Им он и полоснул меня, когда мы захотели его отнять. А потом Сетч и Джордж прикончили его. Хорошо его отделали. Распороли ему глотку, старик.

- Он мертв?

- Ага.

- Ты уверен?

- Чертовски уверен. Ты считаешь, мы не умеем отличать мертвого от живого?

Марвин уставился на Луиса. В синих глазах главаря замерцал какой-то странный отсвет.

- Луис, этот белый ублюдок убил пятерых наших добрых братьев. Он справился с Мухаммедом, в котором было шесть футов два дюйма росту. Как же тебе, Сетчу и малышу Джорджу удалось так просто справиться с ним?

Луис пожал плечами.

- Не знаю, старик. Когда мадам Вуду отбросила копыта, белый ублюдок оказался не таким уж чудовищем. Обычный тощий парень. Он даже плакал, когда Сетч резал ему горло.

Марвин покачал головой.

- Что-то не верится.., уж слишком все просто. А что свиньи?

Луис молчал.

- Послушай, старик, - наконец изрек он. - Сетч сказал, чтоб я сразу привел тебя. Ты хочешь посмотреть на них или нет?

- Да! - рявкнул Марвин. - Да, хочу!

- Ты не пойдешь туда, - сказал Джентри.

- Что значит - не пойду? - возмутилась Натали. - Марвин хочет, чтобы их сфотографировали.

- Мне наплевать, чего там хочет Марвин! Ты останешься здесь.

Они стояли в занавешенном алькове на втором этаже. Все члены банды уже собрались внизу. Джентри поднял наверх свой чемодан и теперь переодевался в вельветовые брюки и свитер. Натали заметила, что бинты на его груди пропитаны кровью.

- Ты же ранен, - сказала она. - Тебе тоже не следует ходить.

- Я должен убедиться в том, что Фуллер мертва.

- Но я.., я тоже хочу убедиться... Она.., она убила моего отца...

- Нет. - Джентри натянул на свитер пуховик и повернулся к ней. - Натали... - он поднял свою огромную ладонь и нежно прикоснулся к ее щеке. - Пожалуйста... Ты мне так.., нужна.

Натали осторожно прильнула к нему, стараясь не касаться раненого бока, и запрокинула голову для поцелуя.

- Ты тоже очень нужен мне, Роб, - прошептала она, уткнувшись ему в пуховик.

- Ладно. Я вернусь, как только мы взглянем на то, что там творится.

- А фотографии?

- Я возьму твой “Никон”, не возражаешь?

- Да, но все-таки нехорошо, что я...

- Послушай, этот Марвин не дурак, - заметил Джентри, понизив голос до густого баса. - Он не склонен рисковать.

- Тогда и ты не рискуй.

- Нет, мэм. Мне придется это сделать. - Он притянул ее к себе и так надолго и страстно прильнул к ее губам, что она, позабыв о его сломанных ребрах, крепко обняла его и прижалась к нему всем телом.

Из окна второго этажа Натали наблюдала за тем, как процессия тронулась в путь. Вместе с Луисом отправились Марвин, Лерой, высокий парень по имени Кельвин, старый член банды с угрюмым лицом по прозвищу форель, двое близняшек, с которыми Натали не была знакома, и Джексон - экс-медик, появившийся в последний момент. Все были вооружены, за исключением Луиса, Джентри и Джексона. Кельвин и Лерой прятали обрезы под свободными куртками, Форель нес длинноствольный пистолет 22-го калибра, близнецы имели при себе маленькие, дешевые на вид пистолеты, которые Джентри назвал “на-случай-неожиданности-в-субботний-вечер". Джентри попросил Марвина вернуть ему “ругер”, на что тот лишь рассмеялся и, зарядив револьвер, запихнул его в карман собственной армейской куртки. Отойдя от дома, Джентри повернулся и помахал Натали “Никоном”.

Натали устроилась в углу на матраце и вся сжалась, пытаясь справиться с подступающими слезами. Она обдумывала всевозможные повороты и варианты событий. “Если Мелани Фуллер мертва, они смогут уехать. Смогут ли? А как же представители власти, о которых говорил Роб? И оберст? И Энтони Хэрод?” Натали ощутила во рту привкус желчи, едва подумала об этом сукином сыне с глазами рептилии. К горлу снова подкатила тошнота при воспоминании о его паническом страхе перед женщинами и его ненависти к ним, которые она ощутила за те несколько минут, пока находилась в его власти. Как бы ей хотелось растоптать его омерзительное лицо!

Шум в коридоре заставил ее вскочить. В тусклом свете лестничной площадки возникла чья-то фигура. Ответственным за дом оставили Тейлора, несколько членов банды отправились оповестить остальных, снизу слышался смех, но на втором этаже Натали была одна, фигура неуверенно двинулась к свету, и она увидела белую руку и бледное лицо.

Натали поспешно огляделась. Наверху не осталось никакого оружия. Она подбежала к бильярдному столу, ярко освещенному единственной свисавшей с потолка лампой, и схватила кий, слегка балансируя им и пытаясь отыскать в нем его центр тяжести.

- Кто там? - спросила она, сжимая кий обеими руками.

- Всего лишь я, - откликнулся преподобный Билл Вудз, якобы управлявший Общинным домом, и вошел в полосу света. - Простите, что напугал вас.

Натали чуть расслабилась, но кий не положила.

- Я думала, что вы ушли.

Хрупкий Вудз облокотился на стол и принялся катать белый бильярдный шарик.

- О, я весь день хожу то туда, то обратно. Вы не знаете, куда отправились Марвин с ребятами?

- Нет.

Священник покачал головой и поправил очки с толстыми стеклами.

- Ужасно, как они страдают от дискриминации и эксплуатации. Вы слышали, что уровень безработицы здесь среди черных подростков превышает 90 процентов ?

- Нет. - Натали обошла стол, чтобы держаться подальше от этого худого навязчивого человека, но кроме жгучего желания общаться он вроде ничего не излучал.

- Да-да, - настойчиво закивал Вудз. - Магазин и лавки в Джермантауне принадлежат исключительно белым. В основном евреям. Многие из них уже не живут здесь, но продолжают контролировать остатки своего бизнеса. В общем, ничего не меняется.

- Что вы имеете в виду? - спросила Натали. “Интересно, добрался ли Роб с остальными до места, - подумала она. - Если убитая не Мелани Фуллер, что он будет делать?"

- Я имею в виду евреев, - пояснил Вудз. Он вдруг вспрыгнул на край бильярдного стола и одернул вниз брючину, после чего прикоснулся к узенькой черной полоске усов, походивших на нервную гусеницу. - Эксплуатация евреями непривилегированных классов в американских городах имеет долгую историю. Вы негритянка, мисс Престон. Вы должны понимать это особенно хорошо.

- Я не понимаю, о чем вы говорите, - промолвила Натали, и в тот же миг дом содрогнулся от раздавшегося снизу взрыва.

- Боже милостивый! - воскликнул Вудз, а Натали бросилась к одному из окон, узнать, что происходит.

У поребрика жарко пылали два брошенных автомобиля. Языки пламени взлетали футов на тридцать в высоту, освещая пустые стоянки, брошенные дома на противоположной стороне улицы и железнодорожную платформу на севере. С дюжину членов банды высыпали на тротуар, крича и потрясая обрезами и другим оружием.

- Вернусь-ка я лучше в Молодежный центр и вызову пожарных, - заметил Вудз. - Здесь телефон не работает...

Натали обернулась, недоумевая, почему умолк священник. Широко раскрыв глаза, Вудз смотрел на лестничную площадку. Там стоял какой-то парень, он был худой, мертвенно-бледный, в разодранной и выпачканной кровью армейской куртке. Длинные спутанные волосы свисали на глаза, посаженные так глубоко, что, казалось, они выступают из пустых глазниц черепа. В его широко распяленном рту Натали заметила обрубок языка, который двигался в темном провале мерзкой розовой изуродованной тварью. В руках парень держал косу, ручка ее была выше его на целую голову, и когда он сделал шаг вперед, по ободранной оштукатуренной стене взметнулась его громадная тень.

- Вам здесь не место, - начал преподобный Билл Вудз. И тут коса со свистом описала дугу. Голова Вудза оказалась срезанной и повисла на ошметках шеи. Священник рухнул на бильярдный стол, кровь брызнула на зеленое сукно, стекая в ближайший кармашек. Безмолвная длинноволосая фигура с косой - настоящая смерть - повернулась к Натали.

Натали попыталась кием раскрыть окно. Но все окна были забраны металлической решеткой. Она изо всех сил закричала, и истерические нотки, прозвучавшие в ее голосе, удивили ее саму и заставили мыслить здраво. Треск пламени и шум на улице заглушили ее вопль. Те, кто метались перед домом, даже не подняли головы.

Натали перевернула кий заостренным концом к себе и кинулась к столу. Тварь с косой метнулась вправо, Натали тоже подалась вправо, поглядывая на лестничную площадку и следя за тем, чтобы между ними оставался стол. Она поняла, что ни при каких обстоятельствах ей не удастся пробраться к лестнице. Ноги у нее подкосились, и она почувствовала, что вот-вот упадет. Натали завизжала еще раз, призывая на помощь, и отшвырнула тяжелый кий. Длинноволосое чудище снова метнулось вправо. Натали тоже сдвинулась в сторону, чуть приблизившись к площадке. Тварь подняла косу, разбив стеклянный колпак лампы, и принялась размахивать ею.

Звук стекающих капель, словно из неплотно закрытого крана, привлек ее внимание: из горла того, кто недавно был священником, вытекала кровь. Пока Натали смотрела, поток начал иссякать. Свет качающейся лампы отбрасывал на стены немыслимые тени, изменяя цвет крови и зеленого сукна от красного к зеленому, от черного к серому... В это время смерть с косой подпрыгнула, словно намереваясь перелететь через стол, и Натали закричала что было сил.

Пригнувшись, в прыжке она увернулась от острия косы и, схватив подвернувшийся кий, вогнала его, как кол, в грудь вампира в тот самый момент, когда он сверху обрушился на нее. Основание кия уперлось в пол, и чудище как бы повисло над стоявшей на коленях Натали.

Парень с грохотом рухнул на спину и тут же попытался косой срезать ее ноги, но лезвие лишь скользнуло по доскам пола. Натали снова пружинисто подпрыгнула и бросилась на лестницу, однако тень в армейской куртке позади нее уже поднималась на ноги.

Она швырнула в него другим кием, по звуку поняла, что попала, и, не оглядываясь, понеслась вниз по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. За ней грохотали тяжелые шаги.

Вылетев в коридор, она столкнулась с Карой у дверей кухни, но не остановилась.

- Эй, ты куда? - окликнула ее Кара.

- Беги!

Древко косы взметнулось в дверном проеме кухни и врезалось Каре точно между глаз. Прекрасная девушка упала без единого звука, ударившись головой об основание плиты. Натали выбежала черным ходом, перемахнула через перила крыльца, упала на замерзшую землю, перекувырнулась и успела вскочить, прежде чем дверь распахнулась снова.

Она мчалась, рассекая холодный ночной воздух, по покрытому рухлядью пустырю за Общинным домом, ныряла в кромешно черные проходы, пересекала улицы. Шаги за ее спиной становились все тяжелее и громче. Она слышала позади свистящее дыхание, звон косы о лед, но все бежала и бежала, опустив голову, не разбирая дороги...