Мистер и миссис Бонд

Глава 7 Никакого беспокойства!

Вернуться в номер Кокусик не захотел. На предложение погулять ответил презрительно сморщенным носом: «По такой жаре? Нюсик, ты что, смерти моей хочешь?». Со своей отбивной он расправился уже давно и даже любимое мороженое досмаковал, заполировав кофейным наперстком — вот тоже, ну что за глупость с этими выпендрежными порцайками? Кофе должно быть много, в большом полулитровом стакане, бумажном и с крышкой! А иначе какой в нем толк?

Нюсик предполагала, что после десерта ее мучения в ресторане кончатся, так или иначе. И начнется или вполне себе достойный послеобеденный отдых в номере под кондишеном, или же новые мучения — на пляже или другом где угодно, куда ее благоверный согласится переместить свою тушку из ресторана.

Но вышло иначе: Кокусик никуда не желал перемещаться. «Ну Нюсичек, ну здесь же так хорошо! Прохладно, и музыка приятная, и вкусности разные заказать можно. Хочешь вкусностей, Нюсичек?»

Нюсик терпеть не могла, когда ее называли Нюсичком. И вкусностей не хотела. Нюсик хотела свалить уже отсюда хоть куда-нибудь, и как можно быстрее.

Но Кокусик заказал еще пятьдесят коньяка. И лимончик. И что-то фруктовое, на палочке — наверное, для нее, хотя она и не просила. Одна радость: официант на этот раз был мужчиной. Симпатичным. Молодым. Не стой Нюсик грудью на страже семейного счастья (вернее, не ложись на этом страже костьми) — он бы ее вполне мог бы и заинтересовать. А так… «Не время, брат: война…»

Тяжелое это дело — стоять на страже. Нюсик даже всхлипнула, так ей себя жалко стало.

И заказала еще бутылку вина. На этот раз розового. Это показалось ей прекрасной идеей. Не потому, что Нюсик хотела нажраться или вкус понравился. Просто Кокусик не одобрял. Всегда! Относился осудительно… осуждательно. К такому вот. Всему этому то есть. То есть сам-то очень даже. Вот и сейчас. Коньячок у него, бокал красивый, толстое стекло. А она чтобы нет. И обычно она таки нет. А сегодня таки да! То есть должен понять намек. Что женщина пьяна и все такое. Такое вот. В номер увести надо и там озаботиться. Подкомфортить. И вообще. Уложить на защиту стража семейных ценностей. Костьми. И грудьми.

Но Кокусик в этот раз намека не понял. так и остался сидеть, кивнул лишь благожелательно. Словно все в полном порядке. И он не возражает.

Нюсик нахмурилась и сделала солидный глоток. Вино приятным холодком прошлось по горлу, оставив во рту странноватый цветочный привкус.

Кокусик вел себя странно. А все странное было подозрительно. И опасно.

Еще сильнее нахмурившись, Нюсик сунула правую руку в свой авангардный ридикюльчик и нащупала прохладную ребристую рукоятку пистолета. Стиснула ее в ладони и сразу же ощутила прилив уверенности.

Вот так-то! Знай наших! Нюсик вам не какой-то слизняк! Нюсик бдит! Нюсик на страже! Нюсика голыми руками не проведешь!

С победным видом оглядев ресторанный зал, Нюсик вдруг осознала, что ее подозрения были вовсе не беспочвенными: она увидела гнусную криминальную дрянь. Разлучницу и покусительницу. Прямо здесь. На пороге, можно сказать, семейного убежища!

Но как? Выследила? Вот же дрянь! Или…

Нет, не выследила! Все намного хуже!

Нюсик сразу все поняла, и так ясно, словно перед ней вдруг вспыхнул прожектор. Бедный обманутый Кокусик на самом деле оказался предателем. Потому что это ведь именно он сообщил мерзкой гарпии координаты встречи! Конечно он, кто же еще? Некому. Потому-то и тянул так, и из ресторана уходить не желал. И перемигивался с этой дрянью за спиной у законной жены! Наверняка обо всем уже доперемигивались-договорились, и думают, что Нюсик ничего не узнает! И эта дрянь уже к выходу топает, чтобы там, потом, ночью, когда Нюсик уснет… Думает, что Нюсик ее не узнает! И еще и красное платье напялила, тварь! Знает, что Кокусик такие любит!

Нет, конечно, Кокусик все равно обманутый и бедный, и она его обязательно простит. Но потом. Не сразу.

После того, как разберется с мерзкой гадиной.

— Марго! — заорала Нюсик вне себя от ярости, выворачиваясь из-за стола и стряхивая с правой руки сумочку. — Стой, дрянь!

Дрянь вздрогнула и обернулась. И Нюсик успела выстрелить в нее дважды, прежде чем опомнившийся Кокусик выбил у нее из руки дамский пистолетик. И с мрачным удовлетворением увидеть, как среди взвизгов и паники оседает на пол мерзкая дрянь, прижимая руки к груди, Нюсик тоже успела.

И порадоваться, что не зря брала уроки стрельбы у того пожилого зануды из Санта-Бич: теперь Нюсик могла быть твердо уверена, что не промахнулась.

.

Жара. Вечернее солнце плавит воздух, он дрожит, словно стекает на растрескавшийся пластобетон. Красное вечернее солнце, неверный свет, покрытие дороги и сам воздух тоже кажутся красными. И развалины дома напротив — тоже. Можно включить светофильтры, и все станет привычным, почти бесцветным. Наверное, это было бы даже наиболее рациональным решением. Но приказа не поступало, а сам по себе он не собирается этого делать: красный цвет в данных обстоятельствах и этой локации кажется более правильным. Более уместным.

Черные мелкие объекты над дорогой — мухи. Их много, целое черное облако над бывшим перекрестком. Вернее, над трупами, которые на этом перекрестке свалены. Мух радует жара. И сушь тоже. А его — нет. Поллитра воды на сутки — это мало. Даже если отключить работу почек и минимизировать систему потоотделения по максимуму, все равно мало, а совсем ее не отключишь никак, если не хочешь сдохнуть от перегрева процессора, при такой-то жаре это быстро. Впрочем, загустевшая кровь тоже ведет к перегреву. Вот и выбирай.

На жаре трупы разлагаются быстро. Это хорошо. Еще бы несколько дней — и не потребовалось бы убирать, Мухи здесь злые, мутированные, выжирают до костей. Плохо, что этих дней у них нет. И значит, трупы придется оттаскивать. Ему. Приказ однозначен, не обойти.

Оттаскивать нетрудно. Взять за конечность, потащить, бросить у стены, вернуться за следующим. Если подгнившая конечность оторвется — еще лучше: значит, и вторая ходка тоже будет гарантированно безопасной. А если труп вообще лопнет, то и третья, возможно, тоже. Если он лопнет удачно, на много частей. Потому что если ты его тронул и не получил в морду мешанину из тухлятины, белых личинок, гвоздей и осколков — значит, тебе повезло вытащить пустышку. И заминирован тот, что слева. Или снизу. Или сразу за.

Любимая тактика местных: устраивать из ранее подорвавшихся или подстреленных такие ловушки. Любимая тактика твоих: не доверять сканерам, потому что мина может быть и не металлической.

Проще послать на расчистку киберов.

У киберов есть сканеры. У того, который тащит сейчас очередной труп к полуразрушенной стене, — тоже. И на внутреннем экране яркими зелеными точками горят две оставшиеся метки. Раньше их было три, но одну уже обезвредил другой кибер. Не повезло. Тем, у кого нет мозгов, не везет всегда. У того, кто бросил к стене мягкое зловонное тело и идет за следующим, мозги есть. И он старается держаться подальше от ярких зеленых точек. Пусть не повезет другим. Опять. Хотя бы тому, что уже пострадал, у него функциональность меньше полтинника, все равно не жилец.

Мины простые. Он бы мог попытаться их обезвредить, вероятность успешного исходы в районе 76–80 %.

Но приказа не было.

Постепенно круг сужается, тел все меньше и меньше. И все меньше возможности выбора. Рано или поздно ее не останется совсем и тогда…

…Гаврик с хрипом втянул горячий воздух и резко открыл глаза. Сел на диване, глубоко дыша. Похоже, он перестарался с кондиционером: температура на чердаке поднялась выше тридцати восьми, вот и снится разная хрень. Давно не снилась, подзабывать уже начал. И правильно, что забыл. Надо помнить главное: он тогда выжил. Это главное, остальное неважно.

Но жару он с тех пор не любил.

Пульт лежал на столике рядом, даже вставать не пришлось, руку лишь протянуть. Гаврик прикрутил температуру до двадцати одного. Поежился.

И зафиксировал таксофлайер, идущий на посадку в их двор.

Нет, зафиксировал-то он его еще секунд пятнадцать назад, на далеком подлете, но тогда конечная точка маршрута не просчитывалась с должной степенью вероятности, и фиксация оставалась на краю сознания. А вот три секунды назад флайер снизил скорость и мигнул посадочными огнями, после чего вероятность уверенно скакнула к сотке.

Странно. Необычно. К ним не прилетают гости посредине рабочего дня, а до конца дежурства хозяйки еще четыре часа (во сколько вернется <i>этот,</i> Гаврика не интересовало). Да и о гостях хозяйка бы наверняка предупредила заранее. Она всегда предупреждает о нарушении распорядка. Потому что любое нарушение таит потенциальную опасность. То, о котором не предупредили — особенно.

Гаврик метнулся к боковому окну. Посадочная площадка находилась очень неудобно со стратегической точки зрения, и с чердака почти не просматривалась. Только самым краешком.

Две человеческие особи. XX-модификации обе. Хозяйка и посторонний объект, отсутствующий в базе данных. Хозяйка почему-то не в форме. Гражданское платье, очень яркое, тревожно-запрещающего цвета. Опасность? Посторонний объект не вооружен. Оба объекта покинули зону видимости.

Внизу хлопнула дверь, раздались шаги и голос — женский, высокий, в базе данных отсутствует.

Гаврик подкрался к лестнице, наклонился над перилами, прислушиваясь.

— Ой, а я ведь так перепугалась, так перепугалась! А доктор говорит, что вам очень повезло, там двойной заряд был, любого маньяка мигом в отключку уложит, даже самого габаритного! Но второго вам не досталось, по касательной прошел, а один не страшно, поспите и все пройдет! А я так испугалась, когда она заорала, а потом бабах! А я думала: ну все! И что пистолет настоящий, как в сериале про космических пиратов! А он дамский, оказывается, специальный такой, для защиты от всяких покусителей, на него даже лицензии не надо, представляете? Я вот думаю: а может, мне тоже такой прикупить? Да только в кого у нас стрелять-то? Хоть бы один на что покусился, стараешься тут, стараешься… Но, может, если пистолетик прикупить, то и покусители появятся? Ой, да вы не слушайте меня, вы ложитесь, вам доктор сказал, что спать надо, а у вас дома есть кто-нибудь? Ну присмотреть чтобы. Если нет, то я с вами посижу, доктор сказал, что вас одну оставлять не надо, а я рядом, я тихонечко…

— Не надо сидеть. У меня… есть. Не одна.

Голос у хозяйки хриплый и не слишком внятный. Показатели мозговой активности на нижней границе нормы, сердечный ритм неровный. Очень похоже на последствие алкогольной интоксикации. Люди под алкоголем опасны.

— Ой, а кто? Ой, а где? Ой, а чего они вас не встречают? Может, их и нет никого? Может, вышли они, а вы тут одна, а вдруг потребуется чего…

— Есть. Гаврик. Он не выходит.

— Ой, а он справится? А вдруг вам плохо будет?

— Справится. Он киборг. Гаврик! Иди сюда.

Призыв. Прямой. По имени.

Дернуло так, что не подойти невозможно было бы, даже если бы и попытался. Но Гаврик ученый, даже пытаться не стал. Ссыпался по лестнице, прыгая через три ступеньки. Замер в двух метрах в предупредительной позе, отслеживая хозяйку взглядом, как и положено приличному киборгу. Девица рядом с хозяйкой (рост 168, избыточная масса в пределах 19 %, волосы русые, форменный синий комбинезон и кепка с логотипом «Магии вкуса») возбуждена, но уровень агрессии минимален. Не испугана.

Уставилась. Моргает.

— Ой, а вы все-таки уверены? Мне совсем-совсем не сложно! Правда-правда!

Заинтересована. Хочет остаться. Опасности не представляет?

— Спасибо, что проводили. Дальше я сама. До свиданья.

В голосе хозяйки — нажим. Еще не приказ, но система уже реагирует. Впрочем, и не только система. Гаврик запрокидывает голову, чтобы смотреть на «сопутствующий нейтральный объект» сверху вниз и не моргая. Выдвигает вперед подбородок.

— Ой, а вы точно уверены…

— <i>До свидания</i>. Гаврик, охранный режим.

Гаврик не отказывает себе в удовольствии резко расправить плечи и сверкнуть на посетительницу красными зрачками. Та беззвучно округляет глаза и рот и больше не выражает желания остаться — вылетает так, словно Гаврик ей отвесил хороший пендель. А он ведь и пальцем не тронул.

Приятно.

— Гаврик…

Хозяйку шатает. Приказа не было, но он оказался рядом вовремя, помог устоять. Пусть сволочной бондяра и удалил прошивку помощи раненым вместе со всеми боевыми, но органическая память никаким хакерам не подвластна, Гаврик помнит, это несложно. И важнее сейчас, чем запереть дверь, тем более что он слышал звук взлетающего флайера, и значит, во дворе все в порядке.

Хорошо, что хозяйская спальня на первом этаже и можно просто вот так довести, чуть придерживая. Нет, он и на второй бы отнес, но без приказа слишком уж палевно. А так просто подпоркой работает и идет туда, куда хозяйка хочет, а заодно и сделает анализ, вроде бы просто поддерживая: дексисты это удачно придумали с выводом анализирующих рецепторов в кончики пальцев, удобно. Мало ли чего там какой-то доктор сказал, да и не ясно еще, что это был за доктор.

Так. Что тут у нас? Супертиапентал натрия, концентрация в плазме крови в районе ста восьмидесяти миллиграмм. Некритично. Типичная начинка гражданских шокеров, чтобы вырубить быстро и безопасно. Не страшно, выводится так же быстро, уже минут через тридцать отпустит. Стоп… А это еще что? Следовые значения нейролептических препаратов широкого спектра. Откуда? Такое уложит на несколько часов, да и побочки… Странный заряд, странное платье, а ведь уходила в форме. Почему?

— Спасибо, Гаврик… Я это… я посплю. Что-то совсем расклеилась… Последи, чтобы меня не беспокоили, ладно?

— Приказ принят.

Лишний ответ: хозяйка уже не слышала, спала. Заснула раньше, чем ее голова коснулась подушки. Даже не легла толком, полусидя, поверх покрывала. Он мог бы легко промолчать, но ему почему-то показалось очень важным подтвердить, что понял и сделает все как надо. Не под запись на случай, если вдруг проверять будут, а просто… ну, для себя, что ли. Он и сам толком не понимал — почему.

Гаврик присел рядом с кроватью, аккуратно снял с ног хозяйки алые туфли, поставил на коврик. Ноги поднял на кровать. Приказа поступать именно так не было, но хозяйка четко выразила желание спать, а люди не спят сидя. И в обуви. Подумав, использовал свободный конец покрывала в качестве одеяла: люди всегда чем-то накрываются, когда спят, значит, это тоже можно условно натянуть на тот вроде бы почти приказ. Присел рядом. Замер, отслеживая чужие пульс и дыхание. Стабильные. Альфа-ритмы спящего человека. Если вдруг что-то изменится, он сразу поймет.

И что?

Мысли метались быстрыми бессвязными всполохами.

Вызвать скорую без приказа равнозначно прямому признанию в сорванности. Сука <i>этот</i>, у Гаврика была отличная медбратовская прошивка, какого хрена стер?! Словно специально. Словно знал заранее. А не мог ли он действительно знать? И не только знать… Мог ли он подстроить так, чтобы в хозяйку стреляли?

Конечно мог. Он же Bond.

Во что он ее втравил? Bond’ы умеют складно врать, всех обманул, все ему верят. Кроме Гаврика. Но Гаврика рядом не было. А <i>этот</i> был. Гаврик раньше о таком не думал, но…

Если хозяйка умрет, дом достанется <i>этому</i>. И все остальное имущество. <i>И Гаврик тоже</i>.

Гаврик резко вдохнул-выдохнул, вентилируя легкие, и заблокировал выброс адреналина. Сейчас паника не поможет. Сейчас надо просто сидеть и наблюдать, слушая чужое дыхание и каждые десять минут трогая анализаторами на кончиках пальцев теплую кожу на подсунутой под щеку руке.

И вызвать скорую, если что-то пойдет не так.

— Я его флайер буквально облизал! Ювелирно навесил, ни на одной камере не засветился, никто заподозрить не мог! А он вдруг такси…

Пабло, похоже, считал эту выходку преступника личным оскорблением и не переставал бурчать, хотя и вполголоса. Они сидели в кабинете начальника управления полиции Нереиды вчетвером — две трети основных полицейских сил планеты во главе с майором Глебом Ржаным, хозяином кабинета. Вернее, втроем, — четвертый сотрудник, Адам Шталь, специалист по сетевым трафикам и базам, так и не вылез из-за компа, обвесившись вирт-окнами, словно новолетняя пальма игрушками, но вроде как тоже присутствовал: дверь в его закуток была полуоткрыта.

Все, что можно было обсудить, уже обсудили, теперь оставалось только ждать, что старшему констеблю Степану Туче, как и майору, давалось легче, чем констеблю Пабло Санчесу. Во всяком случае, у них получалось делать это молча. А вот Пабло молчать не мог, и Степан даже подумал, что, пожалуй, надо было попросить того доктора в ресторане сделать укол успокоительного не одной только Рите.

— Невидимка, ну что там с маршрутом? — неожиданно повысил голос Пабло в сторону приоткрытой двери. — Отследил? Я же слышу, что ты закончил уже!

— Вынужден извиниться, — Адам Шталь, которого Невидимкой называли все (кроме разве что майора), возник на пороге кабинета с небольшим запаздыванием и выглядел виноватым. — Угонщик почти сразу отключил сигнальный маячок, отследить удалось только первые полторы минуты. Если после отключения маршрут не был радикально изменен, с высокой степенью достоверности можно предположить, что они направлялись на побережье в районе бухты Белого Клыкана. Или на один из островов заповедника.

— Но их же там сотни!

Невидимка виновато пожал плечами. Пабло пожалуй что и преуменьшал — от западного края бухты начиналось нечто вроде архипелага, и на сотни в нем шел счет разве что самых крупных островов, часть из которых по размерам не уступала иной платформе. Обыскивать их все у полиции Нереиды не хватило бы ни сил, ни средств.

— Значит, ждем, — подвел итог майор, словно и не рассчитывал ни на что другое. — Джеймс опытный оперативник, он сумеет подать сигнал и уточнить координаты.

.