Миссия попаданца

Глава 17 Встреча двух цивилизаций

Миссия попаданца

Глава 17. Встреча двух цивилизаций.

В итоге мы отлетели километров на десять в сторону вдоль грозовой границы, приводнили Жука и начали плескаться в воде. Подводных обитателей мы не боялись, потому как наша защита их всех отпугивала на расстояние в сотню метров. Магососы Жука работали на пределе своей мощности, довольно шустро восстанавливая заряд в опустошенных аккумуляторах. С купанием в морской воде проблемы возникли только у Эртаны, которая не была приучена к такому виду забавы, как плавание в открытой воде. Но Света обрядила ее в свой запасной купальник, сделанный в стиле начала двадцатого века нашего мира, а Захар навесил на нее магическое подобие спасжилета, позволившее ей справиться со страхом перед глубокой водой.

Это купание в морской воде очень хорошо сняло с нас психологическую усталость, накопившуюся за сутки полета, большая часть которого прошла в напряженной обстановке бескрайней грозы, пусть даже и подарившей нам потрясающе красивые виды. Наплававшись вволю, мы еще какое-то время посидели на воде, как на гидроматрасе, обсуждая произошедшее за последние часы, и наконец решили, что пора уже и поговорить с нашими врагами. Приведя себя в порядок после купания, мы залезли в Жука и начали облет зоны недавнего сражения.

Картина перед нами предстала следующая: один из больших транспортников пока еще неплохо держался на плаву и все выжившие люди потопленного нами флота собрались на нем. У этого корабля, насколько я разбираюсь в морском деле, оказалось полностью разрушено машинное отделение, из-за чего он превратился в баржу без собственного хода. Топливо в трюмах либо не очень охотно горело, либо у врага был хорошо решен вопрос противопожарной безопасности.

С потопленных кораблей у неприятеля уцелело около десятка спасательных катеров, с помощью которых они собрали выживших и перевезли их на транспортник. Всего на верхней палубе баржи мы увидели примерно две сотни людей. Кроме баржи было заметно еще несколько остающихся на плаву останков уничтоженных нами кораблей, но на них мы никого не увидели, да и плавать этим обломкам оставалось считанные часы.

Полетав над всей областью прошедшего боя, мы вернулись к барже, сделали круг над ней на небольшой скорости, рассматривая собравшихся на палубе людей с расстояния в десять-пятнадцать метров. Половина из них была серьезно ранена, но и относительно целых было немало. И все они смотрели на нас с угрюмыми или испуганными лицами. Серьезного оружия в руках врага мы не видели, а если оно и было, то никто не пытался его направить в нашу сторону. Видно люди осознали, что они нам не соперники, а желающих покончить жизнь самоубийством среди них не нашлось.

— Ну что, будем садиться на палубу? — спросил я.

— Садись, только место выбери получше, а то не хватало нам еще в трюм провалиться! — усмехнулся Захар.

— Давай вместе смотреть.

Сделав пару медленных пролетов над самой палубой, распугивая перед собой толпу выживших врагов, мы наконец выбрали для посадки площадку на палубе, которая скорее всего была предназначена для крепления на палубе громоздких грузов. Проблема заключалась в том, что на этом месте уже лежало с десяток тяжелораненых, вокруг которых суетились ухаживающие за ними. Я завис над этой площадкой на высоте три метра, давая понять, что собираюсь сесть в этом месте. Минут за пятнадцать раненых перенесли в другие места и Жук наконец-то опустился на палубу.

Понятное дело, что вокруг Жука постоянно было силовое поле защиты, давившее на оказывающихся в его пределах. Так что неприятелю в любом случае пришлось бы освободить выбранное нами место посадки, даже если бы у него было острое желание повыпендриваться, показывая свой несгибаемый характер. Когда Жук встал на палубу, я не сразу убрал левитацию, а растянул этот процесс на несколько секунд, будучи готовым моментально взлететь, если вдруг мы почувствуем непрочность палубы под нашей машиной. Поверхность баржи вроде бы уверенно держала вес Жука, тем не менее я включил функцию плотика — хоть под нами была и не вода, но этот плотик распределял вес машины на приличную площадь, так что дополнительная страховка нам не помешает.

Наконец мы все вылезли наружу и я бросил на каждого функцию переводчика, дающую возможность не только разговаривать с чужаками, но и быстро осваивать их язык.

— Кто старший⁈ — рявкнул я жестким голосом, а мой переговорный амулет еще и усилил мой голос.

К этому времени ко мне подошли остальные члены нашей команды, а со стороны неприятеля выдвинулась группа из десятка мужиков, выглядевших более солидно по сравнению с остальной толпой. Возглавлял их мужчина возрастом далеко за пятьдесят. Наша четверка специально решила не отходить далеко от Жука, оставаясь в его защитном поле, однако мы подошли к самой границе этой зоны, чтобы магия не действовала на чужих. Мы ведь не собирались подавлять их волю — нам просто надо было поговорить с адекватными людьми, если их удастся найти в этой толпе придурков.

Когда группа старших подошла к нам и остановилась перед нами метрах в трех, я потребовал:

— Представьтесь!

Главный несколько секунд боролся со своими эмоциями, что отлично было видно по его лицу, а затем с вызовом обратился ко мне, гордо подняв голову:

— С чего это вдруг я должен первым представляться на своем корабле⁈

— Слушай ты, старый дурак, не выдавай желаемое за действительное. Во-первых, это уже не корабль, а большое корыто, которое еще как-то держится на плаву. Во-вторых, если ты, мудак, будешь продолжать корчить из себя хрен знает кого, то мы через минуту взлетим и отправим всех вас на дно вместе с этой посудиной. Ты видно забыл, что несколько часов назад стал причиной гибели нескольких тысяч своих подчиненных! Хочешь убить оставшиеся две сотни?

А теперь, после того, как вы все по очереди назовете свои имена, звания и должности, я хочу услышать от вас внятный ответ на мой вопрос: с какого хера вы, идиоты, начали по нам стрелять? И не испытывайте наше терпение — мы не планировали в своем полете задерживаться в этом месте, однако из-за вас проторчали здесь уже полдня. Если же вы рассчитываете часок-другой поиграть на наших нервах, то я вынужден вас огорчить — мы сейчас просто уничтожим вас за пару минут и полетим дальше по своим делам. Итак?

Мой монолог явно достучался до мозгов этих долбоящеров и они довольно шустро протарабанили свои имена, звания и должности, которые никого из нас совершенно не интересовали — я это потребовал, чтобы поставить их на место. Последним представился главный:

— Вуалим Наобен, адмирал, командующий западным флотом дальнего действия.

— Бывший командующий! — поправил я его. — Флота ведь уже нет. И вряд ли твое начальство еще раз доверит тебе командование флотом, потому как я не представляю, как ты ему будешь объяснять этот разгром! — я обвел руками вокруг себя. — А теперь я жду ответа на свой вопрос.

Адмирал с трудом сглотнул отсутствующую слюну и выдавил из себя:

— Мы получили сообщение от нашего корабля о том, что они подверглись нападению с вашей стороны.

— Ты сейчас веришь в этот бред? Посмотри на наш летательный аппарат — оружие на нем видишь? А теперь посмотри внимательно на нас, четверых — мы похожи на безмозглых воинов, способных открыть стрельбу без какой-либо причины⁈ Может быть моя жена кажется вам воительницей с отмороженными мозгами? Или эти два моих спутника преклонного возраста выглядят как агрессивные звери, готовые без раздумья рвать на части любого, кто им попадется на глаза?

Адмирал, ты же видел нас в бою — если бы у нас появилось желание атаковать вашу подлодку, то некому было бы слать тебе сообщение! Однако тебе наверное сообщили, что после нашей мнимой атаки никто не пострадал. Объясни мне, как такое возможно — бред одного идиота стал причиной такой массированной стрельбы по маленькому безобидному летательному аппарату, просто пролетавшему мимо? Как ты все это будешь объяснять своему начальству? Или тобой командуют такие же идиоты, которым ты надеешься засрать мозги откровенной чушью, как это произошло с тобой? Ладно, у меня следующий вопрос: вы послали на эту подлодку сообщение о том, что флот уничтожен?

— Нет, — быстро ответил встрепенувшийся адмирал.

— Он врет! — прокомментировала Эртана ответ адмирала.

— Ну и что прикажешь делать? — спросил я бывшего командующего, покрасневшего как рак. — За попытку обмануть меня я должен тебя наказать. Выбирай: член или яйца? Что тебе отрезать? В принципе ни то, ни другое тебе уже не нужно, потому как ты уже почти старик, но ты можешь выбрать. Если оставишь себе член, то хотя бы писать сможешь по-мужски.

На адмирала было страшно смотреть, из-за чего я даже отвернулся, чтобы вдруг не разжалобиться. Повернувшись к своим, я спросил:

— Может кто-нибудь из вас сменит меня в качестве переговорщика, а то я этого адмирала до инфаркта доведу?

— Давай лучше я продолжу, — засмеялся Захар. — Пора вступить в разговор доброму полицейскому, — сказал Проф и вышел вперед, а я наоборот сделал пару шагов назад и встал рядом с Ланой.

— Скажите, на что вы сейчас рассчитываете в данной ситуации? — спросил Захар. — Кто может вас спасти? Или же вы собираетесь болтаться на этой посудине, пока не помрете с голоду или от жажды? Чтобы у вас не возникало неправильных мыслей, сразу скажу, что мы вас спасать не собираемся — мне просто интересно, если ли у вас хоть какой-то шанс или же мы разговариваем со смертниками, которым жить осталось до первого шторма?

— Мы послали сигнал тревоги и в нашу сторону уже должны спешить корабли, но ближайший находится в нескольких днях пути, — ответил один из офицеров. — Мы также рассчитываем, что нас возьмет на буксир уцелевшая подлодка. Скорость при этом будет невысокой, но мы хотя бы сможем двигаться навстречу спасателям. Вы простите нас ради всего святого, но не могли бы вы спасти хотя бы одного нашего человека? Среди нас есть девушка и она тяжело ранена. Мы будем вам очень благодарны, если вы ее сможете вылечить.

— Скажи, офицер, только отвечай честно и откровенно, — вмешался я, изменив своему решению некоторое время побыть на паузе. — Вот моя жена, — я кивнул в сторону Светы. — Если бы она попала в руки ваших «дружелюбных» людей, — я указал руками на остальную толпу. — Какая участь ее ждала бы? Много милосердия она встретила бы с вашей стороны?

После моего вопроса офицер, высказавший просьбу, опустил глаза и как-то вдруг стал маленьким и сутулым, словно в один миг постарел лет на двадцать. Но я продолжил «добивать» его и всех остальных:

— Среди нас есть сильный целитель и это как раз моя супруга. Я очень хочу понять, почему моя девушка, которая, попади она в ваши руки, не прожила бы и нескольких дней, погибнув от жестоких издевательств, что учинила бы ей ваша толпа подонков, так вот скажите, почему моя жена должна лечить одного из вас?

— Эта девушка не была одной из нас, — подал глухой голос мрачный адмирал. — Она на нашем флоте отвечала за научную работу. Она гражданский исследователь и не имеет отношения к той ошибке, которую совершили мы, военные. Мы очень не хотим, чтобы эта девушка оказалась наказана за то, чего не совершала.

— Где она? — спросила Света, на что ей сразу несколько офицеров указали на девушку, лежавшую на подстилке буквально в нескольких метрах от нас. За то время, пока мы находились на палубе, я несколько раз встречался глазами с этой девушкой, и мне было ясно, что она внимательно слушала все наше общение с офицерами, даже несмотря на свое очень плохое состояние. Рядом с девушкой находился какой-то парень, пытавшийся ухаживать за ней.

— Что с ней? — спросила Лана молодого человека.

— У нее большая дыра в животе, вот здесь, — показал парень на себе.

— Ты что-то в лечении понимаешь? — спросил я его, подойдя к ним вслед за Светой. Парень энергично помотал головой.

— У вас что, вообще не осталось ни одного лекаря? — удивилась жена.

— Угу, все погибли.

— А ты кто по специальности? — спросил я.

— Моторист.

— Тогда отойди пока отсюда, — велел я ему и парень сделал несколько шагов назад.

Света присела рядом с девушкой с левого бока, где у нее в нижней части живота была проникающая рана. Лана приподняла с тела девушки окровавленную тряпку и стала осматривать повреждение.

— Ну что у нас плохого? — спросил я, опустившись на колени с другой стороны от девушки и наклоняя голову над ее животом.

— Кишечник в нескольких местах поврежден, часть его содержимого вышла в брюшную полость. И яичник разбит.

— Ну ей он все равно ни к чему.

— Почему? — удивилась жена.

— Она бесплодная.

— С чего ты взял?

— Смотри сама, — сказал я и ткнул пальцем в живот девушки возле пупка.

— Вот чёрт, действительно! — воскликнула Света. — Ладно, сейчас это не главное. Я заращу повреждения кишечника и почищу полость, а потом уже буду закрывать рану.

— Кстати, она вообще не жилец, — продолжал я осматривать тело девушки своим взглядом артефактора. — В ближайшие годы у нее будет рак лимфатической системы. Как там его — лимфома…

— Ходжкина!

— А да, точно.

— Слушай, Серёж, ты бы хоть пожалел ее — она же все слышит.

— Лучше горькая, но правда, чем приятная, но лесть… И потом, а вдруг ей удастся добраться до хороших лекарей, зная о моем предупреждении, и те ее все-таки смогут вылечить. Хотя ее лечить бесполезно — я куда ни гляну, везде вижу либо предраковое состояние, либо деградацию тканей. Я думаю, она всю свою жизнь только и делает, что лечится. И все равно вряд ли доживет до тридцати лет, потому как тело у нее очень низкого качества. Такое тело не лечить надо, а менять.

— Блин, Серёжа, да где мы посреди моря новое тело для нее возьмем!

— Ты меня неправильно поняла — я не предлагаю сейчас ей менять тело. Я просто говорю, что бесполезно лечить ее ото всех болячек. Но если бы она была членом нашей команды, то я бы сразу предложил поменять ей тело.

— А это сложно — поменять тело? — спросила девушка.

— Если есть тело, то пересадка души из тела в тело занимает минут десять максимум, — участливо вздохнула Света.

— Это если ты не маг, а простой человек! — добавил я. — Вон, для Эртаны нам тело несколько лет придется готовить, чтобы ее магический потенциал не потерять.

— А если душу простого человека переселить в тело мага? — напряженно спросила девушка, словно боясь разбить только что родившуюся в ее душе надежду.

— Станешь магом, — пожал я плечами. — Мы со Светой еще совсем недавно тоже были простыми людьми.

— Ладно, как бы то ни было, угрозу лимфомы на ближайшие пару лет я сейчас могу убрать. И бесплодие убрать. Яичник новый я ей вырастить, конечно, не успею, но если что, она и с одним рожать сможет.

— Какая ты добрая и щедрая! — улыбнулся я. — Не забывай, что она из лагеря врагов. И я уверен, что ее работа как раз и заключалась в том, чтобы обеспечить проход их кораблей к нашему континенту. А наша задача как раз не допустить этого.

— Так что, предлагаешь убить ее⁈

— Нет, конечно! Да ты и не сможешь. Моя помощь тебе нужна?

— Пока нет, но ты далеко не уходи — мало ли!

— Угу.

Я подошел к Захару и Эртане, которые выспрашивали у группы офицеров, чем собственно занимался их флот в этом месте. И если я жестко давил на своих собеседников, то наша профессура смогла перевести разговор в доброжелательную дискуссию о научно-технических аспектах преодоления грозового барьера. По логике вещей, начальство этих офицеров могло бы обвинить в измене за такие разговоры, но они, насколько я понимаю, так старались загладить перед нами свою вину, что махнули рукой на все эти строгости и пели, как соловьи. А Проф вообще очень сильно интересовался устройством их кораблей, оружия, летательных аппаратов и прочей технической дребеденью. Меня все это не особо привлекало, поэтому я довольно быстро отошел в сторону и увидел перед собой того самого парнишку, который ухаживал за раненой девушкой. Он мялся в нерешительности, не зная, куда себя деть и чем заняться. Вообще, этот парень на корабле казался настолько чужеродным элементом, что я им заинтересовался и решил поговорить с ним. Подойдя к нему, я спросил:

— Как имя, матрос?

— Аовел.

— Я Сергей. Я так понимаю, ты новичок в морском деле?

— Ну-у-у да, можно так сказать, а как ты догадался?

— Ты совершенно не похож на всех остальных, — кивнул я на толпу других спасшихся. — Да и держишься в стороне от них.

— Да я всюду прихожусь не ко двору. На какой корабль я ни попадал, всюду меня начинали травить, дурачком называли. И до флота так же было.

— А с девушкой тебя что связывает? — кивнул я на раненую.

— Теяно? Я ей одно время помогал в ее исследованиях, пока меня не перебросили на другой корабль.

— А чем она вообще занималась? Какого рода исследования?

— Так я ничего в этом не понимаю! Я только делал, что Теяно мне велела — принеси то, установи это, привяжи веревку туда и прочее такое.

— Вы с ней подружились?

— Она классная! Умная, добрая, вежливая. Никогда меня дураком не называла, хотя намного умнее меня. Я бы с радостью навсегда при ней помощником остался.

— Что в ней особенного, что офицеры так о ней заботятся?

— Я не знаю, но мне кажется, что она из благородных. Правда, она ведет себя совсем не так, как большинство из них. Те заносчивые, спесивые. Таких, как я, даже за людей не считают. А Теяно со мной разговаривает если и не на равных, то как с человеком, которого она ценит и даже немного уважает.

— У нее есть охрана?

— Можно так сказать. Было два офицера, которые ее опекали, следили, чтобы ее никто не обижал. Один из них как раз просил ее вылечить, а второго я больше не вижу здесь. Погиб наверное.

В этот момент меня позвала Светлана на помощь и наша беседа с парнишкой оборвалась.

— Серёжа, я сейчас буду сращивать края раны, а ты держи их вместе.

— Салфетку не забыла?

— Какую салфетку?

— Ну по классике, ты, как нерадивый хирург, должна забыть в животе больного какое-нибудь барахло!

— Серёж, ну тебя с твоими шуточками! Тут девушка при смерти, а ты все хохмишь!

— Если бы эта девушка была при смерти, она бы не смотрела на меня такими влюбленными глазами!

— Так, хватит мне раненую в краску вгонять!

— Во-о-от, а ты говоришь «при смерти»! Будь она при смерти — не краснела бы! Кстати, Теяно, ты довольно мило смущаешься. Тебе идет, так что делай это почаще!

— Серёжа, я сейчас возьму в помощники того паренька вместо тебя!

— Не надо! — взмолилась девушка. — А то он точно что-нибудь не так сделает!

— Серёж, хватит хихикать — ты же рану трясешь!

— Ты ничё не понимаешь — это массаж!

— Эротический массаж⁈ На операционном столе?!! Да еще и у меня на глазах?!!! Ну ты совсем обнаглел… Все, иди отсюда — от тебя не помощь, а только один вред!

Я, посмеиваясь, отошел со спокойной душой, потому как видел, что моя помощь дала нужный результат — края раны прихватили друг друга и дальше оставалось только помогать им срастаться, в чем Света отлично справлялась самостоятельно. Снова подойдя к Аовелу, я стал его расспрашивать о семье, о его жизни до попадания на флот. Парень оказался довольно словоохотливым и готов был болтать о себе, о своих близких, о своем житейском мирке бесконечно. Я при этом поглядывал на Свету и видел, что она тоже даром времени не теряла и активно общалась с Теяно. Так что мы все четверо нашли себе собеседников на несколько часов.

За то время, что мы провели на барже, наступила ночь. Мало того, что стояла зима, так еще и перемещение на несколько тысяч километров на восток привело к пересечению минимум трех часовых поясов. Погода стояла теплой, потому как мы оказались довольно близко к экватору. Мы со своими собеседниками давно уже расселись на палубе и продолжали заинтересованно общаться. Не знаю, как другие, но я старался своему собеседнику особо много о жизни на нашем континенте не рассказывать, все время переводя разговор в нужное мне русло. Мне казалось, что Аовел даже не замечал такого перекоса в нашем общении. А если и замечал, то совсем не парился по этому поводу. Наверное, ему льстило, что такой важный перец, как я, столь охотно с ним болтает, и он был рад продолжать говорить со мной о чем угодно.