Миллиардер. Книга 2. Арктический гамбит

Глава одиннадцатая Искусство говорить правду

Сентябрь 2008 года (за 10 месяцев до описываемых событий). Москва, штаб-квартира ГУАП на Пречистенке

Генерал Свиридов терпеть не мог длинные совещания.

Он считал, что люди, которые не умеют выражать свои мысли кратко и дельно, выжимая из огромного вороха фактов самое важное, попросту крадут чужое время. Поэтому, если кто-нибудь из его подчиненных начинал «растекаться мыслью по древу», генерал немедленно прерывал его, негромко постукивая ладонью по столу. Этот звук был прекрасно известен сотрудникам ГУАП, и мало кто из них рисковал после предупреждения генерала продолжать, как выражался Свиридов, «плетение словес». Обычно, услышав постукивание генеральской ладони, выступающий конфузился, говорил: «У меня все» и замолкал.

Поэтому совещания у Свиридова проходили быстро и по-деловому. Структура, которую возглавлял генерал, была небольшой: в ее штате состояло всего двадцать человек. В совещаниях участвовали, разумеется, не все — только начальники отделов. А таковых в ГУАПе было всего четыре.

Отдел оперативных мероприятий возглавлял подполковник Олег Поздняк. Это был крепкий мужчина средних лет весьма непримечательной наружности. В ГУАП он пришел из управления оперативно-технических мероприятий ФСБ, и был большим специалистом в области прослушивающих устройств.

Начальником отдела внешних связей ГУАП был полковник Владлен Сумах, работавший со Свиридовым еще в Первом Главном управлении КГБ. По приобретенной во время работы в лондонской резидентуре привычке Сумах носил исключительно костюмы, пошитые у портных с Севил Роу, трость эбенового дерева и курил вересковую трубку. За глаза полковника называли «Лорд». Отдел Сумаха занимался вовсе не налаживанием контактов между ГУАП и аналогичными спецслужбами за рубежом, как можно было подумать, специалисты отдела искали предметы по всему миру, но старались делать это в режиме строгой секретности.

Отдел перспективных исследований отвечал за изучение предметов, находившихся в распоряжении ГУАП. Им руководил единственный гражданский сотрудник спецслужбы — доктор физико-математических наук Игорь Шумейко. Еще до развала Советского Союза Шумейко работал над созданием двигателя нового типа, используя разработки австрийского изобретателя Шаубергера. После 1991 года финансирование этого направления было прекращено, а недруги Шумейко в Академии наук обвинили его в шарлатанстве и разбазаривании государственных средств. В результате, как это довольно часто бывает, двигатель, уже проходивший полевые испытания, был списан с баланса института, где работал Шумейко, и едва не угодил под кузнечный пресс. Только вмешательство Свиридова, носившего тогда полковничьи погоны, спасло детище Шумейко от отправки в металлолом.

Причина, по которой Свиридов заинтересовался разработкой Шумейко, была проста: полковник служил в секретном подразделении, занимавшемся, помимо всего прочего, богатым техническим наследством Третьего Рейха. Подразделение это называлось «отдел А» и входило в состав оперативно-технического управления КГБ. Именно «отдел А» был непосредственным предшественником ГУАП — Главного управления аномальных предметов.

Старожилы Управления рассказывали, что структура, занимавшаяся аномальными предметами, была создана еще во время Великой Отечественной войны по приказу Лаврентия Павловича Берии. Тогда в руки советских разведчиков попали первые аномальные предметы, а политическое руководство страны впервые осознало стратегическую важность фигурок, сделанных из неизвестного науке серебристого металла и обладающих мистическим свойством наделять своих владельцев сверхъестественными способностями.

После смерти Сталина и расстрела Берии новое руководство госбезопасности попыталось прикрыть это направление. Отчасти, это было связано с тем, что победивший во внутрипартийной борьбе за власть Никита Хрущев был реалистом до мозга костей и ни в какую мистику не верил. Возможно, отдел, занимавшийся аномальными предметами, расформировали бы, но грянул Карибский кризис, в котором таинственные серебристые фигурки сыграли не последнюю роль. Узнав о том, что президент США Джон Фицжеральд Кеннеди владеет одним из самых могущественных предметов — Орлом, Хрущев приказал председателю КГБ Семичастному «принять меры». Операцию по доставке Орла в Советский Союз возглавил молодой капитан госбезопасности Свиридов.

С тех пор судьба Свиридова была тесно связана с серебристыми фигурками. Блестящей карьеры Свиридов не сделал, хотя использование некоторых аномальных предметов могло бы сильно облегчить ему эту задачу. Но когда в 1999 году было принято решение расширить полномочия «отдела А», у руководства ФСБ не возникло даже тени сомнения, кого следует поставить во главе нового управления.

За девять лет, проведенных у руля ГУАП, Свиридову удалось сделать многое. Его сотрудники отыскали и привезли в Москву дюжину новых предметов, некоторые из которых относились к категории сверхмощных. Было установлено местонахождение еще двух десятков предметов, которые решено было не изымать: они не обладали свойствами, делающими их опасными или стратегически важными, и ГУАПу было достаточно просто держать под наблюдением их владельцев.

В августе 2008 года на стол Свиридову легла записка от сотрудника резидентуры СВР в Сингапуре. Формально сотрудник не имел отношения к ГУАП, но внутренняя инструкция предписывала офицерам Службы внешней разведки сообщать Свиридову любую информацию, касающуюся аномальных предметов. В записке шла речь о попытке похищения жены и дочери известного российского миллиардера Андрея Гумилева, предположительно предпринятой одной из сингапурских Триад. Попытка сорвалась, но в ходе полицейского расследования всплыла информация о некоем предмете из серебристого металла, изображавшем то ли ящерицу, то ли саламандру. Предмет этот жена миллиардера, Ева Гумилева, получила от неизвестного индуса за день до похищения.

Прочитав записку, генерал Свиридов напрягся, как старый боевой конь при звуках полковой трубы. Он многое знал о предмете «Саламандра», по легенде дарующем своему обладателю бессмертие. Последний раз Саламандра появлялась на горизонте лет тридцать назад, и с тех пор о ней не было ни слуху, ни духу.

Генерал приказал установить круглосуточное наблюдение за женой Андрея Гумилева. Учитывая статус ее мужа, сделать это было непросто, но профессионалы из отдела Поздняка выполнили задание на совесть. Им удалось завербовать кухарку Гумилева, Ларису, и с ее помощью отслеживать каждый шаг Евы. Наблюдение выявило целый ряд любопытных деталей, которые не давали Свиридову покоя: он, например, никак не мог понять, зачем Еве, готовившейся к экспедиции в восточносибирскую тайгу, понадобилось монтировать видеоролики из кадров своих предыдущих поездок в лагерь «Реликт» и записывать их на свой рабочий компьютер.

Наблюдение за Евой велось до того момента, как она села в самолет, вылетающий в Хабаровск. Там ее должны были встретить сотрудники наружки местного управления ФСБ, но Гумилевой удалось каким-то образом проскользнуть мимо них незамеченной. Разгневанный Свиридов отправил в Хабаровск Поздняка, но тот тоже вернулся ни с чем. В лагере «Реликт» Евы Гумилевой не оказалось. Жена миллиардера словно растворилась в тайге.

К этому моменту Свиридов уже познакомился с самим Гумилевым в Арктическом клубе. Миллиардер попал в поле его зрения уже давно, задолго до того, как Ева Гумилева получила в Сингапуре фигурку Саламандры. Но обстоятельства сложились так, что личное знакомство удалось свести только после того, как ГУАП начал разработку Евы.

Генерал Свиридов не верил в случайные совпадения. А вот в судьбу — верил, слишком уж много ему приходилось сталкиваться с мистической стороной жизни, на которую большинство его коллег предпочитало закрывать глаза.

Сейчас он собрал начальников отделов для того, чтобы обсудить дальнейшую стратегию ГУАП в отношении Гумилева и арктической экспедиции. Экспедиции, за чью безопасность он отвечал по личному распоряжению директора ФСБ.

— По-прежнему не понимаю, почему именно ГУАП, — осторожно произнес глава отдела информации полковник Зимин. — Мне кажется, контроль над нефтегазовыми месторождениями не входит в компетенцию нашего Управления.

Свиридов усмехнулся. Зимин беспокоился, потому что чувствовал — генералу известно что-то, ускользнувшее от него самого. А поскольку глава отдела информации обязан был быть самым осведомленным человеком в Управлении, эта ситуация его злила.

— Нефть и газ имеют первостепенное значение для России, — сказал он веско. — А мы обязаны защищать интересы России своими средствами.

Зимин опустил глаза. Генерал явно не собирался выкладывать на стол все свои козыри.

— Но зачем нам тащить на Северный полюс Гумилева? — спросил Поздняк. — Он свое дело уже сделал — дал денег на экспедицию. Не слишком ли мы все усложняем, товарищ генерал?

— Усложняем? — Свиридов прищурился. — Что вы имеете в виду, подполковник?

Поздняк пожал плечами.

— Ну, все-таки Андрей Львович — фигура статусная. Охрана, собственная служба безопасности, повышенное внимание прессы, одним словом — олигарх. Не помешает ли присутствие такого лица достижению поставленных нами задач?

— Нет, — коротко ответил Свиридов. — Не помешает.

Он помолчал, пригладил ладонью жесткий ежик седых волос.

— Гумилев — ключевая фигура всей операции. Мало того, что он является инициатором создания станции «Земля-2», которая должна существенно облегчить доступ к нефтяным залежам арктического шельфа. Мало того, что он собрал вокруг себя команду ученых, которые разрабатывают перспективнейшие технологические проекты — это, кстати, компетенция вашего отдела, Игорь Васильевич. Самое главное, пожалуй, это то, что вокруг него последнее время наблюдается повышенная активность сил, имеющих непосредственное отношение к аномальным предметам.

— Прозрачных? — обронил полковник Сумах.

— Именно. Мы знаем, что прозрачные встречались с Гумилевым в Сингапуре — там они помогли ему предотвратить похищение его жены и дочери.

— Мы также знаем, что прозрачные никогда не вступают в контакт с людьми, у которых нет предметов, — покачал головой Сумах. — Либо у Гумилева есть предмет, о котором мы ничего не знаем, либо…

— Либо Гумилев — ярко выраженный беспредметник, — перебил полковника Свиридов. — На что, впрочем, указывает его биография.

— Которая нам известна лучше, чем ему самому, — усмехнулся Зимин. Сейчас глава отдела информации чувствовал себя увереннее, ведь кропотливую работу по реконструкции родового древа Андрея Гумилева проделали именно его подчиненные.

— Но вряд ли лучше, чем нашим прозрачным друзьям, — отрезал Свиридов. — То, что они общались с Гумилевым, говорит о том, что они знают о нем что-то такое, чего не знаем мы. И поэтому наша первоочередная задача — держать Андрея Львовича под неусыпным контролем.

Поздняк откашлялся.

— И все-таки, товарищ генерал… Зачем он нужен нам в экспедиции?

Свиридов нахмурился. Видно было, что настойчивость подполковника его раздражает.

— Сейчас мы знаем об Андрее Гумилеве только то, что его жена исчезла в сибирской тайге вместе с одним из самых мощных предметов — Саламандрой, а также то, что он встречался и разговаривал с прозрачными. Поскольку прозрачные, как нам известно, могут появляться где угодно, и не нуждаются для этого в транспортных средствах, мы можем предполагать, что они в случае необходимости выйдут на Гумилева и на борту «Земли-2». А это дает нам редкую возможность схватить их, что называется, за руку.

— Но с какой стати им понадобится выходить на Гумилева на Северном полюсе? — задал вопрос молчавший до этого Шумейко. — Предположение о том, что активность прозрачных могла быть вызвана передачей жене Гумилева Саламандры звучит достаточно логично. Но сейчас рядом с Гумилевым нет ни жены, ни Саламандры. Чем он может их заинтересовать?

Прежде чем ответить, Свиридов некоторое время молчал, рисуя на листке бумаги завитки и спиральки.

— Видите ли, Игорь Васильевич, — сказал он, наконец, — то, что прозрачные интересовались именно Гумилевым — это всего лишь гипотеза. Не стоит исключать, что их привлекла дочь Андрея и Евы, маленькая Маруся.

Он предостерегающе поднял ладонь.

— Несколько дней назад один из наших осведомителей сообщил, что, по имеющейся у него информации, в районе Северного полюса сосредоточено огромное скопление аномальных предметов. Сложите известные нам части головоломки — решение Гумилева финансировать арктическую экспедицию, появление рядом с ним прозрачных, исчезновение его жены — с этими сведениями, и вы получите хотя и загадочную, но явно не лишенную внутренней логики картину.

Как и предполагал генерал, его слова произвели сильное впечатление на участников совещания. Полковник Зимин, вытянувшись в кресле, как струна, казалось, никак не может проглотить застрявший у него в горле ком.

— Товарищ генерал, — проговорил он, справившись, наконец, с собой. — Можете ли вы сказать, откуда ваш осведомитель получил такие сведения, и есть ли у нас причины ему верить.

— Осведомитель владеет предметом Спрут — охотно объяснил Свиридов. — Кто из вас помнит, что это за предмет?

Шумейко вздохнул и поправил узел галстука.

— Предмет Спрут описан в средневековом персидском трактате «Чудо Исфахана». Если верить этому тексту, предмет позволял своему владельцу видеть сквозь землю и толщу вод. Символика текста достаточно сложна, но можно предположить, что Спрут каким-то образом указывал хозяину места, где находились другие аномальные предметы.

— Совершенно верно, — скупо улыбнулся Свиридов. — Как вышло, что мы прошляпили такой ценный предмет, я объяснить не могу. Пока не могу. Но осведомитель уже доказал силу Спрута, и я не вижу оснований ему не доверять. Наличие хранилища предметов у Северного полюса, кстати говоря, неплохо согласуется с легендой о Гиперборее — стране древней цивилизации, расположенной за Полярным кругом.

— Если не ошибаюсь, именно Гиперборею искал в 20-е годы профессор Барченко, — сказал полковник Сумах. — Тот самый Барченко, который был доверенным лицом Глеба Бокия…

— А Бокий, в свою очередь, был единственным советским чекистом, который еще до войны знал об огромной мощи Орла, — добавил Зимин.

— Верно, — ладонь Свиридова опустилась на столешницу — это был знак подчиненным перестать соревноваться в эрудиции и слушать указания начальства. — Что это за хранилище, мы можем только догадываться. Но не исключено, что речь идет об одной из Семи Черных башен. Если это так, то картинка складывается весьма любопытная. Ева Гумилева с Саламандрой исчезает в сибирской тайге, в местах, которые традиционно связывают с Шестой Башней, а Андрей Гумилев, не имеющий предмета, но являющийся объектом самого пристального внимания прозрачных, финансирует экспедицию в район, где может находиться Седьмая Башня.

— Предполагаете заговор? — поднял бровь полковник Сумах.

— Скорее, чью-то сложную игру. Многоходовку, в которой Андрей Гумилев может быть всего лишь пешкой — правда, не исключено, что проходной[2].

Воцарилось молчание.

— В этой ситуации нам нужно, чтобы рядом с Андреем Львовичем постоянно находился наш человек. Ситуация с пропавшей женой Гумилева может оказаться нам на руку… Товарищ Сафина!

Сидевшая у дальнего края стола стройная брюнетка вскинула голову. Огромные глаза ее были разного цвета — один синий, другой зеленый. Никому из присутствующих не нужно было объяснять, что это значит.

— Товарищ Сафина, вам предстоит непростая работа. Вы должны стать для Гумилева по-настоящему близким человеком — не просто любовницей, а той, кому он будет полностью доверять. Справитесь?

— Думаю, да, товарищ генерал, — спокойно ответила брюнетка. У нее был приятный, чуть хрипловатый голос. — Мой предмет еще никогда меня не подводил.

— Отлично, — генерал одобрительно кивнул. — А мы, между тем, будем готовить Андрея Львовича к целой череде неприятных потрясений, через которые ему предстоит пройти в самое ближайшее время…

Осведомитель генерала не лгал. Спрут, который достался ему некогда от отца — сотрудника военной миссии в Иране — действительно показывал, что в районе Северного полюса сосредоточено огромное количество аномальных предметов. Вот только делиться своим знанием со Свиридовым осведомитель по доброй воле не стал бы.

Человек, которому Свиридов дал агентурную кличку Лауреат, встречался с генералом раз в месяц. Каждый раз он приходил на встречу загримированный — надевал парик и клеил усы. Свиридова подобные ухищрения забавляли, но по его непроницаемому лицу догадаться об этом было невозможно. В конце концов, если осведомителю хочется играть в конспирацию — пусть играет. Множество взрослых людей до сих пор убеждено, что работа спецслужб — это перестрелки и погони а-ля Джеймс Бонд. Расскажи им кто-нибудь, что будни контрразведчика бывают порой скучнее жизни какого-нибудь менеджера по продажам, не поверят. Ну и ладно, это их дело.

Несмотря на то, что ГУАП был совсем маленькой спецслужбой, на него работали десятки осведомителей (а в мировом масштабе, наверное, даже сотни). Лауреат отличался от них главным образом тем, что пришел к Свиридову сам.

Конечно, в контору на Пречистенке его никто не пустил бы. Человеку с улицы попасть туда было не проще, чем на прием к президенту без предварительной договоренности. Просто однажды Свиридов заметил за собой «хвост» — причем «хвост» настолько непрофессиональный, что это заставило его насторожиться.

Кто может следить за высокопоставленным офицером ГУАП? Коллеги из Управления собственной безопасности? Вполне возможно, но их наружку практически невозможно заметить. Смежники из ГРУ? Весьма маловероятно, к тому же они в любом случае не работают так топорно. Бандиты, которым глава ГУАП где-то перешел дорогу? Вот это было уже похоже на правду. Правда, бандиты редко передвигаются по городу на «Мицубиси Лансер». Тем не менее, Свиридов дал поручение Поздняку разобраться, кто пытается следовать за его служебным автомобилем.

Тем же вечером человек, сидевший за рулем «Лансера», подошел к генералу, ужинавшему в ресторане «Генацвале» на Остоженке. Свиридов любил грузинскую кухню, к тому же «Генацвале» находился недалеко от конторы, и дойти до него можно было пешком.

— Прошу прощения, — сказал человек, подошедший к столику генерала, — я хотел бы поговорить с вами о маленьких серебристых фигурках животных.

За его спиной маячили двое ребят из отдела Поздняка, готовые в любую секунду незаметно нейтрализовать наглеца, если он позволит себе лишнего. Человек их, по-видимому, не замечал.

— Присаживайтесь, — буркнул генерал, назвав человека по имени. Информацию о водителе «Лансера» ему передали еще час назад. — Кто вы такой, я знаю. Вопрос в том, как вы узнали обо мне.

Человек вздрогнул от неожиданности. Он явно не предполагал, что Свиридов так быстро установит его личность. Но что взять с дилетанта?

— Видите ли, — сказал он, пытаясь справиться с волнением, — дело в том, что я не очень хорошо представляю себе, кто вы. Знаю, что вы из спецслужб. Знаю, что вы занимаетесь этими маленькими серебристыми фигурками, и что в вашем офисе на Пречистенке их довольно много. Более того, одна из этих фигурок сейчас лежит у вас во внутреннем кармане пиджака…

Свиридов жестом заставил его замолчать.

— Достаточно. А теперь скажите, откуда вы все это узнали.

— У меня есть Спрут, — ответил человек. — Вы, конечно, знаете, что это за предмет. Я прекрасно понимаю, как рискую, встречаясь с вами. Вам ничего не стоит отобрать у меня Спрута… или сделать так, чтобы я отдал его сам. Ведь у вас в кармане Орел, не так ли?

— Допустим, — медленно проговорил генерал. — И зачем же вы пришли ко мне? Испытываете недостаток адреналина?

— Нет, — на лбу человека выступили крохотные капельки пота, хотя в ресторане работал кондиционер. — Во-первых, Спрут вряд ли будет работать на кого-то еще… это предмет с очень длительной подстройкой…

— Снимите очки, — велел Свиридов.

— Что? Ах, да, пожалуйста…

Человек снял темные очки. Глаза его были разного цвета.

— Обычно я ношу линзы, — словно извиняясь, сказал он. — Так вот, Спрут привыкал ко мне почти год. Но теперь он показывает мне, где находятся те или иные предметы… даже на очень большом расстоянии. Я предположил, что могу оказаться полезен вашей организации… так сказать, добровольное сотрудничество…

— Откуда вы знаете, где я работаю?

Человек помотал головой.

— Да ниоткуда! Просто Спрут показал мне большое скопление предметов в центре Москвы. Понаблюдав за этим местом, я понял, что здесь находится какая-то военизированная организация, вероятно, спецслужба. Если существуют предметы, дающие своим владельцам такие уникальные способности, то государство наверняка должно ими заниматься, не так ли? Вот я и решил обратиться к вам. Мне кажется, мы могли бы быть полезны друг другу…

Свиридов поднял ладонь. Человек запнулся, словно налетев на невидимую стену.

— Молчите и слушайте, — сказал генерал. Он полез во внутренний карман пиджака и нащупал там тяжелую фигурку Орла. — Сейчас вы расскажете мне правду. Почему вы пришли ко мне. Почему предлагаете свои услуги. Вы расскажете мне о том, что толкнуло вас на этот шаг. Расскажете правду. Только правду. Вы меня поняли? А теперь отвечайте.

Его собеседник напрягся, как будто пытаясь бороться с какой-то невидимой силой, но через несколько секунд снова расслабился. Он глубоко вздохнул и проговорил вялым, словно бы сонным голосом:

— Я сделал это, чтобы получить Еву. Я люблю Еву. Мне нужно завоевать ее. Доказать, что это я мужчина ее жизни, а вовсе не этот самодовольный напыщенный индюк. Если я буду работать с вами, Ева будет моей. Рано или поздно, но она будет моей. Я пришел к вам, потому что хочу, чтобы Ева была со мной.

Свиридов слушал его, хмуря густые брови. Наконец монотонное бормотание собеседника надоело ему, и он резко спросил:

— Какую Еву?

— Еву Гумилеву, — все так же сонно ответил человек с разными глазами. — Жену миллиардера Андрея Гумилева…

Вернувшись к себе домой, человек, ставший агентом по кличке «Лауреат», в изнеможении стянул с себя насквозь промокшую от пота одежду и бросил ее в угол. Прошлепал босыми ногами в ванну, включил прохладную воду и некоторое время отмокал там, периодически отхлебывая из стоявшей на полу бутылки виски.

Через час он выбрался из ванной, кое-как вытерся махровым полотенцем и прошел в кабинет. Включил компьютер и набрал пароль своей ICQ.

Его ждало сообщение от пользователя с ником «Кошечка Ми». На аватарке Кошечки была изображена томно изогнувшаяся на песке девушка с роскошной копной белых волос. «Скучаю, — писала Кошечка. — Ты опять куда-то пропал, гадкий мальчик».

«Я тут, — отстукал в ответ Лауреат. — Очень хочу встретиться».

Сообщение от Кошечки пришло через несколько минут.

«Тогда приезжай. Адрес помнишь?»

«Конечно, — написал Лауреат. — Жди, скоро буду».

Он выключил компьютер и оделся. Вышел из квартиры, спустился по лестнице и, оглядевшись по сторонам, вышел через арку проходного двора на проспект. Поймал машину и отправился на Шоссе Энтузиастов, где находилась одна из квартир, арендуемых в столице пользователем с ником Кошечка Ми. То, что ехать надо было именно на Шоссе Энтузиастов, он понял по кодовой фразе «Адрес помнишь?». Если бы Кошечка написала «Адрес прежний», Лауреат отправился бы в Матвеевское, а фраза «Где и в прошлый раз» заставила бы его ехать на Речной вокзал.

Машину он отпустил за несколько кварталов до дома Кошечки, и дальше добирался пешком, через каждые две минуты останавливаясь якобы для того, чтобы завязать шнурки. Разумеется, если бы за ним наблюдали специалисты из отдела Поздняка, Лауреат этого никогда бы не заметил, но на его счастье после разговора в ресторане Свиридов приказал снять наружку. Орел заставил Лауреата рассказать правду о своих мотивах, и мотивы эти показались генералу достаточно убедительными. Известно, что в подавляющем большинстве случаев людей толкает на сотрудничество со спецслужбами три основных мотива: деньги, секс и желание повысить свою собственную самооценку или социальный статус. В случае с Лауреатом ключевыми причинами были секс и самооценка. Правда, Свиридов так и не понял, каким образом сотрудничество со спецслужбами поможет агенту заполучить Еву Гумилеву. Возможно, Лауреат считал, что Ева просто его недооценивает. А если он будет играть роль загадочного рыцаря плаща и кинжала, то женщина сразу же бросится в его объятья. Нельзя также было исключать, что он готовит какую-то ловушку для Андрея Гумилева, и хочет использовать ГУАП в своих целях. Но в любом случае, с этим можно было разобраться позже, а пока Свиридов решил, что иметь своего человека в близком окружении Гумилева важнее, чем просто отобрать у Лауреата его предмет. Тем более, что в словах Лауреата была своя правда: предмет, отобранный у владельца помимо его воли, не работал в чужих руках.

Лауреат, конечно же, не мог знать, что за ним все-таки наблюдают — с балкона пятого этажа неприметной панельной пятиэтажки, расположенной за ночным клубом «Шоссе». Убедившись, что гость действительно явился один, человек на балконе отложил армейский полевой бинокль и засунул под рубашку легкий тридцатитрехзарядный «Глок-18С».

Через минуту в прихожей замурлыкал звонок.

— Привет, Кошечка, — ухмыльнулся Лауреат.

— Вы пили, — в голосе хозяина квартиры прозвучали ледяные нотки. — Мы же договаривались, чтобы вы не приходили на встречу пьяным.

Человек с ником Кошечка Ми ничем не походил на свою аватарку. Это был невысокий, крепкого телосложения китаец лет тридцати, с коротко подстриженными темными волосами и цепким взглядом внимательных карих глаз. Сейчас эти глаза смотрели на Лауреата с едва заметным презрением.

— Ага, — огрызнулся гость, — посмотрел бы я на вас после того допроса, который учинил мне Свиридов!

Китаец закрыл дверь и жестом пригласил Лауреата пройти на кухню.

— Так значит, встреча все-таки состоялась? — он тщательно пытался скрыть свое волнение. — По чьей инициативе?

— Мне надоело гоняться за ним по всей Москве, — сказал Лауреат. — Я дождался, пока он зайдет в ресторан, и подсел к нему за столик.

— И что? — прищурился китаец. — Все прошло так, как мы и предполагали?

Гость пожал плечами.

— Ну да. Он почти сразу же начал допрашивать меня. Зачем, мол, я первым пошел на контакт… Этот его Орел, должен сказать вам, мощнейшая штука! Я физически чувствовал, как он заставляет меня говорить правду…

Он замолчал. Китаец поощрительно улыбнулся.

— И что же вы ему сказали?

— Черт, я все время боялся, что проболтаюсь о нашей договоренности! Но почему-то, несмотря на страшное давление со стороны Орла, я ни слова об этом не сказал!

Китаец похлопал его по плечу. Открыл холодильник, достал бутылку минералки, налил в стакан и кинул туда таблетку «Алька-Зельцера». Протянул гостю.

— Успокойтесь. Я же говорил вам — под воздействием Орла вы расскажете генералу самое сокровенное. Правду, в которой вы, быть может, не признаетесь даже себе. Говорить правду — высокое искусство, друг мой. Теперь все будет хорошо. Свиридов верит вам — ведь никто не в состоянии сопротивляться Орлу. А значит, мы можем скормить ему еще одну порцию правды.

Глаза Лауреата испуганно расширились.

— Не волнуйтесь, — усмехнулся китаец. — На этот раз ничего личного. Вам нужно будет осторожно сообщить Свиридову, что неподалеку от того района, куда направляется экспедиция Арктического клуба, вы с помощью Спрута видите огромное хранилище предметов. Ведь это так, господин профессор?

— Д-да, — запинаясь, проговорил Лауреат. — Но вам-то откуда об этом известно?

— Мы знаем многое. Знаем, что Спрут показал вам такое же хранилище в сибирской тайге, там, где исчезла Ева. Ведь вы же для этого хотели наладить отношения со Свиридовым, не так ли? Чтобы, заручившись его помощью, отправиться в тайгу и спасти Еву?

— Идите к черту! — взорвался Лауреат, выплескивая стакан с минералкой в мойку. — Вы мысли мои читаете, что ли? Что у вас за предмет, а? Признавайтесь!

Он схватил китайца за отвороты просторной черной рубашки. Тот даже не сделал попытки высвободиться — рубашка поползла вверх, и гость увидел торчащую из-за пояса китайца рукоять пистолета. Вид оружия мгновенно протрезвил Лауреата. Он разжал руки и, бормоча извинения, опустился на стул.

— Догадаться не так уж сложно, — пожал плечами китаец. — Вот только Еву вы сейчас в тайге не найдете, даже с помощью конторы Свиридова. Для того, чтобы найти ее, вам придется отправиться на Северный полюс вместе с Гумилевым.

— С Гумилевым? — лицо Лауреата исказила гримаса злости. — С чего бы этому надутому нуворишу ехать в Арктику?

— Об этом позаботится генерал. А нам с вами нужно сделать так, чтобы Свиридов не только поверил в существование Черной Башни в Арктике, но и взял с собой в экспедицию Орла. Впрочем, он и так почти никогда с ним не расстается…

Проводив Лауреата до дверей, Чен вернулся в комнату, сел на пол и некоторое время посидел в позе лотоса, делая дыхательные упражнения и приводя в норму слегка участившееся сердцебиение. К его удивлению, профессор не оплошал и проделал все в полном соответствии с полученными инструкциями. Теперь у Свиридова появился новый ценный осведомитель, а у него, Чена, — агент, с помощью которого можно влиять на генерала и направлять маршрут арктической экспедиции. Его заказчики могут быть довольны — отныне русские спецслужбы будут играть по партитуре, которую напишет для них Братство Небесного Огня.

Но успокаиваться было рано. Никто не мог поручиться, что Свиридов не устроит профессору еще один допрос, и тот все-таки расскажет о таинственном китайце, предложившем ему выгодную сделку. Жизнь и любовь Евы Гумилевой в обмен на небольшую помощь в передаче информации ГУАПу. Ничего криминального, просто дружеская услуга. В общем-то, Чен был готов и к такому повороту — согласно легенде прикрытия, детально разработанной профессионалами из Братства, он был ученым-биологом из Шанхайского университета, работающим в области клонирования человека. Он хорошо знал Еву Гумилеву (проверить это все равно было невозможно) и искренне хотел помочь ей в изучении аномальных предметов. Узнав от Евы, что один из ее друзей обладает подобным предметом, молодой ученый познакомился с ним и убедил рассказать о принадлежащем ему сокровище государству. Версия, конечно, шита белыми нитками, но Чен искренне надеялся, что до очной ставки дело не дойдет. А если генералу все же захочется испытать действие Орла на нем… что ж, ему есть, чем ответить.

И Чен осторожно дотронулся до висевшего у него на шее амулета — фигурки морского конька, сделанного из серебристого металла.