Милана

Глава 2

Жаркое утро нещадно пекло жителей архипелага знойным солнцем. Все облака, неуверенно летавшие ночью, испарились. И хотя синоптики в уличных экранах и личных консолях жителей напоминали об изменчивой погоде Ардены и советовали не забывать зонтики, улицы были наполнены исключительно светлыми полупрозрачными нарядами для знойного лета. В многочисленных каналах и проливах города вода сияла ослепительной рябью, не давая ни капли прохлады. Кадерран горел.

Штаб-квартира Отдела сдерживания и изоляции горела особенно сильно. Прямоугольная коробка главного корпуса у проспекта странно отличалась от округлых форм спрятанных за ней лабораторий. Но здания были одного цвета — снежно-белый комплекс ослепительно сиял в солнечных лучах. Между корпусами теснилась прохладная зелень небольшого парка, прорезанного светлой дорожкой. Выскочившие на улицу сотрудники спешили спрятаться от сияния стен в тени деревьев.

Из размеренно текущего мимо здания ОСИ потока машин вывернул длинный чёрный мотоцикл на широких «креновых» колёсах. Скользнув по подъездной дорожке слева, он мягко скатился по спуску на подземную стоянку. Алая мотоциклетная крутка и чёрная гладь шлема сверкнули на солнце в последний раз, и водитель погрузился в прохладу бетонной пещеры.

Посреди полосы шлагбаумов, преграждавших путь к парковкам, стояло небольшое помещение, за широкими стёклами которого виднелся человек. Мотоцикл притормозил у пропускного пункта.

— Привет, Валли.

Невысокий седой мужчина в форме офицера собеза опустил газету и встретился взглядом со светлыми глазами за прозрачным щитком.

— Агент Хаммел. Ты чего так рано?

— Не хочу об этом говорить.

Старикан хмыкнул и поднял газету снова.

— Ты в системе, двигай. — В подтверждение шлагбаум перед мотоциклом открылся сам по себе, словно волшебный.

— Моё место сво…

— Да конечно. Всё для лучшего нашего агента.

— Пошёл ты, старый хрен!

Девушка рванулась прочь, заглушая рокотом мотоцикла иронический смешок дежурного. От любого другого в Отделе Милана приняла бы это как прямое оскорбление. Но Валли служил в ОСИ так долго, что его подтрунивание казалось частью работы. Она ни разу не слышала, чтобы кто-то звал его фамилии.

Обычное её место находилось в ближнем к выходу в корпус Отдела ряду. Тут обычно парковались старшие инспектора и другое начальство. Оставив мотоцикл, Милана стянула шлем и машинально тряхнула головой. Термоблок работал отлично, волосы оставались прохладными и сухими даже на солнцепёке. Милана давно носила короткую причёску, держа волосы выше плеч, чтобы они не щекотали шею придавленные шлемом, а её чёлка всегда была такой растрёпанной, что чем короче она была, тем лучше выглядела. Посмотрев на двери в корпус собеза, Милана с раздражённым вздохом двинулась прочь, вдоль стены, к проходу с надписью «Лаборатории».

Стремительно взбежав по лестнице, она вырвалась в светлый коридор. Молоденькая лаборантка шарахнулась в сторону от недвусмысленно спешащего агента. А узнать агентов ОСИ можно было без труда — только собезовцы здесь сочетали гражданскую одежду с казённым выражением лица.

Оранжевый оттенок интерьера лабораторий был приятным, но оставлял некий зловещий осадок в сознании. Всё в научном корпусе было каким-то стерильным. Боты-уборщики казались некими неуловимыми призраками, Милана за всё время службы замечала их едва ли пару раз, и может быть иногда слышала тихий шорох в вентиляции. И тем не мене стены и полы, и даже потолки здания всегда сияли, буквально отполированные до блеска. Подошвы её ботинок неприятно поскрипывали по полу.

Подобная предосторожность, возможно, была вызвана чрезвычайными требованиями к безопасности. ОСИ был предназначен для борьбы с Вирусом, и эти лаборатории были одним из немногих зданий, где активное заражение было нормой. Сканеры по всему периметру могли обнаружить несанкционированное перемещение даже одной молекулы активного вируса. И при малейшем намёке на возможность вспышки в здании, лаборатория Отдела сдерживания и изоляции становилась огромным саркофагом. Работа здесь считалась чрезвычайно ответственным и вредным назначением.

Обычные двойные двери в центре здания на втором этаже с шумом распахнулись. Профессор Хаммел оторвался от широкого монитора консоли и повернулся в кресле.

— Лана? Ты уже…

— Я здесь только потому, что получила официальный приказ!

Зловещий клёкот наполнил высокое помещение сканерной. Консоли управления находились в прозрачном кубе диспетчерской справа, отделённой от остального помещения бронированным стеклом и герметичной дверью. Напротив входа у стены высилась полукруглая бочка сканера. Профессор сидел рядом с аппаратом, за консолями прямого подключения.

Агент влетела в комнату как порыв штормового ветра. В ответ на её возмущение раздался бесплотный мелодичный смешок.

— Я знала, что ничего ниже тебя не заставит…

— Заткнись, Широ!

Милана на ходу свирепо сорвала с себя куртку, оставшись в чёрных джинсах и облегающей светлой футболке.

— Есть хоть одна причина, почему это не может подождать до вечера? — потребовала она ответа, бросая куртку прямо на экраны консолей.

— Ты должна была пройти полный осмотр ещё вчера и…

— Насколько я помню, не было никаких причин считать мой иммунитет скомпрометированным! — выпалила агент.

Её дядя, с неожиданным выражением на худом лице, нахмурился.

— Не думал, что ты стала такой легкомысленной…

Нотка разочарования в его голосе всегда заставляла Милану ощутить себя виноватой, и сейчас стремительно остудила её раздражение. Бочка сканера ожила и с урчанием встала под почти прямим углом, приветливо распахнув полукруглые двери.

— Я не… — Милана запнулась. — Пф. Я не ребёнок, дядя, не пытайся меня провести.

— В таком случае ты понимаешь, как важно следить за своим вирусным статусом, Лана, — ровно сказал мужчина, невозмутимо подвигая куртку воспитанницы прочь с экранов.

Уже устроившаяся в ложе сканера Милана недовольно сверкнула глазами:

— Ну поэтому я и здесь, не так ли?

— Да, разумеется… Я просто… говорю.

— Дядя!

Деланная рассеянность в голосе учёного почти не скрывала его иронию. Мужчина позволил себе лёгкую улыбку. А вот Широ захихикала открыто, заставив агента поморщиться — разумеется, оператор слушал. Она всегда слушала.

Сканер закрылся, скрывая девушку внутри, и с урчанием встал горизонтально. Из пола под установкой вынырнули гибкие кабели, и словно живые змеи ткнулись в десяток едва заметных разъёмов.

— Провожу сканирование, — отрапортовала оператор. — Зачитывать?

— Нет, нет, я всё получаю на экран… — отмахнулся профессор.

— Я знаю, — довольно ответил голос, — просто такой здесь порядок. Надо спросить.

— Мне будто заняться больше нечем… — Глухое шипение из глубин стальной бочки едва доносилось, но было очень сердитым.

Профессор Хаммел устало вздохнул.

— Милана, я не хочу ссориться, но ты сама прекрасно понимаешь, что…

— Я не желаю это слышать и от тебя тоже. Меня готовили именно к этому!

Гудение сканнера прекратилось, операция с контактами и камерой повторилась в обратном порядке. И как только сканер опустился горизонтально, Милана вырвалась оттуда как из клетки. Казалось, не успей дверцы распахнуться вовремя, им могло бы не поздоровиться.

— Если бы я могла стать жертвой вспышки, мы бы давно это знали, — свирепо выпалила она. — Я провела в Академии шесть лет! Ты сам меня проверял, дядя!

Но лицо профессора было суровым.

— Но как любой другой агент, ты должна…

— Да, как я и сказала, я не желаю слышать это и от тебя тоже! — резче, чем следовало бы, перебила Милана.

Повисла тишина.

— Ты опять об этом… — протянул дядя.

В ответ девушка схватила свою куртку и, поспешно отвернувшись, взялась раздражённо её натягивать.

— То, что ты обязана подчиняться правилам этого отдела, не делает тебя хуже или лучше, — спокойно заметил профессор Хаммел, глядя на экран.

— Мне не нужны уроки скромности, — сухо ответила Милана. — Дисциплину в нас вбивали очень обстоятельно. Но теперь это, и множество других вещей, будут просто бесполезны, если меня продолжат держать вдали от работы по специальности! Может мне стоит просто подать прошение в ООВ…

— Я думала, в овцы не берут женщин, — живо вмешалась Широ.

— Не берут. Но они хотя бы прямо заявляют, что там нужен мужик с комплекцией шкафа!

Милана издала досадливый стон, опираясь спиной на консоли.

— Какого чёрта Крейген обращается со мной, как будто меня ему навязали?

— Разве он не подписал твоё прошение лично? — уточнила Широ.

— Я тоже так думала. Но если ОСИ не нужен особый агент, то какого черта меня приняли? Если они хотят пользоваться услугами ООВ и дальше, это не моё дело, я не против вернуться на улицы. Черт, может там у меня будет шанс стать детективом, как я и собиралась до всего этого… распределения.

Милана отправилась в Академию при Службе общественной безопасности немедленно после школы. Это был хороший выбор. Хоть у собезовцев и была слава платных качков на поводке Директората, на самом деле образование в Академии было многогранным. Будущих офицеров СОБ обучали как управиться не только со всякими нарушителями и гопниками, но и с простыми гражданами. Были лекции, и по естественным наукам, и по социальным, курсы психологии и экономики. А у молодой Миланы Хаммел перспективы оказались ещё более светлыми.

Людей с иммунитетом было всегда немного и власти Ардены старались поощрить в них желание послужить на благо общества. Поэтому Милана могла позволить себе не только обучение за счёт правительства, но и получить после этого гарантированное место в одном из отделов Службы общественной безопасности Кадеррана. Лучший кадет своего выпуска, с хорошими рекомендациями после практики, она могла бы выбрать что угодно…

Но вдруг пришло письмо, сообщающее о месте оперативного агента в Отделе сдерживания и изоляции. Самого сомнительного отдела собеза. И самого важного для Миланы. Потому что именно ОСИ были на передовой в борьбе с Вирусом. А она так хотела выложиться на полную…

Милана рассеянно обернулась и удивлённо свела брови. Профессор их болтовню с Широ даже не слышал, кажется, с напряжением всматриваясь в экран консоли сканера.

— Что-то не так?

Профессор Хаммел отрывался от консолей и качнул головой:

— Нет. Разумеется, нет. Всё в порядке.

— Ну разумеется, иначе сирена орала бы на весь район? — едко вопросила Милана.

Иногда, но они всё же ссорились. Никогда всерьёз, и Милана ощущала, что это была не её заслуга, но терпения дяди Торна. Особенно в последнее время. Но обычно в ответ на её выпады он или устало вздыхал, или отшучивался.

Однако сейчас он вдруг взглянул на воспитанницу неожиданно тоскливо.

— Может это и к лучшему, что ты находишься в безопасности, — глухо протянул мужчина. — Иммунитет к вирусу не спасёт тебя от пули в грудь, Лана.

— Я знаю! Но…

Агент осеклась и подозрительно посмотрела на дядю:

— Минутку. Почему мы опять об этом говорим? Я думала, ты…

— Я не против твоего выбора, но… — Профессор всё же устало вздохнул. — Я просто волнуюсь.

— Я знаю, что ты волнуешься, поэтому я и решила, что не могу просто сидеть дома всю жизнь, помнишь? — в сердцах выпалила Милана.

Повисла напряжённая тишина. Агент собеза смущённо покраснела, отводя глаза.

— Прости, я не хотела… сказать именно так.

— Не нужно, я всё понимаю, — протянул профессор, тоже не глядя на Милану. — Ты права, это мне нужно было…

— О нет, прекрати.

Молодая женщина обошла консоли и положила опекуну руки на плечи.

— Ты не виноват, что случился взрыв, и вместо первого десятилетия моей жизни осталась только пустота.

С секундной заминкой профессор Хаммел издал короткий вздох. Из скрытых в стенах динамиков донеслось хмыканье.

— Отличный способ избежать обоюдной вины, агент.

Щеки Миланы сделались закатно-алыми.

— Да заткнись ты, Широ! Вот же железка!..

Агент свирепо взмахнула кулаком, обращаясь куда-то в сторону дверей. В ответ вокруг неё раздалось едкое хихиканье оператора.

— Милана, я хотел кое-что…

Девушка удивлённо посмотрела на дядю. Но вместо того чтобы развить мысль, тот откровенно смешался и спрятал глаза. Потом отмахнулся рукой:

— Нет-нет. Чуть позже. — Профессор Хаммел несколько вымученно улыбнулся. — Не хочу тебя задерживать, Лана.

— Ну… ладно, — удивлённо протянула та. — Отлично. Ведь у меня есть работа.

И, обхватив дядю за шею, Милана чмокнула его в щёку, вызвав у опекуна смущённое пыхтенье. Умилённое «Авввв…» контрольной системы ОСИ настигло её уже у дверей.

— Ну ты такая лапочка, Мила!

— Я запретила тебе так меня звать!

К счастью у Широ не хватило наглости донимать Милану по системе оповещения ещё и в коридорах, так что она отстала. Агенту осталось только возрадоваться, что она сбросила имплант-передатчик ещё вчера. Его изъяли прямо в фургоне, достаточно было просто приложить контактную пластину к шее и наноконструкции вышли прямо сквозь кожу, так же, как и вошли. Слышать болтовню Широ круглые сутки было бы сущей пыткой.

Но в малых дозах терпеть её было можно. И не то чтобы у кого-то был выбор, особенно в здании лабораторий. Именно там и находился оперативный центр ОСИ, их система координации. Координировать действия в миллионном мегаполисе, рассыпанном по десятку островов, было нетривиальной задачей, и для этого ОСИ располагал искусственным интеллектом, совмещающим креативность фантазии и эффективность компьютера. Где-то под оранжевыми коридорами в серверных помещениях стояло оборудование, в котором жил их Оператор, бесплотный голос контрольной системы Отдела.

Она звала себя Широ. Поначалу Милана думала, что это какой-то способ сделать ИИ более человечным. Потом она начала подозревать, что это была какая-то системная ошибка — Широ оказалась довольно надоедливой сущностью. Но Милана быстро привыкла. Собственно, никто кроме Широ с ней особенно и не общался. Дальше поверхностного знакомства и пары деловых разговоров отношения с коллегами у молодого агента ОСИ не шли.

Милана прошла через парк, несмотря на ранний день уже наполненный сотрудниками Отдела и лабораторий так густо, что казалось, у всех случился обеденный перерыв не по часам. Это было странно. После вчерашнего происшествия можно было бы предположить, что работы в ОСИ будет больше обычного, но тем не менее…

— Наверно сбросили в Центр, как всегда… — вполголоса протянула Милана, толкая двери главного корпуса.

Снаружи белый куб выглядел довольно стерильным, но внутри здание было таким же, как любое другое управления одного из отделов СОБ. На первых этажах располагалось фактически обычное отделение собеза — здесь были раздевалка и душевые для офицеров, приёмные для посетителей, технические помещения и тому подобное. Верхние этажи занимали офисы агентов, инспекторов и их начальства.

Когда Милана получила собственный отдельный кабинет, это казалось каким-то странным розыгрышем. В ОСИ инспекторы мало отличались от детективов Центрального отдела, в полномочиях, если не в обязанностях. Большинство сотрудников ОСИ, особенно новички, не отслужившие и пары лет, работали за столами в одном из двух общих офисов, разбитых на кубы перегородками.

Агент Хаммел же, едва заявившись на новое место получила ключ от комнаты на втором этаже ещё до того как с ней провели брифинг по поводу её обязанностей в Отделе. Разгадка, впрочем, пришла быстро — её положение специалиста по инфильтрации. Дела, которые попадали Милане в руки, касались вещей глубоко тревожных для общественного порядка. Их предписывалось хранить в сейфе, который был вмурован в стену. А дверь в кабинет всегда закрывать на ключ. Ключ не выпускать из рук ни на секунду, спать на нем, если понадобится.

Отдельное помещение Милану радовало недолго. Её быстро начало мучить ощущение, что её просто желают держать взаперти. Все эти дела? Только смотреть, ничего не трогать. Вчера была первая операция, в которой Милана участвовала не простым «офицером на подхвате».

На пути к себе, агент прошла мимо кабинета начальника ОСИ. Не удержавшись, она метнула короткий, совсем не дружелюбный взгляд на прозрачные двери. Полковник Крейген был слишком занят, чтобы что-то заметить. Он принимал посетителя. Костюм был слишком черным и дорогим, чтобы принадлежать инспектору, а значит, гость не был сотрудником Отдела. Краем глаза Милана заметила короткий жест полковника — и стекло потемнело, скрывая всё внутри.

Она работала в ОСИ всего десять месяцев. Именно об этом и напоминал ей дядя каждый раз, когда она срывалась, и начинала жаловаться на свою «бесполезную» работу. Меньше года. Тем не менее, всего за шесть месяцев практики в Центральном отделе, куда отсылали кадетов последнего года, ей удалось узнать о структуре и работе собеза больше, чем за десять месяцев в ОСИ! Это сводило Милану с ума, бездействие на такой важной позиции было невыносимо.

Её кабинет за все месяцы так и остался полупустым. Хоть он не казался таким чужим как в первое время, но у Миланы никак не выходило здесь обжиться. А может, не слишком хотелось. В конце концов, её здесь, как оказалось на деле, никто не ждал…

Стряхнув раздражение усилием воли, Милана села за стол и активировала консоль, коротко чиркнув по экрану пальцем. Помедлила немного, покрутившись в кресле. Потом подошла к сейфу. Пискнула комбинация, агент вынула из тёмного нутра карту доступа — специальную переноску с её личным доступом и делами, которые она технически «вела». Попади хоть один файл в чужие руки, Милана стала бы причиной грандиозного скандала, который неизбежно раздули бы жадные до паники в городе СМИ.

Карта вошла в паз настольной клавиатуры. На экране вспыхнул личный рабочий стол Миланы. Вскоре она собирала виртуальные копии отчётов по вчерашнему захвату заложников.

— Эм… Милана…

Неожиданно тишину нарушил знакомый голос из динамиков её консоли.

— Заглохни, Широ, — отрезала та. — Когда меня опять отрежут от доступа, тогда и будешь встревать. И я не позволяла тебе активировать мою консоль, прочь!

— Тебе разве не нужно подготовить рапорт?

Милана издала раздражённый стон, но всё же недовольно убрала руки от монитора. Разумеется, ей нужно было готовить рапорт. Только этим она и занималась в последние месяцы — игралась с файлами!

Положение дел становилось невыносимым. Откинувшись в кресле, Милана с сарказмом вопросила:

— Это официальное предписание?

К её тайному облегчению из динамиков раздалось хулиганское хихиканье, намекая, что ничего здесь официального нет. По экрану консоли быстрее самого быстрого набора вручную запрыгали значки пересылаемых отчётов. Девушка не сдержала усмешки — всё же хорошие отношения с оператором всей их системы были неплохим активом.

События вчерашней ночи окутывал покров бессмысленности. Нападающие, казалось, сами не знали, что они задумали. Притащили беженцев в откровенный налёт на важную организацию… Но в Кадерране порой случались подобные… эксцессы. Среди «менее успешных» жителей находились те, кто предпочитал найти прибежище в «защите родины» — и защищать её они брались в первую очередь от тех, кто пытался защитить её от них самих.

Заговоры всегда были в моде на Ардене. Непрошибаемая природа Вируса, его неукротимость, всё это не позволяло никому избежать самого главного, после прекрасных рифов на юге, аттракциона Ардены — вечного страха. Порой его влечение было таким, что с лайнеров сбегали некие «туристы», только чтобы объявиться в джунглях пару месяцев спустя, с позитивной реакцией на заражение. Многие жутко убивались, хотели назад… но было поздно. Межсистемные инфо-сети полнились страшными историями о несчастных туристах на Ардене, которых по ночам тайно похищали с суперлайнеров и утаскивали в застенки кадерранских изоляционных лагерей — известных как «зоопарки», — злобные агенты правительства — известные как «звероловы». Как эти «туристы» в условиях жесточайшей изоляции всех лайнеров заполучили себе Вирус, истории стыдливо умалчивали. Как и о прозвище, которое таким лицам дали в Кадерране — пролазы.

Подобные «переселенцы» частенько доставляли хлопоты Службе безопасности. Но и среди местных хватало своих «верующих в Вирус». Периодические нападения на клиники и лаборатории, довольно важные объекты в специфических условиях Ардены, вскрывали деятельность очередной группы, решившей, что именно они знают, как лучше решить проблему трёхсотлетней давности. Лучше чем те, кого выбрали для этой самой цели миллионы жителей Кадеррана.

Происшествие на складе было из таких событий. Религиозные убеждения — если этот термин был применим к агрессивным заблуждениям — явно послужили одной из причин налёта. Но именно странная смесь из беглецов в контейнере, нападения на склад с внесистемными товарами и странных поступков налётчиков не давала Милане покоя. Они сменили номера контейнера для беженцев — зачем тогда они пытались взломать систему склада? Захват заложников был, скорее всего, просто результатом их небрежности, они попросту не ожидали, что в здании окажутся люди — брешь в безопасности порта, кстати. Но они даже не попытались сбежать до появления собеза, словно связанные чем-то ещё… Возможно, погрузка беженцев прошла с помехой?..

Развернув несколько файлов, Милана задумчиво замерла, подпирая подбородок сцепленными руками.

— Что говорят бегунки?

Оператор безмолвно следила за каждым битом информации на консоли агента. И, разумеется, она слушала.

— Что и всегда, — охотно ответила Широ. — Ничего не знают. Их привезли, засунули в ящик. Они бы задохнулись, кстати, жизнеобеспечение там вставили вообще дрянное. Эй, сколько думаешь, сняли с этих несчастных?

— Сколько и всегда, — рассеянно ответила Милана. — Всё.

Вопли о спасении с планеты смерти и от потенциального зомби-апокалипсиса раздавались в Кадерране с удручающей частотой. Многие не понимали, не желали понимать, просто-таки отказывались понимать — имея на то право на право человека не понимать, — что запрет этот приходит не извне, но они носят его в себе. И потенциально свою насильственную смерть — любая попытка пронести «Арденский вирус» через карантин, пусть и в собственном теле, приравнивалась Советом межсистемного сообщения Коалиции к акту терроризма. С таким же успехом они могли вежливо попроситься на станцию спарки с ядерной бомбой в руках.

Возможно, это просто было контринтуитивно для местных — жить с вирусом было нормально, а раз им нормально, то и другим должно быть? Наборы бегунков обычно состояли из пролаз и людей не слишком образованных. А помочь им желали слишком многие. Ищущим спасения, и не верящим в теорию инфо-поля определённые личности всегда и охотно предоставляли возможность выбраться. Личности эти часто стояли на учёте в базах собеза. И каждый раз несостоявшиеся беженцы сообщали, что отдали все, что имели за заветное место в грузовом контейнере.

— У них была машина… — протянула девушка.

— Точно-точно! — пропела Широ. — Файлик у тебя, видео с камер, одно совпадение по маршруту! Номера подделка, ублюдки растворились на шоссе аки духи, где-то над проливом, прямо на мосту. Планировали мастера.

— Но зачем они… — Милана задумалась. — Ммм…

Повисла тишина. Широ терпела ровно десять секунд.

— Что? — Жадный интерес в бесплотном голосе казался неподдельным. — Ты что-то заметила?

— Они увели свой грузовик из порта, — протянула Милана. — Фургон, он был ихний… Так?

— Эмм…

— В смысле, они могли его просто бросить…

Милана опять осеклась. Потом быстро закрыла файлы и открыла новые окна.

— Это мой отчёт о том взломе ПК, — заметила Широ.

— Ты точно уверена, что данные не повреждены или что-то вроде? — сдержанно спросила Милана.

— Что? Разумеется, нет! Я сняла слепок со всей системы, вместе с…

— Тогда почему этот файл был открыт за день до того, как его создали? — вкрадчиво протянула агент.

Повисла тишина. На мониторе Миланы сияло широкое окно с временными метками файла-списка грузового потока по складу. Раздался поражённый выдох оператора.

— Я не… глазам не верю!

— У тебя же нет глаз.

— Не может!.. Заткнись, Мила. Не может быть! Я так и знала…

Агент усмехнулась, откидываясь в кресле.

— И что же?

— Фальшивка! — рыкнула Широ неожиданно зло. — Его переноска! Я думала это просто ключик, но нет! Она стёрлась не для красоты, не просто так…

На миг динамики издали неразборчивое бурчание, заставив Милану удивлённо поднять брови. ИИ бормотала себе в нос очень натурально.

— Точно… этот файл… — протянул оператор. — Полумаска. Хах. У наших красавцев есть связи вне системы, агент Хаммел.

— Что? — поразилась та. — Откуда ты?..

— Полумаска — это техника штукарей с Норам. Тамошние подкачанные пользуются такими, чтобы замести следы незаконных программок в своих имплантах. Файл совершенно нетронут, но в него внесены изменения. И прежде чем ты спросишь — нет, мы не узнаем, что с ним случилось. Эта заминка с время-метками вообще случилась только потому, что на Ардене любят деревянное ПО…

— И удачно, что любят. Не так ли?

Милана с довольной улыбкой откинулась в кресле, и закинула руки за голову.

— Они что-то украли. Стащили что-то со склада и вывезли на… — Она вскинулась: — Вот почему! Поэтому та малышка сказала, что отец назвал их грабителями! Широ, мне нужно…

— Да-да, я уже смотрю.

На экране консоли Миланы вдруг закрылись все окна.

— Эй…

— Да всё в порядке, — отмахнулась оператор. — И вообще, скажи мне спасибо! Ты бы сама сравнивала наряды всю неделю, там на удивление большая текучка для такого мелкого порта.

— Даже в Кадерране корабли бывают почти ежедневно.

На экране консоли возникло полдесятка окон с длинными списками номеров и индексов, во всех уже были подкрашены серым выделением полосы строк.

— Отлично, есть результат. Вот эти ящики испарились в неизвестном направлении после операции. Я даже сравнила с записью с твоего визора, и представь, их не было уже когда ты входила в помещение склада.

Милана присмотрелась к названию.

— Что это?

— «Ластор контроль-раствор». Препарат сам по себе не лекарственный, но используется для глубоких органо-конструкций. Ну знаешь, для наночастиц…

— Направление и источник?

— Шестьсот технических пакетов, в общих упаковках прибыли на фрахтере три дня назад. Корабль уже ушёл из системы. Предназначены для… — Широ запнулась. — Хм. Какой-то институт в Короне? Что… что это, биоконструкторы?..

Милана безмолвно смотрела в угол комнаты, погрузившись в мысли.

— Эй, ты уснула? — потребовала внимания оператор. — Знаешь, это всё весело, но… Думаю, здесь тебе уже стоит обратиться к начальству.

— И что оно мне скажет? — досадливо протянула агент. — Что это тоже задача Центра? Пусть они и ищут?

— Хм, — словно пожала плечами Широ. — Может и так. Но это действительно не похоже на дело для ОСИ. Препарат не имеет отношения к текущим проектам научных усилий. Разве что теоретически… Но теоретически и водохранилища будут важны для научных усилий. Кстати, перепродать его будет нереально — серьёзно, в городе, кажется, всего одно это место, в Короне, где его используют. Ну, может, разве…

— Кому мог понадобиться бесполезный препарат? — перебила Милана, поднимаясь с кресла.

Агент подошла к двери и взялась за ручку.

— У тебя, кажется, есть идеи? — протянула оператор.

— О да… Вчерашние гости, конечно, у нас в аквариуме?

— Выжившие, да, — осторожно подтвердила Широ. — И ты хочешь?..

— Просто поговорить.

Милана вышла и, щёлкнув ключом в двери, двинулась по коридору к лестнице. Камеры временного заключения ОСИ располагались на первом этаже главного корпуса.

— Да. Я спорю, что просто поговорить будет достаточно…

Просьба Миланы выудить одного из гостей слегка удивила дежурного офицера, но отправляться уточнять вопросы с вышестоящими он не стал. Допросы и расследования были нормой. Отдел сдерживания и изоляции фактически функционировал так же, как и Центральное управление. Просто детективы Центра чаще отправляли в тюрьмы и трудовые лагеря, чем в зоопарк, а инспекторы ОСИ — наоборот.

Вскоре в квадратной комнате с одной зеркальной стеной сидел за привинченным к полу столом молодой парень. Агент Хаммел сидела напротив.

Она его даже не узнала поначалу. Это был молодой парень, первый, кого она вырубила на операции. Сам он её, кончено, узнать не мог. Худоба и загар выдавала жителя окраин, граничащих по воде с «джунглями» — островами, оставленными в первобытном состоянии для сохранения потомкам. Территории были слишком дикими, чтобы регулярно их патрулировать, и в итоге там обитало множество любителей самозахвата. Они звали свои участки «хуторами», дико гордились, что живут с земли, и страшно обижались, когда некоторых сажали за отстрел-отлов охраняемых животных и несанкционированное производство оружия.

На лице борца за народ характерная спесь тамошних анархистов-любителей растворялась в заметной нервозности. Парень старался не смотреть на агента, только пару раз рискнул покоситься. Острый взгляд холодных как штормовое небо серых глаз его напрягал.

— Что вам сказал Голос?

Первая же фраза заставила налётчика перепугано дёрнуться. Парень затравленно зыкнул на Милану, но быстро взял себя в руки и натужно придал лицу равнодушное выражение.

— Если ты хочешь поговорить о высоком, то вам, собакам, наверно выделяют духовника из Короны ваши…

— Что он сказал? — ровно перебила Милана. И пригнувшись к столу добавила: — Ведь так же вас отправляют на эти… миссии? Кто-то говорит с вами, как ведомый Голосом. Не так ли?

Ответом ей послужил очередной нервный взгляд. Сиделец постарался заёрзать на стуле максимально неприступно.

— Я не буду говорить, пока мне не предоставят положенного по конститу…

Милана резко хлопнула ладонью по столу, заставив парня подпрыгнуть.

— Вы украли его! — рявкнула она. — Лишили надежды на спасение сотни, а может и тысячи людей! И всё потому что…

Это сработало как кодовая фраза — нервозность мигом испарилась. Перед Миланой возник пылающий праведным гневом защитник Кадеррана.

— Вы твари, травите наш народ! — провыл парень с той редкой, искренней экзальтацией. — Директорат превратил нас в рабов, в животных! Но болеее не будут терпеть простые люди пока кто-то броосится им на спасение! Да! Мы сами возьмём, что причитается нам и нашим!

Он запнулся и осел на стул, переводя дыхание. Милана выслушала его с невозмутимым лицом, лишь двинув бровью в момент подвывания.

— Ты есть, ты признаешь, что вы перегрузили что-то в вашу машину?

— Ээ… — промычал защитник прав на права. — Ты ж сама сказала, что… Ты сказала, что мы забрали эликсир…

— Эликсир? — поражённо протянула Милана. — О боги! Ты тупой сопляк… Так вот что вы, по-твоему, вывезли? Спасительное зелье?

Девушка не удержалась издевательского смеха. Защитник народа пару раз глупо хлопнул глазами. Постепенно, как промокает бумага, до него дошло.

Все «рыбы» в аквариуме собеза молчали как рыбы самые настоящие, не желая отвечать ни на какие вопросы без адвокатского присутствия. Учитывая сложность обстоятельств, держать рот на замке было им на руку.

Неопытный, но страстный приверженец дела спасения жителей Кадеррана от неимения волшебных зелий, однако, всю их задумку выдал с потрохами. Город периодически переживал волны увлечения очередным зельем, которое вскоре добавлялось в правительственный список веществ, запрещённых к продаже под страхом отправки в трудовой лагерь. Хорошо если очередной «эликсир» оказывался просто подкрашенной водой, а то местные шаманы могли в свой товар чёрт знает чего наквасить.

— Ты… — просипел парень. — Тыыы!..

— Орден.

Задержанный снова вздрогнул, пряча глаза от острого взгляде агента.

— Да, можешь не отвечать, здесь про вашего гуру наслышаны.

— Ты не смеешь!..

Сиделец прыгнул со стула на ноги:

— Не смеешь поносить наставника! Где вы скрываете остальной эликсир?! Вы ввозите его внесистемно, мы всё знаем, что вы будете его продавать элите, пока остальные из нас превращают!..

Милана резко поднялась на ноги — в ответ защитник веры и правды с нервным вскриком шарахнулся прочь, перецепился через стул, и с грохотом повалился на пол.

В этот момент дверь раскрылась, заставив обернуться обоих.

— Рукоприкладство всё ещё в ходу у поборников «безопасности общества» как я погляжу.

Милана не удержалась от брезгливой гримасы. В дверях возникла массивная фигура полковника Крейгена, но едкая фразочка принадлежала невысокому мужчине с впалыми блестящими глазками грызуна. Он даже в помещение скользнул как-то по крысиному.

— Явились отрабатывать свой корм, гражданский советник? — в тон ответила Милана. — Хорошо ли платят ворованными у прихожан деньгами?

Орден, наконец, прислал настоящие свои войска — боевых юристов, лишённых излишней щепетильности.

— Ещё слово, — невозмутимо сообщил адвокат, — и я вас попрошу выдать мне ваше имя для второй формальной жалобы против ОСИ.

Милана открыла рот, но её перебили:

— Агент Хаммел, вам пора покинуть помещение.

Тон начальники Отдела убил всё желание перечить даже в задержанном, хоть на него никто и не смотрел. Милана только сжала губы, повинуясь приказу начальства.

— Кстати, здесь всё записывается, — не удержалась она на самом пороге.

— Именно поэтому их никогда не принимают в суде, — немедленно пропел адвокат.

Ответа он не дождался. Широкая ладонь ощутимым тычком выставила неугомонного агента прочь, и дверь захлопнулась.

— Я даже не буду упоминать, что тебе никто не отдавал приказа на расследование, Хаммел, — процедил Крейген нависая над Миланой.

— При всём уважении, полковник, вы только что упомянули, — раздражённо буркнула та.

— Ещё одна такая выходка, и твоё вчерашнее выступление тебя не спасёт, — сообщил полковник. — Собственно, Хаммел, даже ту операцию нельзя назвать идеальной, не так ли? А теперь ты ввязываешься в чужое расследование?! Вы, агент, заступаете свои полномочия.

— Во-первых, никакого расследования ещё нет, — упрямо ответила Милана, не желая отступать перед авторитетом. — А во-вторых, ему зачитали права ещё вчера, никто его рот раскрывать не заставлял.

Повисла неловкая тишина.

— Ему ведь зачитали права?

— Да, — сухо ответил Крейген. — И, как я и сказал, связанное с ними дело отправится в Центр.

Прерывая готовые сорваться слова Миланы, он резко поднял руку:

— И — да, дело о краже тоже. Оператор мне уже всё доложила. И если бы я не перехватил этого ублюдка, — Крейген ткнул большим пальцем за спину, явно указывая на адвоката, — есть шанс, что мы бы уже тонули в правозащитниках. Может даже на уровне фондов Коалиции! И всё это… — Полковник выразительно указал на Милану: — …из-за тебя. Будешь выделывать киношные фортеля когда наберёшься опыта. А теперь вали писать рапорт!

— Полковник, я не!..

Пренебрежительное отношение задело её куда меньше, чем намёк на её мотивы — после «киношных фортелей» у Миланы кольнуло в голове от злости. Но Крейген, породив ладонью небольшой порыв ветра, свирепо отмахнулся:

— Живо, Хаммелл!

Отчётливо скрипнув зубами, Милана стремительно рванулась по коридору, собирая с проходящих мимо офицеров удивлённые взгляды себе вслед. Очевидно, что её находка останется вне её же досягаемости. Молодой агент ОСИ кипела от негодования. Только добравшись до кабинета и остыв немного, после пары сердитых пробежек туда-сюда со скрещёнными руками, Милана вдруг кое-что поняла.

Дело со складом было непростым. И если — когда — Орден снова пожелает воспользоваться слабостью заражённых людей, Отдел снова станет у него на пути. И вот тогда она точно вернётся в колею.

Фиаско с расследованием отразилось и на следующем дне. На обязательные — и бессмысленные — проверки в сканере Милану больше не обрекали, но утром её поприветствовало на входе сообщение о необходимости составить рапорт немедленно. Цифровой бланк был подписан лично полковником Крейгеном. Это уже были не шуточки Широ. Милана не верила, что на неё всерьёз взвалят санкции, но настроение испортилось.

На составление и отправку рапорта ушло всего пара часов — необычно долгое время, Милана постаралась передать в тексте все, что думает об этой волоките. Затем посидев с кислым видом за столом, она мстительно фыркнула и снова вызвала файлы дела. Даже если расследование уходило в Центральное управление, ОСИ всё равно считались ответственными, пока в деле были замешаны заражённые с СК-синдромом.

Милане не давала покоя кража химикатов. Это было так нелепо! Препарат на проверку и вправду оказался бесполезен, на Ардену его поставляли в единичных случаях. Вряд ли кто-то за пределами самых продвинутых биолабораторий вообще знал о его существовании.

Это натолкнуло Милану на мысль. Агент вложила пару файлов в папку и вызвала оператора.

— Широ, ты можешь отобрать мне имена людей связанных с этими проектами?

— Ну ты опять за своё?

Судя по тону, Широ просто делала ей дежурное предупреждение, и не думая отговаривать её всерьёз.

— Давай притворимся, что я инспектор, ладно?

— Твоя же карьера под ножом, — словно пожала плечами Широ, но в её голосе слышались искры веселья.

Вскоре Милана сидела перед списком имён. Пробежавшись глазами по строкам, она вдруг застыла.

— Хах…

— Заметила, — констатировала Широ. — Да, кажется профессор Хаммел работал с этим Ластор-контролем. Ещё до того, как он принял место консультанта в ОСИ… Но если ты хочешь с ним связаться, — быстро добавила она, — то его нет сегодня в лаборатории.

Милана, уже протянувшая палец к иконке почты, растерянно опустила руку.

— Что? Почему?

— Не знаю. В записи указано отсутствие по личным причинам.

Какие личные причины могли побудить дядю прогулять работу Милана представить не могла. У него было не так много друзей, и уж точно не случалось «неожиданных происшествий». К тому же на её немедленный звонок никто не ответил, включался приём сообщения. Девушка удивлённо откинулась в кресле.

— Ладно. Может, я позвоню вечером.

Остаток дня агент провела, лениво возясь с документами по прежним делам. Принадлежность участников налёта на склад к Ордену была очевидна, хоть советники-адвокаты голосили о надуманности. В отчётах инспекторов проводивших проверки окружения задержанных с СК-синдромом свозил сарказм — ну разумеется религиозные учения о Вирусе никак не влияли на то, что заражение в носителях обострялось. Разумеется нет.

Звонок застал Милану на полпути домой, верхом на мотоцикле и посреди дороги. Отпустив руль — на нём немедленно загорелся огонёк автодвижения, — агент вынула личку с уверенностью, что это ответ дяди. Но на панели возникло сообщение с логотипом «Золотой волны», национального банка Ардены.

Притормозив у тротуара, Милана приняла звонок. Модой женский голос на другой стороне уточнил, говорит ли она с Миланой Хаммел.

— Я сожалею за причинённые неудобства, госпожа Хаммел, — получив ответ, продолжила девушка, — но с сожалением должна сообщить, что вашу личную ячейку на данный момент ещё невозможно поместить в наше центральное хранилище.

Ошарашенное молчание на линии девушка-представитель истолковала по-своему.

— Разумеется, все накладные расходы банк берёт на себя, мы предоставим лучшее из свободных хранилищ. Но в связи с модернизацией центрального отделения пона…

— Минут-минутку, — поспешно перебила Милана, справившись с замешательством. — Я не… У меня нет ячеек в вашем банке. Ни в каком банке, вообще-то, я не… не пользуюсь физическими хранилищами. Это какая-то ошибка.

Её вновь попросили подтвердить несколько вещей: полное имя, дату рождения, и даже номер её налогового кода. Всё было верно.

— На вас определённо записана ячейка для физического хранения, созданная на ваше имя, — спокойно сообщила девушка.

— Но как это возможно, я даже никогда не была в вашем банке!

— Тогда это значит, что кто-то другой предоставил ваши данные. Может, у вас есть поверенное лицо? Если нет, то возможна кража личности.

— Эммм…

Поражённая Милана замешкалась, стараясь сообразить, что же происходит. Все её дела всегда были в полном порядке, как она и любила. Странный звонок заставил её растеряться.

— Если вы уверены, что ваши личные данные похищены, мы можем…

— Нет-нет, погодите, — прервала Милана. — Вы знаете, кто нанял ячейку? В смысле, кто-то как-то должен был подать заявление…

— Подождите одну минутку.

Милана удивлённо послушалась, рассеянно оглядываясь вокруг. На улицах расхаживали пешеходы и урчали машины. Иногда в тёплом воздухе с урчанием скользили полётки, лавируя между небоскрёбами и проносясь над крышами зданий пониже. Разномастные дроны летали на уровне третьего этажа, выше их не пускала контрольная система трафика. Взгляд девушки упал на экран столь огромный, что ведущий и гость, казалось, сидели не на диване в студии, а прямо на стеклянном фасаде небоскрёба.

— …и таким образом это сделало вас самым молодым гендиректором на всей ветке Сигмы?

— Да, исключая одного парнишку с Криты. Он унаследовал свой пакет Радиа в шестилетнем возрасте. Мне за такой эффективностью не угнаться.

Смех аудитории наполнял улицы, проносясь эхом над головами прохожих и гулом машин. Двое мужчин в отличных деловых костюмах сидели напротив друг друга — пожилой ведущий с встрёпанными седыми волосами и человек помоложе, брюнет со строгой стрижкой. Они выглядели разными, но на лицах обоих сияли одинаковые, неуловимо фальшивые улыбки «лица с экрана». Вокруг них шумел город.

— Тогда последний вопрос: что же именно привело вас на Ардену? В смысле, вы глава целого сегмента межсистемной корпорации. Вам не полагается сидеть в стеклянном дворце где-то на Норам?

Улыбка гендиректора стала шире — было вполне очевидно, что ведущий говорил о вирусе. Милана фыркнула.

— Вы мне скажите. Лично я не вижу никаких причин, чтобы не обустроится в этом прекрасном мире.

Ведущий заговорщицки склонился:

— Это филе светорыбы, так?

Гость поднял руки:

— Виновен по всем статьям.

Гул тронувшихся машин приглушил вежливый смех аудитории.

— Ненавижу вечерние шоу… — буркнула Милана.

— Простите за ожидание, — словно в ответ раздался голос представителя банка.

— Да?.. — сбивчиво спохватилась девушка, отрываясь от дурацкой трансляции.

— К сожалению, мы не можем сообщить, кто сделал заявление. Анонимное сообщение было передано через Сеть, все легальные операции утверждены.

— А так разве можно? — протянула Милана. — Кто угодно может скрыть что угодно…

— «Золотая волна» не содействует нелегальным операциям, — вежливо откликнулась девушка. — Вы хотите подать заявление об аннуляции операции?

— Не… нет, — протянула Милана, осенённая догадкой. — Это может подождать… не знаю, пару часов?

— Да, разумеется.

— Тогда я свяжусь с вами сама.

Отключившись, представитель банка оставила в личке Миланы прямой контактный адрес.

— Я, кажется, знаю, кто бы это мог быть…

Дядя был её единственным родственником и Милана искренне его любила. Но иногда он мог быть чрезвычайно невыносимым!

— Если это опять из-за денег!..

Порой их ссоры случались практически на пустом месте — в последний раз дядя никак не мог поверить, что Милана могла позволить себе шикарный новый мотоцикл, сколько та не убеждала, что это просто комбинация из скромного образа жизни и довольно щедрого жалования особого агента ОСИ. Профессор Хаммел часто мог упрямиться по сущим пустякам, и мог всё сделать по-своему без её ведома, доведя воспитанницу до бешенства своей безмолвной опекой.

Милана попыталась дозвониться дважды, зловеще затягивая время вызова. Потом послала угрожающее сообщение, сунула личку в карман и тронула газ, понукая своего Малыша двигаться.

Пришла пора возвращаться домой.

Около часа ушло, чтобы добраться до небольшой возвышенности на одном южных островов. Длинный пологий подъём рассекал шумный деловой район и взбирался на вершину холма. Дорога лежала на склоне как длинная серая макаронина, изгибаясь вокруг невысоких зарослей зелени.

Милана взобралась по ней к десятку улиц с небольшими, порой одноэтажными семейными домами. Заходящее солнце красило аккуратные домики оранжевым, играя на покрытых теплопоглощающей плёнкой блестящих крышах. За невысокими заборчиками прятались аккуратные сады и маленькие огородики. Тут и там перед домами играли дети — мальчишки бросали всё и провожали длинный чёрный мотоцикл жадными взглядами.

С вершины возвышенности открывался захватывающий вид на океан, лишь слегка испорченный с одной стороны силуэтами высоток на соседнем острове. В десятке километров от берега архипелаг обходила вереница грузовых барж. На самом горизонте пылали в лучах заката плавучие поля ботанических ферм, свет отражался от их пластикового покрытия.

Дом дяди стоял пятым на крайней слева от въезда улице. Милана бывала здесь всё реже в последнее время. Они с дядей виделись в управлении — чаще, чем следовало, по её мнению. Это убивало нужду проведывать его дома, как бывало в последний год её учёбы. Кадеты жили в кампусе, а после окончания она съехала в квартиру ближе к центру города.

Сейчас, после долгого перерыва, Милана неожиданно остро ощутила, как хорошо помнит это место. Помнит — но не таким.

Её впечатление об этих улицах, как ей казалось, навечно останется прямоугольником окна, в которое она смотрела часами. Целыми днями. В детстве.

Почти год после комы она провела в доме. Сейчас она боялась представить, чем казалась дяде. Он ведь старался её растормошить, как-то вытащить из той странной апатии, в которой девочка провела месяцы в больнице и год в доме. Милана могла говорить, но говорила мало и нехотя. Она вспомнила счёт, не разучилась ходить — но всё казалось таким… ненужным. Милана просто таращилась из своей комнаты в окно, целыми днями. Годы спустя она вдруг поняла, что её жизнь в тот период можно сравнить только с цветком на подоконнике.

Но как это по слухам бывает, однажды с цветком что-то случилось. Милана не любила об этом говорить — но не могла не думать. В какой-то момент она спустилась на первый этаж…

Агент собеза притормозила у дома и, пристегнув шлем к рулю, слезла с мотоцикла. Белый дом с гладкими стенами и розоватыми оконными рамами казался воспоминанием. Милана рассеянно оглянулась вокруг, взбегая по ступенькам. Кто-то из соседей дальше по улице избавился от деревьев в саду — она не помнила, чтобы раньше с крыльца было вот так видно всю улицу насквозь.

…дядя только что вернулся с какой-то встречи. Когда девочка показалась в двери, словно призрак, он озадаченно застыл — Милана впервые вышла из комнаты без указаний. И она попросила его рассказать о школе, и о том, что он говорил раньше. О том, что она может жить как прежде. До того, как она всё забыла.

Его растерянное лицо вспомнилось неожиданно остро, когда Милана нажала на кнопку звонка у двери. Раздалась звонкая трель, девушка с усмешкой шагнула назад.

Все эти годы — и она всё равно не могла понять, что её толкнуло на ту просьбу. Наверно, ей было просто одиноко.

Не то чтобы школа сильно с этим помогла. Милана приобрела вкус к… действиям. Но не более. Она хотела занятья хоть чем-нибудь — но осталась замкнутой и молчаливой. Из-за этого быстро выяснилось, что она также чертовски вспыльчива и не боится «запачкать руки». Одну школу пришлось сменить. Под этим знаменем и прошла её молодость в школе, а после в Академии, а потом и год практики в собезе. До самого назначения Миланы Хаммел специальным агентом в Отделе сдерживания и изоляции.

Ответа на звонок не последовало.

— Что за дела?.. — буркнула Милана, заглядывая в окна фасада. — Его нет дома?

Огненные лучи вечернего солнца медленно оставляли крыши домов, погружая квартал в тень. Но хоть профессор Хаммел всегда включал свет очень рано, дом был безжизненно тёмным.

— Ладно. План Б?

Запасной ключ — которым пользовался только дядя, дважды на памяти Миланы забывавший свой пиджак на работе — они прятали в щели деревянных ступенек, сбоку.

Замок щёлкнул, и Милана вошла в старый дом.

— Дядя?

Внутри было темно. Как всегда, в прихожей было чисто, пало свежестью — боты наверняка недавно убрали первый этаж. Милана оглянулась, невольно цепляясь глазами за привычную обстановку. Они не держали фотографий или каких-то украшений, как в семейных домах в кино и вроде того… Но Милана любила что в доме просторно и чисто. Из коридора виднелась кухня где…

Пистолет оказался в её руках, прежде чем Милана поняла, на что реагирует. Задняя дверь, видимая сквозь проход на кухню, была приоткрыта.

Она раскрыла рот чтобы снова позвать дядю, но быстро осеклась — если он не ответил прежде, она только выдаст своё местоположение преступнику. Если они всё ещё здесь…

Ступая бесшумно и с оружием наготове, Милана стремительно осмотрела окружение. Помещения наполняли глубокие тени, но на первом этаже явно было пусто, разве что неизвестный запрессовал себя в чулан…

Агент медленно поднялась по лестнице. Ещё на ступеньках она ощутила чувство тяжести в груди. Но только когда она покинула лестницу и ступила в коридор, из горла Миланы вырвался неожиданно жалобный влажный вздох.

Дверь слева была распахнута настежь. Профессор Хаммел лежал на полу своего кабинета, окружённый тёмным пятном.

Что-то в разуме Миланы немедленно рассекло его надвое. Горький крик отчаяния забился где-то в сознании девушки, загнанный в глубины и не способный немедля бросить её на пол рядом с очевидно мёртвым телом её дяди. Холодный расчёт сотрудника Общественной безопасности заставил Милану медленно пройти к дверному проёму, осторожно осматривая мёртвую зону…

Резкий выпад в лицо отправил агента на пол — удар её не достал, но неудачно отклонившись, она с размаху опрокинулась на спину. Неизвестный развил успех ударом ноги. Закрывшись рукой, Милана сдавленно вскрикнула. Её словно огрели монтировкой.

Милану атаковала поджарая фигура в облегающем чёрном комбинезоне и маске на всё лицо, как какой-то грабитель винной лавки. Выстрел агента ударил громом, но пуля прошла мимо — атакующий не просто уклонился, он бросился вперёд! Агент вскинула ногу, удар отозвался в теле противника влажным хрустом, заставив отшатнуться прочь. Милана вскочила на ноги, вскинув оружие, но тут же невольно отпрянула назад, словно повинуясь резкому взмаху противника — она едва уклонилась от чего-то чёрного, скорее всего, ножа.

Не рискуя выставить оружие перед собой для выстрела — могут выбить! — Милана просто врезалась в противника плечом, сбив с ног. Тот упал за порогом кабинета и спешно откатился под прикрытие стены. Ствол пистолета уставился прямо на стену и снова грохнул выстрел, вырвав из преграды струйку пыли.

Судорожно отдышавшись, Милана поднялась на ноги в полной тишине. Опираясь на косяк, она заглянула в комнату с непозволительной небрежностью — но атакующий был мёртв. Пуля нашла его голову, прямо сквозь стену. В тёплом климате, где стоял Кадерран, такие дома были просто коробками с пенокаменными, если вообще не пластиковыми перегородками.

Милана машинально обвела взглядом кабинет. Раньше здесь царил идеальный порядок, шкафы полнились от ровных рядов книг, широкий стол украшали аккуратные стопки бумаг и письменные приборы. Теперь казалось, что хозяин спешно собирался съехать — всё лежало в сравнительном порядке, но разложенное на полу и столе кое-как.

Взгляд упал на тело посреди комнаты.

Милана подавила жалобный вздох… и неожиданно очнулась.

— О боги, ну я и дура…

Вынув личку из кармана Милана… неожиданно вздрогнула — снаружи раздался звук мотора. Кто-то на крупной машине быстро рванул прочь от дома. Милана бросилась к окну, но заметила только край чёрного фургона.

— Низачто!

Девушка слетела вниз, сжимая оружие в одной руке, а личку в другой. Она надавила вызов на бегу и… неожиданно её консоль отозвалась протестующим визгом отрицания.

— Что за черт?!

На экране виднелась надпись «Нет связи с сетью». Поспешно надавив на обновление соединения, Милана спрятала личку в карман и почти набегу влетела в седло мотоцикла.

Одной рукой накинув шлем, другой Милана рванула рукоять газа. Уже подостывшая машина взревела огненным дыханием — по ногам хозяйки ударил жаркий воздух, кипящий газ прошёл по телу мотоцикла, наполняя энергией. Чёрным снарядом Милана рванулась вслед за мелькнувшись в конце улицы фургоном.

Беглый транспорт стремительно заложил вираж, вырвавшись с тихих улиц на вьющуюся по склону холма дорогу. Первый изгиб он прошёл всего за пару секунд, и, заложив опасный вираж, вышел на второй… когда впереди вдруг рухнула длинная чёрная тень!

С грохотом врезавшись в дорогу, мотоцикл едва не развернулся вокруг себя, Милана с трудом удержала руль в руках. Пистолет вновь покинул кобуру, агент наставила его на преступников — сомнений в причинах побега фургона у неё не было.

Почти. Но даже их тени окончательно стёрлись, когда злоумышленники пошли на таран! Милана замешкала на миг, сомневаясь стоит ли ей стрелять в водителя — он мог оказаться единственным сравнительно невиновным… Но ей пришлось спешно рвануть газ, заставив Малыша нервно скакнуть вперёд и едва не перекинуть переднее колесо через ограждение дороги.

В следующий миг корму мотоцикла сотряс удар, развернув его задом наперёд. Милана вновь отчаянно вцепилась в руль. Не рвани она вперёд, её раскатали бы в кровавый фарш по дороге.

— Ублюдки!..

Фургон уже летел по спуску в деловой квартал внизу у подножья холма, стремительно разрывая дистанцию. Малыш взревел, и агент, в лихом развороте описав задним колесом полукруг, рванулась вдогонку за противником.

Всерьёз погоня началась уже между домами. Фургон летел по центральной дороге, обходя машины на обеих полосах с ловкостью бота в видеоигре. Сблизившись, Милана вдруг поняла, что они пытаются блокировать её путь машинами окружающих, и преимущество в скорости ей не помогало. Да, плазменная турбина Малыша могла разорваться движок их тарантаса в клочья, но на дороге набитой препятствиями больше помогала манёвренность. А неизвестные преступники шли идеально, тогда как Милана, в попытках добраться до них поскорее, едва не перецепилась колесом через пару невиновных граждан.

Окутанная рыком мотора агент, наконец, почти поравнялась с фургоном. И немедленно водитель перешёл к «активной» фазе — фургон вдруг ловко подсёк малометражку, заставив водителя панически задёргать руль и хаотично крутануться по дороге.

Холодный пот паники словно окутал кого-то другого — Милана же вдавила газ, раскаляя свою машину до предела. На мгновенье она увидела сквозь лобовое стекло перекошенное ужасом лицо лысоватого мужчины, когда его машина, мягко вращаясь спиралью, словно в танце обогнула её дико летящий мотоцикл.

Светофор сменил красный свет на синий. Машины притормозили, и пешеходы… с испуганными криками рванулись прочь на тротуары, когда между рядами машин бешено пронеслись черные линии фургона и мотоцикла.

Милана уже поравнялась с целью. В голове неожиданно мелькнуло, что строго кричать «Покиньте машину!» явно ничего не даст. Нужно было как-то их остановить, а у неё…

Ход её мыслей охотно подтвердил фургон, неожиданно рванувшись вправо и вильнув задом — Милана и шипением едва отвернула от мощного удара в переднее колесо. Рывок бросил её вправо, Малыш скребанул задней осью по столбу, создав волну искр.

— Так ты хочешь?!.. — злобно рыкнула девушка, хватаясь за пистолет.

Дело было безнадёжным. Открыть огонь на поражение ей придётся, даже если они все при этом передохнут!

Но её опередили. Короткое движение было едва заметно в таком хаосе, Милана едва ли поняла, что происходит, когда рванула руль в сторону, уходя влево. Воздух над ухом рассёк рой пуль — движение было рукой, сжимающей компактный автомат.

Улицы неслись мимо. И водитель фургона, и Милана на полной скорости обходили застывшие на дороге машины как на автопилоте. Слишком забрав влево, Милана вышла на другой стороне фургона — ещё одна очередь из другого окна тут же заставила её скрыться.

— Вот суки…

Агент злобно ощерилась, выхватывая пистолет. От автоматики на такой скорости не было толку, а держать Малыша одной рукой было тяжело. Но Милана это умела. Она любила свой мотоцикл.

Выстрелы прошили воздух, её позиция была идеальна для удара по задним покрышкам. Фургон осел… всего на миг. Колёса даже не чиркнули по асфальту.

— Что за херня?! На этом рыдване «подушки»?!

О, разумеется! На фургоне оказались особые покрышки, совершенно иммунные к повреждениям из-за начинки из «мягкой» массы нанитов, мигом штопавшей любой прорыв. Сколько иронии было в том, что это популярное достижение инженерии плохие парни забывали всё чаще в развлекательных медиа, где протагонисты ловко взрывали им колёса!

Милана замешкалась, держась сзади. Чтобы обездвижить фургон нужно было что-то специальное. Рельсовая пушка или гранатомёт, ничего слабее не нанесёт электромоторам достаточно ущерба, чтобы их остановить. Её пистолету это точно было не по зубам. А таранить их в попытке столкнуть было просто самоубийством…

Впереди приближалась развязка воздушного шоссе. Словно подтверждая мысли агента, фургон резко осадил. С возмущённо-нервным воплем Милана резко вывернула руль, едва не столкнувшись с тушей фургона. Инерция развернула её практически задом наперёд, поставив поперёк дороги. Милана открылась всего на секунду, невольно показавшись в зоне прицела, — и в окне фургона немедленно возник чёрный силуэт автомата.

Рванув руль, девушка опрокинулась вместе с мотоциклом. Сыпанули искры, пули врезались вокруг неё, их удары об асфальт заглушил скрежет металла о камень. Милана всем своим телом ощутила, как выстрелы прошили чёрный лакированный корпус, погрузившись глубоко внутрь него.

Рёв фургона удалился, растворившись в шуме города. Машины проносились мимо, обходя устало поднимающей свой раненый мотоцикл агента собеза.

— О нет. Малыш…

В чёрном лакированном боку зияло полдесятка отверстий. Из пары шёл тонкий дымок. Левая сторона мотоцикла превратилась в ободранный ужас, нога Миланы уцелела не иначе как чудом. Но как ни странно, системы на приборной панели показывали, что впрыскивание и, даже больше, камера энергоячейки были в полном порядке! Её маленький верный питомец остался на ходу.

В сотнях метров от преследователя, фургон стремительно взлетел по подъёму на шоссе.

— Вы мне за это заплатите!..

Свирепый низкий клёкот растворился в рёве двигателя. Жар ударил в асфальт, сопла выхлопа окрасились желтоватым. Малыш рванулся вперёд, оставляя за собой пару злых, дрожащих в воздухе линий.