Метка Зверя: Ассимиляция

Глава 13. Интерлюдия

Анастасия находилась в обширной палате одна. Всех остальных больных вместе с койками распределили по другим. Тех же, кому места не нашлось, и вовсе отправили долечиваться на дом. Папа как всегда перестраховывался, вызывая своими действиями легкое раздражение. Ну что с ней станется в самом-то деле? Не маленькая уже!

Девушка погладила ушиб на груди, сморщившись от боли. В целом она легко отделалась, но Боже, как же глупо все вышло. Вот надо же было ему подойти сзади да еще именно с этой фразой? Хотя он-то тут при чем? Во всем та парочка упырей виновата.

Она ведь еще вчера хотела к нему зайти. Поговорить, так сказать, по душам. Оказать услугу одному из старших. Мелочь, конечно, но хорошие отношения как раз из них и складываются, а там, как знать, может, что ей и обломится. Намеки на этот счет давались более чем прозрачные.

Теперь же, зная отца, из больницы её не скоро выпишут. Ослушаться его в третий раз она не посмеет. Несмотря на всю напускную доброту и сюсюкания, порой он умел быть жестким. Как правило, если это касалось её безопасности.

— Настюшенька, папа вернулся — Беркутов переступил порог палаты в своем неизменном и довольно затасканном коричневом костюме. Подарок от матери, с которым тот не расставался.

— Привет, пап — Анастасия натянула на лицо улыбку.

Сколько раз просила не применять уменьшительно-ласкательные формы к её имени, а все как об стенку горох, но сейчас явно неподходящая ситуация, чтобы лишний раз напоминать об этом, поэтому она продолжала улыбаться. Михаил подошел к окну, положив рядом большой пакет.

— Я с заведующим переговорил, он утверждает, что риска для жизни нет, но я все же настоял на полном обследовании. Так что, придется немножко потерпеть, но это для твоего же блага — папа взял паузу, наблюдая за реакцией дочери. Так как это было ожидаемо, то возражений со стороны Насти не последовало и он, радуясь легкой победе, продолжил — Я тут тебе витаминов немножко купил — сказал он, запуская руку в пакет — Ты ведь любишь киви. Почистить одно?

Лицо Анастасии на секунду оживилось. Киви девушка действительно любила, правда излишняя забота её буквально вымораживала, заставляя чувствовать себя покалеченным ребенком. Будто она сама почистить не в состоянии!

— Нет, спасибо, может позже — вежливо отказалась дочь.

— Настенька, так не пойдет! — добавил немного строгости в голос отец — тебе нужно хорошо питаться. Не хочешь киви, тогда как насчет бананов? Апельсинов? Манго? — Михаил проговаривал каждый демонстрируемый фрукт, выкладывая все это добро на подоконник.

Под «немножко» они явно подразумевали разные величины. Бананы, яблоки, груши, апельсины, помело, манго уже покинули пакет, но тот так и не думал уменьшаться. Её что тут, до конца месяца держать собираются? С него станется…

— Не расстраивайся ты так — уловив настроение дочери, сказал Михаил — О, папочка знает, что точно поднимет тебе настроение. Вот смотри — с этими словами он поднес смартфон к её глазам.

— Лошадь? — недоуменно переспросила Настя.

— Ты такая скрытная у меня. Я сразу понял, что ты увлеклась верховой ездой, когда нашел жокейскую плеть у тебя в комнате.

Анастасия резко покраснела. Ей хотелось сквозь землю провалиться от стыда.

— Ну-ну, не смущайся — подбодрил её отец — какая же принцесса не мечтает о своем пони? Ну и что с того, что тебе 18 уже? Мечтать не вредно, а для меня ты навсегда останешься маленькой. Прости, что раньше не догадался.

Девушка не нашлась, что на это ответить. Воцарилось неловкое молчание.

— Ладно — тон отца стал серьезным — скажи-ка мне напоследок одну вещь и я пойду — Михаил достал из кармана пиджака вчетверо сложенный лист и развернул его перед Анастасией. С него на девушку смотрел человек с очень широкими скулами, настолько, что лицо казалось квадратным. Остальные черты были весьма размыты, скрытые тенью от нахлобученного на голову капюшона. — Это он?

Фоторобот был ей не знаком, но не говорить же что на неё напал Ломов? Даже не так. Это она на него напала. Хотя разве отец станет слушать? Он же просто прибьёт парня без суда и следствия, а за такое её старшие точно по головке не погладят. Да и папу тоже.

— Да.

— Ясно — произнес Беркутов, убирая ориентировку и доставая загудевший мобильный. Её мобильный! — Слушаю… Третий этаж, четвертая палата — сказал он, заканчивая разговор и пока она собиралась с силами, чтобы высказать все своё возмущение, отец продолжил — К тебе тут жених с минуты на минуту должен зайти. Он очень обеспокоился, когда узнал о произошедшем. Не буду вам мешать — Сказав это, Михаил развернулся и направился к выходу.

— Больше никто мне не звонил? — догнал Беркутова голос дочери.

Полковник остановился и, повернув голову ответил:

— Лев звонил. Я сказал, чтобы они обошлись без тебя на этот раз.

— Ну пап! — от переизбытка эмоций девушка ударила рукой по кровати.

— Без возражений. Восстанавливайся.

Какой же он порой… недалекий! Неужели не понимает, что каждое полезное действие укрепляет их позиции? А это в свою очередь, несомненно, скажется на их будущем уровне жизни! Как ей по секрету сказал Лев, новая структура будет сформирована уже к концу этого года и сейчас просто необходимо приложить максимум усилий, чтобы удержаться на хорошем счету у старших!

В коридоре Беркутова ожидал Антон со словами:

— Михаил Евгеньевич я...

— Головка от — Михаил посмотрел на маленькую Софию, заинтересованно прислушивающуюся к их перепалке — неважно. Я распорядился приставить охрану к палате, а ты пока позаботься о ребенке. Уж с этим-то ты способен справится?

Водитель промолчал и когда Беркутов повернулся к нему спиной, спросил:

— Шеф, вам точно помощь не нужна?

— Нет, теперь это личное — внешне полковник никак не изменился, но в воздухе повисло напряжение. Даже Антон его прочувствовал, что уж и говорить о мелкой.

Вот только вместо того, чтобы спрятаться за спиной адъютанта она наоборот подбежала к Беркутову и схватила его за штанину:

— Дядя Миша, не уходите, мне страшно — полковник посмотрел на помеху. Та вздрогнула, разжала руки и, сделав шаг назад заревела. Михаил на секунду стушевался, после чего лицо его смягчилось и он, присев на одно колено перед девочкой смахнул слезы указательным пальцем.

— Не плачь, пожалуйста. Вот видишь, я все еще здесь.

Быстро осушив слезы, малышка уткнулась Беркутову в грудь, обнимая со всей доступной ей силой, будто опасаясь, что если он сейчас уйдет, то больше никогда не вернется. Точь в точь как дедушка. Михаил медленно гладил её по волосам, стараясь успокоить.

Орлова София. Внучка того самого кладбищенского сторожа. Старик не обманул, у неё и правда, больше никого не осталось. Родителей еще в пятнадцатом осудили по статье за распространение материалов дискредитирующих местную власть, а после ряда стандартных процедур, 18 ноября 2019 года они умерли, не покидая мест заключения, причем оба в один день.

И чего они своими протестами добились, спрашивается? Только ребенка сиротой оставили. По-хорошему её следовало сдать в детский дом, но у Михаила не поднялась рука. И дело даже не в том, что он косвенно виноват, просто уж больно она ему Настю в детстве напоминала.

Несмотря на опасения малышки, Беркутов никогда не жалел о своих решениях. Ни когда предавал единственного друга, ни когда… поток мысли прервала вибрация звонка.

София запрокинула голову вверх, вопросительно посмотрев на полковника.

— Это всего лишь телефон. Я ведь могу ответить? — сказал Михаил, запуская руку во внутренний карман пиджака. Девочка серьезно кивнула — Слушаю… пропустите их.

Михаил посмотрел на Софию, затем на палату Анастасии, после чего перевел взгляд на потолок.

— Жизнь за жизнь, да? — еле слышно прошептал он, и аккуратно расцепив руку девочки, приподнялся. Бросив взгляд на «пионера» в руке, Беркутов вздохнул. Нет, такие вопросы по телефону не решаются.

— Дядя Миша, вы куда? Я с вами! — попыталась настоять на своем София.

— Будь хорошей девочкой и подожди меня здесь. Я только забегу в комендатуру и сразу же вернусь. Вот, поиграйся пока с телефоном дяди Антона — Михаил достал из кармана смартфон и передал Софии. Сам полковник, по понятным причинам, такими устройствами на постоянной основе не пользовался.

На выходе из отделения Михаил столкнулся с молодым пареньком при полном параде. Костюм, рубашка, галстук, букет цветов да подарочный пакет с проглядывающими изнутри киви.

— Здравствуйте, Михаил Евгеньевич. Как там Анастасия?

— Все в порядке, Риккардо. Можешь не беспокоиться. И еще кое-что, Настя, скорее всего, в этом не признается, но она очень хотела тебя видеть.

— Правда? — излишне сильно обрадовался молодой человек.

— Разумеется. Давай иди уже. Не заставляй её ждать.

Михаил слегка улыбнулся глядя в спину спешно удаляющегося жениха. А ведь парень её действительно любит. Наверняка он сможет позаботиться о Настеньке должным образом.

Анастасия же в этот момент прикидывала варианты. Процедура инициации совсем вылетела у неё из головы. Хоть бы у них ничего не вышло. Тогда бы она по праву могла приписать все предыдущие успехи себе.

Наивно конечно. Она прекрасно понимала, что является лишь данью традиции, не более, но мечтать-то не вредно. Ведь именно с неё все началось два года назад.

Тогда она понятия не имела, как устроен мир и жила обычной жизнью вместе с отцом. Все изменилось в тот день, когда парень, с которым она дружила с детства и к которому испытывала симпатию, пригласил её для важного разговора. Да, он был старше её на два года, но что с того?

Они вместе подъехали к его дому, только вместо парадного входа зашли откуда-то сбоку. Им предстоял спуск в кромешной темноте. Леон взял её за руку, и она тут же ощутила жар в груди… и не только в груди, по правде говоря. Они шли в тишине. Впереди уже замаячил тусклый свет, когда она, наконец, решилась…

— Вечер добрый, Анастасия — вывел её из грез голос Рика. Его облик настолько контрастировал с Леоном, что ей стало невыносимо тоскливо. Бросив на пол, принесенные с собой подарки Риккардо подбежал и, положив обе своих ладони на её, заглянул в глаза — что такое? Вам плохо? Может, приляжете или мне позвать врача?

— Успокойся. Неужели я настолько плохо выгляжу? — прямо как отец ей-богу. Может поэтому они так быстро нашли общий язык?

— Нет-нет, я не то имел ввиду, Вы как всегда прекрасны, но слезы…

Слезы? Поднеся свободную руку к лицу, Анастасия ощутила влагу. Бывает же такое. Сама не заметила, как расплакалась.

— Ах, это, не обращай внимания. Ушиб побаливает.

На ладони как по волшебству оказался белый платок с вышитой золотой нитью монограммой. Промокнув глаза, она протянула его обратно. Риккардо, отточенным движением, убрал платок в передний карман, так, чтобы уголок с инициалами выглядывал.

Хороший он парень, чуткий, но все же не её тип. Если вкратце, то она хотела бы замуж за мужика, а не мужчину. Да и стили жизни у них сильно различались. Если для Рика было высшим счастьем запереться в комнатушке в окружении книг, то она всеми силами хотела вырваться на волю.

— С Вами точно все в порядке? Может все-таки врача?

— В порядке, в порядке. И еще я ведь говорила тебе обращаться ко мне на «ты».

— Но Вы же старше… — извиняющимся тоном начал парень, но девушка его перебила.

— Спасибо, что не забываешь об этом напоминать — от её тона жених буквально скукожился.

По забавному стечению обстоятельств разница в возрасте с Риккардо тоже составляла два года, только на этот раз в её сторону. Поэтому свадьбу и отложили до его совершеннолетия, что даровало ей лишних пару лет свободы.

И за это время ей нужно хорошенько постараться. Роль придатка к законному супругу её определенно не устраивала, пусть даже он единственный прямой наследник будущего клана. Несмотря на то, что даже в этом качестве у неё будет полномочий выше крыши, это и близко не стояло с владением своим собственным кланом. Благо, прецеденты были.

Большую ставку в этом плане она делала на одного из старших, а именно Патрицио. Сам не женат. Наследники как явные, так и нет отсутствуют. На политический строй он плевал с высокой колокольни. В общем, идеал!

Нет-нет замуж за этого старика она не собиралась, хотя, как и все старшие, свой облик он мог прекрасно контролировать и сейчас представал в образе молодого, но не юного мужчины.

Вся соль в том, как бы он не относился к идее возрождения клановой системы на территории России, это не умаляет его права на создание одного из них и это самое право он может на своё усмотрение кому-нибудь передать. Этим кем-нибудь и собиралась стать Анастасия.

Но если не получится, то у неё останется Рик. Не так уж и плохо для запасного варианта.

— Дядя Антон. Дядя Антон! Телефон не работает. Почини! — раздался звонкий девичий голос из коридора. А ведь совсем недавно она его уже слышала.

— А это еще что за шмакодявка? — обратилась она к жениху.

— Не знаю. Мне спросить? — уныло произнес парень. Похоже, он еще не отошел от недавней отповеди. Аккуратней надо быть со словами, аккуратней.

— Не стоит, лучше скажи, у тебя мобильный с собой?

— Да, конечно — сказал он, протягивая смартфон. Счастливый. Ей-то теперь даже в игрушки не поиграться. Полчаса и все, любое сложное устройство можно отправлять в утиль. Ну, ничего, через пару лет сравняемся, злорадно улыбнулась Настя, набирая номер Валентина.

— Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети — Девушка восхищенно цокнула языком. Ты смотри, осторожный какой. Ну ничего, мы ему в «комраде» напишем, не сегодня так завтра прочтет. Главное правильно подобрать слова.

Для начала извинимся честь по чести за произошедшее, а то еще понапридумывает себе не пойми чего, а после договоримся о новой встрече. Антон тоже молодец, не разобравшись сразу за калаш схватился. Не удивительно, что паренек струхнул.

Хотя в целом он не промах. Мало того, что выдержал заряд, так еще умудрился и контратаковать. Неважно как, но он смог, а ведь последний раз она получала удар на спаррингах с самим Леоном.

Вчерашние события не в счет. Она просто растерялась, когда парочка молодых людей вместо того, чтобы спросить дорогу, подсказать, не обронила ли она чего или на крайний случай просто попытаться познакомится без лишних прелюдий прижали какую-то пахучую тряпку к носу.

Вот только когда чуть позже «ведьма» предстала перед ними во всей красе, растерялись уже они.

Вспомнив их удивленные лица, девушка невольно широко улыбнулась. Но как бы то ни было, эта встреча сыграла с ней злую шутку, когда незнакомый мужской голос окликнул её на следующий день. Вот она и среагировала не подумав.

Анастасия бросила взгляд на мобильный. Ну наконец-то. Спустя долгую минуту приложение загрузилось. Интернет в больнице ловил просто отвратительно.

Так, а теперь пора проявить всю свою фантазию и очарование.

— Да блин! — невольно вырвалось у неё, когда обнаружила, что пользователь удален.

— Если я могу чем-то помочь, Вы только скажите — подал голос Риккардо.

Анастасия окинула жениха скептическим взглядом. Да чем ты можешь помочь, хотя…

— Рик, а ты один сюда прибыл?

— Да, конечно. Отец остался дома — Риккардо приподнял брови, удивляясь такому вопросу.

— Я имею ввиду, совсем один? — поправила себя Анастасия.

— Ах, ты об этом. Нет, водитель и охранник ждут внизу, а что? — парень пожал плечами, будто это было нечто само собой разумеющееся. Хотя, он же наследник, так что ничего удивительного.

Девушка задумалась, стоит ли доверять Риккардо такое деликатное дело, заставляя жениха изрядно понервничать под её оценивающим взглядом и все же решила изложить просьбу о поисках Ломова.

— Можешь найти одного человека для меня и привести сюда? — парень кивнул — это некто Валентин Ломов. Думаю, ты сможешь найти о нем информацию в сети. Только если у папы будешь спрашивать, то не ссылайся на меня, хорошо? — вновь кивок — и пожалуйста, будь с ним максимально деликатен.

— А почему ты им так интересуешься? — справедливо спросил Рик. Девушка замялась с ответом.

Ну не говорить же ему, что это личная просьба Патрицио? Она так долго думала как-бы получше подступится к нему, а тут он сам звонит по приезду в Обнинск с пустяковой просьбой ввести одного паренька в курс дела.

Мол, у неё это лучше получится, так как сама всего пару лет как через подобное прошла. Он даже намекнул, что в случае успеха, хотел бы еще попросить, чтобы она помогла парню освоиться в новой среде, и прямо указал, что не оставит оказанные услуги без должного внимания.

Эх, позвони он ей днем раньше, она бы просто зажала его в том вагоне и не выпустила, пока все не рассказала, но жизнь не преподносит нам легких путей.

— Неважно — прервал молчание Риккардо — я найду его для тебя — сказав это, он быстрым шагом направился к выходу. Букет и выкатившиеся из пакета фрукты так и остались лежать у входа в палату. Именно в этот момент в сердце девушки затесались сомнения. Он же точно ничего лишнего не натворит?

***

БАМ! БАМ! БАМ! — разнеслось по квартире Ломова, отвлекая Степана Алексеевича от созерцания фотографии почившей жены. Посмотрев в сторону двери, он вернулся к своему занятию. Сейчас ему было не до визитеров. Вероника… неужели ты все эти годы была на стороне этих тварей? Знала обо всем и ни о чем не говорила, потешаясь за его спиной.

Однако люди снаружи проявили изрядную настойчивость, продолжая долбить снова и снова. На третий раз к стукам прибавился молодой голос:

— Комендатура. Открывайте!

Таких гостей игнорировать он попросту не мог. Напоследок проведя пальцем по стеклянной рамке, в месте, где расположилось лицо некогда любимой женщины, Ломов опустил фотографию на журнальный столик лицом вниз и поднялся с кресла.

За дверью оказалось двое ребят в форме военной полиции. Скользнув взглядом по опущенному оружию, Степан обратился к старшему группы:

— Ну и зачем пожаловали? В отпуске я. Траур у меня.

— У нас приказ доставить вас к коменданту. И, пожалуйста, без глупостей — сказал солдат, невзначай опуская руку на автомат.

Ломов посмотрел говорящему прямо в глаза. Тот дернулся всем телом, но с места не отступил и взгляда не отвел.

А кишка-то у парня не тонка. Хоть оружие и уравняло людей, все же любой человек при встрече с более рослым и физически сильным оппонентом почувствует себя некомфортно.

— До утра не терпит? — проформы ради спросил Степан и, не дождавшись ответа, продолжил — Ладно. Я ведь одеться могу? Или так повезете? — сказал Ломов указывая на халат и тапочки в которых сейчас находился.

— У вас три минуты — отчеканил старший.

— Ты еще время засеки — ухмыльнулся Степан, прикрывая дверь.

Тем не менее, почем зря он бойцов нервировать не стал, уложившись на двадцать секунд раньше срока. И что только Михалычу нужно на ночь глядя? Неужели позвонить не судьба? — думал Степан, поправляя перед зеркалом форму.

Когда он вновь вышел на лестничную клетку глаза солдат уцепились за кобуру с табельным оружием и нож.

— Что? — опережая возможные вопросы, спросил Степан — Или есть основания для моего ареста? Если в отношении меня выдвинуты какие-либо обвинения, то так и говори.

— Следуйте за мной — произнес сержант, разворачиваясь к майору спиной и начиная спуск на первый этаж.Второй солдат замыкал процессию, держа Ломова на прицеле.

В таком порядке они и спустились к ожидавшему внизу УАЗу. Водитель увидев товарищей, выпучил глаза и стал быстро докуривать, только начатую сигарету.

— Да не спеши ты, никуда не денусь — успокоил его Степан — Я вон, лучше лишнюю минутку свежим воздухом подышу.

Препятствовать этому никто не стал. Сержант встал у задних дверей и тоже задымил. Ломов и еще один солдат находились позади, когда под светом ламп вдалеке появился человеческий силуэт.

Старший наряда посмотрел на него, но своего занятия не прервал, покуда тот не двинулся в их сторону. Некоторое время понаблюдав за его покачивающимися движениями и убедившись, что товарищ никуда поворачивать не собирается, сержант, глубоко затянувшись, с неохотой бросил половину сигареты в снег.

Он сделал шаг в сторону гражданина, до которого оставалось несколько десятков метров, закрывая собой Ломова, но не успел сержант ничего сказать, как человек, сильно дернувшись, опустился на четвереньки и лихо помчался прямо на него.

Солдат, к его чести, достаточно быстро вышел из ступора и, передернув затвор, открыл огонь очередями. Четвероногое создание, притворявшееся до недавних пор человеком, завиляло зигзагами в попытках избежать повреждений.

Делало оно это скорее инстинктивно, чем по нужде, так как попавшие в шкуру пули ничуть не замедляли создание, а скорее лишь добавляли злобы. Сократив дистанцию до пяти метров, оно, оттолкнувшись всеми конечностями, распласталось в прыжке, вытянув передние лапы для атаки.

Сержант перешел полностью на автоматический огонь, срезав тварь в воздухе, после чего она упала замертво в паре метров от него. Выдохнув, солдат сделал шаг в сторону не подающего признаков жизни создания, не сводя с него дула автомата.

— Что это, черт его дери, такое? — высказал общую мысль солдат позади Степана, выходя из-за его спины и снимая оружие с предохранителя.

В этот момент старший наряда уже подошел практически вплотную, намереваясь перевернуть создание лицом к верху и рассмотреть, что именно он подстрелил. Человека оно напоминало лишь отдаленно, скорее мутанта из фильма.

— Не торопись. Сначала контрольный — раздался голос Ломова позади.

Не отводя глаз от цели, сержант еле заметно кивнул и нацелил оружие на голову. Та, почувствовав прямую угрозу, вывернула шею так, будто в ней отсутствовали кости, уставившись прямо на солдата и издав звук, в котором смешалось шипение, рычание и крик.

Сержант дернулся назад, но было поздно. Его секундного замешательства хватило, чтобы тварь, извернувшись всем телом, бросилась на него, распарывая левой лапой шею и без промедления устремляясь дальше.

Создание опускается на снег позади мертвого сержанта, тут же отталкиваясь и прыгая на оставшегося солдата, вытягивая правую лапу для удара. Тот пытается нацелить оружие, но явно не поспевает за движениями монстра и в этот момент легкая мишень на пути твари сменяется скалой в виде Степана отбрасывающего незадачливого солдата прочь.

Со словами «Ну здравствуй, дорогуша» Ломов схватил чудище за любезно протянутую лапу, сжав так, что раздался хруст, после чего, что есть силы, впечатал создание в стену дома, а сил у отца Валентина было немеряно.

Не удовлетворившись этим, Степан одной рукой достал нож и вогнал его в затылок твари, проворачивая и лишь затем, позволяя несчастному созданию упасть на снег.

— Вот ведь чупакабра тощая — сказал Ломом пинком ноги переворачивая монстра — Ты на кого полез, юродивый?!

В ответ создание неуклюже дернулось и зашипело, выталкивая изо рта кровавую пену.

— Пошипи мне тут еще — Степан достал из кобуры пистолет и выстрелил. Полюбовавшись на затихшее создание, он вновь навел оружие и со словами — С вами ведь никогда нельзя быть уверенным до конца, не так ли? – сделал еще три контрольных выстрела.

В следующий момент, машина сорвалась с места, сбивая кого-то позади. Струхнувший водитель, будучи свидетелем произошедшего через зеркало заднего вида, не стал разбираться, когда перед ним возникла еще одна неясная фигура и, ослепив её дальними фарами, пошел на таран.

Лишь теперь смотря на лежащее без движения человеческое тело, до него стало постепенно доходить, что же он наделал. Отцепив побелевшие пальцы от руля, солдат успел только приоткрыть дверь, как вспомнил, что из-за введенного режима гражданских на улице быть не должно. Оскорбленный в лучших чувствах водитель вдарил по газам.

Создание, слишком поздно сообразив, что привычная тактика дала сбой, не успело полностью сойти с пути многотонной машины, и та передавила ей ногу.

Прорезав воздух набором нечленораздельных звуков, оно с упорством достойным лучшего применения, на руках поползло к Степану, с каждой секундой набирая темп.

Майор открыл огонь из табельного оружия, вот только устремленные в неё пули создание попросту не замечало. Преодолев разделяющее их расстояние, тварь широко улыбнулась в ответ на раздававшиеся из разряженного оружия щелчки, а затем прыгнуло на Ломова.

Отбросив бесполезный пистолет в сторону, Степан встретил морду создания правым хуком, отбрасывая его назад. Та, мгновенно поднявшись на лапы, довольно оскалилась, сплевывая кусочек его плоти и демонстрируя стекающую с зубов кровь.

— Зар-раза! — Процедил майор, стряхивая алые капли с кулака на снег.

Этот жест послужил сигналом к продолжению. Монстр только начал движение в сторону Ломова, как тут раздалась автоматная очередь, и облако снега вздыбилось перед рожей создания.

Тварь замерла лишь на мгновение, высматривая новую угрозу, и это самое мгновение оказалось для неё роковым. Водитель, врубив заднюю, врезался в человекоподобное чудище на ходу, прижимая её к стене дома.

Досчитав до десяти, водитель слегка сдал вперед, чтобы посмотреть, что осталось от твари. Увы, даже столь радикальных мер оказалось недостаточно, чтобы упокоить живучее создание и едва опустившись на землю, оно вновь оперлось на свои руки-лапы и затрясло головой.

Испытываемый в этот момент водителем спектр эмоций не находил отражения даже в его личном словаре ненормативной лексики. Не давая созданию вновь прийти в себя, он еще раз подал назад. Правда, монстр, наученный горьким опытом столкновения, не кипел желанием его обновлять и, поднырнув под машину, выбрался сбоку спешно поковыляв прочь.

Наблюдавший за этим оставшийся на улице солдат лишь покрепче сжал своё оружие, продолжая сидеть в снегу. Подошедший к нему майор протянул руку со словами:

— Благодарю за службу, солдат! Хватайся.

Поднявшись, он не верящим взглядом обвел поле боя и произнес в пустоту:

— Матерь божья! Что это было?

— Враг — как ни в чем не бывало, ответил Степан — Пойдем, поможешь погрузить этого красавца.

— Стоит ли нам его вообще трогать? — вспомнил инструкции солдат — разве мы не должны доложить о ситуации и дождаться остальных здесь?

— Ну и кого ты быстрее дождешься? Наших следователей или — Степан кивнул на лежащее в снегу создание — его дружков? — солдат сглотнул, осознавая сложившуюся ситуацию — То-то же.

— А как же сержант? — не унимался рядовой.

— Его тоже возьмем. Все. Отставить разговоры. Хватай его за ноги, а я за руки. Водитель! Отгони машину и выходи, поможешь нам.

Тот исполнять приказ не спешил, вместо этого склонившись над рацией. Увидев это, Степан выругался и направился к нему. Посмотрев на рассерженного майора, водитель, слегка стушевавшись, в полголоса сказал:

— Мы обязаны доложить.

— Доложить о том, что ты умом тронулся? Или что по тебе психушка плачет?! — Ломов же напротив, свои голосовые связки явно не берег.

— Но…

— Я сам доложу. Лично — выдыхая, сказал Степан, успокаивающе хлопая солдата по плечу — А теперь давай отгони машину и помоги нам.

Пока сотрудники военной полиции грузили тела, Ломов смотрел на ночное небо и не мог сдержать ухмылки. Он представлял себе рожу Михалыча, когда тот, наконец, поймет, что его россказни все это время имели под собой твердую почву.