Месть донатера

Глава 26. Мастер Ютаги

Вирт. Игровой мир Welt der Spiel.

Кацу Кайсю, начальник охраны поместья великого мастера Ютаги, был в дикой, ослепляющей ярости. И все из-за этого проклятого гайдзина. Уже неделю ровно в восемь утра, как только открывались двери в большую приемную, он появлялся в ней словно из воздуха. Застывший в полупоклоне, держащий в руках традиционную табличку- моккан из какого-то необычного, но явно драгоценного дерева. С глубоким поклоном он передавал свой моккан Кацу и беспрекословно удалялся в сопровождении стражей. Вот и сегодня- словно не было ни заборов, ни огромного парка, набитого сотней воинов охраны, нимагических амулетов и ловушек — он появился ровно посередине приемной и только после открытия дверей. Кайсю в сердцах помянул темных демонов, швырнув моккан, но тут же замер в полупоклоне, услышав голос спускавшегося хозяина:

— Удивительно слышать брань из твоих уст, Кацу Кайсю. Не тебя ли прозывали Ледяной человек- тебе ли беспокоится из-за смерти какого-то бродяги. Что, мои ловушки разорвали так надоевшего тебе гайдзина в мелкие клочья?

— Нет, господин.

— Но обезвредить их для него невозможно.

— Да, господин.

— И что же произошло?

— Он просто прошел, господин. Словно их нет. Нет заборов. Нет охраны.

— Это вызов.

— Или демонстрация силы, господин.

— Возможно. Так чего он так настойчиво добивается?

Кацу с поклоном подал господину моккан гайдзина и с удивлением увидел, как у того вдруг приподнялась бровь.

— Тебе известно это дерево, Кацу?

— Боюсь, я не настолько сведущ, господин. Я понял только, что дерево редкое и дорогое и потому сохранил все моккан.

— Очень верно. Каждый из них стоит целое состояние. Это серебряный бук, называемый «маллиорни» за его золотые листья.

— Меллорн, господин?

— Шутишь? За дощечку из священного дерева любой эльф срезал бы с безумца кожу целиком. Нет, просто уникальное дерево с богатыми магическими свойствами.

Ютаги вглядывался в идеальную вязь иероглифов, выполненную, бесспорно, мастером или великим мастером каллиграфом: «Восстанавливающий баланс просит Великого Мастера Ютаги уделить несколько минут для беседы» Вот так, никаких витиеватостей и униженных просьб- строго и по делу. Мастер усмехнулся:

— И где сейчас гайдзин, Кацу?

— Он проведет весь день до закрытия врат в саду ожидания, перед нашими главными воротами.

— А утром снова сразу после открытия волшебным образом окажется в приемной, не проходя через ворота и охрану?

— Да, Мастер.

— Позови его.

— Что?! Мастер!

— Пригласи его войти. В конце концов, это надо хотя бы попытаться решить. Мне неприятна его наглость, но мне интересна причина его настойчивости. И еще, Кацу, он явно не прост, если свободно проходит наши барьеры. Будь вежлив.

Кобольд вошел спокойно и уверенно, не глядя по сторонам, словно вся обстановка додзё была ему уже прекрасно знакома. Он молча остановился напротив мастера. Он не смотрелуниженно в пол, но и прямо в глаза не смотрел- для просящего это было бы непозволительным. Молчание затягивалось, но гайдзин оставался каменно-спокойным. На неподвижном лице не отражалось даже слабой тени каких-то эмоций.

— Отчего ты решил, что я буду говорить с тобой? Кто скажет слово за тебя?

Гайдзин медленно отстегнул от пояса кинжал, положил на раскрытые ладони, и, словно подношение, с поклоном протянул мастеру. Ютаги жестом остановил шагнувшего вперед Кацу и провел ладонью над кинжалом, лежавшем на руках статуей застывшего кобольда. Затем мастер кивнул и Кацу Кайсю осторожно принял кинжал, обнажив клинок. Дымчатая сталь словно пряталась от лучей света и клинок выглядел обманчиво тонким и прозрачным.

— Полуденная тень, мастер — прошептал Кайсю. Ютаги и сам мгновенно узнал один из первых своих клинков, созданных в ранге великого мастера. Клинок был давным-давно продан, но увидеть его через столько лет было приятно.

— Где ты встретил его, путник?

— Мастер желает говорить со мной? — негромкий голос кобольда заставил вздрогнуть обоих. Впрочем, Кацу опомнился первым:

— Господин не желает с тобой говорить. Господин хочет лишь получить ответ на свой вопрос. Гайдзин лишь поклонился и ответил:

— Огромная тварь. Я убил ее. Внутри был этот кинжал.

Ютаги кончиками пальцев скользил по клинку, словно читая по незримым обычным смертным следам прошлую жизнь клинка:

— Где обитал этот зверь?

— Слепой портал. Непознанные земли. Высокие скалы, густой лес и твари.

Вопросов у мастера стало еще больше. В глубокой задумчивости он смотрел на кобольда и любопытство боролось в нем с предчувствием огромных проблем и неприятностей. Впрочем, бояться Ютаги давно разучился — а размеренная жизнь была так пресна.

— О чем ты хотел говорить со мной, путник?

— Нужна шкатулка. Абсолютное сокрытие сути.

От бесконечного удивления Кацу потерял остатки сдержанности:

— Ты совсем лишился рассудка, гайдзин?! Ты хочешь предложить великому мастеру ЗАКАЗ?! Возмущение и гнев Кайсю были вполне понятны- любое изделие великого мастера воспринималось, как дар Пресветлых и покупатели выстраивались в очередь за такой редкостью. Даже самым состоятельным игрокам не приходила в голову мысль, что великому мастеру можно заказать шедевр, словно рядовой товар у обычного ремесленника. Впрочем, наглость бессмертных также бесконечна, как и их жизни. Кацу Кайсю хорошенько вдохнул, дабы обрушить на наглеца поток брани, а затем выкинуть за пределы поместья, но тихий голос Ютаги поверг его в ступор:

— Отчего ты решил, что у меня получится артефакт такой невиданной доселе мощи? Есть вещи, скрыть суть которых вообще невозможно.

— Было невозможно. Боги этого мира сказали мне, что все получится.

— А они не сказали тебе, какие материалы будут нужны? И где ты найдешь их? — в голосе мастера прозвучал явный сарказм, но кобольд оставался безмятежно спокойным:

— Уже нашел. Мало того, я уже передал их Вам, мастер- кобольд кивнул на лежащий на столике моккан и Ютаги поймал себя на мысли, что уже прикидывает параметры шкатулки из серебряного бука с нанесенными рунами сокрытия и глифом отрицания сути.

— Для чего тебе нужна такая шкатулка?

— Меня ведет месть, мастер. Месть клану.

Простые слова сорвали пелену напускного спокойствия Ютаги, как порыв ураганного ветра сдувает белесый пепел с раскаленных углей. В глубине его глаз клокотала лава застарелой ярости, а губы медленно, словно пробуя слова на вкус, выговаривали:

— Месть… клану…

Пальцы его запорхали, невиданный и изящный узор повис в воздухе.

— Это цепи правды, гайдзин. Если ты солжешь…

Доспех кобольда исчез, сам он распахнул светлую рубашку и подставил оголенную грудь. Ютаги усмехнулся:

— Смотрю, тебе знакомо это заклятие. Тхо!

Переливающаяся в воздухе нить метнулась вперед, впитавшись в голую грудь цветным узором, вспыхивая с каждым ударом сердца кобольда.

— Теперь скажи! За что ты, внеклановый, одиночка- хочешь отомстить клану!

— Отомстить? Нет. Это мелко. Я хочу их уничтожить. Они называли себя семьей- они уничтожили все, что я строил с момента моего рождения в этом мире. Годы кропотливого труда. День за днем я создавал совершенное. С каждым днем я становился чуть ближе к идеалу и сердце мое радовалось а душа была наполнена смыслом. А они все разрушили! В прах и пыль! Мастер! Я понял бы, если бы они разрушили это от любви или ненависти! Я понял бы, если в припадке ярости или безумия! Нет! — кобольд кричал в голос, нарушая все мыслимые правила и приличия, но охрана боялась лишний раз вздохнуть, глядя на Великого Мастера Ютаги, глазами пожиравшего полыхающий изумрудный узор на голой груди кобольда, а душой путешествующего по пылающим островам его гнева:

— Мастер! Они разрушили все из-за денег! Презренного желтого металла, что не годится на оружие и который нельзя есть! Они продали мою ЖИЗНЬ за сраные деньги!!!

— Твою жизнь продали за золото- мою всего лишь за серебро- мертвый голос Ютаги словно отрубил крик гайдзина, но тот вновь вскинулся:

— Укажи мне того, кто может назвать цену и я выкуплю и твою жизнь и свою. У меня мало мудрости, но желтого металла достаточно. Беда в том, что это была невозвратная сделка.

Изумрудная нить на груди потухла- заклинание иссякло- и кобольд запахнул рубаху.

— Как ты хочешь отомстить?

— Это я скажу лишь мастеру, что согласится помочь. А не случайному человеку.

— Я, мастер Ютаги, приглашаю тебя уважаемый Восстанавливающий баланс- Ютаги понимающе улыбнулся:

— Гостем в мой дом. Я хочу услышать твою историю. Всю твою историю! — кобольд глубоко и почтительно поклонился.

— И еще, гость мой! Я приложу все усилия, дабы выполнить твою просьбу. И пусть будут благосклонны к нам Пресветлые боги!

— Они будут. Они мне обещали.