- Павел Андреевич, как вы с ними так быстро справились?
Павел солидно так прокашлялся, слегка выпрямил спину.
- Я только начал их в чувство приводить, как появился крэйг. Двоих завалил, остальных отдал этому вонючему чудику, а то гранат уже мало осталось. Он их и уделал.
- Как это отдал? - удивилась девушка.
- Дурак вышел на шум или кровь почуял. Потолок обрушился и он прямо на головы морам свалился. Я с крэйгом раньше встречался, едва справился. Ну, а моры слабоваты оказались.
- А кто это вообще такой – крэйг? – ещё больше удивилась девушка.
Дорога впереди пуста, мотор работает хорошо и Павел подробно объяснил Маше, отчего, по его мнению, появился такой зверь, как крэйграунд или крэйг. Девушка внимательно выслушала. Некоторое время обдумывала новость, потом спина выпрямилась, щёки надулись, пальцы заботливо уложили растрепавшуюся рыжую прядь. Маша строго посмотрела на дилетанта биолога, раздался уверенный голосок:
- Не думаю, что в условиях длительной изоляции от внешнего мира могла развиться такая странная форма жизни. Животные, не использующие кислород, известны давно. Но это, как правило, маленькие ракообразные или вовсе простейшие. Не вижу условий для эволюции до гигантских размеров.
- А он, рачок, видит, - возразил Павел. - Вон какую ряху наел на дармовых харчах. Тот крэйг, что я видел, поселился на заброшенном продовольственном складе и питался тухлыми консервами. Местные туземцы лишились из-за него деликатесного лакомства. И вообще, почему животное должно быть обязательно маленьким? Вот вы, уважаемая коллега, чем можете объяснить, что в природе существует обычный, большой, слон и карликовый? Почему одни люди рождаются нормального размера, другие лилипутами, а третьи страдают гигантизмом и им не остаётся ничего другого, как становиться профессиональными игроками в баскетбол?
- Гормональные нарушения, - уверенно ответила девушка.
- Слишком упрощённый взгляд на проблему демонстрируете, профессор. На самом деле всё гораздо сложнее и гормоны здесь ни причём. Многообразие форм и размеров живых существ обусловлено целым комплексом разнообразных факторов, влияющих на эволюцию жизни. Понять закономерности и причины ещё, к сожалению, не удаётся. Гормоны, хромосомы и прочие дезоксирибонуклеиновые кислоты, а также днк-метилтрансферазы – всего лишь вершина айсберга.
Рыжая голова медленно поворачивается. Брови забираются на середину лба, глаза распахиваются до пределов, отпущенных природой. Девушка, не мигая и не шевелясь, с полминуты глядит на невозмутимое лицо, изрезанное не морщинами от долгих раздумий, а шрамами от осколков и пуль, всматривается в глаза, в которых читается ожидание скорых тревог и опасностей, а вовсе не мучительная работа мысли. На лице девушки появляется выражение страха и неуверенности, переходящее в смятение. Словно спохватившись, Маша опускает взгляд. Узкие плечики поднимаются, голова чуть наклоняется вбок.
- Ну, я всего лишь учусь на первом курсе, ещё не всё знаю, но всё равно как-то странно, - неуверенно произносит она. - Наверно, информация о фауне Мёртвого Континента ещё не полная, есть много непознанного.
- Вот-вот, вы совершенно правы, коллега. Неполная информация о непознанном – самое хреновое обстоятельство, серьёзно влияющее на качество нашей с вами работы. Того и гляди, свалится это самое непознанное нам на голову всей своей неполной информацией. Вот тогда и начнётся процесс познания!
У студентки опускается челюсть, глаза сходятся на переносице, из полуоткрытого рта раздаётся блеющий звук:
- Да-а!?
Дрезину сильно встряхивает на разрыве рельса, девушка в панике хватается за поручни, в спешке едва не прикусывает язык. Павел невозмутимо всматривается вдаль, даже не заметив толчка. Несколько минут езда продолжается в полном молчании, затем Павел сбрасывает обороты, мягко тормозит. Дрезина замедляет ход, перестают мелькать фонари, стук колёс становится реже. Машина катится дальше как бы по инерции и останавливается. Девушка вопросительно смотрит на Павла, переводит взгляд дальше. Впереди, примерно в полусотне шагов, пол тоннеля покрыт серой шевелящейся массой. Слышен шум тысяч маленьких ножек, шорох, писк. Павел кривится, раздосадовано осматривается по сторонам, словно ищет, чем бы швырнуть в серую массу. Девушка привстаёт с сиденья, глядит внимательнее и едва не вскрикивает от страха и отвращения. Тоннель кишит крысами. Тысячи и тысячи грызунов сплошным ковром усеяли пол, стены, некоторые лезут на потолок, но срываются и падают в общую массу на полу. Сотни животных расположились на проводах, по десятку сидит на фонарях, отчего свет потускнел и кажется, будто вот-вот погаснет совсем.
- Сколько их! – поражённо шепчет Маша. - Откуда они взялись?
- Разве это важно? - цедит сквозь зубы Павел, разглядывая крыс. - Надо думать, как пробираться дальше. Эти твари сожрут тебя на минуту.
- А тебя не тронут? – с обидой спросила девушка.
- Шкуру не прокусят, не по зубам.
Павел не шутил. Его бронекостюм действительно надёжная защита и от более опасных созданий, а вот Маша в голубом костюмчике лаборантки подвергается серьёзной опасности.
- Вот что, рыжая красавица, садись-ка на моё место. Твоя задача давить на газ, а я сяду впереди и буду прокладывать дорогу огнемётом. Сильно не газуй, а то слетим. Да, и смотри, чтобы крысы тебе за шиворот не залезли. Вопросы есть?
- Нет, - упавшим голосом ответила девушка, торопливо натягивая на голову капюшон.
Маша слишком резко поворачивает рукоять, дрезина дёргается. Павел укоризненно качает головой. Девушка морщится, взгляд серых глаз становиться сосредоточенней. Мотор набирает обороты, дрезина плавно трогается с места. Когда до скопища крыс остаются считанные шаги, Павел поднимает левую руку, один за другим грохочут выстрелы. Точно посередине дороги, появляются ослепительные вспышки. На рельсах словно расцветают фантастические заросли огня и света, из бело-жёлтого превращающиеся в оранжево-красные. Тысячи сгорающих заживо крыс одновременно истошно визжат и пищат, в трубе тоннеля эти звуки превращаются в крик потустороннего многоголового чудища. Горящие твари дождём падают с потолка, на их место забираются новые, спасаясь от огня. Страшный круговорот продолжается довольно долго, прежде чём крысы понимают, что спасаться надо иначе. Грызуны бросаются прочь от огня, серая масса, словно приливная волна хлынула навстречу людям. Маша коротко взвизгнула, мотор взревел и дрезина рванулась вперёд. Стук железа меняется на жирное чавканье, кровь и раздавленные внутренности потоком хлынули на стены, залили платформу, сиденья и людей. Девушка опустила голову, заслонила лицо капюшоном. За считанные секунды она вся покрылась красно-коричневой жижей и стала похожа на некое кошмарное создание сумасшедшего инженера генетика. Павлу досталось меньше. Он не обращал внимания на такие мелочи, но вот заляпанное кровью забрало огорчило. Попытки протереть рукой привели к тому, что грязь только размазалась. Пришлось включить сначала инфракрасное зрение, потом рентгеновское. Дрезину сильно тряхнуло, колёса застучали по бетону шпал. Павел соскочил на ходу, крикнул девушке:
- Стой!
Маша крутанула рукоять газа на себя, дрезина замерла. Павел мельком глянул на дорогу, перевёл взгляд на колёса и ужаснулся. Дорога завалена мёртвыми грызунами так, что не видно рельс. На колёса налипло столько крысиной плоти, что они превратились в сплошные комья мяса и шкур, словно обода заросли водорослями. Только сверкающая сталью полоса нижней части, отмытая кровью до сияющей чистоты, указывала, что это такое на самом деле. Не раздумывая, Павел хватает за край платформы, приподнимает передок и опускает на то место, где должны быть рельсы. Не получается, колёса с чваканьем погружаются в тела мёртвых крыс. Тогда он ногами расчищает место и колёсная пара опускается на красное от крови железо. Таким же путём на место ставятся задние колёса. Всё время, пока Павел занимался дрезиной, девушка неподвижно сидела наверху. Кровь и внутренности успели чуть-чуть подсохнуть, взялись корочкой и теперь она была похожа на один громадный кусок мяса. Вокруг мечутся обезумевшие крысы, сзади пылает пожар и чёрный дым от сгоревших животных мрачной тучей ползёт вдоль тоннеля, укрывая потолок и гася фонари. Сильно потемнело, стало трудно дышать от смрада. Павел прыгнул на сиденье рядом с девушкой. Снизу громко чавкнуло, брызнула кровь, несколько крупных крыс шарахнулись прочь. Ладонь в железной перчатке ложится на рукоять, пальцы крепко сжимают рубчатую поверхность резиновой накладки. Мотор ревёт, перекрывая всё остальные звуки и дрезина катится дальше, постепенно набирая скорость.
Крысы остались далёко позади. С колёс осыпались останки мёртвых животных, кровь засохла толстой коркой. Впереди показались коробки автоматической стрелки. Девушка ловко переключила положение рельс и дрезина повернула. Из сумрака выплыла ржавая стена железа, полностью перекрывающая тоннель. Кажется, они добрались до цели своего путешествия. Едва заглох двигатель, как девушка проворно соскочила с дрезины. Павел не успел ничего спросить, Маша принялась скакать и делать странные телодвижения, словно под одежду забрались насекомые и щекочут. Удивлённый, Павел опустился на сиденье и молча наблюдал, как в результате прыжков и наклонов в стороны грязный, в засохшей крови комбинезон постепенно сползает на землю. Через несколько секунд девушка полностью освободилась от заскорузлого мешка. Она отбежала в сторону и первым делом посмотрела на Павла.
- Ну и что такого? Чего уставились? – возмущённо крикнула Маша.
Освободившаяся от мешковатой одежды девушка выглядела совсем иначе. На ней короткие, до колен, бриджи, темно-синяя маечка и всё, если не считать мягких спортивных туфелек.
- Фигура у тебя, Машка, как у чемпионки мира по фитнесу, - произнёс Павел, откровенно разглядывая девушку во все глаза.
- Я иногда занимаюсь, - небрежно так ответила Маша, задирая носик. - Но не всегда есть время.
- Ну да, а если бы всерьёз занялась спортом, то ваще полный отпад, - совершенно серьёзно согласился Павел.
Девушка сердито сощурилась, ожидая подвоха, но в этот момент нога Павла соскользнула с края платформы, он глупо замахал руками, пытаясь удержаться. Не получилось и Павел с маху сел на рельс, комично вытянув ноги. Забрало падает, закрывая лицо. Павел вздрогнул, съехал с рельсы на землю. Маша громко хихикнула. Смущённый Павел быстро поднялся, поправил шлем, забрало вернулось на место. Стараясь не смотреть на девушку, прошёл мимо и направился к воротам. Маша лукаво посмотрела вслед, на лице расцвела радостная улыбка. « Раскатал губищи-то, олух царя небесного, - думал Павел. – Четвёртый десяток уже, а туда же, сучок старый, глаза выпучил. Делом занимайся, от девиц одни неприятности и хлопоты. Тоже мне, спасатель женщин от злодеев … Под ноги лучше смотри»! Как раз в этом момент носок сапога цепляется за выступ. Не удержавшись, Павел бежит вперёд, спотыкается ещё раз, падает и с шумом съезжает по гравию на землю. Бормоча сквозь зубы ругательства, приподнимается на руках, чтобы встать рывком. Замечает краем глаза, что всего в сантиметре от лица протянута проволочка, настолько тонкая, что едва можно увидеть. Павел на мгновение замирает, потом осторожно отползает. Со стороны похоже, как будто пятится испуганный рак гигантских размеров.
- Павел Андреевич, что с вами? – встревожено спрашивает Маша, едва сдерживая хохот. - Вы не ушиблись?
Вместо ответа Павел показывает на пальцах, чтобы замолчала и отошла подальше. Не переставая улыбаться девушка, отходит на пару шагов. С весёлой усмешкой наблюдает, как её спутник что-то там ковыряет в земле, осторожно перекладывает камешки с места на место. Маша иронично улыбается. На лице буквально написано: глупые мужчины! Павел осторожно разгребает землю. На поверхности показывается металлическая окружность чуть больше обеденной тарелки, в центре стакан взрывателя, сверху ещё одна мина, противопехотная. Проволока привязана к выступу на взрывателе верхней мины. Павел несколько секунд рассматривает всю конструкцию, презрительно улыбается: сразу видно, совсем учёный человек минировал. В гнездо взрывателя вставлен детонатор от обычной гранаты, спусковая скоба обрезана почти до основания. Установлено так, что малейший рывок освобождает пружину ударника и мина взорвётся, за ней вторая. Всё просто, но эффективно, сработает без осечки. Другой конец привязан к колышку. Павел рвёт проволоку, осторожно выкручивает детонатор. Убедившись, что других сюрпризов нет, вытаскивает обе мины. За спиной слышится тихий вскрик. Девушка стоит, прижав руки к груди, лицо бледное, как мукой обсыпанное, глаза огромные. Павел успокоительно кивает, складывает мины в выбоину в бетоне. Медленно подходит к воротам, внимательно осматривает пол, стены, потолок.
- Идите сюда, профессор, - обращается он к девушке, - всё чисто.
Маша крадётся на цыпочках, едва не падая от страха. Павел терпеливо ждёт. Когда девушка останавливается в двух шагах с застывшей на губах улыбкой, он с видом народного целителя делает пассы руками, громко говорит:
- Вернись из астрала, приказываю тебе!
Глаза девушки сразу оживают, краска возвращается на лицо. Она возмущённо фыркает, отворачивается.
- Открывай ворота, - улыбаясь, попросил Павел.
Маша важно достаёт исписанный платок, внимательно рассматривает, будто видит первый раз. Металлическая крышка пульта летит на землю, небрежно сорванная железной рукой Павла. Маленькие пальчики пробегают по кнопкам, загорается зелёный огонёк. Железная стена медленно, с натугой ползёт вверх. Павел опускается на одно колено возле стены приготовившись стрелять во всё, что движется. Девушка прячется за его спиной. Тёмная полоса поднимается выше. Глазам открывается громадное пустое помещение, ярко освещённое прожекторами. В дальнем конце зала стоит готовая к запуску ракета на платформе подъёмника. Вокруг никого, царит абсолютная тишина. Створка прячется в потолке, громко лязгает стопорный механизм. Павел и Маша входят в зал. Эхо шагов отдаётся от стен, уносится вверх и возвращается сдвоенным железным стуком. Внимание сразу привлекает ракета. Она закреплена в удерживающем механизме, этакой своеобразной оболочке, подключены кабели, провода. По всему видно, что запуск уже подготовлен, осталось только поднять платформу.
- Видишь, Маша, не зря мы так торопились, - говорит Павел. - Только вот почему хозяев не видно?
В центре зала поворотная платформа развёрнута в сторону вторых ворот. Створка опущена.
- А почему никого нет? – шёпотом спросила девушка.
- Ну, людей мало, подготовили здесь всё для пуска и повезли вторую ракету дальше, в другую шахту.
- А эту запустят дистанционно?
Павел нахмурился. А ведь студентка права, подумал он, запуск можно автоматизировать. Сработает таймер, двигатель включится и ракета взлетит сама. Чёрт, а если это произойдёт с минуты на минуту!
- Стой здесь и ничего не трогай, - приказал Павел, бросаясь к ракете. Едва он сделал первые шаги, как раздался хлопок, короткий свист и сверху падает крупноячеистая сеть. Под колени сильно бьёт стягивающий трос, зал переворачивается вверх дном. На мгновение перёд лицом мелькает грязный бетон пола, затем стремительно удаляется. Не прошло и секунды, как Павел оказался подвешенным в проволочном мешке на высоте нескольких метров. Извернувшись, он увидел, как из всех щелей, укрытий и ям выскакивают низкорослые люди в лохмотьях, дико вопят и размахивают руками. Несколько дикарей бросаются на девушку, ловко скручивают верёвками руки и ноги.Трос, на котором он висит, перекинут через кронштейн и натянутой струной уходит вниз, к лебёдке. Возле подпрыгивают радостные туземцы, один, по обычаю, размахивает полосатым флагом. Сплетённые из полудюймового стального троса ячейки рвутся под железными пальцами, словно бумажные. В образовавшуюся дыру просовывается рука, раздаётся выстрел. Граната взрывается точно под барабаном лебёдки, куски троса, обломки и земля взлетают к потолку, прыгающие туземцы исчезают в огне. Дурацкий полосатый флаг, кувыркаясь, пролетает рядом с сеткой. Но Павел ничего этого не увидел. Едва прозвучал выстрел, как он прыгнул головой вниз в прореху, перевернулся в падении и стал на ноги. Тотчас со всех сторон на него обрушился шквал пуль, он буквально утонул в фонтанах пыли. По броне забарабанили острые куски железа, осколки бетона и камней. Павел кувырком ушёл от огня, пригнулся и длинная очередь трассирующих пуль смела толпу туземцев. Оставшиеся в живых дикари с воплями кинулись прочь, потрясённые тем, что странный человек так легко разорвал железную сеть, остался цел и невредим под шквальным огнём.
- Павел! Отпустите, гады противные! – прозвучало за спиной.
Павел оборачивается – на возвышении сразу десяток дикарей вцепились мёртвой хваткой в девушку. Маша отчаянно вырывается из цепких лап, ей удалось освободить одну ногу и несколько аборигенов уже валяются на земле, корчась от боли. Но остальные навалились скопом, один приставил нож к горлу. Едва Павел шагнул, как он крикнул:
- Стой на месте! – и сделал движение, словно собрался перерезать горло.
- Ну, стою, дальше что? – хмуро сказал Павел.
- Иди туда, там тебя свяжут, - мотнул головой дикарь.
Павел взглянул в указанном направлении. Ему велено подойти к ржавой конструкции странного вида, когда-то бывшей погрузочной или ещё какой, мачтой. Вершина срезана, сохранилось только основание. Понятно, дикарям нужна его жизнь.
- Слушай, вождь или кто ты там … Меня интересует ракета. Вон она, - показал Павел рукой на всякий случай. – Я сломаю её и мы уйдём.
- Нет, иди туда или я убью женщину, - упрямо повторил дикарь.
Павел оглядел зал. Бетонный пол весь покрыт ямками от пуль, усыпан мусором и осколками камней. Вокруг валяются десятки убитых и раненых туземцев, под сводами раздаются стоны, кряхтенье и жалобные вопли. Самые храбрые аборигены вцепились в девушку, не отпускают, но видно, что им страшно – вдруг большой человек начнёт стрелять? Что ему рыжая девица, другую бабу найдёт. Всё остальные попрятались кто где, даже автоматы и древние винтовки побросали. Павел вздохнул, посмотрел на Машу и неожиданно мирно произнёс:
- Да ладно, вождь, не парься. Иду я.
Старая конструкция угрожающе заскрипела ржавыми суставами, когда он прислонился спиной, сверху посыпалась труха. Обрадованный таким исходом вождь визгливо заорал на подчинённых. Аборигены неохотно повылазили из укрытий, робко приблизились к страшному большому человеку. Встали вокруг, не решаясь подойти ближе. Вождь опять завопил и тогда самые храбрые начали привязывать руки толстыми цепями. Когда замотали от кистей до плеч, немного успокоились. Привязали ноги, на всякий случай обмотали обрывок троса вокруг пояса. Вождь снова что-то гавкнул. Подвели девушку, привязали обычной верёвкой за руки, ноги оставили свободными. Управившись с делами дикари разбрелись по залу в поисках чего нибудь полезного и только некоторые из них стали оказывать помощь раненым, при этом беззастенчиво грабя беспомощных товарищей. Павел покачал головой, отвернулся. Девушка тоже заметила странное поведение дикарей, удивлённо спросила:
- Чего это они так?
Павел вспомнил, что он видел в племенах дикарей, предположил:
- Женщин мало, на всех не хватает, вот они и радуются, что избавились от конкурентов.
- Да ну, не может быть, - засомневалась девушка.
- Ну, не знаю тогда. Уроды, наверно.
Маша замолчала, отвернулась. Немного погодя тихо спросила:
- А ты чего сдался?
- Да так … надоело всё. Ракеты примитивные, пока долетят, их десять раз сбить можно. А тебя жалко терять, рыжих совсем мало осталось, - пояснил Павел, тоже отвернувшись.
- Если мы выберемся отсюда, первым делом окрашусь в другой цвет, - рассердилась девушка. - Защитник рыжих несчастный!
Примерно через полчаса грабёж закончился. Оставшиеся в живых аборигены собрались вокруг вождя, стали хвастаться трофеями, некоторые втихаря что-то торопливо пожирали.
- Эй, великий вождь! – крикнул Павел. - Тебе чего от нас нужно?
Был ли этот туземец вождём или нет, но после такого обращения он надул щёки, грудь выпятилась, нижняя губа свесилась на подбородок, словно кусок недоеденного блина. Дикарь важно приблизился к пленникам. По мановению руки один из приспешников сует ржавый ящик под задницу. Усаживаясь, дикарь многозначительно произносит:
- Ты прав, я уже великий вождь. Только мне удалось захватить вас в плен целыми и невредимыми, как и просили.
- Вот как? И кто же тебя уговорил, великий вождь? – вкрадчиво спросил Павел.
- Учёный человек. Он дал моим воинам оружие и обещал дать ещё больше, а также много еды. Имя у него странное – Роман … э-э … Шухич. Или не Шухич? В общем, дурацкое имя.
- Шухевич, - подсказала Маша.
- Да, правильно, - кивнул дикарь, - именно так его зовут.
- А для чего мы ему нужны?
- Мне не всё равно? - удивился дикарь. - Он дал оружие, теперь я смогу захватить власть в племени, старый вождь уже выжил из ума, ему пора на покой.
- Понятно, - кивнул Павел. – А почему вы не помогаете своим раненым?
- Это не мои воины, а старого вождя. Мои были рядом.
После этой фразы будущий предводитель племени счёл разговор оконченным и важно удалился.
- Маш, что за Шухич такой, а? – спросил Павел.
- Не Шухич, а Шухевич. Древний герой украинского эпоса. Я ж говорила, что эти придурки в бункере чокнутые потомки таких же чокнутых украинских эмигрантов. Они побрали себе псевдонимы. Роман Шухевич – это тоже псевдоним, настоящего имени того дурака я не знаю.
- И чём он прославился, этот Роман? Наверно, с драконами сражался, - шутливо предположил Павел.
Девушка помолчала, потом повернулась к Павлу.
- Ты когда нибудь слышал слово nachtigal?
- Ну, в переводе с немецкого означает соловей.
- Во второй мировой войне на Восточном фронте действовал батальон диверсантов под названием Нахтигаль. Он комплектовался исключительно из предателей и украинских националистов. Все военнослужащие должны были в совершенстве владеть русским языком, потому что группы диверсантов действовали под видом советских солдат или партизан. Они не взрывали мостов, не сражались в открытом бою, только убивали исподтишка людей с особой жестокостью, причём всех, и русских и своих украинцев. Ты знаешь о сожжённой вместе с жителями белорусской деревни Хатынь? Жгли они, немцы только наблюдали. Этот батальон был предназначен для карательных операций против мирных жителей. Только для этого! Солдатам нахтигаля поручали то, что не хотели делать даже эсэсовцы.
- Ну а этот Шухевич тут причём?
- Он был командиром батальона Нахтигаль.
Павел задумался. Курсантом он не был отличником, особенно по истории войн и военного искусства. Рассказ семнадцатилетней девушки удивил и расстроил его. Почему-то она знает, а для него это новости.
- Теперь вы понимаете, почему он хочет запустить эти ракеты, Павел Андреевич?
- Знаешь, когда ты рассказывала об этом прошлый раз, я, честно говоря, не поверил, - признался он, - с тех пор прошло столько лёт, столько всего произошло … С трудом верится, что ещё есть люди, живущие какими-то древними проблемами. Украина давно самостоятельна, никто ничего не делит. И вот некий придурок, который, кстати, никогда не бывал на Украине, вдруг решает отомстить, причём не конкретным лицам, а сразу всём людям только за то, что они другой национальности. Ты хорошо знаешь …
Железные ворота, расположенные напротив, дрогнули. Раздался лязг, щелчки, взвыли электромоторы и стальная стена медленно поползла вверх.
- Сейчас познакомитесь, - упавшим голосом произнесла Маша.
Когда расстояние от нижнего среза железной стены и пола достигло метра, в образовавшуюся щель прошмыгнул невысокий мужчина. Ворота тотчас замерли, через мгновение створка пошла вниз. Мужчина на минуту остановился, окинул взглядом зал. Когда увидел пленников, радостно заулыбался. Прихрамывая, подошёл ближе.
- Так, так, - произнёс он, - очень хорошо. Попались-таки, голубчики. Эй, стул мне!
Услужливые дикари принесли ящик, отбежали в сторонку. Они всё-таки побаивались Павла и предпочитали стоять подальше.
- Ну шо, москалики, потрапыли у халепу? – произнёс мужчина по-украински.
Маша брезгливо скривила лицо, отвернулась. Павел посмотрел на неизвестного. Худой, бледный, карие глаза слезятся, отчего мужчина всё время вытирается грязным платком. На голое тело надет халат, который много лет назад был белым. Такого же цвета лабораторные штаны украшены снизу густой бахромой, на ногах рваные солдатские ботинки. Мужчина выглядит, как завсегдатай городской помойки.
- Это ты учёный? – с сомнением в голосе спросил Павел.
- Так, я вченый, - важно сообщил мужчина, - а ты шо тут робишь, москалику?
- А не твово ума дело, Рома, - с усмешкой ответил Павел. - Ты с какой помойки пришёл?
- Ты знаешь моё имя… Вона набрехала? – кивнул на девушку.
- Не имя, а кликуху, как у собаки. Так с какого дурдома ты сбежал?
Шухевич бледнеет ещё больше. Вскакивает, руки трясутся, ящик отлетает в сторону. Бешено выкатив глаза подпрыгивает к Павлу и … внезапно успокаивается. Хватает трясущимися руками ящик, садится. Несколько мгновение ненавидяще смотрит в глаза, потом тихо говорит:
- Ты хочешь вывести меня из себя, чтобы я побыстрее убил тебя. Не выйдет. Я слишком сильно ненавижу русских и лёгкой смерти вы не дождётесь, - произносит он на приличном английском. - Ты хорошо привязан и даже бронекостюм от Петра Соловейчика не поможет, можешь не надеяться. Мне только обработать раны и немного отдохнуть. Запуск ракеты, - кивнул Шухевич на подъёмную платформу, - состоится. Уж тут-то мне никто не помешает. А вы останетесь здесь любоваться стартом.
Только сейчас Павел обратил внимание, что халат покрыт пятнами крови, а не грязи, как он вначале подумал.
- Значит, запуск третьей ракеты сорвался … И что же помешало, если не секрет? – спросил Павел.
- Не секрет! – передразнил Шухевич. - Для вас уже ничего не секрет. На нас напали местные уроды, ходячие ошибки генетиков. Мои друзья и единомышленники погибли, спастись сумел только я. Но ты не радуйся, после пуска этой ракеты я вернусь с этими, - кивнул он на дикарей, притихших неподалёку. - Мутанты расползутся по пещерам и мы доведём дело до конца.
- А зачем тебе это, Рома? За что ты так ненавидишь людей?
- Тому що москали ненавидят украинцыв! Тому, що воны зныщили миллионы спиввитчизныков! – закричал Шухевич на странной смеси русского и украинского. - И ты - один из них!
- Рома, русские никогда не убивали украинцев и не захватывали Украину. Вот другие – поляки, немцы, австрийцы, - да. Это они убивали ваш язык, вашу культуру. Они хотели сделать вас своими рабами.
- Це так. Но россияне организовали голодомор в начале прошлого века, уморили голодной смертью миллионы украинцев. Такого даже фашисты не делали, - мрачно произнёс Шухевич.
- Рома, голод был по всей стране. По приказу Сталина коммунисты отбирали хлеб у всех. На Украине, в Казахстане и в России тоже. Они убивали всех подряд, независимо от национальности.
- Нет, только на Украине! – упрямо возразил Шухевич. - А вы, москали, жирели на украинской крови.
- Тьфу ты, хоть кол на башке теши, а он своё талдычит! – плюнул Павел. - Ты в самом деле дурак.
Роман злобно посмотрел на привязанного цепями пленника, обернулся к дикарям.
- Эй, вождь!
Предводитель дикарей шустро подбежал.
- Вот ключи, где дверь сам знаешь. Там лежит остальное. Понял?
- Точно так, господин!
- Ну, вали … Да, заберите отсюда дохлых!
Не обращая больше внимания на пленников, Шухевич уходит. В дальнем конце зала хлопает дверь, в маленьком окошке зажигается свет. В притихшем зале гаснет свет, Павел с девушкой остаются почти в полной темноте. На подъёмной платформе, словно гигантский череп, белеет пузатая ракета. Наклонившиеся стрелы подъёмных кранов, раскоряченные лапы погрузчиков и обрывки проводов выглядят, будто роща странных засохших деревьев во тьме. Слышатся шорохи, стуки, скрип, словно неведомые существа пробрались в подземелье и теперь рыскают во мраке. Девушка опасливо огляделась.
- Павел Андреевич, вы правда не можете освободиться? – тихо спросила она.
- Не-а, - беззаботно ответил Павел. - Железяки попались крепкие, не порвать. Я пробовал.
- А вы постарайтесь. Этот Рома нас убьёт. Он и так псих, а теперь, после неудачи, и вовсе озверел.
Павел напряг руки. Цепи тихо заскрипели в ответ, с арматуры посыпалась ржавчина. Надавил ещё. Одно звено на цепи с громким щелчком разлетелось, железный прут с протяжным скрежетом выгнулся дугой. Павел немного передохнул и надавил так, что в глазах потемнело от усилий. Цепи начали лопаться одна за другой, железные штыри нехотя полезли из гнёзд. Старая рама зашаталась, угрожающе заскрипела. Оборванные цепи посыпались на пол. Кажется, ещё немного и железо не выдержит напора.
- Нет, не получится, - шумно выдохнул Павел. - Слишком много намотано.
Он повис на цепях, отдыхая. Девушка огорчённо покачала головой, отвернулась. Через несколько минут Павел пришёл в себя, открыл глаза. Вокруг темно. Попробовал опустить забрало, но без рук это не удалось. Затряс головой – опять не вышло. На шум повернулась Маша:
- Что вы так трясётесь, Павел Андреевич?
- Да вот, Маш, хочу забрало опустить, посмотреть вокруг, а не получается, - смущённо пояснил Павел.
Рядом мелькнуло что-то тёмное, раздалось негромкое щёлканье. Павел сразу вспомнил о мутантах глумах, которые так определяют предметы и переговариваются. Ну, только этих уродов не хватало, подумал он, надо срочно выбираться отсюда. Однако быстро не получается – цепи держат крепко и отпускать не собираются. Павел взмок от усилий, в глазах пляшут цветные круги, но проклятое железо упорно не хочет поддаваться. Странное щёлканье раздаётся совсем рядом. Он поворачивает голову, от нехорошего предчувствия в животе растёт холодный ком. Сверху, из непроглядной тьмы медленно опускается щупальце. Оно на мгновение застывает и Павел видит, что это вовсе не щупальце, а длинная, покрытая твёрдым панцирем, лапа неизвестного существа. Поверхность тускло светится фосфоресцирующим отблеском. Видны острые шипы и что-то вроде редких волосков или игл. Лапа оканчивается клешнями, похожими на сомкнутый клюв огромного попугая. Слегка покачиваясь, лапа приближается к голове, ближе и ближе, Павел уже чувствует, как железные клещи смыкаются на шее, вот-вот хлынет чёрный фонтан крови и голова покатится по земле, оставляя за собой кровавый дорожку…
Клешни опустились ниже, звякнули цепи, руку сильно дёрнуло и разрубленные звенья сыпятся к ногам. Уже через пару секунд Павел чувствует, что он свободен. Не веря самому себе, делает неверный шаг, поднимает и опускает руки. Нет, всё верно – свободен! Рядом слышится шорох, топтанье. Оборачивается, видит, как девушка брезгливо сбрасывает с себя остатки верёвки.
- Эй, Павел, осторожнее! – раздаётся совсем рядом знакомый голос. - Не делай резких движений, мой друг может неправильно истолковать.
Из темноты выступает маленькая коренастая фигура и Павел сразу узнаёт карлика, предводителя компании мутантов.
- Очень приятно встретится с вами, сэр Арчибальд, - учтиво произносит Павел. - Огромное спасибо за освобождение из плена, но причём тут резкие движения?
- Мой друг мало похож на человека, а если честно, то совсем не похож. Образ жизни, внешность и воспитание наложили неизгладимый отпечаток на психику. Одним словом, вы оба для него добыча и только воспоминания о прежней жизни удерживают от желания сожрать вас обоих немедленно. Для него люди враги, - ответил Арчибальд.
- Спасибо за исчерпывающее объяснение. Думаю, знакомить нас нет необходимости, - произнёс Павел, с опаской оглядываясь по сторонам. – Нападение на транспорт с ракетой ваших … э-э … рук дело? – спросил он.
- Разумеется. Мы давно решили отомстить этим гадам, да и пожрать хотелось. Свежатинки, - ухмыльнулся в темноте карлик.
- Чудненько! Во-он там, за мачтой, есть каморка, где сидит последний из гадов. Только осторожнее, он заразный.
- И чём болеет?
- Такой странной болезнью, ей страдают исключительно люди – национализм. К твоим друзьям не пристанет?
- К нам? – удивился карлик. - Да никогда, мы же все совершенно одинаковые!
- Да, действительно … И как я сразу не понял этого? Прошу прощения, - смущённо произнёс Павел.
Страшные уроды, нелюди считают себя равными друг другу, несмотря на столь явную разницу во внешности. Люди, с их точки зрения различающиеся между собой не больше, чем горошины из одного стручка, умудряются – нет, умудряются делиться на расы, нации и народности!
Слышен быстрый топот, стук, шорох крыльев. На минуту всё стихает, а потом из кромешной тьмы раздаётся такой страшный крик, что Павла невольно пробрала дрожь. Он оглянулся, разыскивая глазами девушку, но никого не увидел. Хотел было броситься на поиски, как откуда-то снизу раздался дрожащий голосок:
- Павел Андреевич, я здесь.
- Где? Не вижу ни хрена!
Павел раздражённо всматривается в темноту, видит светлое пятно на земле. Вытянутые пальцы натыкается на копну волос.
- Ой! – раздаётся писк. - Не дёргайте за волосы!
- Да больно надо … - убирает руку Павел, - в песок закопалась, что ли?
Девушка поднимается с колен, быстро прячется за спину. Слышится недовольное сопение. По периметру потолка зажигаются прожектора, пещеру заливают потоки света. Видны быстрые тени, исчезающие в трещинах стен, слышится шорох и треск, напоминающий щёлканье клыков. Зал пустеет, наступает тишина. Павел задумчиво рассматривает цепи, которыми совсем недавно был привязан. Толстые, почти сантиметровые звенья перекушены, будто они сделаны из карамели или макарон. В одном месте клешни неведомого существа прихватили арматуру. Прут толщиной в дюйм срезан начисто, словно лезвием опасной бритвы! Павел покачал головой, хмыкнул. Всё-таки хорошо, что он познакомился с этими ребятами. Пузатая, словно самовар, ракета нагло раскорячилась на платформе. Павел несколько мгновений рассматривает её немного проржавевшие бока, взгляд останавливается на механизме подъёмника.
- Готовь дрезину к отъезду, не забудь открыть ворота, - говорит он девушке, - а я займусь ракетой. Близко не подходи, она радиоактивна.
Маша стремглав бросается к дрезине, а Павел идёт обратно в тоннель. Там, рядом с воротами бункера, осталась противотанковая мина. Чего зря добру пропадать? Привести в порядок и сунуть под задницу ракете. Велел девушке отъехать на всякий случай подальше, подошёл к подъёмнику. Счётчик уровня радиации сразу суматошно застрекотал, индикатор налился злобным красным цветом.
- Вижу, вижу… - забормотал про себя Павел, - без тебя знаю, что здесь больше пяти минут находиться нельзя, так что заткнись!
Меньше чем за минуту мина приведена в боевое положение, установлена рядом с двигателем. Осталось только сделать так, чтобы заряд взорвался в нужное время. Работать в бронированных перчатках не очень удобно, зато относительно безопасно. Провозился чуть больше, чем допустимо при таком уровне излучения. По взмаху руки девушка заводит мотор дрезины. Раздаётся тарахтение, Павел прыгает с платформы, рычаг подъёмника опускается под тяжёлой рукой. Платформа вздрагивает, мощные электромоторы воют, словно стая голодных волков, скрипит зубчатая передача. Павел недоверчиво смотрит, как громадная платформа медленно ползёт вверх. Оставаться рядом уже опасно. Что есть силы бежит, запрыгивает на ходу в дрезину. Едва миновали ворота, как Маша спрыгивает с сиденья. Пальцы порхают над кнопками пульта, словно крылья испуганной бабочки. Ворота медленно ползут вниз. Едва створка касается пола, как гремит один взрыв, за ним второй. Глухо грохочет, земля трясётся, словно в бункере обваливается потолок.
Мощный взрыв вдребезги разносит платформу, тросы один за другим лопаются. Тяжёлая ракета рушится вниз, увлекая за собой элементы конструкции шахты и остатки платформы. Крепления толстой стальной плиты, на которой установлены электродвигатели и тросовые барабаны, не выдерживают резкого увеличения нагрузки. Железные болты толщиной в руку взрослого человека лопаются, будто пластмассовые заклёпки и вся плита медленно ползёт в шахту. Кусок железа весом в сотню тонн переворачивается, с грохотом летит вниз, сметая всё на пути. От удара остатки ракеты сплющиваются в жесть, пятиметровый слой твёрдого, как гранит, бетона крошится в пыль, волной взлетает к потолку. Каменные стены зала не выдерживают, огромные куски породы отваливаются один за другим, ещё больше сотрясая своды. Железобетон рвётся, словно картон, потолок валится вниз. Тоннель трясётся так, словно это старая водопроводная труба, по которой стучат пьяные сантехники молотками, чтобы сбить ржавчину. Колёса вот-вот сорвутся с рельс, дрезина качается, как шлюпка в шторм, с потолка сыпется старая штукатурка, лампы дневного света лопаются, словно воздушные шарики. Бетонные кольца, из которых построен тоннель, трясутся и разъезжаются в стороны, по потолку и стенам ползут трещины, из которых льётся вода и кусками вываливается порода. От гула и шума на сверхнизкой частоте болит голова, ломит сердце и закладывает уши. Павел бросает взгляд на девушку. У Маши из носа течет кровь, лицо белее мела. Поручни вот-вот выскользнут из слабеющих пальцев и девушка вывалится наружу. Рука Павла касается талии Маши и, как по заказу, гул стихает, тряска прекращается. Павел останавливает дрезину. Лампы продолжают лопаться и тоннель постепенно погружается в тьму. Далёко впереди одиноко светит единственная уцелевшая лампа, за ней стена сплошного мрака.
- Маш, ты как?
- Плохо. Сейчас отвалятся руки и ноги. И голова. И сама я рассыплюсь на маленькие кусочки, - слабым голосом отвечает девушка.
Дрезина медленно катится по рельсам. Голова Маши склонилась к плечу Павла. Равномерные толчки на стыках убаюкали девушку. Павел не торопится. Где-то впереди застряла ракета и спешить нет никакого смысла. Наоборот, пора подумать о том, как выбираться отсюда. Ему-то что, а вот каково девушке ходить вместе с ним по тёмным пещерам? А походить придётся! Светло-серые стены в зеленоватой окантовке ночного зрения медленно ползут мимо. Рельсы под широким углом поворачивают налево, потом вытягиваются в линию. Далеко, на грани видимости, показалось светлое пятно. Через несколько минут к зелёному примешивается красное, словно где-то в середине зажёгся запрещающий сигнал светофора. Это признак сильной радиации. Когда красные свет полностью сменяет зелёный, Павел останавливает дрезину. Дальше можно только пешком ему одному. Включает все приборы, внимательно осматривает тоннель во всех доступных спектрах. Чисто. Тоннель пуст, за бетоном стен сплошная толща скальной породы. Поколебавшись – будить не будить, решает всё же не беспокоить. До платформы с ракетой минута быстрой ходьбы, там ещё пару-тройку минут, чтобы вывести из строя боеголовку. А если не выпендриваться с разборкой, а просто подорвать гранатой, то вовсе полминуты.
Шаги гулко отдаются в пустом тоннеле. Платформа длиной в два железнодорожных вагона постепенно приближается. Громадная ракета лежит, словно гроб на столе, круглое сопло горит на экране лицевой панели ярко-алым светом сильного радиоактивного излучения. Идти прямо становится опасно. Павел сходит со шпал левее, на дорогу и сразу наступает на ком мокрого белья – так ему показалось. Под сапогом неприятно чавкнуло. « Какое бельё? Что за фигня такая»? – мелькнуло в голове. Опускает глаза, взгляд останавливается на изуродованных до неузнаваемости человеческих останках. Руки и ноги вырваны, половины головы нет, словно дисковой пилой отрезано. Черепная коробка пуста, мозг аккуратно вынут. Или съеден. Грудная клетка смята, обломки рёбер торчат наружу, словно пальцы грешников изо льда. Дорога залита кровью, повсюду разбросаны куски мяса, обглоданные кости. Со стен свисают внутренности, переплетаясь с обрывками проводов. В неподвижном воздухе стоит запах пыточной камеры или скотобойни. В подсыхающих лужах тёмной жидкости тускло блестят стреляные гильзы, валяются пустые автоматные магазины, пулемётные ленты. Осторожно, стараясь не наступить на человеческие останки, идёт дальше. Звук шагов нарушает тишину глухим звоном железных каблуков. Мимо плывёт круглый бок ракеты. Павел доходит до конца поезда, останавливается возле электровоза. Кабина пуста, тоже вся в крови. Лесенка с другой стороны залита какой-то густой жижей, со ступенек свисают кишки и лёгкие.
Павел спрыгнул на придорожный гравий, обошёл с другой стороны. Везде одна и та же картина – кровь, изуродованные тела, россыпи стреляных гильз, валяется оружие. Проверил – все автоматы без патронов, люди сражались до последнего. Поднял взгляд. В потолке зияет громадная дыра, от неё начинается широкий ход в сторону. Павел покачал головой – всё ясно, нападавшие свалились в буквальном смысле на голову. Началась бойня, в которой у людей шансов не было. Жалости к убитым нет, но и радости оттого, что мутанты или ещё какие уроды победили, тоже не появилось. Отошёл подальше. Грохнул выстрел один, второй … Две гранаты, одна за другой, врезались в чёрное нутро атомной турбины. Сдвоенный взрыв разорвал обшивку, рыжее пламя на мгновение отшвырнуло тьму вдаль. Раздался ещё один взрыв, сильнее предыдущих, от которого корпус ракеты разломило пополам. На рельсы выплеснулась бесцветная жидкость, смывая потоком кровь и грязь. Словно песок из порванного мешка посыпался белый порошок. Анализатор показал такой уровень радиации, что Павел шарахнулся назад, будто ядовитая змея внезапно появилась. Побежал, прыгая через трупы и ямы в бетоне. Когда счётчик успокаивающе загорелся зелёным, остановился. Где-то здесь должна быть дрезина и спящая девушка. Павел завертел головой, но ни девушки ни дрезины не обнаружил.
Он глупо оглянулся назад, как будто мог пробежать мимо и не заметить. Тоннель пуст.
В груди появляется холодок нехорошего предчувствия. Вокруг никаких следов нападения, словно девушка вместе с дрезиной испарилась или вознеслась. Стены и пол целы, ни одного пролома. Остаётся предположить, что Маша испугалась темноты и решила отъехать на освещённое место, отсюда несколько сотен метров. Другие предположения Павел отмёл сразу. Не раздумывая более попусту, бросился бежать. На всякий случай включил всё приборы наблюдения и обнаружения, которые только были в бронекостюме. Минуты не прошло, как впереди Павел увидел лежащего на рельсах маленького человека. Подошёл поближе, всмотрелся. Это был карлик. Тот самый, что разговаривал с ним на заброшенном кладбище. У него ещё имя такое вычурное – сэр Арчибальд. Павел осторожно перевернул труп ногой. На теле Арчибальда нет никаких повреждений, он словно заснул, только вот лицо чуть-чуть искажено, как будто перёд смертью укол сделали. Труп ещё не застыл, значит смерть наступила совсем недавно. Павел в затруднении оглянулся по сторонам. Откуда он здесь взялся, карлик этот? Отчего умер? Что за фигня творится вообще?
Стрелка осталась далеко позади. Шум шагов разносится по пустому тоннелю, мелкий щебень и осколки осыпающихся бетонных стен со щёлканьем вылетают из-под ног. Шпалы, словно ступени бесконечной лестницы несутся навстречу и кажется, что они никогда не кончатся. Бешеная гонка продолжается не менее часа. Впереди показывается железная стена ворот бункера. Павел останавливается перевести дух. Горячее дыхание вырывается из груди с хрипом и клёкотом, словно лёгкие разорваны в клочья. Охлаждение внутри бронекостюма уже не справляется и лицо заливает едкий солёный пот. Самоё мерзкое, что невозможно раздеться или хотя бы вытереть пот со лба. Озлобленный Павел вынужден стоять в раскоряку несколько минут. Между делом он замечает, что ворота не закрыты. Толстая полоса стали опущена только наполовину. Это замечательно открытие придаёт силы и Павел бредёт к воротам. Возле входа отступает в тень, разглядывает бункер. Первое, что бросается в глаза – их дрезина валяется на обочине днищем вверх. Далее рельсы смыкаются с поворотной платформой, на которой стоит странная машина. Вся белого цвета, размерами и внешним видом похожа на туристический автобус, только колёса железные. Окна небольшие, прямоугольные, за толстыми матовыми стёклами не видно салона. На крыше сопло воздухозаборника, спутниковая антенна и мощный двойной прожектор. Раздвижные двери с обеих сторон открыты, видно, что внутри салон обшит дорогой тканью вроде бархата рубинового цвета, рукояти кресел и сидений красного дерева, что-то ещё блестит золотом и хрусталём. Машина очень похожа на роскошный туристический автобус для одного богатого клиента, такие были популярны в прошлом веке. Внутри есть всё, что нужно для красивой жизни в том числе и туалетные удобства городской квартиры.
- Как интересно! - пробормотал про себя Павел. - Пока мы мотались по норам на несчастной дрезине, кое-кто приготовил президентский вагон для красивой поездки по тоннелю. Любопытно – кто и куда? Мёртвый дедушка, что ли? Или тут бабушка появилась?
Вокруг вагона никого, в бункере тихо и Павел собрался было войти внутрь, как вдруг за спиной раздались щелчки и урчание. Павел сразу догадался, кто издаёт такие звуки. В один прыжок он оказался по другую сторону дороги. Едва подошвы коснулись пола, как длинная пулемётная очередь разрывает тишину. Получилось удачно – пули пошли на уровне груди обычного человека и сразу несколько глумов валятся на землю с пробитыми головами. Остальные получили в грудь и живот на излёте. Убитые и раненые глумы падают, словно кегли, сшибленные метким броском. Такого быстрого и жёсткого отпора слепые людоеды не ожидали. Уцелевшие глумы кинулись бежать. Усталый и злой Павел стреляет одиночными выстрелами в мясистые загривки. Пули пробивают затылки, ломают позвонки и глумы падают один за другим. Не прошло и полминуты, как все нападавшие были убиты или ранены. Зная, что глумы живучи, Павел подходит к лежащим в собственной крови раненым людоедам и добивает кулаками или ногами. Крепкие черепа глумов трещат под ударами, серые мозги текут по стенам, словно жидкая грязь. Закончив ликвидацию, Павел становится в угол между стеной и створкой ворот, вслушивается в тишину. Он уже знает, что запах крови и смерти под землёй распространяется очень быстро, надо ждать гостей. Проходит немного времени, на потолке появляется тёмное пятно, слышен стук и царапанье когтей. Громадное паукообразное существо торопливо спускается на дорогу, цепляясь когтями за выемки и трещины в бетоне. Раздаётся возбуждённый стрёкот, полузадушенный визг – от восторга, что ли? – подумал Павел. На крики собираются ещё более странные существа и Павел с удивлением узнаёт своих знакомых мутантов. Это та самая компания, которой командовал карлик Арчибальд. Жуткие твари сбежались непонятно откуда, тишина исчезает под напором звуков пожираемой плоти: чавканья, чмоканья, сосания и жевания. Крепкая шкура глумов трещит под когтями и клыками, плоть рвётся, как туалетная бумага – легко, с потрескиванием.
Раздаются бухающие шаги и появляется гориллообразный мутант. К удивлению Павла, он вышел из бункера. Чудище остановилось на воротах, ноздри вывернутого носа задёргались, воздух с шумом втянулся в лёгкие. Несмотря на густой запах крови и мяса, гориллообразный почуял - что-то не так. Сужающаяся клином вверх голова дёрнулась, чёрная клыкастая морда медленно повернулась. Маленькие, по сравнению с башкой, глазки сразу отыскали в полумраке человека, гориллообразный вздрогнул, лапы напряглись, когти скребнули землю, плечи поднялись … В следующее мгновение мутант замер, потом по телу пробежала волна дрожи, мышцы расслабились.
Прямо в лицо монстру смотрят стволы гранатомёта. Одно движение или звук и фугас разорвёт на куски. Остальные мутанты слишком озабочены едой; как бы сожрать побольше, пока другие не отобрали и совершенно не обращают внимания, что творится вокруг. Животы раздулись от еды, многие уже ползают в лужах крови и внутренностях, но продолжают запихиваться свежей плотью по самое никуда. Павел вспомнил, что почти всё эти уроды телепаты. « Где девушка»? – произнёс он мысленно. Чудище замедленно мотнуло башкой в бункер. « Она жива»? Снова кивок. «Веди»! – приказал Павел. Мутант медленно пятится, Павел осторожно выходит из укрытия. Никто из монстров не обратил внимания, что кто-то там шевелится. Наоборот, ещё сильнее зачавкали, зачмокали, треск перегрызаемых костей стал ещё громче. Глядя в глаза гориллы, Павел усмехнулся. Мутант злобно скривил морду, тряхнул башкой. Вдруг Павел почувствовал, как заломило виски, в глаза появилась с муть, сердце застучало так, словно только что рояль на седьмой этаж затащил в одиночку. Мутант замирает, буквально сверлит взглядом лицо человека. Павел делает несколько неверных шагов вперёд, вплотную приближаясь к гориллообразному уроду. Синие губы мутанта кривятся в улыбке, большая капля слюны стекает с клыка, тянется к земле. Колени у Павла подгибаются, вот-вот свалится без памяти …
Сильнейший удар железным сапогом в рыло подбрасывает мутанта в воздух. Чёрное тело переворачивается, тяжело рушится на бетон. Кожа на лице лопается, из трещин выпирает, словно тесто из кастрюли, красное мясо, льётся кровь. Оглушённый, ничего не соображающий мутант телепат лежит, раскинув лапы, глаза закатились под лоб, дыхание с хрипом и бульканьем вырывается из груди. Ещё один удар тяжёлого сапога переворачивает гориллообразного на грудь, громко трещат ломающиеся рёбра. Мутант приходит в себя, тело скручивает судорога, из груди исторгается протяжный стон, переходящий в утробное рыгание. Это из лёгких извергается поток крови. Павел ставит сапог на шею, слегка придавливает, от чего громко хрустят челюсти.
- Ещё раз так пошутишь, гипнотизёр сраный, и я тебе глаза вышибу. Понял, нет?
Мутант молчит. Тогда Павел цепляет двумя пальцами за надбровные дуги, давит вглубь и вверх. Глаза мутанта вылезают из орбит, словно у рака, тело тянет вверх, словно рыбу на кукане. Гориллообразный неожиданно тонко визжит, мелко сучит ножками. Павел встряхивает раз, другой, спрашивает ещё раз:
- Так понял или нет!?
- Да, да, да…
Пальцы разжимаются, голова мутанта глухо стучит о бетон. Павел терпеливо ждёт несколько секунд, потом со всей силой бьёт сапогом под рёбра. Гориллообразный со щенячьим визгом отлетает метра на два, катится по полу.
- Надоел ты мне, недоделок, - произносит Павел. В рукаве щёлкает, появляется слегка изогнутое лезвие длиной в полметра. Решительно идёт к мутанту, шаги гулко стучат по бетонным плитам. Лицо монстра становится из чёрного серым. От нестерпимого ужаса он торопливо ползёт спиной вперёд, не отрывая взгляда от страшного ножа. Наконец, не выдерживает, вскакивает на ноги. Словно гигантский павиан бросается бежать на четвереньках по направлению к скромному вагончику, стоящему под стеной. Второпях промахивается, врезается острой макушкой в стену, пробивает насквозь. Голова застревает, мутант громко, не стесняясь, визжит на весь бункер так, что уши закладывает. Вагончик сотрясается от удара, из маленького окошка со звоном сыпятся осколки стёкла. Монстр дёргается изо всех сил, но в панике не понимает, что делает. В результате ещё больше застревает, голова совсем скрывается в стене. Вагончик трясёт так, что вот-вот рассыплется на куски. Распахивается дверь, знакомая фигурка стремглав выскакивает наружу. Девушка отбегает на несколько шагов, с изумлением смотрит на судорожные попытки мутанта освободиться.
- Борюсик, что с тобой? – спрашивает она, поражённо качая головой.
- Борюсик!? Машка, что за дела? Ты куда пропала? И почему ты так странно одета? – удивлённо спрашивает Павел.
Девушка быстро поворачивается, на лице крайняя степень изумления и страха. Она переводит взгляд на трясущегося монстра, потом смотрит на Павла, снова на монстра …
Павел от удивления не может сказать слова. Молча рассматривает разительно изменившуюся Машу. Вместо легкомысленных шортиков и маячки на девушке облегчённый вариант почти такого же бронекостюма, как и у него, только оружейные контейнера не на рукавах, а на плечах. Шлема нет, по спине рассыпаны длинные золотые волосы, глаза горят голубым цветом, щёки заливает нежный розовый румянец. Перёд ним не рыжая Машка, а голубоглазая Мальвина из детской сказки.
- Чего это с тобой? – глупо разводя руками, спрашивает Павел. - И что ещё за Борюсик? Вы знакомы, что ли?
- Ну что ты, Пашенька, - мило улыбается девушка. - Мы с ним, можно сказать, родственники.
Контейнер на правом плече раскрывается, высовывается странная блестящая коробочка с прямоугольным отверстием на конце. Бесшумная вспышка на мгновение ослепляет Павла, левое плечо обжигает острой болью. Что-то валится под ноги. Павел опускает глаза – на грязном бетоне лежит его рука. Смотрит на плечо – оно чисто, словно опасной бритвой, срезано. Отверстие в бронекостюме наливается кровью. Тупая боль захлёстывает сознание, мир вокруг пропадает…
Первое, что увидел, когда очнулся – это высокий сводчатый потолок бункера. По железобетонным балкам опор быстро бегают странные пауки размером с телёнка. В лапах мотки проводов, какие-то инструменты. Кое-где на потолке вспыхивают и гаснут огни сварки, сыпятся искры. В поле зрения появляется чёрная харя гориллообразного. Рыло перекошено от злости. Когтистые пальцы сжимаются в кулак, рука поднимается…
Раздаётся окрик, мутант исчезает. Павел окончательно приходит в себя. Делает попытку встать. Удаётся только сесть, ноги прикованы цепями к полу, одной руки нет, вторая привязана к поясу. Голову студит сквозняк, непривычно громко звучат голоса, шум. Шлем расколот пополам, валяется рядом. Слышатся лёгкие шаги за спиной, в поле зрения появляется девушка в изящном бронекостюме. Длинные золотистые волосы собраны на затылке, лицо строгое, как у учительницы, но голубые глаза смеются. Чьи-то волосатые лапы подставляют стульчик. Маша грациозно присаживается, кокетливо оттопыривая попку.
- Итак, Павел Андреевич, я вас слушаю, - произносит она канцелярским тоном.
Павел молча рассматривает девушку. На лице нет ни капли прежней растерянности, страха. Кожа идеально ровная, чистая, ни одной веснушки и в помине нет. Личико такое, словно девушка только что на свет белый появилась, ну как у младенца. Длинные, загнутые на концах ресницы не мигают, а машут, словно крылья бабочки, брови изогнуты слегка, будто в постоянном удивлении. Алые губы чуть-чуть размыкаются, обнажая белые, идеально ровные зубы. Ну, просто кукла, а не человек!
- Что с тобой? – хрипло спрашивает Павел. Ему неудобно сидеть на полу без опоры, плечо начинает ныть. Рана скрыта под громадным пятном медицинского полимера, который одновременно обеззараживает, лечит и изолирует рану от внешней среды. Но не обезболивает.
- Ничего, - пожимает плечиками Маша, - как всегда, отлично.
Глаза смеются. Павлу надоело сидеть в неудобной позе. Он ложится на пол, некоторое время разглядывает потолок.
- Ну, рассказывай, что за дела. Внучки, дедушки … Слушай, может ты бабушка? – равнодушно спрашивает он.
- Почти угадал, - слышится звенящий девичий голосок. - Во всяком случае, не внучка. Ладно, лежи, тебе силы ещё понадобятся и слушай. Я действительно Маша, Мария Станиславовна Третьякова. Мне – так уж и быть, скажу – шестьдесят девять лет. Я биолог, доктор наук. Под моим непосредственным руководством здесь, на Мёртвом Континенте, в этих самых пещерах, проводятся эксперименты по выведению новых видов животных и людей. Выращиваются органы для трансплантации, даже части тела. То же самое можно делать и у нас, но на материке слишком много ограничений, всяких контролирующих и проверяющих организаций, всем платить приходиться. Надоело! Я перебралась сюда с группой единомышленников и соратников. Дело пошло лучше, появились деньги на расширение и вообще на жизнь. Но, как всегда бывает, соратники зажрались и стали требовать слишком много. Очень скоро я осталась одна с мужем. Пришлось набирать новый персонал, потом ещё. Одним словом, дело постепенно наладилось. Муж руководил непосредственно лабораторией и производственным комплексом, я решала проблемы на материке: сбыт, снабжение, поиск клиентов и так далее. Но время идёт, ничто не вечно под луной. Методы работы пришлось менять, коллектив тоже и не раз. Потом…
- Ты неплохо выглядишь для бабульки, - внезапно перебил её Павел. - Каким кремом пользуешься?
- Кр-ровью младенцев! Шучу, дурачок. Кремами я вообще не пользуюсь. Давно уже и, признаюсь, не без моего участия, разработаны методы омоложения на клеточном уровне. Процедура длительна, очень дорога и стопроцентно эффективна. Я заплатила больше миллиарда рублей, чтобы помолодеть так. Кстати, спасибо за комплимент. Отдельное спасибо, что ни разу не заподозрил мой настоящий возраст. Я тебе понравилась, а? Вижу, вижу, меня не обмануть такому мальчишке, как ты, - засмеялась Третьякова. - Мог бы и не стесняться, я молода не только снаружи. Метод хорош тем, что возвращает молодость полностью, но только до того возраста, когда останавливается физическое развитие, то есть примерно до двадцати годков. Лет через пять можно повторить процедуру, потом ещё и ещё.
- Так это бессмертие?
- Почти, если не выявится каких нибудь побочных эффектов.
- Почему ты помогала мне?
- Интересы совпали. Эти придурки на полном серьёзе хотели запустить ракеты. Они действительно потомки каких-то там фанатиков. Мне пришлось взять их на работу, потому что брать людей с России или Европы слишком опасно, проболтаются родственникам, любовницам или жёнам. Ну их! А эти работали, как звери, к тому же родились где-то здесь, севернее. Умудрились, подлецы, смастерить три ракеты и решили запустить на Россию. Я как узнала, так всполошилась – что делать-то? Ведь у меня только в Москве недвижимости на пол миллиарда рублей, в других городах есть, в Европе. А тут какие-то уроды решили уничтожить всё, что заработала непосильным трудом. Я пыталась им объяснить, что свою Украину тоже – э-э, как это по ихнему … а, зныщат! Какое там, слушать ничего не желали. Там одни предатели живут, говорят. Вдруг появляешься ты, устраиваешь страшный тарарам. Ну, я и решила помочь. Пришлось бродить по тёмным коридорам, ждать, пока ты выберешься из старой лифтовой шахты. Я всерьёз испугалась, когда ты попёрся к скатам. Они могли запросто убить тебя.
- Они тоже твои подопытные?
- Да. Из них можно сделать отличных сторожевых амфибий. Надо только отрастить лапы, как у крокодилов и пасть шире сделать. Я ускорила процесс мутаций, изменения пошли очень быстро. Ты чуть было не помешал. Но всё обошлось.
- Кто расстрелял взвод чистильщиков?
- Кого? Чисть … ну, солдатиков, да? Они. Была у них пусковая установка для ракеты с кассетной головной частью.
- А что за дедушка?
- Да не дедушка это, - рассмеялась Третьякова, - а муж, объелся груш. Фанатики убили его, но я не жалею. Надоел он мне, ворчун старый.
- Ну да, помоложе найдёшь. - усмехнулся Павел.
- У-у, мне только до дома добраться, - радостно засмеялась женщина. - Только вот и работников новых подбирать надо. Ну, ничего, за хорошие деньги быстро отыщутся.
Павел приподнялся на локте, взглянул на улыбающуюся новую Машу.
- Так ты, значит, главный мафиози?
Контейнер на плече раскрывается, плазменная пушка тупо глянула в лицо Павлу и тотчас спряталась.
- Да … ой, прости, это нервное, - захихикала женщина, - ты так уделал Борюсика, что я до сих пор не могу поверить.
- Кстати, об обезьянах … почему мутанты тебя слушаются?
- Потому что у каждого на сердце маленький такой электронный трансплантат. Он подключён к компьютерной сети, специальная программа контролирует работу сердца, состояние нервной системы и ряд других параметров. Это необходимо для поддержания жизни пациентов. Но она же, в случае необходимости, убьёт. Потому такие послушные, понял? Кстати, это отличная мысль! Таки штучки можно поставить новым сотрудникам, что бы потом, в случае чего, не возиться с нейтрализацией. Ведь тебя рядом не будет, Пашенька! – шутливо пригорюнилась Третьякова.
- Удачи, Машуня, - буркнул Павел. - Карлика Арчибальда за что убила?
- Слушаться перестал. Он и раньше много бубнил не по делу, а в этот раз совсем распоясался. Я поручила ему организовать засаду для тебя, а он начал какую-то философию разводить. Пришлось ликвидировать в назидание другим.
Павел повернул голову. Контейнера на правом рукаве нет. Третьякова перехватила взгляд, развела руки, мило улыбнулась.
- Что дальше? - спросил Павел. – Ты ведь недаром оставила мне жизнь, верно?
- Только из чувства благодарности. Ты искренне хотел помочь мне, готов был защищать даже ценой жизни. Женщины всегда чувствуют искренность. Поэтому я не стану отдавать тебя на съедение скатам или мутантам, не буду использовать в качестве контейнера для разведения нового вида червей, что пожирают живую плоть. Знаешь, я бы могла даже отпустить тебя, но ты слишком много знаешь. Поэтому тебя отправят туда, откуда пришёл – в старую лифтовую шахту. Удачи!
Жёсткие лапы подхватывают Павла, громко щёлкают клешни паука мутанта, обрывки цепей со звоном рассыпаются по бетонной плите. Несколько пауков быстро выносят Павла из бункера, бегут по тоннелю. Мчатся, словно скаковые лошади. Нарочно или нет, несут ногами вперёд. Знакомый поворот, за ним пролом, потом начинается вереница коридоров. По дороге попадается бродячий скат. Правый паук неудачно наступает на край плоского тела амфибии, скат злобно верещит и острый шип на хвосте вонзается в бок паука. Яркая белая вспышка на миг ослепляет всех. Павел чувствует, что жёсткие лапы разжимаются. Он падает на бетонный пол, ощутимо трахается затылком. Из глаз сыпятся искры едва ли не ярче вспышки от электрического удара ската. С трудом переворачивается на живот, ругая себя последними словами; привык, понимаешь, что шлем на голове всё время, разучился думать. Вот что значит давно не получать подзатыльников! В полной темноте, озаряемой белыми вспышками, разыгрывается странная сцена. Относительно небольшой скат быстро бегает по полу, прыгает на стены и даже на потолок, уворачиваясь от стремительных бросков паука мутанта. Острый хвост с шипом на конце то и дело жалит паука, но тот настороже и удары приходятся мимо или в защищённые панцирем части тела. После каждого меткого удара паука заметно трясёт, но он быстро приходит в себя и опять бросается в атаку. Первый мутант, что подвергся неожиданному нападению, лежит на полу, лапы вытянуты, изредка по ним пробегает волна дрожи. Он или мёртв, или в глубоком шоке. Павел с минуту тупо смотрит на битву двух уродов, потом вдруг начинает понимать – это шанс! Пока злобные дураки убивают друг друга, он может удрать. Надо только не лежать, как лох на пляже, и не почёсывать шишку на затылке. Оторви задницу от пола!!!
Павел вскакивает, словно его скат уколол хвостом в одно место. Вспышки следуют одна за другой, можно разглядеть почти весь коридор. Далеко, в самом конце чернеет узкий разлом в стене. Кажется, именно через него он попал в этот клятый коридор в прошлый раз. Так или нет, рассуждать некогда. Кто бы не победил в драке, ему, Павлу, в любом случае придётся несладко. Оглянувшись в последний раз на дерущихся, он со всех ног бросается к пролому. Ориентироваться в полной темноте чертовски трудно, а если честно, то вовсе невозможно – ничего ж не видно! Скат и паук продолжали драться до победного конца, края пролома то и дело освещались белым огнём, но уже реже. Павел глупо бродил по захламлённому коридору, с отчаянием осознавая, что входа в шахту ему не найти. Невозможно было запомнить все эти повороты, проломы и коридоры, особенно если специально этим не занимаешься. Сейчас кто-то из уродов победит и бросится в погоню за вкусным человеком. Жить осталось минуту-две, подумал Павел. Не зная, что делать, он садится на кучку мусора, с досады хлопает себя по ноге. Сквозь двойной слой полимерной ткани чувствуется какой-то продолговатый предмет. Палочка или карандаш. Какие ещё карандаши! - с досадой подумал Павел, сунул пальцы в карман.
На ладони лежит его старый солдатский навигатор, тот самый, который доктор Соловейчик посоветовал выбросить за ненадобностью! От неожиданной радости Павел едва не подавился слюнями. Словно наркоман, доведённый до ручки ломкой, он дрожащими пальцами скручивает крышечку, включает аппарат. Тотчас зажглась призрачная карта, мигнули и погасли красные линии, опять появились, но уже светлые. Загораются красные точки – это ориентиры, вот он, маленький оранжевый человечек, вот тёмное пятно, а вот сетка подземных ходов и главный тоннель. Всмотревшись внимательнее, Павел понял, что забрёл не туда, куда надо. В полной темноте это не удивительно, но теперь надо возвращаться в тот самый коридор, где располагается гнездовище скатов. Вход в старую лифтовую шахту там. Тщательно прячет драгоценный навигатор. Теперь ориентироваться придётся по памяти и запахам. Тот коридор со старым линолеумом сильно вонял болотом.
Целый час пробродив по закоулкам, Павел всё-таки сумел найти нужное место. Мощная струя болотной вони подсказал направление и вот он уже в нескольких десятках метров от шахты. В коридоре царит тишина, стойкий запах сырости и непроглядная тьма. Чтобы не ошибиться, Павел прижимается к стене и так идёт. Это очень неприятно, брести в полной темноте, на ощупь, ожидая в любой момент нападения мерзкой твари. Мало ли здесь какие мутанты появились помимо скатов! Но всё прошло благополучно и он уже возле шахты. Осталось буквально ерунда – спуститься, пройти по тоннелю до пещеры, а там рукой подать до жилого комплекса имени доктора Соловейчика П. И.
Когда Павел добрался до подземного дома доктора, на нём живого места не осталось. Сверхпрочный модифицированный пластик бронекостюма был изорван в клочья на коленях и на спине. На уцелевшей руке болтаются обрывки, от железных или каких там ещё, сапог, остались только подошвы. Когда грязный, оборванный Павел ввалился в комнату, робот прислужник в страхе замер в углу. Даже показалось, что во лбу у него загорелась красная лампочка тревоги. Павел упал на лавку, вытер грязной ладонью потное лицо.
- Док, вы здесь? – прохрипел он.
- Разумеется, Павел Андреевич, - отозвался Соловейчик. - Вижу, неплохо погуляли. Успехи есть?
- О, ещё какие, док. Летающие самовары накрылись медным тазом… или тазами? Ну, неважно, генералы могут спать спокойно. Правда, открылись новые обстоятельства, но это уже не по военной линии. Пока всё, док, я устал и хочу спать.
Через секунду с лавки раздаётся мощный храп и сопение.
… он опять в проклятом тоннеле, вокруг бегают скаты, щёлкают волчьими клыками. Длинные гибкие хвосты задраны вверх. Острые шипы то и дело сталкиваются, воздух буквально пронизан электрическими разрядами, от частых вспышек режет глаза. Павел закрывает лицо ладонями, но это мало помогает, свет всё равно проникает сквозь тонкую плоть. Глазам больно, слёзы текут по щекам, едкие, горячие. Кажется, что вот-вот прожгут ложбинки на коже. Он бежит куда-то, утыкается головой в твёрдое, шарахается в сторону, снова бьётся головой. Так продолжается мучительно долго, прежде чем тьма с красными кругами пропадает и Павел оказывается в полутёмной комнате. В углу, на столе, горит лампа. Подходит, садится. Пальцы касаются книги, что лежит посредине. Названия не прочесть. Открывает на первой странице и вдруг буквы начинают сыпаться, словно осенние листья от порыва ветра. Мгновение и страница девственно чиста. Павел торопливо листает, опять тоже самое – буквы осыпаются, словно невидимая рука смахивает чёрные палочки и крючочки одним движением. « Да ведь я сплю! – догадывается он, - конечно, сплю, а как иначе? Буквы в книге осыпаются только во сне». Внезапно стул исчезает, он летит в пропасть и … просыпается. Взгляд упирается в потолок, белый, без единой тёмной точки. Поверхность матово светится, отчего в комнате светло, но глазам не больно. Павел несколько мгновение лежит, наслаждаясь чистотой и отдыхом. Встаёт и со смущением обнаруживает, что абсолютно гол. Инстинктивно, как любой мужчина, прикрывает ладонями интересное место … Глаза от удивления лезут на лоб, он трясёт головой, отворачивается. Опять опускает глаза, неверяще смотрит на низ живота. Там, помимо того, что должно быть, есть ещё и две ладони! Павел поднимает руки, внимательно рассматривает. Они абсолютно одинаковы, если не считать, что одна правая, а другая левая. Но её-то и не должно быть, он точно знает!
- Док! Эй, эй, док! – громко взывает в пустоту Павел неуверенным голосом.
- Слушаю, - немедленно отзывается Соловейчик, словно дух вездесущий.
- Док, у меня не было левой руки.
- У вас и сейчас её нет, - невозмутимо сообщил доктор.
- А как же …
- Протез. Очень хороший кибернетический протез, практически неотличимый от настоящей конечности. Сразу предупреждаю, что кожа, сухожилия и кровь настоящие. Мышцы, сосуды и кости – сложные полимеры и металл. Онемение чувствуете?
- Э-э … да. Так должно быть?
- Нет. Это скоро пройдёт. Искусственные нервные волокна не сразу включаются в работу, требуется некоторое время для синхронизации с центральной нервной системой. Не переживайте, чувствительность скоро восстановится.
- Да я и на руку-то не рассчитывал, - пробормотал Павел, - а уж о чувствительности и вовсе не помышлял.
- Отчего такой пессимизм? Вам, как получившему тяжёлое ранение на действительной военной службе, положена бесплатная установка такого протеза в Центральном военном госпитале. Насколько я знаю, именно так сказано в Законе о военной службе.
- Наши законы, док, что дышло - куда повернёшь, туда и вышло. Задарма такую клешню вставят, что только в одном месте ковыряться, да и то осторожно, - усмехнулся Павел. - Так что огромное вам спасибо за такой подарок.
- Не стоит благодарности. Вы очень много сделали для меня. Ладно, оставим это. Чем собираетесь заняться?
Павел накинул белый пушистый халат, садится на койку.
- Я сдержал слово. Пора возвращаться, - твёрдо ответил он.
- Хорошо. Хотя я могу предложить вам ряд интересных заданий, но вижу, что вы настроены серьёзно на возвращение. Когда решите всё проблемы у себя дома, подумайте.
- Обязательно, - сказал Павел, а про себя подумал: да у меня и дома-то нет, скорее всего.
Дежурный по бригаде подозрительно оглядел потрёпанную полевую форму, старые кроссовки.
- Ты чего в таком виде? – спросил он.
- Другого нет, - беспечно отмахнулся Павел. - И жены нет, и дома. Только вот фуражка осталась новая, а штаны старые. Хорошо, что соседи сохранили.
- Да? Ну, ладно, проходи. Тебе форма в самом деле уже ни к чему, - сказал дежурный и турникет щёлкнул, открываясь.
Павел и сам это знал. В его служебной квартире уже живут другие люди. На вопрос, где жена, молодой прапорщик, смущаясь, ответил, что не знает. Видно по глазам, что врёт, но что ему скажешь? Из комнаты выглядывают любопытные детские личики, молодая женщина что-то тихо говорит детишкам, тянет их за рукава, но малыши упорно смотрят на странного дяденьку, про которого говорили – они сами слышали! – что он погиб.
Павел неторопливо идёт по выложенной камнем пешеходной дорожке. Это предмет гордости командира бригады, который очень любит всякого рода обустройства военного городка. Главное, чтобы костюмчик сидел, любил повторять он к месту и не к месту, имея в виду внешний вид общежитий, учебного городка и полигона. Мощёные брусчаткой дорожки – это круто! Мимо проходят солдаты, офицеры. У многих округляются глаза, замедляется шаг. Его почти всё считали или погибшим, или пропавшим без вести. И вдруг капитан Климочкин явился в полном здравии, аки дух святой материализовался. За спиной шепчутся, уже смотрят из окон. Павлу глубоко плевать на внимание окружающих. Общаги остаются позади, он выходит на строевой плац, идёт по диагонали, что строго запрещено командиром бригады. Справа выстроилась рота солдат. Сотня пар глаз внимательно смотрят на одетого не по форме капитана, у которого на левой руке чёрная перчатка, на лице живого места не осталось из-за шрамов. И контролирующий строевые занятия майор из штаба не посмел слова сказать, что форма не та, идёт не так и вообще плац не место для праздношатающихся. Дежурный по штабу, незнакомый сержант, встал, недоумённо посмотрел на вошедшего. Вроде военный, но выглядит как-то странно.
- Вы к кому? – спросил он.
- Командир бригады у себя? – поинтересовался Павел.
- Так точно, но у него служебное совещание. Посторонним не положено входить в штаб, - спохватился дежурный.
- Да, верно, - после секундной паузы ответил Павел. – Я капитан Климочкин, прибыл на доклад после выполнения задачи. Доложи.
Глаза дежурного округлились, он торопливо схватил трубку телефона, нажал кнопку. Не обращая более внимания на сержанта, Павел поднялся по лестнице на второй этаж, подошёл к знакомой двери с табличкой « Командир части». По привычке постучал, толкнул дверь. За длинным столом сидит несколько старших офицеров. Все одновременно поворачиваются к вошедшему. Павел узнаёт начальника штаба, зам. по тыловой части. Остальные новенькие, незнакомые. Но, самое удивительное – в кресле бригадира восседает Юра Сидельников! « Быстро старого комбрига «ушли», расчистили место новому. Вот что значит, жениться на правильной бабе, Паша»! – подумал Павел.
- Климочкин Павел Андреевич, - вежливо приподнимая фуражку, словно шляпу, представился он. – Господин Сидельников, доложите тестю, что его приказ выполнен.
- Какой приказ? – новоиспечённый командир бригады едва не подавился воздухом от удивления.
- Главком не разрешал мне рассказывать кому попало об этом, так что узнаешь у него. Приказ на меня готов? – строго спросил Павел.
- Заберёшь в отделе кадров, Паша, - ответил начальник штаба за командира. - Там же все остальные бумаги и орден « За мужество на воинской службе».
- Спасибо, товарищ полковник, избавили от беготни, - без иронии, серьёзно поблагодарил Павел. – А с какой луны орден свалился?
- Да из Москвы, Пашенька, мы здесь ни причём. Наградной лист подписан начальником оперативного отдела главка.
- А-а, Баканов … - улыбнулся Павел.
Он обвёл взглядом застывших от удивления офицеров. У всех вытаращены глаза, на бледных лицах читается сильнейшая растерянность. Все знали, каким крутым характером обладал Баканов, как трудно было заслужить не то что поощрение, простую похвалу. А тут вдруг высший орден, через головы всех начальников и главком не посмел перечить.
- Что у вас с рукой, кап … э-э … Павел Андреевич? – внезапно спросил заместитель комбрига по тылу.
- Нету. Протез вместо неё. Скоро адаптируется, не отличить от натуральной. Да вы не беспокойтесь, инвалидность оформлю потом.
За всё время Сидельников не проронил ни слова. Только лицо залило меловой бледностью и мелко дрожали пальцы. Он заметил, поспешно спрятал руки под стол.
- Ладно, господа, мне пора, - произнёс Павел, обводя взглядом молча сидевших офицеров. – Подробный доклад уже в штабе главка, вам, полковник Сидельников, сообщат в части, вас касающейся.
Молча повернулся, дверь закрылась за спиной, замок чётко, по военному, щёлкнул собачкой. Когда Павел вышел из полутёмного штаба на плац, из-за туч выглянуло солнце, ветер зашуршал листвой. На вершинах старых тополей сварливо каркнула ворона, ей отозвались другие. « Предупреждает, зараза, чтобы не ходили под её деревом, - усмехнулся про себя Павел. – Ладно, пойду прямо».
… в 23.55 от станции отошёл последний состав. Метропоезд нырнул в тоннель, сверкнул красный глаз стопа на конечном вагоне. Шум убежал вслед за поездом, наступила тишина. Дежурная устало кивнула своим мыслям, медленно идёт вдоль станции. Тёмная пасть тоннеля приближается, растёт. Лицо пожилой женщины уродливо отражает прямоугольник кривого зеркала для машиниста. Ещё шаг и светлые стены станции остаются позади. Мрачный тоннель похож на бетонированный скелет чудовища. Вдоль стен тянутся толстые щупальца проводов, торчат поддерживающие стальные распорки, словно обломки костей. Шаги гулко отдаются от бетонных стен, слабое эхо стынет в сумраке. Когда до двери служебной комнаты осталось несколько шагов, в тоннеле раздаётся стук, скрежет, шум падающих камней. Дежурная останавливается, с досадой смотрит вдаль. Смена уже закончилась и что там произошло, её не касается. Надо только доложить. Женщина спускается по лестнице, неловко цепляясь за поручень. Целый день на ногах, а годы уже не молодые. Надоело всё, пора уходить на покой, но вот внучка не даёт. Надо платить за учёбу, а где деньги брать? Родители сами ещё не в состоянии оплатить всё, приходится помогать. Вздыхая, дежурная неторопливо идёт по бетонной дорожке. В тоннеле тихо, шаркающие шаги нарушают безмолвие. Раздаётся несколько звонких щелчков. Женщина недоумённо пожимает плечами, что-то тихо бормочет про себя. Впереди на дорожке лежат куски бетона, куча влажной земли. Ну вот, стена обвалилась. Хорошо, что воды нет, а то бы беда, думает дежурная. Всё ясно, топать дальше нет нужды. Женщина тяжело поворачивается и замирает от неожиданности – в трёх шагах от неё стоит странное существо, покрытое густой шерстью, с большими ушами. Роста ниже среднего, с очень широкими плечами и крупной головой, растущей прямо из плеч. Бледно-серое лицо покрыто редкими жёсткими волосами, бросается в глаза вывернутые ноздри большого носа и полное отсутствие глаз.
- Ты что за чудо такое? А ну-ка, убирайся отсюда! – раздражённо машет руками дежурная.
В ответ существо громко щёлкает, бросается на женщину…
Рано утром дежурный электрик, совершая обычный обход, обнаруживает лужу крови, клочья седых волос, выдранных с мясом, изорванное синее форменное пальто. Поднятый по тревоге наряд милиции обнаруживает пролом в стене и нору, уходящую вглубь. Приглашённые специалисты недалёко от входа находят обглоданные останки человека. На следующий день газеты вышли с крупными заголовками, что в городском метро появился маньяк людоед. Об этом сообщили в телевизионных новостях, появились фотографии истерзанного тела. Вскоре пришли новые сообщения: на городских кладбищах кто-то разрывает свежие могилы и уносит покойников. В городе началась тихая паника…
Павел спустился на станцию, туда, где останавливается первый вагон. Он не любил бегать вдоль платформы, выбирая место, где меньше людей, можно быстро войти в вагон и сесть. В руках у стоящей рядом женщины газета, на развороте громадная цветная фотография раскопанной могилы, броский заголовок: « Неизвестные твари пожирают покойников»! Подобными сообщениями пестрит Сеть, на всех каналах только и обсуждают напасть. Городские власти всерьёз озаботились охраной кладбищ, ищут спонсоров. Павел пожимает плечами, отворачивается. Кое-кто инсценирует страшилку с целью получить бюджетное финансирование кладбищ. Понятно, кто.
Вдали шумит приближающийся состав. Народ напрягся, приготовился ринуться в распахнутые двери, чтобы занять удобные места. Гул, шум, шипение тормозов и головной вагон замирает в полуметре от зеркального прямоугольника. Толпа кидается в двери, словно пассажиры тонущего корабля. Павел брезгливо отступает, его толкают со всех сторон. Наконец, последний желающий немедленно уехать втискивается в нутро вагона, двери сдавливают пространство за его спиной. Сквозь прозрачные окна видны вытаращенные глаза, в них читается нетерпеливое предвкушение скорой поездки. Состав трогается, на платформе остаётся Павел и та женщина с газетой. Она тоже решила не давиться в душном вагоне, дождаться следующего. Подходит к ограждению с табличкой « Посторонним вход запрещён». Внимание сосредоточено на газетной статье и женщина не видит, как из-за крашеных металлических прутьев тянется волосатая лапа. Сильные пальцы сжимают края одежды, жуткого вида когти тускло блестят на свету. Рывок, женщина падает, газета вырывается из рук, летит в тоннель, уносимая потоком воздуха. Калитка ограждения заперта на замок. Железо гремит от частых ударов, женщина не в силах даже крикнуть от шока, тело сотрясается, одежда трещит по швам.
Павел растерялся только на краткое мгновение. В следующую секунду он прыгает через ограждение и оказывается почти верхом на странном существе, что вцепилось в женщину и никак не хочет отпускать. Волосатая, ушастая голова неведомой твари оказывается как раз под руками. Недолго думая, Павел сжимает железными пальцами череп, рвёт вверх и вбок. Хрустят шейные позвонки, существо шипит, огромная клыкастая пасть распахивается, словно внезапный провал грунта. Женщина вырывается из когтей, на четвереньках торопливо ползёт прочь. От сильного рывка железная калитка срывается с петель, но лапы застревают в прутьях, тварь отчаянно бьётся, пытаясь освободиться. Павел чувствует, что если глуму – а он уже понял, что это ни кто иной, как слепой людоед или глум – удастся избавиться от мешающей калитки, то он без труда справится с человеком. Павел ещё раз пытается сломать шею глуму – бесполезно, у чудовища голова растёт прямо из туловища, шеи почти нет. За спиной раздаётся шум приближающегося поезда. Павел обхватывает туловище глума, швыряет на рельсы и тотчас мимо мчится состав. Машинист успел заметить препятствие на пути, включает экстренное торможение. Станция наполняется шумом, визгом тормозов, неприятным звуком трения железа о железо. Через мгновение состав замирает, двери одновременно распахиваются, пассажиры в панике бросаются прочь. Возле эскалатора начинается давка, растерявшаяся дежурная пытается включить резервную лестницу, не получается…
Воздух наполняется истошными воплями, визгом, криками «убили», «раздавили», просто нечленораздельным ором. Люди в панике давят друг друга, здоровые и сильные мужики ломятся наверх, не обращая внимания ни на кого. Позже газеты сообщат, что всё погибшие – несколько десятков женщин, стариков и детей - были задавлены толпой. Павел стоит, опираясь здоровой рукой на перила. Левое плечо сильно болит, протез так и не прижился до конца. От экстренного торможения состав протащило дальше, чем при обычной остановке. В бетонном жёлобе между рельс, в луже крови, лежат половинки тела глума. Раздаётся топот, прибегает машинист с помощником, оба бледные до синевы, словно ожившие покойники. Вскоре к ним присоединяется двое полицейских. Все стоят и молча смотрят на странные останки. Павел поморщился от неприятного запаха, отвернулся. Прихрамывая – неудачно приземлился на правую ногу – выходит из тоннеля. Полицейские шарахается, как от привидения, пальцы скребут крышку кобуры, лица перекашивается, вот-вот без памяти бедняги упадут.
- Да ладно, - машет рукой Павел, - человек я, вот с этим уродом подрался, - говорит он, старательно прижимая рукой разорванную штанину, - баба тут была, он её лапал. Может, ей к врачу надо?
Услышав звуки нормальной человеческой речи, и машинисты, и милиционеры сразу успокоились. Останки глума на куске брезента перенесли в дежурку, там же попросили задержаться и Павла, как главного свидетеля. Пострадавшую женщину не нашли. Вызванные врачи оказывают первую помощь раненым в давке, мёртвых грузят на носилки и эскалатором поднимают наверх. Станцию немедленно закрывают, поездам строго приказано следовать без остановки.
В маленьком помещении наряда полиции душно. Тошнотворный запах крови, внутренностей наполнил до краёв, так что совершенно нечем дышать. Кровь напитала брезент и теперь медленно расплывается на полу чёрной лужей. Павел сидит в уголке, прижимая к груди протез. В плече болит, словно там режется большой зуб. От ноющей, тупой боли Павлу совершенно всё равно, что происходит вокруг, лишь бы побыстрее закончилось. Хлопает входная дверь, в помещение быстрыми шагами врывается несколько человек в форме, среди них есть в гражданских костюмах. Вошедшие несколько мгновение рассматривают останки глума, затем общее внимание переключается на Павла.
- Гражданин, расскажите нам, что произошло, - раздаётся ментовский голос с ментовскими интонациями.
Вяло и неохотно Павел рассказывает, что произошло. По ходу разговора он несколько раз упоминает слова глум, слепой людоед и люди в гражданском сразу настораживаются. Синие мундиры оттесняются на задний план.
- Меня зовут Хомутов Павел Павлович, я сотрудник федеральной службы безопасности, - представился один из присутствующих гражданских. - А как зовут вас?
- Климочкин, Павел Андреевич.
- Значит, тёзки. Хорошо. Павел Андреевич, вы назвали это существо глумом. Что это значит?
- От английского gloom – мрак. Другое название: слепой людоед. Они лишены глаз, информацию о внешнем мире получают щелчками. Анализируют изменения отражённой звуковой волны.
Павел поднимает глаза. Вокруг него стоят люди, внимательно слушают. Взгляды у всех серьёзные.
- Вы знаете, что это за существа? – спрашивает тот, что представился сотрудником ФСБ.
Павел отворачивается, глухо произносит:
- Да.
Меньше чем через полчаса он сидит в просторном кабинете. На стенах красуется полтора десятка портретов неизвестных Павлу людей в мундирах, сюртуках, обычных пиджаках. Один в солдатской гимнастёрке начала прошлого века, узкой бородкой клинышком. Но особенно удивил самый первый потрёт. На нём изображён бородатый мужик в стрелецком (так решил Павел!) кафтане. Глаза умные, хитрые и жестокие. Внизу портрета надпись – Малюта Скуратов. Двери открываются, в кабинет входит крупный мужчина с генеральской осанкой, но в обычном костюме. За ним, чуть поодаль, Хомутов. Павел только сейчас, при нормальном освещении разглядел, что этот самый Хомутов почти ему одногодка. Смуглый, с кавказскими усами, тёмные волосы пытаются завиваться кудрями. Только этот красавец уже полковник, а он, Павел, старший лейтенант запаса. Такая вот судьба, вздохнул про себя Павел.
- Генерал-майор Свиридов, - представился вошедший, - Андрей Александрович. Итак, Павел Андреевич, мне сказали, что вы знакомы с этими существами. А позвольте узнать, откуда? Ну, вы понимаете, что вопрос не праздный.
- Понимаю, - кивнул Павел, - для меня самого было неожиданностью встретиться с ними здесь. А познакомился я с глумами так: командировка была, сопровождал группу стажёров. Но вышло всё неудачно – взвод «чистильщиков» и курсанты погибли, я выжил случайно …
Генерал и полковник слушали молча, только изредка переглядывались. Когда рассказ был окончен, Свиридов кивнул Хомутову на компьютер. Полковник поднял крышку, высветилась виртуальная клавиатура. Пальцы пробежали по клавишам, компьютер коротко мяукнул, экран высветил яркую картинку.
- Что у вас с рукой, Павел Андреевич? – неожиданно спросил генерал Свиридов. - Может, позвать врача?
- Да нет, - отмахнулся Павел, - он не поможет. Это протез. Немного повредил в драке, теперь побаливает. Скоро пройдёт.
- Так вам нужен протезист. Павел Андреевич, электронный протез не шутка, чуть что - надо обращаться к специалисту, иначе потом денег на ремонт не хватит.
- Это киберпротез. В нашем городе специалистов нет. Да вы не обращайте внимания, программа перезагрузится и всё будет в порядке.
Генерал покачал головой.
- Где ж вы такой … ну, аппарат, что ли … приобрели? Если не секрет, конечно.
- Да всё там же, на Мёртвом Континенте. Один знакомый подарил.
Генерал и полковник переглянулись. Хомутов кивнул на компьютер. Свиридов извинился, подошёл к экрану. Посмотрел, перевёл взгляд на Павла, снова на экран.
- Пошлите дополнительный запрос, - приказал Свиридов.
Садится напротив Павла.
- В личном деле ничего не сказано о потере руки, нет документов на оформление инвалидности. Почему, Павел Андреевич? При каких обстоятельствах вы лишились руки? И почему такой скудный отчёт о вашем последнем задании?
- О выполнении задачи я докладывал тому, кто отдавал приказ – начальнику оперативного отдела полковнику Баканову, но только то, что непосредственно касалось уничтожения ракет. А в бригаде вообще ничего не знают. Доложил, что прибыл и всё, - ответил Павел.
- Пришёл ответ на ваш запрос, Александр Андреевич, - сообщил Хомутов.
Генерал опять садится за компьютер, долго смотрит на экран.
- М-да, Павел Андреевич, теперь понятно, почему вас награждают орденом, а потом выгоняют по дискредитации, - задумчиво произносит Свиридов. Скажите, вам такое имя, как Мария Третьякова, ни о чём не говорит? – неожиданно спрашивает он.
- Машка. Рыжая, - буркнул Павел, - потом белая, а сейчас какая? Это она мне руку отстрелила. Чудом удалось сбежать. Скат помог.
Свиридов молчит, неверяще глядя Павлу в лицо.
- Что значит – Машка рыжая, Павел Андреевич? Ей почти семьдесят, - тихо произносит Хомутов.
- Это по «пачпорту», - усмехаясь, отвечает Павел, - а … ну, в натуре, лет семнадцать. Да и «пачпорт» она давно поменяла. Вместе с формой черепа, отпечатками пальцев, набором хромосом и чего там ещё, по чему определяют личность. Больше миллиарда отвалила за новое тело.
- Откуда вы знаете?
- Она сама рассказывала. Мы ж с ней вместе работали, когда вторую и третью ракеты искали. Она боялась лишиться всего нажитого в России и Европе и потому помогала мне. Когда дело сделали, решила избавиться от меня, но не совсем удачно. В драке я поубивал там несколько уродов и она была вынуждена вмешаться. Выстрелом из плазменной пушки оторвала мне руку. Потом рассказала, что к чему … ну, я спросил … Была уверена, что я погибну, поэтому откровенничала.
- Здорово, просто здорово, - прошептал Свиридов, - эту гадину ищут по всему миру, ни одной зацепки. А оказывается, уважаемый Пал Палыч, рядом с нами живёт человек, который лично знаком с «Машкой рыжей». Вот так! Не удивлюсь, если узнаю, что и Пётр Соловейчик тоже ваш знакомый, Павел Андреевич.
- Угадали, - рассмеялся Павел. - И откуда вы всё знаете, товарищ генерал?
Свиридов с досадой хлопает ладонью по полированной поверхности стола, откидывается на спинку стула. Пальцы выбивают барабанную дробь о пластиковое покрытие.
- А что, Пал Палыч, - обращается генерал к Хомутову, - не пора ли ввести в курс дела нашего гостя?
- Есть, - дисциплинированно отвечает полковник. - Итак, тёзка, слушайте.
Есть достоверные данные, что в России появилась крупная партия мутантов для продажи. Её сейчас ищут и вот-вот должны обнаружить. Но ни мы, ни соответствующий отдел МВД, не знаем ни изготовителя, ни места производства. Есть только серьёзные подозрения, что изготовлена партия где-то на Мёртвом Континенте в подпольной лаборатории под руководством Марии Третьяковой. Канал поставки перекрыли, но вы же понимаете, что за большие деньги найдётся другой. Поэтому, говоря военным языком, задача – уничтожить лабораторию, склады полуфабрикатов и информационную базу. Но, прежде всего надо найти это всё. Вы могли бы серьёзно помочь нам.
- Так этим и занимается моя родная часть под чутким руководством полковника Сидельникова, - пожал плечами Павел. - Целая бригада профессиональных «чистильщиков», чего вам ещё не хватает? Дайте только след!
- В этом и проблема. Проникнуть в систему подземных коммуникаций Мёртвого Континента очень сложно. Боевые действия связаны с огромными потерями среди личного состава, а работа разведгрупп мало эффективна. Создать агентурную сеть для сбора информации из числа местных обитателей до сих пор не получается.
- А доктор Соловейчик? Как я понял из разговоров с ним, он верный друг нашей страны. Именно поэтому и помогал мне, без него у меня ничего не получилось бы.
- Пётр Иванович очень недоверчив. Он верит не абстрактной стране, а конкретным людям. Таковых на сегодняшний день не осталось. Последним был полковник Баканов, но он не так давно погиб в автокатастрофе и с его кончиной оборвались всё контакты. Предлагали любые деньги, но Соловейчик принципиально отказался.
- Ну, ещё бы! - ответил Павел. - Ведь у него нет тела.
- Что? Как нет тела? – удивились Свиридов и Хомутов. Генерал даже поднялся из-за стола.
- Нет, есть, но не такое, как у нас с вами, - поправился Павел. – Он от рождения слепоглухонемой, поэтому родители создали для него особые условия жизни, ну … придумали и сделали искусственные органы чувств. Постепенно, по мере усовершенствования этих приспособлений, менялось и его тело. Оно стало ... другим. Я не видел, он рассказывал. Его подземный комплекс и есть его тело. Он словно мозг огромной крепости. Доктор несколько раз спасал мне жизнь. Этот киберпротез руки – его изобретение. У него свободный выход в Сеть, он может управлять спутниками, видеть всё что угодно через другие компьютеры. Обычное тело ему давно не нужно, он и сам мог бы создать его. Потому и деньги не нужны. Сам напечатает или возьмёт в любом банке.
- Вы рассказали нам много нового, Павел Андреевич, - признался Свиридов после короткой паузы. – Теперь, после гибели Баканова, вы остались единственным человеком …
Внезапно зазвонил телефон. Генерал кивнул Хомутову, подошёл к экрану. Полковник взглянул в равнодушное лицо Павла, неожиданно спросил:
- Павел Андреевич, а вам не приходило в голову, что вы теперь последний и важнейший свидетель. Мало того, только у вас есть реальный выход на Соловейчика и, следовательно, вы представляете прямую угрозу Третьяковой?
- Она уверена, что я погиб? – отмахнулся Павел.
- Разве? Вы не рассказали, как вам удалось убежать. Какой-то непонятный скат помог.
- Да ерунда всё! Она приказала двум мутантам сбросить меня в старую лифтовую шахту. Один из этих уродов случайно наступил на бродячего ската – там рядом их питомник. Скат убил одного мутанта, второй начал драку, а я под шумок смылся. Скаты очень опасные противники, они необыкновенно подвижны, убивают электрическим ударом. На шум наверняка сбежались другие, так что шансов у мутанта почти не было. Если Машка и проверяла, что случилось, то нашла только остатки панциря, человека скаты пожирают целиком. Но даже если сумел уйти - без оружия, снаряжения у меня не было ни малейших шансов выжить в подземелье. Спас старый навигатор, завалялся в кармане, но она-то об этом не знает!
- Скаты живут в море, Павел Андреевич. Или это тоже мутант?
- Ну да! Машка каким-то образом сумела ускорить процесс эволюционирования. Теперь эти твари обладают ногами … э-э … нет, лапами вроде крокодильих, могут жить на суше и в воде, то есть стали амфибиями. Отрастили зубищи, пасти акульи. Но самоё главное – они накапливают электричество и могут несколько раз бить разрядом. На конце хвоста шип, очень острый. Пробивает любой панцирь, может убить и без электроразряда. В общем, очень опасная тварь.
- Итак, глумы, скаты… - задумчиво произнёс Хомутов, - возможно, есть что-то ещё.
- Ну да, моры, - кивнул Павел.
- О Господи, что ещё за моры?
- Многоцелевые охранные роботы. Киберсистемы, наполовину машина, наполовину живое существо. Программируются на выполнение различных задач. Очень трудно справиться, но можно. У них один недостаток …
Тем временем генерал окончил разговор и теперь внимательно слушал рассказ Павла. Когда он стал объяснять, что такое металлокожа, Свиридов встал из-за стола.
- Дело зашло слишком далеко. Если эта зараза вырвется за пределы Континента, будет беда! У нас такие разработки запрещены, потому что нет врага, обладающего таким вот оружием. Во всяком случае, так до сих пор считали. Ладно, Павел Андреевич, спасибо за ценные сведения, вы нам очень помогли. Пал Палыч, проводите.
Павел поднялся к себе в квартиру. Хотя слово «поднялся» в данном случае звучит слишком громко – он живёт на первом этаже. Денег, что набежали на жилищном сертификате за время службы, хватило только на однокомнатную конуру. Такие раньше дворникам давали за долгую безупречную службу ЖЭКу. И ему вот.
В квартире пусто. Из мебели только надувной диван, что раскладывается в двуспальную кровать, плоский прямоугольник телевизора висит на стене. Вся одежда, в том числе и зимняя, уместилась на вешалке в прихожей. На кухне низенький холодильник, он же стол, рядом складная табуретка для рыбаков и охотников. Окна в комнате выходят на солнечную сторону, пришлось приобрести бумагу с покрытием из фольги. Прицепил на раму кнопками, иначе солнечным днём в квартире можно умереть от теплового удара. В прохладном полумраке комнаты хорошо видно, что надувной диван перекосился на один бок. Похож на тонущий корабль. Павел взглянул, лицо перекосилось гримасой отвращения. Чёртова лежанка прохудилась, надо бы заклеить дырку, но ведь это же искать надо, потом за клеем идти … Да фиг с ней, и так сойдёт!
Садится на целую половину, взгляд задерживается на телефоне. Он валяется на полу уже второй день, рядом клочок бумаги с цифрами. Позвонить, что ли? Или не стоит? Решил, что связываться с бабой, у которой сложные проблемы с детьми и мужем, сегодня не стоит. Нет настроения выслушивать в очередной раз слезливые рассказы о муже сволочи и непослушных детях. Да и диван худой, как тут утешать? Осторожно, чтобы не свалиться, закидывает ноги на спинку. Диван пыхтит, недовольно ёрзает под спиной. Появляется желание сначала прострелить, а потом сжечь мерзкое надутое существо. « Вот гадство, - думает Павел. - Работы нет, диван прохудился. Скоро жрать будет нечего… Для полного счастья не хватает только, чтобы соседи затеяли ремонт. То-то радости будет»!
Словно кто услышал! Над головой слышится тихое постукивание, будто примеряются перёд тем, как влупить со всей дури. Стук пропадает, на минуту настаёт тишина, а потом раздаётся протяжный грохот мощного перфоратора! Павел лежит на перекошенном диване с каменным лицом минуты три. Потом встаёт. Губы энергично шевелятся, ничего не слышно в шуме работающего перфоратора, но если бы кто нибудь стоял рядом и читал по губам…
Когда отбойник наконец стихает, Павел сует руку в карман. Пальцы ощущают гладкую поверхность бумажного квадратика. Это визитка. На ней ничего не написано, только ряд цифр. Павел берёт телефон, набирает номер.
- Полковник Хомутов? Это Климочкин. Так что вы там насчёт работы говорили, Пал Палыч?
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ